Аннотация: Совершенно реальная история, максимально приближенная к языку рассказчика, от которого мне довелось её услышать...
Барон
Натура у меня вольная, никакого начальства над собой не терпит. Ну, ты в курсе дела. Потому в НИИ после получения диплома долго не просидел - сердце рвалось из застенков науки на свободу, где нет ни кульманов, за которыми горбатятся малоперспективные мэнээсы, ни лабораторных приборов и крыс, от коих за версту разит архивными пыльными мышами и зелёной, словно хвалёная сырная плесень, тоской.
Поначалу на вольных хлебах было трудно, поскольку государственная собственность довлела над правосознанием отдельно взятого гражданина гранитной махиной уголовно-процессуального кодекса. Подался к "цеховикам"1, где занимался вопросами сбыта, мимикрируя под амёбу в должности рядового кладовщика на одном складе от потребкооперации. Рисковал не только здоровьем, но и той самой свободой, коей так дорожил. Причём не фигурально выражаясь, а фактически говоря.
У нас же как тогда происходило? Всегда во всех нехорошестях с уголовным душком виноват либо стрелочник, либо складской рабочий с повадками квасного Рокфеллера. Попереживал я, подрожал, чего скрывать! Однако вскоре на подмогу подоспел Михаил наш свет Сергеевич - ставропольский комбайнёр и ду́шка, после чего частному бизнесу зажёгся зелёный свет на всех перекрёстках бывшего нерушимого союза.
На свет божий, будто тараканы полезла партийная да комсомольская номенклатура, пользуясь административным ресурсом в частном предпринимательстве. Но не всегда у этих парней дело слаживалось удачно, поскольку опыта в бизнесе никакого, а гонору, словно у царя Навуходоносора в период полового созревания. У более молодых из числа вторых комсомольских секретарей получалось лучше, но тоже не ахти. Тут и стало повсеместно происходить сращивание изощрённого ума "цеховиков-подпольщиков" с техническими возможностями руководителей среднего звена партии гегемона и ответившего ей согласием комсомола. В точности по заветам Ленина - "есть такой партии"2 ответили: "Есть!"3
Не обошли стороной данные прогрессивно-экономические веяния и меня тоже. Славно мы тогда с друзьями-приятелями лесом в Южном порту поторговали. На радостях от пьянящей свободы даже осторожность потеряли. Потому музыка играла недолго, вскоре обнаружил я себя, как говорят у нас, стоящим по колено в солидоле. Пришлось присесть по не слишком суровой статье года на три. А когда вышел по УДО4, страны-то уже и нет. Но то полбеды, нет у меня вовсе ничего, ибо конфисковано нажитое непосильным трудом посредника-перекупщика в пользу ныне не существующего государства подчистую. Получается, на колу мочало, начинай сначала.
Не стану вдаваться в подробности, как второй раз зарабатывал так называемый первоначальный капитал. Дело это не слишком интересное и местами даже почти криминальное. Обошлось, правда, не только без мертвецов, но и даже маломальского членовредительства. Я же умею с людьми не только "тереть", но и разговаривать душевно, сам знаешь.
Худо-бедно, в начале 2000-ых годов оказалась у меня под задницей на двоих с партнёром Толяном почти новая фура MAN и творческая инициатива, позволяющая использовать означенный транспорт для удовлетворения растущих потребностей простых россиян в нашем с Толиком предпринимательском лице.
Я-то за рулём большегруза не очень. Мне и пары-тройки часов управления малолитражкой за глаза хватает. Не водитель я, что и говорить. А вот Анатолий, наоборот - всю сознательную жизнь дальнобоем оттрубил. Таким образом мы сразу разделили обязанности. Я заключаю договоры на перевозку грузов с доставкой, или просто тот груз покупаю, а потом продаю его с наценкой с учётом транспортных, нашей с Толяном зарплаты и маржи, куда без неё.
Поколесил я по стране за три года столько, сколько за предыдущие почти пятьдесят ездить не доводилось. Жизнь на колёсах - вовсе не сахар, и даже не просроченный эклер с белковым кремом внутри, смею вас уверить. Да и не о том речь. Это банальщина, каждый дальнобойщик в теме. О другом хочу рассказать.
