Аннотация: Человечество покорило звёзды, а вмести с ними свои слабости. Но какой ценой? Стоит ли выживание человечности?
Где-то в дали до сих пор гремели раскаты плазменных корабельных орудий. Яркие вспышки света, фиолетовые краски на фоне чёрного ночного неба, рассечённого от края до края огромным корпусом планетарного поглотителя. У них не было шанса. Когда они вступили в войну, каждый, от маршала до рядового, уже знал итоги. И дело не в развитых аналитических машинах, способных рассчитывать будущее на десятки лет вперёд. Всё было просто очевидно с самого начала. Нет, и не будет силы, способной встать на пути человека. Человек годами оттачивал это изящное ремесло. Тысячелетиями истреблял в себе лживые, сентиментальные чувства, которые в масштабах эволюции были не более чем прихотью, ненужной шалостью в руках юных хозяев вселенной. Из раза в раз, с момента, когда древний абориген заточил обтёсанным камнем своё первое копьё, лжепророки и глупцы пытались уберечь себя и немощных, пустыми словами. Но слова не отразят острия меча, не уведут в сторону стрелы, не прервут смертельный свист картечи, несущей за собой смерть и стоны раненных. Слова не утешат горе тех, чьи близкие погибли в битвах. Тех, чьи близкие не хотели принять простой истинны. Сильные жрут слабых. Это эволюция. Это наука превосходства. Они умирали веря, что война - это грех. Они гибли, повинуясь велению судьбы.
Но это было давно. Сквозь тысячи лет, в попытках изменить себя и природу, мы всё же встали на путь истинной силы. Равенство возможно лишь среди равных. Латарианцы отказались принять нашу правду. И теперь им уже слишком поздно что-то менять.
Планетарный поглотитель прогремел раскатами Марша Величия. Он оповещал о том, что наступила первая фаза завершения оккупации. С этого момента, мы хозяева всего галактического пространства, на котором находились их планеты и звёздные станции. Теперь не мы, а латарианцы оккупанты, претендующие на наше право жить и работать во имя человечества. Любой представитель их расы отныне должен быть задержан и отправлен в распределительный пункт, где его судьбу решит один из надзирателей, направив на работу, с которой он справится лучше всего, и за которую ни один из наших граждан не возьмётся. Достойная награда раба, обрести хозяина. Слишком высокая почесть для столь тщедушной расы. Латарианцы были примерно равного нам роста, но из-за того, что планета- колыбель, на которой они зародились, обладала слишком мягкими условиями окружающей среды, кости их были гораздо более хрупкими, чем наши. Они обладали более гибким позвонком и четырёх суставными пальцами на руках и ногах. Тазовые кости были уже, а плечи опущены чуть ниже, чем у нас. В плане мышечной массы они так же были слабее нас. В целом, средний латарианец, при условии земной гравитации, весил бы не более 50 кг. Как докладывали наша развед.служба и дипломатическое консульство, их раса была моложе нашей. Слабые тела латарианцев вынудили их гораздо быстрее и эффективнее применять возможности своего интеллекта. То, на что у нас ушли миллионы лет эволюции, они преодолели в два раза быстрее. Как знать, ещё какая- то тысяча лет, и мы бы, возможно, не смогли им противостоять, так как технологический уровень их цивилизации уже превосходил наши разработки.
Но в войне побеждают не технологии, а твёрдая уверенность в своих целях, храбрость солдат и тактический гений генералов и маршалов. Мы сотни тысяч лет являемся богами войны и, раз мы всё ещё живы и находимся на вершине своего величия, наш путь верен. Правда, за нами!
Сидя в окопе в окружение бойцов моего отряда, я жду, когда будет дана команда на выдвижение. Психотропные бомбы были выброшены на планету 37 минут назад, а значит ждать осталось не долго. Когда газ проникнет в каждую щель, никакого сопротивления мы уже не встретим, латарианцы станут послушны и счастливы, нам останется лишь собрать их в организованный строй и направить на распределение. На каждом из моих солдат скафандры, за которыми не видно лиц. Но мне этого и не нужно, я и так знаю что скрыто под защитными шлемами. Выгравированные, будто руками гениального скульптора, черты лица истинных сынов человечества. Небольшие складки на коже, символизируют напряжение, и готовность ринуться в пекло, лишь только поступит приказ. Быть всегда готовыми к бою. Война не имеет конца, а потому, снять с себя эту жестокую маску война, можно лишь тогда, когда поступит приказ "Отставить боевую готовность". Глядя на своих бойцов, я ясно осознаю всё горе тех, кому роком судьбы и собственной несостоятельностью не посчастливилось служить на передовой или во флоте. Кто они в этой пустой, холодной вселенной? Зачем пришли в этот мир? Заполнять бланки, сгибаясь перед мониторами, распределяя нормы довольствия для военнопленных и рабов? Торговать безделушками и товарами повседневного спроса среди них же? Жить, ради того что бы продолжать жить. Влюбляться и рожать детей, которые являясь пленниками своих генов, никогда не станут кем-то значимым. Не обретут явственной цели, которую дарует нам верховный военный совет. Именно эта бесцельность, бессмысленность, неопределённость взглядов являются главной обузой их повседневности. Вынуждает их противиться военной диктатуре, в надежде занять место под солнцем. Их безнадёжные бунты и по сей день вспыхивают неяркими искрами на галактической карте, но каким бы масштабом не обладало очередное восстание, оно не имеет ни толики шанса оказаться успешным. Каждый новый бунт делает нас только сильнее. Он поставляет на полигоны свежие живые мишени, в лице захваченных бунтовщиков и рецидивистов, позволяя молодняку сломать психологический барьер убийства. Когда-нибудь, я абсолютно уверен в этом, мы победим и эту опухоль. Победим, ибо не было войны, которую мы не смогли бы закончить успешно.
