Егор, как настоящий восточный мужчина, сразу обратил внимание на белокурую красавицу из Новосибирска: тоненькую, с длинной косой, с нежной белой кожей, вмиг порозовевшей под жгучим азиатским солнцем. Оля тоже с особенным вниманием посматривала на черноволосого, смуглого инструктора. Немногословный, он стеснялся открытого взгляда синих, как небо, глаз девушки, и отвечал на ее вопросы, потупив взор. Но это не помешало ему опекать Олю весь поход, помогая ей и взобраться по крутой тропке, и рюкзак забрать в довесок к своему, под завязку заполненному всяким туристическим снаряжением.
В конце похода Егор и думать не мог, что Оля уедет, и они больше никогда не увидятся. Как он не смущался, а все же выдавил из себя признание, сказав синеглазому чуду, что теперь он не сможет жить без нее и дня. Оля, будучи прагматичной девушкой, прикинула, что с этим парнем ее жизнь может круто измениться в лучшую сторону, и согласилась выйти за него замуж, долго не раздумывая. Да и сердечко в ее груди счастливо тарабанило: "люблю, люблю, люблю".
Медовый месяц решили провести в горах, но не в походе по крутым тропам, а плавая на надувной лодке вдоль побережья горного озера, останавливаясь на ночлег в живописных местах, почти диких и безумно красивых. С Егором Оля чувствовала себя защищенной даже от суровой природы гор, которые, несмотря на всю их возвышенную красоту, пугали русскую красавицу, выросшую в городе, окруженном тайгой. К походу Оля подошла по-хозяйски, к радости мужа. Сама составила список продуктов, приготовила всякие необходимые в быту мелочи, нажарила котлет на первые дни, испекла песочное печенье. Егору очень хотелось угодить молодой жене и сделать поездку не только красивой, но и комфортной, а потому вещей оказалось много.
- Придется брать еще одну лодку для рюкзаков, - задумчиво заключил он, прикидывая, сколько места займет вся поклажа.
- А в чем проблема? - как бы спросила Оля, хотя в ее интонации было больше утверждения, чем вопроса. - Привяжем вторую лодку к нашей, делов-то!
Егор склонил голову набок, сощурил и без того узкие глаза. Оля уже знала, что это означает согласие, ну, если не согласие, то глубокую задумчивость, после которой муж все равно согласится.
Пока молодые супруги готовились к походу, собака Егора - крупный черный водолаз по кличке Гризли, ходила за ними по пятам. Она обнюхивала вещи, совала нос в кастрюли и вопросительно поглядывала на новую хозяйку, как бы спрашивая: "Мы переезжаем?". Не дождавшись ответа, Гризли неожиданно влезла в лодку, которую Егор надул во дворе, проверяя, не продырявилась ли где ненароком.
- Гризли! Иди отсюда! - замахала на нее Оля.
Егор невозмутимо уставился на собаку. Он очень любил ее. Гризли с виду казалась меланхоличной, незлобливой. Она почти не лаяла, всех, кто приходил в дом, встречала, повиливая пышным хвостом. Но стоило Егору напрячься, только подумать, что незнакомый человек не внушает доверия, Гризли сразу вставала впереди хозяина, и от ее взгляда шарахался каждый, кто видел его. Егор спокойно гулял с собакой по ночным улицам, не опасаясь ни за прохожих, ни за себя. Гризли ни на кого не нападала, но и хозяина охраняла надежно. А свое имя она оправдывала! И похожа была на медведя, и силы в ней были медвежьи. О таком друге можно было только мечтать.
Олю Гризли приняла доброжелательно. Ткнулась в ее ладошку мокрым носом, завиляла хвостом. Оля погладила косматую голову, восхитилась собачьей мощью и красотой, и они стали друзьями.
- Гризли, - Егор присел на корточки рядом с лодкой, - ты зачем туда залезла?
Собака скосила голову, точь-в-точь, как ее хозяин, и гортанно гавкнула. Егор почесал в затылке.
- Э-э-э... понимаешь, мы с Олей...
Он бы еще долго подбирал слова, чтобы объяснить Гризли, что они с Олей собираются в свадебное путешествие, но жена перебила его:
- А давай возьмем ее с собой. А что? Места в лодке хватит.
Гризли улеглась на дно, положив голову на лапы, соглашаясь с хозяйкой, причем заняла она всю лодку. Егор оглянулся на жену, в его удивленном взгляде можно было прочитать: "Видишь? Она всю лодку занимает".
- А ничего, Гризли будет сидеть, да Гризли? - Оля влезла к ней и похлопала по ляжке. Собака поднялась и села так, как она обычно ожидала хозяина около магазина. Оля примостилась рядом, откинувшись на резиновые борта, и вытянула ноги вбок. - Вот, все поместились!
Егор в непреходящей задумчивости стоял рядом и шарил взглядом по лодке.
- А я где буду? Еще же и грести надо...
- И ты поместишься, не бойся, без тебя мы с места не двинемся!
На том и порешили. Уже через день вся семья прибыла к озеру и начала готовиться к отплытию. Гризли, оправдывая свою водолазную породу, незамедлительно влезла в воду, но та оказалась очень холодной, и собака, только намочив брюхо, быстро выбралась на берег. Егор уже качал лодку, Оля разбиралась с поклажей. Гризли решила, что с хозяйкой интереснее, и подошла к ней. Струйки воды стекали с мокрого хвоста и груди. Гризли встряхнулась. Оля шарахнулась от нее, закрывая лицо локтем.
