Яркий солнечный зайчик уютно устроился на смуглой скуле, и Норманн, проснувшись, открыл глаза. За окном кружился, купаясь в солнечных лучах, снег...
"Таки заснул", - словно большой снежный барс потянулся всем телом на кровати мужчина и упруго вскочил на ноги. Мышцы запротестовали ленной вялостью, но Норманн наскоро размялся, подавив сопротивление в корне. Прохладный душ так и вовсе согнал остатки сонливости, а посвежевший и выспавшийся Кунсайт с армейской быстротой натянул на себя чистые вещи и подобрал волосы в хвост.
- Интересно, сколько я все-таки проспал? - короткий взгляд на настенные часы дал вполне лаконичный ответ, - Примерно два с половиной часа.
Примерно, потому что он и сам не помнил, как разделся и упал на кровать, местами все еще влажную от компрессов Сильвианы. Такое, к слову, случалось с ним нечасто.
- Ну что ж, семь утра. На час позже обычного и все-таки, - поправив высокий воротник "под горло" черного шерстяного свитера, Норманн оглянулся в поисках своего плаща.
"А, я же накрыл им ее..." - запоздало припомнил мужчина и нахмурился. Уж очень не по душе было ему состояние наследницы Плутона, в котором он ее застал ночью.
"Это не мое дело. Мое дело - отдать ей отказную и отправить в путь-дорогу домой, в Ведомство, на Плутон - куда угодно, только подальше от сюда!" - твердо решив сделать это немедленно, Норманн вынул письмо и вышел в коридор. За дверью в спальню отца царила гробовая тишина. Постучав и чуть приоткрыв дверь, он заглянул внутрь и обнаружил все еще спящую Сильвиану.
Взгляду Кунсайта представилось умилительнейшее зрелище: плутонианская наследница спящая, терзающая во сне его плащ и, как ни странно, не пытающаяся никого убить...
Светлый взгляд скользнул по смуглой коже в вырезах черной армейской майки, темной прядке волос залегшей в выемке между гладким выступающим ключицам, по бронзовой шее и лицу... такому умиротворенному, спокойному, на редкость привлекательному.
Поймав себя на мысли, что откровенно разглядывает принцессу Плутона, Норманн опустил глаза и отвернулся.
Это хорошо, что она еще спит. Нет, сейчас будить и вручать ей официальный отказ он не станет.
Подавшись назад, Кунсайт тихо притворил за собой дверь и пошел к лестнице. У него много дел. Нужно проверить лошадей, накормить их, почистить двор от снега, натаскать воды и дров, самому поесть, в конце концов. А еще можно было бы пробежаться до плато и вдоль по побережью. И вообще мяса хочется - хорошо бы поохотиться, но это все потом, когда он оправит Сильвиану восвояси. А сейчас в первую очередь Норманн отправился посмотреть, как лошади перенесли ночной буран, и чистить двор. Шутка ли - по пояс намело!
Лошади приветственно фыркали, обдавали теплыми облачками пара и ткались горячими губами ему в лицо. Черная кобылица Тьма от наплыва чувств или от ревности к серому Призраку вообще попыталась укусить мужчину, дабы привлечь к себе внимание.
- Вы мои хорошие. Доброе утро! - рассмеялся Кунсайт и потрепал каждого по очереди по мохнатой холке, - Ну как ночевали?
Призрак козырно встал на дыбы и фыркнул, скосив черные глаза на темную кобылу в загоне. Тьма заворчала в ответ на фортели жеребца и требовательно "пощипала" свитер, прикрывавший руку хозяина.
- Ну-ну, не ревнуй, - проговорил Кунсайт.
Стойла были чистыми еще с вечера, нужно было просто дать лошадям овса и напиться. Что он и сделал, плеснув в корыта теплую воду и насыпав овса в кормушки. А потом направился чистить двор. Лихо орудуя лопатой, Норманн напевал вчерашний мотив Ньерда. Стало жарко, и мужчина снял свитер. Снег был рыхлый, сыпучий, за ночь ничуть не смерзшийся, поэтому Кунсайт очень быстро расчистил двор и принялся обтираться снегом, смывая пот, да и просто по старой привычке. Он с шести лет растирался под чутким руководством старика Эдварда, потому и перестал болеть каждую зиму. А так, чуть похолодало - и здравствуй пневмония.
"Надо будет доехать до деревни и проведать его. Заодно закупиться сыром, маслом и молоком.."
Снег царапал и щипал кожу. Стряхнув с себя последние талые комки, Норманн, весь мокрый после растирания, вошел в людскую. Одеваться он пока не стал, просто решил обсохнуть для начала. Поставив чайник на плиту, Кунсайт разогрел картошку, нарезал буженину и сыр.
Сильва блаженствовала, растянувшись на огромной кровати. Видимо, ночью ей стало жарко, потому что свитер она с себя стянула и бросила рядом, так что рукав свисал до самого пола, и осталась в майке в обтяжку. Кусок плаща заменял плутонианке и подушку, и плюшевого медведя, и одеяло. Каланий плащ был скомкан где-то в ногах.
Ей, наверное, снилось что-то хорошее, потому что принцесса улыбнулась как-то очень хитро и потерлась щекой о белый мех. Правая рука, по локоть засунутая под подушку, не шевелилась, а вот пальцы левой то и дело зарывались в пушистую белую массу.
Потянувшись всем телом, девушка повернулась на другой бок, снова потерлась щекой о мех и повыше на плечи натянула импровизированное одеяло.
- Мф-ф-р-р-р-р-р...
Ничьего присутствия в своей спальне Сильва не ощущала. Сейчас ее организм спал настолько глубоко, что разбудить его могла только ощущение недвусмысленной угрозы, вроде запаха обнаженного оружия. Но чужих запахов не было, нож под подушкой уютно лежал в ладони...
С очередным "мф-ф-р-р-р" Сильва потянулась, извернулась и зарылась в белый мех еще и носом.
... Она валялась у костра рядом с огромным белым зверем, грела руки в его мехе, обнимала и тормошила, сколько влезет. Ей было, наверное, лет шестнадцать... Или это зверь был таким огромным, больше нее.
Он жарко дохнул ей в шею, заставляя смеяться. Стояла весенняя ночь с легким заморозком, но в воздухе вовсю пахло цветущей вишней и обещанием лета...
Она проснулась оттого, что чихнула. Особенно длинная ворсинка щекотала-щекотала нос, пока не добилась своего.
