С благоговением и бескорыстной Любовью Отцу-Создателю всего сущего посвящаю
Создатель - Отец, но сердце
у него материнское.
Христос и Иуда или откровение ангела.
Часть I. Христос
Глава 1. Детство Иисуса.
- И вновь, Отче, о сыне Твоем Христосе, ибо болит душа моя, когда видится мне то, что предстоит перенести Сыну Твоему. Ибо власть имущие, а с ними и первосвященники иудейские потеряли всякую меру в жадности и ненасытности своей, когда до царя Ирода дошли слухи, что народился новый царь иудеев, то ожесточилось от страха сердце его. Он решил, что в Иудее есть и быть обязан один царь, он - Ирод. А всякий претендующий на престол царский, обязан быть убит, уже в чреве матери. И дабы не ошибиться в моменте и месте появления претендента на место царское в Иудее приказал Ирод: "Всех младенцев мужского пола, кои появились на свет божий, на днях и тем, коим уже исполнилось два года от роду, придать смерти незамедлительно; где бы они ни были и чьими бы потомками они ни оказались. А тех родителей, кои попытаются утаить в своей семье новорожденных мужского пола, предать смерти вместе с утаенным новорожденным".
И наполнилась плачем и ужасом земля иудейская, и пошла смерть искать себе пропитание по лачугам бедняков и домам каменным, где появился и где прячется еще пьющий молоко материнское и который еще не ведает, что уже занесен меч Иродов над душой его. Не увидит сын иудейский неба синего, не насытится ни лаской материнской, ни любовью, ни жизнью. Ибо ждал его меч царский у чрева матери его, если увидят слуги иродовы, что он мальчик.
И не успеет мать взять его на руки свои, прижать к трепещущей груди своей, как меч палача разлучит голову младенца с телом его. И душа его, так и не увидев солнца, не открыв глаза, вновь погрузилась во тьму неведенья, во тьму первозданного мрака. И не ведомо душе этой, где и когда воплотиться она вновь, какая мать и какой родитель дарует ей жизнь, когда еще и где двое подарят земную жизнь третьему. А душенька младенца, которую разлучили с телом уже слышала и имя матери своей и любила ее, и боготворила ее, ибо мать была для нее и ангелом-хранителем, который успокаивал ее когда ей было страшно и самим Богом, который являлся ей в сиянии света.
Она еще не видела ее - мать свою, но уже представляла ее самым совершенным, самым красивым, что она могла себе представить, и о чем ей рассказывал ангел. Она - мать, была для нее всем сразу: и Богом, и ангелом, и светом, и теплом, и самой жизнью. Ибо мать была всегда с ней, а она была ее частью. Без матери не было бы и ее. И если не станет матери, не станет и ее. Не станет и ангела, и Света, и Бога, ибо все в ней, и все она - Мать. Так душа представляла себе свою мать; она любила ее, рвалась на свет, хотела поскорее увидеть ее. А мать смеялась, плакала и просила Создателя поскорее показать ей, того, кто живет под сердцем ее.
Но в один миг, по воле неведомой черной силы, свет жизни только блеснул перед глазами стремящейся на свободу души. Только успела эта душа вдохнуть полной грудью земного сладкого воздуха, вырвавшись из липких вод темного материнского лона.
Только успела заорать во всю мощь своих легких, возвестить, что она, душа, появилась на Земле для наслаждения, труда и праздника. Только захотела еще сильней вдохнуть и еще сильней и громче заявить о себе на всю Вселенную, как пронзительная боль остановила крик, и душенька куда-то провалилась, полетела вниз, покатилась, как оторвавшийся от скалы камень, подскакивая, ударяясь о большие черные камни, и превращаясь в прах.
И так по всей Иудее, так ушли на тот свет, так померкли сотни и тысячи погубленных жизней, по воле Ирода, жизнь которого не стоила и одного мига жизни, даже не родившихся. Такова участь ожидала, Отче, и Сына Твоего Христа-Иисуса. Но не всегда позволяешь Ты поступать человекам по воле и прихоти их. Ибо если бы позволил Ты, всякому обитающему на Земле роду и племени изъявлять и исполнять его волю, то давно бы не о ком было бы мне сообщать Тебе, Отче, давно бы человеки погубили друг друга.
