Зачем же отчаиваться, если можно дружить хотя бы с отщепенцами и хотя бы мне регулярно пописывать? Особенно, если с тобой не хотят дружить никто, кроме как в Моссельпроме. Придумали же напротив гостиницы Советской завести шашлычную и чтоб называлась она "Антисоветской" и началась вокруг нее в Москве закрутка и заварушка. А еще дружить можно было с Чубайсом, и вместе можно было бы предотвратить капут в Шушенской ГЭС. Впрочем, кто посмел бы? Сидел бы сейчас и делал пленки нанопатологические и натягивал-надевал бы их на что-нибудь, надувал бы - и были бы как пузыри земли или волдыри на воде, как это у Гоголя.
А у самого Шекспира о них еще: "Что там у вас за лица? Или у вас всегда такие лица?".
Хочется развлечь тебя. Заглядывая в Яндекс про ожирение печалью, сразу я вижу, что кто-то уже работал над этой темой со мной и с Мандельштамом, мол, "Весь день твержу: печаль моя жирна". Может быть, великий поэт обмолвился и хотел сказать: печаль моя нежна? или блажна? А потом уже Пастернак пишет: "О ангел, залгавшийся, сразу бы, сразу я опоил тебя жирной печалью..." и все это началось из таинственного источника, о котором сказано: "И жирна печаль потекла по земле русской".
Может быть, немножко повеселел ты уже? Как твое здоровье? Может быть, я могу подкидывать тебе нити к Разговорам? Может быть, таким, как нижеследующее письмо к Захаровой Ирине Николаевне?
Твой Ю.
Милая Ирина Николаевна! Во-первых, я от души приветствую начало Ваших воспоминаний. Во-вторых, я абсолютно чужд всякого благоговения к музыке как средству благоустройства современной жизни, которую люди принимают за какую-то культуру. Но, мягко выражаясь, чужд той эклектике, которую изобрели народы последних двух веков невесть зачем, вероятно, по моде отнимать друг у друга, приватизировать друг у друга что ни попадя. Недавно я выслушал рассуждения Чайковского о Вагнере и очень развеселился - никогда еще я не видел, чтобы очень корректный джентльмен ни к селу ни к городу высказывался (он писал так, как будто Вагнер плохой ученик его). Из-за бессонницы мне каждую ночь приходится слушать и джаз, и рок, и все подобное, и я подбираю слова-определения "что это? бег жестяных бегемотов из Чикаго в Чиппавей?" Я не разделяю в остальном профессиональную ненависть наших патриотов к американским, но именно - в остальном не разделяю. Я допускаю, что готов отослать туда же и всего Глинку. Я не понимаю, как можно терпеть упоминания о вдове Пушкиной, какая бы она ни была красотка. Но это все частные дела.По-моему, немецкое слово Chrek, по-русски "жуть" что она наделала. Это наказания за какой-то древний грех в ее прошлом существовании. Но пусть ее Бог рассудит - чего, как видно, ей захотелось. Но тут уже все далеко от музыки, как очень многое другое после смерти Моцарта, о котором я могу думать только молча. Молча я думаю, что ему надо было вернуться в Англию и написать под Шекспира несколько отличных опер, которые бы затмили, наверное "Волшебную флейту". А вот Шекспир не сумел бы написать такого цельного "Реквиема", хотя и пытался в "Буре" - но получилось слабо - больше как комментарий, чем дивертисмент. Но это уже продолжение мыслей по поводу Эйнштейна - спасибо Вам огромное за все, что Вы нам присылаете, даже за эту книгу. До Моцарта были еще Гендель и Бах. А интересом к Баху я тоже обязан Вам, потому что чистая органная музыка была многие годы мне тяжеловата, не по моему мозгу. Я у Вас слушал "Страсти" впервые по-настоящему. Мне потом эти мои любимые пластинки безобразно испортили в тогдашнем моем доме, особенно "Страсти по Иоанну". А вот Генделя я как-то узнал как-то раньше, по-моему бабушка меня лечила веселой музыкой Генделя, или кто-то еще. Такие остались смутные воспоминания, что я пробовал даже танцевать "Музыку на воде", а бабушка дразнила меня моей неуклюжестью. Тогда у нас гостила знаменитая танцорка - Майя Михелевна. Мы были дружны семьями, мне было под 14, а ей - лет 16. Ее отца, дядю Михеля, тогда тоже только недавно расстреляли. Я помню наши литературные беседы, она мне рассказывала роман Войнич "Овод". Потом моя мама для упоминания о Майе говаривала мне: "У тебя же уже есть невеста!" Помню, я говорил: "Вот кончится эта война, и я тогда с ней разберусь". Она ехала тогда из глубочайшей ссылки откуда-то с границ Китая, и останавливалась на несколько дней у нас дома в Челябинске. Это была Плисецкая. Мама у нее была блондинка и, по-моему, ее звали тетя Поля - но я тогда архивы не собирал. Я Лене рассказывал не очень давно, и Лена уточняла через интернет. О другой своей невесте - Г.