- О чем ты, Патрик? - спросил Дик, спускаясь в пышущую теплом яму.
Неожиданно Патрик словно пришел в себя, метнулся к Дику и вцепился в его запястье железной хваткой. Окоченевшая рука заныла от боли.
- Пошли со мной!
- Но Патрик...
- Нет времени!
Он потянул Дика за собой, и тот едва не упал, поскользнувшись на тонком слое талой воды, созданной теплом взрыва на дне котлована. Валенки его в момент промокли, но Патрику явно было не до мелких неудобств. Извлекши из кармана фонарь и не говоря более ни слова, он тащил спотыкающегося Дика сквозь железный туннель.
Всего через сотню шагов туннель разветвлялся, вернее - впадал в другой туннель, еще более широкий. Похоже, здесь было столь же холодно, как и на поверхности, но отсутствие снега и ветра Дик воспринял с надеждой, хотя и не решился спросить Патрика, что происходит и куда они бегут. Патрик посмотрел по сторонам, словно пешеход, собирающийся перейти дорогу. Прислушался. Затем уверенно взял направо, все так же таща за собой недоумевающего Дика.
Вскоре туннель опять разветвился. Патрик повернул налево. Затем еще раз. Снова направо... Он часто и резко останавливался, при этом прося Дика не двигаться и даже не дышать. Дик прилежно исполнял просьбы, больше походившие на приказы, каждый раз с замиранием сердца ожидая, что услышит... Что?
Голоса? Топот? Рев чудовища?
Валенки Дика, обледенев, превратились в коньки. Он часто поскальзывался и по-прежнему хромал, думая о том, что не успел даже объяснить Патрику причину хромоты. Заметил ли ее Патрик - трудно было сказать: его молчание прерывали лишь короткие, злые маты, но его рука всякий раз помогала Дику остаться на ногах.
Спустя какое-то время, когда Дик уже вспотел от бега и боли, Патрик остановился и, согнувшись, уперся ладонями в колени. Дик понял, что друг устал. Некоторое время они стояли, унимая дыхание. Дик поднял воротник пуховика до уровня носа и дышал ртом, прекрасно понимая, что, делай он это на холодном воздухе, - неминуемо простудил бы горло.
Отдышавшись, Патрик выпрямился и вытащил из кобуры револьвер, холодно блеснувший в свете фонаря.
- Так, - сказал он, выбросив изо рта избыток слюны. - Теперь спокойнее. "Кинфаб" при тебе?
- Что? Да. - Дик достал пистолет.
- Хорошо. Помни, что они могут быть вооружены. Хотя я вроде и забрал все их жалкие обрезы, иногда они все же находят где-то ствол, чтобы попытаться всадить в мою аппетитную задницу пару граммов свинца.
- Кто - они? - спросил Дик.
Вместо ответа Патрик взвел курок.
- Пошли, - сказал он и двинулся вперед.
Теперь Патрик держал фонарь параллельно стволу револьвера. Дик шел рядом, пытаясь выглядеть столь же внушительно, хотя и понятия не имел, что их ждет. На каждом повороте Патрик резко выпрыгивал, направляя дуло и луч фонаря на предполагаемого противника, но сложная система циклопических труб, казалось, была пуста на всем своем протяжении.
Откуда она здесь взялась? Неужели вся деревня долго жила, ничего не зная об этом подземелье?
Еще через пять минут Патрик очень тихо шепнул:
- Почти у цели.
Они остановились перед очередным поворотом. Дик подумал, что комментарий Патрика - вроде команды расслабиться, но тот сразу же - и столь же тихо - добавил:
- Теперь приготовься.
Дик крепче сжал пистолет и выставил руку параллельно руке друга. Патрик одобрительно кивнул и, как прежде, резко прыгнул, повернувшись всем корпусом в ту сторону, куда заворачивал непонятный Дику маршрут.
Впрочем, он тут же расслабился и даже опустил руки до уровня живота, оставив все же смотрящими вперед как фонарь, так и ствол.
- Порядок, - сказал он. - Можно идти.
Дик подошел и присоединился к Патрику, решив, что, как и все ветки до этого, туннель чист.
Но это было не совсем так.
