Николаев Денис : другие произведения.

Стихи 2004 - апрель 2005

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    это не сборник стихов, это архив.

   Стихи 2004 - апреля 2005
  
   ***
  
   Новый Год
  
   Ты за полночь приходи,
   С широчайшею улыбкой,
   И под ёлку сон клади
   Рядом с шоколадной плиткой.
  
   Звон из тёмного мешка,
   Словно угольщик из ямы,
   В запах елки подмешай
   И подбрось в огонь меж нами.
  
   Словно в храме хор и дух,
   Потяни иголку чуда
   И вытаскивай на слух,
   На разлившееся блюдо.
  
   Словно почкою набух,
   Словно в храме люд столпился,
   Словно выкачен для двух,
   Шар на ёлке заглубился.
  
   И целуясь лбами, спят
   Новогодние игрушки,
   Со свечей нагар не снят,
   Заливаясь, льнут друг к дружке.
   31.12.03г.
  
  
   ***
  
  
   К.
   Мой друг, тебя не назову я бывшим.
   Оставлю так, как будто на столе
   Под воском памяти наплывшей
   Письмо не распечатано сто лет.
  
   Что мне грустить? Надламывая боли,
   Мне, как на нож, бросаться на строку?
   Твои меня надрезавшие брови!
   За неразборчивость оставь меня в долгу!
  
   Зачем сжигать слова? Останемся без яда.
   Обломится до месяца луна.
   Сломается печаль! А ты не виновата,
   И белый лист использовать вольна
   По-своему.
   3.12.03г.
  
   ***
  
   От шершавой стены никакого ответа -
   Может завтра не бриться? - В пыли Назарета
   Стёрлись очень давно взоры анахорета -
   Человечьего Бога, бого-чело-поэта.
  
   Так линяют засохшие капельки крови,
   Так садятся согласные в молящем слове.
   Замыкаются мысли замками надбровий,
   Со щеки сходят слёзы, как знаки с подковы.
  
   Или кто-нибудь плачется: пане, панове,
   Или кто-нибудь в коже с винтовками вровень,
   Или чья-нибудь взвиться душа наготове,
   С самым первым раскатом искрящихся кровель.
  
   Или чьё-нибудь тихо: не знаю - не знаю,
   На пригорке заснувшая тропка лесная,
   Или кто-то в плечо, как в саду облепиха,
   Тонет ночью в тумане, дрожит, как зайчиха.
  
   Может завтра не бриться? - спокойствие в доме -
   Вековые хранятся на полках истомы
   Отсвет лампочки сухо, как голос, надломлен -
   И в окне сам с собою фонарь познакомлен.
   6.01.04г.
  
   ***
  
   Я тяготею к классическим снам,
   Я подчиняюсь трагическим связям.
   Жизнь, если не сон, то просто - обман,
   В твоём неполном пересказе.
  
   Любви желать? Страдать. Куда бежать?
   К смерти, как к койке, прикованный классик.
   А небо будет облаками дребезжать,
   Как кандалами, падать наземь.
  
   Смысл титров летаргических кино -
   Холодный жар, повязка жаркой ссоры,
   Жизнь - двадцать пятый кадр, но
   В нём облик твой не прорисован.
   9.01.04г.
  
   ***
  
   Засыпает на ходу луч.
   Мне дыхание твоё - незачем!
   Я и думаю не о своём, о его!
   Лишь любовью поддержанной немощи!
  
   О надломе крыла, не о расправленном
   Вздохе, как в полёте с плахи летит голова
   С ужасом, на дыбе губ эхом расплавленным.
  
   Лишь о снах на земной высоте, о бесстрашии
   Быть на пики трав брошенным, быв на пике дней, став
   Неприметным бугром, снегом, славой, памятью запорошенным.
  
   Или я не прав!
   Или, как милостью инвалид раненный,
   Право не выбирать взял, право не умирать поправ,
  
   С удалённым сердцем, осколок жив, вытащи,
   Обнажив душу, на какой войне потерял, расскажи!
   Сам себя, мой Господи, я бы слушал!
  
   Засыпает на ходу луч.
   Снега, как писем в душе, синоптики шлют.
   И работы душе, как дворнику, хочешь, плюнь.
   Ничего не хочу.
   Молчу.
   13.01.04г.
  
   ***
  
   Торопливый мелкий шаг,
   И в толпе тоска у цели.
   И сквозь вечер, словно в щели,
   Снега сыплется мышьяк:
  
   Серых шляп мышиный мех,
   Серых дум крысиный шорох -
   Страха человечий порох,
   Привкус горечи на всех.
  
   Площадь ёжится в пару,
   Отдаляясь понемногу.
   В спины, не попавши в ногу,
   Юркнут взоры, как в нору.
  
   С шагом мягким и пустым,
   Заложив мешок, как нищий,
   От добра добра не ищут,
   Зверь спустился со звезды.
  
   Замурован чёрный ход,
   Кот Баюн в усы смеётся,
   Чёрным дыбом ночь встаёт -
   Вздрогнет луч и разобьётся.
   13.01.04г.
  
   ***
   Ире Ч.
   По губам крадётся шёпот -
   Нарушая эту власть,
   Повторился страшный опыт -
   Тишина отозвалась.
  
   О, загубленные луны,
   И на вас стоит печать -
   У плеча твоей лагуны
   Что-то новое начать.
  
   Но как много в этом мире
   Нам даётся пустоты.
   И в зрачке твоём, как в тире,
   Выбит я и две беды.
   13.01.04г.
  
   ***
   Ире Ч.
   О, сколько-нибудь важных черт,
   Хранительница древней вазы,
   Печальная всегда не сразу,
   Но будто бы за много лет.
  
   Теней, расписанных на свет,
   Как в несгораемой шкатулке,
   В душе потухшие окурки -
   Как по-китайски нофелет?
  
   А что там мёртвая молва,
   Летуче-алая темница
   Губ, острых ранок мастерица,
   Тень иероглифов - трава?
  
   Жизнь - в подзамочной наготе.
   Печаль расколотого мига.
   Над вазой, склеенная криком,
   Фонарика порхает тень.
  
   Душа, как кисточка, ведёт,
   Сухих волос ложится прядь в ладошку.
   Подставив вазе по-кошачьи ножку,
   Вдруг бесконечное придёт.
   13.01.04г.
  
   ***
  
   Высоко горит чей и ярок так чей костёр?
   Чья огня не боится жалкая ересь?
   Чей лоб хмур, заоблачный, холоден, льдом натёрт,
   Жжёт ли под сердцем бедно горящий вереск?
  
   Небо любящее бесстрастному льнёт огню.
   Знаю всё! Хмуришься, высшей судьбы избранник?
   Всякий огонь, всякий, ты слышишь?! Водой зальют!
   Научись у дыма, плакать заставь!
   И уходи, изгнанник.
  
   ***
  
   Н.М.
   Где твой муж, Коломбина,
   Где повозка - дом, занавешенный шторой?
   Ты напрасно за компьютером мины
   Ищешь, всё играешь в своего сапёра?
  
   Разве мало гибло добродетели
   На клетках неба? Покалеченной мало любви на свете?
   Не поёшь, играешь молча за ширмой, эти ли
   Люди поймут тебя, дома у тебя же дети.
  
   А Пьеро где - поэт, ангел божий, красавец,
   Полумесяц, свет, податливей воска?
   Какой не смеялся, глядя на вас, прохожий мерзавец
   На подмостках одной на троих загвоздке?
  
   Дома ждут уроки, мытьё посуды,
   Муж - ребёнок, уткнувшийся в телевизор.
   А за ширмой - театр и пересуды,
   И удачно сыгранная реприза.
   20.01.04г.
  
   ***
  
   И железные дороги в сон укутают часы,
   Как опутывали ноги земляничные усы.
   В бронзе отлитое время в наше время из стекла,
   Но как будто шея Будды, стрелка века затекла.
  
   Взгляд не выдержит, и дрогнет неподъёмная рука
   И со злостью Полифема в отдаленные века
   Бросит глыбу - как легка сулема, любви река,
   Вырвавшись из плоти плена, и волненье челнока...
  
   Пролетаешь мимо денег, забываешь о спине,
   У купе, как у камина, только делаясь больней.
   Это или пот холодный и стучащий жар в висках,
   Или звёзд полёт свободный во вселенских языках.
  
   Весь вагон трясёт в ознобе, на тебя во все глаза -
   Отскочившая роса, на тебя шипит упса.
   Луч преломится по ложке и ударит, как змея,
   Пей, уткнувшись лбом в окошко, анальгетик бытия.
   22.01.04г.
  
   ***
  
   Я бросаю зажжённые спички в воду.
   Погубить можно душу, но не природу.
   Я в том смысле пишу, что смесь огня с водой -
   Горенье, в слово ушедшего с головой.
  
   Я хочу простоты и понятной сути,
   Я хочу, чтоб друг друга любили люди.
   Чтоб увиденная мной стрекоза на пне
   Тебе от меня приснилась в глубоком сне.
  
   Чтобы та тишина, что ночует в спальне,
   Оказалась самой близкой и самой дальней.
   Как, заснув и проснувшись в обнимку, знаем,
   Что в снах промежуток между необитаем.
  
   Я хочу, чтоб увиденное однажды,
   Никогда не лишило бы взгляд мой жажды.
   Чтоб когда и сердце моё идти устанет,
   Вместо титров небо плыло бы на экране.
  
   И ещё я хочу красоты творенья!
   Чтоб запел не умеющий делать пенья.
   И ещё я очень хочу тишины судьбы.
   И, как облаку речки, не жаль мне закушенной в кровь губы.
   24.01.04г.
  
   ***
  
   Варежка
  
   Звёзд ворсистых голодок -
   Белых крошек сухомятных,
   Незапамятных, невнятных,
   На задышанный глоток.
  
   Вязы снег вязал и шил.
   Хоть и чисто, но бескрыло.
   Кончил, нитку откусил -
   И на варежку хватило.
  
   Что ты, варежка, мой друг?
   Из какой ты бедной сказки?
   Мне не страшен твой испуг,
   Не нужны кусачьи ласки.
  
   Мой не пряничный рукав
   Слабо не щипли губами.
   Ты не рыба, ощипав
   Струйку, прятаться под камень.
  
   Ты ложись ко мне в карман,
   Или грей мою ладошку,
   Наша жизнь с тобой - обман,
   И проходит понемножку.
  
   Мы с тобою хороши -
   Нам с тобой вдвоём не тесно.
   Ненавязчивость души,
   Вот и всё, что мне известно.
   29.01.04г.
  
   ***
  
   Будет сниться сладкоречье,
   Будет что ещё стеречь -
   Чтобы только не отречься,
   Не проспать родную речь.
  
   Чтобы только объясниться,
   Расскажу сон наяву -
   Как попал я за ресницы,
   Заблудился и живу.
  
   Мне на это полстраницы
   И не надо ничего -
   У любви свои границы,
   И ни слова - своего.
   29.01.04г.
  
   ***
  
   *
   Взмахнёшь руками и плечо -
   Впёрёд, как самолёта разворот.
   Ну, а душа тут не причём -
   Впёрёд - попала в свой водоворот.
  
   Но позывных не слышишь ты
   С земли - с небес на них ответа нет.
   Скрывают тайну тьма и льды,
   Но нет тишины и покоя нет.
   25.01.04г.?
  
   ***
  
   Я ничего не соображаю.
   Вот такая вот жизнь простая.
   Зато я всё время помню
   О Ферлингетти и Джоне Донне.
   Я напился, я понимаю.
   Если ангелы вырастают,
   То зачем они здесь летают?
   Здесь им делать нечего. Здесь в затоне,
   Ничего не случается. Только тина.
   Здесь не падают метеориты,
   Здесь нельзя узнать человека -
   Я узнал бы его, не зная.
   И собаку его, их вместе.
   Ужас происходящего мне не известен -
   Я напился, как может чашка.
   Я рождён, отчего же грустно -
   Не провидцем, а очевидцем.
   Ниша стенная завораживает искусством,
   помещённым в неё.
   Поместите поэта в безумство,
   Он Вам что-нибудь там споёт.
  
   Нет. Ничего здесь нет.
   Ни рынка, ни ста морей.
   Даже рассеянный взгляд о ней
   Пустоты здесь не отражает.
  
   Я бы видеть хотел, как умирает звезда.
   С ней бы вместе взорвался.
   Сложенная по полам верста.
   Я напился, но не сломался.
   д.
  
   ***
  
   Через дорогу Реутов на белом поле.
   Снежное тёплое небо. Дышишь ровнее.
   После тяжёлой ночи легче, но и короче
   Мысли. Хочется в лица вглядываться сильнее.
  
   Люди на рынок пришли покупать продукты.
   Краснощёкая женщина тащит набитые сумки.
   Мнутся у стеклотары приёмного пункта
   Сдающие. С трещинкой безнадёжно пустые сутки.
  
   В чёрной куртке мужчина поворачивается направо.
   Но и направо - зима. Как-то нехорошо взгляд у него блуждает.
   Лоб он не хмурит, но у него морщины, как проталина или канава -
   Глубокие. Но даже память, сглаживаясь, исчезает.
  
   Вот он уходит в размытой картине часа.
   Я покупаю сок. Яблочный и вишнёвый.
   И отвернувшись, уголком отмечаю глаза
   Длинную неподвижность низко нависших кровель.
  
   Девочка с чёлкой лимонного цвета выходит с мамой.
   Куплено что-нибудь к ужину. Небо, словно кулёк конфет
   Тянет конуса белый свет девочке, девочка смотрит прямо.
   Пересекая мой путь, и натянув ручеёк, кювет,
   Нос опустив, как такса - даму, тащит ворчливый камень.
  
   Можно упасть. Переходя дорогу,
   По сторонам посмотрел и посмотрел под ноги.
   Скоро замёрзнет. Зима завернётся в тогу.
   Мраморная неподвижность из статуи сделает бога.
   Делая шаг от прошлого, делаю вдох глубокий.
  
   ***
  
   В складках чёрного огня
   Шаль и шея обнажённой,
   И в волне своей бездонной,
   Отвернувшись от меня,
   Ты меня не любишь сонной.
  
   Ты дала себя обнять.
   Но я холоден - замёрзнешь.
   Лунный луч идёт опять
   По стене заснув на вёслах.
   Тишины не опознать -
  
   Звёзды мне простить не могут,
   Не на них я был распят,
   И предал свою дорогу -
   Ведь я всё продал за плат
   Чёрной речки одинокой.
   1.02.04г.
  
   ***
  
   Чёрный плащик серебрится,
   Злое олово кишит -
   А волне московской снится,
   Как весна её бежит.
  
   Не пойдёт к воде прохожий,
   И не станет целовать -
   Только ветер краснокожий
   Будет лёд её кусать.
  
   Безнадёжно будет брошен
   Взгляд по каменной дуге,
   И уйдёт пришедший с ношей,
   Не доверенной реке.
   2.02.04г.
  
   ***
  
   Ты - в долгой мгле. Ты - в полуобороте.
   И некому набросить шаль на эти плечи.
   Но нагота твоя, Москва, меня не лечит.
   И мне не дышится. На чёрном небосводе.
  
   ***
  
   На пышном сне, на подходящем поле,
   Все радости зимы затепленной растут.
   Ветра метлу запамятовано мнут
   За горкой, словно за амбарным горем.
  
   Мир наглухо и начисто раскроен,
   И взор заждавшийся соломинку сосёт.
   Но сонных звёзд пчелиный рой спокоен,
   Гудит и облако туманное несёт.
  
   На праздничный засов железный лес задвинут,
   И спёкшихся теней зерно зачернено.
   Но хоботок звезды из скважины не вынут,
   И красным белое становится вино.
   14.02.04г.
  
   ***
  
   Над Москвою ночь надомница,
   Звёзды плавают в тепле -
   Если только речь надломится,
   Если всей душой налечь,
  
   И опомниться, оправиться,
   И дрожать под фонарём -
   Полыньи края кусаются,
   А мы воздух лёгкий пьём.
   16.02.04г.
  
   ***
  
   Помню: птичье кольцо - окоём,
   Помню: снам в птичью гирю отлиться,
   Чтоб под грузом земли очутиться
   В неразрывном объятье твоём -
  
   Не бояться дышать на весах:
   Надо заново сердцем влюбиться,
   И по краю земли закруглиться,
   И на небе дугу описать.
   16.02.04г.
  
   ***
  
   Послесловие к ночи -
   Новый день.
   Грусть уходит,
   Приходит лень.
  
   В бутоне - тюльпан на взводе,
   Шмель попадает в плен.
  
   Белый день проскачет на лошади,
   Потеряет подкову на площади.
  
   Вечер - парус луны ложится в крен,
   Огонёк костра закричит на горе.
  
   Чем молчанье короче,
   Длиннее тень.
   17.02.04г.
  
   ***
  
   Как упоительно и трудно
   Писать отличные стихи,
   Не отрываясь, беспробудно,
   Вдыхать, как новые духи,
  
   Когда прекрасная Рахиль
   В метро у вас попросит денег,
   Мешая с робостью шаги -
   Монетку подарите тени
  
   И плачьте скрытно, от Луки.
   22.02.04г.
  
   ***
  
   не уходит зима, отчего?
оттого, что ей жалко равнины
оставлять, на которых слугой
ей служили, согнувшие спины,

сто дымов, где на скатерть дорог
накрывали сто лучших домов,
где пускали на звёздный порог
о любви не бросающих слов

молчаливых и мудрых волхвов -
там, где узкие зубья долины
и где цепко дыханье волков
закаляли сталь звёздного клина.
 29.02.04г.
  
   ***
  
   Ещё не различимый воздух женщин всех,
   Вдаль уводящих пришлых в тёплом хороводе,
   Туманит яствами, играет лисий мех
   В предплечьях на реке и в птичьем переплёте.
  
   Мы, сделав первый шаг, в их быстрый входим плен,
   Как небо и вода ступают в половодье,
   Коленями их грёз, их лёгких перемен
   Касаемся, и льнём - мнём музыку их плоти.
  
   Так может быть поля и реки эти в нём,
   В немом и льющемся с тоской круговороте, -
   Не первые без сна и роздыха живём,
   И подышать любовью к тихой речке ходим.
  
   Но только не меня погубит горький смех -
   Исчезновения миг явственный в природе, -
   Теснясь, текут, кружатся лица женщин всех,
   Весна...
   И даль волнуется, и шепчет о свободе.
   1.03.04г.
  
   ***
  
   Весна
  
   Века тонкого вулкан -
   Сон соскальзывает в лицах,
   И любви редеет ткань,
   И сгорает на ресницах.
  
   Костяной тускнеет сон,
   Учащается дыханье -
   С чёрным вздохом, невесом,
   Сон собьётся на шептанье.
  
   Будет с дудочкой простой
   Сердце нянчиться, возиться -
   Над игольчатой водой
   Птичья нитка заслезится.
  
   ...И вздымается пустой
   Тонкой грудью задышавший
   Город с траурной волной,
   Первой, со звездой опавшей.
   28.02.04г.
  
   ***
  
  
   Как котёнок, март - слепой.
   С коготок его замашки -
   Мы беспомощны тобой,
   На подтаявшей рубашке
  
   Заозёрной, голубой
   В пуховом клубке дрожащем,
   Отчего-то в нас щемящем
   Мы свернёмся: бог с тобой...
  
   Но вперёд уходят мысли.
   И как будто провода,
   На столбах в полях провисли
   Звёзды - талая вода.
  
   Ты в моей коленной чашке,
   А не справиться с тобой...
   Лампы на столбах-рюмашках
   Гасишь линией святой.
   1.03.04г.
  
   ***
  
   Мне бы только выспаться,
   Только б отдохнуть -
   Разная бессмыслица
   Не даёт вздохнуть.
  
   Я хочу почувствовать, -
   Шар в пути битком -
   Мартовское устьице
   Колит локотком.
  
   За плацкарту улицы,
   За пласты земли
   Тишина волнуется -
   Птичьи корабли.
  
   Застучит околица
   Стыками степей,
   Поезд солнца тронется -
   Ты, а я - к тебе.
   3.03.04г.
  
