Я - Жизнь!
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Жизнь!
Зоя закричала, подняв лицо к солнцу. Свет заполнил все ее существо, и не было в ней ни единого темного уголка. Зоя была чиста и прозрачна, как и спокойна и уверенна. Мысль, прорвавшаяся к светилу, несла в себе самое главное - жизнь! Жизнь - это то, что составляет суть Вселенной, суть борьбы и побед, суть рождения и смерти, суть деяний и помыслов.
|
Я - Жизнь!
Несмотря на позднюю осень, солнце хорошо грело. Зоя скинула флисовую куртку. Тут же ветер ударил сбоку, окатив холодом обнаженную руку. Зоя поежилась.
- Оденься! Не май месяц, простудишься! - муж на секунду оторвался от удалявшихся ребят, спускающихся со склона во всем снаряжении. - Надо было им у пещеры экипироваться, неудобно во всей снаряге лезть по осыпи.
Зоя снова натянула куртку, подняла замок под самый подбородок, подошла к мужу; прижавшись к нему, взяла под руку.
- Сашку как хорошо видно! - сын в ярком желтом комбинезоне одним из первых спустился к саю.
Вход в пещеру - узкая горизонтальная щель - темнел на противоположном склоне, метрах в трех от каменистого ложа, по которому бежал спокойный ручей, оставляя в неглубоких ложбинках лужицы студеной воды.
- Еще бы! - довольно воскликнул муж. - Вот, комбез пригодился!
Зоя улыбнулась. Она знала, что Алеша всей душой стремился туда же, в манящую темноту подземелья, но его время прошло, как и ее. Зато наступило время открытий для их сына.
Пока молодежь готовилась к штурму пещеры, она вспоминала, как лет десять тому назад сама проходила ее. Вид ребристого каменного рельефа, уходящего вниз постепенно расширяющимся лазом, картинкой всплыл в памяти, и Зоя снова, как наяву, ощутила особые запахи подземелья, словно в эту самую минуту просунула голову в лаз.
- Знаешь, я еще разок туда залезла бы, - мечтательно сказала она, но вдруг спохватившись, что муж и сам грустит о том же, быстро поправилась: - Только не сейчас! Холодно! Мы с тобой весной придем, или даже в июне - и сухо будет, и тепло! Да? И полазим, а?
Алексей молчал. Зоя толкнула его в бок.
- Что? - он посмотрел на нее с вызовом.
- Я спросила: "Полазим?"
- Полазим, полазим, - он освободился от ее руки. В это время сын уже исчез в проеме лаза. Алексей развернулся и направился к скале, под которой лежали рюкзаки. - Идем, погуляем! Они там часа четыре будут ковыряться, что тут стоять!?
Зоя наигранно вздохнула и пошла за ним.
Обогнув невысокую полуразрушенную скалу, камни которой, казалось, вот-вот осыпятся, они вышли на тропу, уходящую за гребень. Подъем оказался сложнее, чем поначалу думала Зоя. Медленно переставляя ноги, она тяжело дышала, но не останавливалась: не любила она останавливаться на подъеме. Только четче ставила ногу и резко выдыхала: после такого выдоха вдох становился глубже. Но сердце ухало в груди, отчаянно сопротивляясь нагрузке.
- Ты как? - спросил муж.
- Уф, - отдуваясь, Зоя уперлась руками в бока и остановилась, - да что-то тяжеловато... высота здесь какая? Должно быть около двух тысяч...
- Больше. Чуть-чуть.
Зоя уже отдышалась и с улыбкой рассматривала окрестности. Пейзаж с гребня горы открылся изумительный! Хоть склоны гор в осеннее время и были серыми - не то, что весной! - но четкий абрис хребтов, темно-зеленые конусы арчи вперемежку с причудливыми очертаниями скал на фоне яркого голубого неба восхищали строгой красотой природы, готовящейся к длительному зимнему сну.
Еще летали птицы, щебеча то тут, то там, но в их трелях слышались нотки озабоченности - зима, которая через месяц ворвется в горы снежными ветрами, не сулила птахам ничего хорошего.
