-Уже и не вспомню как было раньше... Молодой я тогда был, безбашенный. По началу всё было хорошо, жили люди, трава зелёная была, воздух свежий. Но потом что-то не так стало, начали говорить, что людей много стало, очень много. Еды на всех не хватает и началось переселение большое. Понаехало всяких. Люди из Азии, Китая, ну в общем эти все - узкоглазые. - я сделал пальцами вытянутые глаза, пародируя азиатов. Дети от этого залились смехом.
- Вот... И начали они все сюда ползти, к нам, в Россию. Ну, а мы чего? Взяли стену построили и разделил Дальний Восток и Сибирь. Заслали за эту стену китайцев всех и всё, казалось бы. Но у нас тоже людей стало много и начало наше государство всех подряд туда отправлять. И преступников, и больных, и просто так не угодных могли отправить. Ну, а потом такое везде началось. Теперь ещё и контроль за всеми и везде установили. Везде, но только не тут, только, если на самой стене. - ребята смотрели на меня с грустью, от чего на душе стало тяжело.
- Деда, а нас когда-нибудь выпустят из-за стены?
- А вот этого внучок я уже не знаю...
1 Глава
В очередной раз работаю больше нормы. Поступил заказ на детали стволов для доблестных служителей правопорядка. Хотя таковыми их считают, разве что, сами служители. Не по себе от мысли, что прямо из этих деталей, что я вытачиваю весь день, соберут орудие для жестокой кары над горожанами и "восточниками". Не исключено, что и я встречу свою смерть, словив пулю из дула своего детища, а после моей кремации во всеуслышание на заводе будут произносить пламенную речь о том, как отряд ГК уничтожил опасного террориста, который втёрся в доверие всем рабочим завода для последующей диверсии. А ведь, изначально ГК расшифровывалось, как "Государственный Контроль". Правда, теперь это не более чем "Гаечные Ключи". Так что в народе просто "Гайки".
Эти черти были повсюду: на улицах, заводах, в каждой сфере твоей жизни. Еще пару лет назад я и подумать не мог, что в мире происходит полный пиздец. Люди борются за каждый клочок земли, каждый кусок хлеба. Еще пять десятилетий назад, мир развивался семимильными шагами. Кто бы мог подумать, что мы - люди, пожиная плоды собственной разумности, в итоге встанем на путь истребления самих себя. Природа не поспевает за изменениями, вследствие чего с обидой бьёт по всем сферам нашей жизни.
"Не рыпайся, я не поспеваю" - всеми своими действиями говорит она нам.
Именно поэтому мир и скатился до уровня средневековья в большинстве своем из-за проблемы, на которую обращали внимание, но не предпринимали ничего до последнего. Естественно, в таких условиях появилось очень много недовольных, кто не стал молчать и люди у верхушки, дабы сохранить своё положение прибегли к жестоким мерам.
Пока я думал о том насколько прогнил мир, и сколь он мог бы быть хорош, мой станок, на котором я работал уже несколько часов подряд, заскрипел и остановился. В нос ударил запах паленой пластмассы. Техника на заводе хоть и была очень ненадежной с виду, но на моей памяти такое случалось редко.
После нескольких секунд не громких матов с моей стороны, подбежал начальник цеха.
- Че ты натворил, олень! -
- Осел, сам теперь болванку чинить будешь! -
После этого я еще минут десять слушал, как он вспоминал всех животных, которых только знал. Сказав, чтобы я шел в кабинет, он убежал за мастерами.
Его кабинет был увешан коврами, а полы были покрыты дешёвым линолеумом. На коврах изображались узоры и разные животные похожие на тех, которыми он меня называл. Потолок был усыпан жирными пятнами, а в некоторых местах протекал. Немного осмотревшись, я опустил свою пятую точку на пыльный диван, на подлокотниках которого, была видна выгоревшая от сигарет ткань. Рядом с подлокотником стояла табуретка, на которой расположилась пепельница из резного стекла, в которой всё ещё тлела недавно закуренная сигарета марки "Тибет". Не долго раздумывая, я схватил сигарету и спрятал во внутренний карман рабочей куртки. В это время не так просто было достать сигареты обычным людям. Их могли себе позволить только те, у кого были связи.
В комнате сильно ощущался кислый запах сырости и запах сигарет. Посреди комнаты находился лакированный стол темного цвета и с глубокими царапинами от ножа, которой торчал из потрепанной столешницы. Пожалуй, самой престижной вещью в этой коморке был обшитый кожей стул. По его виду было понятно, что взяли его не прямо с конвейера. Скорее всего нашел на местной барахолке и подлатал. Общую картину дополнял тусклый свет, еле пробивающийся через мутное от пыли окно. Ну оно и не мудрено... В такое время даже не каждый начальник сможет выбить себе достойный кабинет. Хотя этот и в подметки не годиться каморке нашего охранника в институте.
После мысли об институте на меня нахлынула тоска. Но стоило мне углубиться в воспоминания, петли дверей заскрипели и в кабинет вошел тот самый начальник. Андрей Сергеевич по началу работы казался мне хорошим и здравомыслящим человеком, но позже оказался таким же, как и многие люди: безнравственным, хитрым человеком, который постоянно пытался подлизаться к вышестоящему начальству в безуспешных попытках выбить для себя место под солнцем. Ходят слухи, что он жил относительно неплохо и все минимальные удобства были в его пользовании, но при этом он показал себя, как достаточно жадного человека, без чувства сострадания к посторонним людям. Хотя в нынешних реалиях тяжело оставаться человечным и при этом пытаться помочь другим. Нынешний мир походил на поле выживания, в котором каждая ошибка или не выполнение приказа могли стоить жизни. Впрочем, нам не так сильно досталось в отличие от тех, кто находился за Восточным Занавесом.