- Гризли!.. Иди отсюда, иди, вон, Егор твой, к нему иди.
Гризли послушно побрела к хозяину. Он никогда не ругал и не прогонял. Собака улеглась неподалеку от толстеющей лодки, не спуская глаз с Егора. Да и Оля не осталась без внимания.
Когда лодки были готовы - связаны, спущены на воду, вещи загружены - Оля полезла в лодку. Гризли не стала ждать приглашения и забурилась в лодку вместе с хозяйкой. Оля, размахивая руками, не удержалась и плюхнулась на дно. Гризли склонила над ней мохнатую морду, пытаясь лизнуть. Возможно, собака думала, что это успокоит хозяйку, которая кричала не своим голосом. Но ласка не помогла. Оля вцепилась в мокрую шерсть на шее "неуклюжего медведя", истерично зовя Егора. Тот понял жену, лучше, чем его собака и, тоже ухватив Гризли за шерсть, потянул на себя, но не удержался на скользких камнях и упал прямехонько в воду. В итоге все вылезли на берег, а отплытие пришлось временно отложить.
- И что будем делать? - строго, как учительница у провинившегося ученика, спросила Оля.
Егор пожал плечами. Оля поняла, что, если предоставить принятие решения мужу, то им придется изменить план и ночевать не в живописном месте у скалы на другом берегу озера, а здесь, у дороги.
- Так, посадим ее в другую лодку! - подперев бока, сказала Оля.
- А вещи? Там же рюкзаки, провиант...
- А прям на вещи и посадим, разгребем немного в середине, чтобы не перевернула лодку.
Оля позвала Гризли за собой.
- Так! Залазь сюда, - указала собаке.
Гризли послушно запрыгнула. Егор что-то промычал сзади и ринулся к лодке, но не успел ничего ни сказать, ни сделать. Лодка осела и, если бы не мелководье, утонула бы со всем грузом.
- Гризли, ко мне! Ко мне! - истошно кричала Оля, махая ладошками к себе.
Собака послушно выпрыгнула, обдав хозяйку брызгами, лодка приподнялась, успев все же зачерпнуть изрядную порцию воды, и, покачиваясь, мягко отошла дальше от берега.
- Егор, лови лодку! - оттирая лицо рукавом, кричала Оля.
Егор полез в воду, подтянул на себя большую лодку, вытащил ее на берег и закрепил веревкой за камень.
Сидя у костра, Оля потчевала мужа котлетами. Гризли пускала слюни, но хозяйка все еще сердилась на нее, и только хозяин втихаря подкидывал небольшие аппетитные кусочки любимой собаке, когда жена отворачивалась за чем-нибудь.
На просушку вещей ушел весь оставшийся день, и ночевать пришлось здесь же. Как ни сердилась Оля, все же ее сердце смягчилось, и утром, встав пораньше, она накормила собаку тушенкой с целой булкой хлеба. Глядя, как Гризли облизывает чашку, Оля улыбалась. Ведь как старается собака! Как хочет угодить, а все выходит, как в той басне про слона в посудной лавке.
Егор поднялся еще раньше жены. За ночь он додумался, как выйти из такой ситуации, и пошел в горы за дровами. Пока Оля готовила завтрак, Егор мастерил плот для Гризли. Он принес охапку толстых, но корявых веток, и теперь связывал их веревкой, прилаживая ветки так, чтобы не сильно торчали, но они все равно топорщились то сучком, то загогулиной.
- Надо сверху привязать что-нибудь, одеяло что ли, чтобы ей сидеть было не больно, - подсказала Оля.
Егор одобрительно кивнул. После завтрака опробовали плот на мелкой воде: сначала сам плот, потом плот с Гризли, потом плот с Гризли и с одеялом. Добавили по бокам плота еще палок для бортика, застелили сначала клеенкой, потом привязали одеяло. Гризли всем своим видом выражала счастье. И старалась ради своих заботливых хозяев, как могла. Она таскала палки, отгрызала сучки, помогая Егору, тянула лодку за веревку, но неизменно отряхивала свою шикарную длинную шерсть рядом с Олей, вызывая тем самым бурный протест хозяйки и улыбку хозяина.
В конце концов, свадебный эскорт был готов, и молодожены пустились в плавание. Впереди шла лодка с Олей. Егор сидел на веслах, а Оля, закрывшись от солнышка пестрым зонтиком, подбадривала его ласковым взглядом. Следом за ними, натянув веревку, которой крепилась, плыла лодка поменьше, доверху загруженная рюкзаками, а за ней, привязанный двумя концами к маленькой лодке, скользил плот с Гризли. Собака сидела, как бдительный страж, внимательно посматривая вперед и балансируя лапами, когда плот колыхался на волнах. Изредка вода попадала на Гризли, но та и не думала встряхиваться. Вокруг было много воды. Изумрудная, она становилась все темнее, по мере отдаления от берега, и все более пугающей.
- Ничего, Гризли, потерпи дня два, - оглядываясь на застывшую собаку, успокаивала Оля, - мы съедим половину припасов, и ты поместишься в лодке с рюкзаками.
Гризли верила своей умной хозяйке и тихонько поскуливала от счастья.
![Водолаз [интернет]](/img/d/dolgaja_g_a/grizli/grizli1.jpg)