Знаменка, по которой я шел, производила тягостное впечатление. Разрушенные и покинутые дома. Тягучий сладковатый запах смерти, казалось, сочился отовсюду. Ощущение безысходности навалилось на мои плечи. С момента катастрофы прошло меньше недели, а поселок выглядит так, будто его покинули год назад. И еще этот ужасный запах.
Что же случилось? Что могло убить такое огромное количество людей? Да в принципе понятно же. Вирус. Сам он мутировал или кто-то смог создать настолько смертоносный штамм? Неужели это разработка кого-то из наших многочисленных заклятых международных партнеров. Сомнительно. Вспомнилось все, что мы обсуждали с Семеном Матвеевичем. Все аргументы "за" и "против". Больше всего меня смущало отсутствие внешнего влияния. Все кто мог умереть, уже умерли, а кто выжил, тот выжил. Значит, логично предположить, что использовавшие оружие должны были предъявить права на добычу. На землю, на сохранившиеся имущество. Ведь каждый день без контроля увеличивает риск техногенных катастроф на нашей территории. Активы портятся и теряют в цене.
Снова подумалось, что такая атака не может быть незаметной. Ну, допустим, что наши смогли определить источник угрозы и нанесли ответный удар. Очень может быть, что удар ядерный. Тогда впереди ядерная зима. Пожалуй, можно принять как версию. По нам использовали бактериологическое оружие огромной мощности, а мы ответили, чем смогли. Теперь же те, кто выжил, готовятся разгребать последствия. Я шагал по селу и старался мыслями отвлечься от того что меня окружало. Вспомнился разговор в поезде накануне катастрофы. Я мысленно перенесся из Знаменки ставшей могилой для большинства своих жителей в уютное купе.
Этот памятный разговор проходил в вагоне поезда Донецк - Москва. Вообще-то после того как с Донецком наладилось железнодорожное сообщение подобные диалоги в поездах были обычным делом. Конкретно этот спор в моих глазах выделяло участие в нем целого профессора. Притаившись на верхней полке, я старался не привлекать внимания спорщиков. Пока мне это удавалось, но крепли опасения, что это ненадолго. Скорее всего, мое везение скоро закончится и кто-то из оппонентов попробует привлечь меня в качестве арбитра или сторонника.
Константин Игоревич Залуцкий продолжал убеждать своего оппонента. Громоподобный бас профессора с легкостью преодолевал все мои попытки отгородиться и сосредоточиться на чем-то другом. Очередной пассаж профессора заставил меня поморщиться и окончательно убедил в бессмысленности любых попыток отвлечься. Учитывая то с какой экспрессией выражался Константин Игоревич, в курсе их спора был не только я но и пассажиры соседних купе, а может и всего вагона. Предмет же пикировки был довольно банальным в наше время - США и их поведение на мировой арене. Оппонировал профессору желчный мужичонка, который назвался Евгением Вениаминовичем. Хотя ему больше подошло бы сказаться Генкой. Улучив паузу в речи профессора он, тут же вставил свою реплику:
- Если они такие молодцы, чего они к нам лезут-то? Че им от нас нужно? - и обрадованный тем, что профессор все еще молчит, продолжил. - Они ж демократию только у себя и строят, а всем остальным сажают марионеточные правительства. А? Я вас спрашиваю! - окончательно расхрабрившись, выдал спорщик.
- Послушайте. - с усталым вздохом сказал профессор. - Я вам уже говорил и даже повторял. Весь вопрос в том, куда пойдет человечество дальше. Вот и все.
- Как же так? Причем здесь человечество? Они там за океаном, совсем с дуба рухнули? И причем тут мы? Где мы и где человечество? - озадачено, протянул Евгений Вениаминович.