Алексей сфотографировал Зою на фоне неба.
- Класс! - В прямоугольном окошке камеры застыло улыбчивое лицо жены; в ее глазах отразилась небесная синь. - Может быть, ты здесь посидишь, а я быстренько туда сбегаю? - спрятав фотоаппарат в чехол, он показал в сторону скального цирка.
Зоя прикинула, что туда ей не дойти, и согласилась.
- Только я спущусь к ручью, - она кивнула вниз: два склона, украшенных арчой и кустами миндаля, сходились у зеленеющих берегов сая, поросших мятой и ежевикой. - Посижу рядом с водой, послушаю, как она бежит.
Алексей ободряюще подмигнул, улыбаясь, и пошел вверх, а Зоя, проводив его грустным взглядом, не спеша, начала спуск.
Еще сверху она приметила огромный камень, который словно на минуточку остановился на границе ложа сая и склона горы. Воды почти не было: небольшой ручеек журчал в стороне, куда его уводил скос горы. Вокруг камня, пробравшись через щели, пышными кустами разрослись желтые пахучие тысячелистники.
Зоя дошла до камня и остановилась. Сейчас, оставшись совсем одна, она ощутила восторг от того умиротворения, той тишины, которая окружала ее. Городские шумы, ставшие несмолкающим фоном для каждого горожанина, остались далеко внизу. Уши, привыкшие к ним, здесь словно заложило ватой.
Зоя прижала ладони к камню и закрыла глаза. Камень оказался на удивление теплым. Сосредоточившись на ощущениях, Зоя почувствовала, как тепло входит в ладони, вопреки бытующему мнению, будто камни забирают его у человека. Поток поднимался из сердца валуна, и, казалось его тепло бежит по жилам, проникая в самые тонкие капилляры. Зоя следила за потоком. Она действовала интуитивно, не задумываясь. Но ей не удалось расслабиться полностью - слух улавливал непривычные шорохи, изменение голоса ручья, шелест крыльев пролетевшей птицы, - и тепло растворилось. Зоя открыла глаза и покачнулась.
"Надо же, как интересно! - подумала она. - Так со мной еще никогда не было, чтобы сразу, безо всякой подготовки и ощущение контакта".
Зоя погладила шершавую поверхность руками. Обошла валун вокруг. Со стороны цирка, к которому ушел Алексей, оказалось уютное место - плавный скос камня образовал с ложем сая подобие спинки кресла. Недолго думая, Зоя уселась в него. Вытянула ноги, опустила руки, запрокинула голову. Солнце освещало горы перед ней. Ветер, лихо гуляющий наверху, здесь становился легким и нежным. Зоя любовалась небом, взглядом скользила по изломам верхушек скал, пытаясь вписаться в кривизну линий, с интересом рассматривала деревья арчи, которым, судя по высоте, было куда больше трехсот лет.
"Сколько ж вы видели людей... - мысль о краткости жизни человека возвысила величие природы до необозримых высот, - я - ничто в этом мире, пришла и ушла... этот камень будет лежать здесь века, скалы разве что изменят очертания, вода... как же люди ничтожны по-сравнению с природой!"
Словно в подтверждение мыслей зашевелились кустики тысячелистника. От его запаха можно одуреть в помещении, но здесь, на просторе, терпкость и горечь аромата цветочных корзинок только пробивает нос, что говорится "до мозгов". Вдохнув полной грудью прохладный воздух, Зоя почувствовала, как навернулись слезы.
- Господи, как хочется жить! - сказала она вслух, и ее голос показался таким чуждым этому месту, что Зоя едва не разрыдалась. - Все! Хватит! - она поднялась на ноги.
То ли от резкого подъема, то ли от дурманящего запаха цветов у нее закружилась голова. Скалы, деревья, камни, кусты - все поплыло, слилось в одну картину, мазки которой перемешались в беспорядке, лишив пейзаж стройности и четкости. Зоя покачнулась, казалось, почва уходит из-под ног; женщина погружалась в нее, как в туман, ничего не видя перед собой, потеряв ощущение реальности и только чувствуя тугой воздух, поддерживающий под руки, которыми она хватала его, в надежде удержаться от падения.
