Дикарь : другие произведения.

Алхимик, ведьма и могильный мох

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Чьи способы познания природы более действенные - учёного алхимика или деревенской ведьмы? Метки для поиска: Готика, Gothic, Мордраг, Морград, Morgrad, Миртана, Myrtana, Хоринис, Khorinis, Миненталь, Minental, Аданос, Белиар, рудокопы, Ксардас, Xardas
  Глава 1. В которой алхимик ошибается, а крестьянин и ведьма уступают природе
  
  На деликатное покашливание, которое донеслось от дверей, Константино не отреагировал. Внимание алхимика полностью поглотил труд Бартоса Ларанского "Живительная сила трав, кореньев и яда шершней". Его он купил пару дней назад и с тех пор никак не мог оторваться. Так и пожирал глазами строчку за строчкой, увлечённо почёсывая остатки седых волос, которые росли у него только за ушами и на затылке.
  - Почтенный... - робко донеслось от входа.
  И лишь тогда Константино заметил посетителя.
  - Чего тебе? И кто ты такой? - спросил алхимик, окинув взглядом простецкое лицо и потёртый крестьянский наряд незнакомца.
  - Меня хозяин прислал. Я Тонак. Овцы у нас болеют... - забормотал незваный гость.
  - Какой ещё хозяин? Какие овцы? - морщась от досады, был вынужден уточнить Константино.
  - Хозяина зовут Акил. Я на его ферме работаю. Овцы хозяйские заболели. Акил, значит, велел сходить в город, позвать лучшего алхимика. Я на рынке поспрашивал - сказали, что лучше Константино тут и нет никого, - чуть более внятно объяснил Тонак цель своего визита. - А Константино, стало быть, ты и есть?
  - Да, я - Константино. Но я сейчас занят. Послушай, любезный, сходи-ка ты к Зурису, который торгует зельями на рынке, и купи у него что-нибудь для повышения жизненной силы. Уверен, что этого будет достаточно для этих ваших... э-э... овец, - ответил алхимик, спеша отделаться от нежеланного посетителя.
  - Так мы это... того... пробовали уже. Не помогает. Слабеют, чтоб их Белиар подрал! Если не вылечить, то ещё день-другой - и падёж начнётся... Ты уж не откажи, почтенный, осмотри овечек! Акил велел передать, что в долгу не останется, - продолжал канючить тот.
  Константино понял, что вернуться к увлекательному чтению ему сегодня не судьба. Придётся тащиться с этим обормотом на ферму, лечить дурацких животных.
  Алхимик тяжело вздохнул, закрыл книгу, спрятал её в сундук и принялся собираться. Он засунул в мешок небольшой ящик с крышкой, в который сложил тщательно обёрнутые кусками ткани склянки с зельями и необходимые инструменты. Снял кожаный фартук, украшенный многочисленными пятнами от алхимических реактивов, надел толстый суконный жилет, а на пояс пристроил верный, остро отточенный серп. Этим орудием можно было как срезать травы, так и оборониться от плохо вооружённого противника - когда-то алхимику уже доводилось испытывать серп в деле.
  Тонак с нетерпением и острым любопытством следил за его сборами. Увидев, что Константино готов к путешествию, он первым выскочил за дверь. Алхимик вздохнул ещё раз, с тоской оглянулся на запертый сундук и направился следом.
  Они покинули каменную арку, под которой находился вход в жилище Константино, обогнули таверну Корагона, миновали гостиницу Ханны и направились через рыночную площадь к Восточным воротам Хориниса. По пути Константино раскланивался с многочисленными знакомыми, а Тонак, разинув рот, глазел по сторонам.
  Путники вышли за городские ворота, простучали подошвами по подъёмному мосту и, сопровождаемые взглядами скучающих на посту стражников, зашагали по дороге. Скоро мохнатые лапы елей скрыли от них городские стены, над верхушками деревьев проглядывали лишь островерхие кровли оборонительных башен и домов Верхнего квартала. По другую сторону от дороги поднимались уступами поросшие елями скалы.
  - Зимой тут волки какого-то бродягу порвали... - оглядевшись по сторонам, припомнил Константино.
  - Так то зимой. Сейчас волки смирные, на дорогу не выходят. Да и охотники недавно облаву устраивали. Так что не бойся, почтенный, нынче тут безопасно, - развеял его опасения Тонак.
  Константино презрительно передёрнул плечами. Мол, он и не боится вовсе, а про бродягу просто к слову пришлось.
  Какое-то время спустя дорога, огибая скалы, завернула налево. По правую сторону от обочины потянулась глубокая пропасть, на дне которой шелестели зелёными кронами дубы и клёны. Начался затяжной подъём в гору. И хоть был он совсем пологий, однако отвыкший за последнее время от дальних походов Константино слегка запыхался.
  - Нам сюда, лестница тут, - указал Тонак на неровно вырубленные в камне ступеньки слева от дороги.
  Константино прекрасно знал путь и на ферму Акила, и к усадьбе Онара, и даже к затерянной среди лесистых гор Долине Пирамид. Он вообще когда-то исходил всю эту часть острова вдоль и поперёк в поисках трав для алхимических зелий. Но времени с тех пор минуло порядочно, да и рассказывать об этом Тонаку он не счёл нужным, молча направился за крестьянином к лестнице.
  Ступени вывели их на небольшое плато, где располагалась ферма. Полей у Акила было два - оба не слишком обширные, но тщательно вычищенные от камней и любовно возделанные. На них он выращивал пшеницу и репу.
  На краю пашни возвышался дом, позади которого был устроен загон для овец. Именно туда Тонак и повёл алхимика. Навстречу им вышел сам Акил. Вид он имел донельзя озабоченный.
  - Почтенный Константино! Как хорошо, что ты согласился прийти! Идём скорее, моим овечкам совсем худо! - он схватил алхимика за рукав и потащил к загону.
  Овцы, которым в это время полагалось бродить по пастбищу и с аппетитом уплетать траву, вместо этого сгрудились у ограды. Большинство из них улеглись на землю, некоторые ещё держались на ногах, но в целом все выглядели довольно жалко.
  Константино, тщательно обходя самые большие россыпи овечьего навоза, приблизился к овцам. Осмотрел одно животное, приподнял веко у второго, затем велел Тонаку разжать челюсти третьей овцы и заглянул в рот. За этими манипуляциями с напряжением следили хозяин фермы, его жена Кати и несколько работников.
  - Всё ясно, - заключил Константино. - Обычная овечья лихоманка.
  - Они не помрут? - уточнил взволнованный Акил.
  - Когда-нибудь мы все умрём. Такова воля богов. Однако сегодня твоим овцам я помогу, - ответил алхимик. - Без лечения они действительно могут погибнуть.
  Он порылся в своём ящичке, извлёк оттуда склянку с оранжевой жидкостью и протянул хозяину фермы. - Вот, держи. Будешь давать каждой овце по пять капель четыре раза в день. Если начнёшь прямо сейчас, уже завтра утром им станет лучше, а через пару дней они полностью поправятся.
  Акил вцепился в склянку, как утопающий хватается за сброшенный с борта судна канат, и рассыпался в благодарностях. Он бережно передал лекарства Тонаку и велел немедленно приступить к лечению. А сам протянул Константино увесистый кошель с монетами. Тот принял его, взвесил на ладони, удовлетворённо хмыкнул и спрятал в мешок.
  - Что бы мы делали без твоей помощи! - вздохнул успокоенный Акил, глядя как Тонак, сосредоточенно шевеля губами, отсчитывает по пять капель целебной жидкости, разбавляет их водой и вливает в овечьи рты. - Я уж на всякий случай Рэндольфа к Сагитте послал. Боялся, что тебе недосуг. Так, может, хоть травяная ведьма помогла бы...
  - Сагитта? Эта шарлатанка! - едва услышав имя обитавшей в лесной пещере целительницы, скривился Константино. - Даже не думай связываться с этим отродьем Белиара!
  - Ну, по правде сказать, охотники говорили, что она при лечении к Аданосу обращается. А прямо возле её пещеры алтарь Инноса стоит, и она ему дары приносит... - попытался заступиться за Сагитту хозяин фермы.
  - Какая разница, кому она там молится?! Важнее, что эта невежественная женщина ничего не понимает ни в целительстве, ни в благородном искусстве алхимии! Обращаться к ней могут лишь суеверные неучи. От её так называемого лечения вреда куда больше, чем пользы! - взвился алхимик.
  Акил, слегка испуганный такой бурной реакцией, согласно закивал головой.
  
  ***
  - Эй, есть кто дома? - робко подал голос Рэндольф, заглянув в тёмное нутро пещеры, где обитала травяная ведьма.
  Посланцу Акила никто не ответил. Он, нерешительно потоптавшись возле входа, вошёл внутрь. Когда глаза привыкли к полумраку, Рэндольф выяснил, что находится в той части подземелья, которая служит Сагитте чем-то вроде прихожей, а заодно и склада. Вдоль стен были сложены тюки сена, вязанки дров, какие-то ящики и бочонки.
  Из этого помещения куда-то внутрь горы вёл ещё один узкий проход, за которым зияла совсем уж беспросветная тьма. Пробивавшиеся сквозь древесные кроны лучи вечернего солнца сюда не доставали вовсе.
  - Почтенная Сагитта! Ты дома? - вновь позвал молодой крестьянин.
  В ответ опять не раздалось ни звука. Лишь показалось, будто из пещеры дохнуло могильным холодом. Рэндольф попятился, невольно схватившись за воткнутую за пояс дубинку. Впрочем, нападать на него никто не спешил, и отступление прошло вполне благополучно.
  Оказавшись снаружи, крестьянин присел на камень и сосредоточенно наморщил смуглый лоб, размышляя, что ему делать дальше. Так и не придя к определённому решению, он порылся в поясной сумке и достал бутылку шнапса, которую прикупил по дороге к жилищу ведьмы в таверне "У мёртвой гарпии".
  После нескольких глотков Рэндольф расслабился. Оказалось даже, что стоявшая возле пещеры напряжённая тишина вовсе не полная - её разбавляли птичьи голоса, тихий шелест древесных крон, шуршание мясных жуков в палой листве и отдалённое похрюкивание кабаньего стада.
  Рэндольф ещё несколько раз приложился к горлышку и вскоре понял, что ничего страшного в окрестностях жилища ведьмы нет вовсе. Да и внутри, наверно, тоже. Он поднялся и, слегка пошатываясь, уверенно направился в пещеру.
  Внутри действительно оказалось вполне безопасно, а ещё пусто, тихо и темно. Лишь едва заметно рдели угли в камине, труба которого уходила куда-то вверх сквозь толщу камня. Рядом с очагом Рэндольф нащупал несколько поленьев, бросил на угли и принялся раздувать огонь.
  Дрова занялись синеватым пламенем, которое, впрочем, вскоре сменило цвет на обычный рыже-красный. В пещере стало светлее. Рэндольф рассмотрел алхимический стол, пузатые сосуды на котором таинственно мерцали в отблесках очага, уставленный книгами шкаф, развешанные повсюду пучки каких-то растений.
  Рядом с камином обнаружилось большое кресло, которое оказалось неожиданно удобным и мягким.
  - Подожду немного. Наверно, Сагитта скоро придёт, - решил крестьянин.
  Вскоре он почувствовал, что его окутывает дремота. Сопротивляться ей сил не было, и вскоре Рэндольф погрузился в глубокий сон.
  Снились ему родные Южные острова, озаряемые горячим солнцем и омываемые ласковыми морскими волнами. На ветру шелестели жёсткие листья пальм, в опутанных лианами зарослях на разные голоса перекликались птицы, пахло водорослями, переспелыми фруктами и цветами.
  В отдалении виднелись лёгкие хижины на сваях, от одной из которых отделилась гибкая смуглая фигурка и направилась к Рэндольфу. Он всё никак не мог разобрать, кто это - яркое солнце слепило глаза.
  - Эй! - прозвучал над самым ухом мелодичный женский голос. - Ты ещё кто такой?! А ну, просыпайся, наглое животное!
  Рэндольф почувствовал, что его немилосердно трясут за плечи, но всё никак не мог вырваться из приятного видения. Лишь пара звонких пощёчин заставила крестьянина разлепить глаза.
  Увидев, что Рэндольф проснулся, разбудившая его женщина перестала лупить незваного гостя по щекам и отступила на два шага. Теперь пещеру ярко освещали несколько масляных ламп, и крестьянин смог хорошо рассмотреть хозяйку подземного жилища.
  Не юная, но и далеко не старуха. Стройная, движется легко - явно привыкла к труду и долгим переходам по лесу. Взгляд больших глаз не слишком-то приветливый. Рэндольфу их выражение показалось странноватым и чуть пугающим. Ещё удивляли волосы, отдельные пряди которых имели красноватый, местами чуть ли не лиловый оттенок. Окончательно проснувшись, он пробкой вылетел из кресла.
  - П-почтенная Сагитта, я Рэндольф. Меня Акил прислал, а тебя не было, и я... вот... - залепетал обычно бойкий на язык южанин.
  - Акил? Что у него стряслось? - нахмурилась ведьма.
  - Овцы заболели.
  - Ну что ж, придётся сходить. Только возьму с собой травы и всё, что нужно для лечения, - устало вздохнула Сагитта. - А ты вот, глотни-ка для бодрости.
  Она шагнула к столу, налила из кувшина в кружку какой-то жидкости и подала гостю. А затем извлекла из сумки кусок холодного мяса и ломоть успевшего слегка зачерстветь хлеба. Сама же принялась собирать в сумку пучки трав и склянки с зельями.
  Рэндольф с недоверием понюхал напиток - ноздри защекотал аромат лесных трав и мёда. Вкус тоже оказался неплох. Когда крестьянин принялся за мясо и хлеб, то желудок благодарно заурчал, а всё недоверие его обладателя к ведьминому угощению и вовсе развеялось.
  
