Космополиты, съезд тревожных пьес.
Формат ямской кареты у порога.
порою очень мало мест, 
       и заведенная тревога,
чутьём ощупала подъезд.
  Механика, шершавый довод,
Сквозь соску, Дада жмется зов,
 скальп прищепляя Терпсихоре,
 тянули к заводе бросков.
Коньки шуршат, архивы сушек,
  вместительность успешных сот,
Запечатлеет Мельпомена,
  остатки детские острот.
Докушать Квакер, стывший сорт,
и погрузится в атмосферу,
 порой задумчивых оттенков,
Листвой шуршащих голосов.
  Как колос стылый хмели зоб,
Отчет навьюченных простынок,
Бинокулярность терпких слез.
Пот грез  закуренных новинок.
Оцепеневшее отдыхать.
Кружась, мучительница пары,
Других закажут приласкать,
 по детства мрачному подвалу,
кусочки памяти искать.
На подоплеке полынья,
  пришиты диссиденты к делу
 я только привожу примеры.
Раскинут Вист, манжет системы,
 рубашек вытертых бадан, 
Вести прием на Котильон,
 Хоть мой забит павильон,
смотря как нежится Приам.
Ромула, шпилька эпиграмм,
Вдруг вероятность увильнула,
и хлопнул брешью портсигар.
Сказать Vale глупит фортуна,
И я уже настолько прян,
  Мне кажется что утонуло,
Фортепиано в шутках дам.
Протезом шамкал Ювинал,
Киприду оттащив понуро,
 хватая пальцы целовал. 
Застенчиво мечтав про зубы.
опубликованных работ,
Русь очумевшая прильнет,
и позабудет о натуре.
У каждого есть свой народ,
А в основном мы просто люди.