И появился на свет Сын Твой - по духу: тайно, без повитухи и свидетелей. И не в хоромах и не на шелковых ложах, а родила его мать человеческая, как рожала Ева Каина и Авеля среди скотов, на свежем сене, под открытым небом. И омыли его свет луны и мерцание звезд. И был Он, "второй" новый человек, которого послал Ты на Землю, дабы спасти от смерти духовной род человека первого, именем Адам; род его и род людской.
И дивились прибежавшие на крик младенца пастухи, и изумлялись появлению в ночи, неведомо откуда явившейся юной роженице и ее седовласого спутника-слуги, или старшего брата.
И зажглась на ночном небе новая звезда, и сияла она ярче других звезд. И даже казалось, что не сверкает она, а плавно кружится в танце среди всех звезд. А волхвы, стоявшие на утренней молитве среди пустыни, у колодца, возрадовались и заспешили в путь. Ибо по знаменьям небесным было ведомо им, что на небе божьем вспыхнула ярким светом не звезда, а спустилась с небес на Землю святая душа, для спасения заблудшего в пороках рода человеческого. И снизошел Дух Создателя в дочерь народа древнего, на которого уже не единожды, возлагал Создатель надежды свои, с патриархами коего многократно заключал Он заветы.
Хранил Создатель народ сей, спасал сынов рода израилева и от чумы, и от холеры, и от острых мечей, и от голода, и от рабства, воспитывал среди народа древнего пророков и учителей для народов, населяющих окрестности пустыни. Ибо только среди народа живущего высоко в горах, или в пустыне, где человек ежечасно борется за свое выживание, за свое спасение от смерти человек надеется больше всего на силы небесные, а не на свои собственные. И это заставляет его чаще обращаться за помощью к Создателю, быть честным и боящимся потерять связь свою с Тем, Кто помогает человеку жить, размножаться, наслаждаться жизнью, быть благодарным и счастливым, в казалось бы, в непригодных для жизни условиях.
Многократно свидетельствовал Ты, Отче, любовь Свою к народу Израиля, спасал род сей, когда казалось, что уже не выживет не восстанет, не возродится народ именующий себя "избранным". Ибо уже не единожды предавал народ сей Тебя, Кто спасал его многократно, и кого народ "избранный" предавал вновь и вновь.
И если о многих народах человечество уже давно забыло, как именовались те народы, на каких языках пели и молились, забытые и исчезнувшие с лица Земли народы, то народ Израиля восставал и из пепла, и из развалин, и из плена, и из моря, и из смертного голода. Ибо Ты, Отче, исполнял Слово, данное их патриархам. Вот и ныне, когда сотни и тысячи младенцев отняты были от груди материнской и отданы в пасть, ненасытной смерти. Один из тысяч, ради которого были убиты тысячи, родился совсем не там, где на него охотились.
И явился ангел Божий, и повелел Иосифу-родителю младенца по плоти, бежать в страну спасения - Египет, где уже был возрожден единожды от исчезновения народ Израиля. Когда вошли в Египет, умирающие от голода четыреста обессилевших душ иудейских, а через четыреста лет вышли из египетского "плена и рабства", уже сотни тысяч сильных, сохранивших свой язык и свои заветы иудеев. И забрали с собой и стада, и жен, и детей своих, и золота, и серебро, взятое взаймы у "угнетателей и поработителей своих", доверчивых египтян. И увели с собой десятки других народов, бежавших из плена египетского вместе с иудеями.
А ныне, египтяне другие, а иудеи все те же: гонимые, презираемые, друг другом и всеми народами, где бы они ни поселились, и в какое бы время они ни жили. И ведомо, какова причина такой ненависти, ибо во всякие времена и во всех краях Земли, где бы ни были евреи всегда и всюду золото, серебро - все то, что вызывает зависть, ненависть, и что служит причиной убийства, что держит душу человеческую в рабстве, будь то в золоте, серебре, в бумагах, или сверкающих стекляшках, было всегда в руках еврейских. В какой бы стране и среди какого бы народа Израиль ни обитал, какому бы богу ни поклонялся, всегда всем народам казалось, что евреи держали в руках своих то, что должно быть в руках народа на земле коего евреи живут и размножаются.
Но не повинен народ иудейский в том, что вся мудрость его, все таланты его направил бог Израиля на выживание, на сохранение еврейской самобытности среди всех народов Земли.