Сергеич уселся на свой стул и смотрел на меня тяжелым взглядом. Не сказать, что взгляд испугал меня, но он был неприятным. Как-будто он пытался заставить меня что-то сделать. Сначала я не мог понять, чего он от меня хочет, но я понял это когда он начал говорить.
- Ты хоть понимаешь, что у нас здесь каждый станок на счету? Наша страна сейчас идет на захват Севера и каждый ствол на счету, а ты их ломаешь. -
- Если бы станки починили, такого бы не было. -
- Рот закрой! Не твоего это ума дела, когда и что чинить -
- Приехал из столицы и думаешь тебе все дозволено?! -
- Да не приделах я тут, станок еле работал последние месяцы, вот и накрылся -
- Ты мне тут зубы не заговаривай, у нас тут все станки как часы работают. А то, что у тебя руки из жопы растут всем и так понятно. Лучше бы тебя за стену заслали, хоть голодных ртов поменьше было бы. -
- По часам тут время вашего обеда работает, а больше ничего. -
- Ты, щенок, да как ты смеешь со мной тут пререкаться!! Плохо Палыч своих воспитывает, старших совсем не уважают. Сегодня без вечерней пайки! Лично в столовой распоряжусь! Свалил с глаз моих! -
После этого, не желая оставаться в этом поросятнике, я выскочил из помещения, а двери за моей спиной закрылись с такой силой, как будто в стену въехал самосвал.
Минут через пять раздался горн на обед. Поняв, что вечернюю пайку мне сегодня не получить, я поспешил в столовую.
У входа в столовую стояло два ГКшника с дубинками, в которые были встроены электрошокеры. Многие говорили мне что применяют они их очень часто, даже если нет особого повода. Форма у них, конечно, была устрашающая: чёрные брюки с наколенниками, концы которых уходили в "берцы" со стальными пластинами на мысах; куртки походили, скорее, на бронированные рубахи, ведь то тут, то там были вышиты пластины, покрашенные серебрянкой. Самой впечатляющей частью амуниции является шлем, который вряд ли бы смог даже пробить прут арматуры какого-нибудь бунтовщика.
Войдя в столовую, я, как и все голодные работяги поспешил занять очередь. Сегодня подавали пресный не солёный суп, в котором плавало парочка кусков картофеля, волокна мяса и немного каких - то бобов. На второе отваренная картошка с сосиской. Да уж, картофель - второй хлеб. Иногда подавали десерты, если это можно было так назвать, ведь представлял он из себя конфетку или вафлю с чаем.
Взяв свою порцию, я занял первое попавшееся место рядом с местом выдачи еды, а сразу за мной сел Палыч - местный старейшина и пожелал приятного аппетита.
- Опять чудишь Женя? Я ж говорил тебе, с такими людьми лучше не спорь, до добра не доведет-
- Да как тут не спорить-то? Эта свинья меня обвиняет в каждой своей беде-
- Ты давай-ка полегче. Он хоть человек и не самый лучший, но старше тебя-
- Если бы его еще можно было назвать человеком... -
- Евгений! -
- Ладно, Палыч, хорош о начальстве. Лучше расскажи, как поживаешь? -
- Да... что там, молодняк привезли. Ни силы, ни ума - одним словом та ещё шпана. Я им как-то рассказывал, как заготовку в бабку вставить, а они как загоготали на весь цех. И не понятно, чего ржут. Дураки, одним словом. -
Проржавшись и утерев слезы, я продолжил:
- Не бери в голову, Палыч, стар ты для такого. -
- Это кто тут старый? Во мне сам Геракл живёт!- сказал дед и начал показывать свои бицепсы.
Похохотав, я заметил, как Палыч поник. Я сразу понял, что его терзает.
- Ладно, Палыч, поднатаскаешь зелёных, хорошие мастера будут. Вспомни какой я был, когда к тебе пришел, на месте не сидел. -
- Да кому ты тут чешешь, боялся каждого шороха. -
- Хорошо языком чесать, Палыч, ешь давай, скоро перерыв кончится. -
- Твоя правда. -
После недолго поедания обеда, Палыч, доев первым, ускакал за молодняком, а я продолжил ковырять остатки картошки. Был обидно за Палыча. Дело в том, что в нашем горячо любимом государстве, приняли решение о том, что люди - это, не более чем инструмент со своим сроком годности. Никто не захочет есть стухшую рыбу и выбросит её на съедение червям и крысам. Примерно так и поступают с гражданами, которые по решению совета приносят меньше пользы, чем потребляют ресурсов. А чтобы окончательно избавиться от обузы, власти установили срок обязательной смерти - 55 лет минимум и сроком до 60 лет - это уже решит совет. Понятное дело, Палыч это очень удручает, ведь ему уже 54. Пускай, даже с такой несчастливой жизнью, повидав много горя, Палыч находит радости в жизни и уж точно не хочет умирать. Именно поэтому я задумался о том, чтобы свалить из страны. Он тот человек, который заботился обо мне последние несколько лет после того, как меня сослали из института на Средние территории. Я не позволю этим тварям ему навредить.
С такими мыслями я вышел из столовой, после чего меня направили за другой станок. Оставшееся время работы я провел с мыслями о Палыче, и о том, что будет, если мы сбежим. Звучит безумно и даже не понятно куда конкретно нужно бежать, но для меня важно не то, куда бежать, а помочь Палычу. Хотя кто знает... спокойно ли сейчас хоть, где - то?
