Граф де Монтель несколько дней назад известил о том, что вернется в Тулузу ко дню венчания мадемуазель Шарлоты де Келюс и виконта де Роклера. Но в этот день он не приехал, как, впрочем, и в последующие. Единственным объяснением такой задержки могла послужить непогода, настоящая буря, разыгравшаяся накануне. Целую неделю ветер рвал крыши и ломал деревья. От дождей вздулись реки; бурный поток сносил мосты, заливал подвалы домов; были затоплены продовольственные и винные погреба, в воде погибло множество скота. На Южном каналезатонуло несколько торговых судов, доставлявших в города провинции зерно, лес и мануфактуру, разметало в щепки и унесло бесчисленное количество рыбацких лодок на Гаронне. Не обошлось и без человеческих жертв. Урон еще предстояло подсчитать, а ветер продолжал бушевать, хотя уже не с такой силой.
Церемония венчания была отложена.
...Маргарита и мадам де Келюс вечером коротали время в уютной гостиной Монтеля, сидя у камина. Донья Хуана уже ушла к себе, так что подруги могли посекретничать наедине. Снаружи завывал ветер, как океан шумели деревья в парке, а в стекло хлестали потоки дождя.
Разговор от погоды неизменно возвращался к предстоящему важному событию в жизни юной Шарлоты.
- Бедная девочка места себе не находит, - говорила ее мать. - И я могу понять ее! Какой бы взбалмошной и дерзкой ни казалась моя дочь, все же она совсем еще дитя. Я чувствую, как она переживает, но не умею найти слов, чтобы объяснить ей некоторые вещи... Порой ее вопросы ставят меня в тупик, я чувствую себя неловко. Но кто кроме матери может поведать ей все тайны брачного ложа?
- Может быть, муж? - осторожно предположила Маргарита.
- О, моя дорогая, не всем так повезло с мужьями! Просто удивительно, насколько унылы и бездеятельны нынешние молодые люди. Они лишены куража и фантазии! Не то, что во времена моей юности. Какие были яркие личности! Их имена гремели от Гаскони до Парижа! - мадам де Келюс вздохнула. - Я не один год искала подходящую партию для моей единственной дочери. Не могла же я испортить ей жизнь, выдав замуж за какого-нибудь знатного старика! Виконт де Роклер - единственная подходящая кандидатура. Хорошее имя, приличное состояние - и внешность вполне приятная... Хотя он слишком молод и ничем себя не проявил, однако, это лучшее. В Париже искать жениха было пустым делом - у Шарлоты не бог весть какое приданое, и даже ее красота и невинность ничего не значат для придворных щеголей. Им нужны только деньги! Да и наша репутация аристократов мятежной провинции отпугивала всех при дворе... Большая удача, что Жан-Филипп полюбил мою девочку. Но, сказать по правде, я от него не в восторге. И не делай таких удивленных глаз, моя милая.
- По-моему, виконт - достойная партия для Шарлоты.
- Никто с этим не спорит. Нет, он даже красив, любезен и все прочее, но в нем нет некоей божественной искры, того мужского шарма, что покоряет женщину с первого взгляда. Согласись, дорогая, он слишком пресен - в особенности для моей дочери. И она прекрасно это чувствует! Поэтому и бесится... Виконт слишком обычный, слишком правильный, а это быстро надоедает.
- Но почему вы о нем такого мнения, дорогая? Де Роклер всегда мне нравился. Он скромен, учтив и благороден, он любит Шарлоту - это ли не достоинства? И мой муж так считает...
- По какой причине граф благоволит Жану-Филиппу - для меня загадка. Нельзя найти двух мужчин, столь противоположных! В этом юноше нет блеска, огня! На счету виконта нет ни одной громкой победы, ни одной покоренной женщины, ни одной дуэли или скандала, порожденного страстью!
- И это считается пороком?! - всплеснула руками Маргарита. - А мне кажется, большое счастье жить спокойно, не боясь каждую минуту, что твой слишком пылкий супруг в этот самый момент увлечен прелестями другой или, не дай бог, ввязался в какую-нибудь опасную авантюру, и ему грозит смерть! Я каждый день трепещу от таких мыслей.
- Это гораздо лучше, чем изнывать от скуки! Признайся, дорогая: когда он возвращается, не бываешь ли ты вознаграждена сторицей за всё? Благочестивый муж - это ужасно! С ним можно умереть от тоски или наделать непоправимых глупостей! - воскликнула мадам де Келюс. - Я знаю, о чем говорю... Конечно, Жан-Филипп будет нежен со своей женой, однако сомневаюсь, чтобы он по-настоящему понимал ее. Любить можно по-разному! Ах, милая Марго, я достаточно хорошо знаю мужчин. Им недостаёт утонченности чувств, терпения и фантазии. Исключения бывают редки. Но ничего не поделаешь... Будем надеяться, что Шарлота не слишком разочаруется в супружеской жизни сразу после своей первой брачной ночи. В свое время мне самой эта ночь не доставила большой радости. И это еще мягко сказано! Хотя Робер де Келюс уже тогда входил в число лучших молодых людей своего круга. На его счету было немало покоренных женских сердец, он был галантен, но не более того. В свою первую ночь с мужем я чувствовала себя почти несчастной.
- Почему же? - искренне вырвалось у Маргариты.
- Почему?! Стоит ли говорить, что мужчины всегда удовлетворяют свои собственные желания и очень мало думают о наших... Они не способны нас понять! Даже лучшие из них, - можешь мне поверить, Маргарита...
В тоне мадам де Келюс послышалась горечь. Но она быстро взяла себя в руки и продолжала:
- Однако бывают исключения, - она бросила испытующий взгляд на подругу. - Встречаются и понимающие мужчины. Кажется, граф де Монтель из их числа.