- Что ж для начала давайте определим, причем здесь мы. Наша Сибирь богата полезными ископаемыми. Европейская часть страны вполне пригодна для жизни, так что в наших краях есть чем поживиться. Однако я имел в виду несколько другой аспект. Я имел в виду, что США борются за мировую гегемонию. Учитывая экономическую модель, взятую ими за основу у них просто нет другого выбора. Кроме того экстенсивный подход сам по себе предполагает постоянное развитие. Они разогнали свою экономику да такой скорости, что остановка вызовет коллапс, причем планетарного масштаба. Поэтому США заложники своего положения, а европейская элита заложники США. Они не могут остановиться в принципе. Поэтому они вынуждены постоянно расширять зону влияния и захватывать ресурсы. А между тем важно понимать, что мы все находимся в системе с ограниченным количеством этих ресурсов. Наша планета конечна. Это и подливает масла в огонь противостояния. Всем кто умеет считать уже давно стало очевидно, что место на Земле скоро кончится. Еще раньше кончится еда. В новейшей истории мы уже можем наблюдать первый пример, когда продовольственные проблемы заставили людей взяться за оружие. Именно эти причины лежат в основе конфликта в Сирии . Ряд мировых экспертов считают, что значительные социальные потрясения в этом регионе произошли из-за засухи, которая привела к сильному неурожаю. Так вот, там война началась, потому что у людей возник недостаток пищи. И это только первая ласточка. Но дело не только в этом. Любое государство борется за жизненное пространство и, как правило, в результате этой борьбы страдают другие государства. В прошлые века страдали соседи, ну а теперь в век продвинутых технологий страдают те, кто обладают ресурсами, но не имеют достаточно сил, чтобы их защитить. Это называется геополитика. - выдохнул профессор, окончательно успокоившись.
- Это все понятно. Непонятно другое. Непонятно, во-первых, почему их ждет крах, если они остановятся? Лично для меня это совсем не очевидно. Во-вторых, почему это их должно извинять? Это что оправдывает все те вещи, которые они совершают? - теперь разошелся второй спорщик.
Спорили мои соседи по купе уже около часа, причиной для спора послужила песня известной американской певицы. Сначала Евгений Вениаминович высказался в том духе что, мол, достали эти американцы со своей музыкой, со своими фильмами и со своими санкциями . А Константин Игоревич выразился в духе того что критиковать каждый может, а вот попробуй сначала сделай лучше. Ну и понеслось. Профессор защищал, а Евгений Вениаминович выступал в роли обвинителя. Я же пока оставался безучастным зрителем или скорее слушателем. Снова раскрыв припасенную в дорогу книгу, я попытался углубиться в чтение, но очень скоро был вынужден сдаться. Бас профессора, да еще и наполненный эмоциями не оставлял ни малейшего шанса сосредоточиться на чем-то еще кроме его слов. Пришлось отложить книгу в сторону и опять вникнуть в спор, который с новой силой разгорался внизу.
- Вот что я вам скажу друг мой. То, что американцы вмешиваются в наши дела, естественно. Окажись мы на их месте, точно так же вмешивались бы в их жизнь. Тут все дело только в том, что мы слабее и это задевает ваше национальное самолюбие.
- А вам значит плевать. Вы значит к ним с распростертыми объятьями. Значит вы этот ... демократ. - зло сощурившись почти шипел Евгений Вениаминович. Кажется, еще немного и внушительные габариты профессора престанут сдерживать бойцовский пыл более щуплого Евгения Вениаминовича.
- Да нет же. В смысле да. Но нет. - немного запутался профессор. - Я действительно считаю демократию лучшей из возможных организаций общества, но во всем остальном вы ошибаетесь. Во-первых, я не считаю, что США несут, куда-то демократию. Они несут свои государственные интересы в первую очередь, а потом если это соответствует первоначальной цели, могут принести и демократию. Во-вторых, я не оправдываю их методы, но очень хорошо понимаю цели. На мой взгляд, человечество в ближайшем будущем объединится под одним правительством. Глобализация перешла в необратимую фазу. Транснациональные корпорации уже давно могут принимать решения на планетарном уровне. Пока им еще приходится считаться с правительствами некоторых стран. Но это только пока. И вот здесь возникает вопрос. Какая модель развития станет главенствующей. Чей образ мыслей, чьи ментальные установки будут более эффективными. И знаете между, чем и чем мы сегодня выбираем. Между американской и китайской моделями. И кто бы из этих двоих не победил, мы, я имею в виду нашу страну, будем для них как кость в горле. А учитывая, что эта кость обладает достаточным запасом термоядерного оружия, чтобы расколотить планету вдребезги партия излишне усложняется.