Алексей тем временем уже спускался. Он видел, как маленькая фигурка жены маячит внизу. Вот она подняла руки, помахала ему сразу двумя, он ответил, но солнце светило в глаза, и Алексей, подумав, что жена у него, несмотря на прожитые годы, осталась все такой же восторженной, побежал вниз, не спуская глаз с тропы, местами теряющейся в камнях.
Когда он добежал до того места, где, как казалось сверху, должна была быть Зоя, то ее там не оказалось.
- Странно... - он остановился возле большого, доходившего ему до пояса, камня, вокруг которого росли кустики сильно пахнущих цветов, - вроде здесь была...
Алексей медленно прошелся взглядом вокруг. Не обнаружив жены, он позвал:
- Зоя!
Замер, прислушиваясь. В ответ не прозвучало не только знакомого голоса, но ничего вообще. Непривычная тишина зазвенела в ушах. Алексей постоял еще немного, вглядываясь в кусты на склоне, осмотрел внимательней большие камни, за которыми может укрыться человек, и недоуменно поджав губы, решил, что жена, должно быть, спустилась к месту стоянки, не дождавшись его. В раздумье он постучал ладонью по камню. Потом, обратив внимание на желтеющие корзинки цветов, покачивающиеся на высоких ножках с перистыми листьями, решил, что это красиво и, спустившись немного ниже, сфотографировал их вместе с камнем и побежал вниз.
Зоя повисла в темно-синем тумане. Она ничего не слышала и не видела. Тело не ощущало ни холода, ни тепла, ни прикосновения одежды. Тупость сковала разум. Зоя хотела думать, но не могла. Ее мысли застыли. Время застыло вместе с мыслями. Никакого движения, никакого сопротивления - ни внутри, ни со стороны. Покой пришел на смену животному страху, сжавшему сердце в первое мгновение. Зоя пребывала в ожидании. Она не знала - чего, и не думала об этом. Что-то приказало ждать, и она ждала, не сопротивляясь, не удивляясь, не торопясь.
Безо всяких предисловий, внезапно по глазам ударил вихрь, в котором с огромной скоростью мчалось нечто сверкающее, разноцветное. Зоя попала в круговорот, подхвативший ее, и помчалась к центру спирали, закрученной таким ветром, с силой которого она могла сравнить разве что торнадо, способное поднять человека словно песчинку. Вещество, с которым она летела, менялось беспрерывно: составляющие его пузыри, камни, клубы пара или пыли - осознать, что это было, Зоя не могла - сталкивались друг с другом, сливались и распадались, становились единым целым и вновь испарялись прямо на глазах.
Зоя, казалось, не дышала. Она наблюдала за бешеной пляской чудовищного вихря и ждала, когда она закончится. То, что конец близок, Зоя уже знала. Откуда? Этого она не смогла бы объяснить никогда, но знала!
Движение остановилось так же внезапно, как и началось. На смену разрозненности пришло чувство цельности. Огромное, пышущее жаром тело, которым Зоя ощущала себя, медленно плыло вокруг раскаленного шара, извергающего языки пламени. Они не достигали Зою, но ее тело само горело, все сильнее разогреваясь изнутри. Зоя чувствовала себя так, словно она попала в центр костра, в самое его сердце, и сама превратилась в белое пламя. Жажда иссушила губы, язык распух, горло саднило, внутренности горели.
- Воды! - взмолилась она.
Огонь - не потух, нет! - он преобразовался, расплылся по ее телу, отчего оно изменилось до неузнаваемости. Местами оно стало тягучим, вскипающим и булькающим, как густой кисель, местами - твердым. Плотные, крепкие части расползлись в две стороны, и пространство между ними заполнилось влагой. Зоя обильно потела. Ей казалось, что капли пота, слились в ручьи, а те полились по ее телу, освежая его, заполняя все ложбинки, обтекая только места, в которых ее кожа стала сухой и твердой, такой, что любое движение причиняло боль.