Старовойтовой как-нибудь потом, это касается уже больше времен моих наездов в Дубну. Мода на блатной жаргон ГУЛАГа уже преодолена, современный молодежный язык теперь осквернен гораздо разнообразнее. Я прошу прощения, если как-то как бы упрекнул в чем-то ропчущей на Бога, это многообрано связано у меня с воспоминаниями о Лермонтове и его трех пальмах ("В песчаных степях аравийской степи..."). За книгу Новодворской я еще больше Вас благодарю, хотя никаких загадок она, видимо, не открывает внимательному читателю русской литературы и истории, хотя в первые дни знакомства я не встречал у нее таких тонкостей, которые нашел сейчас - о Гончарове и Тютчеве никто просто не смел писать так метко и весело, потому что вокруг них всегда царила как бы ханжеская атмосфера в школе, как бы на тему: "Можно же было жить без скандалов". А ведь просто и скандалы можно вершить без безобразий. Задерживаясь на маврах: они дошли до Пиренеев через весь юг Римского мира. Я бы, конечно, хотел видеть не столько орнаментику арабов, сколько следы более глубоких древностей - а именно: пещеры у них и на Юге Франции. Я думаю, что слух древнейших музыкантов и их спутников изощрялся именно там, даже кошки, их сопровождавшие культивировали свою вокальную культуру. Нигде нет больше такого количества пещерных камер, в которых пережидали зимы европейцы - как в Испании и южной Франции. Татары же скользили по татарским поверхностям степей и лесов через чистый шум и шорох, или как говорил Фолкнер с Шекспиром - "Шум и ярость". Если что-то кажется не так - поясняю, что я читал интересную работу по наскальной пещерной живописи самой Западной Европы, но вряд ли ее показывают туристам - там работают археологи. Я думаю, что Гарик работал больше всего в Дубне для украшения Вашей жизни цветами, если мне позволено так выражаться для краткости. Вы могли бы рассказать разнообразнее об этих позднейших годах. Мне было бы более интересно, чем приятно, если бы речь шла, скажет, о Курчатове. Гумилев Лев Николаевич, конечно, под конец своей жизни вышел за все пределы своих реальных знаний. А пассионарность придумал себе по поводу Долорес Ибарурри, может быть, когда был еще школьником. "Полное отсутствие пассонарности на российских территориях", - он не раз признавался со мной, причем в очень веселом тоне. Причем были какие-то неславянские руссы, которые основной массой населения абсолютно не интересовались, они "из славян в греки" исходили все, застраивая постоялыми дворами и маленькими тюрьмами, дверьми и Тверьми, Посадами и т.п. Первоначальное слово "тюрьма" распространено как героманоязычное слово "башня" - это от шведов и датчан - "turm". А вот за мою иронию по поводу татар он (Лев Николаевич) немедленно обижался - тут, мол, путаница в словах "орда" и "ordnung" - "порядок". А я ему говорю: "Ну, может быть, это и беспорядок времен гуннов 5 века, но в наше советское время я постоянно слышал анекдот про нашего солдата у немца, бросающего гранату в пустующую комнату: ну, тут уже порядок!" Я не хочу сочинять рецензий отдельным деталям, вызывающим у меня несогласие - я не цензор и не оппонет. Похвалы мои могут на таких страницах показаться ироничными - Сибирь я со всеми Хабаровсками вспоминаю как страшное место, населенное в основном комарами и мушками и т.п. Кому нравится там жить - пусть и живут. А Кавказ, конечно, прекрасен сам по себе, как, видимо, было и 200 лет тому назад, хотя в коммунальные квартиры не годится,- разве что только для грузин и армян. Это Лермонтов написал: "Пену сладких вин на узорные шальвары сонный льет грузин..." - кажется, так. Это у них древнейший в восточном полушарии язык - квартлисткие языки, введенные еще на Пиренеях какие-то такие до Рима. Очень музыкальные, не то что у Зюганова, который пугает спящую Лену. Умение хорошо писать - это умение вызывать вопросы - я этому всю жизнь учился. Суммарно я хочу, чтобы Вы писали еще долго и много. Ваш Юрий