Трудно поверить, но после войны разбитые наголову фрицы жили богаче советских оккупантов. Магазины от товара, конечно, не ломились, но всё необходимое можно было достать. И наши товарищи офицеры не терялись, везли с неметчины барахлишко, на подарки и для нехитрого ченча.
Вот и капитан Степчук, получив первый свой послевоенный отпуск, купил на толкучке два добротных кожаных чемодана. Не с вещмешком же из Европы ехать! В один капитан сложил своё барахлишко, в другой любовно уложил подарки: Модное цветастое платье жене, часы с кукушкой тёще, отцу - острейшую бритву золингенской стали.
Перед отъездом Степчук зашёл в штаб части. Чтобы не идти к полковнику с чемоданами, оставил их у адьютанта. И пошёл.
- Это чьё? - пихнул чемоданы заглянувший к адьютанту Гриценко, командир ПВО полка.
- Степчуковское.
В глазах зенитчика появился нехороший блеск.
- Пал Палыч, не надо, - попробовал его остановить адьютант.
- Ништяк! - заверил зенитчик и участь Степчука была решена.
Вслед за руинами Германии за окном поезда потянулись однообразные польские равнины. Поезд ехал мимо двухэтажных городков, так напоминающих наши городки в европейской России. Проехали разрушенную до основания Варшаву. В Бресте был пограничный контроль.
- Что везёте? - дежурно спросил пограничник.
- Вещи, подарки, - спокойно ответил Степчук.
В самом деле, что скрывать советскому офицеру? Пограничник безразлично порылся в степчуковском белье и попросил открыть второй чемодан. Капитан щёлкнул замками и поднял крышку и...
- Это что? - спросил пограничник, указывая в нутро чемодана.
Степчук глянул, и остатки волос зашевелились у него на голове. В чемодане не было ни жениного платья, ни часов с кукушонком, ни золингенской бритвы. Вместо всего этого богатства в чемодан были плотно уложены угольные брикеты, размером и формой напоминающие кирпичи. В Германии такими топят камины.
- Это что, я вас спрашиваю?
- А... э...! - только и смог вымолвить капитан.
"С чего бы это капитану тащить брикеты в Россию, где своих дров навалом", размышлял пограничник, "Не иначе как в брикетах контрабанда. А может быть, даже средства для совершения терактов!"
- Пройдёмте - отчеканил погранец, уже в предвкушении благодарностей и повышения.
Степчука завели в досмотровую комнату. Из чемодана вынули брикеты, разложив их на столе.
- Сам скажешь, в каком из них закладка или будем пилить? - доброжелательно спросил погранец.
Капитан безнадёжно махнул рукой.
- Пилите.
Принесли ножовку.
- Газету подстели, - посоветовали пограничнику.
И парень взялся за дело. Угольная пыль летела из-под ножовки, оседая тонким слоем на кителе погранца, куски разрезанных брикетов падали на пол. Охотничий азарт охватил присутствующих.
- В курском паровозном депо подпольщик был, - поделился воспоминаниями один из пограничников. - Он мины под куски угля маскировал. Бросит кочегар такой уголёк в топку и поминай, как звали.
Ножовка замерла в руке старлея. А вдруг в брикетах взрывчатка!?
- Ты пили, не отвлекайся, напутствовал его старший товарищ.
Наконец, последний брикет был располовинен и тщательно исследован. Никакой контрабанды не было и в помине. Пограничник размазал пот по лицу, чёрному как у шахтёра в забое.
- Чисто! - сказал он, хотя вокруг было очень и очень грязно.
Попиленные брикеты свалили обратно в чемодан и всучили Степчуку.
- Шёл бы ты отсюда, дядя. Эй, тебе что, плохо?
Степчуку было очень плохо. Даже в сорок третьем, когда танки зашли во фланг батарее дивизионок и пёрли, подминая хлипкие сосенки, офицер чувствовал себя лучше. Даже когда пушке (последней на позиции) снесло прицел вместе с головой наводчика и орудие наводили через ствол, Степчук чувствовал себя великолепно. Потому что там была война, а здесь - мистика какая-то.
- Доктора! - крикнул старлей.
Капитана отпоили валерьянкой и с чемоданом, полным горючего материала, посадили в поезд. Брикеты Степчук вывалил в окно где-то между Брестом и Минском. И всю дорогу думал, когда же ему могли подменить чемодан. В Москве, на пол-пути с одного вокзала на другой, Степчук купил всякого хлама, чтоб не ехать домой с пустыми руками. Домашним о краже он решил не рассказывать.
В часть Степчук вернулся отдохнувшим и повеселевшим. Доложился о себе в штабе и в хорошем настроении пошёл в офицерское общежитие. По пути он встретил Гриценко. Наглая рожа зенитчика сияла от радости.
- Гриша, земляк! Как домой съездил?
Гриценко затащил приятеля к себе в комнату.
- Мы тут всё гадали, почему наш Гриша подарки оставил, - приговаривал зенитчик, шаря под койкой, - а домой повёз эти свои кирпичи? Или у вас там с дрова - дефицит?
Гриценко вытащил из под койки снарядный ящик и жестом факира открыл. В ящике в целости и сохранности лежали степчуковские вещи: И платье, и часы с кукушкой, и бритва марки "Золинген", и ещё масса полезных вещей. М-да, армейские шутки бывают жестоки.