Чваков Димыч : другие произведения.

Несущественные детали и прочие мелочи жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Сокращённая версия рассказа напечатана в сборнике "Unzenziert" (без цензуры) НР10, приложение к журналу "Эдита", июль 2021 г.

Несущественные детали и прочие мелочи жизни

(дребезги реальности)

Интродукция

Экран хоть и бликовал, размениваясь на новогоднюю мишуру, отражая её в своей глянцевой поверхности, но соединение 4G стабильно держало приличную скорость - изображение почти не дёргалось. И то, что абонент находился где-то за тридевять столиц от скромного помещения на краю мира, казалось несущественной деталью.

Сеанс 1

- Случилось это в аэропорту Шарль де Голль пару лет назад. Сижу, значит, в зале ожидания. Одна сижу. На стандартной скамье - знаешь, такая неудобная с короткой спинкой? - жду, когда мой рейс объявят. В руках журнальчик - сплетни-рецепты-гороскопы, - что успела прихватить из дому. А напротив - тоже один на всей скамейке - смуглый мужчина читает газету. Я даже не припомню, кто из нас первый пришёл! Я на него и внимание-то обратила не сразу. Но потом заметила.
Вначале бросилось в глаза: на нём лёгкие мокасины и светлая рубашка-поло, что даже для Парижа в декабре - не по погоде. А сам сосед не молодой, но и не старый, чернявый, худощавый, однако не араб, а скорее - латинос, мачо. Нос такой хищный, а на висках седина. Ну, он тоже на меня не сразу внимание обратил. Но потом поглядывал.
Мой женский тип - это "Мэрилин Монро в славянской модификации", подшучивают подруги. Ты помнишь, надеюсь? В общем, мужчины тормозят взглядом, когда меня видят. И к тому же - на мне тёплые боты и норковый полушубочек. Что для Парижа даже в декабре - чересчур. Но я-то в Москву лечу и дальше - на север!
Ну, сидим напротив друг друга - как яркая иллюстрация климатических поясов земли. И вдруг сбоку к нам подходят двое - мужчина с девочкой. Очень похоже, папа и дочка лет шести-семи. Папа кидает сумку на скамейку, где устроился седовласый, садится; девочка напротив устраивается - рядом со мной. Громко разговаривают, но я не понимаю, на каком языке! Потом оба замолкают, смотрят на нас с "латиносом" насторожённо, встают и уходят. Проходит немного времени, и снова на обе скамеечки подсаживаются люди. Опять мужчина и девочка! И всё повторяется! Они недолго сидят, болтают, смотрят на нас и тут же уходят! Мне жутко не по себе становится. Замерла, не двигаюсь и только моргаю.
И в третий раз к нам подсаживаются мужчина и девочка! И в третий раз всё повторяется, вплоть до мелочей! А мы со жгучим мачо только таращимся друг на друга, не в состоянии оценить происходящее.
Тут объявляют мою посадку, я вскакиваю и бегу, поскольку села далековато от терминала. Слышу, за спиной кто-то кричит - то ли "мэм" то ли "мисс". Останавливаюсь. Оборачиваюсь. Смотрю, ко мне летит тот самый мачо латинского типа. Берёт у меня из рук легкомысленный журнальчик, а взамен суёт свою газету. И уходит.
Дома я рассмотрела её - эту газету. Она оказалась на португальском и очень специфического содержания. Одна моя знакомая, сведущая в оккультизме, пояснила, скорее всего, передо мной в парижском аэропорту сидел колдун из Бразилии, которых там полным-полно... наверное, не меньше "диких обезьян" и "донов Педров". Интересно, как он рассказывает обо мне своим знакомым? Спрошу при встрече... ха-ха...
Слушай, что-то я много болтаю. Наверное, утомила совсем? Жарко у вас, да? Ну, всё равно - с Новым годом! И пальму не забудь нарядить, герой-любовник. Сколько там у тебя нынче жён?
- Ты не поверишь, Маша - ни одной! С Новым годом тебя!