- Мне не с кем сравнивать, дорогая. Но чаще всего я сама совершенно его не понимаю! До сих пор он для меня загадка - с первой нашей ночи.
- О, Маргарита, расскажи о ней, прошу тебя! - глаза мадам де Келюс заблестели от неподдельного интереса. - Мы здесь одни, никто не узнает ни слова, ни одной вашей сокровенной тайны!
- Право, я не знаю, как об этом рассказать. Я была словно в тумане...
Маргарита опустила рукоделье на колени и устремила невидящий взгляд на пламя, пылающее в камине. Она замолчала и погрузилась в воспоминания.
...В жарко натопленной спальне их мадридского дома после церемонии и затянувшегося свадебного обеда Маргарита одна лежала на краю широкого ложа под вышитыми тонкими простынями и ждала. Ее даже слегка мутило от страха, от сосущей пустоты внутри и от быстрых тяжелых ударов сердца, колотившегося где-то у самого горла. Ее руки и ноги заледенели, щеки пылали, а тело, умащенное ароматными притираниями, покрылось холодной испариной. Ужасное волнение вытеснило из ее души все другие чувства. Кажется, от страха она была готова потерять сознание...
Но вот открылась и закрылась тяжелая резная дверь. Маргарита решилась украдкой поднять глаза. Её молодой супруг остановился на пороге и на секунду прислонился к двери. Лицо немного бледное, серьезное... На нем был не привычный камзол, а длинный халат густо-красного, казавшегося почти черным бархата, надетого поверх тонкой сорочки с изысканным кружевом, выглядывающим из широких бархатных рукавов... Ворот сорочки был распахнут и открывал смуглую грудь; пышная густая шевелюра падала ему на плечи в легком беспорядке, что придавало ему свободный, непосредственный вид... Как же он был красив! Молодой супруг поймал ее взгляд, и она смущенно потупилась.
Питер подошел, ласково коснулся ее ледяной руки, неподвижно лежащей поверх простыни, и вдруг тихо рассмеялся. Она вопросительно подняла на него огромные испуганные глаза.
- Знаете, мой ангел, говоря по правде, я иначе представлял себе эту минуту, - сказал он, пытаясь согреть ее руки. - Но вы совсем замерзли! Я приготовлю один волшебный напиток - он поможет вам согреться.
Питер подошел к горящему камину, где стояли два кресла и резной стол, сервированный фруктами, сладостями и вином.
- Как же вы представляли себе эту минуту? - едва осмелилась вымолвить Маргарита, умирающая от неловкости. Он обернулся к ней через плечо, блеснув улыбкой:
- Надеюсь, когда-нибудь мои мечты сбудутся, и вы все узнаете. Только когда это случится - вот вопрос! Вы так прекрасны, что я рискую не выдержать и окончательно потерять голову.
Маргарита, наконец, слабо улыбнулась, стараясь побороть странную скованность. А Питер, как видно, не испытывал ни малейшего смущения. Наливая вино в бокалы, он говорил без тени улыбки:
- Это настоящий любовный напиток. Его таинственное и неодолимое могущество испытали на себе Тристан и Изольда, когда по ошибке выпили его. С тех пор Тристан не мог полюбить другую, как ни старался, а Изольда не смогла жить, когда узнала о его смерти. Белокурая ирландская принцесса умерла от горя над его телом.Их похоронили в двух соседних могилахпо обе стороны абсиды храма. За ночь на могиле Тристана вырос терновник, зеленый и крепкий, благоухающий цветами, и перекинулся через часовню. Его ветви достигли могилы Изольды и ушли в нее. Трижды рубили терновник и трижды он вырастал, еще более могучий и благоухающий, чтобы соединить их могилы. И люди поняли, что это чудо неподвластно их воле... Так вы не побоитесь выпить этот колдовской напиток, моя дорогая?
- Настоящий любовный напиток? Должно быть, вы шутите...
- Нет, ничуть, - серьезно сказал он, однако в его глазах плясали веселые искорки. - Я узнал его рецепт в одной древней книге. Ваша новая камеристка Марселина приготовила все ингредиенты, что я просил, но сам рецепт - большая тайна!
- Надеюсь, это не дьявольское зелье?
- А, сеньорита все же боится! - рассмеялся он.
- Вы специально меня пугаете, - смущенно улыбалась Маргарита. - Это же просто вино!
Он с таинственной улыбкой подал ей высокий бокал:
- Попробуйте и убедитесь сами. Но помните:любовный напиток можно выпить только один раз, и обратного пути не будет... Вы не передумали?
- Нет!
Маргарита приподнялась на локте, взяла у него бокал и вдруг заметила, как слегка дрожат его пальцы. Значит, он тоже волнуется? Кто бы мог подумать!..
Она сделала глоток. Вкус ей понравился - ароматное сладкое вино с какими-то пряностями. У нее давно пересохло во рту, и этот напиток пришелся очень кстати.
- А почему вы не пьете? - спросила она. - Сеньор не хочет поддаться "колдовству"?
- Я давно уже околдован. Если добавить еще хоть каплю, то рискую совсем потерять голову. - И он процитировал слова из легенды, воспетой трубадурами: "В вас моя жизнь, в вас моя смерть". И это не красивые слова - это правда...
Улыбка исчезла с его лица. Он сделал движение, чтобы наклониться к ней, но вдруг на секунду прикрыл глаза и выпрямился. Ей показалось, что он слегка побледнел
- Маргарита, вы даже не представляете, как прекрасны...У меня кружится голова, когда я смотрю на вас, - тихо произнес он.
Она не понимала, что происходит. Ее волнение не прошло, а как будто усилилось, но только оно стало иным...
А ее молодой супруг, кажется, совсем не собирался ложиться. Он взял у нее пустой бокал и снова отошел к камину.