Не повинен он, что миром правит не истина, не Отец-Создатель, не любовь к ближнему, а человеческая, лютая алчность. Вот и ныне, Ирод убивает свой собственный народ, будущее народа иудейского, только ради того, что якобы , народившийся младенец станет когда-то царем иудейским. И доживет ли Ирод до тех времен, когда родившийся младенец станет мужем и предъявит права на престол, или могила поглотит завтра и Ирода, и младенца. Но страх потерять когда-то трон, заставляет Ирода убивать уже сегодня, чтобы трон царский забрать с собой в гроб. И за трон он готов погубить младенцев всей Земли, вместе с самой Землей.
И было так. И пришло время, когда вновь явился во сне Иосифу ангел божий, и повелел ему возвратиться в страну предков - Израиль. Дабы возрастал Иисус среди народа своего и впитал в себя небо, воду, обычаи, и заветы бога иудейского. Вняли Иосиф и жена его Мария словам ангела, и возвратились на родину свою, дабы исполнил сын их - Иисус, завещанное Богом, предназначение свое.
И рос отрок тихим и любознательным, и казалось Иосифу и Марии, что все чему обучали его они, он как бы, уже давно знал и ныне только вспоминает. Он часто замирал, как будто вспоминал что-то известное только ему, но очень важное. И когда в такие минуты мать Мария смотрела в глаза его, то мурашки пробегали по телу ее, и сердце билось учащенно, ибо казалось ей в такие мгновенья, что смотрит на нее не малолетний сын ее, а взирает на нее душа умудренного старца. Мария погладив сына по голове, тревожно спрашивала: "Ишенька, о чем ты, родной, все думаешь. У тебя ничего не болит? Иисус вздрагивал, как будто его оторвали от каких-то событий, которые виделись ему в эти мгновенья. Мария вздыхала и поцеловав сына в лоб обычно говорила: "Ну что ты, маленький, все сидишь, все думаешь. Ты прямо, как старичок. Расскажи маме, что тебя беспокоит? Ты же еще совсем дитя, а такой серьезный, нельзя так, а то никогда не вырастишь, будешь всегда маленьким и слабеньким, тебя твои сверстники будут обижать.
Смотри, вон Мойша и Изя, а с ними и твой друг, Сема пошли рыбу удить. Иди с ними порыбачить, что ты все один, да один. Так скоро ребята забудут, как тебя звать, беги, Ишенька, беги".
Иисус грустно вздыхал, и чтобы угодить маме, брал удилище и шел вслед за мальчишками. Но ни рыбалка, ни стрельба из самодельного лука, ни сражение на деревянных мечах его не увлекали. И всегда, даже когда он играл со сверстниками, в любые игры, он ощущал, что кто-то неведомый и невидимый, наблюдает за ним со стороны. Этот неведомый и невидимый был с ним и днем и ночью. Иногда Иисусу казалось, что этот невидимый, помогает ему избежать наказания, когда Он совершает, что-либо такое, что ему запрещает мама, или родитель.
Этот невидимый, но ощущаемый даже во сне, всегда был рядом с ним. Иисус помнил, что когда он был в чреве своей матери, и пришло время, выйти ему на свет божий, оторваться от любящей души матери и выйти в мир к людям, которых он не знал, но которых боялся. Потому что, будучи под сердцем мамы, он слышал, как она общается с его родителем Иосифом, он слышал, что им трудно жить, что не хватает еды, что нет у них каких-то динариев и шекелей. Что все забирают слуги царские, что им часто хочется лучше умереть, чем так жить, потому что Бог слышит молитвы только богатых, а для бедных нет защиты ни на Земле, ни с неба.
Когда Ииус слышал такие беседы своей мамы, с какими-то неведомыми соседками, ему становилось страшно, он вздрагивал, ему хотелось сказать: "Мама, потерпи, вот скоро я выйду и буду защищать тебя от богатых, и дам тебе много тех самых шекелей и динариев, которые делают всех сытыми и счастливыми".
Все чаще ему кто-то напоминал, что скоро необходимо выходить в новую жизнь. Он не представлял, куда ему надо выходить и зачем выходить, ему и здесь тепло и уютно, его защищает Она, которую он знает - это его мама-Мария.
