Аннотация: Всем, кто не согласен, могу ответить - ИМХО, имею право.
Пашино лицо выражало крайнюю степень обиды - набыченный взгляд изподлобья, выпяченная вперед нижняя губа, надутые щеки. Даже его сильно оттопыренные уши яростно пылали малиновым цветом негодования. Тонкий голос трагически дрогнул.
-Они сожрали мое печенье!
-Да ну! - ахнул Лелик, - Как это вышло?
-Как-как! Оставил в тумбочке, а они сожрали! Сволочи!
-Ну что ж ты так! - Лелик искренне огорчился за друга. - Ты же знаешь, что в тумбочке нельзя оставлять еду. Нужно было сразу съесть.
-Да? А если я не хотел сразу? Мне что - нужно было давиться? Да? Давиться? Почему я должен есть сразу, если я хочу потом?!
На последних словах Паша перешел на истеричный крик, а после снова обиженно замолчал, уставившись в окно.
За стеклом, затянутым по краям узорной изморозью, уже стояла фиолетовая ночная мгла, подсвеченная огнями города. Но город пока еще не спал, с ближайшей улочки доносились крики и смех подвыпивших прохожих. Где-то за городской стеной, но довольно близко, раздавался протяжный, многоголосый волчий вой. А совсем рядом, со всех сторон - под полом, в потолочных перекрытиях и в стенах непрерывно и громко шуршали, пищали и что-то грызли крысы.
-Не расстраивайся ты так. Завтра тебе дадут еще печенья. Если хочешь, я тебе и свое отдам, только не расстраивайся. Ну, съели и съели... бывает, с этим ничего не поделаешь.
Лелик положил свою огромную пятерню на худенькое плечико приятеля, но тот нервным движением ее сбросил.
-Это потому, что они ничего не хотят делать! - Паша так резко развернулся, что Лелик даже отпрянул от неожиданности. - Им на нас просто плевать! Сначала эти крысы сожрали мое печенье, а потом и нас самих сожрут. И все они, - Паша мотнул головой за окно, - будут этому только рады!
-Да ладно тебе! Ты же знаешь, не только мы, весь город страдает от крыс. И с ними борются - ловушки ставят, приманки отравленные разбрасывают...
-Ты что, не понимаешь, что никто на самом деле не борется с крысами? - Пашка усмехнулся, - Все эти приманки и капканы - только видимость. В капканы крысы не лезут - слишком умные, а в приманках на самом деле нет никакого яда.
-Как нет? - круглое простодушное лицо Лелика даже вытянулось от изумления - Зачем же их тогда разбрасывают?
-Да чтобы такие олухи как ты поверили, что они хотят победить крыс. А на самом деле это они воруют нашу еду, а нам говорят, будто крысы все сожрали! Если не будет крыс, на кого они тогда будут свое воровство сваливать?
-А кто это - они?
-Мэр!
-Да ну! Не, не может этого быть... - засомневался Лелик, - мэр наоборот говорит, что с крысами нужно покончить раз и навсегда.
-Это он так только говорит! А сам ворует, я точно знаю! И они крыс только подкармливают приманками, вот те и расплодились, уже житья от них нет! У меня вон - печенье сожрали. Открываю тумбочку, а печенья нет! Даже крошек не осталось.
Вспомнив про утрату, Паша снова расстроился и даже всхлипнул.
Лелик торопливо обхватил товарища своими волосатыми ручищами и прижал к себе.
-Ну-ну! Не плачь, плюнь ты на это печенье. Забудь.
-Ну, нет! - Паша затрепыхался, попытался вырваться из тисков-объятий друга, но не смог и сердито засопел где-то у него подмышкой. - Я этого больше терпеть не буду! Хватит!
В этот момент погас свет. Лелик легко поднял Пашку, в полной темноте отнес к кровати, сбросил с него тапочки, поправил теплую пижаму, на ощупь откинул одеяло и уложил друга в постель.
