Мистер Джонатан Томсон, стоя возле желтого автомобиля такси, только что прибывшего к его дому, как обычно поглядывал на старые отцовские часы, которые, казалось, никогда не покидали его широкого запястья. Мужчина старался не подавать виду: но все, кто хоть немного был с ним знаком, могли с уверенностью сказать о нем лишь одно - больше всего мистер Томсон не любит опозданий.
Этот суровый на вид мужчина средних лет и строгих принципов даже в свой выходной не мог позволить и минуте времени быть потраченной на нечто столь бессмысленное и расточительное, как ожидание. А уж чего ему стоила вся эта поездка! Он печально покачал головой, вспоминая, как долго он накануне был "категорически против!". Как долго уверял жену, что "дел итак слишком много". Как долго "сомневался, нужно ли это вообще", и как, наконец, перебрав все возможные аргументы, был вынужден сдаться. Что поделать - миссис Томсон всегда умела настоять на своем.
Багаж был уже погружен, и не один раз перепроверен. Но время все шло, а дверь небольшого каменного домика с аккуратной кованой калиткой не открывалась. Вновь сверившись с часами, мужчина готов был признаться, что потерял всякое терпение и желание куда-то ехать вообще. Но в этот момент на пороге их дома появились все сразу: его жена, Мэриэн, с неизменной миниатюрной сумочкой в руках и ажурной шляпкой на голове, сын Найджел - как обычно растрёпанный, успевший испачкать чистую одежду в самый последний момент, и малышка Эшли - вот на кого невозможно было смотреть без улыбки. В коротком цветастом платьице и красных сандаликах, с пышными рыжими кудряшками и ясными, бесконечно добрыми зелеными глазками.
- Поторопитесь, мы не должны опоздать на поезд, - мистер Томсон поспешил открыть дверь машины, чтобы его домочадцы поскорее расселись.
Смерив недовольным взглядом только кота, носившего гордое имя Финн, которого малышка всюду таскала за собой, и, разумеется, даже сейчас держала на руках, мужчина занял место возле водителя и велел последнему поторопиться.
Вокзал Сент-Панкрас был не менее шумным и людным местом, чем обычно. И все же многие признавались, что сейчас, когда в воздухе уже ощутимо пахло весной, люди казались более улыбчивыми, плитка под ногами более чистой, а гудки паровозов более дружелюбными. Но Джонатан Томсон ничего такого не замечал, да и не считал нужным. То и дело призывая жену и детей не отставать, с багажом в руках, он уверенно протискивался сквозь толпу прибывших и отъезжающих, спеша добраться до нужного вагона.
Прошло не меньше четверти часа, пока семейство Томсон со всем комфортом расположилось в своем купе. Стоило поезду тронуться, дети прильнули к окну, что-то негромко, но увлеченно обсуждая.
- Уже и не помню, когда мы последний раз вот так куда-то выбирались, - миссис Томсон взволнованно осматривалась, скромной полуулыбкой выражая свое одобрение убранству поезда.
- В прошлом году мы ездили к твоей матери на юбилей, - ответил ей мужчина, за что получил гневный взгляд темно-синих глаз супруги.
- Джон! Так нельзя. Работа не стоит того, чтобы ради нее лишать семью своего присутствия!.. - негромко произнесла она, подавшись вперед, к сидящему напротив мужу.
- Дорогая, я говорил тебе, что эта новая должность потребует много сил и времени. Но наш доход увеличился почти на треть. И мы наконец-то смогли переехать из той коморки в достаточно просторный дом. Найджел тратит меньше времени на дорогу в школу, а у тебя появилась отдельная рабочая комната...
- И это замечательно. Но не так важно, как оставаться семьей, - подытожила Мэриэн и придвинулась поближе к сыну, чтобы вместе с детьми понаблюдать за чудесными пейзажами, торопливо проползающими мимо. Джонатан принялся за чтение газет, чем и занимался всю дорогу.