   ***
  
   Жизнь, сестра, мне не пишешь совсем.
   От меня ждёшь, наверное, писем? -
   Я капусту тушёную ем,
   И от страсти своей независим.
  
   Я шучу. Перемен, перемен -
   Я шепчу, и ищу к разговору
   Не случившихся десять измен
   В равнодушную зимнюю пору.
  
   Как Мюнхгаузен, лук откушу,
   И скажу, хорошо мне здесь, Марта -
   Если пахну, так я же дышу
   Не зонтами на крышах Монмартра.
  
   Нищим небом? - скорее людьми,
   С их ничтожными небу делами,
   Час за часом с дести до восьми,
   И горшками, родная, с цветами.
  
   Как же так, говоришь? - всё равно.
   А зачем и над кем мне смеяться?
   Наловчился играть в домино:
   На улыбку шестью отбиваться.
  
   Всё отлично, живу хорошо.
   Только знаешь, друг другу не пишем,
   И бывает холодный ожог
   От прогулок по сорванной крыше.
  
   Это, если смотреть в потолок.
   Если трезво смотреть: в мониторе
   Отразилось бы чёрное море,
   Если белое выпить бы смог.
   4.03.04г.
  
   ***
  
   Дни-любовники уходят, -
   И на них поставлен крест -
   И понуро тени бродят,
   Их слепая вечность ест.
  
   Голубым накрасишь ногти... -
   И скорее сядешь ждать,
   Хмурясь, краску задувать -
   Вот и мне сияют локти,
  
   Воздух щёлкает сухой,
   По траве дорога сохнет,
   И любовь похоже глохнет,
   По пути сама с собой.
  
   Ямки твёрдые белеют,
   Острой завистью болят,
   Облака к земле летят -
   И вплотную к жару млеют.
  
   Со вселенского стола
   Сердце каждому даётся,
   Даже волчье сердце рвётся
   Там, где ты его взяла.
  
   Но, как зверь, тебя обходишь,
   Не возьмёшь еды из рук -
   А ты краску переводишь
   Для небесных вечных мук.
   11.03.04г.
  
   ***
  
   Эпиграф
  
   Цвет земли бывает красным,
   А цвет неба голубой -
   И война твоя напрасна,
   Человеческий герой.
  
   Небо Мадрида плачет,
   Не узнавая почерк,
   И потихоньку прячет
   Улицы под платочек.
  
   Близких своих в дорогу
   Улицы провожают,
   Из электрички к Богу
   Близкие им кивают.
  
   Льётся река прощанья,
   Свечи плывут и розы,
   Близкое нам молчанье
   Всечеловечной глоссы.
  
   Тают дома в потоке -
   И в тишину втекая,
   Тянутся водостоки,
   С сердцем перекликаясь.
  
   В дудочке из железа
   И за стеклом окошек
   С памятью от пореза
   Звук вырезает ножик.
  
   Обрамлены свеченьем,
   Улицы от Аточи
   Унесены теченьем
   Тихой дождливой ночи.
   13.03.04г.
  
   ***
  
   Не надо с Персефоной говорить,
   И скорби тяжкой предаваться -
   А если медленный мёд пить,
   То загустеешь в сонном танце.
  
   Но мы, как в сотах, здесь живём,
   И трудимся, покуда - в силах.
   И умираем над жнивьём -
   Как насекомые, на спинах.
  
   А жизнь густая всё течёт,
   И небо глохнет белым сланцем.
   И кто-то вновь вошедший шьёт
   Удерживающий свет панцирь.
  
   ...она нас на руки берёт,
   Нас тёплый ветер согревает -
   И трудится её народ,
   И соты солнцами блистают.
   6.02.04г.
  
   ***
  
   Анна Зиновьевна, рад Вам, здравствуйте.
   Давно я Вам не писал. Что и писать?
   Ясно, что если рыцарь - странствующий,
   Он, уходя всё дальше, не стремится и не выходит в знать.
   Его волнует не это, он ищет пути к себе -
   Высмотрев путь по звёздам, двигаясь в пустоте,
   Приобретаешь технику хождения по воде.
  
   Я возвратился с работы. У нас отключили воду.
   Двадцать первая квартира залила семнадцатую.
   В семнадцатой взвыли. Я не пошёл слушать стихи.
   Прорванная труба. Ну, а если так - начатая.
   Вскрытая тишиной. Не удержав свободу, стала ненужной флейтой.
   Человек не сможет поработить природу.
   Он создаёт по форме, схожие в чём-то вещи
   С вечностью.
   А на поверку вещи - только её отходы.
  
   Может, в будущем кто-нибудь
   Отключит двадцать второй.
   Нас в двадцать первом
   Заливает бестолочью, ужасом, суетой.
   Я не люблю стихи, наполненные водой.
  
   Если говорить о лицах на улицах, то лучше испанца не скажешь:
   Выжатые лимоны и восковые свечи.
   Одна и та же дорога ведёт к находке и краже.
   Меня до дома довозит троллейбус или автобус. И так каждый вечер.
  
   Я понимаю, Анна Зиновьевна, всё это немного грустно.
   Но лучше пусть повторяемость, чем ощущение хруста
   Солнечного стекла под ногами, потом на мгновение пусто,
   И мёртвая неподвижность укутанного ворсистыми облаками.
  
   Так вот, мысль этого письма не настолько явна.
   Сегодня в институте умер один сотрудник. Я знаю его.
   Я ехал с ним как-то на лифте. Мы три этажа молчали. Я вышел. А он остался.
   Каждого человека дёргают чьи то нити. И, вот теперь, о главном.
   Если в руках, как посох, взгляд, и двигаешься в пространстве,
   Всем говори, улыбаясь: небо - го-лу-ба-я свалка.
   Я ухожу за небо, туда, где с любовью не был.
   28.01.04г.
  
   ***
  
   Запись задним числом
  
   Эпиграф
  
   Так часто обижаясь на себя,
   Не заглянуть за смерть.
   Несказанное слово -
   Дух страждущий бичующая плеть.
  
   Конец эпиграфа. Начало стихотворения.
  
   Идёт процессия, вымаливают дождь.
   Шагают с песнями, иные налегке -
   Худую грудь, похожую на грош
   Младенец сжал в набухшем кулаке.
  
   Бессмысленно жующая овца
   Встав на пути, отведала пинка.
   С пустырника осыпалась пыльца
   При выдаче такого пустяка.
  
   Осталась колокольня позади -
   Куриная накрыла слепота
   Песок дороги, пеших впереди,
   Не углубляясь в прошлое следа.
  
   Под покрывалом статую несут -
   Сплетённые в корзину облака -
   Батрак поковырял, молясь, в носу,
   Идальго сжал в карманчике стакан.
  
   Старания бичующих себя
   Достигли солнца, коже горячо -
   Перемогая небо, постоят,
   Слюну втирая в грубое плечо.
  
   Летают слепни, слышится хвала
   И жжение подставленной щеки -
   От засухи равнина поплыла
   В бассейне человеческой реки.
  
   Дрожит земля, и ласточки скребут
   По гипсовой головке и венку -
   Кастильское наречие во лбу,
   Отроги гор, как лошади, бегут.
   5.04.04г.
  
   ***
  
   Подарите звёзды чем-нибудь
   Самым сердцу дорогим.
   Это небо не исчерпано,
   Заслоняется другим.
  
   Как от пальцев, эти белые
   На холме, как на плече,
   Очаги заледенелые
   От летящих обручей.
  
   Снега комья обгорелые -
   Яркий день, как хлеб, горчит -
   Держат дни закостенелые
   Жар заснеженной печи.
  
   Снега много - счастье бедное,
   Ель поклонится с руки.
   Были, будут эти первые
   И последние шаги.
   20.01.04г.
  
   ***
  
   Между стихами
  
   Эпиграф
  
   Если я пропадаю, простите,
   Если я беспробудно молчу -
   Влейте света в меня проявитель,
   Неба самый крутой закрепитель, -
   Заложите за ночи парчу.
  
   ///
  
   Как Бог прощает человека,
   Я вас прошу меня простить -
   Отвёрткой крестового века
   Возможно голову скрутить.
  
   И если правая, то - вправо,
   А если левая - то смерть,
   В земле ведь могут только травы,
   Деревья крепкие сидеть.
  
   И я молчу, и от Ордынки,
   Как гвозди, разносортный взгляд
   На толщину стопы до рынка
   Дома вколачивает в ряд.
   19.03.04г.
  
   ***
  
   Жизнь запущена, заброшен
   Институт, не ждёшь его -
   Ум забвеньем запорошен,
   Словно воля у Садко.
  
   Только бьётся под сурдинку,
   И клюёт своё зерно
   Точно в сердца серединку
   Тёплый, розовый, земной.
  
   Он, как белый свет, надушен,
   Плачет в люльке, на руках, -
   Чей восторг, как снег, воздушен
   В безымянных облаках.
   26.03.04г.
  
  
   ***
  
   В этой жизни мало счастья,
   Ну, так что теперь жалеть?
   Будут, будут в вечной страсти
   Пальцы радуги белеть,
  
   Убиваться, костенеть...
   И не выдержав, ломаться.
   Им себя не жалко ведь
   За весь мир с размаху браться.
  
   Вот и мне себя не жалко
   Видеть в замкнутом кругу,
   И душа моя, весталка,
   Призывает к очагу.
  
   И мне так же задыхаться,
   - И, как радуга, любить-
   Наливаться и пластаться,
   И тоску реки испить.
   28.03.04г.
  
  
   ***
  
   Там, где Вас мог я обессмертить,
   Воздушный собран пьедестал.
   За спящею цепочкой, - мерьте -
   Звенящий зазеркальный зал.
  
   Там вещи вящие стареют,
   Там на стене ковёр распят, -
   И веки сладко тяжелеют,
   Железом скованным горят.
  
   Там, в говорящей галерее,
   Где статуй головы кипят,
   Жизнь совершается быстрее,
   И проще ласковый обряд.
  
   Мы, в сон пришедшие, - что делать?
   И тише, тише, дети спят -
   Как жаль, обои потолстели,
   И Вас не стало у себя.
   30.03.04г.
  
   ***
  
   Нет четкости, увы, воспоминаний -
   Любовь была из разных половин -
   И всё что снова происходит с нами,
   Бессмыслица, загадка нам, живым.
  
   И ясен тот, кто избирает ветра тканье,
   В мозаику его замешивает сны,
   Кто, сном подтолкнутый, толкует нам на грани
   Охранное дыхание весны.
  
   И полон мир: он помнит целованье
   Теней на фотокарточках лесных,
   День новый повторяя без названья
   На снимках солнечных, слепых.
   31.03.04г.
  
  
   ***
  
   Я на жердочке сидел,
   На Никитскую глядел,
   Соло-соло-соловел.
  
   Оттого я здесь ничей,
   Что от ветра нет ключей,
   Звёзды сыплются взашей.
  
   Белый свет, как хлеб, горчит,
   На ветру перо горит,
   И флюгарка говорит.
  
   ***
  
   Не повторение, свободу
   Дома панельные поют,
   Через соломку воздух пьют
   И незаметно тянут годы.
  
   Протяжны гласные окон,
   Петель согласные так звонки,
   Дверные глохнут перепонки,
   И тишины закушен стон.
  
   Над площадью гремит "люблю",
   И нет скворечников, подавлен -
   Локтями, сумками затравлен, -
   Прохожий ближе к воробью.
  
   И каждый сам себе Малюта,
   Дела кончаются трубой, -
   Как нам хотелось бы в любовь,
   И крыши плавятся, как люди.
   2.03.04г.
  
   ***
  
   Затвердела дорога, отблеск сух.
   Говоришь немного, но больше вслух.
   Календарь. Не выспался. Нагота.
   Вещи все нужны на своих местах.
  
   Холодит холодильник. Знобит плечо.
   И манжета шторы звенит лучом.
   Заварился чай, и втекла в ладонь
   Чашка, как в рекламу пустой неон.
  
   Сахар. Ложка. Маслёнка. Чёрствый хлеб.
   Белизна на улице на столе.
   Кипяток. Обжёгся. Не посмотрел.
   Где-то пела птаха, и прял апрель.
   2.04.04г.
  
   ***
  
   Безмятежность та же, глаз щиплет та же странность -
   Смотреть на птиц просоленных, на птичьи провода -
   На гребне океан, седеющая старость,
   И крошево троллейбусов - прострельная вода.
  
   Как хочется рукой снять общую усталость,
   Не успеваешь никогда, в груди и тяжесть вся -
   И в плотном облаке вращаться нам досталось,
   Ему, мы - в облаке труда, рассеяться нельзя.
  
   Зажаты кольца беговые океана
   На станции конечная, - есть вечная земля,
   И гребни волн идут, как птицы каравана -
   И как с работы мы идём, губами шевеля.
   2.04.04г.
  
   ***
  
   Ведь можно жить легко, спокойно -
   Смотреть на вечер в молоке,
   Вся память в точке на реке,
   Жизнь в подбородка колокольне.
  
   Так ходят звёзды-коневоды,
   И держат шорох в кулаке,
   И делят меры небосвода,
   Кормушки ставят на реке.
  
   Свет. Речь. Журчит веретено
   С сосущей жалостью в ладошке-
   Из воздуха бьёт полотно,
   Крутую делает подножку.
  
   И бьются жилки голубые,
   И подорожный кварц мельчит,
   И невозможно звёздной пыли
   С ладони вылиться в лучи.
   6.04.04г.
  
   ***
  
   Пространство - белый свет, его веретено
   Безвременно ткёт времени пропажу,
   Его крутящее, кипящее вино,
   Слепящую выцеживает пряжу.
  
   И голому тепло почувствовать дано,
   И в сновидения курчавые одеться,
   И первый тост поднять заглавно, заодно
   С горящими глазами огневерца.
  
   Всё это так и есть, закручено кино -
   И чувство подоткнётся, как иголка,
   Упруго, как ресница месяца, у ног
   Открывшего на мир глаза ребёнка.
   6.04.04г.
  
   ***
  
   Нет! - только обо всём писать:
   Что нравится, не нравится, о том,
   Как можно без надежды бытовать,
   Что неустроенный разрушен дом -
  
   О том, что мне стихи писать, как в губы целовать, -
   И о другом, - потом, чем! мне восполнится за то,
   Что добивался вечного в живом!
  
   ***
  
   Стены нынче молчаливы,
   И с ответом не спешат,
   И часы в тоске паршивой
   Мелким временем кишат.
  
   Деревянная обивка
   Мелким бесом неспроста -
   Или вы всего наживка,
   И вас съела пустота?
  
   Дуговые и крутые
   Кости лобные горят -
   И в часы полупустые,
   Как в тиски, огонь зажат.
  
   Не от вас болело сердце
   И кружилась голова,
   Пела, пела в небо дверца,
   Прут от ветра изнывал.
  
   Как поэты были-жили,
   Стены много говорят:
   Но язык их сухожилий
   Для пространства бедноват.
   8.04.04г.
  
   ***
  
   Человеческий опыт зачаточный,
   Испытательный лучик надежды -
   Как в потоке сетчатки, посадочном,
   Разбегается зренье невежды.
  
   Я один - посреди красоты,
   С багажом неоформленных знаний,
   И в зазубренных формах литых
   Затевается отблеск сознанья.
  
   Есть метро, есть железный вагон,
   Есть река и течение часа,
   Колокольных пространств небосклон
   И язык набухающий глаза.
   9.04.04г.
  
   ***
  
   Растут и сухость глаз поют,
   И вырастают выше неба
   Те травы сорные Эреба,
   И языком молочным лгут:
  
   Все было, все пройдет, все тут -
   Дрожит соломинка Орфея,
   И губы Эвридики, млея,
   Соломку скрученную жгут.
   набл. 25.04.
  
   ***
  
   Полинке ни о чём
  
   Ванилевым плечом
   Танцующей джазтинки
   Запрятанной живьём
   В виниловой пластинке
  
   Играет ни о чём
   Эмброуз Берт с оркестром -
   Мы, кажется, живём,
   Вращаемся на месте.
  
   Вся музыка - в трубе,
   Дождь твёрдо повторяет,
   А ветер, знай себе,
   Стекло иглой цепляет.
   28.04.04г.
  
   ***
  
   Всё это было, было, было -
   Мне сердце женщины поёт.
   И ионийские чернила,
   Скривлённый недовольно рот.
  
   Багряница сухая жжёт,
   И покрывало говорливо -
   Тритония свирепо ткёт,
   Арахна искренне, ревниво.
  
   И, повторись метаморфоза, -
   Все смертны некогда, теперь -
   Там две горы застыли в позе,
   Напоминающей людей.
  
   Мир только кровью перельётся,
   А море выкрашено так,
   Как только первый шаг даётся:
   Решительно, в живых слезах.
  
   И жалко мне тебя, Арахна,
   Но новой краски просит рот,
   И только раковины ахнут -
   И нить потянется, пойдёт.
   9.04.04г.
  
   ***
  
   Берёзовая вязь на сини кружевной
   Весок щекочущей, разглаженной, щерстящей,
   Ко сну разобранной, распластанной, живой,
   Постеленной в разбег минуты настоящей.
  
   А я опять люблю дремотные стихи,
   И сотканный испуг затейницы Арахны,
   И шелестящий круг томительниц нагих -
   Жизнь тянется, как нить, и почки клеем пахнут.
   10.04.04г.
  
   ***
  
   Неловкие и полные восторга
   Две девочки руками ловят мяч,
   Защелкнут двор - куда ее не прячь,
   Стук соскользнувшей солнечной заколки -
  
   Развеяны густые облака,
   Пучок волос деревьев и растений,
   Поправленный рукой летящей тени,
   И складка тянется на чашечке чулка.
  
   Стоят качели - ходики двора,
   На тишину и птица залетела -
   А первая листва зашелестела,
   И птица полетела со двора.
   2.05.04г.
  
   ***
  
   Как тяжело даётся день его.
   Как дорого молчание даётся -
   Всего доступнее, свободнее всего
   Из семечка зари росток пробьётся.
  
   Чем дальше, тем свободнее шаги.
   Не всё окупится, не всё и продаётся -
   Взошедшее однажды сердце жжётся
   Подсолнухом в излучине реки.
  
   И как-то душно мне, и не к кому пойти -
   Стоячих к ночи облаков серы воротнички.
   А парус теплится, - взгляд - ветер не утих,
   И улицы расстёгнуты, как полосы тайги.
   12.05.04г.
  
   ***
  
   Image
  
   Априорная оценка,
   Как мне надо угадать.
   Но любовь бывает стенкой -
   Это надо понимать.
  
   Бьешься в стенку головою,
   Над задачкою паришь.
   И всю ночь глядишь совою,
   Но, увы, хитрее мышь.
  
   На работу мой автобус
   Тихо едет, дребезжа -
   Словно ось вращает глобус,
   Крутит облако межа.
  
   Ничего не понимаю,
   Засыпаю на ходу.
   И сама с себя снимаю
   Всю ответственность за ту.
  
   Априорная оценка,
   Что мне надо угадать? -
   Побываешь в переделке,
   Будешь трещинки латать.
  
   Если у - неизбежность,
   Если х - куда спешить,
   Будь что будет, разве нежность
   Можно логикой решить?
  
   Оперирую свободно
   Трансцендентами в уме:
   Как душа тебе угодно -
   Приблизительно и мне.
  
   Поворот, мигает стрелка,
   И меня толкают в бок -
   Если боль та не подделка,
   Кто бы справиться помог...
  
   Априорная оценка,
   По ночам сижу сычом -
   В темноте мелькает белка
   Перед мрачным палачом.
  
   Любишь. Едет мой автобус
   По проселочной пыли -
   Отломилась тихо лопасть
   Солнца в сторону Земли...
   24.05.04г.
  
   ***
  
   "Все пишут, но не слышат,
   Никто не слышит ничего."
   В.Д.
  