Между сеансами

Она сидела перед компьютером и дожидалась условленного времени, когда он выйдет на связь, если... Если сегодняшний день закончится без эксцессов. У него, разумеется. Какие могут быть эксцессы здесь - в мире, где всё размеренно и продумано? А у него на другом конце планеты... Нет, о плохом лучше не думать. Ага, вот и появился в сети, но пока не спешит выйти, как говорят химики, в чистый, будто слеза, эфир.
Как я сегодня выгляжу? Вполне себе, вполне. Тени под глазами с этого ракурса не видны. Не забыть бы - голову держать именно под выгодным углом.
Ага, не мешало бы и губы размять, как следует. Ми-ми-ми! Раз-раз-раз... В чабрец и солод приобуты чудеса. С полу с жала... Так дерзать, пацаны!
Не смазала ли помаду? Вот здесь чуть поправить. Угу...
Плиния клинит, у Плавта плавки, у Фидия - лист фиговый, у Диогена - гены, у ... Издержки гуманитарного образования, понимаете ли.

В путь, от третьего лица

В привокзальном буфете кислотной желтизной позавчерашнего жира отливало подозрительное филе, означенное на ценнике как "Кура, птица белая". Ого, да здесь работают поэтические натуры!
Маша взяла чашку двойного кофе возгонки местного кофе-автомата, пыхтящего во время работы так сильно, что даже звуки маневрового тепловоза, доносящиеся в приоткрытое окно, звучали вовсе не так убедительно, как того, наверное, хотелось молодому машинисту, недавно получившему допуск к самостоятельной работе.
Напиток горчил, но ровно настолько, насколько она любила. Едва успела допить его, как объявили посадку, и вскоре...
...поезд потянул шею к западу, и не думая притормозить на вираже, будто почуял тепло и аскетичный уют домашнего депо там - за дальним поворотом. Впереди была столица и перелёт в сказочно манящую еврозону. Впрочем, не впервой - видали мы тот шенген... не только в телевизоре.

Сеанс 2, воспоминание, часть 1

- Маш, а помнишь: ребят, чьи родители жили в посёлке вдоль "железки", называли "шанхаями"! Посёлок - "шанхай", а они, стало быть, "шанхаи".
- Ну, конечно, мы же с тобой "мехколонновские". У нас своя территория. И ведь дрались за "свои земли" до крови. Сейчас школьники о таком и не слышали. А ты чего вспомнил-то?
- Я просто не могу забыть вкус того турнепса, который мы таскали с подсобного хозяйства, когда вместе с "шанхаями" по полям шлындрали...
- Он такой горький, Репа! Ты чего вдруг?
- Просто у нас здесь никаких фруктов нет. Африка, вроде, а не растёт ни черта. Вот и едим раз в неделю китайские яблоки - по три-четыре доллара за штучку. Красивые, но невкусные.
- Ну да, а турнепс вкусней, что ли?
- Не в пример! Он же на халяву и с риском для задниц огрести-словить десяток-другой граммов соли.
- Насмешил... Да, о прошедшей субботе хотела тебе рассказать. Ты ещё, надеюсь, не забыл, какое у нас бывает лето - чаще всего холодное и дождливое. Даже шутка есть: ты не смотри, что июль здесь прохладный, зато - малоснежный.
Так вот, в ту самую субботу приключилась проруха в нашем жутком июльском дубаке. Солнце не стало скрывать своих намерений с самого утра - выстеклилось мне в балконное окно и давай гонять зайчиков в замкнутом пространстве квартиры, как молодой охотник, впервые выбравшийся в лес.
Звоню подруге, так, мол, и так - давай-ка пойдём прогуляться, раз уж погода шепчет. Ну, Каринку долго уговаривать не приходится, полчаса всего-то - пустяки. Ты её должен знать, Репа, - она к нам в пятом классе пришла. Рыжая оторва, вся в конопушках. Вспоминаешь? Ну вот.
Отправились мы в сторону городского парка по теневой стороне улицы, менее опасной во время солнечных обстрелов, порукой тому роскошные силуэты деревьев, сумевших обмануть северную параллель и выдурить в два человеческих роста. Берёзки, рябины да черёмухи. Ну, ещё осины. Всё остальное - экзотика. Может быть, где-то и есть, но не на нашей улице. А в парке - там сосняк: деревья высоченные. Стоят, гордо выставив лохматые макушки навстречу капризному северному солнцу, и стать мачтами даже не надеются. Прошли давно времена чайных клиперов и светловских бригантин, которые "в дальнем синем море".
Каринка через двести метров начала капризничать - камешек, говорит, попал ей в босоножку. Отвыкла, болезная, пешком-то ходить, вот и мается. Присела, песок из обуви вытряхнула и говорит:
- Всё, нужно отдохнуть. Да и жарко, будто в пекле. Попить бы...
- Так за углом магазин, - говорю, - зайдём - минералки купим.
- Только без газа!
Зашли в супермаркет, выбрали столовую минеральную воду "без бульбачков". Я к кассе пошла, а Карина отстала. Оборачиваюсь, а она на холодильник с игристыми винами смотрит - их туда по причине жары вместе с пивом выставили - и буквально млеет.
- Ты же шампанское не...
- Пью-пью. Особенно в жару.
- Хм, а чего тогда минералку без газа?
- Газ нехорошо на перистальтику желудка действует.
- Так ведь и в шампанском тоже газ.
- Там другой. Натуральный. Почему бы двум приятным дамам не позволить себе?
- А из чего пить будем? - спрашиваю. И не из праздного любопытства. Просто ненавижу одноразовую посуду, в ней что-то театрально-ненастоящее. Особенно это касается игристого вина. Его лучше всего пить из хрустальных фужеров с запотевшими, как зеркало в душевой, стенками.
- Из пластмассовых стаканчиков, - отвечает Карина.
Так я и думала. Ничего нового. А подруга, видимо, вспомнила мои принципы, сгребла мысли кучкой, а брови домиком и говорит:
- Не из горлышка же шампанское пить?! Оно и без того сильно в нос шибает.
- Ничего, - говорю, - попьём из ствола, словно пожарные!
Последнюю фразу я сказала уверенно, хотя и сомневалась, имеют ли пристрастие пожарные к подобным гидротехническим извращениям...

