Ван дер Хейд выглядел неправильно домашним в своем вязаном кардигане, серых шерстяных брюках и болотно-зеленых резиновых сапогах. Не знай Крейг своего самого денежного клиента в лицо, мог бы засомневаться, к тому ли человеку проводил его чопорный дворецкий. Да-да. В этом имении - язык не поворачивался назвать загородный дом Дирка Ван дер Хейда менее претенциозным словом - все соответствовало имиджу миллионера благородных кровей. И дворецкий, и длинная подъездная аллея, и фонтан перед главным входом. Все, кроме самого хозяина. Меценат, коллекционер и, вполне возможно, будущий конгрессмен в данный момент больше походил на садовника, чем его собственный садовник. Классического садовника из старых романов.
- Вы принесли? - здороваться с подчиненными ван дер Хейд привычки не имел.
А Мэл Крейг в данный момент и был его подчиненным. Приняв решение баллотироваться в конгресс, Дирк Ван дер Хейд подрядил детектива, иногда оказывавшего ему конфиденциальные услуги, на полную занятость на время избирательной кампании. В обязанности Мэла входил, главным образом, поиск компромата на конкурентов. Правда, привычная работа тоже иногда случалась.
Крейг любил эту работу. Никакого копания в чужом грязном белье, лишь вдумчивый, размеренный поиск очередного ювелирного изделия, которым Ван дер Хейд надумал пополнить свою коллекцию. Временами истории, стоявшие за разыскиваемыми безделицами, поражали воображение не хуже шпионских триллеров. А клиент умел подкидывать задачки помозголомнее.
Вот и сегодня. Пять дней назад Крейг получил срочное задание отследить одну приметную безделушку - кулон с топазами. Работа штучная, руки мало известного широкой публике ювелира конца позапрошлого века. Задача осложнялась тем, что из изображений искомого коллекционного артефакта имелся лишь выцветший авторский набросок, вернее, его скан.
- Сделаете одолжение? - пролистав материалы из принесенной Крейгом папки, обратился к детективу Ван дер Хейд: - Наведайтесь к этому... Дженкинсу, договоритесь с ним о выкупе кулона. Не раскрывая имени покупателя.
Крейг слегка удивился, но на всякий случай кивнул. Как правило, его работа заканчивалась на этапе сбора информации - переговоры о покупке Ван дер Хейд предпочитал вести лично. Кажется, процесс торговли нравился коллекционеру не меньше, чем сам факт обладания желанной вещицей.
У Дирка ван дер Хейда было две страсти: ювелирное дело и ботаника. Первую миллионер реализовывал, собирая редкие, пусть и не всегда ценные стоимостью материалов, творения забытых мастеров, а для второй имелась оранжерея. В оранжерею Крейга до настоящего момента не приглашали ни разу. Оранжерея была для избранных. Впрочем, Мэл знал, что не все редкие экземпляры в них добыты и ввезены в страну законным путем. Первым заданием Крейга в роли детектива при избирательной кампании стал поиск компромата на своего же работодателя. Растения всплыли легко и сразу. Правда, кроме них, Ван дер Хейда упрекнуть было не в чем, а с ботанической проблемой штаб кандидата должен разобраться.
- Непентес Аттенборо! - патетически произнес Дирк, подходя к высокому кусту в огромном горшке по центру оранжереи.
- Что? - не понял слегка отвлекшийся Крейг. В оранжерее стояла влажная жара, а жару детектив, страдающий изрядным лишним весом и одышкой, переносил плохо. На лбу Мэла выступили бисеринки пота, ему ужасно хотелось расстегнуть шерстяной пиджак и ослабить душивший галстук, но клиент подобной расхлябанности не одобрял, так что приходилось терпеть.
- Перед вами непентес Аттенборо - одно из редчайших хищных растений на планете. Его открыли совсем недавно, и двух десятилетий не прошло. Только посмотрите, какие прекрасные кувшинчики! Они способны всего за пару дней переварить попавшую в ловушку мышь, да так, что только шкура да кости останутся. А через неделю и того не найти. Удивительное растение!
Крейг на всякий случай согласно покивал. Удивительное - не то слово. Из мешанины деревянистых побегов и плотных кожистых листьев свешивались огромные, похожие на небрежно свернутые из пятнистого картона кулечки "кувшинчики" с широкими горлышками и смешными крохотными крышечками. Однако восхищаться этим чудом природы желания не возникало. Скорее наоборот. Крейг такую гадость к себе домой ни за что не притащил бы.
- Мне этот экземпляр доставили в прошлую среду в поразительно жалком состоянии. И посмотрите, как Атти ожил! Вот что значит - заботливый уход.
Как Крейгу удалось сдержать смешок, детектив и сам не знал. Ценой неимоверных усилий - у него даже лицо покраснело больше обычного. Надо же: дать растению имя. Это не вязалось с имиджем импозантного стареющего мачо, которым Ван дер Хейд щеголял в обществе, еще больше, чем кардиган и резиновые сапоги.