Ветка была тупиковой. Или казалась таковой. Так или иначе, но пройти по ней можно было не более десяти метров, ибо дальнейший путь преграждала огромная, почти того же диаметра, что и туннель, круглая дверь наподобие люка - с ручкой в виде большого калача посередине.
Возле двери же, спиной к ним и обхватив ручку снизу обеими руками, жался какой-то мужик в валенках, ватнике и шапке-ушанке.
Дик и Патрик подошли ближе, держа оружие наготове. Хотя Дик и не понимал - зачем.
- Убирайся, - сказал Патрик мужику.
Тот не повернулся.
- Слышишь? Пошел вон отсюда.
Человек опустил руки, облаченные в простые и тонкие рабочие рукавицы, и медленно обратил лицо к друзьям.
Дик невольно отшатнулся.
Лицо человека - или его подобия - было похоже на большой шмат замерзшего и, мало того, - порченого мяса. Испещренное морщинами и рубцами, с местами почерневшей и отколупывающейся кожей, покрытое следами запекшейся крови и соплей, оно было настолько отталкивающим и в то же время полным страдания, что Дику стало дурно.
Человек пополз к ним, снял рукавицу и протянул вперед скрюченную, тощую руку, на которой отсутствовала пара пальцев.
- Дай пожрать... - прошамкали его губы.
Патрик передал фонарь Дику, расставил ноги и обхватил револьвер обеими руками, направив его прямо в ужасное лицо мужика.
- Иди к черту! - произнес он.
- Да-а-ай...
- Убирайся! Пошел на хрен! Воо-о-он!!!
Дик испуганно стоял рядом, вздрагивая от слов Патрика. Он никогда не слышал в голосе друга такой глубокой, звериной злобы.
Мужик убрал руку и тяжко, с хрипом вздохнул. Затем пополз мимо них на четвереньках к выходу - туда, откуда они пришли. Однако, заметив, что Дик остолбенел и почти опустил пистолет, мужик снова сделал попытку приблизиться.
- Да-а-ай...
Патрик топнул ногой и снова заорал:
- Пошел! Пошел на хрен!
Только когда нога в валенке исчезла за поворотом, Патрик прислонился к круглой двери и облегченно вздохнул.
- Твою мать, как же бесит...
Дик глядел себе под ноги, пытаясь понять глубинные причины сцены, свидетелем которой он только что стал.
- Проще прогнать их, чем тратить патроны, - продолжил Патрик. - Пусть лучше дохнут от мороза. Если они догадаются о том, как мало у меня осталось боеприпасов, то запросто пожертвуют десятком, чтобы оставшиеся насладились победой.
- Кто они? - снова спросил Дик.
- Скоро объясню. А пока посвети... Нет, свети туда. Он запросто может привести за собой других.
Дик направил свет фонаря туда, где скрылась нога мужика. Патрик же тем временем нащупал на двери небольшую клавиатуру и ввел код. Затем налег на круглую ручку и повернул ее. Послышался скрип.
- Давай сюда, - сказал он Дику.
Дик подошел. Только теперь, когда дверь раскрылась, он обратил внимание на то, что она оплавлена снизу - там, где пять минут назад к ней еще прислонялся мужик.
- Пытались как-то взорвать, - пояснил Патрик. - Давай быстрее, все тепло выйдет.
Дик шагнул внутрь, тут же с воодушевлением почувствовав запах горящей древесины. Патрик ступил следом, плотно закрыв за собой круглую дверь.
[center]II[/center]
Как только дверь была надежно запечатана, Патрик бросил Дику:
- Раздевайся!
А сам снял с гвоздя пластмассовый таз и принялся набирать в него воду из радиатора.
- Что ты сказал? - спросил Дик с изумлением.
Патрик сурово посмотрел на него, перевел взгляд вниз, на его обледеневшие валенки, и повторил:
- Раздевайся.
Дик принялся сбрасывать с себя одежду, одновременно осматривая помещение, где они оказались. И прежде всего он заметил, что дверь, через которую они вошли, была не единственной - аналогичные ей располагались по всем четырем стенам.