   Лист слушает прожилку тонких лет,
   Прислушивается, вслушивается в свет,
   Тень - в облако, дорога - в след,
   Могила - в крест, дождь - в реку,
   Сон вглядывается в веко,
   Боль - в тишину, потеря - в человека,
   Челнок на берегу в начало века,
   Душа в пар на реке
   И в иней в бороде у грека,
   Рот тянется ко рту, луч к льду,
   Ковш радуги - к мосту,
   Кулак сжимает пустоту,
   Отчаянье - беду и сердце - кровь,
   Ковер - охапку дров,
   Ребенок - куклу, арка - темный двор,
   Последнее украденное - вор.
  
   Последнее прощальное "пойду",
   Темнеет музыкой, оставленной в порту,
   Бессмысленное тихо "подожди"
   Смывают с пирса теплые дожди,
   Единственное верное - молчи...
   Сглотнувшие навек язык ключи.
   Дверь слушает дрожание руки,
   Пыль на комоде ищет пустяки,
   Глаз слышит образ, образ - красоту,
   Безумие - отпор, опасность - высоту,
   Дыхание - прохладную ладонь,
   Вкус - зеркало, давление - кингстон,
   Балкон - дрожащую от холода стопу,
   Любовь любимую развязочку не ту.
  
   Ночь слышит плач, планеты слышат свист,
   Спит соловей и слышит запах лис.
   Спит дерево, и слышит визг пилы,
   Спят разноцветные воздушные шары,
   Спит все, любовь, испуг, предчувствие беды,
   Напорная колонка без воды,
   Земля и небо, облако и твердь -
   Спит похудевший за зиму медведь -
   Спят все ушедшие и будущие спят,
   Спят настоящие, фальшивые и ад,
   Рай, музыка, крысиные ходы,
   Живая речь, засохшая латынь,
   Спит суета, шуршание листвы,
   Спят миллионы отложений меловых,
   На звук наложенные чары пустоты,
   От удивления округленные рты,
   Ряды пластинок чёрных, золотых,
  
   Звук эха утонувшего вдали,
   И в полной тишине из-под земли
   Запишутся цветущие цветы -
   На всём, на всём, неписанная ты.
   26.05.04г.
  
   ***
  
   I
  
   Дождь. Видимо пришел издалека,
   Потрепанный блондин, с горящим взглядом,
   От галстука весь вымок до шнурка,
   На остановке с остальными - вместе, рядом.
  
   Стоит и шепчет что-то о своем,
   Стоит поток машин, палатки, пассажиры,
   Разлился светофор разжиженным огнем,
   И зебру тут же крылья феникса накрыли.
  
   II
  
   Что видит этот зверь, таинственно-двукрылый?
   Ботинок хлюпает, подошва отстает -
   Как будто целое раздвоено в полсилы,
   В рукав течет вода, и зонт пошел на взлет.
  
   Завис над остановкой клена вертолет,
   Киоск цветочный шелестит накидкой,
   Шуршит стекло, как к телу, к стеблю льнет,
   В нем отраженье распускается по нитке.
  
   III
  
   Но, распустившись, тут же вновь растет:
   Два неба стало, стало улиц две,
   Стал клен способен на двойной же перелет,
   И все, что было справа - видится левей.
  
   Двойное расстояние, двойное
   Зеркальное течение реки,
   И перекрестие окна и в нем совсем сырое
   Двойное отражение щеки.
  
   IV
  
   В два раза старше возраст у домов
   В два раза кот хитрей, длинней в два раза такса,
   В два раза толще стал и рыночный засов,
   Черней, впитавшись в кожу два на дважды, вакса.
  
   Соткавшись, первенство раздвоенность родило -
   Вздох из ребра, поток зрачка со дна,
   Поскольку так одно создание ходило,
   Возникло то, второе, из окна.
  
   V
  
   И с отраженьем явь соединилась,
   Рука с рукой, глаз с глазом, воздух с ртом,
   Так сходится душа с душою воедино,
   Стопа - и тень, их облаки, их легкие потом.
  
   Цветок перетекает в аромат, стук - в кровь,
   Дыхание - в узор, любовь необитаема, а дар
   Любви кольцом сжимает радугу двух снов.
   Двух? - С границей снизу - жар их тоньше стал.
  
   VI
  
   До мнимого... но огненный кинжал
   Шелк сна рассек, тончайшее - душа.
   И новый, но один большой пожар
   Горение их губ отображал.
  
   Он все и всех свечением зиял -
   Зрачок расширился в единственном глазу,
   Двойную пустоту тиснением тесня,
   В обнимку спали стрелки на весу.
  
   VII
  
   А дождь очнулся. И пошел, спеша - дела.
   Его любовь и музыка к слиянию вела.
   Сон разрастался, углублялся в тишину
   И музыка настроила молчания струну,
  
   И голова во сне приникла к голове,
   Стал тише и нахмурился фонарь,
   Но охраняя дважды этот новый свет,
   Любовь не отходила от окна.
   26.05.04г.
  
   ***
  
   Стихи - последнее пристанище мое.
   Я исчезаю, что-то видно с кровью.
   Я сохну, как в зенит летящее бельё
   Куда-то на эфирное зимовье.
  
   Совсем не повторяя Бродского, увы -
   Не в форме слога, а в летучести воды
   Заполненность потерею огромной.
   Как бак пустой, могу сказать - бездонный,
  
   Во мрак с космической глазею высоты
   - куда меня закинула ошибка
   исследований в космосе воды -
   Я так хотел любить, и чтоб любила ты.
  
   Я не люблю - пульсирую, как дырка,
   Пульсар объёмом средней головы,
   Космическая мёртвая пробирка
   С остатками кристалликов воды.
   27.05.04г.
  
   ***
  
   Другая пустота
  
   Разрушенный забор, разбитое строение, в ста метрах
   Шумит сосновый бор, запутавшись, как в сетке, в километрах.
   В траве ржавеет лом, и даже гравий рыж, железная дорога -
   Спит стрелка под углом, и неба дышит мышь за пазухой у Бога.
  
   Коротенький перрон, отрезанная тень, застыла электричка,
   В вагоне человек, считающий ворон в заоблачной табличке.
   И тронувшийся ветер под уклон - чуть, медленно, незримо
   Сначала по привычке, а потом - безудержно, подчас - неотвратимо.
  
   То, отдаляя море за окном, то, делая его необозримым,
   С железнодорожным сблизив полотном, и делая вполне непроходимым
   Болотистый участок для столбов, лежащих всё назад, согнувшихся, бегущих,
   Как эхо из лесов, как головы бугров, морское человечество поющих.
  
   Мелькают грядки, изгороди, знак, сараи, фермы, мелкие речушки,
   Грядущее мелькает, словно дом, в деревне доживающей старушки.
   Теряются из виду купола, теряется за станцией проселок,
   Теряется летящая стрела, вознесшихся до неба новоселок.
  
   Теряется внимание и мысль, теряется в траве слепой кузнечик,
   Теряется в заливе тощий мыс, теряются оставленные плечи.
   Читают пассажиры (смотрят вниз), во встречном никакой не видя встречи,
   Срывается с моста высокий свист, и сам себя до грохота калечит.
  
   Жемчужина - точнее, гиря бис, что стены бьёт, растёт на полустанке,
   С отливом времени ушёл заказ работ - и выброшены трактора останки.
   Сквозь пальцы просыпается песок, сквозь паутину рвутся света капли,
   Стоскуется и чахнет голосок, и лужи след, заступленной на грабли.
  
   Цепляются за озеро лучи, и телеграф цепляется за тучу,
   И дольше держат паузу врачи, не объясняя, впрочем, странный этот случай.
   Сыреют раскрошившись кирпичи, сереют срочников суконные шинели,
   Железный прут, торчащий из печи, оконные обшарпаны панели.
  
   Опухший нос, морщины без причин, бубонное пятно на грязной ляжке,
   Противные глаза - какой-то божий чин - рука дрожит, протянутая к фляжке.
   Одежда как бы просится сойти с зачумленного тела восвояси,
   Двух пуговиц не стало на груди, хранилище седой косматой вязи.
  
   Витает дух - шаг в сторону, с пути, скамейка отодвинулась, сиденье,
   Шарахнулся гудок, локомотив, как будто бы увидел приведенье.
   Вагон за нищим искоса следил, но, в общем-то, устав от преломленья -
   Соотношение божественности сил, смирения, природного глумленья...
  
   Через два ряда тот же пассажир окончил счет, с воронами покончив,
   И облако в карман переложил, переложив в другой карман платочек.
   За поездом бежали, что есть сил, дорога, насыпи, железные опоры,
   И дождь периодически гасил в сторожке на закат зардевшиеся шторы.
  
   По сторонам немного поглядел, замкнулись и дремали пассажиры,
   Он потянулся, пива захотел, во сне соседа эта мысль насторожила.
   И был упрек в беззвучной речи рта, как улыбаются глаза от этой муки,
   Стучит на стыках в кружку пустота, и засыпают скрещенные руки.
   28.05.04г.
  
   ***
  
   Третий раз пытаюсь написать об одном и том же.
   Ничего не выходит. Волны бьются о берег.
   Здесь довольно холодно - мурашки бегут по коже,
   И меня спасает только любовь, приближаясь к вере.
  
   Петергоф - картинка. Ветер - плохой садовник.
   По аллеям ходят туристы и небо сине,
   Зацветает черемуха, колит ладонь шиповник,
   Катер запутался в сетке прибрежных линий.
  
   У фонтанов публика, как канарейка в клетке,
   Чистит перышки, ветер ведет по струям.
   Я в тени фонтана решил посадить монетку,
   Но никто не вернется, по ней горюя.
  
   Солнце, щурясь, клюёт виноградный ветер,
   Часто сыплются косточки на аллейный гравий -
   Золотые попки менад - смотрят дети,
   "Не ходить по газонам" - жизнь течёт в рамках правил.
  
   На забредших гуляющих в угол парка
   Продавщица жадно глядит, как удав на жертву.
   На минутку дворец гаснет почтовой маркой,
   Полдень. Из-за облака луч - как снаряд из жерла.
  
   Ограждение бархатом - лучший способ
   Наградить бег времени за статичность -
   В разноцветной вазе умирают розы -
   Хоровод менад и амурных птичек.
  
   Перспектива - пойти погулять к заливу.
   Любопытных берёт за рукав сирена,
   Заступать Вам за линию некрасиво,
   Говорит мне сотрудник музея Лена.
  
   Под ногами хрустит, измельчаясь, гравий -
   Море - бюсты волн - с профилем классицизма.
   Отражение неба течёт в канаве,
   Как течение времени в механизме.
  
   Вспышка. Подругам фонтан на память.
   Свежий букет в пестроте альбома.
   Ветер и солнце в воздушной яме,
   С кадра, вышедшего из комы.
   Май 2004г.
  
   ***
  
   Бок болит - никого нет.
   На свирели лет заигрался свет.
   Тишиной обрастает час,
   Красота не решаясь сразить,
   Не трогает нас.
  
   На плите - чайник, у плиты - стол,
   Пропуская удар часов,
   Не свистит свисток.
   Переплывает боль
   Распускающийся листок.
  
   Луна смотрит молча, издалека.
   Холодильник ворчит,
   беспокоит его щека.
   Нагромождая слова, я украшаю быт -
   Луч прислонён к стене и был забыт.
  
   Табурет был согрет, но остался пуст,
   Табурет был сбит, но остался цел.
   Заклинанье сирени шепчет куст,
   Я бы тоже шептал, если б так умел.
  
   Сон, как спутник, движется по дуге,
   И боясь пропасть,
   Душа семенит,
   Прижавшись к его ноге.
   Май 2004г.
  
   ***
  
   Механический ливень. Часы.
   Прорастает пространство бамбуком.
   Я - в восторге от точки росы,
   Вот оно вам, хожденье по мукам.
  
   Расцветает улыбкой ничьей,
   И ручьи в тишину заплетает,
   Это русских поёт Лорелей
   Над поникшими грустно цветами.
  
   Да шмелиные бродят огни,
   И висит пелена над пространством,
   Мы наверно одни, мы одни,
   Но душа не пускает на царство.
   8.06.04г.
  
   ***
  
   О любви
  
   Что есть любовь, когда совсем один?
   О, это сложно, терпят в одиночку...
   Допустим, у окна в глухую ночку
   Ты куришь и безмолвствуешь. Глядишь.
  
   Не много видишь: спящая листва,
   Поставлены машины вдоль бордюра,
   Над цоколем тьмы аббревиатура,
   И маска фонаря торжественно мертва.
  
   И в этом карантин пространства. Да?
   Да. Хочется объятья такового...
   Бессмысленного слова, но живого.
   Но ты один, и это ерунда.
  
   Так падает запавшая звезда.
   Сбиваешься, и хочется опоры.
   Молчание, оно острее шпоры
   Вонзается в отчаянье всегда.
  
   Минута. Две. Мелькнет слепая тень.
   Тук-тук, стучит не сердце - босоножка.
   Еще немного, выпорхнешь в окошко,
   Но пусто и снаружи, как везде.
  
   Из крана капает. Стоят часы.
   Набитый до отказа холодильник
   Храпит. Молчит заряженный мобильник.
   Устойчиво созвездие "Весы".
  
   Прости мне за..., что я пишу не то.
   Да, безотчетно... все-таки есть слово,
   Сквозящее из мрака горлового -
   Сон более бессонницы пустой.
  
   Спит улица. Таращатся огни.
   Выглядывают звезды из подполья.
   Костяшки рук белеют, как уголья,
   Как рана, тишина томительно саднит.
  
   Ты думаешь? Ты видишь как во сне?
   Горит фонарь, есть свет краеугольный.
   Ты хочешь говорить, достаточно невольно,
   Чтоб не солгать - ты чувствуешь извне.
  
   Дымишь. Молчишь. Мерцает огонек.
   Сигнализация. На небе - это точка.
   Наверно - Марс. И бредит оболочка,
   Та, радужная, но молчок, молчок.
   7.06.04г.
  
   ***
  
   Жить все проще, вот ты и чудишь.
   Даже рад, что в дождь пошёл раздетым.
   Искоса ворчащих в спину крыш
   Никого отзывчивее нету.
  
   По карманам руки - хорошо.
   И пинаешь камешек с дороги.
   Ты - да листья нищий дождь в мешок
   Собирает и волочит ноги.
  
   И не нужно на небо смотреть.
   Дождь растёт на зеркале асфальта -
   Можно чёрной музыкой гореть,
   Можно с ангелами сделать сальто.
   20.06.04г.
  
   ***
  
   Так странно себя вести.
   Друзей просеивать в горсти.
   Не звать, не откликаться, не молиться.
   Чтоб не забыть, завернута страница -
   Поэма Руставели перед сном,
   Журчит, слипается песок на дне глазном.
   22.06.04г.
  
   ***
  
   А звёзды помнят голос. И поют.
   И пополняют кубок губ хрустальный,
   По кругу алый диск передают,
   Зеркальный ус подкручивая к спальне.
  
   Струится обессилевший поток,
   И страшные нашептывает длины.
   Пьет спящий конь у неба из-под ног,
   И витязь видит страшный сон из глины.
  
   Так близко мне, и нечем мне дышать -
   Тебе ведь шире дышится в Рустави?
   Хор звезд заздравно любит продолжать
   Все вечное любимыми устами.
  
   Раздастся полукругом потолок,
   И раскачав напевы Руставели,
   Нависнет сабли свист наискосок -
   Тут только, как ресницы, вздрогнут ели.
  
   Мне надо продолжение узнать -
   И хоры виноградные расставить,
   В круг продолженья чашу жизни взять,
   Кораллы и агат, и лалы славить.
   23.06.04г.
  
   ***
  
   Не сейчас, так быть может во сне
   Ослабеет нарыв по весне.
   И десне так не будет шершаво,
   Как за свалкою облаку ржаво.
  
   Не сейчас, так быть может потом,
   Боль утихнет за стенкой и лбом.
   И при виде столба с проводами
   Оборвётся облом со стихами.
  
   Никогда, так быть может вчера
   В деву снова влюбиться пора.
   И таран - мотыльку не помеха,
   Не погасло бы небо от смеха.
  
   Ни за что, так быть может теперь
   Появиться на свете тебе?
   Только всё без потерь. Как обычно.
   Небо с краем земли погранично.
   23.06.04г.
  
   ***
  
   Это время сильнее и резче меня.
   Я все жду непонятного в будущем дня.
   Когда можно к тебе потянуться,
   И на сердце уснуть и проснуться.
  
   Но пока ни тебя, и пока ни меня
   Не бросает на берег из моря огня -
   Только окна, попавшие в сети,
   Тяжело засыпают при свете.
   26.06.04г.
  
   ***
  
   За окном жаркий июньский день,
   Сытое, вяло гоняя тень,
   Солнце с балкона туч наблюдает сквер:
   Лавка, кроссворд решает пенсионер.
  
   Дама, качая коляску, читает вслух.
   Второй ребёнок ловит тополиный пух -
   Пена царей, ведь деревья - цари, на земле в пыли,
   За синицей в небо идут зелёные корабли.
  
   Обнявшись, пара идёт, их тени - давно одна,
   Вот он целует её, и тень пьёт себя до дна.
   Всё это видит любитель воздуха и пивка,
   Видит и машинально делает два глотка.
  
   Сыплет арахис и смотрит на ловкость птиц,
   Птицы ловки, но ловчее соседский шпиц.
   Дети кричат, песочный разбит кулич,
   Мимо идут прохожие, как и шли.
  
   Девочка плачет, просит мороженного стакан,
   Папа купил, но она запачкала сарафан
   Муж и жена ругаются, чтобы заглушить скандал,
   Им продавец предлагает дешёвый воздушный шар.
  
   Хмурясь, отец покупает, закуривает, дымит,
   Бабка качает платком: что делается с людьми.
   Девочке вытерли сопли, и повели домой,
   Дама с коляской думает: как хорошо, что этот ребёнок не мой.
  
   В принципе тихо, всем хорошо - лето и выходной,
   Мужики за тиром пропускают по ещё одной.
   Подпирая локтём подбородок, солнце всё смотрит вниз.
   Закрывая от солнца сквер, расплавился туч карниз.
  
   Горячие волны красотки томительней волн морских,
   Как во время отлива бёдра видней и её шаги
   Заводят всё дальше и дальше поэтов на задний план,
   Где, на фарватер выйдя, маячит задний её карман.
   26.06.04г.
  
   ***
  
   Мужчина на скамейке у фонтана,
   У ног его любимый лабрадор -
   С огромного, над крышами экрана
   Строка летела клином на простор.
  
   В носок ботинка стукнулась бутылка,
   Под ветром откатившись наугад -
   Под складками слоенного затылка
   Краснел чужой давно забытый взгляд.
  
   Сухая ночь. Собака завывала -
   Сужался к горлу улицы поток,
   Струя фонтана ликовала,
   Мужчина было встал - идти не смог.
   28.06.04г.
  
   ***
  
   Июль, рассвет, как дальше жить - неясно.
   Нет медленного сна, мгновенны тополя.
   И головокружение напрасно
   Над чайной розой охмелевшего шмеля.
  
   Но есть морщины слов и царская беседка,
   Есть озера двойной зеркальный перелом,
   Есть в поле облаков сто шахматная клетка,
   Уступленная прежним птичьим королём.
  
   Есть войско или лес, построившийся чёрно,
   И ветра белого прозрачнейший есть цвет,
   Готова жертва губ с улыбкою предгорной -
   Слёз, памяти, любви, сна смешанный букет.
   3.07.04г.
  
   ***
  
   Тише, сердце, ты просто - хазар.
   И отрывки твоих разговоров -
   Заголовки огромных просторов,
   Тех, что жизнью никто не связал.
  
  
   Одно чуть светится, другое чуть струится.
   Два зеркала молчат - во сне и наяву.
   Одно спешит, воспоминания боится,
   Другое сердца есть молочную траву.
  
   Из прошлого мелькнут, из будущего лица -
   Поймалась бабочка, два снежные крыла,
   Твой танец сложенный на бархате пылится,
   И нежность тайная в стекло перетекла.
  
   Теперь холодное и ровное начало -
   От времени, как лоб, наморщен потолок,
   И равнодушное к зигзагам покрывало,
   И воздуха двойной не сотканный глоток.
   28.06.04г.
  