  ***
  Когда крестьянин и ведьма покинули пещеру, Рэндольф с удивлением увидел, что вечер давно закончился, как и ночь. Корни деревьев и кусты окутывал утренний туман.
  - Вот это я вздремнул... - пробормотал он.
  - Вечером пришёл? - спросила ведьма.
  - Ага. Но тебя всё не было и не было, вот я и заснул.
  - Ходила на дальнюю стоянку к охотникам, - пояснила шагавшая рядом с Рэндольфом Сагитта, привычными движениями раздвигая мокрые от росы кусты. - Гримбальда покусала какая-то тварь. Раны рваные, очень неприятные, никак не хотели зарастать, даже после самых сильных зелий. Только под утро стали затягиваться, и бедняга уснул. Теперь с ним всё будет хорошо.
  - Кто же его так? - спросил Рэндольф, припомнив жилистого крючконосого охотника, с которым не раз виделся на ферме и в таверне "У мёртвой гарпии".
  - Не знаю. Гримбальд не мог ничего рассказать - то впадал в беспамятство, то метался в бреду. Его нашли в таком состоянии неподалёку от лагеря. Гаан осмотрел следы и сказал, что последние сотни шагов бедняга полз, цепляясь за землю, - искоса взглянув на Рэндольфа, пояснила ведьма. - Зубы у этих тварей, судя по краям ран, довольно мелкие. Вероятно, это какие-нибудь ящеры... Эй, ты куда это пялишься? - вдруг возмутилась она, перехватив взгляд своего спутника.
  Тот в самом деле то и дело бросал заинтересованные взгляды на бёдра ведьмы, которые на каждом шагу чётко обрисовывало облепившее их мокрое от росы платье.
  - Н-никуда, - поспешил он напустить на себя равнодушный вид.
  Сагитта усмехнулась, но комментировать неуклюжую ложь Рэндольфа не сочла нужным.
  - Здесь надо быть осторожнее. Слева от тропы постоянно бродят полевые хищники, да и волки с кабанами в этих местах не редкость, - предупредила Сагитта.
  Она взяла немного правее, к скалам, стараясь не углубляться в лесную чащу. Рэндольфу ничего не оставалось, как идти вслед за ведьмой. Он к её жилищу пробирался прямо сквозь заросли, которые начинаются за фермой Секоба, а этих мест не знал вовсе.
  Теперь, когда Сагитта шла впереди, ничто не мешало Рэндольфу любоваться её формами. Это занятие изрядно скрашивало ему путь и помогало не думать об опасностях.
  Тропа между тем пошла на подъём, и вскоре путники выбрались на разбитую дорогу. Слева от неё уходил вниз лесистый склон, по которому они только что поднялись. Впереди он превращался в обрыв. Справа тянулась пологая возвышенность, заросшая папоротниками, которая упиралась в скалы.
  Сагитта вдруг стремительно обернулась и перехватила взгляд Рэндольфа, который он в очередной раз бросил на её облепленные мокрым платьем бёдра. Вопросительно изогнула бровь, уставившись крестьянину прямо в глаза. Он почувствовал, как кровь прилила к щекам. Будь кожа Рэндольфа менее смуглой, он бы покраснел.
  - Бывал тут когда-нибудь? - как ни в чём не бывало, спросила ведьма.
  - Не приходилось.
  - Эта дорога ведёт мимо хижины охотников на краю леса прямёхонько к "Мёртвой гарпии". А вот там, - указала она в сторону папоротниковой возвышенности, - река. Она течёт из озера возле монастыря магов Огня, а потом пропадает в какой-то подземной расщелине... Кстати, не хочешь искупаться?
  - Искупаться?
  - Да. В реке. Это поможет тебе проснуться, а то ты какой-то вялый, - засмеялась ведьма. - Идём! Только осторожнее - у воды полно шныгов.
  Они перебрались сквозь заросли папоротников, а затем и в самом деле оказались на берегу реки. Сагитта бережно опустила сумку на землю и пошла к воде, на ходу расшнуровывая лиф платья...
  
  
  Глава 2. Где проявляется различие в методах познания природы
  
  На ферму Сагитта и Рэндольф явились ближе к полудню. Посланец Акила вид имел довольный и расслабленный, на губах ведьмы блуждала едва заметная улыбка.
  - Где тебя Белиар носит, проклятый бездельник?! - напустился на Рэндольфа выскочивший навстречу хозяин фермы. - Я велел тебе поспешить, а ты пропал на целые сутки!
  - Не сердись на него, Акил, это моя вина, - заступилась за своего провожатого Сагитта. - Так что там с твоими овцами?
  - Да всё уже, поздно! Считай, остался я без стада - поголовно пластом лежат, - с надрывом ответил Акил, мигом позабыв о торопливо ушмыгнувшем куда-то Рэндольфе. - Вчера приходил Константино, продал мне за целую кучу золота склянку с какой-то дрянью, а сегодня овцам от неё стало только хуже!
  - Идём, посмотрим, - предложила ведьма, нахмурившись при упоминании имени городского алхимика.
  - А что толку? Если сам Константино не помог, то куда уж тебе-то... - с безнадёжным видом махнул рукой Акил.
  - И всё же. Даже если я не смогу помочь, то и хуже точно не станет, - усмехнулась в ответ Сагитта.
  - Куда уж хуже... - проворчал Акил и направился в обход дома, к овечьему загону.
  Животные и в самом деле валялись по всему загону. Можно было подумать, что они мертвы, если бы не судорожно вздымавшиеся на каждом вздохе кучерявые бока.
  Сагитта решительно направилась к одной из овец, присела на корточки. Оттянула веко, обнажив закатившийся глаз. Внимательно осмотрела вывалившийся наружу язык.
  - И что сказал по этому поводу почтенный Константино? - язвительно спросила она, обернувшись к Акилу.
  - Сказал, что у моих овец... эта... как её? лихоманка, - отозвался убитый горем хозяин фермы.
  - Вот бестолковый книжный червь! - фыркнула ведьма. - Нет у них никакой лихоманки. Твои овцы наелись огненной крапивы. Человеку она не вредит, а вот некоторые животные с неё болеют. Если бы бедняжек оставили в покое, то дня через два они бы сами выздоровели. Нужно было лишь поить вволю. Но наш многоучёный алхимик додумался дать им лекарство от лихоманки! Как ты думаешь, какой основной ингредиент в этом его зелье?
  - Огненная крапива? - чуть подумав, догадался Акил.
  - Верно, - кивнула Сагитта.
  - И что теперь? Овцы не поправятся?
  - Сами по себе уже нет. После зелья этого заумного идиота они едва живы. Но у меня есть верное средство. Только...
  - Пока не увижу, что оно и в самом деле помогает, не дам ни монеты, - решительно заявил Акил. Позади хозяина уже столпились работники, с любопытством ловившие каждое слово.
  - Разве я просила у тебя золото? Мне нужно только чтобы кто-то помог. А об оплате поговорим позже, когда твои овцы встанут на ноги, - усмехнулась Сагитта.
  - Телбор! Тонак! Помогите ей! - обернувшись к работникам, велел Акил. - Эй, что это за гадость?! - воскликнул он, увидев в руках ведьмы бутылку с какой-то жидкостью чёрного цвета.
  - В основном вода и толчёный древесный уголь. Ещё немного сока вороньих трав и каменного корня. Это зелье поможет вывести яд и придаст твоим животным сил, - усмехнулась она.
  Сагитта быстро объяснила работникам, что нужно делать, и те принялись одну за другой переворачивать овец на спины и силой открывать им пасти, куда ведьма вливала своё снадобье. Хозяин, уперев руки в бока, хмуро наблюдал за лечением. Похоже, наученный горьким опытом, на благополучный исход он уже не надеялся.
  Однако сомнения Акила начали развеиваться, когда сначала одна, а затем и другие овцы стали подниматься на дрожащие от слабости ноги. Лицо хозяина фермы просветлело. Работники и неслышно подошедшая Кати радостно перешёптывались у него за спиной.
  Некоторое время спустя все овцы встали ноги и жадно приникли к выдолбленному из бревна корыту с водой. Сагитта выпрямила усталую спину, отряхнула от шерсти и соломы подол платья, и направилась к Акилу.
  - Они точно поправятся? - не отводя взгляда от своих драгоценных животных, спросил он.
  - Точно, можешь не сомневаться. Главное, следи, чтобы у них не кончалась вода, и давай больше свежего корма. Лучше всего веток, - ответила ведьма. - И пошли кого-нибудь повыдёргать огненную крапиву на пастбище, чтобы такого больше не повторилось.
  - Даже и не знаю, как тебя отблагодарить... - выдохнул Акил.
  - Много ли надо бедной женщине? Хлеба, пару кругов сыра, бараньей колбасы на дорожку... - улыбнулась довольная собой Сагитта.
  - Да-да, конечно! Кати, собери уважаемой Сагитте припасов в дорогу! Да смотри, дай самое лучшее!
  Вскоре ведьма, попрощавшись с обитателями фермы, направилась мимо поля к каменному мосту, по которому пролегает дорога к таверне "У мёртвой гарпии".
  - Я провожу, - дёрнулся вслед за ней Рэндольф.
  - Куда собрался, бездельник? - схватил его за шиворот Акил. - А ну, живо хватай топор и ступай в лес за ветками для овец! Или считай, что ты у меня больше не работаешь.
  Рэндольф, обиженно сопя, отправился выполнять хозяйское распоряжение. Лишь кинул мимолётный взгляд на стройную фигуру ведьмы, которая уже достигла края поля.
  