Где-то в дали, километрах в 30 от нас, прозвучал выстрел бортового лазерного орудия. По заранее выученной карте местности, я определил, что в той зоне, которую сжёг лазер, располагалась небольшая деревенька на сотню домов. Жители деревни, судя по ближайшим засеянным полям, были аграриями. По всей видимости, они решили скрыть в своих домах военных преступников или латарианских солдат и офицеров. Командование порой принимает подобные меры, чтобы оповестить сострадающее население, в бессмысленности попыток укрыть в своих домах беженцев и дезертиров. Повсюду, даже в нашем окопе, лежат некрупные белоснежные брошюры, с приказами и рекомендациями для населения планеты, напечатанными поверх эмблемы в виде синего треугольника, с человеческой фигурой в центре.
1. Не скрывайтесь и не пытайтесь сбежать.
2. Покиньте дома и убежища.
3. Направляйтесь к площадям и открытым площадкам.
4. Не оказывайте помощь военному и гражданскому населению.
5. Не оказывайте сопротивления.
6. Не проявляйте несогласия к указанным выше требованиям.
Язык, на котором напечатана брошюра, принадлежит латарианцам, я могу прочесть его, так как в начале войны прошёл гипно-программирование, посредством которого мною были выучены все необходимые сведенья о анатомии, социальной структуре и военной тактике противника. Минимальные знания языка были лишь довеском, но и их хватало для того, что бы прочесть не хитрые записи на брошюре. Их язык был достаточно лаконичен и компактен. Порой, достаточно произнести лишь пару букв с нужной интонацией и тоном, чтобы произнести фразу, которая на нашем языке не уместилась бы в несколько слов. Наши ксенобиологи вывели теорию, что это, как- то связано с их продолжительностью жизни. Даже несмотря на то, что их медицина была на ровне с нашей, среднестатистический латарианец доживал не более чем до 80 лет. Максимальный же рекорд был зафиксирован в 102 летнем возрасте, и принадлежал он женской особи. В то время как нам дарован, благодаря достижениям науки и тысячелетней эволюции, срок в 2, 3 века. И это не предел. Просто далее гражданин начинает представлять собой недееспособную обузу. Мозг исчерпывает свой ресурс, превращая своего владельца в беспомощного маразматика, которого, в случае если бы не была принята программа "Почёт и Слава", человечеству пришлось бы содержать за счёт нового поколения. В 3457 году, 17 марта по земному календарю, верховный совет, под председательством маршала 1 ранга Фэя Гауса, принял решение, давать каждому гражданину, неспособному пройти тест профпригодности, выбор между эвтаназией и ссылкой в колонию поселение рабочего класса. В случае если гражданин выбирал второй путь, он лишался военных наград и звания, вычёркивался из списков воинских частей, в которых проходил службу. Ибо настоящий человек никогда не согласиться быть обузой для своей расы, а в противном случае он недостоин никаких почестей.