- Пчхи! - сон слетел с принцессы, как безжалостно сдергиваемое одеяло. Хотя она, сколько себя помнила, всегда просыпалась за секунду до будильника или побудки.
Мягкий мех приятно гладил открытые плечи, ногам в штанах было жарко, и она высунула их из-под одеяла, потянувшись всем телом.
- М-м-м-м...
Давно она так хорошо не спала. Она вообще давно не спала... Трое суток, кажется... А за окном уже светло, значит, проспала часа четыре, не меньше. А это такая роскошь, что просто слов нет... И очень жаль, что сейчас она спать не хочет ну совершенно.
Интересно, чему она обязана такой хорошей ночи? Взгляд упал на синий шерстяной плащ, подбитый белым мехом. Где-то она этот плащик видела уже...
- Как интересно... - она отчетливо помнила, что не могла заснуть, а потом... потом "ушла" так далеко, что ничего не видела и не слышала.
Значит, тогда он и заходил...
Прохладный утренний воздух приятно щекотал руки и шею. Как будто и не бил ее вчера озноб.
Наскоро умывшись и пригладив волосы, убрав с лица "маскировочную" челку, Сильва повязала на плечи свитер, надевать который совершенно не хотелось, обулась, выключила термоконтроль на штанах и чуть ли не вприпрыжку сбежала по лестнице вниз.
"Наверняка он уже встал..."
Зрелище ей открылось хоть и уже знакомое, но от этого не менее приятное. Обнаженный по пояс Кунсайт хозяйничал на кухне, и у Сильвы немедленно зачесались пальцы.
- Доброе утро! - она зачем-то подошла совсем близко, видимо из врожденного мазохизма.
- Доброе... И садись завтракать. - откликнулся Норманн, взглянув на посвежевшую девушку, - Как спалось?
Мужчина как раз заканчивал сервировать стол, выкладывая на деревянное блюдо нарезанные ломти буженины и сыра.
Находиться на одних квадратных метрах с девицей полуголым, было для Норманна не совсем в рамках обычного. Он ведь не Нефрит, в конце концов - надо соблюдать хоть какие-то приличия. А поэтому свитер на талии был развязан и тут же натянут.
"Так-то лучше будет", - подумал Кунсайт, вытряхнув заварник и по новой наполнив его чаями.
- Ве-ли-ко-леп-но. Как убитая, - ответила Сильва абсолютно счастливым голосом.
Как все-таки мало надо для счастья... сон без кошмаров, утро без озноба, и уже кажется, что жизнь - прекрасная штука.
Счастья стало чуть-чуть меньше, когда Кунсайт натянул свитер и лишил ее зрелища. А она даже шрамы пересчитать не успела... Вот оно - пагубное влияние хорошего самочувствия. Сразу возникают ненужные мысли и неуместные желания. Хотя они и вчера возникали.
Принцесса садиться за стол не стала, а остановилась в полуметре от Кунсайта. Видимо, из того самого непонятного мазохизма. Потому что смесь запахов и звуков будили такие ассоциации, что совсем уж ни в какие ворота.
- Тебе помочь? - хотя, что тут помогать-то? Разве только тарелки и чашки достать... Хозяин в ответ на любезное предложение помощи лишь пожал плечами, продолжая заваривать чай.
Тарелки нашлись быстро, кружки - со второй попытки. Расставив это добро на столе, Сильва уселась на стул. Настроение было настолько прекрасным, что заводить разговор о вчерашних обвинениях, кошмарах и прочих неприятностях не хотелось. Хотя бы до завтрака.
Пока она выставляла тарелки, Норманн вскользь смотрел на ее руки, мелькавшие над приборами.
"Странно... тонкие такие запястья и на ладонях почти мозолей нет... никогда бы и не подумал, что такими руками можно разрубать плоть и кости с удара в полсилы..." - подумал он, припомнив, как уверенно Сильвиана рубила дрова.
Последним финальным штрихом в сервировке стали салфетки, и мужчина жестом руки пригласил за стол:
- Прошу, - заправив за уши распушившиеся пряди волос, Норманн сел на свое место.
- Спасибо, - Сильва моментально начала сооружать себе бутерброд, потом вспомнила, куда Кунсайт вечером убрал перец и помидоры, и встала с места. Она достала помидор и перец, потом подумала, и добавила еще один помидор - вдруг он тоже захочет? Тарелка была прохладной и гладкой, а помидор чуть пружинил под пальцами. После реанимационного саркофага, когда кожу ей наращивали заново, руки снова обрели чувствительность, причем гораздо большую, чем имели в те времена, когда пальцы еще не покрылись мозолями от тренировок. Наверное, потому что она была ловцом, и тело, послушное ци, могло становиться тверже или мягче. Так что в мозолях необходимости не было.
- Помидоры будешь? - в руке Сильвы уже был нож, а на тарелку падали круглые ломтики. Завтракать одной картошкой с мясом она не хотела.
Забавно. Последние три месяца ей было абсолютно все равно, что есть. Только белковый концентрат начал горчить. Что-то странное здесь происходит. И что, или кто тому виной?
В то, что причиной хорошего самочувствия "отпуск" и северный воздух, принцесса не верила. Она уже год как "в отпуске". Не служба, а одно название - доверенный офицер при собственном отце.
На предложенные девушкой овощи Норманн только чуть наморщился. Не успел одного любителя пичкать его всякой травой отправить в деревню, как на его место тут же явилась другая.
Наполнив свою тарелку, Кунсайт принялся за еду. Уже в процессе он вспомнил, что забыл хлеб и, повернувшись на стуле, потянулся к ларю, благо расстояние позволяло не вставать.
- Извини, хлеб вчерашний. Черствоват будет, - из чехла на поясе возник нож и, рассеивая солнечные блики по стенам, принялся быстро нарезать тонкие куски хлеба.
- Так-так... - Сильва усмехнулась и начала резать второй помидор, - ты из тех мужчин, которые считают, что должны питаться только мясом? Или тебя белковым концентратом угостить? У меня есть... - девушка сделала большие наивные глаза, выражая желание начать кормить Кунсайта белковым концентратом немедленно, - А хлеб прекрасный, вовсе и не заметно, что вчерашний.Эх, соку бы сейчас... Гранатового. Или вишневого.