Однажды летом, по-моему, в конце июля в частном разговоре с главой администрации одного района Подмосковья мне было сделано предложение доставить пятнадцать тонн отменных персиков на оптовую плодоовощную базу. Транспорт у нас с компаньоном имеется, деньги в обороте тоже. Требовалось найти какое-нибудь фермерское хозяйство или агрохолдинг, где персики хорошего качества, годные к достаточно долгой перевозке, взять. Пошерудив в Сети, вышел я на одно предприятие в Херсонской области близ Каховки. Созвонился с директором, договорился о количестве и сроках. С вопросом цены проблем тоже не возникло - помогли старые проверенные временем приёмы из науки "Торговля на восточном рынке". Оставалась самая малость, связанная с рефрижератором MAN. Холодильная установка в нём периодически барахлила - могла неожиданно выключится в самый неподходящий момент, поэтому с момента погрузки до момента доставки груза заказчику следовало гнать фуру без остановок во избежание порчи товара. Вставать на ремонт из-за холодильного агрегата нам с партнёром не хотелось, поскольку лето с осенью пролетят быстро - оглянуться не успеешь, а терять выгодные заказы себе дороже.
Приехали мы с Толиком в колхоз, вернее - фермерское хозяйство "Свiтлий шлях" раненько утром, как и договаривались; грузить-то по холодку всегда приятней, чем на солнцепёке. Я к председателю, Толян - в сады. Через час-другой окончательно утрясли финансовый вопрос с руководством, не без отката, следует быть справедливым. Найти жадных до работы, а ещё больше - до живых денег, люмпенов труда не составило. Толик остался наблюдать за ходом погрузки, а я отправился в контору - оформлять договор и сопроводительные документы. Без них никуда. На недавно открытом пограничном переходе Гоптовка-Нехотеевка, стык Харьковской и Белгородской областей, нас могли тормознуть таможенники с обеих сторон кордона и отправить на штрафную стоянку до полного гниения фруктов, если с документами что-то не так. А деньги-то за товар уже уплачены. Не забалуешь.
И вот документы готовы, а погрузка персиков, судя по всему, в полном разгаре. Понадеявшись на Толяна, я решил вздремнуть часок перед дорогой. Он-то человек бывалый - всю ночь продрых в кабине фуры на полях Херсонщины. А я же не спал - всё прокручивал в голове варианты, если вдруг на каком-то этапе моей логистической схемы сбой возникнет.
И сбой возник. Но совсем не там, где я представлял себе в своём воображении.
Как упоминалось выше, приехали мы рано утром, предварительно созвонившись с директором хозяйства, посему 700 ящиков с персиками уже стояли вдоль дороги, готовые к погрузке. К полудню фура была затарена и опломбирована. Выезжай хоть сейчас, да одна незадача... форс-мажор такой, что круче не придумать. Оказывается, пока я спал, контролирующий погрузку Толик не удержался и всё время жрал сочные персики, будто никогда в жизни их не пробовал. Впрочем, дело молодое - если лезет, набивай утробу. Не зря же говорят, не откладывай на завтра лошадь, шашку и жену! Но меру-то знать нужно. И не только меру, необходимо соблюдать санитарно-гигиенические правила. А этот свинтус Толяша пренебрёг. Не успели мы свернуть на Харьковскую трассу, как Анатоля понесло. Выскочив из-за руля, словно бешеный скунс в период гона, он приземлился в кустах, на лету стаскивая джинсы и что-то повизгивая о бурлении в животе.
- Дубина ты стоеросовая, герр Анатоль! - заорал я. - До седых тестикул дожил, а ума - будто у дошкольника! Какую мать тебя заставляло жрать персики не переставая?! Мог же до Москвы потерпеть. Дал бы я тебе ящиков пять в качестве премии. Там ешь хоть все сразу... Но тут же работа! Как мы теперь поедем, не знаешь?
- Знаю, - отвечал мне кто-то из кустов незнакомым от избытка чувств фальцетом, - ты сам машину поведёшь.
- Охренеть - не встать! Во-первых, я сроду на большегрузах не ездил за баранкой. Могу дотащиться, но тогда мы в сутки точно не уложимся. Но даже не в этом дело. Если я пересяду за руль, ты всё равно всю кабину уделаешь. Или будем останавливаться каждые двадцать минут.
- А ты брось меня здесь, Вован. Ага?
- Сказал бы я тебе... Брось, комиссар, не дотянем... Да не меня, пулемёт. Где ж ты ночевать будешь, засранец? Прямо в кустах, что ли? А отметка у тебя в паспорте, мол, въезжал на машине. Спросит таможня, дескать, куда фуру дел, злодей? Толкнул нелегально? Это же контрабанда! Тут тебе не шуточки-прибауточки - посадят в крытку5, запоёшь Лазаря.
- Вован, а у хохлов на пограничном переходе туалет хороший?
- Ты что ли, в гости к ним собрался? Здравствуйте, я кацап-засранец, пустите меня погадить до пересменки...