   ***
  
   Когда себя поймешь, и вдруг, как морю, тесно,
   Как волны ищут выход в наваждении глухом,
   В глубинном эхе слов, как холм морской, телесном
   Теряется молчание, как лодка с рыбаком.
  
   О самом дорогом молчанье неизвестно,
   Как лодке, ветер клюнувшей, неясно, что потом -
   Пусть падает звезда. Пусть путь её отвесный -
   Смотреть со дна, как рыбы дышат ртом и животом.
  
   О самом дорогом молчанье неизвестно,
   В сетях висячих, как сады, без памяти звезда -
   Удача рыбака, как лодка, легковесна,
   А море сокрушается, тревожится всегда.
   2.07.04г.
  
  
   ***
  
   Когда я улыбнусь улыбкою убогой
   С высокой правды лет, не перестав любить
   Измены дорогой, двоякой, полноокой,
   С способностью ресниц угрозою жестокой
   Цепочку облаков и тень перемирить,
  
   То будет ли мой жест счастливо одинокий
   Из чудодейственной болезненной мазни -
   Улыбкой старика, счастливого немногим? -
   Он быстрый полустрах Данаи робкоокой
   Дорогой золотой внезапно затемнил.
  
   Пока же я смотрел на солнечные чаши,
   Исполненных во сне рембрандтовской тоски,
   И чувствовал и знал, что золото - не наше,
   Темнеет и шумит на стенах городских.
   10.07.04г.
  
   ***
  
   Трамвай затормозил и вдруг остановился,
   Как будто был со мной давным-давно знаком,
   Как будто этот день им только начал сниться,
   Вперёд качнулись остановка и вагон.
  
   Я шёл пешком к метро, с бутылкой иппокрены,
   И фразы повторял на птичьем языке,
   Не бог какую есть, сдувал с творенья пену,
   Как Лорка сердце нёс в бумажном колпаке.
  
   Качая кадыком, едва посторонился,
   Навстречу голубь шёл, вот этот незнаком
   Ни с Лоркой, ни со мной, качался, как напился,
   И площадь как силком, ловил пустым зрачком.
  
   И что же делать мне? - я хлебом поделился,
   Отсыпал сухарей немного свысока,
   Трамвай вдали пылил и день остановился,
   А голубь понял вдруг, как площадь велика.
  
   ***
  
   Даже это всё зря написано,
   И предметы оживлены -
   Я живу, ожидая вызова
   С теневой стороны луны.
  
   На луне и строка свободнее,
   И пустоты в шесть раз длинней,
   До последнего, а исподнее
   Даже новое, там белей.
  
   Только там темнота кромешная,
   Как притянет ее магнит!
   Толчея там совсем нездешняя,
   Там печальные сны одни.
  
   ***
  
   Сегодня уезжаю, в дороге значит пить -
   Хоть Форста почитаю, как надо жизнь любить.
   Но буду пить угрюмо, Рубцова вспоминать,
   Мне станут сниться рельсы, заборы, имена.
  
   Как может длиться вечно дорожный этот вид,
   Бегущее мгновенье, постой, остановись:
   В обнимку, пошатнувшись, еловые леса,
   Снаружи занавеска, стеклянные глаза.
  
   ***
  
   (Стихи не для всех)
  
   Анна Зиновьевна! Счастье. Снова я Вам пишу.
   Все, что доступно мысли, можно карандашу.
   Полночь. Сижу в кровати. В номере тишина.
   Вышла луна в халате, выделилась слюна.
  
   Тёмный, как жуткий почерк, парк за окном шумит -
   Все мы берем у моря сумрачности взаймы.
   Как огонек на рейде, дышит маяк трубы.
   В общем, любое завтра не обещает быть.
  
   Я пятый день на блоке. Это все ерунда.
   В сердце гораздо легче, чем тяжелей вода.
   Рвота не облегчает внутренней пустоты.
   Знаю одну заботу: двигаясь, не остыть.
  
   Много не пью. Бывает. Только чтоб видеть сны.
   Анна Зиновьевна! Рамки выпитого тесны.
   Делаю все, что можно, чтоб не рубить руки.
   Я в Дону искупался и простудил стихи.
  
   Я о культуре бредил. Мне говорили: что?
   Что ты сумел по жизни? Что заберёшь с собой?
   Впрочем, молчать вернее. Я здесь совсем чужой.
   В дальнем углу жужжала лампочка над душой.
  
   Щупая отраженье, вышла в зрачок игла.
   Кожа луны нежнее дымчатого стекла.
   Шел комариный запах, пробовались стихи,
   Пересыхали губы, переценив духи.
  
   А на Дону - картинка. Быстро течет вода.
   Сносит бутылки, пену, женщин и города.
   Тучи пасутся стаей. Мутный застыл рыбак.
   Выплюнутый окурок вспугивает косяк.
   17.07.04г.
  
   ***
  
   Набирали круги, нарезая
   Огнестрельную тучу вдали, -
   Оружейники, ветер кромсая,
   Удаляли окружность земли.
  
   Набирали круги, нарезая
   Конькобежные кольца высот, -
   Поднималась поддержка босая,
   Обжигая по кругу полет.
  
   Обрекали себя на двоякость,
   Швом воздушные глины спаяв, -
   Рот нырял в пену арки, - рот плакал -
   Под птенца зашивался в рукав.
  
   Выбирали из воздуха мошку,
   Разводили огонь на весах -
   Кашу жидкую клали в рот крошкам,
   Приподнявшимся чуть на хвостах.
   14.07.04г.
  
   ***
  
   Воздушные срубы легки,
   И плотники песню поют.
   Размахи локтей широки,
   И ласточку радует труд.
  
   Стекольщик рифмует стекло,
   А кровельщик ладит конек,
   И видно в окно под уклон
   Отхлынуло луга вино.
  
   Там туча дрожит в закутке,
   Руно за ребро отдает,
   И каменщик сверху к реке
   На спуске порог разольет.
  
   А время на счастье пойдет.
   И синие держат леса
   Еще недостроенный свод,
   Из общей казны небеса.
   16.07.04г.
  
   ***
  
   Я выпил бутылку вина,
   Но некому сердце открыть.
   И, к счастью, пустая луна
   Готова меня проводить.
  
   Я то бы я выпил ее,
   Мне нечего долго тянуть.
   Да здравствует сердце мое!
   Его бы смог обмануть.
  
   И мне одиноко, друзья,
   Мне хочется к вам и в Москву.
   Мои дорогие, нельзя.
   И я по теченью плыву.
  
   Я выпил бутылку вина.
   Простите мне слабость любви.
   Мои дорогие, до дна!
   За вас! За отраву в крови.
   16.07.04г.
  
   ***
  
   Я сижу у окна, прислонившись щекой к своему же колену.
   Так бывает. Случайная встреча. Начало без продолженья.
   Я своею позой дурацкой напоминаю бутылку Клейна.
   На столе геометра любви для примера, ознакомленья.
  
   Я читал девчонкам стихи. А они мне галдели о школе:
   Что здесь делать? Окончится школа, и замуж.
   Черный лес, умирал ледокол на приколе,
   Это вид из окна бесконечно моей панорамы.
  
   Я, конечно же, Аня и Лена, о вас не забуду.
   Вам еще подрасти, и в Москву, и конечно, учиться.
   Жить ведь надо на что-то. И даже обычному чуду,
   Знает ласточка, надо на твердой основе случиться.
  
   Аня, Анечка, жизнь вырывает минуты для счастья мгновенно.
   И я знал, мое сердце похоже на грудь твоей птицы.
   И любовь не от жизни зависит, - от светлой в душе перемены, -
   Но бросаем мы звезды, под ними стремясь закрепиться.
  
   Твоя кожа, как якорь, улыбку уверенно держит.
   Я не вправе тебя отнимать у кого-то чужого, другого.
   Ледокол мой напорот на лунный безжалостный стержень
   В странной позе восторга слепого, глухого, немого.
   Июль 2004г.
  
   ***
   Скажите все: он все-таки сломался.
   А я сломался только вполовину.
   Я ваше не оправдываю счастье,
   Я жду свое, как страшного суда.
  
   Молчанием униженные губы,
   Предавшие Петрарку, Данте, Гейне,
   Я вымолю ваш шепот в день расплаты
   Презрением к возможности забыть.
  
   Такому не бывает исцеленья.
   С холодной и нелюбящей улыбкой
   Уже сейчас мои стихи. И рифма
   Пусть привыкает к вкусу мышьяка.
  
   ***
  
   Я выхода себе не вижу, третьи сутки
   В Москве царит жара, и головная боль.
   Как мухи, резко трансформаторные будки
   Перетирают электрическую соль.
  
   Как сердце, занавеска дышит тяжелее.
   К востоку катится сизифова гора,
   Когда, прихвачена моментом, словно клеем,
   Срывается, как смерть, запястья тень с ковра.
  
   Приклеена к стеклу, как пена брадобрея,
   Пузырится на глаз, щекочется листва,
   И, в ореоле безвоздушности зверея,
   Еще быть может раз луна едва жива.
   27.07.04г.
  
   ***
  
   Петрарка. Лаура.
  
   Ну, зачем, зачем ты ходишь?
   С кем-то в мыслях говоришь,
   Среди них друзей заводишь,
   Над тобой смеется стриж.
  
   Или станешь, улыбаясь
   Самой ласковой, одной,
   Пока тень к стволу, сгибаясь,
   Прислоняется спиной.
  
   А уверенность слепая?
   Даже камни напугал,
   Когда с песней наступая,
   Им на горло наступал.
  
   И вся жизнь твоя земная,
   И ее земная жизнь -
   Обескровленных два края...
   А жемчужина лежит
  
   В пене, пристально скупая -
   Голубая кровь бежит,
   К ночи - черная, слипаясь
   В альвеолы-этажи.
  
   Нарастает свет слоями,
   И в зрачке его надрез -
   Белый крест с его узлами -
   С вами, с нами, или без.
  
   Заболит, надломишь ветку -
   Тучи лавровый отлив,
   На заре щекочут сетку
   Плавники холмов Земли.
  
   И приходит смерть простая...
   Речь взрывается дождем,
   Вот гусей чужая стая
   Плачет в облаке твоем.
   30.07.04г.
  
   ***
  
   Не знаю я. Латынь твоя суха,
   Не суше ли решётки сада?
   И мне бы столько же труда,
   Чтобы за речью, за оградой
  
   Трава поэзии росла.
   И околдованное кладом
   Прижилось облако с угла,
   С раскованным самозахватом.
   30.07.04г.
  
   ***
  
   Разговор с зеркалом
  
   Привет. Давно не виделись. Привет.
   Как жизнь? Нормально. А твоя иначе?
   Моя лишь отражение - одна,
   И, собственно, ни капельки не значит.
   Ну, скажешь тоже... отраженный свет...
   Особенно при правильной подаче
   Завесу поднимает... муть со дна -
   Ещё рассеянно, бывает, скрипка плачет.
  
   Ну, здравствуй ты. Здоровались. Дела? -
   Все те же. Страшно - глупо и не нужно.
   Я, знаешь, вижу иногда сквозь щель тела
   Двух стрелок на часах, на как-то всё натужно
   У них между собой. Смеешься надо мной?
   Скажи еще: наружно. А впрочем, ты не слышишь,
   Какая пропасть жизни дышит под стопой,
   И как скрипит зимой по крышам дождь на лыжах.
  
   Зато я вижу изменения в тебе.
   Какие изменения? - Я тот же.
   Смотри, давай, за каплей на трубе,
   Пока ее сомнение не сгложет.
   Да капля-то во мне, и ты во мне, труба.
   И краешек прихожей и галоши.
   Ну, ты даешь, добавь еще: судьба... -
   И эти вот, с прожилками ладоши.
  
   Да, ты, сосед, похоже, что того...
   В пространстве замкнутом свихнулся. -
   Я слишком мало вижу разного всего,
   Но даже я однажды спотыкнулся.
   На чём? Ты у молчания в плену.
   Ты тоже смотришь, больше всё в окошко,
   Я не смотрю, я глохну на одну
   Меня поднявшую трамвайную подножку.
  
   А как ты различаешь лево или право -
   Прости мое незнанье, не криви.
   Ну, право, там, где сердце, а вот
   Лево, ведь ты слыхал про подсознание в крови?
   Слыхал, ты отражаешь чувство в своём роде,
   Но впрочем, я по делу... вытру пыль.
   Да, ты небрит, - я, в общем, на свободе.
   Скорее ты безжалостно забыт.
  
   Ну что? Прощай. Давай. Меняемся руками.
   Но знаешь что? Мне очень тяжело
   Под перевернутыми в небе облаками.
   И мне... в морщинах видеть детский лоб,
   Как знамя, улыбавшийся когда-то.
   И губы, о любви... ну, знаешь, хватит, стоп.
   И плитка не значительней квадрата,
   И... слёз болезнетворнее микроб.
  
   Какой-то он сегодня не такой.
   Да, видно, без любви ему не сладко.
   Свет гасит, слава богу, на покой.
   А я, пожалуй, с темнотой сыграю в прятки.
   Не кошки-мышки, смертельная игра.
   Боюсь не вынырнуть... Вдруг лампа не проснётся.
   А жаль. Я в том углу приметил комара,
   Ну вот, уже щека щекочется и трётся.
  
   Край зеркала дал трещину... беда,
   Как тяжело с прожитым расставаться.
   Хозяйственная капает вода,
   Нет, невозможно с этим оставаться.
   Уйду. Проклятье. Зависть. Нету сна.
   Зато как дышится, с какою пустотою
   Вселенная расправиться должна
   Была до столкновения со мною.
   01.08.04г.
  
   ***
  
   Сестренке, с любовью.
  
   Ире Ч.
   Здравствуй, сестренка, я уже сплю.
   О королевских, ты помнишь, каплях
   Пел Окуджава, я их куплю,
   Я узнал продавца - это цапля.
  
   Все у меня хорошо, луна
   Будит, целует во сне лопатки -
   Будет, поэт, у тебя жена -
   Ну, а пока летят куропатки.
  
   Сладок в такую теперь жару
   По позвоночнику лед щекотки, -
   Или еще затевает игру
   Переодеть на ковре колготки.
  
   Нравлюсь? - красуясь передо мной,
   Дразнит меня, - мой поэт, лунатик.
   Да, здесь - хитрю, я темню - темно,
   Выйди на свет, подойди к кровати.
  
   Статно подходит, и я тогда...
   Впрочем, у каждого есть причуды.
   Знаешь, любая любовь, стыда
   Я не испытывал, и не буду.
  
   Тише, сестренка, я уже сплю.
   Капли куплю, и тогда без меры...
   Черная цапля летит на юг,
   Белою тенью на шифоньере.
   02.08.04г.
  
   ***
  
   Наташе
   Сизый голубь, голубь мой,
   Ну, о чем с тобой мы будем
   Ворковать? - Перезабудем
   За мгновенье смысл земной.
  
   Почва дышит подо мной,
   Под тобой асфальт качает,
   Поворот ключа печалит
   Дым, лежащий за трубой.
  
   Нам достаточно кивка,
   Сердце движется рывками,
   Окна плавают кругами,
   Как мальки у поплавка.
  
   Умный голубь, голубь мой,
   Рыбье счастье движет нами...
   Лень шевелит плавниками,
   Уплывает дым земной.
  
   Голубь-голод, голос мой -
   Нам за нашу близорукость
   Раз наука, два наука -
   Ты кивни мне головой.
   5.08.04г.
  
   ***
  
   Чуть листа строкой касаясь,
   Не настроишься никак,
   Мысль как будто ускользает,
   Ошибается рука.
  
   Хочешь счастья, это верно,
   Все имеет тайный смысл,
   От романов Жюля Верна
   До бескрайности зимы.
  
   И когда рукой ты водишь,
   Заполняются поля,
   За которые выходишь,
   Пока вертится Земля.
   8.08.04г.
  
   ***
  
   Где взять мне столько сил и полностью отдаться
   На волю всей земли и по рукам пойти, -
   А всходы солнечные всюду колосятся,
   И колоссальный рой сухим ура гудит.
  
   Под взлет мгновения, придётся, и прогнёшься, -
   И, может быть, еще минуту обретёшь.
   Не поцелуешь, нет, с последнем расстаёшься,
   И в землю, радуга, без шепота уйдёшь.
  
   Забор в царя-гору на горку громоздится,
   И в лопухах карась за кашею затих,
   Распаханы пруды и облако грозится,
   И к речке тополя боятся подойти.
   13.08.04г.
  
   ***
  
   Когда приноровишься ты, впервые
   Разбирать тяжелые дела,
   Я хочу, чтоб реплики живые,
   В лоб тисненные, во фразы ключевые,
   Ровно ты сама с молчания сняла.
  
   Травы торопливые, сухие,
   Шелестят, а воздух снова чист,
   Глохнет имя, буквы дорогие,
   Камень будет более речист.
  
   Греет камень звуки дорогие,
   Никого, последние слова -
   Звёзды будут те же, но другие -
   Разве жизнь когда-нибудь права?
  
   Хорошо, что выпукло и емко
   Над ручьём колдует стрекоза, -
   Задана ничья головоломка -
   Муравьиная потянута соломка,
   И никак не проясняются глаза.
   16.08.04г.
  
   ***
  
   Дыханье теплится, а травы все темнят,
   Уходят в пятки, спят, в кустах крапива жжется,
   Ресничной выпушкой колодец неба взят,
   Улыбка родилась, лицо не удается.
  
   И все-то, как игла, впивается, зовёт,
   И самое себя страданье рукоплещет,
   Улыбка горько принимается, вот-вот,
   Живёт, случаются обыденные вещи.
  
   Играют на бревне две дамы в дурака,
   Смеясь, две школьницы, с тетрадкой, учат роли,
   Песочница пуста, как скучная щека,
   Куда-то облако плывет, еще сырое.
  
   Какой-то человек по парку так бредёт,
   Как птица тихая, улыбка оробеет,
   В ней что-то по себе, как ласточка, живет,
   Но иногда в глазах, как в полдень, потемнеет.
   23.08.04г.
  
   ***
  
   Рыбка и дерево
  
   Его лицо в ладонях.
   На левой, правой обнимает.
   Лицо остановилось на двух ночи.
   В отличие от времени, он неподвижен.
   Обозначает вечность, как ногти, страшной нарастающей тоской.
  
   Гнездо луны спит в кроне.
   Всегда голодная немая
   Тень бьётся в крике, крыльями хлопочет,
   Проглоченная мраком рыбка ветра дышит
   Под кадыком. Сломалась ветка, как поцелуй, отрывчатый, сухой.
   26.08.04г.
  
   ***
  
   Подожди, ты будешь сам
   Бить по воздуху наотмашь,
   И стрелять по воробьям,
   Смехом ужас их накормишь.
  
   С шашкой наголо в руке
   Станешь тень колоть и тыкать,
   Приторочишь дождь к луке,
   Упадешь, и будешь хныкать.
  
   Только с неба не срывай
   Палку тучи гладкоствольной,
   И ствола не набивай
   Дробью хлеба крупнодольной.
  
   Только ты расти, люби.
   Не суши соленый порох
   Ветра, - слышишь, соловьи,
   Мнут вина сердечный ворох.
   5.09.04г.
  
   ***
  
   Не могу, не могу, не могу
   Я за шепотом губ потеряться.
   Я тебя причисляю к врагу,
   Умоляю тебя не стесняться -
  
   Я тебе еще сам помогу,
   Я тебя принимаю на веру,
   Я тебе, как и богу, не лгу,
   За любви твоей высшую меру.
   5.09.04г.
  
   ***
  
   Мой город молчалив сегодня,
   Горбушку голуби клюют,
   И время с башенки свободно
   Куранты мельничные льют.
  
   Гуляет ветер в переулке
   И щиплет барышню за бок,
   Вернулся с каменной прогулки
   Пожарной лестницы соскок.
  
   В "Саду искусств" свободны люди,
   Где Ганимеда выкрал Зевс,
   Уткнулся в землю мертвый прутик,
   И бабочки смертелен смех.
  