- Нет. Просто я из тех мужчин, которым важен результат, а не сам процесс, - развел руками Кунсайт, - Кстати, чай пить теперь только с бисквитами и вареньем.
- Важен результа-а-ат, пфы, - фыркнула она, наполняя кружку из кувшина, - а то, что овощи полезны для здоровья, тебе не говорили? - и, шалея, от собственной наглости, поставила тарелку с нарезанным перцем и помидорами прямо перед лордом, - Ешь. Тем более, что теперь чувства должны быть острее, после печати. Вдруг тебе понравится?
Принцесса положила себе порцию картошки и пару ломтей буженины.Вилка воткнулась в картошку и оная немедленно исчезла во рту. Она все еще была очень голодна. Что было неудивительно.
- Овощи может и полезны, но что-то не слишком хочется. Ешь ты. Не хочу рисковать своими вкусовыми рецепторами... - тарелку с овощами Кунсайт все-таки проигнорировал, ему и вкусового шока от гарнира хватило. Картошка оказалась... вкусной что ли. То есть не в плане отличного вкуса, а в наличия оного. Тьма... Личная тьма - это не только злые помыслы и сосредоточение негатива человеческой души, но еще и желания, чувства, ощущения.
- Знаешь, когда тебе запечатывают темную сторону, ты напрочь лишаешься многих ощущений... - задумчиво проговорил Норманн, неосознанно глядя на пальцы девушки, колдовавшие над бутербродом. А когда понял, куда смотрит, то трижды выругался про себя! Потому что в женщинах он в первую очередь обращал внимание на глаза, во вторую на руки, а в третью...
А третьей не будет!
Вилка взвизгнула об поверхность тарелки, когда Кунсайт несколько резко наколол золотистый кусочек румяного картофеля.
- Я знала об этом... читала. Это закономерно, - Сильва потянулась через стол и стащила вилкой кусок помидора с тарелки, - Тьма изначально присуща человеку так же, как и свет. Она рождает желания, питает чувства... Потому ловцы и не любят, когда их называют "просветленными". А лунарцы любят это слово. Но Тьма необходима. Миру. Нам... а Серенити не хочет этого понимать. Зато она очень боится нас. Знаешь, я испытала нечто похожее... - Сильва отложила вилку и потерла кончиками пальцев друг о друга, - но только с одним чувством. А чего тебя лишила печать? Кроме источника силы?
Картошка в тарелке мерно убывала, а Норманн настолько проникся процессом распробывания, что даже забыл, был ли голоден вообще.
- Вкус... Кое-какие острые эмоции, например восторг или гнев, - Кунсайт задумался, припоминая, что еще, - Не знаю... не помню. Слишком мало прошло времени после того, как я сорвал печать, чтобы о чем-то судить... Чисто теоретически - все зависит от силы артефакта, которым "просветляют" и от души просветляемого. Я не ощущал эмоционального окраса... А вообще, слабого духом человека можно легко превратить в идиота или отправить в кому. Вот тебе яркий пример лояльности и человеколюбия Лунной правительницы... Даже не вообразить, каково сейчас Саймону. Из нас он был самым слабым... и самым талантливым. Жаль.
Отложив вилку, Норманн наполнил молоком стакан и отпил, прикрыв глаза от удовольствия. Во рту будто разорвалась вкусовая бомба.
- Ты говоришь, тоже пережила подобное... - испытующий прищур голубых глаз, - Странно тебя ведь не очищали. С каким чувством, если не секрет?
Пьющий молоко Кунсайт вызывал у девушки чувство, похожее на умиление. Если можно умиляться, глядя на одного из опасных людей во вселенной.
За разговором Сильва продолжала методично и с удовольствием уничтожать картошку. Несмотря на серьезную и даже тяжелую тему разговора, она чувствовала себя удивительно правильно. И совершенно не хотела думать, что этот упрямец мог вчера погибнуть, а она бы и не узнала.
- У меня... все было прозаичней. Тогда, на Ганае... Я трое суток проболталась в кабине истребителя. Скафандр был рассчитан на меньший срок... Чтобы продержаться, пришлось отключить обогрев. Мне заново вырастили кожу на... - проще было сказать, где ее НЕ вырастили, - почти на всем теле. А я с тринадцати лет привыкла к мозолям, и... пальцы теперь такие чувствительные, что я могу быть карточным шулером. И гораздо легче ощущаю чужое присутствие.
Только это и спасало ее на тестах пару раз. Удавалось засечь условного противника, хотя ни сила, ни инстинкты ничего не говорили. Но это было временно. Сегодня с ней все в порядке, значит, выход есть. И она найдет его.
В одно мгноновение Кунсайту резко обрубило аппетит. Зато очень хотелось пить, потому что во рту пересохло от мысли о Роланде, Джениане, Саймоне и... о ней. Девчонке, которая сидела перед ним и которая столько пережила ...
- Прости, я был несправедлив к тебе... Я не слышал, - слова дались с трудом и прозвучали гораздо тише, чем того хотел сам Норманн.
На миг, или ему это только показалось, за спиной девушки проблеснуло полотно ее Силы... И даже не полотно, какие-то обрывки...
Это могло означать две вещи. Первое: он возвращается; второе: либо с ней что-то случилось, либо произошло что-то с его внутренним зрением, если он может видеть энергию исключительно обрывками...
"Там на плато я видел примерно тоже через Дыхание Метели. Разрывы в полотнищах ее крыльев..."
- Да. И снова "да". Ты действительно был несправедлив. И ты не слышал нас... - Сильва тихо вздохнула. Тысячу раз она представляла, как он говорит ей эти слова, а теперь, когда все происходит на самом деле... даже странно.
- Так что за второе - не стоит извинений, а за первое - извиняю. Вы, мужчины, бываете редкостными слепцами. Тебе чаю налить?
В ожидании ответа Сильва налила чаю себе, отнесла пустые тарелки в мойку и убрала так и не тронутые Кунсайтом помидоры и перец. Мгновения неловкого молчания, повисшего в людской, невидимым грузом давили ей на плечи. Внезапно для самой себя принцессе до зуда в пальцах захотелось сделать что-нибудь эдакое, чтобы нарушить тишину: разбить тарелку, загреметь столовыми приборами, сгружая их в раковину, или просто... заговорить? Сильвиана выбрала последнее, ухватившись за первую пришедшую на ум тему для разговора:
- Говоря по правде... Насчет запечатывания. Внешние планеты без восторга восприняли такое применение серебряного кристалла. Серенити ведь могла и не делать этого. Достаточно было отрезать вас от Металлии, а там... там уже вы бы сами выбирались. Как могли. Но самое ужасное в том, что она действительно считает себя правой. Это одна из причин разногласий в Альянсе...
