Чваков Димыч. Байки из рыбацкого котелка

Байки из рыбацкого котелка

Данные события происходили в середине августа достаточно давнего уже года. Связаны они с рыбалкой. Но не такой, о которой принято говорить, будто бы лучше сначала разделить на десять, прежде чем принимать рассказанное очевидцами и участниками за чистую монету.

Одна только правда, и ничего кроме! Несите скорее библию сюда, я дам клятву Гиппократа... или какую там полагается давать правдивым рассказчикам перед лицом недоверчивых слушателей...

Вступительное слово сказано, теперь можно приступать, что называется, к основному блюду сегодняшнего тематического вечера.

У нас на предприятии очень много рыбаков. Не таких рыбаков, которым в удовольствие посидеть с удочкой на берегу тихой заводи в полудрёме и наивных мечтаниях об улове, который сам собой появится, пока главное действующее лицо, то есть рыбак непосредственно, об этом улове грезит. У наших парней иная хватка, иная поступь и мысль о добыче поперёк всех прогнозов и мечтаний. Они вооружены моторными лодками типа "Казанка", "Прогресс" или "Фрегат" с двигателями "Вихрь" или "Нептун", а теперь уже "Yamaha", "Tohatsu" или "Suzuki" на корме. Не менее! У них в арсенале невода, перетяги, спиннинги, закидушки, донки, сети различного сечения, палатки, утеплённые спальные мешки, бензиновые электростанции "Makita" и - слава полковнику Кольту! - пистолеты, стреляющие металлическими шариками... А вот удочкам место находится не всегда.

Практически каждый год дирекция нашей захолустной аэронавигации организовывала вылеты в район быстрых рек Приполярного Урала на день Воздушного флота, в августе, для всех фанатиков рыбной ловли. И в тот год народ жил в предвкушении очередной БОЛЬШОЙ рыбалки.

Должен был лететь и я. Искушённым рыболовом меня назвать никак нельзя, тем не менее, сам факт попадания на Вангыр, верховья Косью или Большого Патока дразнил воображение, волновал и вызывал эйфорические картинки из давних посещений Приполярного Урала. Но в назначенный срок что-то не складывалось. Сначала не могли договориться с авиапредприятием об оплате "вертушки", потом горы закрылись густой низкой облачностью. Одним словом, сидим мы втроём на рабочем месте и ждём от Урала погоды.

Мы - это Виталий техник ЦКС, Серёга Шишелов - сменный инженер КДП и, соответственно, ваш покорный слуга. Про Серёгу нужно сказать особо. Он рыбак по рождению, призванию и, как говорят, от бога. Не было ещё сезона, чтобы он не выезжал несколько раз, уютно расположившись в гостеприимном чреве своей "Казанки", на недельное сиденье на реке Орде (приток Печоры). Серёга все фарватеры на Печоре знает километров на двести вниз и вверх по течению, словно содержимое своего потайного кармана для заначки. Да и Виталик тоже рыбак сокровенный. Для моих сослуживцев выезд на рыбалку, равно, как и подготовка к ней - особое таинство. Священнодействие. Смысл жизни и её радость. Поэтому не удивительно, что они взволнованы донельзя. Да и мне их возбуждение передалось.

Сидим, нервничаем уже второй день у меня на объекте, то и дело в окна выглядываем - а не засверкает ли МИ-8 своими лопастями. Нет, не сверкает. На посадку нас не зовут. Закрыт Урал плотным туманом. А в Печоре солнечно и сухо, но прохладно. А тут ещё и работа. Каждый день ожидания делает всё более сложным момент договора с тем, кто подменит тебя в случае отъезда в акваторию горных рек.

Просто так сидеть скучно, посему то и дело пьём чай и развлекаем друг друга историями из жизни. Серёга говорит неспешно, рассудительно. С романтическими заходами в стилистике раннего Фенимора Купера и философскими отступлениями.

СЕРГЕЙ: Легенда о трёх с половиной медведях

Вырос я на реке. С самого детства к рыбалке приучен. Всем сердцем прикипел к этому занятию. Если за сезон раза три на моторке не съезжу отдохнуть на природу в какое-нибудь облюбованное ранее место, чувствую себя до весны не в своей тарелке. Тут и зимний лов налима не в состоянии что-либо поправить.

С годами пристрастие моё несколько видоизменилось. Если лет двадцать назад главным было - наловить в процессе отдыха на воде как можно больше рыбы, то теперь важнее сам этот отдых. И цель добычи уходит на второй план. Куда важнее набраться положительных эмоций, наблюдая за живой природой, пейзажами и животными - маленькими и большими.

Кстати, о больших животных. Доводилось мне видеть и лосей, и волков, и медведей. Думаю, они меня тоже имели честь наблюдать. Особенно интересны мои взаимоотношения с представителями косолапого семейства. Бывал ты, Димыч, когда-нибудь на Орде? Ну да, приток Печоры Орда-Ю - ниже города по течению. Речушка так себе, больше на ручей засушливым летом похожа, метров двадцать-тридцать, что касается ширины в устье, длина меньше тридцати километров. Зато глубина изрядная - на моторе вверх по течению можно довольно далеко подняться. На языке коми название Орда-Ю означает "бурундучья река", только бурундуков я там никогда не встречал. Видимо, как говаривал небезызвестный егерь Кузьмич, бурундуки ушли на дальний кордон. А что поделать - хлопотно им рядом с людьми своими бурундучьими делами заниматься. Место-то печорскими рыбаками привеченное, в сезон никогда не пустует. Тут и любители на удочку порыбачить, и спиннинг побросать, и, что греха таить, с помощью сетей побраконьерствовать.

В тот раз я километра на два-три по Орде поднялся. Намеренно не стал останавливаться в рыбацкой избушке, поскольку за неделю, которую намеревался пробыть на рыбалке, обязательно кто-нибудь сюда наведается. А мне хотелось идиллии одиночества. В общем, выбрал я высокий мыс на излучине реки, там Орда расширяется метров до пятидесяти. Место сказочное: поляна с травой в человеческий рост, окружённая березняком с зелёными медальонами листвы, напоминающими награды по линии Гринпис. А ещё одинокая сосна, склонённой к воде в виде изогнутого удилища. Видно, почва уже была не в состоянии выдерживать тяжесть дерева, потому и принялась сгибать ствол, призвав на помощь законы гравитации.