Профессор отвлекся, чтобы промочить горло, чем тут же воспользовался Евгений Вениаминович:
- А что собственно плохого в демократии? Я еще понимаю вашу обиду на США, но демократия-то тут причем? - заметил профессор.
- Как это причем? Под этой вашей вывеской, какая только гадость не собирается. Какие только мерзости не делаются. - тут же высказался Евгений Вениаминович.
- Ну, вот видите, вы же сами говорите под вывеской. Под прикрытием. Какими только замечательными идеями не прикрывались подлецы и проходимцы. - как не разумному ребенку разъяснил Константин Игоревич.
- Вас не поймешь. То вы говорите что понимаете американцев, то они у вас подлецы и проходимцы. - немного сбавил пыл и второй спорщик.
- Понимать чьи-то цели это еще не значит разделять их. Но вы правы в другом. Я понимаю, почему американцы стремятся к мировому господству, и вижу целесообразность их действий. Рано или поздно человечеству придется осознать на краю, какой бездны оно зависло. И осознав это решить, что делать дальше, что бы в эту бездну не свалиться. Ну а для того чтобы эти решения были воплощены в жизнь и оказались действенными человечество должно быть управляемо. Решили не вырубать леса. Р-р-раз и на всей планете не вырубают. Решили ограничить выбросы углекислого газа в атмосферу. Р-р-раз и ограничили. Как такого добиться сейчас? Каждое правительство само решает, что ему лучше, а что хуже. И это понятно. Ведь если для кого-то вырубка лесов в Амазонии это ужасный вред для экологии, то для кого-то это пополнение бюджета и расширение посевных площадей. Для кого-то это кусок хлеба принесенный домой. И до тех пор, пока такие решения не будут приниматься централизованно и затем планомерно воплощаться в жизнь, вот до этих пор человечество будет все глубже скатываться в бездну. Что вы на это скажете? - сказал профессор и укоризненно уставился на своего оппонента.
- Что скажу? Что скажу? - Евгений Вениаминович, кажется, не ожидал, что ему так просто дадут слово, но уже через секунду справился с замешательством - С тем, куда мы все катимся, я согласен. Не понятно мне другое. Почему вам так американцы по душе? И почему вы решили, что русские не должны иметь права голоса в планетарном правительстве?
- Ваши вопросы вполне понятны и я рад что, наконец, мы вышли с вами на диалог, построенный на одной понятийной базе. Итак, вы согласились с тем, что мир катиться в тартарары. Славно. Давайте теперь поговорим про американцев. Америка, как бы она не кичилась своей полученной в боях независимостью - плоть от плоти европейской цивилизации. Та формация, которую мы воспринимаем сейчас как "США" родилась когда-то в европейских умах. И хотя "плоды", слабо напоминают то, что хотели вырастить, сам этот факт очевиден. Теперь про мое отношение к американцам и к тому, за что они борются. Они определенно хотят сами принимать решения, а это именно то, что сейчас нужно человечеству. К тому же я воспринимаю себя как часть европейской цивилизации, европейского общества. Система ценностей и приоритетов, декларируемых этим обществом - это как система координат. Для меня она понятна и привычна. В ней есть уважение к установленному порядку, и при этом сохраняется право на самоопределение. Это очень важно и это напрочь отсутствует в нашем обществе.
Да, без сомнения у нее масса недостатков. Демократические свободы и права человека подчас соблюдаются только условно. Не идеальная система, что и говорить, но она нам понятна и близка. А что мы можем сказать об Азии, об азиатской цивилизации. О том, на каких принципах построено их общество? Насколько я могу судить, в основу у них заложено два принципа: отказ от личного блага ради общего и чудовищная конкуренция. Причем конкуренция за все - за работу, за кусок хлеба, за возможность лечь спать в постель, за образование, за глоток воздуха, за право жить, в конце концов. Я не буду вдаваться в культурологические дебри, но могу сказать одно - для меня их ментальность их способ мыслить и решать проблемы, чужд. Я бы не хотел жить в обществе, построенном на таких жестких принципах. И уж тем более я бы не желал такой участи своим детям.