- Серенити боится всего, что ей неподконтрольно. Поэтому и "вычистила" нас, несмотря на протесты, - тут же отозвался Кунсайт. Видимо, молчание в людской смущало не только ее одну, - Она хотела задавить агрессию в зачатке - а для этого нужно всего ничего: удалить все, что как прямо, так и косвенно направлено на развитие негатива в перспективе... почти все до одной эмоции. А теперь представь, каково Саймону? Он ведь художник. Эмоции необходимы, чтобы творить... А он сух, до дна и вряд ли сможет сломать печать сам. Он не Ловец.
- Да, Роланд и Саймон, и Джениан - не Ловцы и никогда ими не были в отличие от тебя. Поэтому Зойсайт вряд ли сможет сам снять печать.
В ответ на предположение Сильвианы Норманн лишь удрученно кивнул.
"Да, они всего лишь Мастера... И они не смогут. Сами", - подумал Норманн, поворачивая в руках наполовину полный стакан синего стекла.
- Нефрит, Зойсайт... Они не чувствуют, и они знают. А Джениан... Он, скорее всего, обманется. Лорд Иллюзий заплутает в собственной стихии. Он всегда отметал от себя эмоции в пользу объективности. А теперь, по сути, получил желаемое. Смогу ли я вернуть его?.. Не знаю. Нефрит не сможет долго терпеть молчания звезд. Саймон не сможет и дальше ломать кисти и рвать холсты. А Джениан... Вся его жизнь - это исследования. Что может заинтересовать его больше этого, если он ничего не может чувствовать, кроме инженерного азарта? С ним будет больше всего проблем...
- Сделай так, чтобы он захотел вернуться, - девушка налила крепко заваренного чаю и пододвинула кружку Кунсайту, - Когда у человека есть цель, он способен на любое чудо, которое со стороны кажущееся безумным. Пусть даже ради мести. А потом... потом будет конечно, непросто... - Сильва смутилась и замолчала.
Вот она... там, в истребителе ее держала именно месть. Долг был исполнен, и никто не мог требовать от нее большего, чем она уже сделала... Но она держалась... чтобы вернуться и отомстить. А потом ей казалось, что из-под ног выдернули почву, и она падает, падает... И крылья не хотят держать.
Сильва неожиданно очень серьезно посмотрела на беловолосого лорда. Ее лицо вдруг неуловимо поменялось, стало жестче, безжалостней и вместе с тем - спокойнее. А глаза приобрели чуть более темный тон, как будто она гневалась. Но Сильва не была сердита.
- И я тебе ничего не говорила. А еще я не говорила тебе о том, что ни мне, ни, что важнее, моему отцу не нравится направление действий Лунной королевы. Но есть разные способы... - девушка прикрыла глаза, а когда подняла ресницы, ее глаза и выражение лица стали прежними.
- Способы есть... и я ничего не слышал, - глухо проговорил Кунсайт, потянувшись за предложенной чашкой.
Норманн помешал чай ложкой и, поднеся кружку к губам, подул. Похолодевший взгляд уперся в темно-вишневые глаза принцессы.
- Сильвиана, учти. Если кто-нибудь узнает о прошлой ночи или о моих намерениях относительно генералов и помешает мне, я вытащу тебя из-под земли, и ты очень дорого мне за это заплатишь. Все, что здесь произошло, должно остаться между нами, равно как и открытое проявление антипатии к Лунной властительнице - твое и короля Плутона.
Сильва, нисколько не испугавшись, только закатила глаза и фыркнула. ОНА все ему рассказала, а он еще угрожает... Да если бы он понимал, что ей только за одни такие разговоры может трибунал светить как сообщнице предателя... И даже званием Ловца будет трудно объяснить, почему она настолько заинтересована во всей этой истории.
- Как стра-а-а-ашно... - протянула она, вставая из-за стола, - И ты еще удивляешься, почему мне иногда хочется назвать тебя кретином... Что-то расхотелось мне пить пустой чай. Сейчас принесу шоколад.Нам обоим не помешает съесть по кусочку, а у меня еще осталось немного со вчерашнего ужина.
- И почему мне так хочется назвать тебя несносной девчонкой? - задался риторическим вопросом Норманн и сделал глоток.
Девушка метнулась из кухни, пока разговор не получил продолжения. А опальный герцог во второй раз за сегодняшнее утро заметил фантомные полотнища ее Силы. Всего на одно мгновение, но и этого хватило, чтобы убедиться в том, что ему не показалось. Кунсайт нахмурился и убрал за ухо выскользнувшую белую прядь волос.
В комнате наверху Сильва быстро обнаружила шоколад, дернув носом, отломила кусок и заначила уже персонально для себя в пищевой фольге, сунув лакомство в карман брюк, к белковому концентрату.
После чего спустилась обратно, периодически сдувая лезущие в глаза волосы.
"Раз я больше не притворяюсь парнем, эту челку надо убрать. А то мешает..."
Через пару минут Сильвиана вбежала в кухню с вышеупомянутым брикетом шоколада. И даже не брикетом, а жалкими остатками, завернутыми в растерзанную упаковку.
- Вот шоколад.
- Будешь столько есть сладкого - растолстеешь, - улыбнулся Кунсайт, кивнув на металлическую обертку в руке девушки.
- Растолстею? Я?! Ни за что! - шоколадка шлепнулась на стол, а Сильва - на стул. И, разумеется, немедленно потянулась за кусочком лакомства к чаю, - Да, я люблю сладкое, и не скрываю этого. Должны же быть у меня свои слабости, верно?
Если большую слабость надо скрыть, проще всего выставить напоказ маленькую. Вроде шоколада.
- А ты будешь шоколад? Или пока опасаешься? И какие у тебя на сегодня планы? - хорошее настроение вылилось в целое ведро вопросов. Сильва будто совершенно забыла, что приехала "вручить пакет - забрать ответ". Наверное, потому что это была не вся правда.
Она приехала, потому что хотела его увидеть. Но эту причину знает только она. Даже отец не знает. Наверное. Она хорошо скрывала свои эмоции после Ганая.