Да, место точно сказочное. Правда, клёва нет, но есть желание разбить лагерь, что я, собственно, и сделал. Развёл костерок для уюта, поставил палатку. Удочку забросил, сижу на не утомительном июльском припёке, задрёмываю, ветерком обдуваемый.

А надо вам сказать, река в этом месте делает крутую петлю: впереди вода журчит и за спиной у меня метрах в двухстах за берёзами тоже. Там помельче - по грудь примерно, вполне можно пешком с берега на берег перейти. А если вверх по течению подниматься, то придётся больше километра петлять, чтоб до того брода добраться. Получается, на мысу замысловатой меандровой формы рыбалить я на удочку примостился.

Уже почти совсем заснул, только какие-то посторонние звуки заставили меня насторожиться - будто за спиной форсируют реку. Кто-то крупный по воде конечностями плюхает. Отчётливо слышно на фоне полуденной тишины. Человек, медведь или лось?

И неизвестно, какой вариант для меня лучше. Впрочем, рыбаки здесь обычно вброд не ходят и тем паче не переплывают в глубоких местах, лодки на это есть. Вероятность того, что там зверь шумит очень велика. И скорей всего не лось - те обычно предпочитают на конкретном мелководье водную преграду преодолевать. Значит, медведь. Не хотелось бы с ним нос к носу столкнуться. Мухой лагерь кое-как свернул и в лодку шмотки побросал. Хотел от берега отвалить, да "Казаночка" моя в иле застряла. Принялся раскачивать её и веслом, а сам прислушиваюсь. Неизвестный уже на берег выбрался и через кусты ломится, только мне пока его не видно - лишь макушки молодого березняка покачиваются, да треск от ломаемого ивняка стоит. Впрочем, некогда за девиациями зверскими наблюдать - мне бы уйти подобру-поздорову.

С огромным трудом лодку с мели стащил и движок запустил, а он, подлец, заглох буквально в двух метрах от берега. Впервые за одиннадцать лет эксплуатации. Будто нарочно. Понимаю, вёсла меня не спасут, если мишка погонится. Кто его знает, что у косолапого на уме. Неделей раньше по "ящику" на местном канале сообщали - где-то в районе Троицка медведь напал на рыбака, прельстившись спрятанным в яме с крапивой уловом. Бедняге рыбаку даже на лодке уйти не удалось - зверь её просто перевернул на отмели. В голове у меня картинка эта очень живо представилась, только вместо мужика троицкого себя увидел. И тут на моё счастье движок запустился - сразу на высоких оборотах. Спиной я взгляд медвежий чувствовал, но Хозяин так из кустов и не вышел. Лишь наблюдал за моим бегством, словно опытный военачальник наблюдает за паническим отступлением неприятельских войск.

Спустившись вниз по течению метров на сто, я успокоился и решил поглядеть на Того, Кто Пришёл С Другого Берега. Рассмотрел в бинокль место, откуда ретировался, но ничего, кроме шевеления кустов не обнаружил. Не захотел мишка показываться. Может быть, возможного выстрела опасался, а может... Разве поймёшь, что у зверя на уме!

Выбрался я к устью Орды, где она в Печору впадает. Тут уж не до красот. Подобрал место поровнее и стал выгружаться. Подумал ещё - уж здесь-то будет наверняка спокойно, раз Печорский фарватер в створе просматривается. Да и широкий язык песчаного пляжа не даст "неведомой зверушке" подкрасться незамеченной. Переночую, а назавтра придумаю, где порыбачить в удовольствие.

Разжёг костёр. Подготовил палатку. Пошёл за дровами. Через галечный пляж к корявой осине, которую каждый год затапливает в половодье. Без коры да листьев похожа на саксаул. И горит так же жарко. Глядь, а через куст медвежья тропа идёт. Человек так никогда натаптывать путь не станет, человек кусты обойдёт. Вот тебе и раз - уходил от медведя, а на его тропу, похоже, снова нарвался. Следов на галечнике не видать, но нет никаких гарантий, что косолапый не придёт по нахоженному некогда пути к воде. Что-то его, видимо, в этом месте привлекает, раз уж дорожку натоптал. Стоит ли рисковать, оставаясь ночевать в столь неоднозначном месте? То ли у страха глаза великоваты, то ли чувство самосохранение моё на высоком уровне, только не стал я играть с судьбой в орлянку.

Снялся с места и переместился вверх по течению Печоры на пару километров. Песчаная коса, что твоя Копакабана, только топ-лесс исключительно мужской - мой, если быть точнее, и никто в футбол не гоняется. Комаров и мошки практически нет из-за прохладного речного бриза. Горизонт за рекой окрашен в цветовую гамму сумасшедшего импрессиониста, помешанного на розовом, голубом, фиолетовом, оттенках пережжённого в печи кирпича. А ещё два вспушённых от времени инверсных следа магистральных авиалайнеров, проследовавших на разных эшелонах: один с севера на юг, другой - с запада на восток. Красота редкостная.

И тут новый сюрприз - следы медведицы с медвежонком. Прямо на песке. Недавние - вода в них до сих пор мутная. И что тут делать прикажете? Новое место для лагеря искать? Позднее время - ерунда, поскольку ночи белые, но вот запакался я, честно говоря, с этой медвежьей командой соревноваться. Плюнул и заночевал в лодке на якоре, укрывшись палаткой, впервые за много лет, что рыбачу на Печоре и её притоках... Удовольствие, скажу я вам, ниже среднего: сыро, зябко и тремор постоянный от бриза. А тут ещё самоходные баржи стаей повадились грузы таскать среди ночи. От них знатная волна - почти как на море.

В общем, спал урывками, но на берег сойти мужества набраться не сподобился. Там полтора медведя меня быстро бы природу любить научило, мать нашу... или их.

В общем, зверушек из Топтыгина семейства я, собственно, на той памятной рыбалке так и не увидел, но их незримое и стопроцентное присутствие сделало мою вылазку выходного дня совершенно незабываемой.