Он уже ясно осознавал, что приходит для него время смерти, потому что с каждым днем, с каждым биением сердца, что-то все сильнее его сжимает. Он уже почти не может пошевелиться, его кто-то переворачивает вниз головой, ему больно и страшно. Он осознает, что вот-вот, то самое время, когда он умрет, потому что его оторвут от сердца матери, разорвут нить, которая соединяла его жизнь с сердцем и душой матери.
Дикий страх охватывает его, он судорожно сжимаем пальчики в кулачки. Все, еще мгновенье и он умрет, погибнет, так и не увидев лицо той, которая так долго любила его, ласкала, беседовала с ним. И вот оно, свершается. Темнота, холод... "Отче, я боясь, Отче, помоги мне, пожалуйста", - молит его душа. Но откуда она знает, что есть, Отче. Тот, Кто никогда не покидал его, Кто любил и любит его вечно.
А душа вспоминает о Нем только в самые страшные моменты бытия, когда уже не поможет, ни тот самый динарий, о котором мечтала всегда мама, ни сама мама, благодаря которой, он много узнал о мире, в котором ему предстоит жить.
Но боль, боль невыносимая, нарастающая, сжимала, сдавливала его, дыхания нет: "Вот она смерть, быстрее бы она наступила, скорее бы закончились эти страдания. "Отче", - взывает душа к Тому Невидимому, Невидимому, но вечно осознаваемому и ощущаемому, когда уже никто не поможет, не спасет.
Перед душой промелькнули все прошлые жизни. Свет, тьма, невыразимо яркий свет, невыносимо черная, сдавливающая душу темнота, какие-то неведомые, или забытые существа, планеты, полеты, падения. Отче, - уже на последнем выдохе плачет душа Иисуса, Отче, родной, не оставь меня. Отче, пусть не прекращается ни на долю мгновенья эта святая, осознанная связь между мной и Тобой...
И душа, как будто куда-то упала, провалилась и полетела. Нет ничего; мельканья, сверканья, облегчения... Спасибо, Тебе, Отче, наконец-то смерть и покой. Но вдруг резкая боль ударила в душу, пронзила грудь, так сильно, что она как сжатая пружина распрямилась, втянула в себя столько жизненной силы, заполонила, расправила все члены, и тело выпрямилось. А грудь вновь и вновь втягивала в себя силу и свет, груди помогал живот, ноги, руки. Радостный, кошачий крик вырвался из глотки, липкая, противная слизь полетела изо рта, носа. Открылись на миг глаза, и невыносимо яркий свет наполнил все тело.
Душа Иисуса осознала, что она умерла для жизни во тьме материнского лона, возродилась, получила свободу самой строить свою новую жизнь с чистого листа, как будто она создана и воплотилась впервые, забыв, что она вечная частица Создателя, что она уже рождалась и "умирала" тысячи раз, чтобы стать совершеннее - уподобиться в любви и жертвенности своему Отцу и Создателю.
Но в этот же миг она забыла, кем и чем была до появления на Земле, чьей матерью, сыном, братом она была в прошлых рождениях. Осознала душа Иисуса, что на Земле у нее новое задание, что вечно была она, вечно был и есть Он - Отец, частицей которого она является.
Глава 2. Христос воплощается в облике человека.
Прошло не так много времени, чтобы Он забыл то, что совершал в предыдущем рождении, но и не так, чтобы сразу, в одно мгновенье, в один день вспомнить в новом теле, и на другой планете, полностью осознать себя, свое предназначение на Земле.
Но все здесь было чужим, не привычным и даже отталкивающим. Душа его никак не могла свыкнуться с новым, неудобным телом, с постоянным чувством голода. Он согласен был принять и это вонючее, постоянно потеющее тело, и какое-то урчание и бульканье в животе, и даже пищу, которую он обязан есть, чтобы не погибло тело.
Но как ему жить с так называемыми сынами человеческими, одним из которых он стал, по плоти и по форме тела - Сын Божий - по образу и подобию человеческому. Да, он сам выбрал этот путь - Сын Света, Сын Истины и Любви, попросился воплотиться в человеческой тело, чтобы узнать и осознать, каково человеку жить на Земле в человеческой шкуре. К "шкуре", к образу он Сын света, особых претензий не имел. На других планетах человеки и люди имеют куда менее приспособленные тела, но благодарны Отцу, ибо не столь горды и ленивы, как земные человеки.