Комната - или конура, или берлога - слабо освещалась языками пламени, мелькавшими в щелях небольшой железной печки типа "буржуйка" с выходящей из нее сбоку тонкой трубой, впадающей в радиатор, откуда сейчас Патрик набирал воду. Дымоход уходил не прямо вверх, а куда-то в стену под потолком. Над печью висел вертикальный трос с пустующим крючком. Над радиатором же протянулась бечева с перекинутыми через нее какими-то тряпками. В центре комнаты на пыльном ковре стояла железная кровать с грязным одеялом и замызганной подушкой. Вместо простыни под одеялом был расстелен спальный мешок. Над кроватью повисла на двух проводах маленькая аккумуляторная лампочка, вроде бы нерабочая. В трех углах были навалены какие-то коробки и банки, в четвертом же стоял странный механизм, не подававший видимых признаков жизни. Единственной зацепкой, позволяющей раскрыть его предназначение, служил провод, идущий от механизма к разбитому цифровому проигрывателю, стоящему на широкой тумбочке у изголовья кровати.
Стены же помещения в местах, свободных от дверей, были утыканы гвоздями, с которых свисали предметы гардероба и самые разнообразные инструменты, суть и назначение многих из которых Дик не мог сходу определить.
- Готов? - прервал Патрик его наблюдения.
- Да...
- Сядь на кровать.
Дик покорно сел. Патрик поставил таз с водой на пол перед ним.
- Это что за черт? - спросил он, указывая на окровавленную ступню. - В тебя стреляли? Значит, я был прав, у них снова есть ствол...
- Нет, я сам себя подстрелил.
Патрик нахмурился.
- Ты что, идиот?
- Нет. Хотя возможно...
- Сильно кровоточит?
- Нет, вроде давно перестала. Но мы столько бегали...
- Ладно, неважно. Позже сделаем перевязку. А сейчас клади сюда свои палки.
Дик положил ноги в таз.
- Ай! - вскрикнул он тут же.
- Ну-ну, не будь бабой, - сказал Патрик. - Лучше обвариться, чем лечиться от простуды - или, еще лучше, гангрены - в сожженной деревне, где аптека не работает уже более года.
- Ты мне объяснишь, наконец, что случилось?
- Сперва ты расскажешь мне, как здесь оказался. Но не сейчас. Надо хлебнуть чайку.
Дик выругался про себя. Ему не терпелось узнать правду.
Вода в тазу стала красной, но, кажется, лишь от смытой запекшейся крови. Патрик накрыл плечи Дика одеялом, затем набрал из радиатора воды в чайник и поставил тот на тумбочку рядом с проигрывателем. Достал из тумбочки чашки, бросил в них по пакетику чая, залил водой из чайника. Потом подошел к печке и взял стоящее рядом с ней ведро, в котором плавал ком снега. Встав на табуретку, через воронку залил воду в трубу, которая вертикально росла из радиатора.
Проделав все эти манипуляции, Патрик придвинул табуретку ближе к Дику и расположился возле тумбочки, обхватив чашку зябнущими руками.
- Извини, что без сахара.
- Да ничего, - сказал Дик и отхлебнул чай.
- Ну как, хорошо?
- Хорошо... Очень. Спасибо тебе.
- А то. Я вот всегда после рейда ноги прогреваю. И приятно, и профилактика всяких ревматизмов... Погоди-ка. - Он ощупал карманы и выругался: - Да чтоб тебя!
- В чем дело? - не понял Дик.
- Банку тушенки потерял... Сука! Говно!
Он встал, с грохотом опрокинув табуретку, и принялся ходить по комнате, матерясь почем свет стоит. Потом бросился к двери и уже хотел открыть ее, но остановился, поглядел в потолок, ударил по двери кулаком и снова крикнул:
- Говно!
Наконец, он поднял табуретку, снова уселся. Его правая рука шлепнула ладонью о лоб, потом сползла по лицу.
- Говно, - повторил он уже будничным голосом и вытащил из-за пазухи фляжку.
- Да ладно, не расстраивайся ты так... - начал Дик.
Патрик обратил на него взгляд, который может быть разве что у отца, который только что потерял сына, а ему предлагают сыграть в крестики-нолики.
Тут Дика осенило.
- Подай мне рюкзак.
Патрик закрутил крышку фляги обратно, так и не отпив из нее. Подал Дику его рюкзак, и тот извлек на свет блок сигарет, с удовольствием заметив, как загорелись глаза друга. Все негодование по поводу утерянной тушенки как водой смыло.
- Что ж ты раньше-то молчал!