На тираду по поводу любви к сладкому Норманн только хмыкнул и отпил чай. Ромашковый, без сахара.
- Подозреваю, что тебе одной будет этого мало, - проговорил он, - Поберегу себя от ярких впечатлений.
Чай стремительно заканчивался, поэтому Кунсайт вновь наполнил себе кружку. По людской пополз тонкий цветочный аромат, напоминающий о лете.
- Планы? Ну, наверное, напою тебя чаем, вручу пакет и отправлю обратно в Ведомство, пока погода не испортилась, а уж потом займусь своими делами, - пожал плечами Норманн.
- Ну, не делай из меня чудовище... Я, конечно, сластена, но лишать тебя удовольствия прочувствовать вкус шоколада после такого перерыва я просто не смогу... - Небо, что она делает?! Она строит глазки и флиртует, пусть и по мелочи, с человеком, который признан предателем! Которого она сама не может простить! К которому не должно испытывать никаких иных чувств, кроме презрения! Ну, и еще брезгливого сострадания.
А она тут ест с ним за одним столом...
И пьет чай. Уже допила...
- Ну, я готова. Спасибо за чай...
Кунсайт поднялся и убрал со стола. Кружки и тарелки вымыты и поставлены в сушку, закуски убраны обратно в ларь - что ж пора переходить к делам насущным.
- Не за что. Пойдем в гостиную. Мне нужно протопить камин, а потом я отдам тебе письмо. Ты пока собирайся в дорогу, - сказав это, Норманн нагнулся, подхватил стопку поленьев, дожидавшихся своего часа у каменной плиты.
- Открой мне дверь, - попросил он, перехватив дрова поудобнее и кивнув на дверь.
- Хорошо.
Сильва любезно распахнула перед лордом дверь, потом закрыла ее за собой и не спеша пошла наверх. Собираться. Если конечно так можно назвать...
Принцесса не спеша заправила кровать, потерлась щекой о белый мех плаща, аккуратно его свернула. И только после этого натянула "изолятор". Заправилась, накинула на плечи куртку, завязав рукава на шее... Несмотря на холодные пальцы, ей все еще было тепло, и Сильва хотела подольше продлить это ощущение. Как будто с ней действительно все хорошо.
Шлем в руки - рюкзак на плечо... Вниз она не спешила, спускалась спокойным шагом.
Даже жаль, что сегодня такая хорошая погода...
По лестнице принцесса старалась спускаться как можно тише... Сильва остановилась на половине лестницы и присела на перила. Отсюда было удобно наблюдать за залой. И за мужской фигурой у камина.
Ее всегда поражало, как исполнена спокойной силы вся фигура Кунсайта, каждое движение, даже самая банальная поза. Вот сейчас он просто смотрит на огонь, а она видит тугие узлы, готовые в любой момент взорваться движением или ударом... И вместе с тем все кажется таким мирным... Как обманчив бывает окружающий нас мир...
"Он сказал, что недооценивал меня. А сейчас... понимает ли он, что я из себя представляю? Или по-прежнему видит просто принцессу, по недоразумению получившую силу Ловца?"
Рукоять ножа на поясе ткнулась в бок. Конечно, он видел все, что случилось тогда... Но там уже было проще... А как сам Кунсайт начинал карьеру? Самый молодой Ловец своего времени. Не удержавший крылья. Она моложе на пять лет, носит крылья уже почти три года, как и он... И всерьез боится их потерять. Но запрещает себе верить, что это возможно.
"Мы похожи больше, чем он думает. И если повезет, он не узнает об этом. Никто не узнает. Есть вещи, которые должны остаться в тайне".
Она слезла с перил и уже не таясь, стала спускаться.
- Огонь в камине, это красивое зрелище, верно?
Поднявшись с корточек, мужчина выпрямился и с хрустом размял затекшую шею:
- Собралась? Ничего не оставила? - спросил он, стоя вполоборота к Сильвиане и вытащив из кармана контейнер.
- А я ничего с собой и не привозила. Давай пакет, - Сильва протянула руку и внутренне подобралась.
Ну, сейчас начнется...
- Или может, все-таки сам поедешь?
- Сам? Зачем? Чтобы в очередной раз хлебнуть ведомственной бюрократии и крючкотворства? - пожал плечами Норманн, - Нет уж, увольте. Меня ностальгия не настолько еще заела.
Темно-синий бамбуковый контейнер с серебристым вензелем дома Кунсайтов лег в требовательно раскрытую ладонь Сильвианы:
- Возьми.
- Вообще-то, я имела в виду, что ты по крайней мере посмотришь, что именно тебе предлагают... И выскажешь все папе лично. А то нашли девочку на побегушках... - проворчала Сильва, принимая пакет. Однако, вместо того, чтобы убрать ценный документ в карман куртки, девушка подошла к большому столу и поставила бамбуковый короб туда.
- Так что, дабы не терять время... - принцесса открыла короб и развернула письмо.
Выходка плутонианки стала для Кунсайта неожиданностью. Можно даже сказать покоробила.
- Тебе не говорили, что читать письма, которые предназначены для другого человека, не прилично - раз, нарушение устава - два. На нем вообще-то стоял гриф секретности второй степени, - придя в себя и саркастично вскинув бровь, прохладным тоном поинтересовался Норманн, - Ты решила проверить грамматику или стилистику?
"Да что она себе позволяет в конце концов?! Нахальная, настырная девчонка! А потом еще и удивляется, почему я о ней такого мнения!"
- Что-то вроде того, - Сильва невозмутимо сложила письмо обратно и убрала в короб. Зачем-то потерла переносицу и полезла в карман брюк.
- Ты меня постоянно недооцениваешь. Это, честное слово, обидно... - с на редкость довольной улыбкой ответила принцесса и положила что-то на стол рядом с тубусом и накрыла ладонью, - Угадай, что такое там лежит?
- Не имею ни малейшего желания знать.
"Боги! Как она меня раздражает! Да у нее просто талант, черт ее дери! Такое редко кому удается", - ладони в карманах брюк дрогнули было сжаться в кулаки, но он приказал себе успокоиться.
- А напрасно... - девушка несколько раз пристукнула пальцами по столешнице и с мысленным "Та-да-а-ам" подняла руку, открывая небольшой, сантиметров семь в длину овальный камень. На полированной амальдиновой пластине тонкой серебряной вязью маги вывели щит и два скрещенных меча - Герб военного ведомства. В толще камня вспыхивали и гасли золотые искры.