- Ха, медведи, говоришь... У меня тоже случай был - страсти господни, а не случай, - подхватил тему Роберт. - Там обстоятельства покруче будут. Роберт техник-дизелист. На рыбалку он лететь не собирается. Просто заглянул на огонёк - чайку выпить, с народом пообщаться.

Внимание аудитории переключилось на нового оратора, а тот и рад рассказывать - видно припомнил давние приключения, и ему просто необходимо с кем-то поделиться.

РОБЕРТ: Легенда о злопамятной медведице

Случаю этому сто лет в обед исполнилось. Тогда я ещё молод был, румян и красив, будто наливное яблочко или сказочный Иван-царевич, и мог представительниц прекрасной половины одной улыбкой взволновать не на шутку. В общем, понимаете, насколько давно всё приключилось. А помню всё до мелочей, будто вчера происходило, как бы банально и пафосно сие ни звучало.

Начало лета в тот год выдалось сухим и холодным. Медведи ото сна пробудились, а кормиться нечем. Вот и пошли к людям - по мусорным контейнерам копаться. Народ в панике. Власти в раздумьях. Закончилось всё предсказуемо: начали выдавать дополнительные лицензии на отстрел медведей, чтобы отважные охотники оберегали покой и сон мирных граждан. Уж не знаю, скольких зверей сумели отогнать добровольные медвежатники после принятых мер, только одна трагедия случилась точно. Егерь, отпугивая медведицу с медвежатами от маленькой железнодорожной станции Янь-Ю, убил малышей, а мамаша ушла в лес. Хорошо, хоть не ранил медведицу. Впрочем, всё одно: хорошего - хрен да маленько. Полный крандец, если по-научному.

Об этом событии я узнал из заметки в местной газете. Прочитал, но значения особого не придал, поскольку как раз в командировку на оперативную точку улетал вместе с экипажем Ми-6 - вроде, меня не касается. В те годы интенсивно нефтеразведка развивалась, и наши крупногабаритные "вертушки" очень в том помогали геологам. Недели четыре я пробыл на Возее - импровизированной вертолётной базе среди лесов и болот, а когда вернулся в Печору, тут всё изменилось коренным образом - лето пришло во всей красе: и дожди, и солнышко. И гриб попёр, и ягода созрела. О голодных медведях больше никто не вспоминал, поскольку в лесу - полная благодать, и косолапым уже не нужна никакая подпитка с местных мусорных куч.

После командировки отстегнуло мне начальство несколько отгулов за переработку "на точке", и отправился я в лес за грибами. Не люблю ни грибы, ни ягоды собирать с кем-то. Когда один, тогда всё предельно ясно: ни за кого не отвечаешь, что заблудиться, не отвлекаешься то и дело на дурацкое ауканье. Сам себе и царь, и бог, и воинский начальник. Добрался до местечка Янь-Ю, что к северу от города, пригородным поездом. Соскочил на платформу. Один. Никто больше на станции не вышел. Удивился я, озадачился - обычно в здешние грибные места попасть масса желающих. А пока репу в недоумении чесал, мне дежурная по станции о медведице, которую деток лишили, тут и напомнила. Вот я попал. Никто из грибников в этих угодьях нынче по лесу не шастает, поскольку боится нарваться на ту самую медведицу. Да и мне не по себе, но делать что-то нужно, не сидеть же до вечера в ожидании обратного поезда вдвоём с дежурной. Больше-то никого поблизости нет, разве что только какая-нибудь железнодорожная лаборатория на колёсах мимо проскочит, или тепловоз ремонтную бригаду путейцев привезёт.

А-а-а... была не была! Пойду по заветным местам грибы собирать. Надеюсь, не столкнусь с медведицей - никто же её больше месяца не видел. С тех самых пор, когда медвежат подстрелили. Да и нечего ей возле "железки" делать, коль здесь креозотом инфернально воняет, а подальше в тайге полно вкусной и здоровой пищи.

Принял решение, ведро из рюкзака вытащил, ножик для грибов в кармане нащупал и в лес прямо возле станции углубился. Но недалеко от насыпи отошёл, чтоб в случае чего было куда отступать. Решил для себя, можно и вблизи железнодорожного полотна продуктивно походить, раз уж я здесь один, то и вся добыча в округе только моя. Так, собственно, и оказалось. Без особого напряжения в темпе лёгкого прогулочного шага нарезал подосиновиков да белых четыре ведра: три в рюкзаке за спиной, одно в руке. Грибочки все как на подбор - маленькие плотные шляпки и крепкие ножки без червей.

В общем, порадовался, что решился в лес зайти, не поддавшись на уговоры дежурной, чтоб поостерёгся. Вот, думаю, потихоньку выйду на станцию - посидим с той дежурной, чай попьём, а там и поезд вечерний подойдёт. Отдохнул немного, перекурил, рюкзак на плечи закинул и повернул в обратную дорогу вдоль железнодорожного полотна. Там впереди параллельно железке, метрах в трёхстах от неё, тропа хорошая натоптана. Иду и прикидываю, сколько идти осталось. Возвращаться с грибами всегда тяжелей, если добыча хорошая. Во-первых, усталость даёт о себе знать, во-вторых, груз давит - к земле прижимает. Это только в пословице своя ноша не тянет. А по жизни - тянет, да ещё как.

Иду себе неспешно, что с грибами сделаю, когда их домой привезу, рассуждаю: шляпки маленькие замариную, белые отварю и заморожу на зиму, кроме того - грибовницу сварганю и нажарю большую сковородку. Вдруг, в какой-то момент понимаю, не один я здесь. Шаг ускоряю, стараясь от собственного страха в процессе бега уйти... Оглянуться не решаюсь. Но понимаю, если сзади медведь, бежать от него бесполезно. Вспоминаю лихорадочно, что мне известно о том, как вести себя в подобных ситуациях. Ага, так, вроде: желательно встать на возвышенное место, вытянуть руки вверх и в стороны, по возможности раскинув пошире полы верхней одежды. Медведи близоруки, потому их можно обмануть, прикинувшись большим животным, с которым вступать в схватку опасно. Насколько верно данное утверждение, не знаю, но слышать его доводилось из разных источников: начиная от приподъездных бабушек, заканчивая серьёзными СМИ.