Марш Величия набирал обороты. Тромбоны и трубы призывали сердца трепетать, а ладони крепче сжимать рукоятки плазменных ружей в руках. Хотелось встать по стойке смирно, устремив взгляд в небо и вскинуть руку в пламенном приветствии титанической махины планетарного поглотителя. Могучего судна, построенного в кузнецах космических верфей на орбите Марса и Тюра. В детстве, когда я всматривался в ночное небо, стоя голыми ногами на постепенно остывающем песке родной планеты, я видел всполохи света, от работающих машин тяжёлых орбитальных станций. То, что по ошибке можно было принять за звёзды, было лишь не более чем строительные корабли, подлетевшие к орбите Тюра слишком близко. Всё небо было будто живым, атмосферу постоянно разрезали взлетающие или уходящие на посадку космические суда. Я смотрел им вслед и мечтал когда-нибудь очутиться на их палубе. Я знал, что мои мечты беспочвенны, но ребёнка сложно отучить мечтать. К тому же мои никудышные родители никогда не стремились к этому. К моему счастью, когда мне исполнилось 12, Верховный совет решил пополнить корпус космического десанта представителями рабочего класса. Все юноши и девушки от 10 до 16 лет, были направлены на дополнительное медицинское обследование, посредством которого, военные медики определяли их пригодность пройти военную подготовку, с последующим поступлением на службу. Отбор был крайне строг. Как я впоследствии узнал, в ряды курсантов попала не более чем пятая часть обследуемых. Тогда боролось несколько звёздных систем с обитающими на их территории Тарбанами. У них почти не было флота, но то, как они сражались на орбитах и поверхностях своих планет, заслуживало уважения. Мы несли большие потери среди живой пехоты, а роботизированные войска не имели вообще никакой эффективности против военных навыков этих краснокожих здоровяков. Та война закончилась через 2 года, как я поступил в ряды своего первого легиона. Оказалось, что наш набор был организован лишь для того, чтобы ввести противника в заблуждение, относительно наших сил и ресурсов. Пока мы заменяли профессиональных военных, Верховный военный совет готовил специальные группы для ликвидации всех руководящих чинов Тарбан. Я помню как сейчас день, когда командование объявила начало массированной всесторонней атаки на все планеты звёздных систем противника. Мы потеряли почти 3 миллиона человек, 127 линкоров, около 200 тысяч малых и средних судов. В битве погиб маршал 2 ранга Адель Ран, генерал 1 ранга Михаил Сомов, генерал 1 ранга Сэмюель Блэк, генерал 2 ранга Руфус Дранков и многие другие, чьи имена навеки заключены в списки героев Человечества. Их слава горит ярким пламенем примера для всех, чьи сердца бьются благодаря их храбрости и жертвенности.
В той войне я получил звание младшего сержанта и был поставлен на должность командира отделения, которую занимаю и по сей день. Мои бойцы знают о моём происхождение, 4 из них родословные военные. Но даже они не сомневаются в моих способностях командира и готовы исполнить любую мою команду. Не из-за страха трибунала, узнай я, что кто-то из них испытывает страх, я бы немедленно направил его на переобучение, а из-за понимания необходимости выполнять команды старшего по званию. Командование поставила меня на эту должность, потому что знает, что любое моё решение будет в априори более верным, чем мнение рядового состава. Сомневаться в приказах командования, клятвопреступление и прямое нарушение устава. Последняя прозвучавшая из моих уст команда, звучала так: "Окопаться и ожидать дальнейших распоряжений".
Над головой пролетел разведывательный катер, пускающий в разные стороны круглые шары сканеров. Теперь мы сможем отслеживать любое живое существо, попавшее в радиус их действия, даже если оно будет пытаться спрятаться за стенами домов и прочих построек. На экране скафандра появилась надпись, 174. 174 латарианца в радиусе пятисот метров от окопа зафиксировали сканеры разведывательного катера. По возможности, необходимо всех их собрать в одну группу и направить на вот- вот прибывающие погрузочные суда.
-Браво 7 4 7 7, приступить к поиску и захвату противника. Точка сбора 23№12'43', 116№55'1". - сказал я в комлинк. Бойцы приступили к выполнению приказа слаженно, без возражений.
Я поднялся из окопа и ещё раз осмотрел местность. Горящие руины белых монолитов, на которые так и не смогла лечь копоть многочисленных разорвавшихся снарядов, торчали из земли, подобно клыкам поверженного зверя. Вся земля вокруг них была перерыта и пронизана различными металлоконструкциями. Почва парила в воздухе тяжёлыми облаками серого дыма. Так планета испускает последний дух, повинуясь новым хозяевам. Не скоро заживут на этой планете шрамы, оставленные тяжёлой артиллерией и бомбардировщиками, лазерными лучами и плазменными гранатами, боевыми роботами и бронетехникой. Но пройдут десятилетия, века и мы адаптируем её под наши нужды. Мы изучим и воспроизведём технологии латарианцев, используем их в своих интересах, и тогда, никто не вспомнит о том, что построенное здесь, было возведено не руками человека. Мы можем и мы делаем. Через несколько тысяч лет от латарианцев не останется и следа, а через миллионы, во всей галактике нельзя будет найти никого, кроме Человека. Ибо с каждой победой, Джаггернаут нашего триумфа несётся всё быстрее и горе тем, кто встанет у нас на пути.