Время неумолимо текло своим чередом, серые тучи сгущались над округой. Наконец-то хоть какая-то прохлада, но духота не уходила из цеха. Говорят, что раньше здесь почти круглый год было холодно, но с каждым годом становилось все теплее, а снега зимой было все меньше. Сейчас же была середина осени, круглые сутки стояла духота, но тучи практически каждый день добавляли новую порцию влаги.
Так, рабочая смена начала подходить к концу. Доделав последнюю деталь, я отключил станок и после не долгой уборки, направился к выходу. Как оказалось, на выходе меня уже ждали:
- Здравствуй, брат! -
- Привет, Вано. Как день? Не умаялся за сегодня? -
- Да что там, я еще горы сверну, а потом переверну! Слышал начальство тут права качал, говорил, ты технику драгоценную ломаешь. -
- Да тише ты, Вано. Не ломал я ничего, сам ведь понимаешь. -
- Понимаю, брат, понимаю. Не хороший человек он. Была бы моя воля, я бы ему! -
- Да тише ты! В этот раз голодовкой не отделаешься!
Прошипел я в ответ на его смелые заявления о том, что он с ним сделал бы тоже самое, что и с молодыми девчонками в свои годы.
- Ладно, брат, давай уже скорее покинем этот вонючий гадюшник и вернёмся домой.
- Да, ты прав, жду не дождусь, когда уже смогу наконец снять это вонючее тряпьё и плюхнуться на диван. -
Идя домой, мы с Вано говорили о том, как достала работа, вспоминали былые времена, когда мы вместе с ним учились, а после занятий любили выпить и нарваться на неприятности даже в столь спокойном месте, как близлежащие окрестности нашего института, впрочем, в какой - то мере это и стало причиной нашей с ним ссылки в Омск - город-завод.
Уже очень скоро Я и Вано подошли к крыльцу нашего заводского общежития. На входе мы прошли сквозь привычный нам уже металлодетектор под пристальный взгляд ГКашника по прозвищу "сверло". На одном из этажей мы с Вано пожали друг другу руки и пошли по своим комнатам. Коридоры общежития были темными и только в самой дали одно из коридоров горела лампа. Стены были покрыты слезающей белой краской, а пол был устелен уже прижившимся старым паркетом.
Я вставил ключ в замочную скважину своей двери и повернув его два раза, получил доступ к своей берлоге. Первым делом я разделся до трусов и почти что с разбегу прыгнул на диван. Настроение всё ещё было хорошим после общения, со старым другом и я даже начал мычать какой - то знакомый мотив, сверля взглядом мелкие поры краски на потолке. Вскоре, мне это наскучило, и я принял сидячее положение, чтобы вот уже в который раз осмотреть свою комнату.
Комната больше походила на коморку охранника, разве что чуть больше по площади. Стены были практически голыми, за исключением одной единственной полки, на которой стояли две кружки и пара граненых рюмок. Пол украшал небольшой по размеру темно-бордовый ковер, ворсинки которого уже невозможно было различить между собой. Он скорее напоминал спрессованную солому, чем красивый коврик. Главным местом комнаты служила моя обитель снов, на которой я проводил большую часть времени, отдыхая от будничной суеты. Сама из себя она представляла обычную металлическую кровать, с такой же металлической сеткой в роли основания. Ну и конечно же, запах бытовой пыли, что летает в воздухе уже ни один месяц из-за чувства лени и нежелания делать, что - либо после тяжёлой смены. Впрочем, она не очень - то мне и мешала.
Мой взгляд снова упал на полку, и я вспомнил, что за кружками запрятал пачку чая, которую получил на недавний день рождения от Палыча и Вано, да не какого - то там из столовки, а "Столичный". На вопрос, где они смогли урвать такой раритет Палыч и Вано лишь переглянулись, расплывшись в улыбке. Такой чай ещё даже до возвращения социализма в нашу страну считался дефицитным и дорогим. Я решил, что пятница достаточный повод, чтобы позволить себе один из самых элитных видов чая. Я схватил кружку и побежал в местный "зал". Каждый вечер мужики собирались здесь и смотрели старое кино, хотя, кто - то иногда умудрялся достать диски с чем - то поновее. Из себя зал представлял склад переделанный под место для отдыха, т.е. имел много мягких и пыльных диванов, стульев, столов и старый плазменный телевизор. Но главная достопримечательность - это электрочайник, который был единственным на всём этаже. Помимо него, конечно, почти в каждой комнате был кипятильник, но, как правило, все они уже были ржавыми, поэтому в зале всегда собиралась очередь за кипятком.
Стоило мне уже почти добежать до зала, как я резко передумал пить чай и вспомнил про другую свою заначку. Я вошёл обратно в свою комнату, запер двери на небольшую щеколду и ключ, а после начал шарить рукой за диваном и нащупав, наконец достал бутылку и поставил на стол 0,7 литра спирта. Я поставил пыльные рюмки на стул, открутил пробку бутылки и наклонил её после чего услышал приятное бульканье. И вот, занеся стакан с этим веществом на уровне своих глаз, я сказал про себя: "За почётных трудяг токарного завода "имени Андрея Нартова!" - После чего выпил или даже, вернее сказать, залил в себя содержимое рюмки. На вкус это пойло было, как... Как мать его шестидесятиградусный спирт! Я скорчил недовольную мину и тут же занюхал рукавом своей вонючей куртки. "Да уж, крепка огненная вода." - Сказал я сам себе в слух. Решив, что всё - таки пить спирт без закуси или хотя - бы минимального запивона, благородный чай был пущен мной в расход совсем в неблагородных целях. Мною было принято решение сесть и всё-таки прочесть события недельной давности в газете. Я сел на кровать, открыл газету и начал читать первый попавшийся заголовок, который датировался: 8.10.2254г.