Между, воспоминание

Что за чёрт - разрыв связи! Поотрывать бы руки тем, кто 4G придумал, заманил, а потом издевается. Алло, гараж, у меня Африка на связи! Немедленно прекратите безобразить! Ну вот, испугались - пошёл сигнал.

Сеанс 2, воспоминание, часть 2

- Репа, ты помнишь, о чём я говорила? Хорошо, значит, слушаешь внимательно.
Итак, главный вопрос современности, казалось бы, решён: есть две восхитительные жизнерадостные дамы, есть прекрасный летний денёк; благородный напиток, достойный лучших домов и фамильных замков заскорузлой среднеевропейской аристократии тоже в наличии. Остаётся решить, где совершить сеанс приобщения к Космосу методом - не подтверждённым, правда, научным сообществом - пожарных.
- Пойдём ко мне! Там и хрусталь, и закуска. А лучше подъедем. Я сейчас мужу звякну, - сказала моя наивная подруга, видимо, никак не могущая приучить себя к мысли об употреблении "из горла'".
- Вот ещё! - возмутилась я. - А для чего мы тогда вышли природой насладиться и воздухом подышать? В кои-то веки собрались, и на тебе - Карина Игоревна сдулась в самом начале пути.
- А на скамеечке в парке пить шампусик нельзя. Общественное место, как-никак. Придут, оштрафуют, на работу сообщат. Неудобно же.
- Ты можешь помолчать и выслушать, что тебе скажут умные люди? - пресекла я начинающийся "бунт на корабле" в самом его зародыше. - Открою тебе одну тайну, дорогая моя: нет в мире парка, в котором бы не нашлось приюта двум странницам, озабоченным насущным вопросом, как красиво провести время без вмешательства органов правопорядка.
Слова мои в переводе на общепринятый русский значили только одно - есть у меня на примете одно местечко в гуще райских кущ, как говорится.
Через десять минут мы уже располагались на замечательной скамейке, недавно отремонтированной коммунальными службами города. От неё ещё достаточно убедительно пахло быстросохнущей краской, плохо просушенной воблой и дальними странами.
Пока я возилась с пробкой, Каринка осматривала окрестные кусты и убеждалась, что лучшего места для засады или уютного распития не придумать. Никакой публичности. А раз нет публичности, то и нарушать общественный порядок мы не можем по определению.
Солнце в нашем уголке не светит так по-летнему яростно: как вдоль центральных аллей парка, здесь огромные сосны своими кронами берегут нашу испорченную севером кожу от прямых лучей. Хвойный аромат дурманит сознание и создаёт иллюзию посещения SPA-салона с банными изысками из сибирской глубинки.
Каринка моя дышит полной грудью, будто Татьяна Ларина в период посещения Онегиным её родового имения. А я? Я открываю бутылку - мне некогда наслаждаться. Не время ещё, товарищ!
И тут - опа-на! - из-за ноги моей любимой подруги выскакивает красавица белка и замирает в позе баскетболиста, задумавшегося - кому сделать передачу. Впрочем, ни мяча, ни чего-то иного в лапах белки нет, но складывается впечатление - недавно ещё что-то было. И по этой причине именно маленькая рыжая проказница выглядит немного растерянно, дескать, знаю, дорогие товарищи, народ и партия доверили мне нечто важное, а я - дура такая - потеряла, не помню где.
- Ка-рин-ка, - шепчу патетическим шёпотом, - к нам белочка пришла.
- Дура ты, Мари! Какая, нафиг, белочка! Мы даже не выпили.
И тут слово взяло игристое, выплюнув жёсткую португальскую пробку из ссохшегося горла тёмно-зелёного стекла, сказав "пу-ух!" мареву летней атмосферы. Пышное жабо пены не замедлило оросить мне руки и юбку липким воспоминанием первого школьного грехопадения - кажется, это случилось в канун Нового года. Или на день рождения Толика... Нет, в день рождения Толика случилось грехопадение номер два. Но не с виновником торжества. И гораздо, гораздо позднее. Впрочем, история умалчивает. Даже Каринка ничего не знает, а узнала - обзавидовалась бы. Даже сейчас, спустя... ха-ха, полжизни. Ты тоже не знал? Не мудрено, всё произошло уже после той поездки в Адлер. Но не стоит о грустном. Лучше понять, куда делась белочка.