Медленно ставлю ведро с грибами на землю, снимаю полный рюкзак с плеч и начинаю оборачиваться, расправляя обшлага не застёгнутого плаща. И точно - передо мной сидит в позе медвежьего мыслителя огромный, как мне показалось, зверь. "Та самая обиженная мамаша! - родилась в голове страшная мысль. - За медвежат своих невинно убиенных мстить пришла". Стою перед предполагаемой медведицей не шелохнувшись, колени дрожат, сердце в области кадыка бьётся часто-часто. Она же - будто заледенела: замерла и сидит, словно ждёт чего-то. Агрессии не проявляет, на задние лапы не встаёт, ко мне приблизиться не спешит. Наверное, минуты две-три в такой позиции находились - шагах в двадцати друг от друга. Потом я заговорил, с трудом языком ворочая. Но текст произносил вполне осмысленный, хотя - будто не в моей голове рождённый, словно кто-то свыше мне нашёптывал, как можно заболтать медведицу, во избежание коварного нападения с её стороны.

Говорил что-то вроде: "Здравствуй, матушка! Слышал я, горе у тебя - медвежат недавно жестокие люди подстрелили. Ты уж не гневайся на меня, дорогая. Нет в том моей вины. И действия тех злодеев я категорически осуждаю..."

Замерла медведица, не шелохнётся. Вроде бы, слушает мой лепет с чужого голоса. И мало того, что слушает, слышит всё и правильно воспринимает. Или стихийное провидение мне помогает или божественное проявление. Не могу понять. Да, собственно, и ни к чему это. Надо бы попытаться уйти от хищницы к станции.

Не стал я поднимать ведро, на рюкзак плюнул. И принялся потихоньку задом пятится, удерживая медведицу в поле зрения. А та на моё движение сначала никак не отреагировала, а потом вдруг повернулась и в лес убежала стремительно. Будто и не было её.

Подождал я с минуту, вернулся на дюжину шагов, на которые успел от зверя удалиться, задом пятившись. Рюкзак на плечи закинул, ведро подхватил - уж, не знаю, откуда смелости набрался - и пошёл потихоньку к станции, забирая влево - поближе к железнодорожному полотну. Уже в себя приходить начал, повеселел. И тут впереди полянка показалась. А на ней медведица моя; сидит сердечная с немым укором. Будто упрекает меня - мол, плохо каялся за незнакомых мне охотников, а потом сбежал.

Остановился я. Замер. И снова на меня что-то свыше снизошло. Сам пошевелиться боюсь, но осиротевшую мамашу увещеваю: "Пропусти меня, матушка медведица! Меня дома детки ждут. Ты своих не уберегла - нет в том твоей вины. И моей тоже нет. Это злые люди медвежат твоих убили. А если меня задерёшь в отместку, потомство своё не вернёшь, а грех большой перед своим звериным богом совершишь... Хочешь, я грибами с тобой поделюсь? Получше, чай, чем по одному их в лесу искать. Тут на целый обед хватит". В общем, чушь полную несу, будто с разумным человеком разговаривая.

И второй раз ушла медведица в лес, будто поняла, о чём её просят. Сделав контрольную паузу и убедившись, что зверь не караулит меня в кустах, я почти побежал к железной дороге, предварительно вытряхнув половину грибных трофеев, тайно надеясь этими запасами откупиться от преследовательницы.

Когда достиг насыпи, понял, хозяйка тайги наперёд знала, куда я пойду: сидела медведица на рельсах как раз в направлении станции Янь-Ю, преграждая мне путь. Напрасно говорят, будто медведи не переносят запаха креозота и солярки. На самом деле, ничего подобного - уж очень комфортно моя лохматая визави себя чувствовала, усевшись задом поперёк шпал.

Тут меня натурально дрожь пробрала. Никаких нервов от подобных потрясений не хватит. Хочу крестным знамением себя осенить, а рука не слушается, и только обрывки молитвы откуда-то из подсознания всплывают. Только не помогает молитва ни на йоту. Догадываюсь, что лучше прибегнуть к проверенному способу. Высыпал оставшиеся грибы и наплёл медведице свою концепцию мироустройства с одной главной мыслью во главе всего - нельзя, де, меня трогать, поскольку грех. А какое отношение имеет понятие греха к диким животным? Вот я и говорю - никакого. И собственно, не реагирует зверь на слово, не имеющее к нему отношения. Совсем. Хотя раньше, реагировал...

Пот с меня в три ручья бежит. Мокрый я, будто в воду Красного моря упал в разгар африканского лета. А на самом деле погода довольно прохладная: солнце за тучу зашло, и северяк задувает.

Я не двигаюсь, и матушка медведица ни с места. И тут снова завожу свою заезженную пластинку о том, что меня детки малые дома ждут и не виноват я в потере медвежат, поскольку только грибник, а никакой не охотник. Смотрю, приподнимается зверюга, встаёт на все четыре лапы и в лес бежит.

Тут уж я тоже не выдержал и помчался по шпалам на станцию изо всех сил, позабыв, что от диких животных убегать не следует. Налегке бежал. Рюкзак-то опустел, а ведёрко я бросил позорно, как поверженный воитель при беспорядочном бегстве.

Вот уже и платформа показалась за поворотом. Хотел шаг прибавить, да остановиться пришлось - медведица знакомая снова впереди на рельсах сидит. Ждёт меня с непонятными намерениями. Силы враз покинули меня, и я заорал изо всех сил: "Что ты издеваешься надо мной?! Иди уже и сожри, раз так отомстить хочешь! Только не убивал я твоих медвежат, дура ты мохнатая!" И много ещё разных слов я зверю адресовал, большинство из которых совершенно нецензурные. А медведице всё по барабану. Сидит, на меня своими круглыми глазами смотрит с укором и носом то и дело подозрительные запахи ловит. Через несколько мгновений до меня дошло, какие именно. Насыпь задрожала, указывая на приближение поезда с северо-востока, судя по всему, углевоза, поскольку пассажирских по расписанию в это время не значилось.