  ***
  - Драгомир, осторожнее, ты ему плечо вывихнешь! Заноси давай! - раздался у входа в жилище алхимика чей-то резкий окрик.
  Константино, которого в очередной раз грубо оторвали от чтения "Живительной силы трав, кореньев и яда шершней", недовольно обернулся к двери. В неё четверо увешанных луками и длинными ножами охотников как раз затаскивали пятого, уложив его на шкуру какого-то крупного зверя.
  - Это что такое? Вы зачем его сюда притащили? - возмутился Константино. - Он что, ранен? Он же мне здесь всё кровью заляпает!
  - Кровь у него не течёт, - веско ответил один из пришельцев - высокий черноволосый парень, после чего прошёл к столу и положил на него стопку пушистых шкур, придавив их сверху кошелём с монетами. - Этого хватит на лечение?
  - Думаю, вполне, - ответил растерявшийся от такого напора Константино. - А чем болен этот... э-э... ваш приятель?
  Все четверо загалдели разом, перебивая друг друга. Ничего не понявший алхимик досадливо поморщился.
  - Ребята, вы бы подождали пока снаружи, - предложил охотник, который принёс плату за лечение.
  - Тальбин у нас известный любитель раздавать приказы! - проворчал другой зверобой - мрачный человек с седой прядью в тёмных волосах. - Но сейчас он, пожалуй, прав. Энгор, Гаан, пошли на улицу! - добавил он и первым двинулся на выход.
  - Так всё же кто этот человек и что с ним случилось? - спросил Константино, когда в помещении не осталось никого, кроме раненого, его самого и охотника, которого, судя по всему, звали Тальбином.
  - Это Гримбальд. Его искусали какие-то звери. Он еле приполз на нашу стоянку возле Верхних пастбищ. Весь в крови. Сразу потерял сознание, - коротко пояснил охотник.
  - Но я не вижу на нём никаких ран, и одежда чистая, - заметил алхимик.
  - Мы его помыли и переодели, когда Сагитта залечила раны, - ответил Тальбин. - Она сказала, что Гримбальд скоро придёт в себя, но он так и не очнулся. Сначала бредил и метался в жару, а теперь, похоже, умирает.
  Константино вгляделся в серое крючконосое лицо лежавшего перед ним человека и мысленно согласился с Тальбином. Гримбальд и в самом деле был очень плох. Алхимик присел возле умирающего, с трудом нащупал пульс, прислушался к дыханию.
  - Ток крови в жилах едва ощутим, дыхание слабое и неровное. Плохие дела... - пробормотал Константино. - Я могу увидеть места укусов? - спросил он.
  - Сильнее всего у него были изгрызены ноги. Ещё есть укусы на спине, плечах и вот здесь. - Тальбин наклонился и расстегнул жёсткую кожаную куртку на груди Гримбальда, а затем оттянул в сторону ворот его рубахи.
  - О! - удивлённо воскликнул Константино. - Теперь мне всё ясно. Его искусали крысы.
  - Крысы? - лицо охотника вытянулось от изумления.
  - Да, гигантские крысы. Таких полно даже в Хоринисе. Ты что, никогда их не видел?
  - Видел, разумеется. Но Гримбальд в одиночку выходил на мракориса, стаи глорхов и варгов. Не может быть, чтобы его одолели какие-то крысы!
  - И тем не менее, это следы их зубов.
  - Хм... Мне они тоже показались похожими на крысиные. Но я не могу поверить, чтобы Гримбальд не справился с паршивыми тварями...
  - Можешь ты поверить или нет - дела не меняет. Жить твоему другу осталось всего ничего, если ему немедленно не помочь. Что с ним делала эта шарлатанка?
  - Кто?
  - Невежественная травяная ведьма! Ты же сказал, что у вас хватило придури позвать к нему Сагитту, - нетерпеливо проворчал алхимик.
  - Почему невежественную? Она много раз спасала каждого из нас...
  - Мы собираемся спорить или лечить твоего друга? - окончательно потерял терпение Константино. - Я спросил, что она с ним делала?
  - Ну... Сагитта промыла раны, самые большие зашила, приложила к ним измельчённый целебный корень и перевязала. Ещё она всё время молилась.
  - Молилась?
  - Да. Твердила молитвы Аданосу.
  - Всё ясно, - заявил Константино, направился к алхимическому столу и зазвенел колбами.
  Тальбин с напряжённым любопытством следил за его манипуляциями.
  - Видишь ли, любезный... э-э... Тальбин, крысы - невероятно грязные животные. Бартос Ларанский пишет, что на своих зубах они разносят начала многих опасных болезней. Миазмы одной из них, видимо, попали в кровь вашего... Гримбальда, - споро смешивая в стеклянном сосуде разноцветные жидкости, принялся объяснять алхимик. - Глупая ведьма зарастила раны снаружи, но внутри оставила заразу. Миазмы попали в кровь и вызвали горячку. Поначалу тело раненого боролось с заразой, но болезнь оказалась сильнее. Поэтому жизнь с каждым вздохом покидает несчастного.
  - Его точно можно спасти? - с самым мрачным видом спросил Тальбин.
  - Надеюсь, что ещё не поздно. Я смешал лечебный эликсир с зельем восстановления маны. Сейчас попробуем изгнать заразу из жил твоего друга, а заодно подхлестнуть его жизненные и душевные силы, - обернулся Константино к охотнику. В руках алхимик держал колбу с фиолетовой жидкостью. - Приподними ему голову. Да поможет нам Иннос!
  Они влили лекарство в горло умирающего. Тот на это никак не отреагировал.
  - И что теперь? - разочарованно спросил Тальбин.
  - Подождём немного. Если начнёт подавать признаки жизни, дадим ему зелье чистого здоровья, - ответил алхимик.
  - Ну как? - просунул голову в дверной проём один из остававшихся снаружи охотников - невысокий крепыш со светлой бородкой. Кажется, это был Энгор, но Константино не поручился бы.
  - Надо подождать, - отмахнулся от него Тальбин.
  - Тогда мы с ребятами пока сходим в таверну Корагона, - сообщил тот и скрылся.
  
  ***
  Некоторое время прошло в напряжённом молчании. Тальбин, который пристально вглядывался в лицо Гримбальда, вдруг заметил, что оно стало приобретать более здоровый цвет. Раненый глубоко вздохнул и приоткрыл глаза.
  - Гримбальд, дружище! - воскликнул Тальбин, падая на колени рядом с ним.
  - Действует! - выдохнул довольный алхимик. Он шагнул к столу и тут же вернулся, держа в руках склянку с ярко-алой жидкостью. - Ну-ка, выпей это! - велел он, склоняясь над Гримбальдом.
  Тот, задыхаясь и кашляя, маленькими глотками выцедил зелье.
  - Ну, как ты? - нетерпеливо спросил у Гримбальда Тальбин.
  - Чувствую себя так, словно по мне пробежало стадо троллей, - слабым голосом отозвался тот. - Где я? Как здесь очутился?
  - Тебе было худо, и мы принесли тебя в Хоринис. Теперь всё будет хорошо, ты поправишься, - ободрил его Тальбин.
  - Эта полоумная ведьма едва не спровадила тебя в чертоги Белиара, - не преминул вставить алхимик.
  - Ведьма? Сагитта? - спросил Гримбальд.
  Тальбин подтвердил его слова кивком головы.
  - Вот ведь... Помогите мне сесть.
  Гримбальду помогли облокотиться о стену, причём Тальбин заботливо подоткнул ему под спину шкуру.
  - Тебе лучше? - с острым интересом спросил Константино, которого крайне волновало действие его зелий.
  - Как будто полегче стало, только голова кружится, - удовлетворил его любопытство Гримбальд.
  - Ничего, скоро пройдёт, - заверил его алхимик.
  - Тебя и в самом деле крысы порвали? - вмешался Тальбин, которого, похоже, больше всего занимал именно этот вопрос.
  - Они, проклятые! - с досадой поморщился Гримбальд. - Отвлёкся на какую-то чепуху, а эти твари вылетели из-под камней целой стай и давай кусать за ноги. Я бы отбился, да поскользнулся и упал неудачно. Не знаю, как вообще вырвался оттуда.
  - На что же ты так отвлёкся?
  - Растение попалось странное, никогда такого не видел...
  - Растение? - встрепенулся Константино. - Что за растение?
  - Ну, такое... Чем-то драконий корень напоминает, но в то же время листья не цельные, а будто мох. И всё в ма-аленьких белых цветочках...
  Глаза алхимика возбуждённо округлились. Он пружинисто вскочил и бросился к книжной подставке, на которой покоился труд Бартоса Ларанского. Константино схватил книгу и принялся лихорадочно листать страницы.
  - Так... где же он... - бормотал алхимик. - А, вот!
  Константино вернулся к Гримбальду и развернул книгу перед его лицом.
  - Это? - ткнул он пальцем в большую, во всю страницу, картинку.
  - Похоже вроде, - неуверенно протянул Гримбальд.
  - А что это? - спросил Тальбин.
  - Могильный мох! Это удивительное растение, которое цветёт всего лишь раз в семь или двенадцать лет. Бартос Ларанский приводит несколько потрясающих рецептов на его основе!
  Всегда степенный и чопорный Константино стал сам на себя не похож. Глаза его лихорадочно блестели, седые волосы за ушами встали дыбом, а обширная плешь блестела от выступившей испарины. Алхимик пойманным зверем заметался по лаборатории, бормоча на ходу:
  - В прежние времени его добывали в Рудниковой долине, но теперь там каторга, накрытая магическим куполом... Не знал, что на Хоринисе могильный мох растёт где-то ещё. В каком месте ты его видел? - спросил он, остановившись перед Гримбальдом.
  - Не только видел, но и сорвал. Вроде бы запихал в сумку, как только услышал крысиное верещание подле своих ног... - припомнил оживавший на глазах охотник. - Тальбин, когда меня нашли, при мне была сумка?
  - Была. В дырах вся, погрызенная. Она у Драгомира сейчас, кажется. Но травы той в ней уже нет...
  - А где она? - хором спросили Гримбальд и Константино.
  - Сагитта забрала в качестве платы за твоё лечение, - развёл руками Тальбин. - Мы ж не знали, что этот мох такой ценный. Спросили, сколько она хочет за работу, а Сагитта углядела траву через прореху в сумке и сказала, что её возьмёт. А нам-то что? Нам так даже лучше - шкуры и золото сберегли, а травы всякой - вон, полон лес...
  - Проклятая ведьма! И сюда свой нос сунула! - взвыл алхимик. - Получается, она теперь тоже знает, что могильный мох зацвёл в этом году и где он растёт?
  Охотники переглянулись.
  - Ну, положим, где он растёт, ей никто не говорил - Гримбальд лежал без чувств, а кроме него никто этого не знает. Разве что в бреду проговорился, - принялся рассуждать Тальбин. - А что мох в этом году зацвёл, выходит, Сагитте теперь и впрямь известно.
  - Так где ты его нашёл? - нетерпеливо затеребил алхимик Гримбальда.
  - Да там ущелье одно возле Верхних пастбищ...
  - Горный проход, что ли?
  - Нет, не он. Небольшое ущелье. Если встать лицом к Горному проходу, а спиной к ферме Бенгара, то оно левее будет. Там ещё озерцо такое с водопадом. Его по правую руку оставляешь, идёшь вдоль скал, и вскоре начинается то ущелье. Его за деревьями не видно, пока вплотную не подойдёшь... - принялся объяснять ещё толком не пришедший в себя охотник.
  - А, знаю! - воскликнул Константино. - Бывал там однажды в молодости. Только не заходил далеко... Так, нужно опередить ведьму! Я немедленно отправляюсь в путь, - с этими словами он бросился к стоящему в углу сундуку, открыл его и принялся копаться внутри. - Угу, надо плащ прихватить - ночью может быть холодно. Мешки для трав. Верёвку обязательно... Топорик где-то здесь был... Так, а где мой ящик для переноски зелий? - бормотал он.
  Охотники с удивлением следили за его бурной деятельностью.
  - Почтенный Константино, тебе провожатый нужен? - подал голос Тальбин. - А то могу сходить вместе с тобой. Или Гаана попросим - он те места лучше всех знает.
  - Я бы и сам отвёл, да когда ещё оправлюсь, - вставил Гримбальд.
  Алхимик, уже, кажется, забывший об их присутствии, с удивлением поднял голову.
  - Зачем мне провожатый? Не нужен мне никто, я эту часть острова знаю лучше, чем ты свою сумку, - покачал он седой головой.
  - А если крысы...
  - Ха! Похоже, ты забыл, с кем говоришь! Уж на крыс-то и прочую живность я найду управу, долго носы тереть будут, - ухмыльнулся словно бы помолодевший Константино.
  - Как скажешь... Тогда я ребят позову, отнесём Гримбальда в гостиницу, - сказал Тальбин.
  - Да я уже, пожалуй, и сам смогу дойти. Только встать мне помоги...
  Гримбальд опёрся о подставленное Тальбином плечо и с кряхтением поднялся на ноги. Его товарищ свободной рукой подхватил с пола шкуру.
  - А где остальные? - спросил Гримбальд.
  - У Корагона в "Весёлой маске".
  - Вот туда и пойдём. Нужно отпраздновать моё воскрешение.
  Охотники ещё раз поблагодарили Константино и направились к выходу. Алхимик их, похоже, не услышал.
  - Так, провизию и факелы куплю, когда пойду через рынок... До темноты добраться не успею, заночую в "Мёртвой гарпии"... И серп! Не забыть взять с собой серп! - вслух составлял он план предстоящего путешествия.
  
