Что-то случилось с квадроциклом Джонни. Если в том году я спокойно на нем катался, то в этом стоит мне сесть, как квадроцикл чуть ли пузом землю не скребет. И мне запретили на нем кататься. Это обидно, потому, что сам Джонни на нем по-прежнему катается и ничего у него не скребет. А ещё бабушке Джонни дали на содержание самку. Самка беременная и уже распухла. Когда они не беременные, то бывают даже симпатичные и похожи на человека. А беременные сразу округляются и лица у них грубые. Бабушка Джонни сделала ей гнездо на веранде и ждет приплода вскорости. Обычно в помете бывает от одного до четырех щенков. Вот возни с ними будет...
***
Сегодня вечером я видел, как к дому подходил Эллин, и включал рубильник на столбе. От его включения в соседском доме в комнате, где держат Этих, все мерцало. Эллин объяснил, что это его обязанности. Что после того как их хорошенько облучит, они будут какое-то время тихие и спокойные и перестанут болты из рубильника выкручивать. Я пригляделся, и точно: Рубильник болтался на столбе на одном болте, остальные три были зверски скручены так, что лопнули и обломки остались в телеграфном столбе. Правда мне до сих пор непонятно, почему столбы с проводами, идущие вдоль домов называют телеграфными, а никто не знает что такое телеграф. Часто Они не только рубильники ломают, но и сами столбы пытаются повалить. А вообще их привлекают только на самую легкую работу, как говорит бабушка Джонни, не требующую высокого умственного развития, в нашей деревне например, они все лесорубы. Утром их собирает по домам большой автобус и везет на работу, а возвращаются они поздно вечером шумные и пьяные. После работы их кормят специальными консервами и поят специальным напитком, которое называется "пойло", от это пойла они и становятся буйными. И мне страшно на них смотреть. Так и ждешь, что начнут кулаками размахивать. Правильно Эллин делает, что излучением их успокаивает. Если бы не он, боюсь, они не только бы столбы валили и болты выкручивали. И вообще лица у них грубые, словно их топором вырубили, и у нашей самки тоже грубые. Только она грустная какая-то. Оно и понятно....Они не живут больше пятнадцати лет, рожавшие самки вскорости помирают. Просто тихо лежат и смотрят на закат солнца, и жизнь тихонько их покидает. Меня разместили жить вместе с самкой. И мне это немного неприятно. В том году летом я жил в этой комнате один, а Джонни жил в самом доме бабушки. И он почему-то мало изменился, а я стал большим. Наверное, ему витаминов не хватает, вот он и растет плохо.
***
Грустная самка в комнате меня раздражает, она ничего не делает, а только лежит и тяжело дышит. Говорят, что они появились еще с первыми поселенцами. Забулдыга Готфрид, который жил на окраине деревни по пьянке спутал самку с женщиной и прожил с ней несколько лет. Она даже детей ему нарожала. Но когда дети очень быстро выросли, местные смекнули, что-то не то, но было поздно. Половина деревни уже была таких детей. И тогда люди как с ума посходили и стали стрелять друг друга. Из города пригнали полицию, и профессора Гольдберга. Он изучил этих зверей и сказал, что они не люди. А следом за ним приехал доктор Лейбниц и сказал, что это люди, только со странным вирусом мутацией, вызывающей ускоренный рост. Болезнь назвали именем этих двух -мутацией Лейбница-Гольдберга, а самих Этих назвали мутантами. Но демократы в парламенте выступили против такого названия, мол, это дискриминация и так нельзя, ведь они даже не чернокожие, а такие, же как все, только другие. И сильно там в парламенте заспорили, а в результате Этим официального названия так и не дали, а за глаза называли зверями или Этими.
***
А мы вчера с парнями стручками мерялись. Питер хвастался, что у него больше всех, и он уже знает, что с ним делать и даже вставлял его некоторым девчонкам из своего класса. А у меня все равно оказался больше. И тогда Питер обозвал меня Этим и сказал, что из таких как я консервы делают. Злой он, не нравится мне Питер. Я так Джонни и сказал, что не буду с ним играть. А то, что я большой, так у меня говорят и отец был большой. Правда, я его никогда не видел. А мама моя красивая, не такая как самки. У самки бабушки Джонни живот все больше и больше. И она начала выть по ночам. Жутко так, словно беда какая-то будет. Джонни говорит, что она боится не разродится, и умереть. Все эти перед смертью воют.
***
Сегодня случилось замечательное событие. За мной приехал большой автобус и забрал меня и еще двух парней с нашей деревни, где я проводил каждый год свои каникулы. И по дороге, автобус останавливался и набирал еще парней в попутных поселках. И пока мы доехали до города, автобус был полный. Нам сказали, что нас отобрали как самых умных и нам уже учиться не нужно. А мы можем сразу работать. И работать нас повезут на рыболовецкий сейнер. Мы будем выходить в море, и тралить море сетями, ловить селёдку и другую ценную рыбу. Все очень обрадовались, потому что в деревне жить было не так уж и весело. И нас привезли в порт в городе, где у берега стоял огромный корабль. Там было уже куча народа. Молодые моряки и их родственники, которые пришли их проводить в море. В толпе провожающих я с удивлением увидел свою одноклассницу, с которой мы учились. Сара весело махала рукой и посылала мне воздушный поцелуй. Очень было приятно, что она не забыла меня. Хотя я ничего не делал ей приятного, и даже стручок не вставлял. Только набил морду пацанам, которые к ней приставали и хотели обидеть.
А чуть позже вдруг увидел маму. Она была такая же красивая, но рукой мне не махала и не кричала ничего, а только стояла и плакала. Мне было странно, что мама мне даже не крикнет ничего, ведь в море мы уходили надолго. А ещё я заметил, какая она молодая, моя мама....Они почти одинаково выглядят с Сарой, и я почти ровесником ей кажусь. Меня это смутило.
***
На корабле оказалось весело. Нас повели сразу на камбуз. И там мне понравилась повариха, что я даже подошел к ней и предложил заняться этим...Ну, вы понимаете...А она не смутилась, а честно сказала, что хотела бы еще пожить. Ведь после этого обычно рожают, а после родов долго не живут. И мне от её слов стало страшно, будто кто ледышку под рубашку засунул. И даже то, что нам как взрослым дали выпить спиртное, не помогло от страха. Соображал я по-прежнему хорошо, только ноги почему-то стали плохо слушаться. И когда после обеда нас повели в темный трюм. Я вдруг подумал, что рыбой в трюме совсем не пахнет. А такого быть не может на рыбацком корабле. Если только это совсем не рыбацкий, и не корабль вовсе. Потому, что мы простояли уже у берега два часа и ни в какое море так и не вышли. И когда темнота трюма приблизилась, я все понял. И внутри меня стал зарождаться глухой и отчаянный вопль, и, открыв рот, я неожиданно для себя завыл, и услышал, как завыли рядом.
- У-у-у-у! - гулко разнесло эхо в большом и темном трюме.