Ему было больно за тех человеков, которых называют младенцами - это те, которые совсем недавно, как и он, вышли из материнского лона. Так называемые родители стараются, как будто специально погасить все способности, какие накопила, появившаяся на Земле душа. Человеки просто забыли, что душа получила тело младенца, но сама душа, не младенец, она чаще бывает, в десятки раз, старше той души из лона, которой она появилась на Земле.
Не совершенно, то, что всякой душе приходится начинать свое бытие с младенчества, проходить путь отрока, юноши и, наконец, стать мужем или матерью, но это не ошибка и не прихоть Создателя. Это дар, возможность всякой душе проявить, показать себя, среди себе подобных, для того, чтобы душа научила другие души тому, что она умеет делать в совершенстве, и в тоже время, сама обучилась тому, что для нее ново или необычно.
Это вечное совершенствование, обмен талантами и знаниями для того, чтобы когда-то стать совершенной, подобной Создателю, но душа человека отказывается подражать Создателю, не желает идти к свету, чтобы расстаться с плотским телом, жить и наслаждаться духовной пищей.
Ее невозможно вырвать из плотских наслаждений ни угрозами адских мук, ни райскими наслаждениями. "Мне здесь хорошо, и я не хочу ни рая, ни Бога, ни ангелов, ни вечной жизни на небесах. Отпустите меня. Я требую свободы. Я хочу жить вечно на Земле. Дайте мне для этого вечное земляное тело". Вот так, или приблизительно так, вопит каждая душа на Земле. Она согласна жить в старом, изуродованном теле, ходить под себя, жрать и пить собственные испражнения, но вечно жить на Земле и в теле.
Всем казалось, что сын Марии и Иосифа не совсем здоров. Соседи плотника, когда приходили, чтобы заказать скамью для сидения или простенький стол для того, чтобы было удобно возлежать за ним, понимающе и сочувствующе качали головой и тяжело вздыхали.
Ребенку уже шесть лет, а он для дома совершенно бесполезный, его невозможно заставить обучаться ремеслу плотника. Он как бы, не от мира сего. Если его заставить или попросить сделать что-либо по дому, то после него необходимо все переделывать, ибо он живет, как во сне. Казалось, что его тело здесь, в родительском доме, во дворе, а душа его где-то там, далеко от тела, и возвращается она в тело только тогда, когда это тело громко окликнут или потрясут.
Даже заставить его поесть хлеба или фиников стоило многих забот. Родители не знали, чем питается его тело, и каким чудом это худенькое, как тростинка тело растет.
- Он что, божьим духом питается или его ангелы ночью подчуют, - удивлялись между собой Мария и Иосиф. Он же совсем ничего не ест, правда, у нас и есть особо нечего, но он вообще до еды не дотрагивается. Надо отвести его в синагогу, пусть над ним почитают молитвы, может быть, на нем сглаз или порча, - плакала Мария, подавая хлеб и абрикосы Иосифу на ужин.
- Но он же ни на что не жалуется, - успокаивал Марию Иосиф, - И растет хорошо; вон смотри, как вытянулся, уже мне по пояс, а что рассеянный и задумчивый, так он и рожден, зачат необычно. Вспомни, сколько младенцев Ирод в гроб загнал, а нашего, Господь спас, одного из тысяч. И если спас, если у него есть ангел, который оберегает его, то значит, все, что происходит с нашим сыном, происходит по воле Бога. Ты же помнишь, что говорят пророки: "Не хлебом единым будет жив человек, но и словом божиим". Наверно, и сын наш спасен не только ради того, чтобы стал плотником, как я. Может быть, не пришло еще его время проявить себя. И не всем быть плотниками, рыбарями и жнецами, кто-то обязан кормить человеков и словом божиим, исходящим из души человеческой. Может быть, и сын наш спасен от Ирода для этого. Кто-то спасает заблудших овец, кто-то оберегает их от волка, а кто-то спасает нас от пороков, жадности, зависти, - Иосиф спокойно посмотрел на жену, улыбнулся и произнес: "Мы люди бедные, любим Бога нашего, Он заботится о нас здесь, в Иудее, заботился и в далеком Египте. Доверься ему, Он позаботится и о детях наших. Пусть сын наш окрепнет телом, я пока в силах сам прокормить и тебя, Мария, и отрока; были бы заказы. Я и так боюсь оставлять его одного возле верстака, не дай Господь еще уронит что-нибудь на себя или порежется. Ты же знаешь, что и топоры мои, и стамески, и пила очень тонко заточены".