-Спать пора, - сказал он ласково, - все равно ты ничего не можешь сделать, так что лучше спи, а завтра будет другое печенье.
Верзила прошел в свой угол, улегся и немного поерзал, устраиваясь удобнее, при этом койка под его тушей визгливо скрипела. Через миг он уже сладко похрапывал и не знал, что его приятель и не думал засыпать. Пашка лежал с открытыми глазами и смотрел в темноту.
На полдник действительно дали печенье. Впрочем, как и всегда, но в этот раз - овсяное, оно считалось самым вкусным.
Лелик после секундной внутренней борьбы пододвинул свою порцию Пашке - маленькое блюдце с четырьмя сухими, чуть потрескавшимися, золотисто-коричневыми кругляшами.
-Держи, как и обещал! Только съешь сразу. А то опять будешь расстраиваться.
Пашка знал, как Лелик любит пожрать, и как нелегко этому бугаю отказаться от еды, поэтому его растрогало благородство друга. Небрежным жестом он двинул блюдце по столу обратно.
-Да не нужно мне твое печенье! Ешь сам! Мне и своего хватит.
Лелик радостно улыбнулся, торопливо схватил сразу две печенюшки, сунул их в рот и шумно захрустел.
Пашка взял одно печенье со своего блюдца, обмакнул в компот, откусил кусочек и принялся жевать с задумчивым видом. Потом вздохнул.
-Я ведь не из-за печенья вчера расстроился...
-А из-за чего тогда? - удивился Лелик. - Ты же сам сказал, что у тебя крысы печенье сожрали.
-Сожрали. Только расстроился я не потому, что мне печенья стало жалко.
-А почему?
-Потому! Из-за несправедливости! Это нечестно! Но больше я такого не потерплю и мое печенье крысы больше не сожрут. Я знаю, что нужно сделать!
-Никто, главное, не знает, а он один знает, - усмехнулся Лелик, - что тут можно сделать-то?
-Волков в город пустить!
Лелик как раз допивал компот и поэтому едва не поперхнулся. Он кое-как прокашлялся, потом удивленно уставился на Пашку.
-Чего-чего?
-Чего слышал! - огрызнулся Пашка и четко проговорил, - Нужно открыть ворота и впустить в город волков!
-С ума сошел? - выпалил Лелик и осекся. Он слегка замялся и продолжил, - Ну... Они же всех горожан загрызут.
-Люди в домах закроются и волки их не достанут. Зато в городе полно здоровенных жирных крыс, вот их-то голодные волки и переловят!
Низкий покатый лоб Лелика нахмурился, под толстой лобной костью явно бурлил мыслительный процесс. Потом его и без того необъятная харя, начала расползаться в ширь еще больше из-за улыбки.
-А ведь и правда! И главное - все так просто! Что ж ты молчал-то?
-Ну, вот - говорю!
-Да что ты мне одному говоришь? Нужно всем рассказать!
Одна из аллей заснеженного зимнего парка пролегала вдоль небольшой улочки. За покрытой инеем литой чугунной решеткой ограды иногда торопливо проходили люди.
Пашка и Лелик держались за холодные прутья решетки и кричали прохожим:
-Нужно открыть ворота! Нужно пустить волков в город! Они переловят всех крыс! Эй! Люди! Куда же вы?! Послушайте!
На крики приятелей никто не обращал внимания, горожане торопливо проходили мимо. Все спешили на праздник, а эта улочка вела на Рыночную площадь. Вообще-то все улицы города, и самые большие и совсем маленькие вели на Рыночную площадь. Улицы стекались к площади, как реки стекаются к морю.
Если стоять в самом ее центре, площадь и казалась бескрайней как море. На этом море всегда царил штиль - ровная поверхность из почти черных базальтовых плит, гладко отполированных за века тысячами ног. Вдалеке, вдоль берегов площади-моря по всему периметру тянулись приземистые здания - склады. Большая часть из них сейчас пустовала - на зиму торговый сезон закрывался. Но летом, когда на площадь почти беспрерывно входят караваны с самым разнообразным товаром, все склады будут забиты до отказа.