   А небо дальнее так близко,
   И бабочки ладони тут -
   Дома, дома в безвестных списках,
   И пополненья звезды ждут.
   5.09.04г.
  
   ***
  
   Я наверное мог написать,
   Я наверное стану писать,
   Просто я не сурово живу,
   Царство сонное мне наяву...
  
   Только я все хочу написать,
   Слово сердцем навек обязать,
   Про бессонную горе-страну,
   Несмеянную соню-весну,
  
   Про живой и оборванный вздох,
   Дальней радуги цепкий сполох,
   Говорящий на том языке,
   Словно с водкой стакан в кулаке.
  
   Углублённый дугой в тишину,
   Без ответа ушедший в вину,
   Семицветье в земле потеряв,
   Он к родным не подходит дверям...
   8.09.04г.
  
   ***
  
   У меня улыбка есть, не улыбка - грусть,
   Я устал тревожиться, к свету отосплюсь.
  
   Что вдруг за бескормица? - А работы жаль,
   Лучше безработица, чем таскать рояль.
  
   Завтра перестроится, я переменюсь,
   Всё-то в нём устроится, я за ум возьмусь.
  
   Веришь ли? - к гадалке, друг, с шалью не ходи -
   А возьми неяркие сны в поводыри.
  
   Сердце моё жалкое, ты ли, я ли снюсь -
   А душа с подарками, лапчата, как гусь.
   09.09.04г.
  
   ***
  
   Вещей не узнаешь. Спросонья привыкаешь,
   Дыханье заросло и заново дышать
   Решаешься не вдруг, статистика сухая
   Мешает под ребром Адама воздух сжать.
  
   Количество нулей, как страшный сон, огромно,
   Тугая конница монгольских запятых,
   Не вырывай меня из жизни вероломно,
   Над шеей шелохни тростинку всех святых.
  
   Откуда в наши сны пришла бесчеловечность?
   Как вытяжка мясной кровавой тетивы -
   Мне остается страх переложить на вечность,
   Смотрящей далеко отрубленной главы.
  
   Ты смотришь не туда. И тьма перегорает,
   Как лампочка, как жизнь, как снег сухой степной,
   Ухмылочкой кривой на ветре смерть играет,
   А солнце крутится...
   И губы говорят в картине за стеной.
   5.09.04г.
  
   ***
  
   И личное счастье отходит,
   Как туча в поход за рекой,
   И всей немотой верховодит
   Прощание ветки сухой.
  
   И неба карманный платочек
   Искомкан в кармане реки,
   И вдруг в общежитии ночек
   В полнеба сверкают шаги.
  
   Еловую тьму лихорадит,
   И душит озноб бельевой,
   И я говорю себе: хватит!
   Я с вами, я с ними, с тобой.
   6.09.04г.
  
   ***
  
   Не страшит меня бессмертье,
   Мне безжизненность страшна,
   Началось тысячелетье
   С черта лысого, с рожна.
  
   Нас уже имеют черти,
   И ещё научат жить, -
   Наловчились быстро дети
   Воскрешать и ворожить.
  
   Жизнь всегда была опасна,
   А теперь извольте знать,
   Солнце ясное - не ясность,
   А болезнь глазного дна.
  
   И довольный черт трясется,
   На развилку хвост кладет,
   По какой дороге солнце,
   По какой вся жизнь пойдет?
   14.09.04г.
  
   ***
  
   Свет белый, полумирного накала -
   Осеннего течения деньки:
   Шагающее облако Шагала,
   Над оком молодящейся Оки.
  
   Калитки дач, их крепостное право,
   Убитый бывшей мощностью завод,
   В пластинчатых крестящихся дубравах -
   Раскрепощение цепных высот.
  
   Отложен пласт советского аврала,
   Пригорки-перебежчики к леску,
   Заборов рваное не греет одеяло,
   Ждут слуховые окна на чеку.
  
   Мне солнце переспелое сияло,
   Но было мне слегка не по себе,
   В тени империй поле отдыхало,
   И в переменной жизнь текла борьбе.
   17.09.04г.
  
   ***
  
   О, как хочу тебя, я, как себя, узнать,
   Хочу тебя без слов, как яблоню обнять,
   Хочу твоей руки осмысленную тень
   Под хрупким грузом плеч поддерживать везде.
  
   О, только мне шепни, как воздух цепкий груб,
   И скольких легких он без спроса многолюб,
   Где в щёлочи тех губ, в бутоне этих щёк
   Таинственно набух осиный шепоток.
  
   О, может быть тогда душа прояснена,
   Когда на дне зрачка слеза опылена,
   И губы нам кусать, и сколько нам не жить,
   Над нами осам звёзд нацелено кружить.
  
   Пока я о тебе не знаю, что сказать,
   Оставь меня в себе, как тонкий луч, сиять,
   Ведь будет и без нас звезда на холодке
   Над тоненьким лучом висеть на волоске.
  
   А я хочу тебя смешать с извёсткой поз,
   И в коробе вдвоём дышать опаской слёз,
   Хочу тебя обнять, ведь древа век могуч,
   Нам губ не собирать, и не нацелить луч.
   11.09.04г.
  
   ***
  
   Ирине Чудновой
  
   Безымянным светом бьет,
   Огоньки, Москвы колечко,
   Забирает человечка,
   Пока след не заметет.
  
   У Москвы колечко есть,
   Целовальное колечко -
   Человек выходит весь,
   Выгорает, словно свечка.
  
   Да из пальца страх сосет,
   Да уздечку поправляет,
   И рука карману врет,
   По колечку направляет.
  
   Нет, не то это кольцо,
   Безымянное, родное -
   Это страшное, земное,
   Потерявшее лицо.
  
   Только мне то все одно,
   Продавец в усы смеётся,
   И кавказское вино
   В рукава с похмелья льется.
  
   И рекламные щиты,
   Словно кошкины калитки,
   Не спасут от нищеты,
   С мира - по подземной нитке.
  
   У Москвы колечко есть,
   По скуле проедет злее,
   Приговорочкой заест,
   И всплакнет, и пожалеет...
   21.09.04г.
  
   ***
  
   У тебя ли теплый слух,
   И молчанье тихой кожи?
   И моя любовь к теплу,
   Для которой я и ожил?
  
   А закушенная грусть,
   И несладкий чай вприкуску,
   Тот щелчок в зрачках и хруст,
   Горячо зашитый в кружку?
  
   Та ли правда изнутри?
   Жар, ресничный полушалок
   Мне предчувствием горит,
   Как ни мал свет, как ни жалок...
   19.09.04г.
   ***
  
   Серебро во мне темнеет,
   И дороже жизнь моя,
   Надо быть теперь умнее,
   Чтоб не сплавили меня.
  
   Только жалко, что под сердцем
   Шевелится червячок,
   Лучше б ткалось полотенце,
   Пел застенчивый сверчок.
  
   Но зато моя улыбка
   Каменеет, как порог,
   Ни прибытка, ни убытка,
   Крепко, крепко одинок.
   26.09.04г.
  
   ***
  
   Бывает воздух темным, как вода,
   В нем все живое плавает, как рыбы,
   И ледниковые домены-города
   Перекулачивают плечи-глыбы.
  
   Свет мощью наливается ядра,
   Мерцает на космическом отшибе,
   Нам нравится вселенская игра,
   Нам представляется - и мы могли бы...
  
   Замешан воздух густо, как руда,
   Не только смерть, из теста жизнь родится,
   Все зрение затянуто сюда,
   До общей зрелости, до братства - лица.
  
   Кирпичная над фабрикой труба
   Сбивает тень чешуйчатым ударом -
   Улыбка воздуха слаба, слепа,
   Гудит сосна, жизнь не проходит даром.
   04.10.04г.
  
   ***
  
   Бывает, нищий не попросит,
   А требует червонец свой,
   И преподносит на подносе
   Взгляд жертвой жизни таковой.
  
   Прохожий хмурится сурово,
   Ощупывает брюк карман,
   И, словно дойная корова,
   В движеньях чувствует обман.
  
   Монету кинет и забудет,
   А нищий знает наперед,
   Его за это Бог не судит,
   Что он кому-то правду врет.
  
   На время счета замолкает,
   Как в бочке киник-Диоген,
   И к свету мрачно привыкает,
   Довольства отодвинув тень.
   07.10.04г.
  
   ***
  
   Смотрел и думал я, что скальд
   Бросает в зал со сцены песню,
   И зал так яростно и тесно,
   Как птицы, пищу рук искал.
  
   Софитов сигаретный дым
   Курился, как туман, во фьордах -
   Шум скал изрезавшие хорды
   Касались ледяной воды.
  
   Шел из динамиков удар,
   Без слов дыхание дрожало,
   И мощью вала угрожало
   И, как ладью, топило бар.
  
   Все повторяется, увы,
   Для славы кённинги слагались,
   И в мрачной ценятся Валгалле
   Женой наложенные швы.
   09.10.04г.
  
   ***
  
   Скажите, почему такая лень?
   А облако подсолнухов клубится,
   В сухие цепи вьется светотень,
   Высокий день непревзойденно длится.
  
   ***
  
   Перед зимой идти, листвы прозрачна шаль -
   Увы, нас не согрело рваное дыханье.
   Котельные, и те, как недра звезд, дрожат,
   В глубоких окнах ледяные тонут спальни.
  
   А в Александровском остыла тишина,
   Гудит вся аэродинамика на Трубной,
   Москва прохладная со звезд сиять вольна, -
   Любимица зеркал, ей быть собой нетрудно.
  
   За иномаркой - фар богатая парча,
   Ряд медлит повернуть со сдержанностью слитка,
   Под ожерельем улицы иная горяча,
   Ей чувствовать себя - мучительная пытка.
  
   Но сколько, нищенка, с тобой не говори -
   Тепло кусается, пыл стынет, речь калечит -
   Ты тянешь на себя речные пустыри,
   И кутаешь в гранит ограбленные плечи.
   12.10.04г.
  
   ***
  
   Все, как и прежде, как и встарь,
   В горшочке варево дымится,
   Воркуя, перья чистит птица,
   Проходит в форточку звезда.
  
   И мне не надо ничего, -
   Из мелкой миски в час тугой
   Холодным месяцем умыться,
   И подбородка кипяток,
  
   И полотенца чистый слог,
   И перед светом извиниться -
   Мне жалко,- что никто не мог,
   Лучом, горя, как бритвой, бриться...
  
   Как лоб, здесь потолок высок,
   Звезда все также в ложку шепчет,
   И мысли делаются крепче
   Сплоченных плотником досок.
   28.09.04г.
  
   ***
  
   На кольях острых звезд натянуты шатры,
   Мужчины шепчутся, на пламень озираясь,
   Который день внизу разложены костры,
   Чан женщины песком и с песней оттирают.
  
   Немилосерден день, на солнце кость печет,
   Вдали волнуются Израиля колена,
   Засижен мухами, сопляк в пыли ревет,
   За козье молоко пять сиклей стала мена.
  
   И с кожей золотой не дышится тельцу,
   Гурьбой идут к жрецу старейшины с дарами -
   Мы тоже брошены, нам тоже не к лицу
   На запад миром кланяться, трясти телами...
  
   Бесчисленны пока, домашние огни,
   Один разлит огонь все тех же звезд над нами,
   Нам бесконечные с трудом достались дни,
   И так же для ножей точильный нужен камень.
   02.10.04г.
  
   ***
  
   За дверью шорох, я не сплю,
   Что будет с умною главою -
   Я встречу Дафну или Хлою,
   Зачем я фокус дней терплю?
  
   За шторами зубовный скрежет,
   И ходит скулами фонарь -
   Миг охлажденья неизбежен,
   И недолюблена Фамарь.
   03.10.04г.
  
   ***
  
   Нам псевдо-греческое снилось изобилье,
   Лилась не просто кровь, но красное вино -
   Кинотеатр "Восток" - молчи Александрия,
   С афиши голых стен сбит аттик навесной.
  
   На лацканах углы, карнизы крыш на лычках,
   Ветвь арки - виноград, задушен свод лозой,
   Парк института взят в бетонные кавычки,
   Как небо летнее в тиски перед грозой.
  
   Есть в сталинских домах круги под потолками -
   Где люстры шелестят, век вставлен в медальон,
   А воздух - грановит, тень стесана, как камень,
   И фотографии тускнеет строгий сон.
  
   В старинном парке - свет, рабочей даче снится
   Родной Истории младенческий раскат:
   Курчатов - полубог, он внутрь ядра стремится,
   И время к осени вошло в полураспад.
   15.10.04г.
  
   ***
  
   Друг поэта, Алигьери,
   Поприветствуй этот дом -
   Мы не помним, что проели,
   И за что - не знаем - пьем.
  
   Протяни сквозь время руку,
   Что за пиршественный сон?
   Стопок ходит хор по кругу,
   Ленту ест магнитофон.
  
   Нас порой мурыжит скука,
   Одиночество заест,
   И бутылка с медовухой
   Представляется, как перст.
  
   Осень сохнет в черном теле,
   И чума дождей пошла,
   В плечи головы осели,
   Это ль вынесет душа?
  
   Проплывет в шуршащем крепе,
   Торопясь, схоронит шаг, -
   На воде тьма и на хлебе,
   Словно грядка, подошла.
   21.10.04г.
  
   ***
  
   Бессмысленное, ласковое слово
   Погибнет - к звездам долетит
   Немного льда и пепла нежной флоры,
   И к скинии войдет левит.
  
   Все кончено, над нами ходят тучи,
   Мы губим дни и пищи ждем -
   Солонка лет, соломка губ летучих
   Омоет нас слепым дождем.
  
   Недолго остается - покориться,
   И сердца вскроется шатер -
   Телег в дороге облако пылится,
   И девы смотрят из-за штор.
   23.10.04г.
  
   ***
  
   Иерархическим архаики письмом
   Затянуты семь дней, то азбука, неделя -
   Я века прошлого - и в семьдесят шестом
   Узнало смену лет спеленатое тело.
  
   ***
  
   Пешеходный трясся гребешок,
   И моргали шляпы в беспорядке -
   Это петушиный холодок
   Поклевал торчащие лопатки.
  
   Выдвигались соты-этажи,
   Выпадали полые длинноты, -
   Разлилась зияющая жизнь,
   Результат труда, тепла, заботы.
  
   Целовать - такие пустяки,
   И в метро, как в бархатные соты,
   Затекли тяжелые шаги,
   Полны сонным и уставшим медом.
  
   Что же так настойчив хоботок?
   Горек мед, гудят так низко пчелы -
   Собран дождь и умер водосток,
   В сухожилиях соломки смолот.
  
   Можно слово словом заменить,
   Но ничто дыханья не заменит,
   И никто не явит смысла быть
   Четче труженицы-тени.
   26.10.04г.
  
   ***
  
   Тяжелым медом полны дни,
   Неделей улей с места снялся -
   Мы думаем, что мы одни,
   Нам сладкий клевер звезд достался,
  
   Мы задыхаемся, но пьем,
   Буравим торные маршруты,
   И вкручиваемся умом
   В воздушный обморок минуты.
  
   На море запахов летим,
   Ведет дорожка золотая,
   По-шмельи как Ершалаим? -
   В янтарных кельях обитаем.
  
   Мерцают желтые огни,
   Неделей улей с места снялся,
   В светелку горький дым проник
   И холодок воскресный вкрался.
   29.10.04г.
  
   ***
  
   Когда придет зима, и звуки зазимуют,
   И петли млечные, как время, заскрипят,
   И тени по корням и соку затоскуют,
   Воды в рот наберет - тепло вберет изба.
  
   В окошке слюдяном, как льдинка, тает месяц,
   И в черной памяти последний тает час,
   Там пасечник живет, он сдобный мир замесит,
   И вспомнит звезды те, что летом в речке пас.
  
   Он вспомнит о тебе, когда тебя не будет,
   Звон звезд перетрясет в прорешливой суме -
   Путь к дому от цветка тяжел и многотруден -
   Растопит шубы мед, и ляжет на скамье.
   29.10.04г.
  
   ***
  
   Над нами тело не початое, -
   И, в принципе, куда ни шло, -
   Нас отделяет тень двойчатая,
   Откупоренная крылом.
  
   Бывает, сердце улыбается,
   И мне грозит его объем,
   И больно бьет его беспалица,
   И опускается на все.
  
   И все, что нами усложняется,
   Что в слово "жизнь" заключено,
   В объятьях неба усмиряется,
   И светом звезд упрочнено.
   23.09.04г.
  
   ***
  
   Тень убаюкана, и невод золотой
Волной до середины острова доброшен,
В стекле рассеян солнца выстрел холостой,
В обед Кусковский парк салфеткой в плане сложен.

Фигуры плавают и смотрят не спеша,
Ходьбы хлеб медленный, им кормятся, как утки,
Едва парящий крест над церковью держать
Державный ангел проявился ради шутки.

Прозрачен легкий парк, как тонкое стекло,
Фамильной сединой пробор аллей прихвачен,
Как золото из рук, пространство утекло,
Вновь блеск империи, как многое, утрачен.

В безмолвии шагов жизнь внутренне проста,
Уходит ясный день, скрипит песок дорожек,
Приходит следом ночь, бессмертна и пуста -
Никто ее не звал, и выбор невозможен.
   18.10.04г.
  
   ***
  
   Жужжит винчестер, виндовс спит,
   Булавкой сшита штора,
   Лаэрт, Офелия, убит!
   Офелия, Лаэрт убит
   На сходке в Эльсиноре!
  
   Ты что же не возьмешь свой нож?
   Не отомстишь за брата?
   О чём несчастная поёшь,
   Над чьей судьбою слёзы льёшь,
   Над кем хохочешь матом?
  
   - Ну, славно, милый мальчик мой,
   На корм червям и слухам, -
   Того ж, кто с грязною душой,
   Того, кто все еще живой,
   Пришьет его Маруха!
  
   Жужжит винчестер, ворд открыт,
   Взгрустнулось Франсуазе,
   Офелия письмо строчит,
   Твой принц, Офелия, молчит,
   Читает "грусть" в экстазе!
  
   Наденешь черное манто,
   Раскроешь чёрный веер -
   Твой принц, Офелия, никто, -
   Свяжи, Офелия, платок,
   Ты стала чёрной девой!
   08.11.04г.
  
   ***
  
   Впалые щеки, как свечи, горят -
   Не отвернись, посмотри, не посмеешь...
   Тени нехитрую речь вечерят,
   Ты и такой на руках не имеешь.
  
   Миска шершавая, ложка и хлеб,
   Дверь остывает на вогнутой ручке,
   Взгляд не очаг, и нельзя по скуле
   Выхлебать небо из синей отлучки.
  
   Сам, только сам, за себя виноват,
   Счастья не помнишь и быстро хмелеешь,
   Сон деревянный, как лоб, узковат,
   Спал глубоко, а проснулся - мелеешь.
  
   Ходишь работать, как все, под колпак,
   Ходишь обедать в стеклянной алее,
   Веришь, не помнишь, подан был знак,
   Люди хлеб мяли, молчали и ели.
   12.10.04г.
  
   ***
  
   Воробей (по Платонову)
  
   Когда я замерзну, все будет иначе,
   Уже замерзает окошко в сугробе,
   Старик не явился, и скрипка не плачет,
   Ох, час моей смерти наверное пробил.
  
   Пурга - костоломка, раздатчица, девка,
   Ну что ж, за меня не дают и копейки, -
   За это об стенку? Фонарное древко
   Сломает мою воробьиную шейку.
  
   Кровь жжется в гортани, проклятье, карамба,
   Песок забивается в клюв и под крылья,
   Нависла какая-то черная лампа,
   Я помню... как в детстве... как пасть крокодилья.
  
   А впрочем не страшно, наверное снится,
   Гораздо теплее, почти как в футляре,
   Зерниста, как снег, золотая пшеница,
   Дымится, горячая в сахарном кляре.
  
   Гораздо теплее, и вьюга не воет,
   А что это? - хлебные крошки в футляре,
   Какой теплый ветер, фигура и море,
   Ах, вот где теперь он на скрипке играет.
   13.11.04г.
  