Маргарита как завороженная следила за ним глазами. Будто впервые она заметила, как красив разворот его широких плеч, и тонкая талия, подчеркнутая поясом с золотыми нитями, и смуглые руки, оттененные белыми кружевами... В привычной одежде это не так бросалось в глаза, как теперь...Она хотела, чтобы он подошел к ней - и боялась этого!
На одном из кресел лежала гитара. Питер взял ее, и тут Маргарита услышала звук, будто сладко зевнула большая собака! Иллюзия была такой полной и неожиданной, что девушка рассмеялась.
- Как это у вас получилось?
Он посмотрел на нее с улыбкой, весело прищурился и снова слегка задел струны. Гитара вдруг отчетливо мяукнула кошкой. Маргарита ахнула и снова залилась смехом:
- Какое неуважение к благородному инструменту, сеньор!
- Чего только не сделаешь, чтобы развеселить прекрасную сеньориту, - ответил Питер. - Ваш испуганный взгляд приводил меня в отчаяние! - смеялся он.
И вдруг из-под его пальцев полилась нежная прихотливая мелодия какой-то итальянской песни. Маргарита замерла. Глубокий бархатный баритон пропел негромко - и чуть шутливо:
"Звонкие струны лютни волшебной
Голосу вторят, влюбленному страстно...
Ветер играет волною прохладной,
Лодку он гонит к балкону любимой.
Небо закатное ярко пылает -
Выйдет ли милая друга приветить?.."
Неожиданно гитара издала жалобный звук и замолчала: Питер прижал струны ладонью, откинул голову и на секунду закрыл глаза.
- Я сделаю для вас рифмованный перевод этой баркаролы... - глухо произнес он, откладывая гитару
Маргариту бросило в жар от этих слов. Как они были сказаны!..
Он смотрел на нее ласкающим, жарким взглядом, и от волнения у него подрагивали уголки губ. Он едва переводил дыхание...
Только тут девушка поняла, что стоит перед ним в одной тонкой сорочке, подаренной ее тетушкой специально к этой ночи. Роскошные брабантские кружева целомудренно скрывали ее плечи и грудь, не нарушая приличий, но Маргарита густо покраснела и быстро нырнула в постель. На этот раз Питер присел рядом, так близко, что она почувствовала тепло его тела и тонкий аромат духов. Он взял ее руку, теперь горячую, и прошептал:
- Мой ангел, вы потрясающая, волшебная... Безумно люблю вас. До такой степени, что не решаюсь прикоснуться... Как же это глупо! Я чувствую себя робким мальчишкой... Бог мой, никак не могу поверить своему счастью!
Эти искренние слова были сказаны так горячо, что у Маргариты часто забилось сердце и снова пересохло во рту. Она одновременно хотела и боялась, чтобы он, в конце концов, прикоснулся к ней!
А Питер целовал ее руку пылающими губами - ладонь, кончики пальцев, - и ее пронзали яркие, острые ощущения, никогда не испытанные ранее. Но ведь и раньше он так же целовал ее руки! Однако не было такого пронзительного, колдовского наслаждения от его горячих губ... Маргарита в упоении закрыла глаза. Теперь она чувствовала его теплые руки, нежно ласкавшие ее плечи и грудь, слышала его участившееся дыхание, вздохи, похожие на стон, и это приводило ее в волнение, сладко кружило голову... Маргарита и не предполагала, что мужчина способен покорить ее так быстро! Она уже сама стремилась к нему, чувствуя сквозь рубашку его горячее, сильное тело, могучее биение его сердца... Неужели тот напиток и вправду оказался не просто сладким вином!?.
Всё чаще становилось его дыхание, все крепче он прижимал ее к себе - так крепко, что ей становилось больно... И вдруг его объятия разжались. С глухим стоном он упал на подушки, как пораженный молнией, и замер без сил. Внезапная пустота и холод заставили Маргариту очнуться от сладкого дурмана. С недоумением она приподняла голову, посмотрела и заметила в его бессильно упавшей руке судорожно сжатую простынь... Что случилось? Ее охватила тревога, даже страх. С ее уст уже готов был сорваться вопрос... И тут ее поразила догадка! В монастыре старшие воспитанницы потихоньку рассказывали друг другу про э т о. Сколько презрительных насмешек по этому поводу придумали женщины! Но для мужчины т а к о е считается постыдной слабостью, позором...
Маргарита невольно покраснела. Как же так? Ее молодой муж, красивый и сильный, даже не успел сделать ее женщиной!!
Он лежал рядом, закрыв глаза. Умиротворенное лицо, упавшие на лоб кольца волос, а в уголках губ - едва заметная тень восторга...
И неожиданно Маргарита испытала чувство, похожее на тщеславное удовлетворение: она, - она, и никто другой! - заставила этого полного сил мужчину упасть почти без чувств! Значит, сила ее так велика? Она способна сделать с ним все, что захочет?!
Это потрясающее открытие заставило Маргариту победно улыбнуться. Она протянула руку, и с материнской нежностью погладила его мягкие кудри. Питер улыбнулся и открыл глаза. В них блестели задорные, огненные искорки.
- Вот теперь я не дам вам скучать, моя прелесть!
Живо поднявшись на локте, он одной рукой привлек ее к себе, но вдруг остановился, внимательно взглянул и весело расхохотался. Конечно, он всё прочел на ее лице!
- Вы, кажется, уже успели во мне разочароваться, душа моя? Не спешите, дорогая, у нас впереди еще целая ночь! Я желал вас слишком долго и слишком сильно, чтобы удержаться теперь. И кто бы мог устоять!.. Я не встречал женщины, волнующей до такой степени... Вы удивительно прекрасны, любовь моя".