Моя преследовательница сорвалась с места и, ломая кусты, скрылась в чаще, а я очень предусмотрительно спустился по другую сторону насыпи. Почти тут же по рельсам загремел длиннющий товарняк из Воркуты, а я шёл вслед за ним в сторону Янь-Ю. К счастью, близ станции уже вполне себе можно было пройти, не продираясь через бурелом. Когда состав притормозил на станционном семафоре до последнего вагона мне оставалось пройти не более двух сотен шагов, а до самой станции - с полкилометра.

Я оглянулся. Медведица медленно тащилась за мной, и не думая уйти в лес с концами. Мандраж вернулся ко мне мгновенно. Попытался что-то сказать или даже крикнуть. Во рту пересохло, язык отказывался повиноваться. А мой лохматый кошмар неумолимо, хотя и неспешно, приближался. Чёрт, неужели это никогда не кончится?!

И тут, вероятно, углевозу дали зелёный. Он пронзительно загудел и тронулся. Медведица немедленно отреагировала на резкий звук - развернулась и в очередной раз поспешила в чащу. А я ещё минут пять не мог двинуться с места. И потом целых два дня совсем не мог разговаривать - голос пропал начисто. Даже к врачу хотел идти, но позднее речь потихоньку вернулась и необходимость в медицинской помощи отпала.

Я вот что понять до сих пор не могу: отчего медведица меня преследовала так долго, но не нападала. Или это и не медведица вовсе, а некое необъяснимое явление? Например, послание какое-то от высших сил. В общем, не стал я тогда особенно рассуждать о причинно-следственных связях, выцыганил у начальства отпуск вне графика и к родителям поехал. Давненько они меня не видели лет пять, я и думать о них забыл - только на праздники дежурную открытку посылал. А тут вдруг долг сыновний ощутил внезапно. Наверное, история с медведицей настолько сильно на меня подействовала.

Роберт откланялся и побежал по своим безотлагательным делам дизелиста-потрошителя. А слово взял Виталик.

ВИТАЛИЙ: Легенда о пламенном моторе

Есть у меня одно местечко на притоке Печоры, где в старицах, которые в лето от большой воды изолируются, полным-полно щук остаётся с весеннего половодья. Они, бедолаги, там будто в заключении оказываются до затяжных осенних дождей. Кормовая база невелика - только та мелочь, что вместе со щуками в курью по весне угодила, потому клёв на спиннинг здесь всегда обеспечен.

Озёр тех пойменных около десятка в моём заветном месте. И рыбаков довольно много на них промышляет. Впрочем, год на год не приходится. Когда много рыбы нагоняет в сезон по всем озёрам, когда не очень. Однако в моём заветном водоёме всегда урожайно.

Но не об этом речь веду. О чудесах человеческого оглупления прогрессом хочу рассказать. Как-то летом собрался я на своё заветное озеро с надеждой порыбачить в уединении. За окном наблюдались ещё те времена, когда в бассейне реки Печоры импортные движки на моторках можно было пересчитать на пальцах одной руки, не говоря уж о самих катерах и лодках. Подавляющее их большинство приходилось на изготовленные предприятиями почившего к тому моменту Советского Союза.

Итак, собрался я провести дня три-четыре на своём любимом месте в благостном уединении. Но когда добрался в район заветной курьи, был неприятно удивлён тому обстоятельству, что место моё уже занято. Два импозантных джентльмена на шикарном надувном "Посейдоне" с мотором Suzuki, в котором угадывалось никак не меньше тридцати лошадиных сил, выбрали себе гаванью облюбованную мной несколько лет назад уютную бухточку. А ночевали они в спрятавшейся в кустах небольшой избушке. Я на неё тоже рассчитывал, но больше двух в ней не повернуться. Придётся палатку доставать и перебираться в другое место. Но это позже. А пока буду вежливым - пришвартую "Казанку" рядом с надувным импортным монстром и пойду знакомиться.

Оказалось, джентльмены вовсе не заезжие, как могло показаться, а вполне себе мои земляки. Один из них никогда особо не увлекался рыбалкой и путешествиями по реке. Но тут сын, уехавший в Германию на постоянное место жительства, прислал к юбилею папаши лодку с мотором и рыболовные снасти. Мол, сколько лет живёшь возле большой реки, отец, а так и не понял вкуса жизни на воде. Вот тебе, дескать, подарок - найди себе опытного рыбака в помощь и отдыхай на пенсии, сколько душе угодно. Тот послушал отпрыска и отыскал напарника среди хороших знакомых.

Парочка уже вдоволь нарыбачилась и к вечеру собиралась домой. Я сразу повеселел - всё-таки удастся побыть наедине с природой без посторонних. Выпил с нечаянными соседями предложенного свежезаваренного чайку, взял спиннинг и отправился к озеру, чтоб поймать щучку-другую на уху. Когда вернулся, мои соседи уже собрали вещи и укладывались в лодку. Как говорится, в добрый путь. Съедут мои нечаянные соседи, а потом и я примусь ночлег мостить и костерок раздувать для приготовления нехитрой пищи. Перенёс вещи в избушку и вышел на берег попрощаться. А у предшественников моих что-то не ладится. Ба, да они мотор запустить не могут. Крутой движок, но не запускается. Интересно, почему вдруг.

Хозяин лодки и дорогих импортных снастей голосит на всё побережье, будто резаный:

- Вот так чёрт! Прислал сынуля лодку, а мотор-то дерьмовый, хоть и японский. В первую же поездку сдохла железяка нерусская. Или это её на границе так лихо растаможили?! Сволочи...

Последнее слово на излёте уже не выглядело грозным оружием Соловья Адихмантьевича, скорее напоминало последний выдох небезызвестного на Плюке господина ПэЖэ. Я попросил разрешения взглянуть на "отстойный продукт японской промышленности".