Я шёл к точке сбора, когда обратил внимание на маленькую латарианку, девочку, идущую мне навстречу. Её белые волосы были растрёпаны и покрыты чёрным смогом. Кончики волос обгорели и были совсем тонкими. Она шла неуверенно, придерживая одной рукой спадающее с плеч, порванное голубое платьишко. Одна коленка была сильно разодрана и покрывала кожу розоватой кровью, такой- же, как и у её соплеменников, не такой красной, как у людей. Спотыкаясь, она приближалась всё ближе, и я смог разглядеть на её лице жуткую улыбку, вызванную психотропным газом. Маленький побитый эльф, в центре горящих руин, бывших совсем недавно её домом. Она что-то сжимала в своей тоненькой перемазанной в саже, руке. Я подошёл к ней и приказал остановиться. Она послушалась меня, широко раскрыв большие миндалевидные глаза, уставившиеся туда, где по её мнению должны были располагаться мои глаза. Я опустился на одно колено и вырвал из её рук мятый листок, на котором прочёл 4 строчки, выведенные, казалось, детской рукой
...В моих руках, тобой убитый
Ребёнок, умерший на днях.
В нём нет ни злобы, ни обиды,
И жизни нет в пустых глазах.
Она смотрит на меня и жутко улыбается. Я смял листок и бросил его в сторону. Будто ком подступил к моему горлу, причины которому я не смог понять. Я посмотрел ей в глаза и произнёс, жутко коверкая слова, на её родном языке.
-Таан, около ван той порушенная статуя, соберутся твоя соплеменник. Иди туда, вас сейчас позаботятся. - я указал рукой в сторону белой статуи латарианки с отломанными руками. Её взгляд упирается в небо, туда, где планетарный поглотитель уже начал высаживать на поверхность планеты погрузочные суда.
Первый контакт с латарианцами случился 12 лет назад. Во время очередной волны экспансии, наш флот столкнулся с их космической станцией, притянувшей нашу точку выхода из гиперпространства в ореол своего обитания. Для нас это было несколько неожиданно, так как мы ещё никогда не сталкивались с возможностью как то изменять конечный пункт гипер маршрута. Было собрано внеочередное собрание Верховного военного совета, направлена дипломатическая группа и спешно организована агентурная сеть. Нужно было как можно скорее узнать, какие ещё сюрпризы могут готовить для нас новые знакомые. Военный совет решил повременить с наступательными действиями и не проявлять излишнюю агрессию. Мы начали постепенно изучать их культуру и верования, образ мысли и философию. Так мы потеряли почти всех агентов, направленных с целью шпионажа в ряды дипломатических групп. Все они разом перестали выходить на связь. Военный совет объявил повышенную боевую готовность и выдвинул требования объяснить, что случилось с пропавшими людьми. Ответ последовал через несколько месяцев. Его доставили пропавшие агенты. С ними что-то произошло там, на чужих, далёких землях ксеносов. Их взгляды, идеи... Всё их естество начало противиться самим себе, взглядам и идеям человечества. Из их уст лилась такая ересь, что встретившей их группе, пришлось изолировать одурманенных пришельцами агентов. Немногим позже, записи были рассекречены и стали общедоступными. Агенты говорили о силе слабости, свете во тьме, могуществе смиренных и прочих взаимоисключающих понятиях. Через 3 года, дипломаты латарианцев добились того, что некоторые из планет на пограничных территориях стали доступны для туризма. Верховное командование пошло на эти уступки, дабы глубже узнать чужаков, а так же более точно оценить возможную угрозу. Последствия не заставили себя ждать. В колониях, открытых для туризма вспыхнули бунты, с требованием отсоединиться от Объеденного Человеческого Пространства. Бунты были жёстко подавлены, латарианцы, в большинстве своём, высланы на свои родные планеты. Всем агентам, находящимся на территории врага, была дана команда вернуться на территорию ОЧК, в случае невозможности эвакуации, совершить самоликвидацию. По сообщениям военной корреспонденции, никто из агентов не вернулся, но каждый сполна исполнил свой воинский долг. Дипломатическое общение оборвалось, 5 лет потребовалось нашим учёным, чтобы найти возможность преодолевать технологии перехвата латарианцев и 2 года на окончательную разработку стратегии. Ещё год на размещение флота и подготовку войск. И уже почти год, как идёт не прекращаемое наступление.
Я смотрел, как на площадке у памятника собралось уже около 70 латарианцев. Остальные отделения нашей роты уже начали направлять своих пленных на порушенную, но всё ещё годную для пешего хода, автостраду, по которой уже шествовали тысячи пошатывающихся фигур. Они шли в сторону полыхающего заката. В нескольких километрах от нас уже раскрыли посадочные люки большие, чёрные туши погрузчиков, похожие на китов, заглатывающих планктон. Я дал команду бойцам направить захваченных пленных на погрузку.
Глядя на мерное течение проигравших, покорно склонив голову идущих в неизвестность, я понял, что ком стоящий тогда в моём горле, после прочтения корявых строчек чужих букв, был словами. Я встал по стойке смирно, вскинул руку в воинском приветствие и прокричал.