Как и следовало ожидать, предсказуемый выстрел имени Антона Павловича оказался всё же неожиданным настолько, что незваная гостья не пожелала далее делить с нами своё изысканное общество.
Посчитав, не стоит больше дразнить Карину своим сокровенным знанием из жизни лесных грызунов, по меньшей мере, одного из них, я предложила подруге сделать первый глоток. Потом приобщилась к бутылке сама, взяла кусочек шоколада... и - о, чудо! - белочка пришла снова. Теперь она сидела рядом с Кариной и методично прихорашивала мордочку лапками, в которых уже не пыталась обнаружить баскетбольный мяч. Вот чертовка!
- Слушай, мать, а белочка снова явилась, ха-ха, - хохотнула я непроизвольно, захлебнувшись газированными шариками шипучего напитка.
- Ты меня пугаешь, Мань... - не успела закончить мысль Каринка и тут же икнула, не то от неожиданности, не то от того, что согласилась пить, как пожарные. - Вот это ни фига ж себе! Ты только посмотри: ничего не боится, глаза выпучила и сидит... Ма-а-ань, это, что ли, белка?
- А ты думала кошка, дорогая? Разумеется - она самая.
- Ой, да она такая интересная. Как живая... Я никогда живых зверей не видела... Ну-у-у, если они не домашние. Мань, а ничего, если я её поглажу, а? Она не укусит?
- Ты думаешь, подруга, я могу с ней договориться?
- Ну, у тебя же по биологии пятёрка в школе была...
- Ну да, конечно. Но белка-то не в курсе, она в нашу школу не ходила. Впрочем, знаешь, что - думаю, вряд ли позволит себя погладить, но подачку взять не откажется стопудово. Если людей не боится, значит - прикормленная. Доставай арахис из сумочки.
Когда Карина распаковала пакетик арахиса и щедро сыпанула из него прямо на скамейку чуть поодаль, между собой и белкой, наша маленькая соседка оживилась и принялась таскать орехи. Оказывается, у неё такой большой рот, просто безразмерный. Она туда орешков напихает и носится с ними, будто хомяк. Отнесёт за сосну, спрячет и снова прибегает. И на задние-то лапы встанет и хвостиком поводит, как мальчик-грум опахалом. Ну ничегошеньки не боится.
Последнюю партию белочка прятать не стала, словно сообразила, смятие пакета - сигнал к окончанию заготовок. Оставшиеся на скамейке три ореха рыжая проказница съела с видимым удовольствием, вероятно, посчитав их призом за успешную работу.
Наблюдать за белкой было очень занятно. Я всё ожидала, что после трапезы зверёк вытрет рот салфеткой, на которую Карина высыпала арахис. Но не дождалась - не очень культурные звери водятся в наших лесах и предместьях, надобно отметить. Их бы на перековку в Европу отправить, но никто не приглашает, да и спонсоров не дозовёшься.
Покончив с угощением, белочка вздохнула - дескать, потрапезничали, пора и честь знать, а потом принялась носиться от скамейки до сосны, куда прятала припасы. Будто благодарила нас с подругой за сытное застолье.
Каринка хотела предложить новой подружке шампанского, но я строго-настрого запретила ей спаивать дикое животное во избежание распространения алкоголизма в удивительном мире млекопитающих - в подотряде белкообразных грызунов.
Разочарованная моим табу подруга достала смартфон и давай белку щёлкать, но та всё в кадр толком не попадала - то хвост, то голова, да и объектив-то в телефоне аховый. Зато микрофон хороший. Если позвонить, куда следует и кому нужно, непременно этот "кому нужно" услышит, поймёт и оценит.
Кричит Каринка в трубку:
- Серёжа, приезжай скорей в парк! Здесь белочка корки мочит: танцует, орехи к себе в закрома таскает. Прелесть! Сфоткаешь её хорошей оптикой.
Говорит, а сама громкую связь включила нечаянно. Вот я и услышала, как Серёга ей в ответ:
- Вы что там пьёте, красавицы?! Немедленно выезжаю, никуда не уходите. Место только уточни.
- Так мы... это, Сержик - мы на скамеечке рядом с оградой. Там, где автостоянка...
- А белка где?
- С нами рядом. Вот - на скамейку залезла...
- Вот чёрт! Никогда не думал, что жена сумеет накидаться до подобного состояния.
- Что?!
- Ничего-ничего, уже еду. Только вы там прохожих не задирайте.