- Погоди-ка покуда, один звоночек сделаю, - остановил меня хозяин техники, доставая из рюкзака мобильный телефон, и тут же принялся названивать сыну в столь далёкую и почти сказочную Германию с её пряничными домиками и опрятными многопудовыми бюргерами, поглощающими баварское пиво с сосисками и кислой тушёной капустой со скоростью оголодавшего гиппопотама: - Привет, Мишка! Что-то подарок твой помер на первой же рыбалке, даром, что из Японии. Повтори, недопонял! Да пробовали. Не помогает. И это тоже. Ни в какую. Молчит, зараза такая - ни гу-гу. Даже позывов нет. Есть бензин, есть, почти полный бак. Да, девяносто пятый, как в паспорте написано. Что говоришь, в сервис движок отвезти? Ты понимаешь, нет у нас сервиса толкового на японскую технику. Да и добираться отсюда тоже проблемка - ни дорог, ни попуток. Впрочем, наклёвывается один вариант... со своей лодкой. - Хозяин надувного "Посейдона", беспомощного без мотора, с надеждой посмотрел на меня. - Всё, сынуля, привет бундасам!

Я с интересом слушал реакцию мужчины на советы сына, а потом спросил:

- Вы хотите, чтобы я вас в город отвёз вместе с вашей лодкой или, наоборот, кого-то сюда доставил?

- Если вас не затруднит.

- Давайте, я лучше сначала взгляну на ваш мотор, - говорю.

- А вы в них разбираетесь?

- Есть немного, - отвечаю, а сам спускаюсь к воде, где пришвартован надувной "Посейдон". Для определения причины поломки, не худо бы полностью вытащить двигатель из воды и подтащить лодку поближе к берегу. Поднимаю вверх винт, запрокидывая "Сузуку" на борт через навесной транец и начинаю безудержно хохотать. Оказалось, причина так называемой неисправности весьма банальна. На винт намотался обрывок рыбацкой сети. Само по себе дело житейское и достаточно безобидное для наших моторов - запаса мощности вполне хватает, чтоб вырваться из плена сети. Но японские разработчики решили подобную ситуацию не пускать на самотёк и оснастили движок способностью блокировки, если при его запуске имеется малейшее сопротивление. Причина выяснена, оставалось лишь достать нож и освободить винт "Сузуки" от обрывков чьих-то браконьерских снастей.

Мужики были так мне благодарны, что решили не уезжать немедленно. Они достали из закромов литра три хорошего спиртного - к моему приезду берегли, не иначе! - и поломали мои планы на отдых со спиннингом, украв из жизни почти целые сутки. Впрочем, я на них не особо обижался - сам виноват: не стоило слишком быстро устранил проблему.

Наступает пауза, во время которой все пьют чай и успевает родиться не один милиционер. В голову лезут нехорошие мысли о том, что в этом году, скорее всего, дело не сладится - не улететь нам на Урал. Но мы гоним от себя паническое настроение. В углу молча умирает от невидимых, но пахучих выделений фумигатора батальон нелегально проникшего на объект гнуса. Никто больше слова брать не хочет. Придётся мне рассказывать в реальном времени, то бишь онлайн, как акыну - что вижу, о том и пою.

ДИМЫЧ: Легенда о вредном влиянии солнечного света на локальную психику индивидуума

Погода стоит вполне себе осенняя, хотя и середина августа. По этой причине ожидаем посадки на вертолёт не на улице, а в помещении - мастерской радиобюро в здании аэровокзала. Палатка и спальники на полу валяются. Мужики методично снасти свои перебирают, того и гляди, скоро блёсны от спиннингов до дыр протрут.

И вот... когда солнце переехало через полуденную метку, становится ясно, что и сегодня вылету не бывать.

Тут расстроенный новым интуитивным знанием Серёга отправился в известное заведение, предварительно спросив по своей деликатной привычке: "Гнездо свободно?". Уж не знаю, какие высокие мысли посетили его в момент "гнездования", но только вернулся он вскоре и предложил плюнуть на затею с ожиданием вертолёта и отправиться на лодке к Чёрному острову с парой ночёвок самостоятельно. То есть - своим ходом. Конечно, не те красоты, что в горах, не тот улов. Но зато надёжно и независимо от капризов погоды. Колебались мы с Виталиком недолго, поэтому часам к пяти дня уже спускали Серёгину "Казанку" на воду.

На корме блестело три канистры с бензином, в ногах уютно располагались рюкзаки, призывно позвякивая кружками и ёмкостями с согревающим веществом, которое наличествовало только с благородной целью профилактики простудных заболеваний. Но поскольку вероятность простудиться близ речных вод в несущейся моторке всегда достаточно высока каждую секунду, то и жидкости припасено было изрядно. Но, известное дело, её не хватило, как обычно - не мне вам рассказывать. Однако в начале экспедиции обычно об этом не задумываешься.

Лодка неслась по фарватеру, поднимая огромные водные буруны с барашками наверху. Мы сидели, прикрываясь плащ-накидками, дабы зады не промочить. Вот показался створ Печорской ГРЭС. Здесь по установившейся рыбацкой традиции полагалось поднять первый тост "за удачный урожай". Что мы незамедлительно и исполнили, закусив малосольными огурцами, яйцами вкрутую и... (о, ужас!) рыбной консервой, которую я по недомыслию прихватил с собой. Опытные рыбаки чуть меня не выкинули за борт. Ведь, по примете народной - не будет рыбацкой удачи. Но, порассуждав немного, мой компаньоны пришли к выводу: поскольку я ловить не буду, примета отменяется, то есть - не действует.

Мотор в момент принятия исторического решения работал на малых оборотах, но данное обстоятельство не помешало нам благополучно проскочить створ Печорской ГРЭС, не допив заветную бутылку. Это было ещё одной ошибкой. Нельзя провозить открытую, но недопитую бутылку через створ. Она должна быть либо пустой, либо не откупоренной! Иначе не задастся рыбалка. Но делать нечего, не возвращаться же обратно. Стали утешать себя мыслью, мол, вовсе и не нужна нам рыба, просто отдохнём пару дней на реке. Но в глубине души каждый молил речного водяного, чтобы примета не сбылась.