- Ты, может быть, успел забыть, что это такое... Так что напомню. Это - пайцза доверенного офицера. Податель сего есть полномочный представитель Главнокомандующего, его глаза и голос. Все, что сделано под пайцзой - сделано во славу Плутона и с согласия его величества короля Дункана.
Улыбка сменилась укоряющим взглядом.
- Ай-ай... как не стыдно думать, что я не знаю Устава, или хуже того, нарушаю его из прихоти. По себе судишь?
- Ты не имела права читать мою личную корреспонденцию, будь у тебя сотня разрешений, подписанных хоть самой главой Альянса - Лунной королевой. Спешу тебя расстроить, но закон о неприкосновенности личной жизни пока еще в действии и распространяется даже на предателей, - в этом месте по лицу Норманна проскользнула хищная ухмылка.
"Еще одно слово. Еще хоть одно слово от нее услышу - вышвырну ее отсюда за шиворот как котенка на улицу!" Бешенство внутри Норманна, подстегнуло дремлющую Тьму.
- Ц-ц-ц-ц... - взор принцессы становился все более укоряющим, - Это официальное письмо, лэр генерал в отставке. И написано оно было не личному другу Дункану, а его Величеству королю Плутона, Главнокомандующему. И эта пайцза дает мне право читать любую корреспонденцию, адресованную моему отцу. Если она пришла по линии ведомства. А поскольку ты передал письмо курьеру военного ведомства - мне, то я, как доверенный офицер, имею право его вскрыть. И прочитать. И более того, принять оперативные меры, которые сочту нужными. Я не твои письма читаю, я читаю ведомственные документы. И имею на это право.
Сильва вздохнула и прямо посмотрела на лорда. Убрала пайцзу в карман и встала, заложив руки за спину, как делала это в бытность инструктором. Взгляд приобрел строгость и спокойствие. Может, сейчас она плохой Учитель, но она еще не разучилась правильно смотреть.
- А вот чего я не имею, так это желания мотаться туда-сюда по снегу целыми днями... А потому... Как глаза главнокомандующего, я ознакомилась с аргументами вашего отказа, лэр Кунсайт. Как голос Главнокомандующего, имею сказать вам следующее. Командование Плутона заинтересовано в том, чтобы передать вновь сформированную эскадру вам, именно учитывая события двухлетней давности и вашу характеристику. А потому не считает вашу незаинтересованность достаточным основанием для отказа. Вы находитесь под опалой земного двора, но помимо этого, на вас наложено взыскание Воинского трибунала. И как представитель трибунала, которым я так же являюсь, я считаю, что сейчас твое наказание является слишком легким. И для его ужесточения тебе необходимо находиться в армии. На сборы тебе даю двое суток. В пятницу в десять утра комиссия. И ты там будешь.
В повисшей тишине повис призрак непроизнесенных слов "приговор окончательный и обжалованию не подлежит".
Норманн выслушал все, что говорила Принцесса. Выслушал стоически. Даже чересчур для его теперешнего состояния.
"Я размажу ее по стене", - проскользнула шальная мысль. А собственно, почему шальная?
Вынув расслабленные руки из карманов и сложив их на груди, с учтивой улыбкой на лице Норманн медленно двинулся в сторону девушки.
- Я Вас, наверное, разочарую, лэйрис "полномочный представитель Главнокомандующего, его глаза и голос", но, если считаете мой приговор слишком мягким, то у Вас есть исключительная возможность обжаловать его в одностороннем порядке в Военном Трибунале Альянса, - все это Кунсайт уже даже не говорил, а с шипением цедил сквозь зубы.
Тьма взвилась внутри, почуяв кровь, и оскалилась...
Рука молниеносно выстрелила вперед, зажав подбородок принцессы в тиски и с силой дернув девушку на себя. Пальцы впились в смуглую кожу и запрокинули лицо Сильвианы, заставляя смотреть ему в глаза. Холодные, оттенка морозного зимнего неба...
- А теперь послушай меня, принцесска! Я больше не военнообязанный и не нахожусь ни под чьим руководством. Ни Ведомство, ни сам король Плутона мне не указ, - Норманн едва удерживал злость, но Тьма уже развернулась настолько, что требовала выхода немедленно.
- Еще хоть звук от тебя услышу, - скрипнул зубами Кунсайт, не в силах больше сдерживать себя, и дернул принцессу за подбородок вверх, - я тебя..!
Сила полыхнула в его взгляде, и мужчину переполнили два желания: первое - забить до смерти, а второе - менее кровожадное, но тоже малоприятное для принцессы. Норманн хищно ухмыльнулся и сделал выбор в пользу второго: наклонился и поцеловал девушку, без нежности, без чувства, зато с силой, с нажимом, прикусывая ее губы - словно хотел наказать болью за нахальство и самоуверенность.
До этого мгновения Сильвиана ожидала всего - нападения, удара - но не поцелуя. Если, конечно, можно было назвать ЭТО поцелуем... Хотя, наверное, можно. Пусть даже основным чувством в нем была злость...
Дергаться и пытаться как-то вырваться Сильва не стала. Во-первых, рвать губу не хотелось. Во-вторых, ничего опасного девушка для себя пока не видела и не ощущала.
А пальцы у него очень сильные... и горячие...
Принцесса спокойно дожидалась, когда ее отпустят. А потом... потом она это Кунсайту припомнит. И очень скоро припомнит...
Оторвавшись от девушки, Кунсайт еще пару мгновений удерживал ее подбородок, глядя в глаза. Истерить она явно не собиралась, равно как и выказывать своего неудовольствия...
"Ну и отлично!" - подумал Норманн и убрал руку.
- Ну, раз Вам больше нечего сказать, и Вы полностью собраны, лэрис, я бы Вас искренне попросил на выход. Своего решения не изменю. Точка.
Взгляд скользнул по припухшим и потемневшим губам девушки.
Отвернувшись, Норманн быстро пошел в сторону лестницы.
Сильва притронулась к губам пальцами, пытаясь разобраться в ощущениях. Ощущения были... странными. Ладно, у нее еще будет время разобраться в этом.
- А я никуда не поеду! - громко сказала она в спину лорду, - Или ты едешь со мной, или я остаюсь здесь. Точка!
Сильва демонстративно сняла куртку и повесила на спинку стула. Рядом на пол поставила рюкзак, а сама уселась в кресло у камина.