   ***
  
   Варежки желтой зияет дыра,
   Улица в арки ушла, в рукава -
   Это зима, обещалась, пора:
   Не обещать и надежд не давать.
  
   Окна мерцают, текут янтарем,
   Путь на цепочке вагонов-ворон,
   Терпим, улыбочку бойко куем,
   Но, как оставленный сверток, перрон,
   Утром его мы уже не найдем.
  
   Так не грусти, воротник обстучи -
   Это зимы ожерелье коптит,
   Сонным, грудным, трудным эхом бренчит:
   Будь, поживай, поцелуй, подойди -
   Звезды звенят, как на шее ключи.
   18.11.04г.
  
  
   ***
  
   Дворник пышет лопатой,
   Словно дарит серьгой -
   Принимай виновато
   Безмятежный покой.
  
   Или ты не в столице? -
   Дуй шампанское крыш,
   Научись веселиться
   Черным виски жилищ.
  
   Словно пена, толпится
   Многочисленный люд,
   Мех шагов пузырится,
   И дороги поют.
  
   На меня смотрит морда
   Из троллейбусных дышл -
   Не с тобой ли нам мода
   Стен и девичьих ниш?
  
   Дворник, давишь ногою
   На лопату, хрипишь:
   Это место чужое,
   Ты на месте стоишь.
   19.11.04г.
  
   ***
  
   Поэзия
  
   1
  
   Знать, за мой счет жировал червячок -
   Взгляд, за наваром ночей сатанея,
   Ставил на счетчик мерный щелчок,
   В сон наливал или нес ахинею.
  
   Что ты имел и по что возжелал? -
   Спал в нарывающем сердце вселенной,
   Мясо нагуливал, воздух жевал,
   Память месил бытием стоколенным,
  
   Не тишину по лучу углубил,
   То не полозья по насту скрипели,
   Но Голиафа-язык завалил,
   Кровь раскачав в световой колыбели.
  
   Прел за стеклянною кожей глазка -
   В яблочной мякоти, словно в шинели, -
   И разломилась жизнь на два виска,
   Губы трубящую славу пропели:
  
   Жить - не тщета, пусто жил - нищета,
   Ветер червив со степного холста,
   Но, как молочные зубы, назрела,
   И раскраснелась, как десны, звезда.
   24.11.04г.
  
   2
  
   Ты на ветру родилась, в колыбели
   Кто тебя нес и качал на руках? -
   Эхо, как львята, урчало в горах,
   Рог за тебя поднимал Руставели,
   Витязя за руку витязь держал,
   Горы клялись, обнимались и пели -
   Бурки Месхети на склонах пестрели,
   Звездные кудри, руно сторожа.
  
   Не соловьиный ли пел падишах,
   И минареты, как губы, тянулись
   В день, когда роза гудела, как улей,
   Вязью персидской горя в лепестках?
   Фирдуоси не тогда ли сломал
   Розовый шип, и слегка укололся, -
   И зашаталась рука чашатворца,
   В луг размоталась Хайама чалма.
  
   Или от Данта ты с нарочным мчалась,
   Передавая приветы, браня...
   Первая ты на разбеге коня
   Остерегла, горячась и печалясь.
   Ты еще будешь во всем виновата,
   Милые тени в мольбах призывать...
   Стань же хотя бы себя называть,
   Или сдуй пену с баллады аббата!
   27.11.04г.
  
   3
  
   Уста работают, улыбка движет стих,
   Легко и весело толкают воздух губы,
   Мне дышится легко за семерых,
   И зренье возрастает зорко в кубы.
  
   Мысль началась, и сердцу хорошо,
   И не пустые равенство и братство
   Мне обещает мир в созвучии чужом, -
   Орудием труда поднимется кустарство!
   28.11.04г.
  
   ***
  
   Не я смотрю, в меня вгляделась книга -
   Как птица, в каменных руках,
   И почерк тектонического сдвига
   Дрожит на складчатых губах.
  
   Не я ее поймал, она меня вселила
   В пластинчатый зернистый шум -
   Вкрапила речь, за воздух зацепила,
   И коготок зрачка за ум.
  
   Не я ее поймал, она переманилась -
   В напластовании раскол,
   Я радуюсь, земля возобновилась,
   И, как лавина, слух сошел.
   04.12.04г.
  
   ***
  
   Зарисовки
  
   Оттепель. Россыпь и сахарный хруст,
   Проклюнулись, как семечки, фигурки,
   Сломался, с крыши съехал снежный брус -
   Удар, снежки сыграли в жмурки.
  
   А у деревьев проще красота,
   У них глаза распахнуты, открыты,
   Они одной печалью сыты,
   И оттепель, как с блюдечка, чиста.
  
   Я чувствую во всем наивный сон,
   В нем сердцевина воздуха червива,
   Руками-лепестками прислонен
   К пространству дом, многоквартирный Шива.
  
   ***
  
   Зима - ларец, окно мое закрыто,
   Фонарной медью кованной облито,
   Забыто и закинуто на двор,
   И сам себе я как прохожий вор.
  
   Как толстая пружина, сердце сжато,
   Взгляд заржавел, как механизм, расшатан,
   Наложена железная скоба,
   И обручем охвачена судьба.
  
   Кто шепчет мне, и воздух охраняет,
   И в руки не дает, и обнимает?
   А все таки я сам! И звон, и луч,
   И речи мой подбор - отмычка, ключ.
  
   ***
  
   Медью кованной обита, и прикушена губа -
   Это зимняя обида, и фонарная скоба.
   Ест ларца живое чрево зачервеленный вечер крыш,
   В нем обугленное тело, белый обморок хранишь?
  
   Ты, зима, не захотела полюбить меня, обнять -
   Но под шубой потеплела, хочешь косточки размять?
   И мое земное тело, словно ключик в твой досуг -
   Повернуть не захотела, вот и все, и умер звук.
  
   *** ***
  
   Куньи и лисьи хвосты,
   Сплюснутые мордочки капотов,
   Подворотен пуховые рты,
   В пол-локтя с собольим подворотом.
  
   Ломятся торговые ряды,
   Перепонками натянуты палатки,
   Выставлен подьячего кадык,
   Выписан проезд с Полянки.
  
   Кремль медвежьим ворохом оброс,
   И дела таежные в порядке, -
   Но хрома на плюсневую кость,
   И Москва-река зимует в пятке.
  
   ***
  
   Елка красными угольями горит,
   Ночь еловой оттепелью пышет,
   Воздух мокрою иглой в мешок зашит,
   И шары рекламы отсвет лижет.
  
   Плотная шуршит подарочная тьма,
   Мост, Москва, развязка кольцевая, -
   Оловянная солдатская зима,
   Жизнь - односторонняя кривая.
  
   Шаришь и горишь, стеклянный уголек,
   Оттого глядеть, бояться жарко?
   Мелкий хвойный шаг набух и прочь увлек,
   Но маячит маятником арка.
   06.12.04г.
  
   ***
  
   Я сегодня заснуть не могу,
   На короткую капель хромает -
   Я у жизни будущей в долгу, -
   Так и камень время коротает.
  
   Повторяется восьмерка колеса,
   Ось стиха, бессонная, петляет,
   Лунки плавятся, как близких голоса,
   И собака теплый ветер лает.
  
   ***
  
   Наспех битые, заброшенные тени,
   Войлок выдували из щелей,
   Наживались и плясали на измене,
   И желвак копили на скуле.
   Дули в барабаны, в кость свистели,
   Завели винил на кадыке.
   Был я не со всеми и не в теме,
   И боялся сердца на игле.
   Разрывалось жалостливо время,
   Шла возня, проигрывалось темя -
   Кис декабрь на талом молоке.
   07.12.04г.
  
   ***
  
   Подземным золотом мерцают,
   Грибами мощными растут,
   Пригорки улиц поднимают
   Дома и город - там и тут.
  
   Гребенка огненной грибницы -
   Кулачный, косный гребешок,
   НИИ - теплушка и теплица,
   Высотка - выскочка, сморчок.
  
   Пока ум спит в белковом теле,
   Автомобилей червяки
   Ткань улиц, мякоть льда проели,
   Улыбку сбили сапоги.
  
   Не злые щели, быть не может -
   Но земляники светляки,
   И снятся мне дворцы лукошек,
   Боровиков здоровяки.
   07.12.04г.
  
   ***
  
   Мир бессилен, как ягненок,
   Беззащитен, как котенок,
   Шерстяной его испуг,
   Как беда из первых рук.
   Не держи кота в мешке,
   Пожалей на пол-шажке -
   За дрожащими ушами
   Тронь мозольными буграми.
   И живя всю жизнь с людьми,
   Дрожь за пазухой уйми.
   08.12.04г.
  
   ***
  
   День после морозного выстрела -
   Зачем овал дымка раскушен,
   За что вы пили горечь истины? -
   Ваш опыт века смерти скучен.
  
   А тополя качнулись сладкою
   Осечкой ли, походкой, стужей...
   И небо свежей раной заткано -
   Цвет темный, потеплел, не нужен.
  
   А что там слышится, что стелется? -
   Овалу рта неинтересно,
   И солнце катится к безделице...
   Кровь больше не хрустит!
   И смерти в устной маске тесно.
   10.12.04г.
  
   ***
  
   Близорукий, близкий взгляд,
   Прямая сжатая улыбка -
   Негромко струны говорят,
   Слегка расстроено и глыбко.
  
   Струится змейки кипяток -
   Височная набухла жилка,
   Затушен чайный шепоток,
   И взгляд у всех как на пружинке.
  
   Под электронный камертон
   О чем струне не умолчится?
   Свет в галогенный гриф вживлен,
   Скажи, как в речь людей включиться?
  
   И в потолочном колпаке,
   С аплодисментною приправкой
   Идет ощип гитары мягкой,
   И нет препятствия руке.
   13.12.04г.
  
   ***
  
   Прогулка
  
   (1)
  
   На болотной набережной, прям у моста,
   Застывает радужка, просто жизнь не та.
   Это лед раскатанный, горки самокат,
   Разговор заляданный, ночь не проморгать.
  
   Встал Илья Ефимович, не твоя ли кисть
   Улицу выправила, только берегись!
   Покутить, скатиться ли, двинуть в "Пироги",
   Фонари - советчики, шепчут свояки.
  
   (2)
  
   Здесь черная речка зияет,
   И набережной вскрыт ледник,
   Прохожий на мосту зевает
   В глухой кремлевский воротник.
  
   На камень плиточный ступает,
   Дум не желая прояснить -
   Замерзших губ не окупает
   Мостов склоненье поясниц.
  
   Сомкнулись твердые лопатки -
   Надкрылья храмовой спины,
   В глубоком каменном припадке
   Провалы щек омрачены.
  
   Забыла поднятая чаша,
   Зачем наполнена она,
   Вся в золотую вмерзла тяжесть,
   До гула купольного дна.
  
   Стоит Раскольников угрюмый,
   А может быть, и ты стоишь,
   Стеклянные салазки "ГУМа"
   Везут кремлевские бои.
  
   Напластованием облиты
   Цепочки круглой мостовой.
   Все прощены, и камнем сыты,
   И площадь замкнута ходьбой.
   14.12.04г.
  
   ***
  
   Кислая улыбка дня,
   Ничего не происходит,
   Только вижу из окна,
   "Волгу" все сосед заводит.
  
   Выхлопной дымок бубнит,
   Словно адрес позабывший,
   Вижу, голубь семенит,
   Клецку хлеба зазнобивший.
  
   Дед в поношенном пальто
   Запахнет пустую полу,
   Да обглодан подо льдом
   Куст рябины полуголый.
  
   Чей призор и чей пригляд,
   Ока чей прикус шептала,
   Куст рябины ощипала,
   Да и лопнула скула?
  
   Уплывает дым земной,
   Колокольный звон укравший,
   Штуку жизни обкорнавший,
   Вороной тоски портной.
  
   Кто еще поймет меня?
   Словно житницы раздолье,
   Тротуар обсыпан солью -
   Дома нет, и нет меня.
   18.12.04г.
  
   ***
  
   Зачем ты нищенка, зачем я неимущий -
   Давай с тобой смотреть на опустевший двор -
   Улыбке речевой, всей радости несущей,
   Так нужен талии насильственный подпор.
  
   В щипцы закушена веревка бельевая, -
   Губная музыка, припухшая до гланд, -
   Едва земля видна, железом наливаясь,
   И горький гол Москвы окраинный уклад.
  
   Земля, как девушка, по щиколотку в травах,
   Лодыжка - дерево, нет друга у земли -
   Найдется на тебя ресничная управа,
   И небо из ветвей в слезах закабалит.
  
   Едва-едва торчит, подгнившая, как свая,
   Пустая тишина, в подкорке дня боля.
   А все ж нужней зима раздольная, живая,
   И выходящие за край земли поля.
   19.12.04г.
  
   ***
  
   Ночь
  
   А мне мое уныние не нравится,
   Вопрос витает праздный, да и парусный,
   Сырая ночь до моря простирается,
   Тьма выстрочена строчкой мелкой гарусной.
  
   А если не умеешь время схватывать,
   То будешь под дуду других притоптывать,
   Клещами ночки станут дух прихватывать,
   Дрожь - искорку из песенки выхлопывать.
  
   А в наше время все идет играючи,
   И остается плакаться, дурачиться, -
   Благодарю тебя, что ты добра еще,
   И любишь песни бедные, невзрачница...
   20.12.04г.
  
   ***
  
   Кованный, раскованный серебрится день,
   Мальчуган балованный - в горку топать лень.
   На уздечке саночки - повези меня,
   В перекрестье лестничном ропот узденя.
   Посмотри внимательно, в небе - самолет,
   В горку разбегается, и копытцем бьет,
   И лежит, отложенный - трогать не хотим -
   Барабанных палочек над котельной дым.
   Громче разговаривай, разуверь меня,
   На коньки молочные возраст разменяй -
   А не то ресничными взмахами рассечь,
   И пустить уклончиво саночницу-речь.
   21.12.04г.
  
   ***
  
   Ворона
  
   На меня глядит ворона,
   Не отпрыгивает вбок -
   Я не сделаю урона,
   Мне прокаркаешь урок.
  
   Мир с рождения жесток,
   Вороной, как твой платок, -
   И блестит в зрачке корона,
   На пуховой шубе трона,
  
   Как твое перо блестит,
   И мою тоску когтит, -
   И палатою ума
   Взгляд твой страшен, как чума.
   23.12.04г.
  
   ***
  
   Игрок
  
   С четверки бубен ходит перекресток,
   Свет задних фар отыгрывает масть,
   Вытягивает шею, как подросток,
   Фонарь. Волнуясь, мостовая часть
   Расшатана... Как нервы. На ходулях.
   В еловом колпаке трясется год.
   И в форточку ветра еще продуют
   Часов примерно около двухсот.
   Но, полноте... И светофор мигает,
   Грудь колесом - как полный генерал -
   По маленькой, по щупленькой играет,
   На красном дом, полдома отыграл.
  
   Плывут машины в пробках, как жетоны -
   Сгребает улочки куда-то к центру, в пах, -
   И нависая тоннами бетона,
   Районы грудятся, как фишки на полях.
  
   Рулетка крутится, бандитка-одноручка,
   Москва срывает банк, - и Алексей
   Бросает снова пить, и терпит до получки,
   Всё ставя на зеро возврата к ней.
   27.12.04г.
  
   ***
  
   Новогодняя Москва
  
   Мне чудится печальная развязка,
   Огни Москвы, тяжелый траур свеч,
   И нарукавной улицы повязка,
   И тротуаров бархатная речь.
  
   Мы праздник чтим, нам надо маскарада -
   Нас маски радуют, волнует краска щек,
   Нам все равно, какого рода ядом
   Отравлен кубок плеч, - и требуем еще...
  
   Гирлянда жмурится, мост кружит на пуантах,
   Каретный Ряд, и пьяный кучер спит,
   Отчаявшись, рука нашла завязку банта,
   Манежная, трепещущий торпиль.
   31.12.04г.
  
   ***
  
   Москва
  
   Назойливый, мозолистый, мучной, яичный
   За дремлющей стеной бесчисленно-двоичной
   Дворец на крючьях водосточных алебард,
   Ларец однопартийных сказочных бояр.
   Густобородая в нем долу тишина,
   Хранится в шапкозакидательстве страна,
   И линии троллейбусной двуперст,
   Морозовой боярыни насест.
   Затоптанный, худой, булыжный лед, цыплячий,
   За ворот зазевает, снега кот наплачет,
   Вороньего гнезда худющая щека,
   Горят по щучьему велению века -
   В троллейбусном гнезде чирикает искра,
   Рекламы тает лососевая икра,
   И храмовая маковка бела,
   И без росинки улица была.
   7.01.05г.
  
   ***
  
   Это озеро полное выкрика
   И апрельского неба беды -
   Строчка заячья, щучья выкройка,
   И подмочены мелом следы.
  
   Перелеска короткие выстрелы,
   И высокого леса шатер,
   Подковалась и обручем вызрела
   Конькобежная высечка шпор.
  
   Рассударивай мир ломкой шпагою,
   Перемкни самый синий ручей,
   Наливаясь отвагой и влагою
   В эполетах берез и грачей.
   8.01.05г.
  
   ***
  
   (Шуточное)
  
   Я и тут не бывал, и там
   К двадцати девяти годам -
   Невесом и смешон мой труд,
   Тает песенка поутру.
  
   А пока - трам-та-ра-тарам,
   Птичий гвалт и ребячий гам,
   Клюну семечко, полущу.
   Лишь бы не было чересчур.
  
   И за умный взгляд пред собой,
   Жду наперстка зимой с крупой,
   Чтобы с песенкой, по складам,
   Перешагивать по годам.
   10.01.05г.
  
   ***
  
   Трясогузка
  
   Толи жизнь моя мелькает,
   Толи поезд снится мне,
   Тишина на Старом Гае,
   Занавески на окне.
  
   Разыграй, раскинь колоду,
   Удружи, подкинь мне весть -
   Верю я в судьбу, как в воду,
   И вода людская - лес.
  
   Чем подружка, трясогузка,
   Козыряешь на хвосте? -
   Не дрожи, моя этруска,
   Мы с тобой живем по-русски:
   Чай да водка, лес да степь.
   11.01.05г.
  
   ***
   Зима, дуй в скатерть-самобранку -
   Отнимешь у собаки кость!
   Вся в бестолковую славянку,
   С белковой завистью вся злость.
  
   Не подпускаешь близко волка,
   Проспишь и беличий прыжок,
   И деревеньку снявши с полки,
   Завяжешь с городом в мешок.
  
   Вороний лоскуток, шерстинка
   Начистит рощу добела -
   Так заиграет вверх пластинка,
   И вниз - еловая игла.
   10.01.05г.
  
   ***
  
   Немчура - чур-чура закадычная,
   Грозно каркающее воронье,
   Кровяное давленье отличное,
   Отжимается сердце мое!
  
   Натирается мысль разговорная.
   И мозолятся небу очки -
   Корь товарная, крючкотворная,
   На дороге воронка торчит.
  
   Хрипом каркает, горе мыкает,
   Промокает охрипшую грудь.
   Воровато, по-спичьи чирикает,
   Внутрь пытается небо втянуть...
   12.01.05г.
  
   ***
  
   Старый, добрый мой знакомый,
   Городская голова,
   Побиратель из горкома
   И партийная сова.
  
   Черный плащ и трезвый галстук,
   Маслянистый блеск пера -
   Ты обходишь свой участок,
   Шляпу сдуло - подбирай.
  
   Выбиваешь колотушкой:
   Никого не обирал.
   Выгораживаешь брюшко,
   Врачеватель мокрых шпал.
  
   Грач, обходчик, домоседа.
   Где верблюжьи два горба?
   Неуклюжая монета,
   Вместо шляпы - бред герба.
  
   Ты теперь совсем не нужен,
   Я покуда молодой...
   Колотушкой внутрь разбужен,
   Шел товарный стих, пустой.
   15.01.05г.
  