Есть еще кое-что. Понимаете вот эти все ваши высказывания. Наша земля. Наша страна. Это все устарело. В условиях дефицита все ресурсы должны быть перераспределены. Особенно если этот дефицит стимулирует кризис. Человечеству давно пора отказаться от устаревших идей. Мультикультурализм и отказ от национальной основы - вот рецепт успешного и эффективного государства. Это стало понятно еще в прошлом веке, а теперь наступает время отказаться и от идеи о множестве независимых государств. Я считаю, что человечество давно уже выросло из этих детских штанишек и нам пора отказаться от замшелых тянущих нас назад в прошлое шаблонов. Любой интеллектуально развитый индивид давно уже считает себя гражданином мира. Элита сегодня, и я говорю прежде всего говорю об интеллектуальной элите, это давно уже понимает. - закончив свою пламенную речь Константин Игоревич снова потянулся к пластиковой бутылке с водой.
- Хм. Мнение ваше понятно, только сдается мне что вы сильно ошибаетесь в оценке, того как будут поступать ваши дорогие США когда добьются своего. Вы тут живописали про кусок хлеба, который, дескать, кто-то там в Амазонии несет домой. Так вот, думается мне, что с этим хлебом все равно будут проблемы. Предположим, приняли они у себя в Вашингтоне централизованное решение и отменили вырубку леса. А что же теперь будет с лесорубом? А!? Плевать им на лесоруба! С голоду он опухнет и детки его тоже! Но вы-то о благе людском, обо всем человечестве сейчас говорите! Конечно! А вот я очень хочу послушать, что бы вы сказали, если б от такого централизованного решения зависело, будут ваши дети ужинать или нет.
- То, что вы мне тут высказали с таким апломбом, конечно понятно, но выдает в вас человека не способного рассуждать стратегически. Пример с хлебом и ужином конечно верен, но также верно и другое. Внук этого лесоруба вполне возможно заберет кусок хлеба у вашего внука, когда на планете начнется нехватка хлеба. Оказавшись ближе в очереди к раздаче, просто потому, что ему повезло родиться южнее. Или в ходе бесконтрольной драки всех против всех, взорвет грязную бомбу в каком-нибудь городе. В том самом, например, где будет жить ваш внук. И тот факт, что вы или ваш ребенок могли помешать ему родиться, но не стали этого делать, его волновать не будет. А будет его волновать ровно как вы и сказали - что будут, есть на ужин его дети. Что вы на это скажете? - профессор снова начал заводиться и это конечно сказалось на громкости.
- А очень просто я вам скажу. Мы на своей земле живем, наши предки за нее дрались и дрались со всем белым светом. Кто только к нам не приходил со своей "геополитикой" и за жизненным пространством. Чьи бы дети или внуки не приходили. Все эти люди и нелюди убрались, несолоно нахлебавшись. Те, кто смог, конечно, а всех остальных закопали. Так будет и с этим вашим внуком, если у него хватит ума с нами задираться. - преисполнившись гордости за героических предков ответил Евгений Вениаминович.
- Звучит очень устрашающе и нужно признать некоторые основания так считать у вас есть. Однако как говорили древние латиняне: "Tempora mutantur et nos mutamur in illls" - времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. То, что могли наши деды, увы, нам уже не под силу. А уж наши дети, взращенные на голливудской культуре, не только не смогут, но и не захотят, ни чего предпринимать, что бы бороться за эту землю. В девяностых страна пала и теперь мы все живем на ее осколках и сами только осколки не способные собраться в целое. Донецк как раз хороший тому пример. - с грустным видом высказал Залуцкий.
- Будь сейчас война, вас бы стоило расстрелять как провокатора и пораженца. И не трогайте Бога ради Донецк, а то не доедете. - опять наливаясь злобой прошипел Евгений Вениаминович.
Хотя угрозы со стороны маленького и щуплого Евгения Вениаминовича в адрес довольно крупного профессора выглядели смехотворно, тот сник и как-то сдулся. А через несколько минут извинившись, выскочил из купе, толи по нужде, толи в вагон ресторан. Евгений Вениаминович все ни как не мог успокоиться, и до меня еще долго доносилось его недовольное пыхтение. Вскоре наш сосед сошел, кажется где-то под Белгородом. Почти сразу после этого вернулся профессор и тут же улегся спать.