Между тем, смеркалось, и начался дождь. Плащи уже не спасали. Приходилось сидеть в луже и отплёвываться не только от набегающей волны, но и от небесного плача. Казалось, приметы сбываются - по всему видать. Не только рыбалки, но и отдыха не получится. Но "Казанка" продолжала стремительно рассекать упругую водную плоть реки упрямым противолодочным зигзагом наперекор непогоде, унося нас к неведомым пока приключениям. До Чёрного острова оставалось минут десять ходу, когда сделалось совсем уж темно, поэтому шли на самом малом газу, опасаясь уподобить "Казанку-5" "Титанику". Правда, айсбергов во всей акватории, как говорят, днём с огнём не сыскать, но зато топляка и плавуна, оставшегося ещё со времён социалистического сплава, а также - весеннего паводка, хватало.

Вдруг Серёгу осенило, под непрекращающимся дождём развести костёр - задача сложная, а с учётом того, что дрова на острове весьма неблизко, тем более, сухие дрова - почти невыполнимая. Сергей повернул лодку к правому берегу, и мы быстро в него уткнулись. Берег оказался достаточно высоким и обрывистым, вылезти на него из лодки было очень трудно, но со второй или третьей попытки нам это удалось. Взяли с собой при десантировании фонари, лопату и топор. Пошли копать червей - вдруг будет клёв, несмотря на все приметы! - и набрать сухих дров.

Ходить в темноте по пояс в мокрой траве среди кустов под проливным дождём - удовольствие ниже среднего. Но желание изучить местную флору и фауну не угасло. Дрова нашлись быстро, тем не менее, черви копаться не желали. Углубились дальше в кусты. Там начали попадаться жирные, готовые к рыбьему употреблению, кольчатые твари. Они выползали навстречу водным процедурам прямо поверх коровьих следов. Видать, здесь паслось стадо из деревни Конецбор. Поверху копытных оттисков неожиданно появились и медвежьи. Похоже, здешний "хозяин" тоже изучал жизнь подотчётного стада. Сразу захотелось уплыть отсюда куда-нибудь подальше. Дров-то на приличный костёр вполне себе хватит, а всё остальное - суета.

Мы с Виталиком немедленно заторопились к лодке, но Серёгу ничем нельзя пронять. Ему червей подавай! Стали уговаривать своего шкипера, мол, можно и утром за червями приехать, но он ни в какую не соглашался. Почему? Это выяснилось позже. Но наконец-то количество земляных (наверное, правильнее было бы сказать - подземных, но воздержусь, чтобы не быть привлечённым за уничтожение гномов из Ломардских гор) жителей удовлетворило рыбацкую душу. Мы все сели в лодку и оттолкнулись от берега длинными стволами молоденьких берёз, приготовленных для костра. Но двигатель запускать Серёга не спешил. Целых кабельтов двигались на вёслах. С какой целью? Новый вопрос, на который кормчий не давал ответа. Да остальной команде это, собственно, было уже и не интересно, ибо впереди маняще прорезался сквозь тьму и дождь силуэт Чёрного острова.

Первым делом поставили палатку и стащили туда все пока не промокшие вещи. Дальше началось самое трудное - приготовить горячий ужин. Костёр долго не зажигался, но после того, как дрова облили бензином из канистры, он сдался и запылал.

Суп варили так.

На песке выложены дрова, горит огонь. Рядом, присев на корточки, сидят два отчаянно голодных рыбака, закрывая пламя плащ-накидкой от дождя, а между ними то и дело протискивается озверевший повар, то и дело внося ингредиенты в котелок одной рукой. Второй рукой он помогает себе снять пробу и периодически производит разлив лекарственного препарата в кружку, которую приходится удерживать зубами. Выпивание проходит с неизменными тостами за улучшение метеоусловий и, ... чтоб рыба попёрла! Таким образом, полагает Серёга, мы непременно должны сломать погоду.

Наконец-то суп готов. Действие перенеслось в палатку, где ослабленным от лекарств организмам очень лень переодеваться в сухое. Пришлось ломать себя и совершать это столь необходимое действие. Всю мокрую одежду покидали поверх палатки - сырее уже не будет. И тут оказалось, как заявил Виталик, что необходимо углубить сакрально-методологический процесс переламывания погоды, ибо перерыв процедуры мог инверсно подействовать. Виталию никто не возразил, поскольку дружба с аэрометом считается одной из его должностных обязанностей. В результате заявления сваренного супа оказалось маловато, ибо взятое нами лекарство не только здорово ослабляло организм, но и имело жуткое побочное действие - усиливало аппетит до состояния волчьего. В ход пошли другие припасы, которые планировались к употреблению позднее. Коллектив явно тешил себя надеждой побаловаться назавтра ухой, презрев все приметы и препоны.

Когда наступило утро, я внезапно обнаружил рядом с собой двоих жутко помятых клиентов, измазанных по уши тушёночным жиром, хлебными крошками и огуречными семенами. Присутствовали таковые пищевые вкрапления и в моей бороде, но их удалось обнаружить только при наведении утреннего туалета. Под головой у Виталика вместо подушки оказалась банка из-под той самой тушёнки, которая декоративно украшала его обнажённую грудь. Этот факт, вероятно, способствовал тому, что ему снились изысканные гастрономические сны, поскольку он аппетитно причмокивал губами и неутомимо работал челюстно-лицевой группой мышц. Серёга в качестве подушки избрал ёмкость, в которой раньше (кажется, ещё сегодня ночью) помещалось лекарство, так приятно скрасившее нам досуг. Сны его были тревожны. Он ворочался и стонал. Как спал ваш покорный слуга, неизвестно не только науке, но и моим соседям по номеру - они дрыхли без задних ног до самого пробуждения и не смогли бы ничего пояснить о моём поведении ночью даже под страхом применения к ним третьей степени устрашения.