Впрочем, самый большой из складов был заполнен и сейчас - там хранились запасы продовольствия и топлива, необходимые горожанам, чтобы пережить зиму. Существенную часть помещения занимала оружейка, в которой было собрано все, что могло понадобиться для защиты города. Оружие содержалось в идеальном состоянии.
Мэрия примыкала к этому главному складу и ее пара этажей с колокольней в придачу, казались крошечными на фоне массивного трехъярусного прямоугольника основного здания. По случаю очередного праздника фасад мэрии украшали разноцветные флаги и поздравительные плакаты. Правда, праздники чередовались, один за одним, так часто, что флажки с фасада не снимали всю зиму, менялись только плакаты с поздравлениями. Иностранцы говорили, что этот город мог бы стать сказочно богатым, если бы не праздники и крысы. Горожане не обижались, ведь так оно и было в действительности, но ничего нельзя было с этим сделать - крыс они никак не могли одолеть, а праздники слишком любили, чтобы от них отказаться.
Вот и сейчас город с размахом - музыкой и фейерверками отмечал на Рыночной площади праздник Имени Очередного Повода. Собрались практически все жители, а те, кто по каким-то причинам задержался, спешили присоединиться к гуляниям.
-Да послушайте же вы! Мы знаем, как избавить город от крыс! Впустите волков, они их вмиг всех переловят!
Пашкин голос давно уже сел и вместо крика получался только хриплый, еле слышный шепот. Друзья долго кричали прохожим, но ни разу, никто не обратил на них внимания. Потом улочка совсем опустела.
-Они нас не послушают, зря стараемся! - грустно сказал Лелик, - пошли отсюда, и так уже, наверное, простыли.
-Ну почему они нас не слушают? Мы же хотим, чтобы всем лучше было! - сипло возмутился Пашка, - Почему они не могут этого понять?
Лелик кое-что подумал на этот счет, но не стал говорить вслух, только пожал плечами. Он обнял друга и силой потащил от ограды.
-Пошли в тепло, у тебя уже вон, нос весть посинел. И не нужно больше сюда приходить, не хотят они нас слушать. Жалко конечно - идея хорошая... но видно ничего не поделаешь.
-Да что ты заладил - "ничего не поделаешь, ничего не поделаешь", - взбеленился Пашка, - Поделаешь! Значит, сами откроем ворота!
-Ого! - удивился Лелик, - Как же мы это сделаем?
-Не знаю пока, - вздохнул Пашка, - но я придумаю!
Думать действительно было над чем. Им вдвоем открыть ворота было бы просто не под силу - полукруглые створки из огромных, грубо отесанных бревен, окованных толстым железом, могли распахнуть только не меньше десятка человек. Но этого им все равно не позволит сделать стража, которая охраняет ворота и днем и ночью
Такие меры предосторожности были совсем не напрасны. Бессчетное количество раз город пытались захватить - слишком уж лакомый это был кусочек. Здесь, в этих диких и бесплодных горах сходились границы сразу тех соседних стран. У подножья пологой горы, на которой стоял город, тянулось узкое извилистое ущелье. Дорога на дне ущелья - самый короткий путь, который связывал не только соседние государства, но и все остальные страны, что лежали по обе стороны непреступных гор. Все, кто проходил, или проезжал мимо города, платили пошлину. Целая река из людей и повозок текла через заставу под городскими стенами и поэтому река денег непрерывно текла в городскую казну.
Впрочем, многие предпочитали не продолжать длительное и опасное путешествие, а торговать в этом городе. Торговая площадь до предела заполнялась шатрами купцов, а те, кому не хватило места, ставили палатки, или лотки на прилегающих улицах. Считалось, что в этом городе можно купить все. Но только летом.