И как бы предвидел Иосиф, что может случится, если останется ребенок без присмотра в мастерской. Как-то, когда родители обрывали лишние побеги на молодой лозе винограда на их маленьком участке, Иисус тайком зашел в мастерскую, чтобы сделать деревянный меч своему другу Семе. Он много раз наблюдал, как легко работаем пилой, и стамеской его родитель. Ему нравилось приходить в мастерскую, потому что его родитель Иосиф, всегда напевал и работал, не глядя на то, что делает, как будто у него в пальцах были глаза. Это восхищало Иисуса и ему хотелось научиться забивать деревянные шпунты в скамейки, тоже не глядя. Бить киянкой по скамейке, а в это время петь или рассказывать о том, как Ной строил свой ковчег без железных гвоздей.
Он выстрогал ровную плашку; получился красивый меч, с заостренным концом. Оставалось выстрогать удобную и красивую рукоятку - вот и все - меч готов. Такого красивого и крепкого, из красного кедра, нет ни у кого из ребят. У всех простые сучковатые палки, а это, настоящий меч с рукояткой, за которую удобно держаться.
"Надо почаще приходить в мастерскую, чтобы научиться и стать настоящим мастером, как родитель, - он удобно взял в руку меч и помахал им перед собой, представляя, как Сема будет сражаться этим мечом с ребятами. Оказывается не так уж трудно сделать меч или даже маленькую скамейку, надо только захотеть и потрудиться. Вот только рукоятка не совсем удобная получилась - очень толстая. Надо немножко выстругать середину и будет то, что надо. Йоша взял острую стамеску и начал аккуратно, как делает это его родитель, снимать стружку с рукоятки. Ну вот и все. Вот эту зазубринку срежу и...
В последний момент стамеска соскользнула, было почти не больно, но страшно, потому что там, где стамеска остановилась, кожа на его руке закрутилась, как стружка, а там, где было тело, были видны какие-то белые нитки, перерезанные почти возле ладошки. Белые нитки покрылись кровью, алые капельки детской крови закапали на упавший деревянный меч, на свежие кудрявые кедровые стружки.
У Йоши закружилась голова и его затошнило. "Надо к маме, - была первая мысль, - она спасет. Он выронил стамеску и пошатываясь, вышел из мастерской, яркий солнечный свет ударил в глаза.
Очнулся он, когда к его губам поднесли чашку с прохладной водой.
- Попей, ты потерял много крови. Пей, тебе надо много воды, она с виноградным соком, пей.
- Слава Всевышнему, он пришел в себя, значит будет жить, - обрадовался Иосиф, отец Йоши. "А почему я не должен жить", - подумал Йоша. Еще мгновенье тому назад он был где-то далеко, далеко. Там было так легко, так много света. Его окружали какие-то невидимые и непредставимые существа - наверно ангелы. Он вместе с ними летал, бегал по полям алых маков, белых лилий. Кругом журчала прохладная вода, и блистало голубое-голубое небо, на котором среди дня мерцали яркие звезды и летали странные повозки, без колес.
"Наверно, я в раю", - подумал Йоша - А может быть, мне это снится или я умер. Но вот перед ним появился Кто-то, Кого он не видел, но Кого он ощущал сердцем. В центре груди стало так сладостно, так легко, что ему захотелось припасть к стопам Невидимого, и от счастья плакать и плакать.
Этот Невидимый и Неведомый прикоснулся к груди Иоши и в это мгновенье Йоша сердцем; не глазами - нет - увидел перед собой и в своей груди образ, облик Отца-Создателя . Из света на Йошу смотрели глаза, а весь облик, тело, все блистало, мерцало, трепетало.
Йоша осознал, почувствовал себя не мальчиком, а зрелым мужем, каким он был в Эдеме и до Эдема, душа Его радостно трепещет от восторга перед Тем, Кого он любил вечно, Кому он служил и служит преданно и бескорыстно. Ради Кого он - Йоша, Иешуа, Иисус Христос воплощен на Земле, ради того, чтобы уже в который раз, попытаться пробудить душу человеческую служить не телу, не плоти, а спасти душу человеческую и вернуть ее сферы света, бескорыстной любви, для того, чтобы душа человеческая сама, уподобилась в милосердии своем Отцу-Создателю своему.