Работа, воспоминание от первого лица

Сижу в своём редакторском кресле, а передо мной - заслуженный лётчик страны, по совместительству писатель мемуаров. Как говорится, делится воспоминаниями о времени и о себе.
- Так Вы знаете, Володьку Репницкого? - спрашиваю. - Ну да, того самого - северного аса, который после лётного училища всего за полгода ввелся командиром Ан-2, потом ещё через несколько месяцев пересел вторым на вертолёте Ми-8, а спустя полгода стал командиром звена. Знаете? Нет? А мы же с ним одноклассники. Сейчас, кажется, где-то в Сомали. Да-да, Репницкий. Что говорите, уважаемый человек - Vlad Repnicky? О нём у Вас в третьей части мемуаров? Да уж... А когда учились в школе, мы звали его просто Репой. Теперь же, оказывается - знаменитость в некоторых частях света - от Азии до Африки?
- Ещё бы не знаменитость! Со ста метров заходит на посадку всего за 18 секунд! Таких лётчиков можно пересчитать по пальцам.
- Репа? Да, Репа может!
- Владимир Репницкий...
- Не-ет, какой же он Репницкий? Репа.

Сеанс 3, толчковый, ауди, от первого лица

Тревожно разрывается мобильник, будто готов развалиться на запчасти. Жму кнопку, отвечающую за ответ на вызов.
И вот слышу печальный Вовкин голос:
- Привет, Мань... У меня друган погиб вчера. Сбили с земли какие-то обезьяны из ПЗРК.
- Ты где, Репа?
- В Южном Судане, подруга, ни дна ему, ни покрышки...
- Так дорого же - звонить. Почему по скайпу не вышел?
- У тебя комп в отключке, телефон, видать, кнопочный - без "ватсапа", а у меня душа горит. Давай выпьем, подруга?! Ты ведь ещё в детстве меня всегда поддерживала.
- В десятом классе - уже не детство.
- Ну да, вообще-то. Но и раньше тоже бывало.
- Раньше не считается.
- Ты про гланды?
- Только сегодня вспоминала, Репа. Как давно было... и как хорошо врезалось в память.
- А знаешь, мала'я, почему?
- Почему?
- Потому, Машка, что любил тебя и... люблю до сих пор.
- И ты молчал? Столько лет! Врёшь, поди.
- Я пытался сказать, но ты и слушать не хотела. Да и был у тебя в то время напыщенный хлыщ, из мажоров, наверное.
- Да не мажор он никакой - так, одна рисовка. Ну, ухаживал, вернее, пытался ухаживать. Ходил гоголем, а орлом взлететь не сумел. И ты не понял, Репа, с твоей-то интуицией, что наши с ним отношения - не более, чем фарс! И-э-эххх...
- Не разглядел, чёрт! А всё самоуверенность моя - мол, эту девчонку никто у меня не отобьёт. И тут нокаутирующий удар по самолюбию - сразу голова отключилась.
- Да, дорогой, да - не дождалась я от тебя признания.
- Маш, я всю жизнь тебя любил. И люблю. Веришь?
- Ты пьян, Репа! Завтра забудешь сегодняшние признания...
- Забуду, Маша, забуду, верно. Просто выпей со мной сейчас, не подводи. Знаешь, как на душе погано!
- Выпью непременно. Сейчас коньяку плесну. А ты что там цедишь?
- Виски местный, сестричка. Этакая гадость. А водка ещё неделю назад скончалась. Ну, давай - в память тех, кто погиб не на родине! Не чокаясь.
Выпили.
- Возвращайся домой, Репа. Тебя здесь с руками-ногами... Летай в своё удовольствие. Зачем в Африке жизнью рисковать?
- Не могу. Я тут по контракту, да и людям слово дал. Но хватит о несбыточном. Поговорим о прошлом? Я вот учителя математики забыть не могу. Его ещё Медианом называли, не помню, правда, почему. А ты, ты помнишь?
- Так он очень худой был и ремнём перетягивался, чтоб брюки не падали. А конец того ремня частенько вываливался из крайней шлёвки и почти до пола свешивался. Медиан стоит на широко расставленных ногах, покачивается, руки за спиной, а ремень мотается, как маятник Фуко. Будто медиана в треугольнике, проведённая к его основанию.
- Точно-точно.
- А его приколы помнишь?
- Ну да, ещё бы забыть его замечательную фразу!.. Тогда Мишка Петров всё никак не мог решить задачу на доске. Мялся, краснел и упорно молчал. А на попытку Медиана форсировать процесс ответил, дескать, сейчас пораскинет мозгами... "Молодой человек, мозги людям даны не для того, чтобы ими разбрасываться. Идите на место, в такие шашки вы не сверлите!"
- А помнишь, на весенние каникулы в 10-ом классе все должны были ехать в Ярославль? Это как раз тогда...
Молчание. Затих. Неужели носит в себе так же бережно, как я, но не хочет подать виду?