Зимой горные перевалы и ущелья заносило снегом, и дорога становилась совершенно непроходимой. К тому же, зимой в горах хозяйничали голодные и свирепые волки. После наступления морозов волчьи стаи бродили у самых стен города. Если бы кто-то рискнул отправиться из города в дорогу зимой, то он не успел бы погибнуть под снежной лавиной, или замерзнуть, пробиваясь сквозь заметенное ущелье. Путника просто сразу же растерзали бы волки, едва он вышел за городские ворота.
Именно поэтому каждое лето город торговал и зарабатывал деньги, запасал топливо и продовольствие. А зимой бездельничал, веселился и праздновал бесконечные праздники. И проедал накопленные запасы. В этом горожанам здорово помогали орды крыс. Каждый новый мэр обещал, что сумеет справиться с этой напастью, демонстративно брался за дело с огромным энтузиазмом и какое-то время против крыс в городе действительно проводились активные боевые действия. Особого результата они, правда, никогда не приносили, от них было больше шума и суеты. Постепенно энергия очередного крысолова сходила на нет, и, со временем, борьба с грызунами вновь возвращалась к привычным методам - установке капканов и разбрасыванию отравленных приманок. И никто за это мэра не упрекал - все ж видели, что человек пытался, но не смог. В глубине души горожане давно уже считали, что крысы в их городе неистребимы. С ними смирились, как с суровыми зимами и стаями злых волков вокруг города.
И вот нашелся человек, который всерьез решил, что хватит уже терпеть в городе крыс. И если люди не могут справиться с серым ворьем сами, значит, нет ничего зазорного, чтобы кто-то им помог.
Пашка начал искать единомышленников - он шептался то с одним, то с другим, то сразу с несколькими и, конечно, чаще всего его не понимали. Но иногда, изредка, удавалось донести до человека смысл, суть идеи, объяснить, какой прекрасной, счастливой и сытой будет жизнь в городе без крыс. Нужно будет только немного потерпеть в городе волков. Самое позднее - до весны, а потом они уйдут сами.
Не сказать, чтоб очень быстро, но Пашка сумел-таки собрать почти два десятка сторонников. Этого количества вполне хватало, чтобы открыть городские ворота.
Как-то поздним вечером, когда уже почти стемнело, и прогулка вот-вот должна была закончиться, Пашка собрал всех заговорщиков в глубине парка. Глаза его возбужденно сверкали, и он объявил торжественным шепотом:
-Время пришло! Прямо сейчас мы сделаем то, что не смог еще никто сделать! Пора избавить этот город от крыс раз и навсегда!
-Здорово! Наконец-то! - все, конечно, бурно обрадовались, но кто-то из толпы спросил, - А как мы это сделаем? - и его тут же поддержали остальные, - Да-да! Как же мы это сделаем!
-А вот как! - Пашка торжествующе протянул вперед руку с раскрытой ладонью. На его маленькой ладошке лежал массивный ключ. - Это ключ от калитки. Сейчас мы ее откроем и через минуту будем на улице.
Секунду два десятка человек разглядывали ключ, не веря, что такое возможно. Потом разом потянулись к ключу, но Пашка сжал кулак.
-Я сам открою. Пошли немедленно! Тс-с! Только тихо!
Спорить никому не пришло в голову, когда маленький командир побежал, за ним следом сразу же рванул и весь отряд. Пригнувшись, они гуськом пробежали к забору, где в самом дальнем углу скрывалась калитка для вывоза мусора.
Ключ действительно подошел - огромный висячий замок открылся на удивление легко, и тяжелая чугунная калитка распахнулась настежь. Преграды не было, но два десятка человек замялись в нерешительности - никто не осмеливался первым выйти на улицу.
-Ну, так и будете стоять? - Пашка сделал демонстративно большой шаг и вышагнул за калитку, - Вот и все! Я на улице!
Следом за другом, за калитку осторожно вышел Лелик, растерянно огляделся по сторонам и нервно хихикнул.