Маргарита невольно залилась краской, вспомнив, какой она тогда была глупой. Только теперь она понимала, скольких усилий стоило ему смирять свои желания. Ведь ее мужу тогда едва исполнилось двадцать! Сколько терпения и нежности потребовалось ему, чтобы победить ее детский страх и разбудить чувственность, ведущую к наслаждению...
И еще она вспомнила слова, сказанные Питером в ту ночь. Он был очень серьезен, произнося их: "Есть люди, которые всю свою жизнь посвятили поискам магического философского камня. Я хочу с таким же упорством и одержимостью искать самые яркие и совершенные выражения моей любви к вам, сердце мое. Вы поможете мне в этом?"
И она не знала, что ответить. Никто не учил ее ведению куртуазной беседы, лукавому кокетству и хитрым женским уловкам. Маргарита знала о них только из книг и по рассказам старших подруг в монастыре. Строгие правила поведения истинной католички внушали ей с самого детства, и она терялась от красивых, порой слишком смелых фраз мужа, приводивших ее в невероятное смущение. Но Питер так выражал свои чувства, и для него они были естественны, как биение его сердца. И пьянящие слова, и невероятная нежность, и головокружительные, страстные ласки - в этом был весь он! Маргарита до сих пор не могла к нему привыкнуть...
- Моя дорогая, да ты вся горишь! - улыбнулась мадам де Келюс. - Верно, воспоминания могут воспламенять.
Маргарита очнулась от грёз, смутилась и встала, уронив забытое рукоделье.
- Надо распорядиться насчет ужина. Я совсем забыла...
- Не беспокойся, дорогая. Ваши слуги слишком хорошо знают свои обязанности, чтобы не позаботиться об этом! Скажи, что тебя тревожит на самом деле? То, что граф задерживается? Но это же естественно - при такой-то погоде! Сколько деревьев повалило в вашем парке? Вот видишь... А у нас огромное дерево упало прямо на крышу каретного сарая, повредило один экипаж. Слава богу, никого не убило...
...Маргарита отказывалась верить, что разбушевавшаяся стихия может остановить ее мужа. Отчего-то она была уверена, что подобные "мелочи" для него не препятствие. Если уж на море он справлялся с более страшной стихией, то на земле что может его остановить?!
И, тем не менее, супруг задерживался. Графиня не находила себе места. Она с удивлением обнаружила, что ее мучили не страх и тревога за мужа, а нестерпимое желание видеть его глаза, слышать его голос, чувствовать его руки... И чем больше она предавалась воспоминаниям, тем невыносимее становилось ожидание.
*
...В воскресенье, когда уже стемнело, во двор Монтеля въехало множество всадников, две кареты и повозка, наполненная людьми. Слуги выбежали навстречу хозяину, вернувшемуся из путешествия. Но их глазам предстало странное зрелище: все люди с головы до ног были в мокрые, покрытые жидкой грязью, как будто они купались в болоте. Ничем не отличался от прочих и граф. Его можно было узнать только по росту и властным жестам - он уже отдавал распоряжения.
Самюэль Говард, старый дворецкий спустился с крыльца и приблизился к хозяину, чтобв первым приветствовать его - и не поверил своим глазам. Милорд, выпачканный в грязи до самых бровей, с волосами, превратившимися в волнистые сосульки, по которым стекала вода, в одежде, цвет которой уже нельзя было угадать, кинул поводья подбежавшему конюшему и не спрыгнул, а тяжело спустился на землю, держась за седло.
- Поль, лошади очень устали, - сказал он. - Займись теми белыми в первую очередь. Пусть их почистят и накормят... Жан! Пошли за Фариджи - среди людей есть раненые. И еще: распорядись, чтобы нашли сухую одежду для детей... Сколько их всего, Санчо? - повернулся он к управляющему.
- Четверо детей и восемь взрослых. Остальные - наши.
- Говард, прикажите приготовить для них комнаты и все необходимое - я принял на службу восемь человек... Мадлен! Горячего вина и хороший ужин для всех! Скажи Брюно - у нас прибавилось двенадцать ртов... Да, и еще: матерям раздай по бутылке рома - пусть хорошенько разотрут детей, закутают в теплое и дадут им горячего молока... Жан, побыстрее - ванну! А где Марсела?
- Она уехала с госпожой графиней и сеньорой де Гамба. Сегодня же свадьба мадемуазель де Келюс!
- Сегодня? Тогда я еще успею к десерту, - проговорил граф с усталой усмешкой, поднимаясь на крыльцо. На ходу он медленно расстегивал тяжелый от воды камзол. В это время отец Мозер спускался по лестнице ему навстречу. Граф увидел его и оживился. - Приветствую вас, святой отец. Все ли благополучно? Что ваша подопечная? Не ленится?
- Ваша дочь делает успехи, ваша милость. Ей понравился греческий. Диана прочла "Одиссею" и даже выучила наизусть двадцать строф первой песни. Сама выучила, ее никто не заставлял! Она считает, что Одиссей чем-то похож на ее отца.
Граф улыбнулся и негромко продекламировал:
- "Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который
Долго скитался с тех пор, как разрушил священную Трою,
Многих людей города посетил и обычаи видел,
Много духом страдал на морях, о спасеньи заботясь
Жизни своей и возврате в отчизну товарищей верных..."
Отчасти похоже. Но кто же посмеет сравниться с царем Итаки!.. Благодарю вас, dottore. С Дианой не каждый сумеет поладить.
- Ей всё интересно - я только даю пишу ее уму... Но позвольте спросить, ваша милость, что случилось? откуда эти люди? И почему все так измучены? Вы сами едва держитесь на ногах!