Так и проживал я от выходных до выходных, с чувством не выполненного долга. Почему не выполненного? Самому понять так и не удалось, однако оно не покидает меня уже долгое время. В своем роде стало частью меня самого. Еще в университетские годы для меня жизнь казалась прекрасной, пока из-за одной глупости я не лишился всего... В годы моего пребывания в столице и обучаясь при этом на политолога, я много времени уделял двум вещам: алкоголю и желанию знать больше. С самого начала было понятно, что наше правительство не идеально, тогда я очень много рассуждал о политике, находил несостыковки, наблюдал лживые заголовки в газетах, которые бросали меня то в смех, то в ярость. Одним словом - пытался откапать правду. Я очень часто задирал нос и начинал спорить с учителями прямо на уроках, когда они снова рассказывали нам переписанную историю или ложные факты о нашей и не только странах. Конечно, никому из работников института это не нравилось, но какая мне разница? Они же только и могут, что оставить меня после урока или отправить к декану, чтобы тот поработал над моим мировоззрением. Считал себя ярым бойцом с несправедливостью, думал мне за это ничего не будет, ага, как же! В конечном итоге, я узнал очень много неприятных фактов, которые так искал, но из-за своей же глупости за это и поплатился. Нет, меня не поймали за тем, что я копал под правительство, все куда более глупо. После того как я узнал о том, что скрывает правительство от "высшего" общества, я, как уважающий себя малолетний либерал, первым делом рассказал всё своему соседу по комнате и по совместительству другу - Вано. Я был в бешенстве и с пеной у рта рассказывал всё своему товарищу, прямо, как один усатый дядя, который жил около трёхсот лет назад. Мне было обидно за людей, за всех. Одних обманывали, других использовали как рабов. После моего мандата Вано сделал удивлённое лицо, тяжело вздохнул и сказал, что - то вроде: "Ну и ну, не думал, что всё так плохо." И вот, после обидной правды с которой я никак не мог смериться, я решил, что стоит залить эту обиду, а Вано пошёл со мной за компанию. Зайдя в первый попавшийся кабак, я пил все что горит и продолжал жарко обсуждать всё что накипело, да и он разгорячился под спиртное, тоже кидал меткие словечки. А после мне в голову пришла "гениальная" идея начать кричать о том, что я разузнал каждому встречному, а после ещё и в общежитии. Соответственно, в институте узнала про этот инцидент и их терпение лопнуло, а после вопрос подняли на областной уровень, и я был отчислен, я бы даже сказал сослан в Омск. Вот так два самых главных пристрастия привели меня сюда.
Я ударил о табуретку, что есть мощи, после чего рюмки упали и покатились. Я сидел и смотрел в потолок, проклиная себя. Шатаясь, моё тело поплелось к балкону. Вечерняя прохлада сковала моё лицо и тут мысль об украденной сегодня сигарете, поселила во мне частицу тепла. Немного поисков по карманам рабочей формы и вот уже никотин взял в плен мои мысли, стало немного легче и сердце больше не ныло, как маленький ребёнок; ко мне вернулась рассудительность. Пальцы обжигались от сигареты, точнее того, что от нее осталось. Мне до последнего не хотелось выкидывать этот жалкий бычок. Не скоро удастся покурить такие же, если удастся когда-либо.
Из раздумий меня выдернул неожиданный стук в дверь, который мог значить две вещи: сейчас меня либо будут бить, либо со мной пить. Мое предположение оказалось верно, пришел Палыч. Без лишних слов я показал ему рукой на комнату, после чего Палыч с бесшумностью ниндзя вошел в комнату, а я с такой же бесшумностью закрыл дверь.
- На закат недели, грех не отдохнуть. -
Палыч сказал это с такой ехидностью, будто только что обворовал половину страны.
- Ты откуда узнал про спирт мой? -
- Евгений, у меня тут целая агентурная сеть развита. -
- Ну садись Палыч, накатим. -
После пары рюмок, Палыч начал затирать мне про политику. Сначала про войну с Финнами, потом про то, что страна с колен поднимается. Потом пошли рассказы про его молодость в Иркутске, на заводе похожим на наш по его словам. Разговаривать с Палычем под рюмку - это достаточно неоднозначное дело. Бывает наш разговор начинается с весёлых шуток, а заканчивается рассуждениями о том, как бы могла сложиться наша жизнь при каких-либо других условиях. Но моё самое любимое - это слушать его истории из жизни. Палыч, действительно, много повидал на своём веку и ему всегда было, что рассказать.
Затем резко повисло молчание. Была она какая-то противная, поэтому не выдержав, я выдал то, что было на уме.
- Палыч, а ты когда-нибудь хотел сбежать отсюда? -
Палыч, с лица которого не сходила улыбка, нахмурился.
- Женя, я догадываюсь к чему это, поэтому скажу сразу, даже не думай. Я человек не молодой уже и свое давно отжил, не хочу я бегать Жень, не хочу-
- Может быть ты, Палыч, уже и не так молод, но ты достоин хотя бы минимального уважения, за ту конскую работу, которой занимался всю жизнь для этой ёбаной страны! -
- Женька! Ну куда мне бежать? С меня уже песок скоро посыплется, а ты предлагаешь мне бежать чёрт пойми куда. -
- Палыч, неужели тебе правда всё равно, что они избавятся от тебя уже через пару лет?! -
- Во-первых, жить мне ещё не настолько уж и мало, обещали продлить до 60, а во-вторых, если уж и утилизируют меня, значит пришло время... -
- Палыч... -
- Конечно, хотелось бы пожить ещё годков 20, увидеть детей твоих, воспитать мастеров ни один десяток и спокойно встретить смерть в своей постели, но, Женёк, не судьба. -
- Нет, Палыч, никто теб... -
Не успел я договорить, как в дверь снова раздался звонкий стук. Предположить кто это был, я не успел, так как из-за двери раздалась речь с грузинским акцентом.