А уже потом на улицу ринулись все остальные, разом, так что в калитке ненадолго даже образовалась давка. Когда весь отряд все же выбрался из парка, Пашка торжествующе, но не очень громко прокричал:
-Вот! Все уже получается! Что я говорил?! И дальше все получится! Бежим к воротам!
Двадцать человек побежали по вечерним улочкам шумным стадом. От первого успеха, от бега, от морозного воздуха, всеми овладело возбуждение, пьянящая эйфория. Они не могли сдержать эмоций, радостно вопили на бегу и смеялись от восторга.
Им показалось, что легкость, с которой они открыли ворота, была тоже сама собой разумеющейся. Хотя и особенно удивительного в этом ничего не было - когда отряд заговорщиков выбрался из парка, в голове у Пашки не было никакого плана, так далеко он не задумывался. Но едва они прибежали, стало ясно, что ничего и не нужно придумывать - стража, что охраняла городские ворота, была мертвецки пьяна. Если бы такое случилось летом, то всех стражников просто повесили бы у этих самых ворот, в назидание остальным. Но летом ничего подобного просто не могло бы случиться - командиры много раз бы уже проверили караул, да и самим стражникам даже не пришло в голову выпить на посту. Но то летом... Не зря любимая поговорка у горожан: "Лето еще не скоро!" Зимой легко позволялись почти любые вольности - все стражники, включая командира, пьянствовали в теплом караульном помещении и уже не могли даже держаться на ногах. На посту, возле ворот, не дежурил ни один часовой. Не было и случайных прохожих, да и откуда они могли взяться - со стороны центральной площади доносились звуки музыки, крики и смех горожан - очередной праздник как раз в самом разгаре.
Лелик, по Пашкиному приказу подпер дверь в караулку тяжелой скамьей, но это была, похоже, излишняя предосторожность.
С большим усилием, заговорщики выдвинули поочередно три огромных засова. После чего все разом навалились на левую створку - она пошла сначала медленно, потом все быстрее и под радостные крики отворилась настежь. Тоже самое проделали и со второй створкой. Ворота полностью распахнулись. И ничего не произошло.
Уже совсем стемнело. Где-то в ночной темноте уже раздавались волчьи песни. Но возле ворот было тихо.
-Нужно их позвать! - предложил Пашка, - Темно ведь, они не видят, что ворота открыты.
Он вышел за ворота, отошел на несколько метров и закричал:
-Волки! Волки-и!
Конечно же, ему на помощь сразу пришел Лелик и его бас перекрыл пашкин писк:
-Вол-ки! Эй! Вол-ки-и!
Вдруг где-то совсем близко во тьме завыл волк - громко, оглушительно.
Пашка испуганно взвизгнул и метнулся в ворота, Лелик, неуклюже поспешил за ним. На миг Пашке показалось, что они только что совершили страшную ошибку. Но исправлять что-то было уже поздно - едва заслышав волчий вой, отряд заговорщиков бросился врассыпную. Закрыть ворота вдвоем Паша и Лелик не смогли бы в любом случае. А из темноты, уже совсем близко от ворот, раздались сразу несколько завываний. Времени на раздумья не осталось, нужно было срочно спасаться.
Когда волки завыли совсем рядом, оба друга закричали от ужаса и в панике бросились бежать. Они мчались обратно той же самой дорогой, но гораздо, гораздо быстрее, так что весь обратный путь занял у них несколько минут. Задыхаясь от быстрого бега, приятели вбежали в парк, захлопнули за собой чугунную калитку, навесили замок, заперли его на ключ и только после этого повалились без сил прямо на снег.