- Правда, святой отец. Кажется, за два часа сна я отдал бы многое... Сегодня утром мы ехали по дороге вдоль реки, совсем недалеко от города, и на наших глазах потоком смыло в реку несколько хижин соседней деревни. Только рассветало, в домах еще спали и даже не подозревали об опасности!.. Мои люди пытались помочь несчастным. Течение было такое бурное, что взрослые мужчины выбивались из сил, не достигнув берега, что уж говорить о женщинах и детях! Мы вылавливали их из воды на два лье вниз по течению, пока не стемнело... Но простите, святой отец, я должен переодеться. Завтра, надеюсь, нам ничто не помешает побеседовать. Мы поговорим не о наводнении, конечно, а о вашем переводе доктора Лейбница. Я так долго мечтал об этом удовольствии!
Слегка поклонившись, Питер ушел, а отец Мозер с минуту стоял в задумчивости. Этот молодой аристократ не переставал удивлять его.
...Скоро все собрались на кухне, за большим столом у очага, согревались вином, ели и вспоминали пережитое. Мадлен, как всегда, не упускала случая прислушаться к разговорам, пока разносила кувшины и блюда. Кто-то рассказывал:
- Боже всесильный, реку нельзя было узнать! Даже дорогу местами заливало, и лошади шли чуть не по колено в воде. Я смотрел на воду, и мне становилось жутко: поток нес все, что раньше стояло на берегах: овчарни, скот, сараи, птицу, всякую утварь... И трупы - людей, животных... Должно быть, несло с верховий...
- Мессир граф ехал впереди и первым увидел, как снесло крайний дом рыбацкой деревеньки, прямо вместе с людьми! Потом еще один, и еще... Только представить: из теплой постели - и вдруг оказаться в холодной воде!..
- Течение гнало хижины прямо на нас, как ворох соломы. Все так и остолбенели!
- Только не мессир! Он тут же приказал своим людям немного вернуться и влезть на молодые ветлы у самой воды, чтобы наклонить их и перегородить поток, насколько хватит стволов. А сам прямо на лошади въехал в реку, поймал наклоненное дерево за верхушку и пригнул к воде, чтобы люди могли уцепиться за ветки...
- Если бы не такие "сети", я был бы уже на дне!
- А сколько утонуло! Еще не всех пересчитали...
- А меня крутило в потоке, как щепку, как какую-то букашку! Я уже попрощался с жизнью и молился своему святому, потому что человеческие силы здесь не помогут... И тут я увидел, что ко мне плывет оседланная лошадь! Ее хозяин держался за нее и плыл рядом. Мне удалось уцепиться за седло. Даже не помню, как оказался на берегу - благодарение Святому Себастьяну!..
- Все люди мессира вошли в реку вместе с лошадьми и так спасали тонущих.
- Лошади сильные, но они бояться бурной воды. Главное, чтобы рядом был ее хозяин, направлял и успокаивал...
На другом конце стола какая-то женщина тихо плакала, рассказывая:
- Я ничего не могла сделать... Единственной моей заботой было держать головку моей крошки на поверхности... Я просто плыла по течению, стараясь не захлебнуться, ведь тогда мой ребенок точно бы погиб! Нас могло спасти только чудо... И вдруг я почувствовала, как какая-то сила потащила меня в сторону. Я не сопротивлялась, только крепче прижала малютку... Меня кто-то просто вытолкнул на берег, и я, наверное, от радости на минуту лишилась чувств... А когда пришла в себя и стала тормошить Сесиль, то пришла в ужас: мой ребенок уже не дышал!
- Твой крик, Полин, должно быть, услышали не только в Тулузе, но и на небесах! - засмеялся кто-то. Женщина осенила себя крестным знамением.
- Благослови Господь мессира графа! - сказала она. - Но вначале я порядком испугалась, как он схватил мою девочку за ноги и перевернул вниз головой! А когда она закашлялась и порозовела, я бросилась сеньору в ноги...
- Всего человек двадцать спаслись, не больше...
- За грехи наши Господь послал нам такое!..
- Нам некуда идти - у нас нет больше дома... - слышалось с другого конца стола.
- Сеньор не мог взять всех. Он сказал, что подумает, что можно сделать...
Мадлен потихоньку перекрестилась и пошептала короткую молитву Деве Марии.
Управившись с делами, она нашла своего Жана и спросила, не нужно ли чего сеньору графу.
- Сейчас нет, Мадлен. Только он коснулся подушки, как тут же уснул. Велел приготовить парадный камзол и разбудить его через два часа. Скажи, чтобы к тому времени был готов кофе.
- Я сама его сделаю. Ты думаешь, только Марселина умеет его варить?
*
...Церемония проходила в кафедральном соборе Сен-Сернин. Шарлота высоко держала голову и победоносно улыбалась. От невесты невозможно было отвести глаз, настолько изыскан и роскошен был ее наряд. Рене Фашо, портной графа де Монтеля, превзошел самого себя! Впрочем, граф так и обещал мадемуазель де Келюс: она станет самой красивой невестой Лангедока!
Вот только сам граф не смог увидеть свою подопечную во всем ее блеске. Девушка была так огорчена и разочарована этим, что ей стоило немалых усилий улыбаться...
...Свадебный обед тянулся бесконечно долго, потом начался грандиозный бал, продолжавшийся до ночи. Новобрачная веселилась и танцевала с какой-то непомерною экзальтацией, затем исчезла на некоторое время - как видно, чтобы отдышаться, - а потом продолжала танцевать всё с той же лихорадочной энергией. Ее молодой муж был спокоен - сразу после свадьбы они отправятся в Париж, а там Шарлоте некогда будет думать о разных глупостях, и она остепенится.
Все же неплохо, что граф де Монтель по какой-то причине не смог приехать на свадьбу. Он благожелательно относился к молодому виконту и, вероятно, хотел избежать возможных эпатажных выходок Шарлоты. Во всяком случае, Жан-Филипп де Роклер был благодарен графу. В самом деле, юная новобрачная сейчас вела себя пристойно. А в присутствии графа в нее как будто вселяется бес! Вероятно, он по-прежнему так ее волновал...