Внезапно коллекционер замер, напряженно всматриваясь в гущу цветка. Тот и в самом деле разросся весьма буйно, молодые побеги опутывали задеревеневший ствол, радуя глаз свежей зеленью.
- Что за... - Ван дер Хейд осекся, зыркнув на мнущегося в ожидании дальнейших указаний Крейга. Выходил из себя миллионер исключительно, когда следовало показать собеседнику, что тем не довольны. Проявлять настоящую несдержанность при посторонних было не в его обычаях. - Вы только посмотрите! Как такое вообще могло произойти?
Кажется, ван дер Хейд обращался вовсе не к Крейгу, и тот счел за благо промолчать. В любом случае, вопрос коллекционера ответа не предусматривал.
- Сейчас, сейчас, милый, потерпи, - разговаривая с цветком, будто с разбившим коленку ребенком, Ван дер Хейд полез за секатором. - Мы просто чик - и уберем этот кувшинчик. Вы только посмотрите, - повторил он, протягивая Крейгу вызвавший столь бурное возмущение кувшинчик.
Внутри плескалась темная жидкость, а нижняя треть кувшинчика засохла и на ощупь была, словно грубое дерево. Кувшинчик оказался поразительно тяжелым, Крейг даже крякнул, от неожиданности выпуская его из рук. С громким хлюпающим звуком растительная емкость упала на тепличную дорожку. Жидкость плеснула в стороны, обдавая начищенные до блеска туфли Крейга зловонной волной, что-то звякнуло о мощеную дорожку. Детектив задохнулся и принялся рыться в карманах в поисках платка.
Ван дер Хейд наклонился, с видом юного натуралиста разглядывая лужу. Подняв предмет, коллекционер изменился в лице и пошатнулся, хватаясь за Крейга.
- Как..? - он побледнел, нижняя губа подрагивала, выдавая испуг.
На трясущейся ладони в садовой перчатке тускло поблескивало изящное серебряное кольцо с мутноватыми, почти прозрачными камушками. Точнее рассмотреть мешал предмет, на котором это кольцо было надето, отвлекая все внимание Крейга на себя. Палец. Вернее, недопереваренные хищным приятелем Ван дер Хейда останки фаланги пальца. Практически, одна лишь кость, покрытая склизкой и противной субстанцией. Кольцо надежно сидело на кости: болталось, скользило туда-сюда, но не соскакивало, цепляясь за утолщения суставов. Крейг подобрался, словно ищейка, учуявшая след. Палец в кувшинчике пах скандалом и полупереваренной плотью. И детектив не стал бы делать ставки на то, какой из запахов в итоге окажется более неприятным.
- Где остальные фаланги? - эта мысль почему-то пришла в голову Крейга ранее прочих, и он не успел даже задуматься над тем, стоит ли ее озвучивать. Но ведь это и в самом деле странно: нижняя фаланга пальца никак не могла оказаться в кувшинчике непентеса без крайних двух. Впрочем, и вместе с крайними тоже никак.
Ван дер Хейд лишь слабо махнул в сторону лужи, но детектив его понял. Подняв кувшинчик, и стараясь дышать пореже - вонь пробивалась даже сквозь платок, который он продолжал прижимать к лицу - Крейг понес его к столу, примостившемуся у стеклянной стены. Ван дер Хейд, уже взявший себя в руки, последовал за ним.
Секатор неохотно справлялся с основательно подсохшей и задубевшей стенкой кувшинчика. Ван дер Хейд быстро плюнул на бесполезные попытки и взял небольшую узкую садовую ножовку. С ней дело пошло быстрее. Обе недостающие фаланги обнаружились на дне кувшинчика в куче слизи. Там же, отдельно от всего остального, лежал и ноготь. Женский, длинный, покрытый вызывающе-красным лаком некогда сочного вишневого оттенка. Ноготь сохранился на удивление хорошо.
***
- Так кто, говорите, имеет доступ в оранжерею? - блаженно пригубив предложенный виски, Крейг присел в жесткое, неожиданно удобное кресло у камина в гостиной.
По летнему времени камин не разжигали, хотя нынешнее дождливое лето располагало к стремлению погреться у живого огня. Впрочем, Крейг этому был даже рад: после влажной духоты оранжереи глоток прохладного воздуха, приправленный парами алкоголя - самое то.
- Да кто угодно, - Ван дер Хейд заметно нервничал, его неловким пальцам с узловатыми суставами никак не удавалось попасть стеклянной пробкой в горлышко графина.