- Да ты мне и говорить не дал.
Они с удовольствием закурили. А потом шутливо чокнулись чашками.
- За встречу!
- За встречу.
[center]III[/center]
Спустя полчаса они все так же сидели, курили и пили чай. Дик рассказал Патрику о своих приключениях в ночной деревне. Патрик все время внимательно слушал, лишь похмыкивая в те моменты, когда Дик прострелил себе стопу и когда спасался от падающего шара. На коленях у Патрика лежал бластер, которого он все щупал и изучал, не в силах устоять перед встречей с новым для себя девайсом.
Наконец, Дик закончил свою историю.
- Зна-а-чит, - медленно выговорил Патрик, - стена работает только в одну сторону.
- Да, похоже.
- Интересно, интересно... - Патрик выпустил дым.
- Ну а теперь ты расскажи мне: какого черта здесь произошло?
Патрик нехотя положил бластер обратно в рюкзак, грохнул локтями об столешницу тумбочки и потер лоб.
- Все это трудно понять... Но началось все с пожара в прошлом году. Хотя, возможно, стена появилась и раньше него...
- Как вышло, что вся деревня сгорела?
- Сейчас поясню. Ты в курсе, что за последние годы в Среднеколымске сократилось количество котельных?
- Да, что-то было такое.
- Те участки теплоснабжения, что принадлежали закрытым котельным, естественно, стали присоединять к котельным действующим. В итоге осталось лишь пара их - на этом берегу и на том. Так вот, прошлым летом объединение завершилось, и котельная, расположенная на этом берегу, стала ответственна за отопление всей деревни.
- Понятно. Вот только не вижу пока связи...
- Не видишь? Жаль. В поселении, за исключением строящихся домов, не осталось ни одного здания, которое не отапливалось бы центральным котлом. Так? Так. А теперь представь, что будет, если воду во всей системе заменить... - Патрик щелкнул пальцами, - скажем, на нефть.
Дик недоверчиво скривил мину.
- Неправдоподобно.
- А ты забудь о правдоподобностях в этом месте. Нет, я вовсе не уверяю, что это была именно нефть. Это и не могла быть она. Но факт в том, что перед самым запуском отопления прошлой осенью в трубы и батареи была закачана не вода, а некая темная маслянистая жидкость, способная гореть в закрытом сосуде. Нефть на такое не способна, ей нужен кислород. Та же жидкость, что попала в систему, похоже, сама содержала в себе достаточно растворенного кислорода для начала цепной реакции.
- И никто не проверил, что же именно течет у него из крана?
- Это мне неизвестно. Но ты ведь знаешь нашу воду? Она всегда была такого же цвета и консистенции. Так что нет ничего странного в том, что подмены никто не заметил. До поры, до времени.
- Значит, все трубы, все батареи по всей деревне...
- Именно. Малейшее пламя, маленький уголек из котла - и все они лопнули за несколько минут. Жидкость разлилась, положив начало тотальному и практически непотушимому пожару. Ты бы видел, как горел мой дом...
- Ужасно. И довольно умно. Но кому это было надо?
Патрик усмехнулся.
- Я, кажется, догадываюсь, - сказал он.
- Да?
- Да. Тому, кто по итогам этого пожара оказался в наилучшем положении.
Патрик встал и принялся мерить шагами пол, заложив руки за спину.
- Это мог быть я, - сказал он.
- Ты?
- Да. Как видишь, в отличие от того бедолаги, что мы прогнали от двери, и ему подобным, я устроился с относительным комфортом. А все потому, что я параноик и заранее запасался консервами, предполагая, что какая-то катастрофа рано или поздно затронет это Богом забытое место. Ибо там, куда Бог не смотрит - там и творится обычно все дерьмо. Но я бы не стал тут рассуждать об этом, если бы это действительно был я, ведь так? Так. А значит, это был кто-то другой.
- И тебе известно его имя?
- Да, и оно отлично известно тебе самому.
Дик поднял брови.
- Неужели...
- Именно. Наш любимый политрук. Вад, мать его.
- Вад?! Но почему он? Он ведь любит эту деревню.
- Этого я не знаю. Может, он окончательно спятил... Хотя спятивший вряд ли смог бы все это провернуть.
- Почему ты вообще подумал, что это он?