- Черти, открывайте, я знаю, что у вы там! -
- Не ори ты так, щас пол этажа услышит. -
Вано, плюхнувшись на кровать, схватился за рюмку и начал заполнять ее жгучим напитком.
- Подло это, Женя. Я за тобой и в огонь, и в воду, а ты без меня благородные напитки распиваешь. -
- Ты хоть для приличия, разулся бы. -
- Подошва моих болотников и та чище твое кровати будет. -
- Это ты намекаешь на то, что я свинья? -
- Не намекаю, а прямо говорю. -
- Знаешь, Вано, сегодня ты у нас похоже трезвенником будешь. -
- Да ладно, чего расхрюкался? -
После чего из-за пазухи мой друг по несчастью выудил пузырек горячительного.
- С этого надо было начинать, Вано. -
Сказал Палыч, ловко выхватывая у Вано бутыль. После чего он произнес:
- Свободен. -
Сказать, что Вано опешил, ничего не сказать. Благо Палыч тут же расхохотался и Вано понял, что это была не больше, чем шутка. После достаточно весёлой беседы и нескольких десятков анекдотов разной степени паршивости, Палыч поставил рюмку на стул, поднялся и вымолвил:
- Ладно ребятки, пойду я покимарю, уморился совсем за молодняком носиться. -
Пожелав Палычу крепких снов, я довел его до двери, как вдруг стены дома затряслись и тот погрузился во тьму...
2 Глава
Хлопнуло сильно. Чёрт побери, а что взорвалось?! Неужели, война и до нас добралась? Причина отключения электричества во всём доме, явно была в этом грохоте. Буквально через несколько секунд было понятно, в чем дело. Выбежав на балкон, после того как пришли в себя от мощного хлопка, перед нами предстал ярко полыхающий завод, который с каждой секундой разгорался все сильнее и сильнее. Да уж, может, я и хотел бы увидеть, как горит этот проклятый завод, но явно не при таких обстоятельствах. Будь аккуратен в своих желаниях. Пламя обжигало глаза своим жаром из-за чего те сохли. Было дурно от густого черного дыма, который направило ветром прямо в нашего общежития, поэтому я стал усиленно моргать, чтобы подольше наблюдать за сие событием. Все обитатели общежития стояли на балконах и в полном шоке наблюдали за горением своего рабочего места. Кто-то ругался и удивлялся, а кто-то, наоборот радовался, что эта коробка из бетонных блоков в объятиях пламени.
Вано, отойдя от неподдельного шока, выпалил:
- Пиздец, друзья, я не знаю грустить мне или радоваться! -
- Что творится, ребятки, что творится. Сколько станков, сколько оборудования! Плакать, Вано, надо! -
Вымолвил Палыч, снимая свою камуфляжную кепку с глазами, которые выражали разочарование.
- Это ещё почему? -
- А то, Ванечка, что самое тяжёлое ляжет на наши плечи. Что из техники уцелеет в этом пожаре? На этих "углях" вы и будете точить ближайший год или даже два, пока новую рухлядь не завезут, сколько придётся ремонтировать нам самим. -
Палыч редко называл Вано его Русским именем и обычно самому Вано это не нравилось, но ситуация явно не располагала к лишним возмущениям. Послышались сирены и вот, у нашего завода остановились три пожарные машины и два броне-грузовика "Гаек". Двери машин открылись, и пожарники сгруппировались с ГКшниками. Они приняли построение, которое называют "броне-шланг", то есть отряды ГК выставляют баррикады из больших стальных пластин, затем вперёд встаёт второй отряд ГК и прикрывает пожарных броне-щитами. Сначала пожарные тушат внешний пожар и подавляют распространение огня, а после выходят из-за стальных пластин и идут позади щитов внутрь здания, где оперативно устраняют огонь. Такое построение используется для тушения пожаров на опасных объектах, в которых работникам пожарной службы могут грозить шальные осколки взрывов газа или чего - либо ещё. В теории звучит красиво.
- Хоть кого-то они действительно защищают. -
Сказал я после длительного молчания. Тут послышался голос человека и посмотрев в низ мы увидели старого знакомого - "Сверло".
- Всем уйти с балконов! К окнам не подходить! Горит склад готовой продукции! -
Кричал в громкоговоритель он, закрывшись щитом.
- Чёрт! Ребята, скорее в комнату, а ещё лучше в коридор! -
Заорал Палыч, выталкивая нас с балкона чуть ли не пинками.
Мы с Вано недоумённо смотрели на деда, из чего от меня последовал вопрос:
- К чему такая спешка, Палыч? -
- А к тому, Женёк, что в любой момент огонь может добраться до боеприпасов, которые любезно стаскивают из соседнего цеха в общий склад готовой продукции! -
Мы сели в середине комнаты и начали делится своими эмоциями, вернее мы с Вано молча сидели и слушали речь Палыча о том, к каким последствиям приведет данный казус. Речь нашего старейшины прерывалась, разве что в те времена, когда прибывали новые машины спец. служб, а их протяжные сирены гудели на весь район.