Плюнув на тщетные попытки закрыть сосуд, хозяин залпом осушил свой стакан и плеснул еще на палец. Вопросительно глянул на Крейга, приподняв графин. Детектив с сожалением отказался. Напиться после сегодняшней находки было не такой уж и плохой идеей, однако, Крейгу требовалась ясная голова. Пусть виски у Ван дер Хейда и чертовски хорош, но четкости мышления он не добавит.
- Оранжерея днем не запирается, только на ночь. Но на территорию никто из посторонних проникнуть не мог бы - имение хорошо охраняется, - продолжил Дирк. - А с чего вы решили, что палец попал в кувшинчик уже здесь? Непентес проделал долгий путь, "добыча" могла оказаться в нем когда угодно, - с надеждой предположил он.
- Вы же сами рассказывали, что за неделю эта тварь от мыши даже косточек не оставила бы, а палец сравним с мышью по размерам. Кость, насколько я могу судить, еще не начала растворяться. А значит, откушал ваш Атти всего пару дней назад, - изложил Крейг свои соображения.
Ван дер Хейд молча допил виски, добавил новую порцию. Подумал, и долил до краев. Обойдя стол, сел.
- Это какая-то злая шутка, - наконец выдавил он. - Посудите сами, зачем кому-то подкидывать человеческий палец в растение? Не мог же Атти его откусить.
- А он не мог? - осторожно поинтересовался Крейг, получив в ответ насмешливый взгляд. - Хорошо. Как я понимаю, в полицию вы заявлять не хотите?
- Я похож на идиота? История с участием копов накануне голосования мне ни к чему, - поморщился Ван дер Хейд. - Я вам не не за красивые глазки еженедельно выписываю круглые чеки. Для красивых глазок и прочего у меня есть секретарша. А расследования - это ваша работа, вы и разгребайте это дерьмо.
- Могу я опросить ваших домашних? - вздохнул Крейг, с тоской вспоминая совсем недалекие времена, когда мистеру Ван дер Хейду требовался сыщик, чтобы разыскать хозяина затерянной в недрах частных коллекций драгоценности, а не недоеденного цветком-убийцей пальца.
***
Начальник охраны клятвенно уверял, что на территорию проникнуть невозможно. В доказательство сыпал сложными техническими терминами и приглашал оценить систему видеонаблюдения лично. Крейг воодушевился, но узнав, что наблюдение ведется лишь по периметру, а внутренние помещения и сад с оранжереей - табу, быстро сник. Он все-таки пообещал зайти взглянуть, но отложил визит на потом.
Дворецкий "радовал" непроницаемым выражением лица и манерами английского лорда. Крейга так и подмывало поинтересоваться у Ван дер Хейда, не из Британии ли тот его выписал. Однако хозяин давно оставил детектива "разгребать это дерьмо" самостоятельно, заявив, что у него полно дел. Ежедневный отчет о ходе расследования Крейг должен был предоставлять Ван дер Хейду лично. Если, конечно, в один день не управится. Почему клиент решил не вмешивать свой избирательный штаб, детектив не понял, ведь это их прямая обязанность - следить, чтобы накануне выборов не всплыло никакого дерьма вроде скелетов в шкафу. Палец в цветке на целый скелет не тянул, однако дерьмом попахивал.
- Нет, сэр. Как можно, сэр. Что мне там делать, сэр? - немногословные ответы, абсолютно равнодушный тон.
Дворецкий ничего не знает о новом питомце Ван дер Хейда, никого в оранжерею в отсутствие хозяина не пускал, за последние пару дней сам туда не захаживал.
- Скажите, - Крейг, обычно не отличавшийся изысканностью речи, едва сдержался, чтобы не вставить в этом месте "сэр", - а кто из домочадцев сейчас в имении? Может, гости какие-то были? Меня интересуют последние два... нет, три дня.
На слове "гости" дворецкий слегка нахмурился, однако, к тому моменту, когда детектив договорил, снова нацепил свое рабочее непроницаемо-чопорное выражение.
- Нет, сэр. В эти дни никого не было. Жена мистера Ван дер Хейда вчера уехала в город и еще не возвращалась.
Теперь нахмурился Крейг. Марджери Ван дер Хейд относилась к избирательной кампании мужа едва ли не серьезнее самого Дирка, исправно исполняя роль хорошей жены. А хорошая жена не укатила бы в город, оставив супруга одного накануне голосования.
- Почему она уехала?
- Дела, - дворецкий неодобрительно поджал губы.
- Мистер... - детектив замялся. Имени дворецкого он не знал, несмотря на то, что бывал в имении довольно часто. Признаться, этот господин слегка пугал. Временами Крейгу казалось, что тот вполне способен побить за несданное при входе пальто или другое нарушение этикета. - Вы понимаете, что такой ответ меня не устраивает?
- Сэр, я дворецкий, а не сплетник.
- А вы помните, что перед уходом мистер Ван дер Хейд дал вам инструкции всячески мне содействовать?