   ***
  
   Изумрудная, мятная, аптечная
Мысль, ничего-то нет у тебя
От отека грудного, отечества,
От молящего взгляда любя.
Мнится крестик стеклянный, проколотый
Медной змейкой, хозяйкой горы -
На аптечной витрине, на холоде
Свет предсказывают мне шары.
Парацельсом душе не предписано,
И не вылечить, не отличить -
Звезд прозрачные бусы нанизаны
На январскую синюю нить.
Ядовитый укус и целительный! -
Посреди ипотечной возни
Лбом горячим любить восхитительно,
Пламя мрачное шар теснит.
   20.01.05г.
  
   ***
  
   Зимы горностаевый мех,
   И вехи полей - не помеха,
   И крупный, как заячий смех,
   Обычай дорогу объехать.
  
   И словно слезу раскатать,
   С пеленок пригорка скатиться,
   Дневать - как палач, коротать
   Печальную явь, и смириться.
  
   Стоячих кровей воротник -
   Воронья корона, развилка,
   И где звездный эндшпиль возник,
   Край хвойной пропитан морилкой.
  
   А свита деревьев смешна,
   Нет пеших в запасе мыслишек,
   Мне чья-нибудь встреча нужна,
   А я не встречаю, не вижу.
   24.01.05г.
  
   ***
  
   Зима ты умнее их всех,
   Ты в их ожерелье - невеста,
   Рассыпчатых всласть неумех,
   Матрешек из снежного теста.
  
   Спят дворники-снеговики,
   С морковной спецовкой на брата,
   И улица, словно в долги,
   В снег воткнута, словно лопата.
  
   Вся неженка, вся неспроста, -
   Ты разве дала обещанье?
   Небрежно кусаешь уста,
   И таянье кутаешь тайной.
   24.01.05г.
  
   ***
  
   Ни сон под крупным крестиком больничным,
   Под одеяла шерстяной иглой еловой,
   Ни холод равнодушный и обычный,
   Не объяснят печаль торжественного слова.
  
   За горизонт уходят дальние дороги,
   Древесным мясом память обрастает,
   Температурный лист, как зимний холм, пологий,
   Часы стекаются по-волчьи в стаи.
  
   Подобно Гелиадам под корой не скрыться, -
   Но сделать ничего нельзя, покуда
   Пустая дудочка не пляшет с птичьей прытью,
   Слеза прохладна и в словах - простуда...
   29.01.05г.
  
   ***
  
   Намело сады сирени,
   Белой радуги цветки,
   И ледовые синели -
   Оренбургские платки
  
   Окна кутают по лбы, -
   Застеклили дым трубы,
   И есенинской пурги
   Колокольцы глубоки.
  
   Дней недели вязнут спицы
   В безымянном колесе,
   И метель, как белка, злится,
   Запыхалась, как и все.
  
   И нельзя меня понять,
   Если сможешь, дай обнять, -
   Приоткрыта и пуста
   Мерзнет радуга у рта.
   29.01.05г.
  
   ***
  
   Крик в тисках горячих ладоней,
   Обжимающих лед висков -
   Иск, предъявленный звездной кроне,
   Ветер, скроенный из веков.
  
   Череп, куколка диктофона -
   В шуме купола свет возник...
   Кто мне пряди неба уронит
   На плечо, прошептав: возьми?
  
   Обескровленный Кортасаром
   Перед зеркалом город встал,
   Снег прихрапывал, падал даром,
   Лошадиным парком дышал.
  
   Кроны, стужей к земле прижженной,
   Зимовала под снегом бровь,
   И, венца бытия лишенный,
   Мне не важен порядок слов.
   02.02.05г.
  
   ***
  
   Селестина
  
   Высоко с тобой, Господи, забрались. Верю.
   Родилась, чтобы вырасти. Берегла шею,
   Не более чем,.. знаешь, Господи, ты один.
   Много нас на свете заезженных Селестин.
  
   Родилась, чтобы вырасти, поняв с пеленок,
   Подросла бойкой девочкой, птенец-цыпленок,
   Стала девушкой и пошла-начала любить,
   И любила ближнего, чтобы зачав родить.
  
   Но не дал мне ни дочери ты, и не сына,
   Понимаю, Господи, что когда на спину
   Ложилась, принимая в лоно мужчин своих,
   Никогда не отказывалась от слов Твоих.
  
   Говорил ты нам, плодитесь и размножайтесь,
   В бремени от греха в радости разрешайтесь.
   Если стоило нерешительных подтолкнуть,
   Господи, собирала птенчиков в первый путь.
  
   Делу тому не перечила, не бежала,
   Все ждала ребенка, жила, лежать - лежала -
   И жила, чтобы состариться, и вот - стара,
   Много жизнь в себя вобрала, как и та дыра.
  
   Родилась, росла, ждала, пожила, любила,
   Оказалась смерть покрепче бабьего тыла.
   Умерла, тут и Слава Твоя в меня вошла -
   Я сводила, кормилась, Господи, тем жила.
  
   Вот сидим теперь, Господи, о чем болтаем?
   Ты ведь знаешь, Господи, я не та святая.
   Если стоило нерешительных подтолкнуть,
   Помогала людям самим на Твой Свет взглянуть.
   03.02.05г.
  
   ***
  
   Кто же чёртов подстаканник
   Лепит донышком к луне? -
   Липнет мира многогранник
   К черепаховой спине.
  
   Край огромный, милый, вечный
   И раскрытый, как игра,
   Резко делается мельче,
   И острее, чем игла.
  
   Так проходят дни и ночи,
   И встречаясь на ребре
   Пережевывают почерк
   Звёзд взошедших в январе.
  
   И со звёзд не песня льётся,
   А шумит сухая речь
   Лет на самом дне колодца,
   Не успевших цепью лечь.
  
   Если только повернуться,
   Если только грань пройти -
   И по-новому проснуться,
   И как чистый луч взойти.
   10.02.04г.
  
   ***
  
   Ни летящий лед в Крылатском,
   С соколиной резкой лаской,
   Ни Сокольников коньки
   Не подрежут мне деньки.
  
   Пара столб, его указка,
   (Вот зачем его подсказка) -
   Февраля фырчит лазурь,
   Самовар кипит, разут.
  
   Хоть какая-то завязка,
   На седьмой воде закваска,
   Для несчастного ума
   Есть счастливая тюрьма -
  
   Голубиного почтамта
   Пересылочная Данта,
   Сонный Тёрнер ждет пока,
   Я валяю дурака,
  
   Смысл из книжек выливаю,
   Письма-семечки вскрываю,
   А в душе моей - дыра
   От Гостиного двора.
   07.02.05г.
  
   ***
  
   Я хотел бы еще написать про глаза,
   Те, в которых живет золотая коза,
   Только это, увы, не мое, и нельзя
   Написать, без ума заходясь, голося.
   И мне больно сидеть, и мне больно смотреть,
   Словно песня, как дед, может лечь, умереть.
   Боль на треть, стыд на треть, и на треть - пустоты,
   И по горло я сыт чувством мрачным, шестым.
   Только все-таки небо мое надо мной...
   За окном детский сад на прогулке дневной...
   Как над книгой, запнется ресница
   Без тебя, и по-новому снится.
   07.02.05г.
  
   ***
  
   Дует, дует из окна,
   Словно нечисть изгоняет,
   Черновик, как шерсть, линяет
   От прозрачного огня.
  
   И скула моя немеет,
   Как трава, и не умеют
   Губы корни слов извлечь,
   Не полита счастьем речь.
  
   Из оконного проема
   Прорастает сладко дрема,
   Пожелтела тишина
   От беззвучного меня.
   07.02.05г.
  
   ***
  
   Под нёбом купольного блага
   Язык гимнастки цирковой -
   В зрачках восторженная влага,
   Страх, поцелованный стопой.
  
   Летит с воздушным замираньем
   Влюбленный в туфельку восторг,
   Немеркнущим воспоминаньем
   Приталенный мерцает шёлк.
  
   Как бабочка, летят в объятья
   Коленки с черной синевой,
   Рукоплескания, как братья,
   Обручены стальной канвой.
  
   Стреляют вспышки репортёров,
   В круг камеры закован шаг,
   Безумен ужас билетёров, -
   Билеты проданы, аншлаг.
  
   Скажи, Гораций, где найти свободу?
   Сознанье - цирковая жердь.
   Нет выхода, не дали мольбам хода,
   Заставили на смерть смотреть.
   10.02.05г.
  
   ***
  
   Гене Каневскому
   Если всем нам будет крышка,
   Лучше черного котла,
   В том, в котором вся отдышка
   Дармового помела,
  
   Нам не будет больше чести,
   С чертом варево варить,
   Кукарекать против шерсти,
   За пригар звезду журить....
  
   ***
  
   Ночь - четырнадцатое число.
   Ни надежды, ни веры в любовь.
   После ночи скажи, что ему повезло,
   Поумнеть среди всех дураков.
  
   Значит, нет вдохновенья ее на земле,
   Если можно простые слова,
   Оставаясь во сне, оставаясь в тепле,
   Именами других называть.
  
   Оттого и молчу, что "Святой Валентин"
   Обеспечит прикрытие нам,
   Позволяющим строчкой с любою финтить,
   Подбирающей сон по глазам.
   14.02.05г.
  
   ***
  
   К.С.
   Эти строчки не всерьез -
   Но во сне не быть ошибке:
   Я расту в твоей улыбке,
   Как я только в детстве рос.
  
   Эти плечи и ключицы,
   Как качели и ключи,
   И лопаток злые птицы
   Могут клюнуть, хоть кричи.
  
   И бровей медейский мед,
   И овал лица медвяный -
   Кто напьется, будет пьяным -
   Птенчик выпал из тенёт.
  
   Голова твоя упала
   На плечо мое: не мало -
   Мне в каштановом гнезде
   Стало лучше, чем везде.
  
   А худые эти руки
   Что попросят? - пачку "Вог".
   Голубые вяжут дуги
   Свитер, шарф, платок и смок.
  
   Оставалось на зубок
   Раскусить воздушный шелк -
   А духи твои остались,
   О щеке моей шептались...
   15.02.05г.
  
   ***
  
   Нельзя объяснить эту тягу,
   И все же обидно без слов,
   Я тоже когда-нибудь слягу,
   И вовсе останусь без снов.
  
   Пока же я Волгу-бумагу
   Тяну речевой бечевой,
   Мне с каждым значительней шагом,
   Крупнее вращенье Его.
   12.02.05г.
  
   ***
  
   Мне с каждым значительней шагом,
   Крупнее вращенье его
   Над смертью, как ночь над оврагом,
   Споткнувшейся войском штыков.
  
   Под куполом крупных смородин,
   Под дулом дождя шевелясь,
   В бессменное небо уходит
   Отряд на прямых журавлях.
  
   Присыпаны мхом из землянки,
   Пригнуты еловым гвоздем,
   Как страх из болотной лежанки,
   Растем мы на самом простом.
  
   На выгнутом крупе снаряда,
   И в яме судьбы долговой, -
   В снах тамошнего шелкопряда
   Мы тутовой спим головой.
  
   И пот оттирая брусничный
   С сухого в морщинках лица,
   Шевелится флаг земляничный
   В чужих муравьиных сенцах.
  
   Свежеет кипучая ясность,
   С кислинкой слезы из зрачка,
   Когда исчезает опасность,
   И дню начинать со смычка -
  
   Вращая победу на запад,
   К земле приближая уста,
   Все падать и падать, и падать,
   Росой перезрелой с куста.
  
   ***
  
   Я так не могу оставаться -
   Подолгу в кармане зимы.
   Давай же с тобой целоваться,
   У снега проситься взаймы.
  
   Лопата скребет о поребрик,
   И бритвенным жжет холодком,
   Крахмальным глядит ежедневник
   Картофельным вялым глазком.
  
   Какие-то люди проходят,
   И хвалят за выпавший снег -
   И снова "плакатное" в моде,
   Как славно живет человек.
  
   Сухие картонные маски,
   Розетки кондитерской речь -
   Попробуй по этой указке
   Прекрасное завтра испечь.
  
   Спит дворник с лопатой в обнимку,
   Устал нажимать рукоять -
   Под вставшую эту пластинку
   Забытыми вместе стоять.
   15.02.05г.
   ***
  
   Подросток
  
   Весь мир, как подросток, открыт
   И скрытен, и мысли находит,
   И с сердцем идет на разрыв
   С пространством, дышать несвободен.
  
   Февральские гирьки-деньки -
   Висят конькобежца узоры,
   И след самолетной пеньки
   Уходит в одни разговоры.
  
   Пространства таится печаль
   В слезах конькобежной излуки,
   И словно с "началом начал"
   С идеей летит Долгорукий.
  
   В движенье влюбиться пора,
   С мальчишеским злобным азартом
   Снимается с тени февраль,
   Плывет голубая эскадра.
   19.05.02г.
  
   ***
  
   Московский быт кривоколенный.
   Окно на кухне. Стыд прикрыт.
   В холодное стекло вселенной
   Бог с Моисеем говорит.
  
   Солонка. Нож. Хлеба дымятся.
   Спит холодильника гора -
   Столовой мгле откуда взяться? -
   Квартира. Комната. Дыра.
  
   И время - жертвенный ягненок,
   Согнув в коленках стрелки, ждет -
   Мои слова его не тронут,
   Его действительность убьет.
  
   В "царя горы" играют люди, -
   Часы песочные голов, -
   Строка кочует на верблюде
   В пустыне слов, черновиков.
  
   Преображенья образ тонок -
   По звездам тки, по их руну.
   Нелепа занавеска - сонно
   Жует, как жвачку, тишину.
  
   Мне ничего не остается:
   Стихи, молчание, лета.
   Любовь к пространству сном зовется,
   И дни, как ласточки, летят.
   26.02.05г.
  
   ***
  
   Век
  
   Большой обиженный ребенок
   С припухшим гениальным ртом -
   Кого не любишь ты? - Потом
   Что в кубках королевских гонок?
  
   Ребенок-век. Сжимаешь кулаки,
   Я пятерню в кулак сжимаю,
   Обгонишь нас, и все мы - дураки,
   И гордо это понимаем.
  
   Сам по себе. Себе сам господин.
   Куда стремишься ты, что хочешь?
   Не целясь, гениальный нелюдим,
   Ты в человечество хохочешь.
   26.02.05г.
  
   ***
  
   День пройдет и снова будет
   Черной свечкой ночь стоять -
   Вот заснешь, и позабудешь
   Все, что можешь днем отнять.
  
   Обниму хотя бы камень,
   Говорящий свет горы,
   За решетчатыми снами
   Замурован жар, сокрыт.
  
   Ключ земля сырая нянчит,
   Где жар-птица просит пить,
   Ходуном-горою плачет,
   Просит тень ее забыть.
   28.02.05г.
  
   ***
  
   Всеобщего звездного клевера
   Густые, как правда, поля -
   О, если б звезда мне поверила,
   Что мед собираю и я...
  
   А только закаты, рассветы
   Жужжат, и росы холодок,
   И небо, как шершня, ракеты
   Ощупывает хоботок.
   28.02.05г.
   ***
  
   Прибывает поезд дорогой
Голубого пенного прибоя,
Отливает мрамор широко
Боевого шахматного строя.

Клеточки подземные метро,
Дышится железом и отвесом,
Уворованной света горой,
Суетой чужой, парной, словесной.

Я не знаю, кому я пишу,
Закипит дуговой альвеолой
Подсердечный туннеля свет, шум
И взрывается думой тяжелой.
   28.02.05г.
  
   ***
  
   О чем ты, ласточка, любимая, рыдаешь?
   Душою падаешь, спешишь к своим птенцам, -
   И мысль в твоих глазах дрожит совсем простая:
   Нам надо двигаться, дом выстроится сам.
  
   Я в рот тебе глядел, заискивал и таял -
   А солнце плещется с испугом пополам.
   Жаль, синяя волна, стоячая, густая
   Дарована чужим изнеженным телам.
  
   Тебя ведь не собьешь... Ты жесткая скрипачка.
   Очаг твой топится любовью без угля.
   А ты еще гончар, уборщица и прачка,
   И можешь черной завистью, как лодкой, управлять.
   18.07.04г.
  
   ***
  
   Время уходит. Вода сойдет.
   Три. Курит Леандр. Геройски ждет,
   Что скажет Геро, уйдя к другому,
   Веры в любовь ее - по иному -
   Предсказания, прогноза счастья
   Не было. Но ожидать ненастья
   Стоит лишь засветло. Плеск воды -
   Время отбеливает следы
   Памяти, ласки, лунного шельфа.
   Пять. Курит Леандр, бросает: шельма.
   Непредсказуем обратный путь,
   Ветер крепчает, куда-нибудь
   Лодка причалит. Пылает Север -
   Сад Гесперид - собирают клевер
   Сестры, и молнией песню шьют,
   Волны вдогонку прощенье шлют.
  
   Поезд уходит, изгиб меандра -
   Свет эскалатора, мрак скафандра -
   Материковый всплывает Марс,
   Солнечный ветер встречает нас.
   05.03.05г.
  
   ***
  
   В этом мире
  
   Блох собака с рычаньем грызет, не кость,
   Человек страдает, словно лишний гость,
   За кудыкины горы, - куда грядет -
   Посох странника за собой ведет.
  
   Как за стенкой, нищий за своей рукой,
   Христианин гордится чужой щекой,
   Черт чиновнику даст, словно брат и кум,
   Льна чесатель почешет, зевнув, в боку.
  
   За стихами без света сидит поэт,
   Без второго съедает пустой обед,
   Президент объезжает страну и мир,
   И кондуктору пьяный мужик хамит.
  
   Футболист забивает победный мяч,
   За стеной у соседей скандал и плач,
   На поляне Вселенной идет игра,
   И всегда кто-то хочет сыграть за край.
  
   За любимым любимая спит без чувств,
   Как за пазухой Бога, под снегом куст,
   Спит пространство, как будто бревно в глазу,
   Заблуждается тень, что предмет внизу.
  
   Эти строчки не кончатся никогда,
   Потому что кругом разлита вода,
   Не утонут идущий, доска, строка -
   И слепого слепая ведет рука.
   06.03.05г.
  
   ***
  
   Зима потеряла ловкость,
   Разбила, упав, коленки.
   Упала, разбила бровку,
   Не может идти по стенке.
    
   Весна над Зимой смеется, -
   Нет рыцаря у подруги -
И днем из объятий рвется,
   А ночью в объятьях вьюги.
  
   ***
  
   И ржа человеческих дел,
   И света сортовая млечность -
   Жизнь - мелко крошащийся мел,
   Поди, опиши бесконечность!
  
   И спорить можно или нет,
   Но не действительность, насущность
   Определяет бег планет, -
   И пастбища кобылья тучность,
  
   И ветра съеденный послед -
   Не выживание, а жатва
   В дождь разрешающихся лет
   И радуги на туче клятва.
  
   И в колыбели грозный свет
   Едва ли даст на все ответ.
   12.03.05г.
  
   ***
  
   Раскачка Бродским
  
   Я забыл, где стихи, а где птичья крошка,
   В разговор не влезаю, смотрю в окошко.
   Над роддомом шла туча, журнал листая,
   Но земля под снегом, как графа, пустая.
  
   Грею лбом стекло, словно рука обложку -
   Наши чай пьют, держу за щекою ложку,
   Как ребенок, а разве мы все не дети? -
   С любого спросим, чтобы не быть в ответе.
  
   Птичья стая на тучу, как нить на втулку,
   Накрутилась, меня наверху, как булку,
   Раскусили, какой отбываю номер.
   Ну что же. Там решили, пока не помер,
  
   Пусть теперь начинает стенать и плакать,
   На небесную, если решился, слякоть
   Поглазеть, то рассчитывать прежде надо
   На сухую работу, как автомата.
  
   Речи конечно... наши за чаем спорят,
   Как работать, маячат пред нами горы,
   Что не снились Сизифу, и в том награда -
   Цель труда - в перспективе иметь с отката.
  
   Целлофан над роддомом швыряет ветер,
   Путешествует взгляд, как и все на свете,
   То есть, грусть и тоску, одинокий остров,
   Сердце чувствует, не различая поступь...
  