Минута молчания, воспоминания и мысли от первого лица

Экскурсию в Ярославль наша классная вынашивала с начала учебного года. Но сперва всё денег не могли наскрести на организацию поездки, да и функционеры в гороно разрешения не давали. А в начале третьей четверти что-то стронулось с мёртвой точки, и оба десятых класса должны были наконец-то оправиться в старинный русский город. Экскурсионную программу и проживание в плацкартных вагонах оплачивало локомотивное депо, всё остальное - за счёт родителей.
Отказников не оказалось... кроме Репы. Он уже давно решил, что после школы поступит в лётное училище. Во время постановки на воинский учёт в военкомате, кажется, в девятом классе, сообщил о своём выборе председателю медицинской комиссии. А тот, изучив, карточку, посоветовал удалить миндалины, чтобы избежать малейших проблем со здоровьем, могущих возникнуть при поступлении.
Репницкий заранее запланировал заняться удалением миндалин как раз в пору весенних каникул. И тут этот Ярославль, совсем некстати. Но не таков Репа, чтобы спасовать перед обстоятельствами - если что-то задумал, даже форс-мажор не мог заставить его изменить решение.
Мы дружили с Володей с детства, "мехколоновцы" всегда были одной семьёй. И в школу попали одну - в один класс. И это казалось нам настолько естественным, как дышать или просто жить. Мы всегда были вместе: и во дворе, и в школе, и... вообще, всегда. В то, что школа закончится, и все разъедутся кто куда, пока ещё совсем не верилось: четыре месяца в нашем возрасте - огромный срок. И тут вдруг - бац! - и нужно отправляться в Ярославль без человека, который стал тебе братом, больше, чем брат. Как говорится, суровая реальность ударила под дых романтическому представлению о смысле бытия. Мир оказался не только для того, чтобы отвечать твоему представлению о нём, а заставить тебя соответствовать его жёстким требованиям.
Я поняла, тоже не хочу никуда ехать. Экскурсия в большой город теряла для меня смысл. И как же быть? Сначала казалось, нет решения у этой, как мне представлялось, сложной жизненной коллизии. Но потом пришла в голову одна идея. Я объявила завучу, что отказываюсь от поездки, поскольку у родителей "денежные затруднения", а Репе сказала вечером:
- Знаешь, я с тобой в больницу ложусь. У меня тоже проблема с миндалинами, нам удалят в один день - мне врач сказал.
- Ты сдурела, Машка! На кой тебе это надо?
- Для здоровья... говорю же, замучили простуды - каждую зиму по многу раз ангина. Хронический тонзиллит, то-сё...
Таким образом мы и в самом деле оказались в одном отделении в один день. Сказать, что я боялась предстоящей операции нельзя, не боялась, просто впадала в панику в её предчувствии. И отказаться хотелось, да гордость мешала.
Репу прооперировали утром, а меня должны были на следующий день. Уж не знаю, по какой причине, перенесли операцию. И вот сижу я в столовой, ожидая, когда Репу опроцедурят, и лениво ковыряю тефтели. А сама прикидываю, как у меня самой всё пройдёт. Ощущение ожидания не из приятных, и к тому же - оно затягивается.