- У них произошла размолвка, - после некоторых размышлений выдал дворецкий ту информацию, которую счел возможной. - И миссис Ван дер Хейд уехала.
- По какому поводу размолвка?
- Меня не посвящали.
Крейг задумчиво забарабанил пальцами по столу.
- Кто еще, кроме вас, в эти дни находился в имении?
- Секретарь, кухарка, садовник, конечно же, - перечислил дворецкий. - Охранники на воротах сменяются каждые шесть часов, уборщицы приходили вчера, но они только дом убирают, в оранжерею не заходят... Была еще доставка.
- Вы его не пригласите? - Крейг решил попытать счастья с кем-то более разговорчивым.
- Ее, сэр, - неодобрительно поправил дворецкий и направился к выходу. - Сандерс, - обернувшись в дверях, сообщил он.
- Что? - не понял Крейг.
- Мое имя Сандерс, сэр.
- Это не проверка вашей профпригодности, - пока еще терпеливо повторил Крейг, устало потирая переносицу.
Прикинув, что такими темпами терпения хватит совсем ненадолго, плеснул себе еще на полпальца виски.
- Мисс Эйвери, я вам уже говорил: в доме произошло преступление, кто-то попытался испортить редкий цветок из коллекции мистера Ван дер Хейда. Я расследую этот случай по его личному поручению. Дирк, - тут Крейг решил рискнуть, назвав клиента столь фамильярно по имени. Может, хоть это придаст сыщику веса в глазах этого преданного, но не блещущего интеллектом создания - личного секретаря миллионера: - Дирк обещал мне полное содействие и открытость персонала. И что я вижу? Вы не желаете отвечать даже на элементарные вопросы!
- Мне он ничего не говорил, - уже не так уверенно возразила блондинка.
- Мне связаться с мистером Ван дер Хейдом и попросить его повторить указания вам лично? - вкрадчиво поинтересовался Крейг.
Мисс Эйвери слегка покраснела, но быстро взяла себя в руки и, наконец-то, соизволила присесть.
- Это было письмо. Обычный конверт, белый, ничем не примечательный. Помечено было, как личное, но я не... Обычно я всю корреспонденцию вскрываю, но в тот раз не успела. Я думала, что Ди... мистер ван дер Хейд вернулся пораньше и забрал его вместе с остальными письмами.
- И стоило мне столько времени мозг выносить, чтобы сознаться лишь в том, что вы не вскрыли письмо? - устало вздохнул детектив.
- Но ведь это моя обязанность, а я не выполнила... К тому же, я все еще не уверена, что имею право делиться с вами информацией касательно корреспонденции своего работодателя, - мисс Эйвери постаралась принять решительный вид.
- Да далась мне его корреспонденция! - в сердцах воскликнул Крейг. - Меня курьер интересует. Когда пришел, когда ушел, в какие помещения заходил...
- Да никуда он не заходил! - секретарша занервничала. - Я не имею привычки посторонних в дом пускать. А этот вообще не заходил, письмо садовник принес, по пути перехватил.
- Вы лично видели, что не заходил? - рявкнул детектив.
- Лично! - мисс Эйвери рявкнула в ответ, а потом сникла: - Вообще-то, Джонни так сказал, я не проверяла - вернулся мистер Ван дер Хейд, и мы ушли в дом, - секретарша снова покраснела.
Крейг в который раз за сегодня отметил, что девушка чересчур сильно нервничает по поводу каждого своего промаха, будь то реального или мнимого. Неужели, настолько за свое место трясется?
- А что насчет миссис Ван дер Хейд? - спросил он.
- А что насчет нее? - мисс Эйвери вздрогнула и нахмурилась. Смотрелась эта гримаска на ее кукольном личике весьма симпатично.
- По какой причине она уехала?
- Точно не скажу, - девушка нарочито безразлично пожала плечами. - Меня не было здесь в тот момент.
- А где вы были?
- В салоне.
- Каком таком салоне? - не понял Крейг.
- Маникюрном, - страдальчески закатив глаза его непонятливости, ответила секретарша.
Крейг бросил взгляд на ногти девушки. Очень коротко подпиленные, покрытые неброским, телесного цвета, лаком. Неужели, ради такого маникюра нужно в салон идти? Кто их, женщин, разберет. Крейг никогда толком не понимал модные заморочки. Вот и эта Эйвери. Одета скромно: изящный светло-бежевый костюм с юбкой-карандашом ниже колена и закрытая блузка - а выглядит вызывающе-сексуально. Да и Крейг мог об заклад побиться, что одна лишь блузка секретарши стоит дороже, чем половина его собственного гардероба.
- Как часто вы сами, мисс Эйвери, заходите в оранжерею?
- Только, если мистера Ван дер Хейда ищу.
- В последние три дня искали?
- Не припомню... - секретарша замялась. - Не искала.