Пашка и Лелик еще не успели толком прийти в себя, когда услышали вой волков. Совсем близко, в городе. Десятки, если не сотни волчих глоток запели песню охоты с городских улиц. А им в ответ откликнулись и подпели сотни, если не тысячи за городской стеной. Это было жутко. Еще страшнее стало, когда друзья увидели волков - целая стая пронеслась черными тенями по заснеженной улице в сторону Рыночной площади. И Пашка и Лелик впервые увидели волков так близко и вот теперь уже испугались по-настоящему - в полумраке волки виднелись размытыми силуэтами, но силуэты эти оказались просто огромными. А голодное, злобное, нетерпеливое рычание обещало страшную беду.
Все новые и новые тени проносились мимо ограды парка к центру города. Пашка наконец-то снова обрел дар речи и с ужасом пробормотал:
-Господи! Да сколько же их!
На звук его голоса отреагировало сразу несколько страшных теней. Они сначала замерли на бегу, синхронно повернулись в сторону двух друзей, разом потянули ноздрями воздух и с яростным рычанием бросились в атаку. Спасла друзей ограда парка - волки налетели на нее и заметались вдоль, в поисках прохода и разъяряясь все больше.
Пашка завизжал от ужаса, и Лелик тоже завизжал, только басом, но при этом еще схватил Пашку, закинул его себе на плечо и побежал в сторону центрального входа. Он влетел в фойе больницы - все заговорщики, весь отряд в полном составе был уже здесь.
-Ну, что там? Волки уже в городе? - испуганно спросил кто-то.
Лелик в ответ только угрюмо кивнул.
Волки ворвались на Рыночную площадь с первыми залпами салюта. Поэтому долгое время большая часть горожан даже не понимала, какая ужасная трагедия происходит совсем рядом с ними. Когда стаи волков вовсю терзали людей по краям площади, в середине ее еще продолжались праздничные гуляния. Крики ужаса и боли гибнущих горожан сливались с воплями восторга толпы после залпов фейерверка, громкой музыкой и нестройным хоровым пением. Разобрать что-то в этом шуме и гаме было сложно. Тем более что многие горожане вообще с трудом могли соображать хоть что-то - слишком уже были пьяны. Так продолжалось, пока волки не заполнили все прилегающие к площади кварталы и большую часть самой площади. К тому моменту, когда люди осознали опасность, бежать им было уже некуда. Поэтому почти все, кто был на Рыночной площади, были растерзаны волками. Единицы успели укрыться в ближайших складах и в здании мэрии.
Несколько человек, которые спрятались от волков в колокольне, решили предупредить горожан об опасности. Они начали бить в колокол. Конечно, они хотели как лучше. Вот только в городской колокол били всего по двум причинам: летом - в случае нападения на город врага, а зимой - в случае пожара. Те немногие из жителей города, которые почему-то не гуляли на площади, а сидели дома, услышав колокольный звон, решили, что в городе пожар. Естественно все они выскакивали на улицу, чтобы принять участие в тушении и попадали прямо в пасти волков.
Мало кто уцелел в городе в ту ночь. Но и выжившие были обречены почти все - они оказались отрезаны от запасов продовольствия бродившими по городу волчьими стаями.
Вдоль чугунной ограды лениво бродили волки - они так и не смогли попасть на территорию больницы и похоже, уже смирились с этим. Но на всякий случай ошивались поблизости, несколько раз больные, которые от голода дошли до полного помрачения рассудка, перелезали через забор и становились добычей зверей. Но, по крайней мере, их мучения на этом заканчивались.
-Не нужно было пускать в город волков!
Паша тоскливо смотрел на хищников через крошечное окошко полуподвального помещения. Они перебрались сюда с Леликом потому, что в этой комнатке была печка и хоть от холода они здесь не страдали. Сейчас Лелик как раз поломал очередной стул и подбросил в огонь. Когда нагорят угли, на них друзья пожарят крысу, которую опять же добыл Лелик. Этот здоровяк вообще не унывал, хотя гораздо больше, чем Пашка страдал от голода.
-Это правда, - согласился Лелик, - волков пускать не стоило! Но мы ведь хотели как лучше, мы же не знали, что все так получится.