Задумалась, ушла в себя. И тут слышу знакомый, но сдавленный голос:
- Это что, мои миндалины уже к столу подали? Быстро они - из операционной сразу на кухню. К обеду успели. Молодцы!
И пошёл Репа в палату от наркоза отходить. А девчонки с нашего стола пулей из столовой повылетали, так и не начав есть второе. Впечатлительные. Да и Репа говорил невероятно трагично, будто Гамлета играл в школьной постановке.
Ну, а назавтра и я уже тоже вступила в клуб храбрецов "Скажем миндалинам - Нет!". Впрочем, полный вздор - что есть удалённые гланды по сравнению с мирозданием? Малозначимые мелочи.

Бессонница, в пути, от первого лица

Через пару лет после окончания школы приехал Репа в отпуск из училища. Форма с иголочки, сидела на нём настолько изящно, что сама мадемуазель Шанель в юные годы так бы вздохнула при его виде, что потеряла б не только контроль над собой, но и девственность. Я, в отличие от француженки, оказалась крепче - честь сберегла, совершенно не оценив, нужна ли мне подобная жертва. А вот на неделю в Адлер с приятелем из своего детства поехала.
Незабываемое время. Аромат магнолий, терпкий вкус абхазских полусухих вин и невинные поцелуи перед сном. Чёрт! Это же ни с чем не сравнимая пора... Куда там всем последующим чувствам. Куда там!
Нас принимали за молодожёнов, а мы не смели возражать, просто дышали друг другом, даже не думая о продолжении или развитии отношений. Мы просто были. Были сами собой. Впрочем, за Репу не ручаюсь.
Володя удивлял меня своей по-настоящему мужской твёрдостью, уверенностью в себе, а ведь даже выглядел-то ещё пацан пацаном. Да и не только меня поражал Володька. Помню, усатый торговец специями на Казачьем рынке в местечке Весёлое, буквально раскрыл рот, когда увидел, как Репа жуёт красный жгучий перец, не замечая его горечи. А Вовка взял раскладной нож, которым торговал продавец сувениров - толстый кавказец в грузинской шапочке-тушури, и принялся проверять его на прочность.
- Сталь хорошая? - спросил Репа.
- Абижаешь, друг! Лэгированый стал. Ей сносу нэт!
- А чего ж она тогда гнётся? - Репа разочарованно положил ножик на прилавок.
- Э, друг, ти мнэ товар испортил! Плати и уходи!
- Вот ещё! Разве это товар - фуфло какое-то.
- Я милицию пазаву!
- Зови... друг, - усмехнулся Репа с видом уверенного в себе человека.
Тут же - откуда ни возьмись - нарисовался служитель порядка, по странному стечению обстоятельств - тоже кавказец.
- Вах, дорогой, он мне лезвие на новом ноже погнул, а платит нэ хочэт!
- Где?
- Да вот же...
- Ага... в самом деле погнуто. А чем он гнул, Бадри?
- Я знаю... дорогой... Нэ руками же!
- А вот я как раз думаю, что руками. Видишь, я тоже пальцами могу лезвие поправить - раз-два, видишь? Ой, сломалось...
Инцидент мгновенно исчерпался сам собой.