Место, куда они направлялись - небольшой загородный дом, принадлежащий чете Томсонов уже множество поколений. Последним его постоянным обитателем был дед Джонатана. А с тех пор, как старика не стало - и землю, и сам дом унаследовал единственный его внук.
Мистер Томсон здесь вырос, среди далеко стоящих друг от друга гостеприимных и уютных каменных домиков с обширными садами и темнеющих в отдалении густых перелесков. Но уже давно тут не был. И если бы не настойчивость супруги, вряд ли когда-либо сюда вернулся. На сентиментальность у него тоже не было времени. А потому всю дорогу от станции мужчина наставительно предупреждал всех, чего нельзя делать в загородном доме, который планировалось продать в ближайшее время.
- Нельзя уходить далеко от дома. И нельзя кормить чужих животных. И нельзя...
- Дорогой, лучше расскажи, что делать можно, - прервала его миссис Томсон, отворяя выцветшую и увитую плющом калитку.
И пока родители, как обычно что-то обсуждая, прошли в дом, намереваясь немного прибраться и приготовить что-то на обед, Найджел, за плечами которого были три года младшей школы, с привычным вниманием и интересом осматривал довольно просторный участок. И вот что было странно: большинство цветов у фасада и у калитки были пожухлыми, безжизненными, трава под ногами сухой и ломкой, только яблоневый сад, как и все, что растет в его пределах, по-прежнему живой и цветущий, не смотря на то, что дом уже несколько лет пустует.
- Эшли, смотри, - позвал он сестру, выпустившую кота из рук и теперь внимательно за ним наблюдавшую, - Кажется, в этом году будет очень много яблок!
- Откуда ты знаешь? - девочка осторожно пробиралась меж кустарника, то и дело спотыкаясь о выбившиеся из земли корни, цепляясь подолом платья за ветки. Но каждый раз брат помогал ей, и они продолжали пробираться вглубь сада. Здесь кроны деревьев плотно смыкались, образуя один большой купол с редкими ниточками солнечных лучей, опускающихся на зеленеющие травы. А самый яркий и широкий из них освещал небольшую полянку, со всех сторон, будто стеной, окруженную кустами шиповника.
- Нам не пройти, - Эшли приподнялась на цыпочки, но все равно не могла разобрать, что же находится там, за плотно переплетенными ветвями. Найджел обошел заросли вокруг.
- Смотри. Здесь можно пролезть, - сказал он, опускаясь на четвереньки - только так удалось протиснуться в единственный лаз. Выбравшись на поляну вслед за братом, девочка не могла понять, почему он не поднимется с колен. Мальчик что-то внимательно рассматривал в невысокой траве. Заглянув ему за плечо, девочка не смогла сдержать восторга от увиденного.
- Ой! Кто это, кто это?! Какие маленькие. Смотри-смотри! У них такие крохотные башмачки и костюмчики!.. А какие колпачки!
- Не шуми, - Найджел приложил указательный палец к губам, призывая к тишине. Присев рядом с ним, Эшли с трудом боролась с желанием коснуться хоть кончиками пальцев этих странных маленьких существ.
Они были ростом не больше трети фута, даже меньше ладони миссис Томсон. Стоя на широком и ровном срезе старого, сухого пня оба человечка выглядели уж очень забавно в своих коричнево-зеленых одежках. От людей, помимо миниатюрных размеров, их главным образом отличали две вещи: наличие длинного, с кисточкой волос на конце, хвоста и топорщащихся мохнатых ушей, более всего напоминающих беличьи.
- Не знаю, - признался Найджел. Придвинувшись чуть ближе, он заметил, что загадочные существа очень тихо о чем-то шепчутся.
- Добрый день, - не в силах больше молчать, Эшли опершись руками о край пня, опустила на него подбородок. Теперь человечки были совсем рядом, и даже показались симпатичными: их миниатюрные лица украшали довольно крупные зеленые глаза. Выбивающиеся из-под колпачков волосы цветом напоминали древесную кору.
