Он притаился в тени крашеного забора. Палящее солнце в этот день не щадило никого, и все с жадностью поглощали литры воды и пива, продающиеся неподалёку в палатке. Пот градом катился по лицам и телам, требуя срочного охлаждения. Асфальт нагрелся так, что кроссовки и шлёпанцы оставляли замысловатые узоры, словно отпечатки на "аллее славы". Жара изнуряла всех уже несколько дней. А он сидел в тени забора и наблюдал за страданиями прохожих. Домой возвращаться совсем не хотелось - данное состояние его явно устраивало. Он обладал прекрасным зрением и острым слухом, и поэтому не обращал внимания на голоса и звуки, доносившиеся с разных сторон. Его мысли рисовали самые радужные краски, а мечты казались не такими уж несбыточными. Лишь иногда эти мысли прерывало настойчивое жужжание большой мухи, кормившейся всё у той же палатки. Она противно и нагло летала над ухом, хаотично меняя направление и места посадки, словно была уже "навеселе". "Погоди, скоро я тебя прихлопну", - провожал он её ненавистным взглядом. Затем снова растворялся в мечтах.
Неожиданно, зной пронзил лёгкий ветерок, и с той стороны забора до него донесся, доселе неизвестный запах. Все мысли куда-то исчезли, и остался только этот аромат, не резкий, но настойчивый. Сначала ему показалось, что этот запах занесло ветром случайно, откуда-то издалека. Но дуновение ветерка повторилось - и запах снова вскружил голову. Он решил полюбопытствовать: откуда исходит источник. Не спеша, обследовав забор, в глаза кинулась небольшая щелка, способная удовлетворить любопытство юнца. Хотя, конечно, возраст этот он явно перерос. Тихонько подкравшись к намеченной цели, его взгляд оказался по ту сторону забора.
Естественно, иначе и быть не могло - источник аромата шёл от неё, и только она могла его использовать. Так ему показалось, как только её черты проскользнули сквозь щель. Она неподвижно лежала на солнышке, и казалось, хотела впитать его всё, до искринки. Она поглощала его лучи, наслаждаясь их теплом, лишь иногда производя непроизвольные движения. Надо сказать, что место по ту сторону забора, выгодно отличалось от этого: здесь постоянно бродили какие-то пьянчужки с облезлыми собаками, тряся пустой тарой в авоськах; дети-олигофрены носились, сломя голову и строили безобразные рожи; школьницы-переростки прятались в кустах и курили сигарету на троих, с диким табачным привкусом. Лишь это местечко было "застолблено" им, но вскоре грозило перестать быть статус кво. И вдруг это открытие! Как он раньше не догадался побродить по окрестности, в поисках райского уголка? Сквозь щель открывалась, поистине благостная картина: большая зелёная поляна, с редкими, но красивыми цветочками, различные фруктовые деревья, с птицами, щебечущими на них. Настоящий оазис целомудрия! И главное, - почти полное отсутствие вечно снующего народа. "Неудивительно, что эта красотка так вольно себя чувствует" - неслось у него в голове.
Следующий день мало отличался от прошедшего. Такая же нестерпимая жара, народ, обливающийся и вливающий в себя все, что имеет водную основу. Но это было уже неинтересно. Жадно прильнув к заветной щели, он снова наслаждался наблюдением за действиями незнакомки. Испуг, что она не придёт, быстро улетучился. Немного сменив дислокацию, она всё также восседала на прежнем месте, радуясь палящему солнцу. Снова повеяло знакомым и манящим запахом, который начинал кружить голову. Он жадно следил за каждым её движением, насколько позволяла такая узкая щель. И она, похоже, уже об этом догадывалась. Закрыв глаза, она иногда шевелилась, показывая полное равнодушие к происходящему. Но по другую сторону забора, это казалось красованием, которое она требовала оценить по достоинству.
На следующее утро, он уже стремглав мчался к "наблюдательному пункту" с одним желанием - увидеть её. Его стремление оправдалось - она была на том же месте, снова красуясь перед ним. Но в этот раз, аромат стал таким интенсивным, что в миг закружилась голова, и показалось, что вся округа заполнилась им. Дурман немного прошел, и он продолжил наблюдение. Она находилась под сенью дерева и вязала замысловатые узоры из совершенно белой нити. Зной немного затих, и в голове у него пронеслось: "Готовиться к холодам никогда не поздно" - на минуту отвлёкаясь от щели. Непонятное чувство внутри сбивало с толку и заставляло, бешено колотиться что-то внутри тела. Спокойствие сменилось волнением, а в скучной жизни появился смысл. Запах снова усилился, и не в силах больше это терпеть, он ринулся прочь от забора, с одной лишь мыслью в голове - либо завтра, либо никогда!
Он медленно пробирался сквозь листву деревьев, пытаясь быть бесшумным. Страх и робость сковали его, но неведомая сила двигала ногами, упорно направляя к цели. Пол пути уже минуло, и стало виднеться заветное место. "Неужели её нет?" - терзало его сознание. Нет, она была на месте, и нетерпением ждала его. Вот уже знакомый "дурман" снова вскружил голову, разжигая незнакомое чувство. Влечение побороло силу воли, и он сделал решающий шаг. Несколько минут, они оценивающе смотрели друг на друга. Обоюдная симпатия разрушила последние преграды, и они приблизились вплотную. Всё в мире исчезло - остались лишь двое. И это были они.
Рассудок его покинул, и, не понимая что происходит, он отдался в полную её власть. Где-то наверху всё также пели птицы. Цветы приобрели совершенно волшебные оттенки. Всё это проносилось мимо глаз и застревало в памяти. Они словно растворились друг в друге, впервые познавая райское блаженство. Он беспрекословно исполнял все её прихоти и был близок к исступлению. Все мысли внезапно исчезли, шум вокруг заглох, а яркий свет превратился во тьму. Наслаждение и боль соединились воедино. Из раны хлынула кровь. Тело забилось в конвульсиях и становилось обмякшим. Она крепко прижимала его к себе, вытягивая последние соки. Сопротивляться он уже не мог. Продолжалось это недолго. Вскоре, захрустела и звонко треснула его голова, жернова захлопнулись, и она ушла отсюда навсегда, даже не задумываясь о горькой участи паука. Наверное, в поисках нового наблюдателя у щели...