  
  Глава 3. В которой силы природы обрушиваются на ущелье могильного мха
  
  На следующий день ясная солнечная погода, стоявшая над островом Хоринис целую неделю, сменилась ненастьем. Когда Константино к полудню добрался до заветного ущелья, небо затянули косматые тучи, вдали погромыхивал гром, а порывистый ветер безжалостно ворошил листву на деревьях. Где-то неподалёку сердито каркал недовольный непогодой ворон.
  - Не лучшее время для сбора трав... - проворчал алхимик, заглянув в ущелье, казавшееся сейчас особенно тёмным и мрачным.
  - А ты что здесь делаешь, книжный червяк? - неожиданно раздался за его спиной женский голос.
  Константино резко обернулся и оказался лицом к лицу с Сагиттой.
  - Полагаю, то же, что и ты, невежественная ведьма!
  - Странно слышать такое от человека, который отравил овец Акила, - съязвила травница.
  - Отравил?! - возмутился алхимик.
  - Только такая лабораторная крыса, как ты, поит наевшихся огненной крапивы животных лекарством на основе отравившего их растения! - засмеялась Сагитта.
  - Огненной крапивы?..
  - Да, именно её, старый зануда!
  - Кто бы говорил! В конце концов, это всего лишь овцы. А ты человека едва не уморила!
  - Что ты несёшь? Какого ещё человека? - состроила презрительную гримасу ведьма.
  - Охотника! Этого... как его... э-э... Гримбальда! Его принесли ко мне на последнем издыхании. Только мои знания и почерпнутый из книг опыт помогли спасти его! - гордо парировал Константино.
  - Не может быть, ты лжёшь! Я сама видела, что все его раны затянулись!
  - Раны-то затянулись, а зараза в жилах осталась!
  - Вот Белиар...
  Алхимик и травница умолкли, недобро поглядывая друг на друга. Над ближайшей горной грядой угрожающе ворчал гром.
  - А теперь, значит, ты решил набить мешок могильным мхом и тратить хорошую траву на никому не нужные рецепты, вычитанные в истлевших книгах? - первой прервала затянувшееся молчанье Сагитта.
  - Всё лучше, чем портить её ради твоих шарлатанских снадобий, - не остался в долгу Константино. - Тебе бы вернуться в свою пещеру и шептать девкам с ферм наговоры на женихов. А алхимические занятия оставь тем, кто в них хоть что-то смыслит... - добавил он и осёкся, потому что именно в этот момент на нос ему упала крупная дождевая капля.
  - Лучше бы тебе самому убраться отсюда обратно в Хоринис. Эти места и эта погода не для изнеженного городского старикашки, - недобро ухмыльнулась в ответ ведьма.
  - Да ты даже правильно собрать могильный мох не сумеешь! - заявил алхимик.
  - Это мы ещё посмотрим! - воскликнула Сагитта и, подобрав подол платья, рванула мимо Константино к устью ущелья.
  - Стой, проклятая ведьма! - закричал алхимик и бросился вслед за ней.
  Бежать по неровным камням, которые с каждой новой каплей дождя становились всё более скользкими, оказалось очень трудно. Да ещё и мешал висевший за спиной мешок с припасами и походным снаряжением. У ведьмы же словно дополнительные глаза на ногах выросли - она ловко прыгала с камня на камень, ни разу не оступившись.
  Вскоре Сагитта скрылась за очередным уступом, заросшим жёстким кустарником, а Константино запыхался и едва не упал, споткнувшись о застрявший между камнями толстый и короткий обломок бревна.
  - Уф... Надо было чаще выбираться из лаборатории на свежий воздух, - остановившись, проворчал он. - Беги-беги, ведьма! Крысы будут рады! - крикнул он вслед более тренированной сопернице.
  
  ***
  Дождь лил с тёмного неба сплошным потоком, гром грохотал не переставая, оглушительными раскатами отражаясь от скал. Вымокший до нитки Константино, который так и не настиг прыткую ведьму, решил укрыться в гроте под нависшим каменным козырьком, вход в который с одной стороны удачно прикрывала куча больших глыб.
  Алхимик юркнул в грот и отряхнулся от воды, как старый тощий пёс. Потом снял с плеч дорожный мешок, развязал его и принялся рыться внутри в поисках плаща. Вдруг его внимание привлёк какой-то неприятный звук, который не мог заглушить грохот бушевавших над ущельем стихий. Новый звук имел куда более высокую тональность, противно скрёб по нервам, и Константино понял, что это такое.
  - А-а, явились, грязные твари! - проворчал он и, схватив загодя подвешенный на пояс мешочек, принялся торопливо дёргать тугие, разбухшие от воды завязки.
  Когда в двух шагах от алхимика заблестели глаза выбравшихся из-под каменной груды гигантских крыс, он уже зачерпнул полную горсть содержимого мешочка.
  - Получайте! - злорадно крикнул Константино и широким жестом сыпанул своё средство в крысиные морды.
  Тот час же раздался многоголосый жалобный визг, и мерзкие животные бросились наутёк. Едкая смесь мелко помолотого табака и красного жгучего перца с Южных островов мигом забила крысам глаза, пасти и ноздри. Им сразу стало не до человека, которого мгновение назад они уже считали своей законной добычей.
  - Вот так-то! - удовлетворённо произнёс Константино, завязал наполовину опустошённый мешочек и выставил испачканную ладонь под струю воды, стекавшую с козырька над гротом.
  Алхимик тщательно отмыл руки, вытер их об и без того мокрые штаны, а потом зажёг факел. Он помнил из рассказа Гримбальда, что крысы напали на того, когда он нашёл могильный мох. Раз крысы рядом, то и редкое растение должно быть где-то неподалёку, рассудил Константино.
  Он поднёс факел к стене грота и почти сразу обнаружил место, где прежде рос собранный Гримбальдом мох - оно выглядело более тёмным, чем окружающая поверхность, а из мелких трещин в камне свисали белёсые корешки.
  Алхимик, позабыв о бушевавшей в двух шагах стихии, внимательно оглядел весь грот, но ценная трава на глаза ему не попалась. Неужели здесь рос единственный экземпляр могильного мха - тот, который достался бестолковому охотнику, а потом наглой ведьме? При этой мысли Константино досадливо выругался.
  Уже ни на что не надеясь, он поднял факел повыше и осмотрел потолок грота. И тут же у него вырвался радостный крик.
  - Так вот ты где!
  По неровному каменному своду расползлись несколько тёмно-зелёных пятен, усеянных мелкими белыми звёздочками цветков. Правда, дотянуться до вожделенных растений у алхимика не получилось - они росли слишком высоко.
  Константино воткнул факел в подходящую трещину, подобрал несколько небольших камней, которые валялись на полу грота, и сложил в кучу. Однако она оказалась слишком маленькой, и пришлось выбираться под дождь, чтобы набрать ещё камней.
  Ветер едва не сбивал алхимика с ног и швырял ему в лицо целый водопад дождевых струй. От раскатов грома звенело в ушах. Однако Константино упорно выискивал камни подходящего размера и таскал их в грот.
  Когда кучка показалась алхимику достаточно высокой, он осторожно поднялся на неё, потянулся к потолку и достал до одного из пятен мха. Одной рукой ему пришлось вытащить серп и осторожно отделить ценное растение от поверхности камня.
  Чтобы достать два следующих экземпляра могильного мха, пришлось перекладывать камни из импровизированной лестницы на два шага в сторону. Закончив с этим делом, Константино без труда добыл одно из растений, затем потянулся за вторым. Вдруг он почувствовал, как булыжники выворачиваются из-под ног. Алхимик рухнул бы на твёрдый пол грота, если бы в последнее мгновение не успел схватиться за стену. Правда, серп пришлось бросить, чтобы не распороть руку, и тот коротко звякнул о камни.
  Алхимик выругался, сложил кучу заново, подобрал серп и, вытянувшись как только позволили его старые кости, достал упрямое растение. А вот с остальными тремя экземплярами возникли сложности - потолок грота заметно повышался в том месте, где они росли, и собранных обломков не хватало. Нужно было снова выбираться под дождь, собирать камни и складывать кучку вдвое выше прежней.
  Вот только подходящих обломков поблизости от грота оказалось мало. Константино и для предыдущей лестницы едва смог набрать достаточное количество. Остальные камни или были огромного размера и неподъёмного веса, или представляли собой мелкий щебень.
  Алхимик напряг разум в поисках выхода и припомнил, что споткнулся о подходящий кусок дерева, когда бежал за Сагиттой. С этого пенька он легко достанет оставшиеся в гроте растения. Решив, что это наилучшее разрешение возникшего на его пути препятствия, Константино поплотнее закутался в плащ и заковылял к выходу из ущелья.
  Вскоре он добрался до облюбованного пня, ухватил его за скользкие от воды бока и приподнял. Оказалось, что хоть дерево и легче камня, нести обломок не получится - для старого алхимика он тяжеловат. Пришлось катить упрямую деревяшку по дну ущелья. Та постоянно норовила застрять в камнях, проваливалась в быстро заполнявшиеся водой углубления и сопротивлялась любыми другими способами.
  В довершение неприятностей Константино с неба вместе с дождевыми каплями, лившимися сплошным потоком, начали падать градины, которые становились всё крупнее и крупнее. Если бы не толстый плащ, наброшенный на голову, лысине алхимика пришлось бы совсем туго.
  Когда измученный Константино вкатил пенёк в грот, это тускло освещённое мечущимся от ветра пламенем факела углубление в скале показалось ему самым уютным и безопасным убежищем на свете. Кряхтя, алхимик подтащил свою деревяшку к нужному месту, установил поудобнее и только после этого взглянул вверх... И чуть не взвыл от досады. Растений, ради которых он претерпевал все эти муки, там уже не было.
  - Как же так? - с недоумением пробормотал Константино.
  Он растерянно огляделся по сторонам, и только теперь заметил суковатую верхушку засохшего дерева, прислонённую к стене грота. Кто-то притащил её сюда, пока алхимика не было, и использовал в качестве лестницы. Кто именно это сделал, сомневаться не приходилось.
  - Проклятая ведьма! - зарычал Константино. Отбросив в сторону плащ, он выскочил из грота с самым кровожадным видом.
  Мимо него к выходу из ущелья Сагитта не пробегала. Конечно, она могла затаиться где-нибудь в укромном месте, когда алхимик катил мокрый пенёк к гроту. Однако Константино решил, что скорее всего ведьма направилась вглубь ущелья, где оставалась вероятность отыскать ещё какое-то количество могильного мха. Поэтому он, затушив факел и прихватив мешок, направился именно в этом направлении.
  Идти по неровному дну ущелья, которое постепенно понижалось, с каждым шагом было труднее. Поток воды под ногами становился всё мощнее, скрывал под собой острые камни и временами норовил сбить старого алхимика с ног. Как ни спешил Константино, приходилось выверять каждый шаг, из-за чего продвигался он медленно. Это вызывало досаду - с каждой минутой надежда догнать быстроногую ведьму становилась всё призрачнее.
  Однако боги оказались милостивы к алхимику. За очередным изгибом ущелья его взгляду открылся высокий, ощетинившийся во все стороны острыми сучьями завал из деревьев. Перед ним в отчаянии металась Сагитта, пытаясь найти какую-нибудь щель.
  На ведьме не оставалось ни единой сухой нитки, а потемневшие от воды волосы облепили тонкую шею. Она беспомощно прикрывала от града голову сумкой. Шагов алхимика, заглушённых ударами грома, шелестом воды и частыми щелчками градин, она не услышала.
  - Вот ты и попалась, мерзавка! - злорадно заорал алхимик.
  Сагитта взвизгнула, метнулась вбок и обернулась в сторону опасности.
  - Догнал всё-таки, старый гриб! - крикнула она с досадой. - И что ты теперь будешь делать?
  Константино ответил.
  - Что? - переспросила Сагитта, поскольку не разобрала его слов из-за очередного раската грома.
  - Сдам тебя магам огня, - повторил алхимик и добавил: - Наверняка им будет нетрудно найти доказательства того, что ты спуталась с Белиаром!
  - Попробуй, возьми! - ответила ведьма и выставила перед собой нож.
  Константино попятился и потянулся к серпу.
  Вдруг раздался страшный грохот, залитые водой камни под алхимиком и ведьмой покачнулись, и оба они не смогли удержаться на ногах. Сагитте падение спасло жизнь - скатившееся с вершины завала бревно просвистело прямо над её головой и заскакало по камням.
  - Что это было? - приподнявшись, крикнул Константино.
  - Землетрясение? - предположила ведьма.
  - Надо вы... - начал алхимик, но голос его вновь потонул в громовых раскатах.
  - Что?!
  - Надо выбираться из ущелья! Наши разногласия отложим на потом.
  - Согласна! - ответила Сагитта, нашарила среди камней обронённый нож и, чуть поколебавшись, убрала его.
  Алхимик с трудом поднялся на ноги и побрёл прочь от завала. Мокрая ведьма потащилась за ним. Дождь всё так же лил сплошными потоками, молнии то и дело озаряли залитое водой ущелье, но хотя бы град прекратился так же быстро, как и начался.
  - С твоей стороны было непозволительной дерзостью красть у меня мох! - обернувшись к Сагитте, заявил алхимик.
  - Я его не крала! - дождавшись паузы между ударами грома, ответила та.
  - Не ври! Кроме нас с тобой в ущелье никого нет.
  - Это не было кражей, - упрямо повторила ведьма. - Я его...
  Вновь оглушительно загрохотал гром.
  - Что ты сказала?!
  - Говорю, я его собрала с потолка грота! Он там рос сам по себе! Тот, что ты положил в свою сумку, не трогала!
  - Но я его нашёл первым! - возмутился алхимик.
  - На нём не было это написано! - захохотала ведьма.
  Константино лишь досадливо сплюнул и, то и дело оскальзываясь на залитых водой камнях, поковылял дальше.
  Вскоре непримиримые соперники добрались до того места, откуда виден выход из ущелья на Верхние пастбища. Вернее, был виден прежде. Теперь путь преграждало беспорядочное нагромождение огромных глыб, нижняя часть которого скрывалась под щебнистой осыпью. Выхода не было.
  - ... - сказал Константино, но его слова слились с громом, который зарокотал вслед за очередным ударом молнии.
  - Что?! - переспросила Сагитта.
  - Завалило!
  - Это я и сама вижу. Лучше скажи, как мы будем отсюда выбираться?
  Константино ничего не ответил и двинулся к осыпи. Он попытался подняться по ней, однако мелкий щебень поплыл вниз, и алхимик с трудом удержался на ногах. К тому же, сверху свалился каменный обломок размером с голову мракориса и упал в каком-то шаге от него. Сагитта торопливо отступила назад, подальше от завала, Константино поспешил вслед за ней.
  - Похоже, здесь нам не пробраться! - крикнул он. Новый удар грома, вслед за которым откуда-то сверху скатились ещё несколько крупных глыб, словно бы подтвердил его слова.
  - Сама вижу!
  - Придётся идти назад.
  - Там тоже завал!
  - Он в пять раз ниже, и это всего лишь деревья. У меня есть топор! - ответил алхимик.
  - Тогда возвращаемся!
  Сагитта и Константино побрели обратно.
  - Как ты прошла мимо крыс? - воспользовавшись тем, что ливень ненадолго стал хлестать не так сильно, спросил алхимик. - Должно быть, они решили, что ты одна из них?
  - У ведьм свои тайны. Но я удивлена, почему эти твари не сожрали тебя! Побрезговали?
  - Меня много кто сожрать пытался, но все подавились, - усмехнулся Константино.
  Ведьма ничего не ответила, испуганно взглянув на небо, откуда раздался особенно оглушительный громовой раскат. Ливень начал хлестать с новой силой, снова забарабанил по камням и веткам град, и сразу стало не до разговоров.
  Алхимик и ведьма добрались до завала из деревьев и, внимательно его осмотрев, выбрали место, где переплетение суковатых стволов казалось более редким. Константино достал небольшой топор, предусмотрительно прихваченный в дорогу, и приступил к работе. Ведьма скорчилась неподалёку, укрывшись под разлапистой веткой от наиболее крупных градин.
  После довольно продолжительных усилий Константино справился с несколькими толстыми сучьями, твёрдыми как рог мракориса. Выпрямился, тяжело дыша.
  - Помогай! - крикнул он ведьме.
  Та выбралась из своего ненадёжного укрытия и присоединилась к алхимику. Вместе они оттащили в сторону отрубленную верхушку дерева, преграждавшую путь. Перед ними открылся узкий лаз, по которому можно было пробраться сквозь завал. Константино, кряхтя и через слово поминая Белиара, протиснулся первым. Следом за ним юркнула Сагитта.
  