...Танцы уже переместились в парк, хотя было довольно прохладно. Разноцветная иллюминация разгоняла ночной мрак, музыка лилась из распахнутых окон - всем было жарко после выпитого и съеденного за обедом.
Шарлота нашла графиню де Монтель и взяла ее под руку.
- Дорогая графиня, меня мучает один весьма деликатный вопрос. Не согласитесь ли вы мне помочь? С этим я не могу обратиться ни к кому другому.
- Если это в моих силах...- немного растерянно произнесла Маргарита. Шарлота всегда вызывала у нее чувство легкого страха и неловкости. Что она затеяла на этот раз?
- Может быть, мы прогуляемся по парку? - сказала новобрачная, блестя глазами. - Необходимо, чтобы нашей беседе никто не мешал!
Маргарите ничего не оставалось, как согласиться.
Когда они оказались одни в менее оживленной аллее, Шарлота начала решительно и прямо:
- Меня давно мучает вопрос, мадам, на который господин граф, ваш супруг, обещал мне ответить, как только я стану женой виконта... Впрочем, любого другого - это не имеет значения!
- Что же это за вопрос? - осторожно спросила графиня.
Опасение, что своевольная девчонка сотворит что-нибудь шокирующее, никогда не покидало Маргариту. Она видела, как новобрачная с невинным видом опускает глазки, но при этом лукаво улыбается.
- Даже не знаю, как начать... - Шарлота делала вид, что смущена. - Мне предстоит первая брачная ночь, и, честно говоря, я ужасно боюсь сделать что-нибудь не так!.. Когда-то мы случайно заговорили с господином графом о вашей первой ночи после свадьбы...
Маргарита замерла, потрясенная.
- Вы говорили... об этом!? - пролепетала она. - И что же рассказал мой супруг?
- В том то и дело, что ничего! Все ограничилось лишь одной фразой. Но я не поняла, что имел в виду граф. Вы, конечно же, могли подумать, что я прошла огонь и воду, имею большой опыт, и все такое... Должна признаться, мадам, это совсем не так. На самом деле мне страшно!
- Ваша матушка должна была дать вам наставления...
- Разумеется, она их дала, но этого недостаточно! К сожалению, среди моих близких подруг нет замужних дам, и они не могут объяснить некоторых вещей... Дорогая графиня, у меня к вам только один, вполне конкретный вопрос.
- Что же вы хотите узнать? - с содроганием сердца спросила Маргарита.
- Как мило, что вы не отказываете мне, мадам! - радостно воскликнула Шарлота. - Господин граф, ваш супруг, сказал, что я была бы разочарована, окажись на вашем месте в вашу первую брачную ночь. Это правда?
Маргарита слегка побледнела, а потом почувствовала, как густая краска неудержимо заливает ей щеки. Как смеет эта дерзкая девчонка говорить с ней на подобные темы!?
- Почему вы молчите, графиня? Это не праздный вопрос! Я должна быть готова к любым неожиданностям, ведь от этого зависит мое счастье! Или хотя бы благополучие... Представьте мой ужас: если лучший из мужчин способен разочаровать женщину, то зачем тогда вообще выходить замуж?!
Тут Маргарита невольно улыбнулась. Она не знала, сердиться ей или смеяться.
- Не волнуйтесь, мадемуазель. Доверьтесь своему мужу, и все у вас будет прекрасно.
- О, мадам, это не ответ! Почему граф говорил о разочаровании? Умоляю, скажите правду: вы были разочарованы тогда?
- С чего вы взяли? Если я правильно поняла, граф говорил о вас на моем месте. Может быть, он имел в виду свои чувства.
- Да, вероятно... - задумчиво произнесла невеста, опуская голову. - Я обязательно спрошу у графа! Но я не уверена, что он ответит на мой вопрос. Он стал ко мне строг... Наверное, вы самая счастливая женщина в мире, мадам, если вас любит такой человек!.. О, вы непременно должны рассказать, что произошло в ту первую ночь! Тогда я пойму, наконец, что хотел сказать ваш супруг.
От такой бесцеремонности Маргарита потеряла дар речи. Как ей спастись от этой бесстыдной особы?!
И вдруг у них за спиной, совсем близко, прозвучал знакомый чуть насмешливый голос:
- Наконец-то я нашел вас, милые дамы! Вы говорили обо мне?
Обе женщины дружно оглянулись, не веря своим ушам. Перед ними стоял граф де Монтель собственной персоной! Он был безукоризненно одет в зеленый бархат, расшитый золотом. Роскошная перевязь и шпага в золоченых ножнах, бриллиантовая булавка в пышных кружевах на груди, а из-под бархатной шляпы с белым плюмажем на плечи падали блестящие пышные кудри. Загорелое лицо, блестящие глаза, неподражаемая улыбка, быстрые движения... Он был так красив, что обе дамы замерли от восхищения.
Сняв шляпу, граф отвесил галантный поклон - впрочем, слегка шутливый. Он прекрасно видел, какое впечатление произвел.
Шарлота первая пришла в себя и с радостным криком бросилась ему на шею.
- Вы все-таки успели! - воскликнула она. - Как же я рада вас видеть!
Ее детская непосредственность привела Маргариту в негодование. Девчонка совсем потеряла стыд!
А граф смеялся.