-Не нужно было мне помогать! - сильнее, чем голод, Пашку терзало чувство вины, - Зачем вы меня послушали? Не надо было меня слушать, ведь я сумасшедший!
-Да мы-то - тоже сумасшедшие. Вот и послушали. Это же сумасшедший дом. Мы все тут такие, что с нас взять? Ну, ошиблись, что теперь поделаешь... Лелик надел тушку на железный штырь и пристроил над огнем, - Хм, а крысы-то никуда не делись, попрятались по норам, волкам туда не добраться. Но это даже хорошо, что насчет крыс ты ошибся, иначе, нам совсем нечего было бы сейчас есть.
-Это не я ошибся, - хмуро признался Пашка, - пустить в город волков я не сам придумал, мне посоветовал главврач. Он и ключ от калитки мне дал. А после того, как мы открыли городские ворота и вернулись, я его больше не видел.
Лелик пожал плечами - никто его не видел. Да и остальной персонал тоже, больные психиатрической лечебницы оказались предоставлены сами себе.
-Ничего! До весны как-нибудь продержимся, а там волки уйдут в горы, а мы пойдем на Рыночную площадь, зайдем на склад и наберем себе кучу всякой еды. Да! Огромную кучу! - Лелик вздохнул, - А сейчас давай есть крысу. Кажется, уже пожарилась.
До весны Лелик не дожил совсем чуть-чуть. Как оказалось, крыс вполне реально ловить, если за дело взяться серьезно. Но в здании больницы их оставалось все меньше, поэтому добывать крыс становилось все труднее, а то, что добыл, гигант честно делил пополам с Пашкой. Лелик без еды ослабел, стал вялым и сонным, спал все больше и больше. Однажды он не проснулся.
Пашка весил минимум вчетверо меньше Лелика, ему и еды требовалось немного. Поэтому он сильно отощал - совсем высох, но был все еще жив, когда в комнату вошли люди.
-Ого! - удивился главврач, - Да это же Павел! Смотри-ка, какой живучий! - он повернулся к очень дорого разодетому человеку и показал ему на Пашку, - это тот самый больной, который с приятелями открыл ворота.
Пашка лежал на полу, в углу комнаты и не мог уже подняться, он только смотрел на незнакомца. А тот подошел ближе, наклонился и с любопытством рассматривал Пашку.
-Ну, надо же! - усмехнулся незнакомец, - Сколько огромных армий было разбито в ущелье у стен этого города и никто не смог его захватить. Уже казалось, что он навеки останется неприступным. И вот - его погубил какой-то заморыш. Да еще и умалишенный. Впрочем, открыть ворота мог либо подлец, либо дурак. Подлеца нашли всего одного, - он глянул на главврача, но тот нимало не смутился, - зато с целой кучей дураков. А мы пришли весной к уже открытым воротам. Спокойно прогнали остатки волчьих стай, тех, что не ушли еще в горы сами. И все - город наш. Да-а, так просто, что даже неинтересно.
Незнакомец поднялся и кивнул на Пашку, - Добейте его. Нам сумасшедшие не нужны.
В комнату вошел воин с мечем, и заколол Пашку, тот умер тихо, просто закрыл глаза. Незнакомец кивнул воину на главврача, - И этого тоже!
Главврач испуганно попятился: - Как же так?! Вы же обещали!
-Я тебя обманул, - незнакомец развел руками, - а уже оказанная услуга ничего не стоит. Ты мне больше не нужен.
-Я вам пригожусь, вам нужен будет человек, чтобы управлять местным населением в ваших интересах...
-Местного населения не будет, - перебил его незнакомец, - оно нам не нужно. И ты тоже. - он кивнул воину и вышел из комнаты. За его спиной раздался короткий вскрик.
Когда вышел и воин, в комнате остались лежать три трупа - Лелик и Пашка по углам, а главврач посередине. Какое-то время стояла мертвая тишина, но потом ее нарушил тихий звук. Где-то между стен что-то принялась грызть крыса.