Садовник оказался простоватым парнем лет тридцати. Веснушчатое лицо, светлые, слегка вьющиеся волосы, футбольный размах плеч, роба, заляпанная цементом и зеленой краской.
- Заходил, как не заходить, - кивнул он. - Работа у меня такая. По несколько раз на дню приходится. Мистер, конечно, любит сам с цветочками своими возиться, но грязную работу в основном я делаю, да и в его отсутствие за всем этим ботсадом ухаживаю.
- Кого-нибудь еще видели около оранжереи в последние три дня?
Садовник призадумался.
- Ну, мистер, - начал он. - С этой своей.
- Женой?
- Не, она к оранжерее и близко не подходит, у нее аллергия. С секретуткой.
- Когда?
- Дык аккурат перед тем, как миссис в город свалила. Ох и скандал же был...Она его опять застукала, похоже. Второй раз за неделю скандалили.
- Где застукала? - Крейг не понял.
- На секретарше, - заржал удачной, по его мнению, шутке садовник.
- В оранжерее, что ли? Как, если миссис ван дер Хейд туда не заходит?
- Да в какой оранжерее? - удивился парень. - В доме. Кричала так, что все домашние слышали: "Я ее видела, только не говори, что она не имеет к тебе отношения, и как я все эти годы могла тебе верить, ходил налево, и сейчас ходишь," - ну и в том же духе, по кругу. Я думал, она закончит с хозяином и нашей Эйвери все космы повыдергивает, но милашка благоразумно слиняла из дому подальше в разгар ссоры.
- Далась мне ваша оранжерея. Мне и на кухне забот хватает, - кухарка не отличалась приветливостью.
- Но ведь окно кухни в сад выходит? - вкрадчиво поинтересовался детектив. - Вы наверняка в курсе, что позади дома в течение дня происходит.
- Я ничего такого миссис не говорила! - женщина поджала губы, всем своим видом показывая, что она - могила.
- Какого такого? - Крейг мысленно застонал, предвидя, что сейчас на него вывалят очередную порцию любовных похождений Ван дер Хейда с секретаршей. Надо бы его предупредить, что если они всплывут, то это прямая угроза выборам.
- Такого. Шастают тут с бабами своими, пейзажами любуются. А потом агнцев невинных из себя строят.
Крейг удивленно вскинул бровь. Кажется, тут что-то личное, не за хозяйку же эта леди так переживает.
- Кто именно шастает?
- Ну, мистер Ван дер Хейд с секретаршей - этим никого, кроме миссис Ван дер Хейд, не удивишь, - махнула рукой кухарка. - Ну он ладно, он господин видный. Так ведь и этот старпер туда же!
- Какой старпер, миссис Бри, - Крейг из последних сил пытался сохранить спокойствие и доброжелательный тон. Рука сама по себе потянулась к графину с виски.
- Да Сандерс. Шалаву эту, что сюда зачастила, за оранжерею водил. Целый час там торчали, я ужин пошла готовить, а они все милуются. Вернулся, когда уже сама накрывать собиралась. И невинность строит, а сам дышит, что лошадь загнанная.
- Какую шалаву? Мистер Сандерс мне сказал, что за последние три дня в имении никого из посторонних не было.
- Так то за три дня. А она последний раз дня четыре тому приходила. И что он в ней нашел? Ухоженная, что твоя лошадь породистая, да все равно видно, что шалава.
- Ясно, - лошадиные сравнения кухарки начинали напрягать. - А в интересующие меня дни ничего необычного не видели возле оранжереи?
- Необычного? - кухарка призадумалась. - Необычного - нет. Все, как обычно. Джонни-садовник с цементом носился туда-сюда. Он у беседок площадку для барбекю мастерит, ругался, что кто-то ему яму попортил, щебень заново ровнять пришлось. Секретарша вчера снова в оранжерею бегала, а хозяин за ней, через время, для конспирации, видимо. Но этого я вам не говорила, если будут спрашивать, стану отрицать, так и знайте, - спохватившись, добавила она.
***
Свежий ветер швырнул в лицо горсть мелких дождевых капель и долгожданную прохладу. Крейг вытер платком лоб, взмокший за три минуты пути от дома к проходной. Не следовало налегать на виски. Но допрос домашних Ван дер Хейда стоил ему такого количества нервов, что подлечиться было просто необходимо. Все-таки, с драгоценностями дело иметь гораздо приятнее, чем с людьми. Вспомнив о кольце на полупереваренном пальце, детектив усмехнулся внезапно пришедшей в голову мысли, что и в этом деле не обошлось без ювелирного следа.
Воровато оглядевшись по сторонам, Крейг выбросил окурок в клумбу, красовавшуюся перед будкой охраны, и забрался в оставленный у проходной автомобиль. Пыхтя и отдуваясь, детектив втиснулся между водительским сиденьем и рулем. В который раз пообещал себе либо купить авто попросторнее, либо нанять водителя. Третий вариант - сбросить лишний вес - он отмел давно и окончательно, как нереальный. Стук в окно заставил вздрогнуть, лихорадочно придумывая оправдания недонесенному до урны окурку.