- Приятно видеть вашу искреннюю радость, мадмуазель, но вы задушите меня, дорогая! - говорил он, мягко освобождаясь из цепких объятий. И продолжал:
- Мне кажется, я сплю! Из ада попасть прямо в эдемский сад и увидеть очаровательных богинь!.. Извините за опоздание, милые дамы, но я спешил, как только мог. Примите мои поздравления, прелестная мадмуазель, - говорил он, целуя девушке руку. - С этого дня вы почувствуете новую прелесть жизни. Желаю вам большого счастья, Шарлота. У вас есть для этого всё - любящий и благородный муж, юный задор и неподражаемый темперамент. Любые слова бледнеют перед вашим чудесным обаянием. Ну а сегодня вы просто ослепительны, моя дорогая! И подозреваю, что с каждым днем вы будете расцветать все краше и заставлять бледнеть ваших подруг от зависти, а ваших поклонников - от любви...
В его словах было столько чувства, он улыбался Шарлоте чуть-чуть насмешливо и так нежно, что Маргарита ощутила болезненный укол ревности. Но граф не сказал ничего, кроме обычных куртуазных любезностей! О, если бы не этот его проникновенный, низкий бархатный голос, его удивительный тембр, сводящий с ума! Недаром Шарлота таяла от удовольствия и едва пролепетала:
- Благодарю вас, дорогой граф. Никто лучше вас не умеет говорить приятные вещи. Их смысл больше, чем просто комплимент... Как хорошо, что вы все-таки увидели меня сегодня! Этот момент моей жизни больше никогда не повторится...
И тихо шепнула ему на ухо:
- Возможно, вы еще пожалеете, что отвергли меня!
Граф де Монтель улыбнулся и проговорил:
- А теперь, прелестная невеста, позвольте мне поздороваться с графиней. Вы тем временем найдите поскорее вашего мужа - я хочу, наконец, вручить вам свадебный подарок.
Шарлота с улыбкой кивнула, грациозно подобрала пышные юбки своего белоснежного платья и побежала к замку. Маргарита осталась наедине с так неожиданно появившимся мужем.
- Вы обожаете сюрпризы, сеньор! Но лучше бы обойтись без них. Я не знала, что и подумать, с ума сходила, ожидая вас!..
- Не надо, любовь моя, не надо упреков. Я безумно соскучился, - он заключил жену в объятия. - Если бы не эта свадьба, я похитил бы вас отсюда, и немедленно! Как же вы похорошели, моя прелесть... и как долго я мечтал обнять вас!
- Вы помнете мне платье!
- К черту платье! - он еще крепче прижал ее к себе. - Вы восхитительны, мой ангел. У меня просто дух захватывает от вашей красоты. Впрочем, словами этого не передать. Да и к чему! Не лучше ли сразу перейти к делу?
- Что-о?
Маргарита была близка к панике. Она видела, как блестят его глаза из-под чуть опущенных ресниц, и узнала этот блеск - безумный огонь желания...
- Ради всего святого, Питер! - взмолилась она. - Мы здесь не одни!
- Я вижу только вас. И главное, чтобы вы были мне рады. - Он приподнял ее лицо за подбородок, заглянул в глаза. - Марго, вы мне рады?
- О чем тут спрашивать, конечно! Я просто не могу прийти в себя... Вы как ураган! Да еще Шарлота наговорила здесь таких вещей... И потом, не стесняясь, она бросается вам на шею - прямо у меня на глазах! А вы еще рассыпаете ей комплименты!.. О, несносная девчонка!
- Забудьте о ней, дорогая. Впрочем, никто не мешал вам опередить ее! Мы не виделись почти три месяца - хотя бы поцелуйте своего мужа!
- Прямо здесь, при всех?!
- Почему вас это смущает? Разве вы не моя жена?
Маргарита оглянулась в нерешительности. В начале аллеи, у фонтана гуляли гости. Пожалуй, никто не видел...
- Вы слишком долго раздумываете, сеньора! - нетерпеливо воскликнул Питер и первым нашел ее губы. Когда она перестала сопротивляться и обняла его, слабея, он подхватил ее на руки и понес к дому.
- О, боже! Вы обращаетесь со мной как с куклой... Куда вы меня несете?
- Думаю, в парке нам будет не очень уютно, - проговорил он. - Здесь становится сыро.
- О чем вы, сеньор?! Опустите меня сейчас же!
- Это выше моих сил.
- Ради бога, Питер, не сходите с ума! Я вижу ваше настроение... Что вы задумали?
- Разве это не очевидно? - искренне удивился он.
- Пресвятая Дева! Здесь?! Даже не помышляйте об этом!
- Почему нет? Кто мне помешает?
- Я!
- Ах, вот как! Да это бунт?! - он со смехом слегка подкинул ее в воздух и бережно поймал, как будто она совсем ничего не весила. - Вы полностью в моей власти, прелестная бунтарка, и будете меня слушаться!
- Образумьтесь, Питер, нас давно ждут! Вы хотели вручить подарок новобрачным...
- Мы все успеем.
- В вас вселился дьявол!
- Он жил во мне всегда. Вы не знали, дорогая? Это странно!
Маргарита попыталась вырваться, но неожиданно встретила поистине железную руку, удержавшую ее. На секунду ей стало не по себе. Но это безумное, страстное желание мужа постепенно захватило и ее. От его поцелуев сладко кружилась голова и захватывало дыхание. Но Маргариту мучил страх быть застигнутой в его объятиях.
- Отпустите меня, умоляю, - без всякой надежды прошептала она.
- Никогда!
Хотя его глаза смеялись, Маргарита поняла, что всякое сопротивление бесполезно.
Тем временем Шарлота и не думала искать своего молодого супруга или возвращаться к гостям. Она добежала совсем недалеко, потом свернула на параллельную дорожку и из-за живой изгороди с любопытством наблюдала за графом и графиней. Ей даже удавалось порой разобрать несколько слов из того, что они говорили. Впрочем, и без слов всё было понятно! Но когда граф подхватил жену на руки и понес к дому, Шарлота решила непременно увидеть, что будет дальше.