И ведь много всего было в те две солнечные недели, а ярче всего запомнился эпизод на рынке. И отчего так странно память устроена - разве поймёшь. Какие-то несущественные детали формируют картину прошлого в твоей памяти, и становится она оттого более рельефной, приобретает совершенно определённые черты. Это, наверное, и есть настоящая жизнь. Её не видишь, не ощущаешь до последнего момента, пока кто-то свыше не открывает глаза на очевидное. Или - вот-вот откроет. Такое у меня предчувствие.
А потом мы разминулись уже окончательно. Я поступила на филологический факультет одного престижного университета и уехала из города. Володя ещё пару раз приезжал, но меня не застал. Он писал письма. Нет, не пылкие. Просто письма ни о чём и обо всём сразу - так пишут доброму другу. А потом он узнал, что я "выскочила замуж" за столичного хлюста; узнал от моей мамы, и мы потерялись окончательно... почти окончательно, пока не обнаружили друг друга в социальных сетях. Практически одновременно.
Люди же - как волны в океане... могут долгое время бежать вместе к материку, а могут и растеряться на бескрайних просторах. Но и тогда берега им не миновать, только каждый достигнет его в своё время, понимаешь, Репа? Мы с тобой потеряли друг друга из виду, пока непредсказуемый шайтан-Интернет не соединил нас снова. И теперь вот стали совсем другими - умудрёнными опытом. Чаще опытом - быть битыми и терпеть, реже - опытом кратковременного счастья. Только счастье это было ненастоящим, неправдешним, милый друг Володя. Мы стали очень разными. Да мы приспособились к сволочной жизни - я больше, ты меньше, потому и сбегаешь всё время на край света, будто там пытаешься найти ответ на главный вопрос "для чего всё это нужно?"
Но я уже не та девочка, Репа, которая когда-то безрассудно бросилась следом за тобой удалять миндалины. Сейчас я не сумею легко пережить разочарование, если оно случится - а оно очень вероятно, ты пойми! - опыт неудачных попыток давит. И если раньше всё проходило, словно бы лёгкий насморк, то сейчас другое дело. Видеть тебя в 'онлайне' - одно, но жизнь, реальная жизнь - совсем другое.
Чёрт, какие только мысли ни лезут в голову! Ведь уже было сказано "да", теперь поздно менять решение!

Терминал, наши дни

Симпатичная блондинка, чем-то похожая на Мерлин Монро (славянская версия), почти бежала по зоне прибытия терминала прилёта, едва услышав, что самолёт из Джубы, Южный Судан, произвёл посадку. И на борту был Репа, не легендарный вертолётчик из миссии ООН, а тот смешной пацан; с ним она когда-то совершала набеги на подсобное хозяйство за горохом, морковью и нестерпимо горьким турнепсом, слаще которого нет ничего на свете.
А вслед женщине, летящей, словно бы на крыльях, и молодеющей с каждым шагом, смотрел мужчина типично латинской наружности, одетый явно не по сезону - в лёгкие мокасины, парусиновые брюки и рубашку-поло с изображением диких амазонских обезьян. Дорожный сборник кроссвордов на русском дополнял его облик настоящего бразильского колдуна. Нелюбопытные европейцы равнодушно проходили мимо, нимало не задумываясь - что он делает здесь в разгар необыкновенно холодной по парижским меркам зимы в столь легкомысленном костюме. Впрочем, всё это - несущественные детали.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"