- Не зайдете? - начальник охраны, ежась от падавших за шиворот дождевых капель, махнул рукой в сторону будки.
Крейг оценил душ с небес, прикинул, сколько усилий потребуется на то, чтобы выбраться из машины, и с сожалением отказался:
- Сегодня уже нет, спешу, - ему и в самом деле нужно было до конца дня еще заскочить к ювелиру, Дженкинсу, у которого всплыл интересующий Ван дер Хейда кулон. - Вы не могли бы подготовить записи за последние три дня? Я завтра заеду - посмотрю.
Охранник кивнул и, пожелав Крейгу хорошего пути, трусцой кинулся к проходной. Не успел. Полыхнуло, загремело. Ливень хлынул стеной.
***
Дженкинс оказался мелким суетливым господином в толстенных очках, делавших его глаза слишком крупными. Стоило Крейгу изложить суть дела, глаза за стеклами в роговой оправе засветились знакомым огоньком коллекционера-маньяка и, кажется, сделались еще больше.
- О, вы, наверное, говорите о "Цветах для Иоланты", - просиял он. - Замечательнейшее произведение ювелирного искусства. Говорят, работы одного из учеников Фаберже.
Крейг лишь насмешливо фыркнул на такое предположение.
- Очень жаль, что невозможно собрать весь гарнитур, - продолжил Дженкинс. - Я пытался выкупить остальное, но, к сожалению, владелица не захотела с ним расстаться.
А вот это интересно. Ван дер Хейд разыскивал лишь кулон. Не знал о том, что существуют еще "Цветы для Иоланты", или, наоборот, знал и уже договорился о покупке? И почему тогда не сказал Крейгу? Похоже, что и в самом деле не знал. Жаль, ведь через их хозяйку легко можно было выйти на Дженкинса, и Крейг не понадобился бы.
- А вы не дадите мне контактик? Думаю, мой клиент тоже захочет попробовать договориться.
Ювелир оказался сговорчивым, начав с половины суммы, обозначенной как максимальная ван дер Хейдом, Крейг очень быстро сторговал кулон, до лимита так и не добравшись. По всей видимости, либо ювелир не знал истинной ценности вещицы, либо Ван дер Хейд ее сильно переоценивал. Координатами Симоны Рейн, женщины, тридцать лет назад заложившей гарнитур и сумевшей выкупить обратно все, кроме кулона, позже доставшегося Дженкинсу, ювелир также поделился вполне охотно. Еще и удачи напоследок пожелал. Несмотря на затраченные на поиск остальных частей комплекта усилия, Дженкинс явно больше пекся о том, чтобы все "Цветы для Иоланты" собрались вместе, чем о том, чтобы самому обладать гарнитуром.
***
- Не знаю я никаких цветов.
Женщина выглядела старухой: неопрятной, давным-давно распрощавшейся с надеждой выглядеть привлекательно. Седые космы были собраны в неряшливый хвост, растянутая белая футболка на два размера больше висела на животе пузырем, грязно-голубые шорты-бермуды выставляли на обозрение толстые ноги в синих прожилках варикозных вен, тонкие аристократичные пальцы темнели траурной каймой грязи под неряшливо отросшими ногтями. Крейг раздраженно подумал, что такой никчему изысканные украшения.
- Комплект, серебряный, филигрань и топазы, - напомнил Крейг. - Неужели, не припомните? Кулон вы заложили и не выкупили тридцать лет назад.
- А это. Смешно, - равнодушно пожала плечами Симона. - Для Иоланты, говорите? Что ж. Иоланте они и достались. Цветочки от папочки.
- Иоланте?
- Дочь моя. Уж не припомню, откуда я это имечко выкопала. Я вообще в те годы плохо соображала.
- Не подскажете, когда она дома будет? Я бы хотел обсудить выкуп драгоценностей.
Мисс Рейн желчно рассмеялась. Хохотала она долго, обидно. Крейг даже засомневался, здорова ли женщина психически.
- Сучку эту не видела лет восемь, и еще столько же не видеть бы. Вся в папашу, козлину, угораздило меня с женатиком связаться. Прав он был, нужно было аборт делать, - выплюнула женщина. - Адрес дать могу, но обещать, что она все еще там, а не свалила к очередному любовничку, не стану.
***
Симона Рейн, похоже, дочку занала хорошо. Даже несмотря на то, что восемь лет с ней не виделась. Дома той не оказалось, а по словам соседки, не появлялась девушка уже почти неделю.