Пока мы с Толяном препирались, творческая мысль неустанно работала. И я нашёл выход из положения. Сказав напарнику: "Сиди здесь, никуда не уходи", что в тех обстоятельствах могло показаться изощрённым издевательством, я отправился в село. Там купил вместительное, литров на двенадцать, пластиковое ведро цилиндрического сечения. Выпросил у продавца (всего за десять долларов) в местном лабазе сломанную пластиковую крышку от унитаза и вернулся к машине. Анатолий зависал всё в той же героической позе десантника, тренирующегося правильно приземляться после затяжного прыжка с парашютом.
- Как там себя чувствует диарея, - вежливо осведомился я?
- Уже значительно лучше, - ответил водитель, - только пить очень хочется.
- Не беда, сейчас поправим. Обезводить твой драгоценный организм никто не даст. - Я протянул Толику "полуторку" с колодезной водой.
Пока напарник и компаньон восстанавливал водный и кислотно-щелочной баланс, не вставая с насиженного места, я с ором и матом открутил винты, на которых крепилось водительское сидение в нашей фуре, а потом закинул его на спальное место - не до сна сейчас, и без того много времени упущено, а персикам ещё ехать и ехать. Переспелый мягкий плод вряд ли будет востребован на базе. А это значит, плакали наши денежки. Вместо прибыли можем запросто в убытки въехать.
Толян сопротивлялся, но не очень долго. Всё-таки командный дух и здравый смысл победили. И буквально через полчаса мы мчались к пограничному пункту Гоптовка в кислых ароматах начавшего бродить содержимого кишечника Анатолия. Ящик съеденных персиков быстро не рассасывается. Факт! Благо - на большой скорости встречный поток воздуха уносил запахи в жаркую атмосферу украинских степей. Полтысячи километров маханули за шесть часов, рассчитывая пересечь границу засветло. А там - ночь в пути - и вот уже вожделенная оптовая база. Мечты, мечты, где ваша сладость? Мечты ушли, осталось... не слишком-то прекрасное амбре, переработанных человеческим организмом немытых фруктов.
Мой водитель и напарник сидел в одной футболке голой задницей на импровизированном унитазе и, судя по всему, чувствовал себя вполне неплохо. Только периодически просил прощения, когда немелодичный звук тревожил атмосферу в районе оголовья ведра. Пока добрались до пограничного пункта раза два останавливались для технического обслуживания водителя: вылить и ополоснуть гигиеническую ёмкость, она - же водительское место.
А сам пограничный переход встретил нас неприветливо длинной очередью, растянутой на многие сотни метров. Пограничники работали тщательно, добывая не только себе на пропитание, но и не преминув поиздеваться над незадачливыми "москалями" и собственными согражданами, решившими по каким-то причинам покинуть территорию самой демократичной в мире страны.
Посоветовав Анатолию никуда не отлучаться, что в его бесштанном состоянии выглядело ещё одной издевательской шуткой, я вылез из кабины, дабы поинтересоваться, как обстоят дела на границе, хмуро ли там ходят тучи, или - по обычной схеме мирного времени. Вскоре мне удалось выяснить одно очень нехорошее обстоятельство - украинские пограничники и таможенники работают без особого огонька. Медленно работают, будто Ахилл, преследующий черепаху. Никого даже за взятки вне очереди не пускают, объясняя бюрократический беспредел какой-то жуткой проверкой из Киева. Работают тщательно и показушно-показательно. Вероятно, это тоже связано с деятельностью всё той же высокой столичной комиссии.
Но одно дело услышать информацию в очереди, а совсем иное - узнать из первых уст. Я быстрым шагом отправился к симпатичному домику, обшитому жовто-блакитным сайдингом, где располагался пограничный пункт. Перекуривающий на скамеечке пограничник только ухмыльнулся, когда я предложил ему и его товарищам вполне неплохую сумму за пересечение кордона без очереди.
- А тебе и по очереди дать придётся, у нас тут ребята киевские инспектируют - у них аппетиты поболе наших.
- И ничего-ничего нельзя сделать? У меня же фура с персиками пропадёт, рефрижератор неисправный. Тут сутки ждать, а ещё до Москвы пилить. Помоги, командир!
- Ничего не могу поделать. Извини.
Получается, что зря мы гнали? Получается, зря я придумал столь замечательный способ передвижения диарейного водителя в режиме нон-стоп? И тут мне в голову пришла одна замечательная идея.
- Слушай, а можешь позвать старшего и проверяющих? - спросил я у пограничника. - Очень нужно!
- Ага, я позову, а мне потом же и прилетит, - засомневался мой визави.