Огонь насмешливо трещал, будто спрашивая - "Зачем ты, девочка, в это полезла? Чего тебе вечно неймется? У самой проблем мало?"
Сильва поудобнее устроилась, уперлась в спинку и подлокотники спиной и коленками и вздохнула. Плечи начинали мерзнуть. Счастье длилось недолго. А пламя над ней смеялась.
Дурочка, лезешь вечно, куда не надо, звезды с неба хватаешь... Из-за чего?
Не из-за чего. А из-за кого...
Она задумчиво снова прикоснулась ко все еще ноющим губам. Вот вам и первый поцелуй... То есть, не первый конечно, но все, что было до этого - не считалось.
Выпад Сильвианы застал Норманна на середине лестничного пролета. Развернувшись на каблуках, мужчина вперился взглядом в наглую плутонианку, разместившуюся со всеми удобствами в его кресле.
- Очаровательно, - выдохнул Норманн и, зло прищурив глаза, оперся локтем на перила, - Я с тобой не еду однозначно. А вот для того, чтобы остаться тут, у тебя должны быть очень веские аргументы и еще один пустяк... мое разрешение.
- Я очень признательна, что ты не против моего общества, Норманн.
Аргументы-то у нее были, но оглашать их Сильвиана не собиралась. Потому что потом у нее точно будет только один путь - с утеса в море. Чтобы клинок не осквернять. А разрешение... Ее о разрешении Кунсайт спрашивал, когда целовал? Не спрашивал. Вот и пусть теперь расплачивается.
- Кто сказал, что я не против твоего общества? - спокойным тоном поинтересовался Норманн, постукивая пальцами по подбородку и буравя сощуренным взглядом спинку стула, на котором восседала наследница Плутона.
- Я-то как раз и против, только мне интересна твоя позиция. С чего я должен по собственной воле позволить тебе остаться?
Сильва подняла глаза и заставила себя лукаво улыбнуться. Это была авантюра... Но она уже решилась на нее. Все началось гораздо раньше. Не вчера и не сегодня... Все началось в Альканорском гарнизоне.
- Видишь ли, - обратилась девушка к чуть размытому силуэту в начищенном щите над камином, - конечно, ты можешь попытаться выкинуть меня за дверь... И допустим, тебе это удастся. Я сяду на снегоход и уеду...
Она вздохнула, и устроилась в кресле поудобнее, свесив ногу с подлокотника, и стала покачивать ею в такт словам.
- Где-то на трети пути до базы у меня заглохнет машина. Я, конечно, постараюсь ее завести или починить, но непременно что-то перепутаю. И спалю снегоход намертво. А поскольку до базы на снегоходе пять часов езды на большой скорости через целину, я конечно же, не рискну идти туда пешком с тем жалким снаряжением, которое есть у меня. И пойду к ближайшему населенному пункту, расположение которого я знаю. То есть, сюда.
Сильва рассказывала все это спокойным голосом, будто сказку у камина, и нога в армейском ботинке на меху качалась туда-сюда.
- Вообрази, где-то... давай прикинем, в девятом часу вечера, я снова появлюсь на пороге, усталая, замерзшая, голодная до невозможности... Не исключено, что я снова сломаю руку или растяну ногу... А если начнется метель, то и вовсе... нет, шею я себе не сломаю, не дождешься. И ты хочешь сказать, что бросишь меня умирать на улице? - он не мог видеть вздернутую темную бровь, но мог почувствовать ее в интонациях.
Норманн с задумчивым видом кивал в такт словам принцессы.
"Значит так, да?"
- Принцесса решила давить на жалость? А как же плутонианская категоричность и брезгливость в отношении изменников? Из разряда умру от голода, но не приму кусок хлеба из руки предателя? - поинтересовался он, - И потом, я же предатель, ведь так? А от паскудства предателей в равной степени не защищен никто, даже принцессы. Так что вполне возможно, что именно так я и поступлю.
- Принцессы, может, и не защищены. А вот Ловцы способны справиться с чем угодно, - над спинкой кресла появилась рука, когда Сильва потянулась и легко соскочила на пол.
- Кстати, если бы я била на жалость, то просто позволила бы тебе войти в свою палату в Альканоре. Глядя на меня, половина гарнизона готова была рыдать от сострадания.
- Я там был, - невозмутимо отозвался Норманн и, оттолкнувшись от перил, сложил руки на груди, - И особого желания "рыдать" ты у меня не вызывала, скорее всыпать по первое число и отправить домой к нянькам, мамкам и шитью.
Девушка тем временем споро влезла в куртку и снова закинула на плечо рюкзак.
- Значит, поступишь? Ну, хорошо... Давай проверим, - подброшенный шлем упал точно в руки, - Я пошла. Займись что ли, чем полезным... Воинский канон перечитай. Тот раздел, где говорится о предателях.
Сильва беззаботной походкой направилась к дверям, и уже у самого выхода обернулась.
- За снегоход я вычту из твоего первого жалования. До вечера! - и одетой в перчатку рукой послала герцогу воздушный поцелуй.
Конечно, это было очень в стиле Венеры. А она обещала, что никогда не будет поступать так, как Венера, чтобы привлечь мужчину. Тем более, этого. Особенно этого!
Но если подумать, Венера и трех шагов не сможет пройти по снежной целине. Не говоря уже о том, чтобы грамотно сломать снегоход...
"Хочешь взять крепость измором? Вряд ли, милая моя. Посмотрим, кто кого", - подумал Кунсайт, наблюдая за перемещениями Сильвианы, - "Тоже мне эмансипе!"
- Веди себя хорошо, и не лезь в авантюры. И статью в каноне прочитай, вечером проверю! - ну не могла она уйти, не оставив последнее слово за собой. Тем более, что он, оказывается, к ней заходил... И видел...
"Ма-а-ама! Она же была желтая, как мертвец, утыкана капельницами, вся в багровых синяках, с мешками под глазами, и побрита наполовину наголо, а вторая половина - отрезанные десантным ножом лохмы. Ч-ч-ерт, я же просила никого не пускать!"
Это злило. И вообще, Кунсайт ее раздражал своим упрямым нежеланием подумать и понять, что все гораздо лучше, чем ему кажется. Или он до сих пор не принимает ее всерьез? Ну что ж, тем лучше.
Снегоход взревел и медленно пополз по дороге к подножью. В конюшне заржала лошадь. Наверняка, та самая Вороная.