- Добрый день, - тоненьким голоском отозвался один из них. Брат с сестрой удивленно переглянулись. - Скажите: теперь в доме будете жить вы?
- Мы приехали сюда на выходные, с родителями, - ответил Найджел, оглянувшись. Из-за плотно растущего кустарника фасад было не различить. Собравшись, он вернулся к разговору. - А кто вы?
- Лимми, - теперь уже заговорил второй человечек, в ярких ботиночках, прежде молчавший. - Мы живем в этом саду. Уже очень давно. Прежние жильцы были к нам очень добры, разрешив нашей семье поселиться здесь. Взамен мы заботимся об этих яблонях.
- Значит, тебя зовут Лимми? - Эшли довольно улыбнулась.
- Нет, мы все - Лимми, - ответил ей первый человечек, в длинном колпаке. И словно в подтверждение его слов, всюду, где мог различить глаз, из кустарника поспешили выбраться на поляну и другие. Их было так много, что поднявшись на ноги, дети боялись сделать даже шаг - вдруг кого-то заденешь?
- Пожалуйста, не продавайте дом! Пока он принадлежит вашей семье, мы можем жить здесь, - выйдя вперед, Лимми в ярких башмачках печально опустил свой хвостик.
Все большое семейство жителей сада замерло в ожидании решения. Найджел осмотрелся вокруг, взглянул на сестру: девочка едва сдерживала слезы.
- Мы постараемся помочь, - уверенно кивнул мальчик и, дождавшись, пока маленький народец расступится перед ним, поспешил обратно к лазу. Пробираться к дому оказалось гораздо труднее: деревья загораживали обзор, и приходилось выбирать тропинку по памяти. Несколько раз дети кругом обходили поляну и снова возвращались к зарослям шиповника.
- Заблудились, - печально развела руками Эшли. Но затем вдруг встрепенулась, увидев что-то в траве. - Смотри, смотри!.. Это Финн!
И правда: аккуратно лавируя между стеблями растений и неслышно ступая по мягкой траве, к ним пробирался полосатый серый кот.
Финн был действительно умным котом, одним из тех, что без лишних слов понимали, что нужно делать. Уже вскоре дети наперебой рассказывали расположившемуся с газетой в руках на открытой веранде отцу о том, как встретили в саду Лимми. Глава семейства сначала хмурился, потом бледнел, потом краснел, и, наконец, всерьез испугался, убедившись, что дети встретили в саду посторонних.
- Папа, ты не понимаешь: если сюда приедут другие люди, маленькие человечки не смогут больше жить в саду!.. Мы не можем так поступить! - не унималась Эшли, повисая на рукаве пиджака отца, когда он, разгоряченный, на всякий случай вооружившийся старинным не заряженным ружьем, направлялся к поляне вслед за Найджелом.
Велев детям остаться позади, он, с полной уверенностью обнаружить парочку бродяг-проходимцев, начал протискиваться через узкий лаз в кустах шиповника. Какого же было его удивление, когда мистер Томсон увидел не меньше сотни маленьких человечков, обступивших его со всех сторон.
Найджел и Эшли так никогда и не узнали, что произошло в тот день между их отцом и Лимми - но с тех самых пор Джонатан Томсон очень изменился. А, по словам его супруги, напротив, вновь стал самим собой. На следующее же утро все семейство принялось с завидным энтузиазмом наводить порядок на участке. Фамильный дом решено было все же не продавать, и спустя какое-то время чета Томсонов в полном составе перебралась туда из маленького домика в Лондоне.
По вечерам, расположившись возле камина, дети снова и снова рассказывали матери истории о маленьком народце, живущем в саду. Мистер Томсон ничего не говорил - только задумчиво улыбался, решив сохранить эту тайну. Как когда-то давным-давно.