  
  Глава 4. В которой алхимик доказывает преимущество научного подхода к изучению природы
  
  Ущелье с каждым шагом становилось всё боле узким, тёмным и обрывистым. Удары грома, многократно отражаясь от уходящих ввысь каменных стен, сливались в непрерывный грохот и гул. Двое измученных людей с трудом пробирались по колено в воде навстречу потоку, который становился всё быстрее и поминутно грозил сбить их с ног.
  Константино шёл впереди. Он смотрел только под ноги, опасаясь споткнуться и переломать свои старые кости. А потому понял, что они добрались до конца ущелья, лишь оказавшись перед небольшим водопадом, что изливался откуда-то сверху и бился о дно ущелья с брызгами и шумом, слышным даже сквозь громовые раскаты.
  Алхимик задрал голову вверх и убедился, что они зашли в тупик. Он растерянно оглянулся на Сагитту - мокрую, бледную и несчастную. Ведьма что-то сказала, но Константино не расслышал. Тогда она отстранила его рукой, шагнула к водопаду и стала пристально вглядываться в водный поток.
  Константино устало привалился спиной к холодному камню, по которому тут и там стекали струйки воды. Одна из них лилась прямо ему за шиворот, но алхимик, отбросивший за спину тяжёлый от воды капюшон плаща, этого не чувствовал - на нём давно не осталось ни единой сухой нитки.
  Вдруг он заметил, что Сагитта напряглась, вглядываясь в водные струи особенно пристально. Она обернулась к алхимику и выкрикнула какое-то слово, но он не расслышал.
  - Что?!
  Ведьма с раздражённым видом приблизилось к нему, ухватила за рукав и поволокла за собой - откуда только силы взялись! Константино не сопротивлялся, хотя и не понимал, что Сагитте потребовалось в водопаде.
  Оказавшись в углублении, выбитом падающим сверху потоком, Сагитта оступилась и с головой окунулась в бурлящую воду. Константино, чтобы не упасть следом, был вынужден потянуть её на себя. Затем он попытался оттащить сумасшедшую ведьму подальше от водопада, однако Сагитта упёрлась, упрямо замотала головой и, указав рукой вперёд, потащила алхимика под льющие с высоты струи. Тому ничего не оставалось, как последовать за ней.
  По лысине хлестанул поток воды, затем стало ещё темнее, и Константино с удивлением почувствовал, что на голову ему больше ничего не льётся и не капает. Едва различая каменную поверхность под ногами, они прошли ещё какое-то расстояние, и алхимик понял, что гул водопада и раскаты грома немного отдалились, позволив слышать собственные шаги и тяжёлое дыхание ведьмы.
  - Мы в пещере! - догадался он.
  - Хвала Аданосу, сообразил, наконец! - недовольно ответила Сагитта. - Стоило оставить тебя снаружи, но одной здесь было бы совсем тоскливо.
  - Ты хотела сказать - страшно? - едко ответил Константино.
  - А тебе - нет?
  Алхимик вгляделся в кромешную тьму впереди и понял, что ведьма права. Подземелье наводило жуть. К тому же ему послышался впереди какой-то звук, однако шум от водопада, всё ещё достаточно громкий, не позволял ничего разобрать толком.
  - Надо зажечь факел, - решил алхимик.
  - У тебя есть факел?
  - Несколько штук.
  Он на ощупь развязал набрякший от воды походный мешок и достал один из прихваченных в дорогу факелов. Константино не сомневался, что благодаря доброму слою смолы они сохранили способность гореть.
  - Огня не добыть. Трут насквозь промок, - несколько раз безуспешно чиркнув в темноте кресалом о кремень, проворчала Сагитта.
  - Ох уж эти невежественные ведьмы... - сокрушённо покачал головой алхимик, хотя она вряд ли могла разглядеть в темноте его движение.
  Константино достал из кошеля на поясе маленькую склянку, откупорил её и осторожно вылил часть содержимого, надеясь, что хотя бы немного жидкости попало на факел. Затем он убрал сосуд и нащупал в особом кармашке внутри мешка ещё один - такого же размера.
  - Лучше отойди немного в сторону, - предупредил он ведьму и, сделав шаг назад, плеснул из второй склянки туда, где должен был лежать факел. Вспыхнуло ослепительное пламя, растекаясь по каменному полу пещеры. Алхимик нагнулся и подхватил загоревшийся факел, пока он не оказался полностью охвачен огнём.
  - Что это? Что ты сделал? - удивлённо воскликнула Сагитта.
  - Если бы ты читала учёные книги, а не твердила по памяти бабкины наговоры, то и сама бы знала, - хмыкнул алхимик.
  - У меня много книг! Но такого рецепта я не встречала! - обиделась ведьма.
  - Ничего удивительного, - злорадно ответил Константино.
  Сагитта в ответ сердито надула губы.
  Тем временем огненная лужица на полу стало мало-помалу гаснуть. Но факел в руке алхимика уже разгорелся и, изредка потрескивая, распространял вокруг неровный оранжевый свет.
  - Ну, по крайней мере, здесь можно переждать непогоду. Хотя нам не помешало бы обсушиться, не то подземный холод и сырость живо зародят в наших костях и лёгких лихоманку...
  - Овечью? - ехидно вставила Сагитта.
  - Человечью! - в тон ей отозвался Константино. - Давай поищем какое-нибудь топливо для костра.
  Они принялись бродить по подземному залу, который имел вытянутую форму и оказался довольно обширным. Вскоре им удалось собрать несколько старых кусков дерева и чьих-то крупных костей. Сложив из них костёр, алхимик по очереди вылил на него из своих склянок остатки жидкостей, которые вспыхнули, едва смешавшись на воздухе. Константино загасил факел, чтобы не жечь его понапрасну.
  Сагитта украдкой принюхалась к едкому запаху, которое издавали таинственные зелья, но так и не поняла, что это такое. Ей оставалось лишь старательно скрывать досаду, в душе проклиная не пожелавшего раскрыть тайну алхимика.
  От костра стало распространяться приятное тепло, и они, на время забыв о своих разногласиях, потянулись к огню. Потом алхимик расстелил на камнях плащ, положил на него мешок и принялся доставать купленную перед выходом из города снедь.
  Оказалось, что хлеб и многие другие припасы безнадёжно промокли, смешались с просыпавшейся табачной пылью и превратились в несъедобную слизь. Но кусок копчёного окорока и сыр ещё были пригодны в пищу, особенно если счистить ножом крошки табака.
  Покончив с этим делом, Константино разделил еду пополам и половину протянул Сагитте. Та с независимым видом достала из небольшой поясной сумки завёрнутый в листья кусок бараньей колбасы, а затем добавила к нему несколько упругих даже на вид грибов и слегка недозревших ягод. Всё это она присовокупила к угощению алхимика.
  - Адские грибы и... э-э... луговые ягоды? Или нет? - уточнил Константино и, не дожидаясь ответа, проворчал: - Надеюсь, ты не задумала меня отравить?
  Ведьма насмешливо фыркнула.
  - Вообще-то, стоило бы. Тогда меня точно никто не сдаст магам, - ответила она. - Но, к сожалению, подходящего яда с собой не прихватила. Так что ешь без опаски.
  Они наскоро обжарили грибы, разогрели над огнём мясо и с аппетитом приступили к трапезе, а затем запили её вином, которое тоже нашлось среди припасов алхимика.
  - Как ты узнала, где искать мох? Охотники ведь тебе об этом не рассказывали, - между делом спросил Константино.
  - Нетрудно было найти дорогу, пройдя по следам раненого Гримбальда, - не стала напускать тумана Сагитта.
  Костёр, которому щедро скормили последнюю порцию топлива, разгорелся особенно ярко. Языки пламени то и дело клонились в сторону, указывая куда-то вглубь пещеры.
  - Похоже, там есть проход, - заметила ведьма.
  Константино кивнул:
  - Я обратил на это внимание, когда мы искали дрова. Пламя факела постоянно клонилось в ту сторону. Сейчас ещё немного обсушимся и проверим, не выведет ли нас эта пещера обратно на Верхние пастбища или хотя бы в Горный проход.
  