Крейг заехал к Иоланте Рейн с утра на следующий день. В принципе, задание клиента он уже выполнил: кулон покоился на подушечке из черного бархата в плоском, плотно закрывающемся футляре. Дженкинс сто раз предупредил, что топазы не любят яркий солнечный свет - выцветают. Впрочем, где его взять, этот яркий солнечный свет? Вчерашний дождь все не заканчивался. Однако Крейг, зная нрав Ван дер Хейда, предпочел подсуетиться и разузнать все, что возможно, о полном комплекте "Цветов", так как по другому текущему делу - пальцу, найденному в кувшинчике непентеса - подвижек не было ровным счетом никаких.
- Хорошая девочка, только несчастная, - соседка оказалась охочей до перемывания чужих косточек. - Мамаша алкоголичка. С работой плохо, она ведь пианистка, а тут артроз, да еще и в таком раннем возрасте... Наследственное, не иначе. Да нет, не знаю, где она. Дня три уж не виделись. Да вы подождите часок, может, вернется.
Ждать времени у Крейга не было, да и закрадывались сомнения, что он сможет дождаться Иоланту Рейн. Сегодня или когда-нибудь еще.
Весь вчерашний вечер детектив любовался новым приобретением своего клиента, вспоминая другой шедевр этого же мастера. Ван дер Хейд спрятал найденное в кувшинчике непентеса кольцо в сейф, не дав его толком рассмотреть. И теперь образ потускневшего серебра на кости не выходил у Крейга из головы. Приметное было кольцо: тонкие стебельки переплетались, укладывая филигранные цветки-колокольчики в замысловатый узор, в каждом цветке - почти бесцветный камень. Изящный крупный кулон, который Крейг вертел в руках, камни имел полихромные, желтые с голубым. Такая окраска топазов - одна из редчайших. Да и рисунок кулона не повторял в точности букет кольца, поэтому детектив сразу и не сопоставил эти два украшения. Теперь же, восстанавливая в памяти детали, поражался, как мог не заметить характерные элементы филиграни, повторяющиеся в подвеске бутоны-колокольчики. Кольцо и подвеска принадлежали к одному комплекту.
***
- Я спешу, поэтому давайте в темпе вальса, - Крейг ворвался в будку охраны, даже не озаботившись стряхнуть с себя дождевую слякоть.
- Начнем с третьего дня? - деловито кивнул начальник охраны.
- С четвертого, за час, нет... два до ужина.
Если мужчину и удивила просьба Крейга, то виду он не подал, выбрал папку с нужным временным штампом и запустил видео.
- Стоп. Это кто?
Блондинка, гладкие волосы до плеч, длинная челка скрывает глаза. Руки в карманах легкого серого плаща, воротник поднят. Прошла, не оглядываясь, будто к себе домой.
- Не знаю, велено было пропускать без вопросов, в журнале посещений не регистрировать, - ответил дежурный охранник на вопросительный взгляд начальника.
- А обратно она когда вышла?
- Без понятия, я через час сменился, - безразлично пожал плечами парень.
Начальник охраны недобро нахмурился. Кажется, после ухода Крейга будет разбор полетов.
На последующих записях блондинки не было. Работники приходили и уходили. Дворецкий, садовник, кухарка - никто из них в имении не ночевал. Стайка уборщиц. Мисс Эйвери, приветливо махнувшая охраннику из окна маленького красного авто наманикюренной в тон ручкой. Снова мисс Эйвери, теперь уже на выход. Миссис ван дер Хейд, едва не снесшая хищным носом спортивного "Шеви" шлагбаум. Вернувшаяся и больше не уезжавшая мисс Эйвери. Сам Крейг. Это уже вчерашнее.
- Мистер Сандерс, соберите, пожалуйста, всех в гостиной, - попросил Крейг, тщательно вытирая ноги под пристальным взглядом дворецкого.
- Всех, сэр?
- Мисс Эйвери, садовника, кухарку, мистер Ван дер Хейд уже там, как я понимаю?
Секретарша выглядела крайне напуганной. Садовник, не отрываясь, смотрел на Ван дер Хейда, у которого на лице застыло тщательно скрываемое беспокойство, замаскированное под любопытство. Крейгу стоило немалых усилий убедить клиента позволить ему устроить это собрание, не раскрывая карты заранее. Кухарка то и дело поглядывала на часы, ерзая, как на иголках. По бледному лицу и застывшему рыбьему взгляду дворецкого понять, о чем тот думает, было невозможно.
- Вы не передали важное письмо, но побоялись сознаться работодателю, так? - Крейг уставился на поникшую секретаршу.
- Я не...
- Верно, на следующий день вы обнаружили свою ошибку, но вместо того, чтобы рассказать мистеру Ван дер Хейду, решили промолчать и замести следы.
- Как вы думаете, что хуже: обвинение в халатности или в убийстве?
Секретарша побледнела, судорожно сглотнув.
- Там чушь какая-то написана была... "Если до вечера не удобрите почву Аттенборо десятью штуками баксов, вчерашний посев принесет неприятные плоды ему на обед," - наморщив лобик, припомнила она.