Интересно, что же было причиной столь сильного и моментального пожара. Скорее всего, детонация боеприпасов, но по какой причине произошла сама детонация? Нарушение условий хранения? А может кто- то спровоцировал это? Черт его знает! Голова уже начала побаливать от громких звуков, что снаружи, что в общежитии, да и алкоголь давал о себе знать. Я тактично, не перебивая Палыча, взял бутылку, разлил жидкость по рюмкам и стал искать возможность вставить свои пять копеек между словами Палыча. Как только мне захотелось уже перебить пожилого оратора, за меня это сделал "Сверло", который снова начал кричать в громкоговоритель.
- Пожар уже на половину потушен! Мы не знаем, что или кто является причиной данного происшествия, поэтому, завтра в ровно в девять утра, всем собраться во дворе общежития для последующего инструктажа. Те, кого не досчитают на утреннем мероприятии или не придет вовсе, понесут наказание в виде лишения утренней пайки и допроса о причине пропуска. -
Я вздохнул и опрокинул рюмку в себя. После того, как я поставил рюмку на табуретку, как по предсказанию Палыча начали раздавать хлопки и дед с криком: "Ложись!" - прижал нас всем своим весом прямо к пыльному полу. Долго ждать последствий своеобразной "очереди" не пришлось, так как практически сразу же послышался грохот стекла и стук пуль об кирпич. Моё несчастное окно тоже не стало исключением и после того, как в него угодила пуля, рассыпалось на мелкие осколки.
- Ну и горячая ночка! -
Закричал Вано в пол, кашляя от пыли.
- Если нас сейчас не хлопнет рикошетом с меня бутыль! -
- Если нас сейчас не хлопнет рикошетом, то с тебя уборка пола! -
Крикнул мой товарищ, кашляя ещё сильнее от пыли, которой успел наглотаться.
- Вы, два оболтуса! А ну позакрывали рты! Можем указания прослушать!-
Отрезал наш спаситель грубым тоном. Обстрел длился около получаса, постепенно стихая. Вскоре, послышалось указание из громкоговорителя.
- Пожар успешно подавлен! Бесстрашные представители пожарной службы в совокупности с отрядами Государственного Контроля рисковали своими жизнями ради нас! Давай те же сделаем меньшее, что мы можем - скажем им спасибо через аплодисменты! -
И действительно, почти сразу послышались хлопки, которые нарастали в канонаду из аплодисментов. Мы втроём встали, вышли на балкон дабы посмотреть на последствия пожара. Да уж, склад и небольшая часть завода напоминали один большой уголёк, почти полностью покрылся копотью. Я заметил, что наш пожилой друг Палыч хлопает вместе с остальными, а на его лице, что-то отдаленно напоминающее улыбку. Я недовольно посмотрел на Вано, а тот пожав плечами вымолвил:
- Да, мне тоже не нравятся эти черти, но ведь они по факту сделали храбрый и хороший поступок. Неважно в каких целях, для дальнейшей работы в этих ужасных условиях или ради нас самих, но они спасли нам и многим другим жизнь, спасая при этом и пожарников. Ты думай, что хочешь, но я им похлопаю за их работу. -
- Пожалуй, ты прав, в этот раз, действительно, есть за что, но один геройский поступок не делает их героями. -
После, без лишних слов мы с Вано начали аплодировать нашим неоднозначным спасителям. "Сверло" хлопал не тише остальных. Мужики в общежитии его не любили, как и любого другого ГКашника, но он был куда человечнее всех "Гаек", которых я встречал. Никто, конечно, не знал - какие деяния он творил, до того, как пришёл в наше общежитие. Видимо, из-за травмы ноги, ему нашли работку попроще, нежели калечить граждан. В штабе, как известно, нахлебников не держат, поэтому его отправили туда, где были свободные места. Я бы мог сказать, что он не плохой мужик, но ничего, кроме того, что его прислали сюда из-за травмы колена, о нём не знал. Не известно, сколько бы мы ещё так стояли, если бы из сгоревшего склада не вышел ГКшник с лицом, которое было щедро покрыто сажей. Он подошёл к "Сверлу", отобрал у него громкоговоритель после чего грубо толкнул и прокуренным голосом начал кричать:
- Разойдись по комнатам, челядь! Нашли повод для радости, завтра всех ждёт допрос и, если кто-то причастен в том, что мы узнаем в ходе следствия, поверьте, вам не поздоровиться, я вас лично своими руками придушу! -
- Вот мудила, а так красиво все начиналось. -
В пол голоса прошипел Вано.
- Пожалуй, доблестные представители структур рискуют своей жизнью ради холопов. Звучит-то как! -
Согласился я с Вано.
- Ладно, пойдёмте во внутрь, прохладно тут. -
Предложил Палыч. Мы чокнулись рюмками без тоста, после чего мои друзья стали собираться по комнатам. Ночка действительно выдалась жаркая.
- Спокойной ночи, Товарищи! -
- Да какой там...-
Промямлил себе под нос дедок.
- И тебе, брат! -
С лицом, которое не выражало какой-либо грусти, вскрикнул Вано. Такое чувство будто его нисколько не напугал и не расстроил, а даже повеселил сегодняшний пожар с последующим "Салютом". Я выпроводил своих друзей, запер дверь, после чего плюхнулся спиной на кровать и приступил к размышлениям - над событиями минувшего дня и этой ночи.
Сон все никак не приходил. В голове была целая метавселенная из мыслей и вопросов, а адреналин, всё не отступал и покалывал кончики пальцев. Многое было не понятно. Например, из-за чего же взорвался этот дреной завод? Какой псих пойдёт на то, чтобы поджигать склад с боезапасом? А может это всё-таки не чей-то умысел? Да, зачем это кому-то может быть нужно? Неужели диверсанты развернули свою деятельность и в Омске? Конечно, я слышал о подобных инцидентах и раньше, но это было еще в период, когда в стране бушевали радикальная организации, которые пыталась совершенно открыто свергнуть власть, но это всё со слов Палыча. Сейчас же в таких условиях тяжело сделать, что-то подобное. Поразмыслив еще пару минут, я почувствовал облегчение и сонливость - адреналин отступил и оставил за собой истощение. Не видя смысла задерживаться, я прилёг поудобнее, накрыл себя одеялом и позволил сну взять меня в свои объятия, которых я так жаждал...