-Отче, я же еще ничего не успел совершить на Земле, я же там, еще только отрок. Дозволь мне, Отче, помочь человекам, там так много страданий. Я даже представить не могу с чего начать и чем помочь человеку, слишком затянуло его болото плотских наслаждений. Легче сотворить нового человека, чем пытаться перевоспитать, очистить душу нынешнего, но на все воля Твоя, Отче.
На других планетах, где Ты доверял мне нести благую весть, человеческие существа совсем другие, нежели на Земле: еще более жестокосердные, но спасли мы с Тобой многих. Позволь мне, Отче, послужить человекам на Земле, во имя Твое, позволь спасти хотя бы род Израиля в среду коего я воплощен. И был Голос: "Нет у меня избранных любимых и не любимых, ибо разве могут быть любимые или ненавистные дети, вышедшие из лона одной матери человеческой.
Тем более, нет, и не может быть у Меня любимых и не любимых творений Моих, ни на Земле, ни на других планетах, ни среди человеков, ни среди скотов и зверей. Ибо все и все сотворено по воле Моей. Все сотворено Любовью Моей, и ничто не сотворено Мной в гневе или ненависти все сотворено любовью для любви и радости. И только человек сотворен Мной по подобию Моему, дабы мог Я разделить радость бытия с подобным Мне. Не сотворил, и не сотворю Я, равного Себе, ибо "Я есмь - Я". Творец Един и Один, а сотворцов бесчисленное множество, ибо слуги они Мои, и помощники Мои. Человек же сотворен для праздника, и для роздыха Моего. В творении, Я один, а в радости Я, со всеми творениями Моими. А человек для души Моей, ибо только в нем Дух Мой.
В человеке Дух Мой еще дремлет, еще младенец и человек, и человечество на Земле, но настанет миг и возмужает душа человеческая, очистится от всех пороков, и Дух Мой приведет ее ко Мне. И станет душа человеческая, подобной душе ангельской - не только духовной - но Духом. И только тогда Я буду говорить с человеком, как с подобным, и только тогда тысячи равных тебе, Сын Мой, заполнят Вселенные, понесут Свет знания и Любовь всем творениям Моим.
Нет у Меня избранных, особенных народов, есть у Меня только просветленные, исполняющие Мою волю Личности, и не может один просветленный, защитить или ответить за целый народ.
Просветленный может показать путь, но кто ему последует? Какой народ захочет бросить плотское тело, сегодня, чтобы завтра оказаться в теле духовном, на небесах? Терпение, терпение и еще сотни раз терпение, оно, Сын Мой, Мне, Создавшему человеков, необходимо еще больше, нежели всему человечеству, вместе взятому. Ибо Я - вечность, бесконечность, жизнь, Мать и Отец. Все во Мне, и Я во всем. Я - Дух, Я - энергия Бытия, Я - Бытие. Я, непостижим и не представим. Каждый Меня видит, слышит и представляет, по образу и подобию своему, ибо все творения Мои познают Меня через себя. Каждая душа обособлена и желает, дабы все были по образу и подобию ее. Даже Я - Создатель "обязан" быть подобен только ей. Ибо "она - эталон", и Создатель, и Вселенная обязаны быть, только для ее удобства.
И был голос, слышимый только душой, голос любви, милосердия и сострадания.
"Да, сын Мой, Я все знаю. Я предвидел, на что способен Адам и сыны его, но только через страдания, только через испытания, душа человеческая обязана стать божественной, способной сострадать другой душе.
Если душа не знает, что такое боль, потери, "смерть", как она может сострадать, помочь другой душе, если ей в Эдеме все падало с небес. Если душа никогда не испытывала голода сама, как ей знать, что такое голод, холод, жара, боль, жажда. Даже трава, даже деревья знают, что такое боль и жажда, так почему этого не должны знать, испытать человеки. Даже камень страдает при разрушении, набирается опыта - душа человеческая - тем паче.
Чем чаще душа человеческая рождается, умирает, тем чище, сострадательней она становится. А где сострадание - там любовь, где любовь - там бескорыстие, где бескорыстие - там свет и Дух Мой. А в ком Дух Святой, тот истинный Сын Мой. Ты один из них, ибо только ты способен исполнить Мою Святую Волю, хотя на Землю Я посылаю сынов Света так же часто, как и к другим человекам, на другие планеты.