  ***
  Когда костёр догорел, Константино зажёг от углей факел, и они с Сагиттой направились в глубину пещеры. В самом конце подземного зала в стене обнаружилась неровная вертикальная щель, в которую мог протиснуться не слишком тучный человек.
  Ни ведьма, ни алхимик избыточным весом не страдали, а потому легко преодолели узкое место и оказались в тоннеле, который явно имел естественное происхождение. Первые полсотни шагов они прошли без приключений, а затем оказались возле развилки.
  - Направо или налево? - подняв факел повыше, задумчиво проговорил Константино.
  - Идём налево, - предложила ведьма.
  Алхимик хмыкнул и уверенно свернул в правый проход. Сагитта вздохнула и поплелась следом.
  Вскоре тоннель стал более узким и извилистым. Поверхность под ногами пошла под уклон, всё чаще начали попадаться уступы, глубокие выбоины и слишком узкие для человека боковые ответвления. Свет факела выхватывал из темноты то причудливые изломы камня на стенах, то сверкающие друзы горного хрусталя, то свисающие сверху корни и клочья паутины.
  - Проклятье! - воскликнул Константино, когда его нога с хрустом проломила какой-то предмет и застряла в нём. Он не без труда освободил конечность и поднёс факел поближе, осветив непонятную находку.
  - Что это за дрянь? Панцирь какой-то? - пробормотал алхимик.
  - Ползун? - предположила остановившаяся рядом с ним Сагитта.
  - Маловат вроде. Да и тонкий слишком...
  - Может, детёныш?
  - Детёныш! - фыркнул Константино. - Да будет тебе известно, что детёныши ползунов, как и прочих членистоногих, именуются... э-э... личинками. Запомни, пригодится.
  Ведьма ничего не ответила, лишь обиженно засопела.
  - Ну что ж, идём дальше. Только надо держать ухо востро. Не хотелось бы напороться на ползунов, особенно взрослых, - сказал алхимик.
  - Может, лучше вернёмся обратно? - предложила ведьма.
  - Ещё чего! А если через пару поворотов откроется путь наружу?
  Возразить Сагитте было нечего, и она, подобрав замызганный и истрёпанный подол платья, вновь поплелась следом за алхимиком. Жилистый старикан уверенно шагал по тоннелю, держа над головой факел, будто и не было позади тяжёлого дня со всеми его трудами и треволнениями.
  Ведьма в душе дивилась его внезапно проявившейся выносливости, а тот не спешил делиться с ней припасённым на крайний случай укрепляющим зельем, к которому украдкой прикладывался уже дважды.
  То, чего они так опасались, произошло, как это обычно бывает, совершенно неожиданно. После очередного поворота подземелье вдруг резко расширилось. По его тёмным стенам зазмеились какие-то широкие красноватые трубы. Вдруг откуда-то сбоку раздалось злобное шипение и скрежет жвал.
  - Ползуны! - взвизгнула Сагитта и выхватила нож. Вряд ли короткий клинок смог бы повредить гигантскому насекомому - скорее, это был жест отчаяния.
  - Сюда! - быстро оглядевшись, подтолкнул её в сторону Константино.
  Они бросились к каменному уступу, край которого алхимик разглядел в свете факела. Места там должно было вполне хватить для двоих людей.
  - Лезь наверх! Скорее! - обернувшись в сторону опасности, поторопил он ведьму.
  Сагитта быстро убрала нож, подпрыгнула, уцепилась пальцами за край уступа, но сил, чтобы подтянуться и забросить на него ногу, в усталом теле уже не оставалось.
  - Все демоны Белиара! - рявкнул Константино, отшвырнул факел, упёрся ладонями в зад Сагитты и подтолкнул её наверх.
  Как только ведьма оказалась в безопасности, Константино подпрыгнул и полез следом. За его спиной уже злорадно щёлкали ползуньи жвала. Не успел алхимик ухватиться за край уступа, как почувствовал резкую боль в ноге, рванулся и, оставив ползуну клок штанины вместе со шматком собственной плоти, оказался наверху.
  - Проклятые твари! - взвыл он.
  - Что такое? Ты ранен?! - закричала Сагитта.
  - Он отгрыз мне кусок ноги!
  - Держись, я сейчас!
  Ведьма на ощупь достала огниво и принялась высекать огонь. Но то ли трут недостаточно просох, пока они сидели возле костра, то ли у Сагитты тряслись руки, однако пламя всё никак не желало заниматься. Напряжения добавляли ползуны, которые со скрежетом и шипением пытались вскарабкаться на уступ вслед за людьми.
  Наконец, в темноте зародилось яркое пятно, запахло дымом. Ведьма, не теряя времени даром, рванула завязку на мешке алхимика, выхватила оттуда факел, поднесла к тлеющему труту и принялась раздувать огонь.
  Как только уступ осветился красноватым пламенем, Сагитта бросила взгляд вниз. У подножия уступа собралось не меньше полудюжины ползунов. Они суетились, злобно щёлкали клешнями и жвалами, мешая друг другу, пытались взобраться наверх. Однако уступ оказался слишком высоким для насекомых, чью подвижность ограничивали толстые панцири.
  С облегчением вздохнув, ведьма пристроила факел между обломками камня, чтобы освободить руки, и занялась раной алхимика. Она отвела от неё судорожно прижатые пальцы Константино, из-под которых хлестала кровь.
  - Потерпи, сейчас станет легче... - приговаривала ведьма.
  Шепча молитву Аданосу, она оторвала от своего платья полоску ткани и перетянула раненую конечность, словно жгутом. Затем, кое-как отерев кровь, плеснула в рану жидкости из склянки, которую извлекла из своей сумки.
  - А-а, что ты творишь! - зарычал от боли алхимик. - Чего ты налила в рану, глупая ведьма?
  - Это настойка серафиса на белом роме. Помогает убить заразу. Не хочу повторять прежних ошибок, - ответила Сагитта.
  Руки её между тем не оставались без дела. Она достала небольшой, крепко завязанный мешочек и извлекла из него иглу и особым образом подготовленное сухожилие какого-то животного. Иглу она прокалила в пламени факела, а сухожилие тщательно смочила той же настойкой, которую использовала для обеззараживания.
  Затем травяная ведьма под непрерывные ругательства и злобное шипение алхимика принялась накладывать стежок за стежком, стала сшивать края раны. Когда с этим было покончено, она убрала иглу, сняла жгут, а затем наложила поверх шва какие-то увядшие листья и замотала ногу полоской чистой ткани, оказавшейся у неё всё в том же мешочке.
  - У меня там должно быть исцеляющее зелье. Достань его, - велел Константино.
  - Может, лучше моё?
  - Нет уж, ведьма, своим эликсирам я доверяю больше! Посмотри там, в мешке, должен быть ящичек со склянками...
  Алхимик жадно выпил поданное Сагиттой лекарство и обессилено откинулся на спину. Он лежал, прикрыв глаза, и прислушивался к возне ползунов за краем уступа, который стал их спасением. Вот только надолго ли?
  Сагитта сидела рядом и с беспокойством глядела на раненого. Дышал он ровно, но не глубоко. На высоком лбу, плавно переходившем в лысину, выступила испарина.
  - Ты как? - спросила ведьма.
  - Уже лучше. Рана почти не болит. Но я чувствую ужасную слабость, а ещё двоится в глазах...
  - Плохие признаки! Похоже на отравление ядом ползуна. Большую часть его вымыло кровотечением - иначе бы ты сейчас уже метался в бреду. Но что-то, видно, осталось в ране и разошлось по телу, - с тревогой проговорила Сагитта.
  - Промывать надо было лучше! - слабо огрызнулся алхимик, с трудом шевеля бледными губами.
  - Сделала всё, что смогла, - устало ответила ведьма.
  Константино умолк и, похоже, погрузился в забытьё. Сагитта переводила взгляд то на него, то на чадящий факел, то вниз, где бесновались ползуны. Вскоре глаза её стали слипаться, и ведьма задремала, хоть обстановка казалась совсем не подходящей для сна.
  
  ***
  Разбудил Сагитту какой-то скрежет. Она с трудом подняла веки и тут же испуганно вскочила на ноги - над краем уступа показались острые клешни и уродливая голова крупного ползуна. Похоже, тварь взобралась на спины двух других и получила возможность подобраться к людям.
  Вряд ли гигантские насекомые сделали это сознательно, но в ведьме от этого было не легче, да и времени на подобные соображения у неё не оставалось. В отчаянии Сагитта схватила один из острых обломков, подпиравших факел, и метнула в голову ползуна. Камень угодил прямо в фасетчатый глаз кровожадной твари, и та с возмущённым скрипом свалилась вниз.
  Ползуны вновь забегали вокруг уступа, то удаляясь от него, то бестолково тычась в отвесную поверхность. Ведьма с облегчением перевела дух и поправила покосившийся факел, который грозил в скором времени догореть и погаснуть. Впрочем, она видела, что в мешке алхимика есть ещё пара запасных.
  Константино во время скоротечного сражения с ползуном не очнулся. Он лежал неподвижный и бледный, и Сагитта испугалась, что её давний соперник испустил дух. Однако, к радости ведьмы, он продолжал дышать, а на тощей шее едва ощутимо билась жилка. Похоже, алхимику требовалось время, чтобы перебороть яд. Ведьма старательно укрыла его плащом.
  Сагитта почувствовала, что очень хочет пить. Глиняная бутыль для воды, которую она прихватила из своей пещеры, когда отправилась добывать могильный мох, разбилась ещё во время метаний по ущелью, так что вся надежда была только на запасливого Константино.
  Ведьма подтянула к себе мешок алхимика, вытащила и отложила в сторону факелы, топор, моток верёвки, свёрток с могильным мхом и ящик с зельями. Пошарив внутри, она нащупала в боковом отделении небольшую склянку, извлекла её и, поднеся к факелу, рассмотрела на просвет. Насмешливо вскинула брови.
  - Укрепляющее зелье на драконьем корне! А я-то всё гадала, откуда у старикана столько сил, - вслух проговорила она.
  Сделала небольшой глоток из склянки, положила зелье на место, а затем достала то что искала - бутылку с водой, как-то уцелевшую во время всех приключений этого долгого дня.
  