Ночь была тихой и спокойной. Мне снился сон... Сон, в котором я был в своем универе и как всегда, на парах бездельничал вместе с Вано. Это сновидение было странным. Я знал, что мы с Вано говорим и даже видел это, но почему-то не слышал ни единого слова от него или от меня. Зато, я видел её-девушку, которая украдкой поглядывала на меня и почему-то я не мог вспомнить её. Голубые глаза, то и дело задавали немой вопрос. Белокурые волосы развевались на ветру, словно знамя на флагштоке. Они закрывали лицо девушки из-за чего я не мог его нормально рассмотреть. После этого немого кино, девушка злобно отвернулась и начала удаляться, оставляя за собой лишь ощущение холода, которое только нарастало. Затем писк, громкий писк и я открыл глаза.
Как бы хотелось подольше полежать в тёплой постели, но утро встретило меня не приятной прохладой. Все-таки, когда у тебя выбито окно, спать становится не очень комфортно. Благо, в этих краях достаточно тепло даже ночью, но я всё равно принял решение одеться. Я вспомнил о том, что мне снился сон, но как бы я не старался, как обычно, не мог вспомнить его содержимое. После недолгих умывальных процедур, я улёгся на диван и начал размышлять о том, чем себя занять. Время было шесть утра, в такое время все ещё спят, а подъём только в восемь утра. Меня посетила мысль о том, что не мешало бы залатать чем-то окно. Приняв сидячее положение, я начал осматривать комнату. После недолгого поиска мне под руку попалась старая простыня и фанера. Спустя пять минут не сложных махинаций - доступ холодного воздуха к моей комнате был ограничен. Незаметно, мои мысли начали окутываться теориями о том, что же нас будет ожидать на инструктаже. Однозначно, ждать ничего хорошего не стоит. Вопрос только в том, насколько влипли все работники завода. Как уже сказал капитан отряда ГК - нам не поздоровиться. Всё в традиционном стиле "гаек" - виноваты холопы.
Словно гром среди ясного неба, раздался злобный мужской голос, в котором я легко узнал голос начальника:
- Захрамыги, подъём! Через пятнадцать минут, чтобы все стояли во дворе! За неявку, оставлю без пайка на сутки! -
-Какого хрена? Ещё только полседьмого утра! Хоть какая-то же должна быть у этих сволочей совесть! -
Выругался я себе под нос. Но делать нечего, поняв, что сегодня мне может не достаться еды, я начал в спешке натягивать на себя рабочую одежду. Выглянув из-за своих дверей, я увидел толпу спешащих мужиков, которые едва успели натянуть свои портки. Пройдя по коридору, я поздоровался с соседями, что выходили из своих комнат. Их лица источали злобу, я бы даже сказал ненависть. Оно и не мудрено, когда тебя в такую рань будит мудила, которого ты ненавидишь всей душой, только и хочется, что убивать. Продвигаясь через толпу полуголых зевак, по лестничным клеткам вниз, я вышел к настежь распахнутая дверь.
На улице палило беспощадное и не щадящее никого солнце. Осенью наша горячая звезда пекла с силой эквивалентной летней, лет так, 50-60 назад. Ветерок с редкими порывами приносил с собой порцию мурашек, что бодряще расходились по всему телу, даря всем небольшую дозу оптимизма. Однако, омрачал столь приятную атмосферу, ГКшник, оравший, наверное, уже минут пять.
- Наши люди погибли в этом пожаре! Если, я только узнаю, что кто-то причастен к этому, я лично выдавлю его глаза и заставлю их сожрать! -
После не долгой паузы он продолжил:
- Такие свиньи, как вы, даже не понимают, что значит - рисковать жизнью. Вы как крысы! Все что вы можете это разносить заразу! Моя бы воля, я бы сжег вас вместе с этим заводом, но вы живы только благодаря милосердию нашего великого государства, которое заботится о вас! -
Да... заботой тут пропахло насквозь, хотя нет, постойте, это же запах гари. Такой же противный, как и его лицемерие. Он все так же продолжал орать, а люди все так же безразлично смотрели на него и проходили... К сцене? Если, конечно, сценой можно было назвать огромный бетонный блок, который видимо был частью сгоревшего завода. После пламенной речи ГКшника, на сцену взошёл начальник. Ну, давай, подлиза, скажи нам, как же мы обязаны органам. Сергеич взял в руку громкоговоритель и начал свою пламенную речь:
- Слушайте сюда, челядь! Вчера произошло ужасное происшествие! По не понятным нам причинам, которые обязательно в ближайшее время будут выяснены, заполыхал склад. В очаге пожара после того, как он добрался до боеприпасов, смертью героев погибло трое представителя организации ГК и двое пожарных. Они отдали жизнь за вас! Их подвиг никогда не будет забыт ни нашим заводом, ни нашей страной! Однако, у нас есть основания полагать, что причиной стал теракт со стороны "Праведников карана" - безумной террористической ячейки, что не даёт покоя всему миру. Но мы не можем исключать, что к этому могут быть причастны и работники нашего завода, следовательно, на протяжении недели вас будут по очереди допрашивать сотрудники отдела следственного комитета ГК. Если кто-то рискнёт недоговорить что-то, это будет приравниваться к измене родине! Как вы уже могли понять, такое тяжкое преступление будет караться расстрелом, в котором я приму личное участие! Но у вас, предателей, есть шанс спасти свои крысиные шкуры. Если вы, грязные твари, признаетесь в своём преступлении и сдадите своих сообщников, то наше милосердное государство сохранит вам жизнь, остаток которой вы проведёте за "Восточной стеной". Я, как добропорядочный гражданин страны, сделаю все, чтобы виновники были наказаны! -