Ничего, они еще побегают наперегонки и покатаются...
Выбросив фонтан белоснежной пыли, снегоход двинулся по целине в сторону военной базы.
Плана у нее не было, придется импровизировать.
"Итак", - спросила себя принцесса, - "Сколько он высидит дома?"
Плутонианка скрылась во мраке арки, ведущей и людскую. Весь этот спектакль Норманн перенес с исключительно приветливой, буквально сочащейся ядом улыбкой. Подождав, пока легкая поступь молодой принцессы Плутона затихнет, мужчина, что было силы хватил кулаком по перилам. Древнее дерево рассерженно заскрипело в ответ на подобное обращение с собой, но выдержало: чай, не в первый и не в последний раз терпит выходки герцога.
- Дьявол! - выдавил из себя Кунсайт и, развернувшись на каблуках сапог, взбежал по лестнице, - Наглая, нахальная плутонианка! Что она о себе возомнила?! Думает, я буду терпеть ее выходки?!
А на самом деле он только и делал, что терпел. И там, на Альканоре, и в тот вечер на балу и вчера, и даже сегодня.
- Демоны! Почему ей удается вывести меня из себя буквально одним движением бровей?! - зарычал Норманн, влетев в покои отца и подхватив свой плащ, - Нефрит вцепится в собственные уши от зависти, если узнает об этом ее таланте!
На ходу закрепив плащ на плечах, он стремительным шагом спустился с лестницы, перепрыгивая через три ступеньки, и вышел через холл и людскую во двор.
"Нет, с ней нужно срочно что-то делать. То есть что-то вполне определенное, и я даже знаю что - убрать подальше от себя! Может порекомендовать королю в командоры собственную умницу-дочурку? А что, это даже мысль!" - кляня плутонианскую династию в лице неуемной принцессы Сильвианы, Норманн седлал притихшего, будто почуявшего скверное настроение хозяина, Призрака и, заперев поместье, вывел коня на снежный простор. Призрак хрипел, гарцевал и искренне радовался снегу и солнцу. Пришпорив коня, Норманн пустил его рысцой в сторону плато, отчетливо слыша, как возмущенно лупила копытом калитку загона и протяжно ржала Тьма.
Рысак взрывал копытами снег, утопая в насте почти по брюхо.
- Туго тебе, братец? - хлопнув замшевой перчаткой по могучей шее коня, спросил Норманн. Конь возмущенно взвился на дыбки.
- Но-но, хороший мой, - осадил седого Призрака Кунсайт и натянул поводья. Этого коня ему подарил отец, когда ему исполнилось 15... Сначала он ненавидел Призрака, хотя видимых причин для ненависти не было: здоровое животное, хоть и своенравное, но вполне миролюбивое... Только было одно "но" - конь был подарком отца, и это многое меняло. Поэтому, если парень и ездил верхом по окрестностям, то под седлом у него была Тьма. А однажды пять лет спустя в день, когда он получил Силу и пролежал без сознания на промерзшей земле несколько часов, пока его не замело снегом, на поиски молодого герцога в бурю вышел отряд добровольцев. Может, его бы и не нашли до первых подснежников и вешних ручьев, если бы не Призрак. Коня седлал отец, в кои-то веки проявивший беспокойство о судьбе своего отпрыска. Возможно только потому, что Норманн был его единственным наследником, а может... Не может! Старый герцог, ведя коня под уздцы, обыскивал побережье. И околеть бы его сыну в сугробе, если бы рысак не вырвал поводья и не взломал копытами наст, откапывая Норманна. С тех пор конь и наследник дома Кунсайтов неразлучны...
- Подожди, сейчас будет полегче, - нагнувшись к уху животного, шепнул герцог и призвал Силу. Глаза вспыхнули синим пламенем, и снег под ногами коня далеко вперед уплотнился и затвердел. Конь, почуяв магию и фыркнув, шагнул на твердую поверхность, переступил с ноги на ногу, пробуя наст, и понес седока галопом вперед - к плато.
Сильва лихо пронеслась через три поля до ближайшей дороги в нужном ей направлении. Хотя дорогой это можно было назвать только условно. Заглушив движок, принцесса активировала "снегоступы" - компенсаторные поля на подошвах ботинок и на них преодолела расстояние до ближайшей скалы. Забраться на нее было делом десяти секунд, и еще пять ушло на выбор позиции.
Через целеуказатель в шлеме Сильва следила за Замком и дорогой. Фигура в воротах была еще неразличима в оптике, но лазерные сканеры определили ее как одиночную цель.
- Так-так... И куда ты направился?
На всякий случай Сильва включила маскировку. Теперь ее костюм и шлем целиком сливались с окружающим снегом и камнями.
Сначала Сильва увидела синюю засветку на забрале, потом ощутила вспышку чужеродной энергии и своим чутьем, мирно дремлющем в глубине естества. И только следом пришел тихий звук конского ржания.
- Куда же ты направляешься? - тихо спросила принцесса, глядя на всадника. Конь теперь не взрывал снег, а несся по поверхности наста, будто по мостовой, наверное, даже следов не оставлял... Она так не умела. И вряд ли уже научится...
Нет! Она обязательно научится. Она не позволит себе сделать такую глупость, как сдаться или глупо сгореть. Она вытянет. Всегда вытягивала, и в этот раз вытянет. Девятая эскадра не знает поражений.
Ответ пришел довольно быстро. Горное плато. То самое, где тренировалась вчера она, и куда Кунсайт пришел в поисках силы.
"Да, наверное... Да что там, совершенно точно я бы тоже попробовала успокоиться с помощью тренировки, давая работу телу и духу".
Значит, у нее есть время...около часа, наверное. А может, и больше. Он ведь такой упрямый... Она успеет все подготовить и уйти. На сей раз в распоряжении принцессы спутниковая карта, а погода на дворе - сказочная. Значит, не заблудится. Уже не очень заботясь о конспирации, девушка спрыгнула со скалы прямо к снегоходу.
След она оставляла за собой качественный. Не слишком запутанный, а то этот упрямец, не дай Небо, еще собьется с пути, но и не настолько явный, чтобы Кунсайт заподозрил подвох. На трети пути Сильва выключила снегоход, покопалась в моторе и аккуратно спалила его так, что починить машину смогут только на базе.
- Бить на жалость... Какие глупости ты говоришь. Я просто хочу разбудить тебя...