Таким образом, я счастливо избежал участи быть замешанным в эту словесную баталию. Однако вернутся к чтению уже не смог. Мысли постоянно возвращались к услышанному разговору. Позиция профессора была мне понятна и аргументы обоснованы, но вот попахивало от нее, от позиции этой чем-то ... Даже наверно пованивало. То, что говорил Евгений Вениаминович, не отличалось ни связанностью построений ни логичностью, но было как-то ближе что ли.
От воспоминаний мне пришлось отвлечься и уделить окружающему несколько больше внимания. Теплое купе развеялось, а я вернулся в Знаменку.
Почти в центре поселка я столкнулся с несколькими бродячими собаками. Выглядели бывшие друзья человека довольными и сытыми. Почему, я старался не думать. Четыре довольно крупных собаки разлеглись на траве недалеко от проезжей части, по которой топал я. Животные, проводили меня заинтересованными взглядами, но кидаться не стали. Только, какой-то мелкий пес, выбежал из ближайшего двора и облаял меня издалека, но товарищи не поддержали его идею. Я же перебросив ружье из-за плеча шел не сворачивая и видимо не вызывал у них мысли о легкой добыче. Да - это пока. Через какое-то время, когда оголодают, будут воспринимать людей уже исключительно как пищу. Тогда такая встреча будет нести гораздо больше опасности. Да, а ведь это превратится в проблему. Скоро они собьются в стаи, и будут представлять серьезную угрозу для всего живого. Однако в этот раз я разминулся с бывшими домашними питомцами без проблем.
Очень скоро собаки остались позади, и я продолжил путь в одиночестве сопровождаемый только жутким запахом. Идея сойти с трассы и обследовать поселок, улетучилась, едва появившись и я, прибавил шагу, стараясь пройти Знаменку как можно быстрее.
Мысли о ядерной зиме снова начали одолевать меня. Как скоро она начнется. Насколько страшной будет. Судя по тому, что я помнил из курса физики, вроде бы из-за огромного количества поднятой сажи и пыли солнечные лучи перестанут доходить до земли и температура упадет. Однако если Россия успела использовать свой потенциал, то последствия уже наверняка были бы заметны. Тем не менее, ничего подобного нет. Значит, ядерной бомбардировки не было, и тот, кто использовал вирус, должен был уже напасть. Или кто-нибудь из наших соседей должен был напасть, или помощь оказать. Ну, или и то и другое вместе. Но этого не произошло. Хотя может быть, это только пока?
Одолеваемый этими раздумьями я не заметил, как миновал указатель и вошел в город. Только углубившись километра на полтора, я осознал, что вокруг меня городская застройка.
Рюкзак, по ощущениям, весил килограмм двести, ружье не меньше. Идти уже не просто не хотелось, но и не моглось. Желание было только одно - забиться в какой-нибудь угол и уснуть. Мысли от усталости путались и сбивались. Я почему-то решил, что безопаснее будет в городе. Сейчас эта мысль казалась мне чрезвычайно глупой, каковой она без сомнения и была. Но я утешал себя тем, что информацию собирать как-то надо. Вот и случай подходящий.
О том куда заселяться, я задумался, только теперь. Оглядевшись вокруг, я поежился - дома зияли провалами окон. Возникло ощущение, что из темноты кто-то смотрит на меня. Следит за каждым моим шагом. Громады зданий нависали со всех сторон. Давно сгустившиеся тени вблизи домов уже превратились в непроглядную темень. Ощущение безысходности усилилось, и к нему добавился страх. Я почувствовал себя маленьким, одиноким и совершенно беспомощным. Казалось, я физически ощущаю, как город давит на меня.
Поняв, что ни сил, ни желания идти дальше, у меня нет, я направился к небольшому придорожному магазинчику. Он располагался сразу на автобусной остановке и довольно далеко от жилого массива. Я открыл выбитую дверь и, осмотрев помещение, решил остаться там на ночь.
Погода стояла еще теплая, поэтому, не смотря на отсутствие стекла в одном из окон, внутри было достаточно комфортно, чтобы не боятся замерзнуть. Осмотрев помещение на сколько позволял сгустившийся мрак и не найдя там ни кого я решил обустраиваться. Придвинув пустой холодильник для напитков к входной двери, я забрался в дальний угол за прилавком и, подложив рюкзак под голову, уснул прямо на полу.