Немного отдышавшись, он продолжил:
- Итак, а теперь ваши обязанности на время ремонта заводских помещений. Вас распределят на разные виды работ, в зависимости от ваших навыков. К счастью для вас - ленивых придурков, рабочий день будет составлять 7 часов вместо 10. Вызвано это тем, что транспортные компании затрудняются в бесперебойной поставке нужного нам оборудования и материалов, а затрудняются, потому что патриотично предоставили большую часть своей техники на военные нужды. А теперь, остолопы, у вас есть час, что бы пожрать в столовой, после чего вы обязаны вернуться на это же самое место для распределения и только посмейте опоздать. -
От его речи стало невыносимо тошно. Пожалуй, самый грешный из всех людей здесь - именно он. Как-то раз был случай, из-за которого он полностью потерял человечность в глазах работников. В тот злополучный день, на завод был завезен новый чертеж для сборки. Это было экспериментальное оружие, которое нужно было собрать в единичном экземпляре для тестирования. Понятное дело, оно имело значение государственной важности, поэтому поручили работу над ним одному из самых опытных работников - Петру Федоровичу. Мужик строгий и мудрый. Он обучал молодых так же, как и Палыч. В тот день у начальника был день рождения и нажравшись, залил чертёж, который лежал у него на столе собственной блевотиной. Свидетелем этому был наш сторож. Он понимал, что за утрату столь важного документа, ему не сносить головы и эта мразь, не придумав ничего лучше, чем повесить порчу чертежа на Фёдорыча. Соответственно, безнаказанным это не осталось. На следующий день, его расстреляли прямо у стены завода. Проходя мимо, по сей день я замечаю засохшую кровь и дырки от пуль.
Столовая, слава богу, уцелела. Как и ожидалось, царскими омарами нас сегодня потчевать не будут. В моей тарелке лежала перловая каша с небольшой котлетой из непонятных ингредиентов. На второе же повара сегодня сготовили салат из свеклы и ещё каких-то овощей.
Пока я рассматривал сие кушанье, ко мне подсел Палыч:
- Приятного аппетита, Женька.
- И тебе приятного, Палыч. -
- Ну что, как тебе сегодняшнее выступление? -
- Ох, Палыч, лучше не спрашивай. -
- Это ещё почему? -
- Неужели ты не заметил, что начальник сегодня особенно сильно озверел? Кричал, как не нормальный, хотя почему как? -
- Ну, на самом деле ничего удивительного. Видел, что рядом с ним ГКшники, знал, что ему ничего не будет. -
- И возможности подлизаться не упустил, проявил свои ораторские способности. -
- Что правда, то правда, Сергеич озверел. Ещё недавно сам творил что вздумается, сынка своего на место Фёдорыча пытался поставить. -
- Крыса подвальная! И хватает же совести у таких, хотя какая у него там совесть.-
- Не ори ты так, Женька. На нас все смотрят. -
- Да и пускай смотрят! Если сами ничего сказать не могут, я скажу! -
- Заткнись ты, дурень. -
Сказал Палыч и потянул меня за рукав рубахи.
- Тут твоя упертость нахуй никому не нужна. -
Я было хотел возразить, но осмотревшись, понял своё положение. Многие работники смотрели на меня с таким выражением лица, будто пытались сказать: "Куда ты лезешь? Успокойся пока не поздно."
Мы продолжили есть уже в тишине, пока Палыч не нарушил её.
- Жень, а где Вано? Я его не видел на сборе. -
- А мне откуда знать, я что, за ним слежу? -
Я все ещё обижался на слова Палыча, хоть он и был прав, поэтому самопроизвольно ответил ему грубо. Палыч лишь глубоко вздохнул, покачал головой и молча продолжил есть. Поняв, что переборщил, я продолжил:
- Извини, Палыч, на нервах с самого утра. -
- Да ничего, понимаю, таскают туда-сюда. -
- А насчёт Вано я не знаю, с ночи не видел. Как ушли от меня, так и не появлялся он больше. -
- Чует моё сердце, нехорошее что-то произойдёт. -
- Сплюнь, Палыч! Спит он с бодуна небось, этот чёрт и без нас может налупиться. Думаю, от одного дня голодовки и езды по ушам от Сергеича, он не помрёт. -
- И то правда, но что-то не спокойно мне. Как-буд... -
Палыч не успел договорить, как на всю столовую раздался громкий стук дверей. В столовую с ноги вошёл ГКшник, и начал медленно идти вдоль столов. Все замолчали... Был слышен только топот его сапог. Каждый понимал, что он здесь не просто так. Он остановился и окинул взором присутствующих, но остановился его взгляд именно на нас... Он начал медленно подходить все ближе к нашему столу, не отрывая взгляд от меня. Кажется, и здесь мне спокойно не пожить... Вот уж действительно доигрался. Остановившись около стола, он достал листок бумаги. Переведя несколько раз взгляд то на листок, то на меня, его взгляд остановился на Палыче и он произнёс:
- Даниил Палыч, встаём и на выход. За тобой приехали. -
Продолжение вы сможете найти на сайте author.today
Первая книга из серии "Сквозь пальцы"