Рождаются они, как и ты, во плоти, и от плотских родителей, но из сотен и тысяч, способны служит Мне только единицы. Ибо попав в плотское тело, душа их, как и душа человеков, становится рабыней скотских наслаждений, забыв, зачем и куда они посланы. И "сыны" эти на Земле со своими ангельскими и гениальными способностями, становятся помощниками тиранов, царей, поработителями слабых и угнетенных . Забыли "сыны" эти, что посланы спасать души слабых и угнетенных, они губят свои души и еще больше развращают правителей, подтверждая, что имеющий золото, способен купить и гениев, и посланцев с неба, что золото и власть способны загубить, покорить, даже самую просветленную душу, посланную с небес.
И затрепетал дух Христа пред очами Всевышнего, и показалось ему, что и он, как многие, посланные спасать падших на Земле, получившие от Отца дар исцелять убогих, воскрешать мертвых, способных управлять силами природы, тоже стал жертвой похоти, зависти алчности. Что и он, вместо того, чтобы творить чудеса во имя прославления Отца-Создателя бескорыстно, стал прислуживать власть имеющим на Земле.
И вот он уже предстал пред ликом вечности, дабы дать отчет о делах своих и получить воздаяние, за загубленные на Земле таланты и за предательство, которое он совершил, когда служил не Духу Отца, а золоту. Когда вместо того, чтобы спасать гибнущих от голода и болезней души убогих, он данные ему Отцом способности истратил на то, чтобы развлекать власть имеющих и вместо убогих исцелял за золото, умирающих от обжорства, разврата и пьянства толстосумов, а с бедных не брал и тыня, потому, что отказывал им в помощи.
И застонала и заплакала душа его не от страха получить заслуженное воздаяние, а больно ей было и невыносимо стыдно, что не исполнил он поручение любимого Отца своего, что предал он Его. И слезы отчаянья душили его грудь:"Как, как мог он так поступить? Нет, это не правда. Это сон, это самый страшный сон, какой мог присниться, привидеться его душе.
"Нет, это сон",- был Голос Вечности. "Это то, что случается со многими из посланных служить человекам, ибо душа похотливая, не созревшая, не насытившаяся земными страстями, не выплеснувшая из себя все плотские желания, стремления, будет вновь и вновь возвращаться на ту же планету, в подобное же тело, и в тоже место, дабы испить чашу своих желаний до самого дна.
Поэтому, необходимо еще на Земле осознать, что вечен только Дух и душу необходимо одухотворять, питать Духом, для того, дабы она вознеслась в сферы духовные, к Отцу, а не опустилась, не окаменела, не стала прахом. Ибо душе придется проходить все стадии возрастания, от травы и инфузории, до состояния животного и сколько времен пройдет, пока она станет "душевной" , не ведомо даже ангелам.
Но знала душа Иисуса, что нет и никогда не было ни на небе, ни на Земле таких благ, ради которых мог бы он променять доверие Отца земные или небесные блага, ибо нет для него иного блага, как только бескорыстно служить Отцу, в любом, самом сложном, само тяжелом месте: пусть это будет рай, "ад". Где нужно Отцу, там и душа, там и дух, там и тело Иисуса. И знал Иисус, что он такой не один, что и на небе и на Земле, среди миллионов сынов человеческих, найдутся сотни и тысячи подобных ему. Не все идут служить Отцу ради царства небесного, не все рвутся в рай. Ибо знал он, что и рай и царство небесное, не где-то там, высоко в облаках, или где-то глубоко под землей или рукотворном храме из камней и украшенном золотом. Его там нет и никогда не будет, ибо Дух Святой там, где плач, где взывают о спасении, а не там куда сносят золото. Золото нужно служителям храма, а не храму и не Духу. Все находится в душе человека. И Бог-Отец не где-то в небе, далеко-далеко, вечно пребывает в вечной душе человека.
- Очнулся, слава Всевышнему, - были первые слова, какие услышал Йоша. "Так где я, и кто я", - тревожно думал он, открыв глаза. Я, действительно умер, не исполнив свой долг на Земле, или я еще отрок - сын Иосифа и Марии? Или я еще в Эдеме? Он ясно помнил, что только мгновенье тому назад стоял перед ликом Отца-Создателя и ощущал себя и отроком и зрелым сыном Отца. Он помнил, то рядом с ним не было ни Адама, ни Евы, но был ангел, которого в Эдеме все называли просто Люций.