- И вы решили собрать урожай своими руками?
- Там... - мисс Эйвери снова сглотнула.
- Сунув руку в кувшинчик непентеса, вы обнаружили там палец и испугались настолько, что, неловко дернувшись, сломали ноготь, - закончил за девушку Крейг.
- Там кольцо... зацепилась, - кивнула та.
- Почему вы мне ничего не сказали? - прервал представление Крейга Ван дер Хейд.
- Я не... подумала...
Дирк ван дер Хейд поморщился.
- Если бы вы думали хоть иногда, представляете, скольких неприятностей можно было бы избежать? - отрывисто бросил он.
- Например, можно было бы скрыть убийство, - обратился к Ван дер Хейду детектив. - Вы ведь узнали кольцо. И очень испугались. Только вот чего? Уж не того ли, что всплывет ошибка юности, которую вы однажды уже пытались исправить? Сколько вы заплатили Симоне Рейн за то, чтобы она сделала аборт?
- Не ваше дело, - бросил Ван дер Хейд. - И вообще, какая ошибка? Вы о чем?
- Иоланта Рейн. Родилась тридцать лет назад, может, чуть больше. Вы на то время уже были женаты и готовы на все, чтобы скрыть интрижку с залетом от молодой жены. Только вот драгоценностей дарить любовнице в таком случае не следовало. Тем более, таких приметных.
- Вы бредите. Нет у меня внебрачных дочерей.
- Теперь нет, - кивнул Крейг. - Иоланта вас шантажировала, верно? В качестве доказательств предъявляла ваш недальновидный подарок ее матери - гарнитур с говорящим названием "Цветы для Иоланты" - и свой артроз. Это ведь наследственное заболевание вашей семьи, верно? Впрочем, она наверняка угрожала доказать ваше отцовство генетической экспертизой. И вы предпочли избавиться от столь серьезной угрозы вашей репутации.
Ван дер Хейд побледнел. Встал. Трясущимися руками налил себе виски. Выпил. Молча налил еще.
- Не угрожала, - севшим голосом выговорил он. - Да, денег просила, но без претензий. На лечение. Иоланта была в отчаянии... Она ведь пианистка. Хорошая. Она принесла записи их джаз бэнда. Талантливо. Я пообещал помочь. И чек выписал. Но Мардж... узнала. Устроила скандал. Потребовала не давать ничего. Мы поругались, когда Иоланта пришла за деньгами. Мне было очень неудобно перед дочерью. Когда Мардж заводится, ее сложно остановить, доходит до истерик. Пришлось попросить Сандерса выпроводить Иоланту, пока я успокаиваю жену. Чек я успел ему тайком от Мардж сунуть. А потом этот палец...
Крейг бросил взгляд на дворецкого. Лицо Сандерса, казалось, окаменело, превратившись в надменную маску. Лишь подбородок упрямо белел.
- Ах ты ж псих недоделанный! Маньяк доморощенный, - первой очнулась кухарка. - Ты что ж, девочку на убиение к беседкам водил?
- Я выполнял приказ, - упрямо повторил дворецкий.
Ван дер Хейд застонал, опускаясь в кресло.
- Но палец в кувшинчике... зачем? - тоскливо спросил он, обращаясь в никуда. - Ради десяти тысяч? Чек ведь был на сотню... И на предъявителя.
- А это не он, - поспешил успокоить Ван дер Хейда детектив. - Ваш садовник решил присоединиться ко всеобщему веселью. Не было никакого курьера с письмом. Джонни сам его написал, и сам же передал. Мистер Сандерс небрежно спрятал труп, садовник заметил, что щебень потревожили. Хочется верить, что он не планировал глумиться над телом, однако, артроз мисс Иоланты сыграл со всеми нами злую шутку. Кольцо оказалось невозможно снять. Думаю, его хозяйка уже давно и сама не могла этого сделать: камни выцвели, стали почти бесцветными, а значит, она носила кольцо постоянно, не снимая. Но письмо уже было написано и передано, и у Джонни не оставалось другого выхода, кроме как подкинуть его вместе с пальцем, когда он вечером не обнаружил требуемых денег. В противном случае, мистер Ван дер Хейд мог не воспринять угрозу всерьез. Парень ведь не знал, что мисс Эйвери письмо не передала.
- Где она? - Ван дер Хейд сидел в кресле, уставившись неподвижным взглядом в пространство.
- В площадке для барбекю. Боюсь, ваш садовник уже похоронил тело под слоем цемента.
Джонни кивнул, на его щеках выступили пятна лихорадочного румянца.
Дирк ван дер Хейд тоже кивнул своим мыслям.
- Звоните в полицию, - скомандовал он.
- Но ваша кампания, сэр... - Сандерс неодобрительно покачал головой.