Никого не встретив в аллее, граф свернул к боковой лестнице и быстро поднялся на второй этаж, где располагались жилые комнаты. Там было тихо, только из парадных залов отдаленно слышалась музыка. Юная невеста притаилась внизу за портьерой и подождала немного, чтобы не услышали ее шагов, а потом тихонько прокралась по мраморным ступенькам наверх и прислушалась. Они были где-то рядом, но где?
И тут девушка заметила неплотно прикрытую дверь в малиновый будуар ее матери. Граф даже не позаботился плотнее закрыть дверь. Впрочем, у него были заняты руки... Да, именно из будуара слышались приглушенные голоса. Несомненно, граф отлично знал расположение комнат и, скорее всего, не раз бывал здесь...
Шарлота осторожно заглянула в щель. Внутри комнаты было почти темно, только освещенное иллюминацией окно бросало светлый квадрат на ковер и кресло, в котором поблескивала расшитая золотом перевязь графа.
"Он не теряет ни секунды. Но где остальная одежда?", - подумала девушка и поискала глазами. Нет, ничего... Они оставались одетыми. Какое разочарование! Но все же у нее есть надежда узнать почти всё, что ее так безумно интересовало!
Глаза Шарлоты постепенно привыкли к темноте. Теперь она видела графиню на ложе под балдахином в светлом облаке платья, выделявшегося на темном покрывале. Вся эта часть комнаты оставалась в полумраке. Шарлота различила почти черный силуэт графа, опустившегося на одно колено перед ложем, как для молитвы... Но больше ничего не происходило! До нее доносились лишь звуки: слабый шелест шелка, прерывистое дыхание, медленные, протяжные вздохи и взволнованный шепот графини:
- Питер... О, нет, прошу вас!..
- Нет? В самом деле? - в голосе графа слышалась мягкая улыбка - и нетерпение. - Когда же я, наконец, услышу "да", моя прелесть?
- О, кто-нибудь войдет... Остановитесь!
- Это уже не в мох силах.
- Боже!.. Я не могу вам этого позволить!
- Сеньора хочет звать на помощь?
- О, нет!.. Нет...
Было слышно, как он тихо засмеялся в темноте, переводя дыхание.
- Любовь моя, мой ангел, вы хотите того же, что и я. Отбросьте мысли... хоть на пять минут!
И снова - томный женский лепет, шелест шелка, легкие стоны... Но когда низкий волнующий тембр присоединился к ним, у Шарлоты по спине побежали мурашки. В груди заколотилось сердце, во рту пересохло... Тайна, которую она так жаждала узнать, была совсем близко!
Глубокий стон, наполнив будуар, потряс Шарлоту. Ее пронзил озноб и подкосились ноги. Она прижалась к стене, чтобы не сползти вниз...
Но девушка не увидела ничего! Ее охватило лихорадочное волнение. Что произошло? Граф по-прежнему стоял на коленях, лишь наклоняясь к жене, и только сказал с глубоким вздохом:
- Вы неотразимы, душа моя. Просто великолепны! Теперь мне, пожалуй, удастся дожить до утра.
- Вы довольны? - голос графини звучал теперь совсем по-другому, воркующее-нежно.
- И да, и нет, - ответил он.
- Что это значит?
- Очередной способ "эспрессо" - лишь глоток воды, чтоб не умереть от жажды. Но одним глотком невозможно напиться! И если честно, дорогая, мне совсем не по вкусу эти детские забавы di nascosto, - поморщился он, поднимаясь.
Шарлота заметила, как упал на ковер в освещенном квадрате его смятый носовой платок.
- Детские забавы?! - воскликнула Маргарита, приподнимаясь на локте. - Один лишь дьявол способен довести меня до такой бездны падения - и до такого восторга!.. Что же тогда... настоящее?
- Увы, моя прелесть, ваше тело довольствуется малым. Истинные наслаждения совсем не похожи на эти невинные шалости.
Он подал ей руку и помог встать. Маргарита в задумчивости подошла к окну. Граф последовал за ней и одной рукой обвил ее талию, как будто не мог оторваться от этой женщины. Теперь Шарлота очень хорошо их видела. Он легонько целовал ее волосы...
Маргарита грустно вздохнула:
- Странно, что вы меня любите - я никогда не могла удовлетворить вас...
Его улыбка блеснула в полумраке:
- Вы волнуете меня, как ни одна другая женщина. И мне всегда хочется большего... Но всё дело в качестве удовольствия! Сердце мое, кто же предпочтет простой хлеб воздушному пирожному! И глупо ограничиваться только пирожным, когда есть еще и марципан, и фруже, парфеи суфле,и множество других лакомств! Изысканные десерты так же разнообразны, как и любовные наслаждения - если можно их сравнивать. Я не упомянул еще о пряных соусах для гурманов и очень острых, обжигающих "блюдах" - на любителя. Вы и представить себе не можете, насколько богата "любовная кулинария"! Но вы не осмеливаетесь попробовать и сотой доли из ее арсенала!
Маргарита с интересом взглянула на мужа:
- А вы попробовали всё?
- Вряд ли это возможно, моя прелесть.
- Я хочу знать, какие "блюда" вы предпочитаете! Когда придет время, вы меня научите, да?
- Марго, не провоцируйте меня такими разговорами. Вы видите - мне даже трудно дышать, когда вы в такой опасной близости. Подождите до утра.
- А что будет утром?
- Мы предадимся радостям любви в собственной постели - с гораздо большим комфортом, чем теперь. Я хочу насладиться вашей атласной кожей, а не путаться в этих шелковых тряпках, вдохнуть аромат ваших волос, а не эту фиалковую пудру... Может быть, тогда мы и обсудим наше "любовное меню", если у вас хватит сил.
- Поговорить мы можем, но не больше! Вы, кажется, забыли, сеньор: нельзя...