   Если мы на авось о судьбе болтаем,
   Я боюсь, что наш космос необитаем,
   Только хочется, чтобы ответил кто-то -
   Пустота. Авеля продолженье рода.
  
   Кольцевая дорога, на пра- налево,
   Сердце города, как сердцевина древа -
   Моя жизнь обладает таким запасом,
   Что мне хочется плюнуть на все и разом.
  
   Я хочу, чтоб гордыню сменила легкость,
   Чтоб цинизм не увился за мной веревкой,
   Чтоб неловкость бесовский азарт сменила,
   Лиц во сне, как песка на теченье Нила.
  
   Я желаю, чтоб было, чтоб это было.
   Как труба над котельной под нос бубнила,
   Как и шило в мешке невозможно спрятать,
   Невозможно любовь нелюбви сосватать.
  
   За роддомом дома начинают мерзнуть,
   Целлофан обмякает под вечер - поздно
   Подражать природе, словно птичье тело,
   Даже солнце, подумав, за крыши село.
   14.03.05г.
  
   ***
  
   Я не знаю, кому это надо -
   Но ресницы во сне шуршат,
   Давит розовый сон виноградарь,
   Кисти - срезанные лежат.
  
   Бессознательно тело лопочет:
   Я совсем исчезнуть хочу -
   Черной пяткой глазницы щекочет -
   Если веришь, за ним кочуй.
  
   Развивается чувство свободы,
   И любви разливает смерть -
   Очень честно без всякой охоты
   Исподлобья ума смотреть.
  
   Я пишу странный сон слово в слово,
   Возвращая всего себя -
   И меня не возникнет иного
   Ни с тобою, ни без тебя.
   18.03.05г.
  
   ***
  
   Письмо в полдень
  
   Я ушел на работу,
   Квартира вздохнула одна.
   Ей смотреть беззаботно
   Весь день в телевизор окна.
  
   Где идет сериал,
   В главной роли с актером Никто,
   Чьих сто серий проспал
   Трансформаторной будки щиток.
  
   От рекламы чулок
   На листву не рождается спрос,
   И в сугроб водосток,
   Как в судьбу, окончательно врос.
  
   Тишина, словно речь,
   Оказалась внезапно пуста -
   Только тапки стеречь
   Деревянные могут уста.
  
   Кот калачиком спит,
   Сон его заливает глаза,
   Холодильник знобит,
   Где-то крошит простенок фреза.
  
   Я кровать застелил
   Еще с вечера, только не лег.
   И отогнутый лист
   Одеяла зевнул в потолок.
  
   Если это письмо,
   Я всего лишь начало, строка -
   Что написано тьмой,
   Белый день прочитал свысока.
  
   Прочитала весна.
   Половодье, вода, пустота.
   Остается узнать,
   Кому может весны не хватать.
  
   У пространства украсть,
   Забывая, что взгляда на жизнь
   Голубая икра
   По карману своим и чужим.
  
   Может, я не вернусь,
   Сохрани мой компьютерный стол,
   Я пропал за весну,
   Видно что-то в пространстве нашел.
  
   ***
  
   Актерская с горя привычка,
   Попробуй меня впечатлить! -
   Тьма, взятая вспышкой в кавычки,
   Пытается вслух говорить.
  
   А сердцу терпеть остается,
   И кадры печально считать -
   В грудь черная ласточка бьется:
   Не пасть, не отстать, не устать...
  
   В залетные речи пещеры,
   В убежище Али-бабы
   Удушье вселенских размеров
   Проникло по слову судьбы.
  
   А все-таки головы эти,
   И умные, и нарасхват -
   Как будто в разбойниках - дети,
   Дыханием речь золотят.
  
   Ночь свода кирпичное око
   Печатает пальцем большим,
   Молчанье хранится под боком,
   И слово сдвигает с души.
   20.03.05г.
  
   ***
  
   Ни короткой встречи,
   Ни разлуки с речью -
   Ничего не надо,
   Если жить прохлада.
  
   Я тебя не понял,
   Но и не ругаю -
   Под дыханьем полдня
   Безмятежно таю.
  
   Только к ночи холод
   Кромку звезд смыкает,
   Луч по кромке ходит,
   И во сне рыдает.
  
   Ничего не чуя,
   Холодно и ровно
   Серебро чешуек
   Меркнет в шерсти овна.
   20.03.05г.
  
   ***
  
   Когда говорит одиночка,
   Прокатится гром по мосткам,
   Обидная мрачная ночка
   Захлещет фонарь по щекам.
  
   Раструблено горе губное,
   Выпячивай грудь колесом,
   Мы будущее покупное,
   На шее чужое везем.
  
   И пальцы себя не находят,
   Нервирует мелкая сечь -
   Как поле у ливня на взводе,
   Речь в землю желает упечь.
   21.03.05г.
  
   ***
  
   Сидеть бы на дне в Кадакесе,
   Кусать бы варенных рабов,
   Коническим голодом грезить,
   Хлебая грязцу из бобов.
  
   Но тонкий, как ус, занавесик -
   И толстый, как кот, чертослов
   Мое одиночество бесят,
   Мнут жирных усмешечек плов.
  
   И мне невозможно затишье,
   Мне хочется лечь, умереть
   В мальчишечьей вере давнишней,
   И кровь продолжает гореть.
   21.03.05г.
  
   ***
  
   Кисть в перекрестье взора целится,
   Как губы, в марте ветки трескаются,
   А небо фресковое мелится,
   Как будто девушка с ровесницами.
  
   Как парус, сердце наливается -
   В ладонь - улыбки треугольниками!
   И время насмерть убивается,
   Отколотое от колоколенки.
  
   А мне не думается важного,
   Жизнь - воробьиная Бастилия,
   Свободно небо Микеланджело,
   Адамово, глазное, синее!
   22.03.05г.
  
   ***
  
   Ире Ч.
   И кучевое небо, важное!
   Имперской мощью, сизой тяжестью!
   На темя хрупкое обрушится,
   А муравьиным ломким ружьецом -
  
   Попробуешь - отзащищаешься,
   Соломенное время кружится,
   Ржаными стрелками над спинами,
   Десятикратное, любимое!
  
   За воробьиными бойницами -
   Бастилия, как туча, держится,
   Мне время выльется больницею,
   И насмерть колос с ливнем режутся...
   23.03.05г.
  
   ***
  
   Другу, отошедшему от меня
   (А.Т.)
  
   Эпиграф
   "Завтра я начинаю новую жизнь.
   Подожди, и ты увидишь, дитя мое."
  
   1
  
   Дворник колет лопаткой лед,
   Этот долгий будильник врет.
   Строю мину, не с той ноги
   Я встаю на нее - шаги
  
   Инвалида ведут ко мне,
   Взгляд хромает, как куст в окне.
   Голова тяжела, в огне,
   Сердце бьется, увы, вовне.
  
   Остаюсь в себе, потому небрит,
   Ни пореза, зеркало не болит.
   И зарядку не делаю, ни к чему -
   Время вовремя съест меня, как хурму.
  
   Наливаю чай, мажу сыр на хлеб,
   От ножа, как свет, белый хлеб ослеп.
   Я, ссутулившись, слепо, как тень моя,
   Вслушиваюсь, о чем говорит "Маяк".
  
   Прожевавши, я наспех глотаю чай.
   До работы моей остается час.
   Для тебя остается прошедший март,
   В общем, я и такой нашей дружбе рад.
  
   Я бреду на работу - смотрю вперед,
   Над домами задумчиво снег идет.
   Если небо синее, пришла весна -
   Выделяется взгляд, как сама слюна.
  
   Только я не к тому это все веду,
   К своему - признаю за собой - стыду,
   Не к тому веду, что в уме больном
   Засмущает комнату за окном.
  
   Я считаю, это бывает раз,
   Говорить о том, что в нас нет прикрас,
   Что страдаем зря, и не любим зря,
   Что куда-то вовнутрь ушла искра.
  
   Потому я тогда тебе все сказал,
   (Я не знаю, с чего это право взял)
   Как я вижу несладкой свою судьбу,
   Но на дружбу сильнее твое табу -
  
   Ибо искренность только сильней вредит,
   Если сердце под шапкой сугроба спит,
   Ибо если проломится талый лед,
   Бог подхватит, оценит, и не вернет.
  
   2
  
   Когда меня костит ударами
   С кулак воробьиным свинцом,
   Подумай о в радость подаренном,
   О небе с тяжелым лицом.
  
   Не морю пустыми укорами
   Свинцовую руку смягчить -
   Больничное, крестиком, скорое
   Пространство не может лечить.
  
   Прикладывай речку подвитую
   К закрытым от счастья глазам -
   Я речь бормочу перебитую:
   Спасибо, не надо, я сам.
  
   Найдется последняя выручка -
   Уже день-защитник подрос,
   С апрельской березовой выучкой,
   Что вытянет небо до гроз.
   25.03.05г.
  
   ***
  
   Ноктюрн железной дороги
  
   Как за яблоками на рынке бабке скучать,
   Собирает колеса поезд в локоть стучать,
   Километр подмахнет, словно ценник смакует,
   И вперед не мигая вагоны кукует.
  
   Но не спишь, если хочешь свой путь разыскать,
   Чашки теплых коленок столкнуть, расплескать,
   За здоровье твое я гудок поднимаю,
   Опрокинув равнину, тепло принимаю.
  
   А платформа в степи, как сиротства кровать.
   Сердце рвется стелить, тишину накрывать.
   И с холмов, как с коленок ладони,
   Тракт в долину ныряет и тонет.
   Март 2005
  
   ***
  
   Чашки теплых коленок столкнуть, расплескать,
   За здоровье круги целовать, обнимать,
   Рябь в ресницах поднять, эта ноша близка...
   Начинайся рассказ в Рафаэлов размах!
  
   А в затылок дышать, как полнеба нести,
   И на тело уста, как на холст нанести
   Твой каштановый волос, что воздух сечет,
   На закатах предплечий жар пальцев толчет.
  
   А край неба провален, в коленках зажат,
   И шершавой, как пятка, любви не сбежать,
   Подстилается кисть, словно чувство и звук -
   Я тебя, словно солнце из речки, зову.
   Март-апрель 2005
  
   ***
  
   Жизнь идет тяжело, не гуманно,
   Ни к кому не просясь, с животом,
   Будто сон из барочного камня,
   И не знает, что будет потом.
  
   Прикрывая ладонью стыдливой
   Безутешных прогалин места,
   Безголосые страшные ивы -
   Как на теле - на речке киста.
  
   Я не знаю, другая осанна
   По дуге скорый поезд поет,
   Но колоннами Гудериана,
   Бороздами зябь поля ползет.
  
   А на север все едет и едет,
   Нарушая ритмический звук,
   Прицепное к судьбе долголетье -
   И разруха любимейших рук.
   02.04.05г.
  
   ***
  
   Как земля к прыжку готовится,
   Дышат, дышат ребра шпал -
   Не могу, страна, условиться,
   Ум прекрасное проспал.
  
   Боль оттаяна, отдышана,
   Избы - косточки болят,
   И отдушина за крышами -
   Среднерусские поля.
  
   Жизнь задушена, разрушена -
   Злят зеленые глаза.
   Распустись лесное кружево,
   Речку за спину вязать.
   02.04.05г.
  
   ***
  
   Отойду от дел, отчувствую -
   Тихо, ровно говорить -
   Сердце в дальний путь напутствую:
   Не умеешь долго жить.
  
   Ничего не смей потребовать,
   Все что было - отдавай,
   Предлагая, не выведывай,
   Если есть, не забывай.
  
   Есть одно на свете верное,
   По нему себя твори,
   Для него все речи вербные,
   Воскресения твои.
   08.04.05г.
  
   ***
  
   Если можно, в звезду суждено превратиться,
   Я хочу побыстрей тенью чьей-нибудь сбыться.
   Чтобы в солнечном зное калилось окошко,
   За которым мурчала и нежилась кошка.
  
   Чтобы дети плескались и плавали в речке,
   Пел ворчливый сверчок, обижаясь за печкой,
   Что зимой не навечно сменяется лето,
   И для этого есть где-то солнце поэта.
  
   Или кто-то несчастный, но верный и пылкий
   Ночью мрачный полезет, тоскуя, в бутылку -
   Пусть я буду не солнцем, звездою ночною,
   Через донышко можно поспорить со мною.
  
   Мир огромней меня, пусть я буду с булавку,
   Как магнит, что влюбленных притянет на лавку,
   Даже, если не буду в расчет принимаем,
   Буду вместе молчаньем двойным обнимаем.
   10.04.05г.
  
   ***
  
   (голова девушки)
  
   1
   Дыханье прервано, улыбка обмерла -
   Так безмятежно бремя Леонардо,
   Черты обрушены, воздушная зола,
   В золотоносной пряди жилка правды.
  
   Тот слиток головы достанется кому?
   Старатель - ветер, мыть и улыбаться...
   Разлука моется, природному уму
   С тобой о чувстве бедном не справляться.
  
   На сердце тяжело от слитности его-
   Недорого в прекрасное влюбиться -
   Жизнь ветрена, легка, ей тяжелей всего
   На расстоянье правды удалиться.
   Апрель 2005
  
   2
   Драгоценней слитка на весах,
   Тяжелее взгляда однолюба -
   Золотая жилка в волосах,
   Световая дышащая шуба.
  
   Я тебя не знаю, и не знал
   Золотое время на ладони,
   Как да Винчи шею рисовал,
   Не оставил воздух посторонним...
   15.04.05г.
  
   ***
  
   Перемена быта (стилизация)
  
   Жили старик со старухой в порту, у моря.
   В сказке не лучше, чем в жизни, хлебали горя.
   В общем, вы помните, все началось с корыта.
   Губит людей не быт, а перемена быта.
  
   Помню еще у попа прижилась собака,
   Гедда Габлер не смогла асессора Бракка,
   Где та собака? Габлер застрелилась в спальне,
   Все перепуталось, словно тела в купальне.
  
   Значит, настала пора наконец меняться.
   Нечего думать, рассчитывать, проще - мяться.
   Если случается что-то само на свете,
   То, безусловно, случайно родятся дети.
  
   Мы же из шкуры лезем достичь результата,
   Кто-то шевелит мозгами (ума палата).
   Я бы хотел оставаться всегда на месте,
   Чтобы смотреть в календарь и окно без лести.
  
   Разницы никакой - жить без любви и с нею,
   Если ты клон или клоун приснился Нео.
   И меняй, не меняй взгляды на чистый хлопок,
   Мысли не выведешь (все уползут из скобок).
  
   Вот почему мы легко изменяем сердцу,
   Мы, открывая, закроем любую дверцу.
   Мы ничего ни себе, ни другим не помним,
   Черти и ангелы нас повстречают сонмом.
  
   Можно кино перед сном заменить на книгу.
   Можно ладонь у лица переделать в фигу.
   Можно, в конце концов, умереть, исчезнуть.
   Но нелюбовь, а не быт не дает воскреснуть.
   17.04.05г.
  
   ***
  
   инфузория туфелька
  
   Робкая ты, милая, бесправная...
   Речи нет, не можешь колдовать.
   Нелюбимая. А значит, с нами - равная!
   В сторону примерщиков кивать.
  
   Неприметная, без пары, беспризорная,
   Гордая - попробуй под каблук!
   Туфелька, изящница, узорница.
   Подойдешь, иди на тихий стук.
  
   ***
  
   Улыбки
  
   1.
  
   У меня в душе не груз, грусть -
   По лучу со звезды спущусь.
   Заночую на чердаке,
   Как соломинка на щеке.
  
   2.
  
   А стихи мои не стихи, а семечки,
   Если клюнет петух, то в темечко.
   Разольется журчащий звон,
   Колокольный гудящий сон.
  
   3.
  
   Душа, как туча, собирается.
   И мается, и улыбается,
   Качается, и опирается,
   Как на колодезный журавль.
  
   4.
  
   Со снежной шапки спесь сшибается,
   Луч зашибает пашню палицей,
И тайно в чувство зашивается,
   Как в речку быструю голавль.
  
   5.
  
   Улыбка ветрена, вытягивается,
   Исчезает, словно дым,
   На прощание дотрагивается -
   На дорожку посидим.
  
   6.
  
   А небо тучное настаивается,
   На хлебах и на воде,
   В птичьем масле стаей варится,
   Убежит по высоте.
  
   7.
  
   Дорога, стрелка, луч привит.
   Улыбки черенок возьмется,
   Из семечка растет Давид,
   Из клейкой почки - Моцарт.
  
   8.
  
   В гармонии свет разыграется,
   Улыбка шагнет за порог,
   Пространство ей раскрепощается,
   Регистр любви широк.
  
   9.
  
   Ах, как хочется мне на руки
   Подхватить тебя, нести -
   Заслужить обиду радуги,
   В полный круг тебя вместить.
  
   И отчаянье, и чаянье
   Дополняют шепот мой -
   Снега таянье, раскаянье
   Белой радуги, восьмой.
   18.04.05г.
  
   ***
  
   Тяжелое чувство довлеет,
   Нельзя ничего изменить.
   Угрюмое небо артелью
   Натужилось холм завалить.
  
   Слова на ветру не играют,
   И не обещаются мне -
   И где-то далеко, за краем
   Моя голова, как в огне.
  
   Жить вспышка сознанья тугая,
   Меня заставляет уметь -
   Дорога степная, нагая
   Нагайкой стегает в уме.
  
   Мне дышится, мне ворожеет -
   Московские лица хранят,
   И, как автоматы на швеллер,
   Дождь ставит за балкой отряд.
   19.04.05г.
  
   ***
  
   Тяжело с собою справиться,
   Мне не справиться никак.
   Где попало, грусть скитается,
   Не попала с жизнью в шаг.
  
   ***
  
   Жизнь на выдумку богата,
   На судьбу и перекаты -
   Голь на выдумку хитрей,
   Все, что должен, на одре.
  
   ***
  
   Нет, море над миром не крестится,
   А руки складывает так,
   Качает, бает предвозвестница,
   Волнуется за свой очаг.
  
   Дремучее, быть может, жалостно,
   Вздыхает о любви - и нет,
   Не допускает самой малости,
   И сострадания вполне.
  
   Не допустимы с чувством шалости,
   Тем более, любви то нет,
   Ты стало старым, страсти в старости
   Переплываются во сне.
  
   Тебе лишь плача чайки жалуются,
   Я чувствую, что путь с тобой,
   Зачем же жизнь мою, пожалуйста,
   Расшатывает речь прибой?
   19.04.05г.
  
  
   ***
  
   Мне спокойствия нет,
   Я жену не найду -
   Я жену не найду,
   И во сне, наяву
   Честным словом живу.
   19.04.05г.
  
   ***
  
   Кипучая зоркость высокая
   Под небом не даст замереть,
   Взвивается, падает соколом,
   Шепчу: уцелеть, уцелеть.
  
   Вживается с трудным в нас опытом
   Высокое чувство жилья,
   И кровь прошивается шепотом
   И штопает, боль шевеля.
  
   Равнина на ребрах приподнята,
   И легкие чувства болят,
   Любимые, милые - вот они!
   Поодаль пространства стоят.
   20.04.05г.
  
   ***
  
   Страны безрадостное время
   Остановилось, сломан ход -
   Атлантово мы сложим бремя,
   Расстанемся в кольце забот.
  
   Часы любви остановились,
   Нам новую не завести,
   Все ожидания разбились,
   Нас, человечество, прости.
  
   Мы греемся осколком братства,
   Великолепный купол снят,
   Сияющий провал пространства,
   Цифири времени зиять.
  
   Нам тяжести души хватило
   От обещанья руки взять,
   Нас расстояние убило,
   Без счастья в вечности стоять.
   22.04.05г.
  
   ***
  
   Метро грохочущее счастье,
   Быть может просто шума свет,
   Нет большего единовластья
   В кольцо заговоренных лет.
  
   Мне двадцать девять, двадцать девять -
   Мне отраженье говорит,
   Мне остается только верить,
   Что это тот, - ты тоже веришь! -
   Со света скоростью стоит.
   24.04.05г.
  
  
   д.
  
  
  
   105
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"