  
  Глава 5. Где ведьма борется, шутит и жалеет, алхимик идёт против убеждений, а крестьянин следует зову природы
  
  Константино проснулся от назойливых шаркающих звуков. Будто кто-то старательно загребал подошвами, стоя на одном месте, или шмыгал истёртой метлой по булыжной мостовой возле его башни.
  "А, так это проклятые подметальщики проснулись ни свет ни заря! - догадался алхимик. - Но почему так громко? Они что, решили заодно в моей лаборатории пол подмести?"
  Он решил посмотреть, кто его потревожил, и с трудом открыл глаза. Вместо привычных деревянных балок потолка взгляд упёрся в скупо освещённую каменную поверхность, которая уходила вверх и терялась в темноте.
  "Где это я?" - подумал Константино и тут же вспомнил о появлении в его жилище охотников и походе за могильным мхом. Понял, что находится в подземелье где-то неподалёку от Горного прохода. Но кто это шаркает над ухом?
  С трудом ворочая онемевшей шеей, алхимик повернул голову и увидел источник неприятного звука. Оказалось, что это Сагитта, стоя на коленях, старательно растирает что-то между куском камня и поверхностью давшего им приют уступа.
  - Что ты делаешь, глупая ведьма? - спросил он.
  - Очнулся, книжный червяк! - довольно отозвалась та. - Я собираюсь оставить этих ползунов не солоно хлебавши и свалить отсюда. Ты со мной или так и будешь валяться в этой пещере?
  Константино откинул в сторону плащ и сел.
  - Что ты затеяла?
  - Слышишь? - вместо ответа спросила ведьма.
  Алхимик прислушался и вздрогнул - он совсем забыл о ползунах, всё так же упорно пытавшихся вскарабкаться на уступ и добраться до человеческой плоти.
  - Два раза их с края сбрасывала, - добавила Сагитта.
  - И как тебе это поможет? - кивнул Константино на камень, всё так же монотонно двигавшийся под руками ведьмы.
  - Скоро узнаешь, - усмехнулась та и, подложив под камень порцию могильного мха - явно не первую, продолжила работу.
  - Да ты с ума сошла! - воскликнул Константино. Возмущение придало ему сил.
  - А как ты предлагаешь с ними справиться? - спросила Сагитта в ту сторону, откуда доносились издаваемые ползунами звуки.
  Алхимик осёкся. И в самом деле, как? Ответа у него не было. Зато он заметил стоящую неподалёку бутылку с водой, потянулся к ней и жадно выпил более половины остававшейся внутри живительной влаги.
  Ведьма тем временем тщательно собрала растёртый в зелёную кашицу мох в углубление на каменной поверхности, добавила туда какого-то порошка и залила все неприятного вида зельем. Константино с брезгливым интересом следил за её действиями, но от комментариев воздерживался.
  - Как твоя нога? Идти сможешь? - подняла на него взгляд потемневших от усталости глаз Сагитта.
  Константино принялся сматывать тёмную от засохшей крови повязку. Под ней обнаружился заросший шрам со следами стежков от ведьминой иглы - целебный эликсир сделал своё дело.
  Алхимик поднялся на ноги, потоптался на месте, присел.
  - Смогу, - сказал он.
  - Вот и отлично. Тогда собирайся, у меня всё готово.
  Константино тщательно упаковал в мешок разложенные тут и там вещи. Прицепил на пояс серп, зажёг от прогоревшего факела ещё один - последний. И лишь после этого сказал:
  - Нас разорвут, как только мы спустимся.
  - Если будешь меня слушать, то не разорвут, - отозвалась Сагитта.
  Она уже повесила на бок сумку. Наклонилась, зачерпнув горсть неприятной даже на вид смеси, в которую превратилась изрядная часть собранного ими с алхимиком ценного могильного мха. Протянула эту гадость Константино:
  - Натрись как можно тщательнее. Особенно ноги.
  - Зачем? Ну и воняет же эта дрянь!
  - Ничего, потерпишь. Делай, как я говорю, если хочешь убраться отсюда!
  Собрав оставшуюся смесь, она принялась натирать ею ноги, руки, обувь, лицо, шею, подол драного платья и даже сумку. Константино, пожав плечами, последовал её примеру.
  - Готов? - спросила Сагитта, обратив к алхимику покрытое тёмно-зелёными полосами лицо.
  Тот неопределённо пожал плечами.
  - Тогда хлебни своего бодрящего зелья, и пошли!
  - После хлебну, я пока и так бодрый, - буркнул Константино, недовольный тем, что ведьма раскрыла его маленькую хитрость.
  Сагитта в ответ молча кивнула, собрала и скатала в ком повязки, которые использовала для лечения алхимика, засунув в серёдку небольшой камень. Подошла к самому краю и свесилась вниз.
  - Эй, твари, чуете, чем пахнет? Да-да, кровушкой! - крикнула она, тряся в воздухе тряпичным комом, а затем размахнулась и под возмущённый скрежет ползунов отшвырнула его в темноту. Чудовища, толкаясь и едва не сбивая друг друга с ног, бросились за приманкой.
  - Скорее! - оглянулась Сагитта на алхимика и быстро соскользнула с уступа вниз.
  Константино, чуть помедлив, перехватил поудобнее факел и спустился следом. Они торопливо направились к проходу, по которому пришли сюда целую вечность назад.
  
  ***
  По пути к развилке тоннеля ведьме и алхимику встретился только один ползун. Он вплотную приблизился к застывшим от страха людям, недовольно покрутил украшенной мощными жвалами головой и засеменил прочь, шустро переставляя шесть длинных суставчатых ног.
  А когда путники добрались до развилки и свернули в левый тоннель, встречи с ползунами стали происходить чаще. Однако отпугивающая мазь Сагитты действовало, и гигантские насекомые не воспринимали людей как добычу. Поначалу при появлении ползунов они испугано замирали, но вскоре почти перестали обращать на них внимание. Тем более что путь по подземелью и без того выдался сложным и опасным, а нужно было спешить - последний факел грозил рано или поздно догореть и оставить путников в темноте.
  Сагитта и Константино с трудом перебрались через трещину, которая пересекала тоннель от стены до стены и, казалось, не имела дна. Ползунов поблизости видно не было, и они решили немного перевести дух, усевшись на подходящие каменные глыбы.
  - Так что ты намешала в эту дрянь, кроме могильного мха? - в очередной раз решил выведать секрет ведьмы Константино, поднеся к лицу перемазанные ладони и скривившись от неприятного запаха.
  - Если бы ты читал больше книг, то и сам бы знал, - с усмешкой парировала Сагитта.
  - Хочешь сказать, что ты вычитала этот рецепт в книге? - удивлённо вскинул седые брови алхимик. - В какой именно?
  - А в какой книге содержится рецепт твоего самовоспламеняющегося зелья? - спросила ведьма, попытавшись изобразить на перепачканном осунувшемся лице милую улыбку. Получилось нечто больше напоминающее оскал самки варга, охраняющей логово со щенками.
  Константино упрямо набычился и промолчал.
  - Вот видишь! У меня свои тайны, у тебя - свои, - обличающим жестом наставила на него палец Сагитта.
  - Я уважаемый в Хоринисе алхимик. Мои знания снискали мне известность во всей Миртане, а ты... - начал закипать Константино.
  - Да-да, а я - невежественная ведьма. Однако это ты клянчишь у меня рецепт средства против ползунов! - насмешливо прервала его Сагитта, подняв глаза к потолку пещеры. Вдруг глаза её расширились, и она поднялась на ноги.
  Алхимик проследил за её взглядом и тоже вскочил, как только понял, что привлекло внимание ведьмы. В едва развеиваемом светом факела полумраке над их головой темнели неровные пятна могильного мха.
  - Как он здесь растёт в полной темноте? - заворожённо спросила Сагитта, разглядывая растения. - И даже цветёт!
  - Могильный мох питается подземными эманациями энергии. Он потому так и называется, что его нередко находят в склепах на кладбищах, - пояснил Константино. - Высоко... Как бы нам его достать?
  - Можно было бы сложить камни в виде ступеней, как ты сделал в том гроте. Но маленьких обломков здесь мало, а эти глыбы нам не сдвинуть, - оглядевшись по сторонам, с досадой сказала ведьма.
  - Может быть, ты заберёшься ко мне на плечи и сможешь дотянуться? - предложил алхимик.
  - Ты же развалишься, старый дурень! - фыркнула Сагитта.
  - Я крепче, чем кажусь, - приосанился Константино. - А ты тощая и вряд ли весишь так уж много.
  - Ну, давай попробуем...
  Алхимик выбрал место, над которым росли сразу три могильных мха, и встал там поудобнее, крепко упершись ладонями в стену. Он только крякнул, когда ведьма скинула обувь и ловко, словно на древесный сук, вскарабкалась ему на плечи.
  - Дай мне свой серп! - сказала она.
  Константино оторвал одну ладонь от стены, потянулся за верным орудием и отдал его Сагитте. Та ловко отделила могильный мох от камня и вскоре снова стояла рядом с алхимиком.
  - Теперь вот эти! - указал он на следующие растения. Они отошли на несколько шагов и повторили свой акробатический этюд.
  После третьего подъёма Сагитты на плечи алхимика все растения оказались собраны. Ведьма соскользнула вниз, а Константино охнул и схватился за поясницу.
  - Больно? - с сочувствием спросила Сагитта.
  - Терпимо, - отозвался алхимик, с натугой распрямляя спину.
  - Когда выберемся отсюда, я пришлю тебе мазь от боли в пояснице, - предложила ведьма.
  - Ты что же, в самом деле думаешь, будто я не в состоянии приготовить её самостоятельно? - хмыкнул Константино.
  - На яде кровяных шершней?
  - Конечно.
  На этом тема оказалась исчерпана, и Сагитта кивнула на сложенные на большом камне растения могильного мха:
  - Пополам?
  - Да, разделить поровну - это справедливо, - согласился Константино.
  Растений оказалось девять штук. Ведьма пододвинула к себе четыре и указала на остальные алхимику:
  - Забирай!
  Он нахмурился, спрятал в мешок четыре растения, а пятое протянул Сагитте.
  - Нет-нет, оставь себе! Ты ради этого мха рисковал собственной спиной, - засмеялась та.
  - Бери, пока я добрый! - проворчал Константино.
  Ведьма упрямо покачала головой. Алхимик вздохнул, взял серп и разрезал мох на две более-менее равные части. Одну забрал себе, вторую придвинул в Сагитте.
  - Ну, если ты настаиваешь... - ухмыльнулась ведьма и протянула руку к своей половине.
  Закончив делить добычу и, захватив факел, который уже давал больше копоти, чем света, двинулись дальше.
  Вскоре факел мигнул на прощанье и погас. Путники оказались в полной темноте.
  - Знал бы, что придётся лазить по этим подземельям, прихватил бы свитков, - с досадой сказал Константино.
  - Какой смысл сожалеть о недостижимом? - хмыкнула в темноте ведьма.
  - Что будем делать?
  - Пойдём на ощупь. Если впереди есть выход, то мы его найдём...
  - Или провалимся в какую-нибудь дыру, - проворчал алхимик.
  - Вполне возможно. Идём?
  Они двинулись вперёд, ощупывая стены руками и тщательно рассчитывая каждый шаг.
  
  ***
  - Ай, не толкайся! - зашипела в темноте Сагитта.
  - Постараюсь. Но не будешь ли ты столь любезна, чтобы убрать свою пятку с моей ноги? - едко отозвался Константино.
  - Извини!
  Вскоре их глаза притерпелись в темноте, и Сагитте, которая шла впереди, стало казаться, что она различает едва заметный свет. Поначалу она решила, что ей померещилось, однако сзади раздался голос Константино:
  - Мне кажется, или в самом деле становится светлее?
  - Похоже на то, - боясь оказаться в плену ложной надежды, отозвалась ведьма.
  Однако с каждым поворотом в тоннеле становилось всё светлее, и вскоре их сомнения рассеялись, как и тьма подземелья вокруг. Путники обогнули очередной уступ, и в лицо им ударили солнечные лучи.
  - Выход! - радостно выдохнула ведьма.
  Они торопливо бросились к яркому пятну впереди и, щурясь с непривычки, выглянули наружу. На небе весело сияло солнце. О вчерашнем ненастье напоминали лишь сломанные ветви деревьев и поблёскивающие в низинках лужицы.
  - Куда это мы вышли? - спросил Константино.
  - Не знаю... Хотя погоди! Во-он там за деревьями виднеется край поля. Видишь?
  - Да, кажется, вижу... - напрягая зрение, вгляделся алхимик.
  - Это не поле Бенгара. Похоже, мы прошли гору насквозь и вышли к усадьбе Онара.
  - Постой-постой! Выходит, мы сейчас возле старой башни и заброшенных рудников? - догадался алхимик. - Вылезли где-то на обрыве под ними.
  - Точно! Доставай верёвку, попробуем спуститься!
  Один конец верёвки они обвязали вокруг большого камня, который лежал у выхода из подземелья и казался достаточно тяжёлым, чтобы не сдвинуться с места под весом человека. На другом конце сделали петлю.
  - Ты первая, - предложил Константино.
  Ведьма скользнула в петлю, откинулась назад и, усевшись словно на качелях, стала спускаться вниз. Она крепко держалась руками за верёвку и, путаясь в обрывках платья, отталкивалась от скалы ногами. Константино перекинул верёвку через плечи и понемногу стравливал её, чтобы спуск не получился слишком быстрым.
  - Я внизу! - раздался крик Сагитты, и верёвка ослабла.
  Алхимик, с кряхтением выбрался из пещеры на отвесную поверхность и заскользил вниз. Оказавшись на земле, он стал дуть на стёртые чуть ли не в кровь ладони.
  - Ободрал о верёвку? - спросила ведьма.
  - Пройдёт, - небрежно отозвался он. - Куда теперь?
  - Я - в свою пещеру. Усадьбу Онара, пожалуй, обойду стороной. Тамошняя кухарка Текла моя давняя подруга и могла бы подобрать для меня какое-нибудь тряпьё, но лучше я сразу пойду к себе. Негоже появляться на людях в таком непотребном виде, - решила Сагитта. - А ты первым делом в монастырь?
  - В монастырь? Зачем в монастырь? - не понял Константино.
  - Ну как же, ты ведь собирался подавать на меня жалобу служителям Инноса.
  - Ничего я не собирался! Так, ляпнул сгоряча, - смутился алхимик.
  - Тогда, пожалуй, стоит дать тебе противоядие... - с задумчивым видом протянула Сагитта.
  - Что?! Какое ещё противоядие? Ты меня всё-таки отравила? Яд в зелье подмешала?!
  - Да расслабься ты! Ничем я тебя не травила. Шутка! - расхохоталась Сагитта.
  - Вот ведьма! - выдохнул алхимик, в равных долях смешав в одном восклицании обиду и восхищение.
  - Значит, ты сразу в город?
  - Нет, сначала зайду к бродячему торговцу Эролу. Его хижина стоит на озере возле дороги. Хотя ты и сама знаешь... Думаю, у него найдётся для меня приличная одежда. Да и обувь сменить не помешает - вон, подмётка еле держится, - ответил Константино. - Может быть, по пути загляну в "Мёртвую гарпию" или сразу пойду домой. У меня там книга Бартоса Ларанского не дочитана...
  - Ну что ж, тогда прощай!
  - Прощай!
  Они разошлись в разные стороны.
  Отойдя на несколько десятков шагов, алхимик остановился и долго провожал взглядом стройную фигурку в оставшихся от платья лохмотьях, пока она не скрылась за деревьями.
  