- На это указывают два факта. Во-первых, только Вад пропал сразу как начался пожар. Самолеты в тот день не летали, дороги совсем раскисли, а погодка была... Короче, он стопроцентно не мог покинуть деревню, но тем не менее - исчез. И не высовывается до сих пор. Во-вторых, после пожара, когда люди, в отличие от настоящей ситуации, начали еще более или менее цивилизованно грабить склады, обнаружилось, что запасы главного продовольственного хранилища несколько, мягко говоря... хм... не соответствуют документации. Если проще: они были полны чуть менее, чем наполовину.
- Это ни о чем еще не говорит. Вада могли убить накануне, труп закопать. А запасы разграбил тот, кто был приставлен ими заведовать.
- Вряд ли это был он. Иначе он тоже бы скрылся, не ожидая, пока разъяренная толпа голодных людей заколет его вилами и порубит лопатами.
- Господи!
- Да. Так все и было... Но не стоит забывать о наблюдении, которое сойдет за третий факт: именно Вада я несколько раз видел тем летом недалеко от хранилища глубокой ночью, когда мне хотелось прогуляться в одиночестве. И всякий раз он был с большим мешком на плече.
- М-да. Это подозрительно.
- А я о чем.
Патрик закурил еще одну сигарету.
- И с тех пор прошел год... - пробормотал Дик.
- И с тех пор прошел год, - повторил Патрик. - С лишним.
- И чем же ты теперь занимаешься?
- Как чем? Разве ты не видишь? - Патрик развел руками. - Выживаю.
- А другие?
- Тоже. По мере сил. Хотя осталось-то их не так уж много.
- Эти другие... Они знают, что ты здесь? Знают, что у тебя есть все эти банки и коробки?
- Не уверен насчет второго. В конце концов, они видят, что я тоже хожу и побирушничаю. Но это только чтоб продлить свое существование - может, на пару дней, когда выйдут все припасы. А вот насчет первого - не сомневайся. Поэтому я всегда захожу сюда не через ту дверь, что вышел. Хотя засада может ждать у любой...
- Чего же они хотят от тебя?
Патрик хмыкнул.
- Всё. Всё: мои вещи, мое оружие, мою еду. А больше всего - меня самого.
- Зачем?
- А ты еще не понял?
Он обхватил руками живот, поднял его и отпустил. И тут Дик понял, что недавнее замечание Патрика о собственной заднице было отнюдь не красноречием. Что ярость, с которой тот обрушился на страшного, но кажущегося безобидным мужика - тоже не случайна.
- Да, Дик, - сказал Патрик, словно комментируя его мысли. - Ты правильно все понял. Те, кто остались - преимущественно каннибалы. Но есть и подобные мне. Например, Банджо.
- Банджо? Он выжил?
- Да. Не далее как сегодня видел его. Хотел выменять валенки на сигареты, а я сам курево третий день ищу... Постой-ка!..
Он поднял валенки Дика.
- Где ты их нашел? Только не ври, что на "Джедае".
- Нет, конечно. Они валялись в сугробе. Я об них случайно запнулся.
- В каком сугробе?
- Возле Белого дома. Кстати, почему там ничего нет? Сплошной лед.
- Долгая история. Здание разобрали по кирпичику, каждый хотел построить себе домик на зиму. Да только ни у кого на целый дом не набралось, а соседу не дали. Сдохнут от мороза, а ворованным не поделятся... Ну а лед там от недавнего пожара в туннеле. Хрен знает что там произошло, но по всем трубам дымом воняло, хотя и жечь вроде давно нечего. Может, архив какой. Вот от тепла снег над туннелем и растаял... Так, значит, там ты нашел валенки?
- Да. Они в пакете лежали.
- В пакете? В каком пакете?
- Ну таком... полупрозрачном. А что?
Патрик цокнул языком и покачал головой.
- Плохо дело. Если только это не совпадение. Банджо предлагал мне точно такие же валенки - и тоже в полупрозрачном пакете.
- Может, это стандартная упаковка, в которой компания присылает заказанный товар?
- Не знаю, не знаю... А пакета того ты не сохранил?
- Нет, конечно.
Они помолчали.
- Банджо, - произнес Патрик. - Если бы не он, у меня не было бы этого. - Он указал на механизм в углу комнаты.