Едва расторопный бог Хронос зафиксировал на часах около половины пятого утра, меня разбудил гидробудильник. Выглянув из палатки и убедившись, что погода сломана окончательно (на небе палило северное солнце, и не осталось ни малейшего намёка на вчерашние тучи), я пошёл кипятить воду для утреннего чая, предварительно освободив для него место. Дров для возрождения из пепла поухшего было костра имелось достаточно, не в избытке, но хватало. Не было никакой нужды ломиться за сто с гаком метров в лесок, покидая уютный песчаный берег. На воде мирно покачивалась наша "Казанка", наполовину залитая дождевой водой. На правом же берегу Печоры заухал трактор, и пастух, поёживаясь от утренней свежести, гнал стадо на пастбище. Защебетали птицы, заиграла рыба. Жизнь снова показалась насыщенной и приятной. Когда чай вскипел, из палатки поднялся рыбацкий люд. Наскоро перекусив, мои спутники пошли ставить донки с теми самыми червями, которых мы с таким трудом добывали ночью. После чего рыбаки умчались в лодке - покидать спиннинги на перекатах.

Оставшись один, я снял кроссовки и долго бродил босиком вдоль берега по нежному песку. Часа через четыре пришло время проверить донки, что я и сделал с успехом. Пошкерив¹ больших язей, наладился варить из мелочи уху. Только развёл костёр и поставил котелок, затарахтела моторка. "Вовремя", - подумалось мне. Но я ошибся. Это были не мои ребята. На какой-то затрапезной утлой лодчонке с чихающим от старости мотором к острову пристал неказистый мужичонка в драной ушанке с растопыренными ушами.

Промасленная куфаечка на прибывшем кренделе стояла колом, будто бы выражая полное ко мне пренебрежение.

- Это моя тоня'²! - заорал он. - Какого рожна вы тут закидушек наставили?!

- Лицензию предъявите, будьте так любезны, - ответствовал я.

- Чяво-чяво? - изумился мужичок.

- Предъявите лицензию на эксклюзивное право ловли в акватории Чёрного острова, иначе ваши устные претензии не смогут быть использованы в качестве аргументов в Европейском суде по правам человека, - пришлось мне разъяснить оппоненту степень его компетенции, чтобы он не тратил время на обращение к личному адвокату.

Однако кроме дыр на коленках и обратной стороне ширинки, мужику предъявить было нечего. Он стушевался, но пригрозил приехать с Егорычем. У Егорыча, вероятно, имелась более серьёзная лицензия. Или мой оппонент имел в виду как раз-таки адвоката? Так я подумал. Тем временем прибывший ухарь продолжал гнуть свою ПРЯМУЮ линию, правда, немного изменив тему.

- Налей стакан, мужик, - потребовал он, - а не то не отстану!

- Вот ещё, у нас здесь не бар! А сегодня не четверг... после дождичка, чтобы заниматься благотворительностью ранним утром.

Я вежливо предложил незваному гостю чаю, как это принято в лучших аристократических семьях Великобритании, но он, презрительно фыркнув, отчалил и исчез в лучах полуденного светила, посверкивая зазывно обнажённой лицензией на ветру. Скоро прибыли и мои рыбаки. Обед удался на славу. Для закрепления отличной погоды мы дополнительно осуществили ещё два действа, подобные вчерашним. После чего я уснул.

Проснулся оттого, что меня толкали в четыре руки и приговаривали:

- Проснись, такое северное сияние - обалдеть!

Но я не нашёл в себе сил подняться. Морфей сковал мои глаза. И лишь на следующее утро выяснилось, я проспал замечательную картину летнего северного сияния. Причём - на всё небо, причём - РАЗНОЦВЕТНОГО! Для тех, кто не знает, поясняю: северное сияние бывает разноцветным очень редко (особенно летом). Обычно в оттенках зеленовато-белого, желтовато-белого или сине-бело-жёлтом колере. А вот чтобы все цвета радуги в атмосферном явлении летом присутствовали - столь удивительное зрелище редко кому увидеть доводилось. Вот поэтому меня и будили. Вот поэтому и не пощадили моего безмятежного сна. А я же проигнорировал самым безобразным образом призывы своих друзей. И до сих пор жалею, что не смог поднять своё жалкое тельце и увидеть сказочную картину...

Следующее утро застигло нашу дружную компанию сидящей вокруг костра в полном составе. С полными чарками в руках. Я слушал рассказы о красоте ночного северного сияния и взирал в сторону того самого берега, где мы брали дрова и копали червей в первую ночь. Туда смотрел и Серёга. Его взгляд окидывал знакомые места с чувством полного и местами даже глубокого удовлетворения. Он говорил, с видом бывалого лоцмана:

- Видите, мужики, тот берег? Это очень опасное место! Там столько топляка - мама, не балу'йся! Я бы никогда не рискнул к такому берегу причалить. Одно неловкое движение, и винт на моторе сворачивается в трубочку.

Тут я удивлённо промолвил:

- Серёжа, а какого же чёрта мы туда ночью безрассудно сунулись? Только чтоб червей найти и дрова?

На мои вопросы Серёга вполне разумно ответил:

- Во-первых, ночью ж не видно ничего! Во-вторых, куда на рыбалке без червей?

Вот и пойми после этого рыбаков-фанатиков! Если не видно ничего, то и мотор лодочный раздолбать не страшно. А вот солнце воздействует на их психику таким образом, что один только вред: ни к берегу на лодке не подойти, ни червей тебе накопать.

Вы спросите, а хорош ли был улов? Отвечу. Вероятно, вскоре вы сможете это сами увидеть, когда уснёте. Только потом никому не рассказывайте - чтобы не прослыть болтуном или фантазёром.

Впрочем, это не главное. Самое важное в другом: для меня всегда останется загадкой, почему дневные опасения столь несущественны ночью.... Возможно, всему виной сильное влияние солнечного света на локальную психику индивидуума?

¹ - Пошкерить рыбу - очистить её от внутренностей и посолить;

² - Тоня' - место богатое рыбой по определению.

Комментарии: 10, последний от 21/05/2023. © Copyright Чваков Димыч (nudless@mail.ru) Размещен: 10/10/2020, изменен: 10/10/2020. 47k. Статистика. Сборник рассказов: Проза На бумаге и не только Скачать FB2
Аннотация: Рассказ напечатан в журнале "Эдита" (Германия) НР 82, 2-ой выпуск 2020 года

Чваков Димыч : другие произведения.

Байки из рыбацкого котелка