- Пока я рядом, никакого рикошета! Обещаю. Можешь даже сказать, мол, тут один дурик двести баксов за просто так готов отдать. Мало? Тогда - четыреста.
Пограничник скрылся в здании, и оттуда вышел начальник поста в погонах капитана и двое в штатском - наверное, те самые проверяющие из Державной прикордонной службы України.
- Чого хотiв-то? - спросил меня улыбчивый толстячок в штатском, похоже - старший по званию на текущий момент на всю Гоптовку и её окрестности.
- Господа, - начал я свою прочувствованную речь, - мне нужно срочно перевезти фуру с персиками через границу. И у меня есть интересное предложение: я показываю вам то, что вы никогда в жизни не видели, а вы даёте мне проехать без очереди. Если же окажется, будто ввёл в вас в заблуждение, заплачу четыре сотни долларов добровольно, ничего не требуя взамен, и буду преодолевать границу на общих основаниях.
- Нiколи не бачили? Ти бачиш, Петро, як москалик нас кинути хочэ!
- Щоб москалик та мене, Петро Нечитайло кинув? Та нiколи! Давай краще так: якщо ми подивуємося на твоє диво, i нiхто з нас нiчим не висловить своє здивування, то чотири сотнi нашi. А ось якщо якимось чином покажемо його, так i бути - поїдеш без черги.
Риск потерпеть фиаско, разумеется, был. Но следовало идти ва-банк, иначе капризная девка Фортуна попросту наплевала бы на нас с Толяном и пустила по миру. Я согласился на условия киевских функционеров от пограничной службы, и мы, всем кагалом забравшись в джип с українськими державними номерами, поехали в конец очереди.
Я ещё не успел открыть дверь нашей доброй фуры со стороны водителя, как сразу понял - не то Толик только что наподдал жару, не то старые дрожжи окрепли, настоянные на спёртом воздухе. Так или иначе, над кабиной обильно вились мухи. Таможенники недоумённо переглянулись, но сохранили каменные лица. Пари есть пари, тут главное - не сплоховать - не сморгнуть и не расхохотаться.
Я распахнул дверцу. И всем заинтересованным субъектам спора стал виден водитель, гордо возвышающийся на троне импровизированного унитаза, выдержанный, будто ветеран невидимого фронта, словно тот самый французский сыр с плесенью и тем же оттенком на осунувшемся лице.
Первым ржанул начальник пограничного пункта. Киевляне оказались более подготовленными ко всякого рода неожиданностям. Но невозмутимость этих господ тоже сошла на нет, как только Толик вдруг невпопад спросил:
- Что, уже пора ехать?
После сказанного он деловито затушил бычок дорогой сигареты "Camel" в ведре, на котором сидел и потянулся к ключу зажигания. Сигарета засмердела нечеловеческой вонью, украинские таможенники сложились пополам и ржали, словно бы их щекотали во всех интимных местах. Первым пришёл в себя Петро Нечитайло. Он икнул от полноты чувств и обратился ко мне на чистейшем русском языке:
- Он у тебя больной?
- Есть немного, - ответил я со скромной улыбкой Парацельса6.
- Нет-нет, я совершенно здоров, - возразил Анатолий и кокетливо прикрыл изрядно засиженной мухами, и не только ими, футболкой тощие волосатые ляжки.
- Надеюсь, не дизентерия! - скорее утвердил, чем спросил Петро.
- Персики, - ответил я кратко.
После случившегося, украинская таможня дала добро, и уже через час мы летели по федеральной трассе М-2 в сторону Москвы. Ещё через час тревожная перистальтика у Анатолия наладилась, мы похоронили его загаженную футболку вместе с ведром и крышкой на обочине, после чего благополучно добрались до конечной точки маршрута. И персики довезли в полной сохранности. Как говорят в народе, не было счастья, да несчастье помогло.
С тех пор Анатолий носит гордое прозвище Барон - в честь барона Мюнхгаузена, которому довелось летать на ядре. Толику тоже довелось, но не летать, а ехать, и не на ядре, а на ведре.
1цеховик -- подпольный предприниматель в СССР. Благоприятной почвой для деятельности цеховиков были неспособность советской экономической системы после "Косыгинской реформы" решить проблему хронического товарного дефицита в стране, а также коррупция, появившаяся в поздние годы существования Советского Союза;
2 "Естьтакаяпартия" -- крылатая фраза, произнесённая В. И. Лениным на I Всероссийском съезде Советов в ответ на тезис меньшевика И. Г. Церетели;
3 Лозунг "Партиясказала: надо! Комсомолответил: есть!" возник как подпись к политическому плакату, выпущенному в 1963 году;