- Генератор?
- Да. Хотя я часто жалею, что отдал за него Банджо сорок килограмм рыбы. Сорок килограмм! Это вряд ли того стоило.
- А на чем работает генератор? На бензине?
- Бензине?
Патрик посмотрел на Дика с таким видом, будто тот сказал, что Среднеколымск - столица мира, а вовсе не его жопа.
- Ну какой бензин, Дик? На говне. Он работает на говне.
[center]IV[/center]
Обоих клонило в сон. Если верить часам Патрика, было четыре часа утра - или ночи, это уж кому как удобно - по местному времени, когда обладатель сих часов посмотрел на них и сказал:
- Пожалуй, пора укладываться.
Взгляды их одновременно упали на железную кровать.
- Ты знаешь, что я не люблю гостей, - сказал Патрик.
- Угу.
- Но это отнюдь не значит, что я негостеприимен. Спать будем вместе. По-другому просто не получится. Пол холодный, другой кровати нет.
Дик снова посмотрел на кровать, пытаясь понять, как они в ней уместятся.
- Спать ляжем в одежде, спиной друг к другу. - смекнул он. - И не засмущаемся, и тепло будет.
- Правильно, - кивнул Патрик.
Так и сделали. К счастью, как кровать, так и одеяло оказались достаточно обширными, чтобы зажать в своем бутерброде два человеческих тела, одно из которых было довольно-таки полным. А вот с подушкой было сложнее. Две головы на нее если и умещались, то постоянно съезжали. В итоге Дик решил проблему, скатав свою одежду и положив ее себе под голову.
Теперь, когда все было готово, заснуть друзьям не удавалось. Как назло. Обстоятельства, в которых они оказались, были слишком непривычными.
- Я уже давно понял, что нет ничего вечного, Патрик.
- Но как это вышло?
- Сам не пойму. Я столько раз говорил ей, чтобы она брала в руки нить, которая вернула бы ее в кают-компанию, если бы она заблудилась. Но она все смеялась и заявляла, что знает корабль и прекрасно в нем ориентируется. Я и сам стал думать, что так и есть. Ведь, в самом деле, она пришла тогда в рубку чуть ли не с самого хвоста "Джедая" - и не спрашивала у нас дороги.
- Что ты хочешь сказать? Что она пропала прямо на корабле? В полете?
- Да.
- Как же так?
- Вот так.
- Хм.
Патрик помолчал.
- И давно?
- Пару месяцев назад.
- Серьезно? Ты уверен, что она пропала именно там?
- А как же еще?
- И ты не предпринимал поисков?
- Конечно предпринимал! Или кто я по-твоему?
- Ладно, извини.
- Я ищу ее чуть ли не каждый день. Мне кажется, я сотни раз побывал в одних и тех же помещениях, но кто ж знает, если они все похожи друг на друга? Я хожу и выкрикиваю ее имя, срываю себе горло, а мне никто не отвечает. Я с ума уже схожу от этого...
Патрик чувствовал, что Дик близок к тому, чтоб заплакать.
- Ладно, проехали, Дик. Мы все равно ее найдем. Вот выберемся отсюда - и найдем.
- Спасибо, Пат. Очень надеюсь, что так и будет.
- Патрик?
- Ну?
- А что насчет туннелей? Ты так и не сказал мне, откуда они взялись. Странно даже.
- Да потому что я об этом ничего не знаю, как и о стене. Знал - сказал бы. Но ты сам с детства помнишь, что городские власти не разрешали копать здесь землю частным лицам. Причем никакими разумными доводами это не подкреплялось. Да и запрет на строительство многоэтажных зданий, думаю, тоже был с этим связан. Уж пятиэтажки могли бы разрешить. Дело не в многолетней мерзлоте - они опасались завалить туннель.
- А в чем его назначение?
- Почем я знаю? Может - будущая канализация. Может - бомбоубежище. Теперь это неважно. Теперь это для нас место жительства.
Молчание.
- Ну а стена? Что ты думаешь о ней? Ведь все-таки ты о ней думал все эти месяцы? Не мог не думать.
- Думал. Конечно, думал.
- И каковы твои выводы?
Патрик повернулся на спину и уставился в потолок. Дик последовал его примеру, хотя едва не свалился с кровати.