  ***
  Рэндольф дожидался Сагитту у входа в её пещеру, присев на камень. Он постоянно крутил головой, прислушиваясь к звукам леса. Однако появление ведьмы, как и в прошлый раз, стало для него неожиданностью. Сагитта бесшумно выскользнула из зарослей за его спиной и оказалась рядом прежде, чем молодой крестьянин её заметил.
  Он испуганно вскочил на ноги и вздрогнул. Смуглое лицо удивлённо вытянулось, как только он рассмотрел ведьму - оборванную, грязную, с тёмными обводами вокруг глаз.
  - С-сагитта? - пробормотал Рэндольф. - Что с тобой случилось?!
  - Ничего. Под дождь попала. А ты что здесь делаешь? - нахмурилась та.
  - Я? Я это... Вот! - парень быстро наклонился, подхватил с земли и протянул ведьме букет полевых цветов.
  - Очень мило, но, боюсь, ты напрасно сюда пришёл. Мне сейчас не до свиданий, - не прикасаясь к цветам, сказала ведьма. - Видишь, в каком я виде?
  - Так, может, я того... потом зайду?
  - Не стоит. Ты, верно, чего-то там себе напридумывал, но в прошлый раз это был всего лишь зов природы, не более того, - глядя в глаза Рэндольфу, твёрдо сказала Сагитта. - Очень уж мы с тобой разные.
  Расстроенный её словами парень опустил плечи.
  - А я-то, дурень... Эх!
  - Хочешь, сделаю для тебя отворотное зелье? Я как раз могильный мох раздобыла, - предложила ведьма.
  - Могильный? - сглотнул внезапно вставший в горле ком Рэндольф. - Н-нет, не надо! Лучше я в таверну к Орлану пойду. У него там всякого отворотного зелья - на любой вкус и кошелёк. Можно пиво заказать, а можно и шнапс, - с досадой добавил он.
  Сунул в руки Сагитты букет и, не оборачиваясь, зашагал прочь.
  - Бедный мальчик! - глядя ему вслед, вздохнула травяная ведьма.
  
  
  Эпилог
  
  - Нет, назад не возвращался. Как туда спозаранку шёл, я видал. А куда потом делся, не знаю, - быстро окинув взглядом троих охотников, решительно замотал головой Малак, который стерёг овец Бенгара на Верхних пастбищах.
  - Точно? Ливень же шёл, вы все наверняка под крышу попрятались, - продолжал напирать Тальбин.
  - Потому и знаю, что ливень был. Попёр бы он в эдакую непогодь через половину острова? Немолодой уж человек-то. Первым делом на ферму бы завернул, чтоб переждать, - изложил свои соображения пастух.
  - Пожалуй, малый дело говорит, - вставил Гримбальд.
  - Ну что, придётся идти в ущелье? - обернулся Тальбин к Гаану, который молча стоял рядом.
  - Пока сами там не побываем, всё равно ничего не выясним, - пожал плечами тот.
  - Тогда пошли! Бывай, Малак!
  - И вам всего наилучшего...
  Охотники, расталкивая путающихся под ногами и отчаянно блеющих овец, направились в сторону видневшихся поверх редких деревьев скал.
  - Что с ним могло случиться? - сказал Гримбальд.
  - Да что угодно. Ногу сломал, звери напали... - отмахнулся Тальбин. - Предлагал ведь его проводить!
  Гаан тем временем вырвался вперёд и петлял между деревьями и камнями, выискивая возможные следы.
  - Что он там ищет? Размыло же всё, - проворчал Гримбальд.
  - Пусть его. Может, что и углядит, - ответил Тальбин.
  Когда охотники миновали стоящий на краю пастбища алтарь Инноса, а справа послышался шум водопада, Гаан вернулся к товарищам. Он появился откуда-то слева, где деревья росли гуще всего.
  - Нашёл что-нибудь? - спросил Гримбальд.
  - Да, есть там след - под деревьями не до конца размыло. Ведёт к ущелью. Но маловат вроде. У алхимика нога побольше, а этот как будто женский.
  - А в обратную сторону?
  - В обратную сторону следов нет. Но вчера так лило, что пройди тут хоть стадо миртанских носорогов, и после них следов было бы не сыскать, - с досадой сказал Гаан.
  - Ладно, скоро разберёмся.
  Охотники оставили водопад позади и свернули левее. Местность пошла под уклон, затем деревья и кусты расступились...
  - Не понял! - остановился Гримбальд. - А где ущелье?
  Перед ними была сплошная стена скал. Лишь в одном месте она представляла собой не монолит, а беспорядочное нагромождение огромных глыб со щебнистой осыпью у основания.
  - Вот демон! Завалило! - догадался Тальбин.
  - И ведь не пробраться туда теперь. Вокруг скалы неприступные, а завал сейчас только тронь - под ним и останешься! - с досадой проговорил Гаан.
  - А откуда-нибудь с другой стороны нельзя пробраться? - спросил Гримбальд. - Алхимик мне жизнь спас, не могу его вот так бросить!
  - Раньше была тропа по горам, но она проходила через Рудниковую долину. А там теперь - сами знаете...
  - Что делать будем? - спросил Тальбин.
  - Может, подождать? Там вроде ручей тёк какой-то по дну. Зальёт ущелье водой и завал размоет? - предположил Гримбальд.
  Гаан отрицательно покачал головой.
  - Ручей там есть - от небольшого водопада берёт начало. Но он и прежде куда-то вниз уходил, под землю. Так что ждать тут нечего, - сказал он. - И, думается мне, напрасно мы раньше времени всполошились. Прежде надо в город сходить. Может, Константино всё же домой вернулся. Не такой он человек, чтобы пропасть вот так по-глупому.
  - Но Малак сказал...
  - Малак мог и проглядеть. Тоже мне - бдительный страж, - хмыкнул Гаан.
  - В таком случае возвращаемся. Должно быть, алхимик уже в городе, если сумел выбраться из ущелья, - предположил Тальбин. - Надо будет навестить его и проверить.
  Он оглядел друзей и, убедившись, что возражений не последует, решительно зашагал прочь от исчезнувшего ущелья. Гаан и Гримбальд потянулись следом.
  
  ***
  Когда Тальбин подошёл к лаборатории Константино, то ещё возле входа услышал доносившиеся изнутри голоса. Двигаясь бесшумно, как привык за проведённые в лесу годы, осторожно заглянул в дверь. Его появления, разумеется, никто не заметил. Находившиеся в помещении люди были слишком увлечены своим занятием.
  - Смотри внимательно! При возгонке состав не должен выплёскиваться наружу, только равномерно кипеть и постепенно испаряться. Видишь, как меняется цвет? - объяснял Константино склонившейся над алхимическим столом Сагитте.
  - Хм... А этот твой Бартос пишет не такую уж бесполезную чепуху, - не отрывая заворожённого взгляда от побулькивающей в пузатой колбе зеленоватой жидкости, признала ведьма. - Однако вам с ним тоже далеко не всё известно.
  - Кому?! Мне и Бартосу Ларанскому? Что же ты можешь знать такого, женщина, чего не ведают лучшие учёные мужи этого мира? - с едкой иронией спросил алхимик.
  Сагитта подняла голову и с насмешливым прищуром встретила взгляд Константино.
  - Ну, к примеру, мой учёный друг, известно ли тебе и досточтимому Бартосу Ларанскому, что если в вытяжку из могильного мха добавить немного сока серафиса, смешанного с секретом желёз полевого хищника, то её действие заметно усилится? - нараспев произнесла она. - А ещё этому зелью можно придать дополнительные свойства, подмешав к нему экстракт солнечного алоэ...
  - Солнечного алоэ? - озадаченно почесал лысину Константино. - Это той травы, которая произрастает только на дерьме горных троллей?
  - Именно!
  - Как же алоэ может повлиять на свойства горного мха? Ничего не понимаю... - пробормотал алхимик.
  - Они взаимно усиливают действие друг друга, повышая жизненную силу и остроту мысли, а также дают при смешении эффект, которого нет ни у одного из этих растений по отдельности, - понизила Сагитта голос до таинственного шёпота.
  Впрочем, Тальбин, который стоял позади не подозревающих о его присутствии экспериментаторов, прекрасно расслышал каждое слово ведьмы чутким ухом охотника.
  - И что это за эффект? - с самым скептическим видом спросил Константино.
  - Возможность видеть на земле и в воздухе следы нежити и других порождений Белиара, - ответила Сагитта.
  - Нежити? Что ты несёшь, ведьма?! - воскликнул алхимик. - А-а! Да ты просто надо мной насмехаешься!
  - Ничуть не бывало! - обиделась Сагитта. - Если желаешь, можем изготовить зелье и проверить на себе.
  - К сожалению, у нас нет солнечного алоэ... Погоди-ка, а ты сама, выходит, уже испытывала его действие?
  - Один раз.
  - И что?
  - Выяснила, что на кладбище возле фермы Секоба иногда появляются ожившие скелеты гоблинов. А кто-то из предков почтенного землепашца время от времени покидает по ночам могилу и бродит в окрестностях. Хотела ещё сходить к фамильному склепу Онара, но не рискнула - любому дураку и без зелья ясно, что там нечисто, - ответила ведьма.
  - Вот ведь пакость! Ты точно спуталась с тёмными силами. Наверно, всё же зря я передумал сообщать о тебе в монастырь Инноса, - пробормотал Константино.
  - Вот ты как, да?! Если хочешь знать, то трактат, в котором я вычитала этот рецепт, валялся на помойке возле монастыря. Правда, половины страниц в нём не было, а остальные здорово пострадали от книжных червей, но всё что надо, прочесть можно, - с обидой в голосе ответила Сагитта.
  - Где этот трактат? Он цел? - жадно спросил алхимик, мгновенно забыв о своём воскресшем было намерении сдать ведьму огненным магам.
  - У меня в пещере. Там, кстати, есть много и других книг, которые могут тебя заинтересовать. Если хочешь, можем завтра сходить...
  Замерший у входа Тальбин услыхал за спиной голоса Гаана и Гримбальда. Они по пути к жилищу алхимика отстали от него на рыночной площади, задержавшись возле лотка с походным снаряжением. Тальбин тихо отступил назад, обернулся к друзьям и знаком потребовал сохранять тишину.
  - Что там? Алхимик вернулся? - едва слышно спросил Гримбальд.
  - Да. И он, и ведьма. С ними всё в порядке. Не будем им мешать, - ответил Тальбин.
  - Ну и отлично!
  - Зайдём в таверну Корагона? - предложил Гаан.
  - Пошли, - поддержал его Тальбин.
  Гримбальд согласно кивнул. И трое охотников направились в "Весёлую маску".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"