- Что это? Помогите, прошу! - мысль о помощи пробила пустоту и ... невероятной силой обрушилась на Зою. Она затряслась в ознобе, страдая одновременно и от жары, и от холода. Казалось, что кожа потрескалась и расползлась. Но спасительная влага омыла ее, и живительным бальзамом заполнила ранки.
После звуков стремительного движения вновь опустилась тишина. Зоя потеряла счет времени. Сколько длилась передышка, сколько истерзанное тело висело в пространстве, оставалось неизвестным. Но вот в голове просветлело. Мысли - одна фантастичней другой! - пробудили творчество. Воображение Зои начало создавать прекрасные образы - иногда настолько фантастические, что они не ассоциировались ни с какими известными ей, иногда знакомыми, напоминающими то, что она видела в своей жизни. Образы начали оживать, принимать осязаемые формы. Зоя радовалась, как ребенок, забыв о боли и страданиях, как ребенок, которому удалось построить из кубиков свой первый дом...
Радость давала пищу для еще большей фантазии. И Зоя творила - самозабвенно, забыв обо всем на свете! Шедевром ее творчества стало удивительное существо, напоминающее в чем-то те, которые она уже создала, но такое хрупкое, нежное и красивое. Настолько красивое, что оно казалось верхом совершенства. Зоя вглядывалась в него, и новый образ казался ей знакомым, словно она не придумала его, как многие, а вспомнила и сотворила по памяти.
"По образу и подобию!" - пронеслось в голове, но мысль улетела, не задерживаясь.
Тело Зои все время продолжало видоизменяться, покрываясь морщинами и наростами, становясь плотным и бугристым или разглаживаясь и смягчаясь. Плоды ее фантазий украшали его, как игрушки новогоднюю елку, их становилось все больше. Но вскоре наступило равновесие. Каждое творение заняло свое место и существовало в гармонии со всеми другими.
Любимое создание Зои также гармонично вписалось в мир прекрасных грез. Оно единственное не знало себе равных не только по красоте и совершенству, но и по хитрости и коварству. Материнская любовь - безграничная, безусловная, - прощала все, что оно по недомыслию или из озорства ломало, портило, убивало. Зоя видела, как ее любимое детище уничтожало созданное ею. Но, вспылив, в сердцах обрушив на него свою ярость, она в очередной раз прощала и, успокоившись, опять терпела.
В мгновения гнева ее тело сотрясалось, извергая огонь, или обильно покрывалось влагой, уничтожая все, созданное ранее. Опомнившись, Зоя опять творила. Снова и снова придумывая и воплощая в жизнь плоды безграничной фантазии. Совершенное создание с каждым разом видоизменялось, становясь то выше, то ниже, то умнее, то красивее. Но неизменным оставались его амбиции. И Зоя устала.
Теперь ей хотелось только одного: чтобы ее оставили в покое. Она так хотела забыть обо всем, закрыть глаза и уснуть. У нее не осталось сил на борьбу с собой, с совершенством, которое теперь паразитом жило на ней, с той силой, которая держала ее здесь - в мире опостылевшем и ставшим злым и жестоким.
- Освободи! - обратилась она к невидимой силе, зная, что та ей внемлет.
Ответ пришел не сразу, но, когда он пришел, Зоя ужаснулась.
- Нет! - закричала она и погрузилась в мрачную пустоту.
Тревога Алексея нарастала. Пока солнце еще освещало горы, он побродил в окрестностях, надеясь, что Зоя где-то рядом, ушла туда, куда ее увлекло. Она странная женщина, не всегда понятны ее действия. Бывало, она могла часами сидеть в одном месте и смотреть вдаль, то ли размышляя о чем-то, то ли любуясь пейзажем. А то могла идти и идти до тех пор пока силы не оставляли ее. Любопытство, выраженное в одной фразе: "А что там за поворотом?" не раз заводило ее в такие места, куда другим бы и в голову не пришло пойти. Зная это, Алексей надеялся, что она и сейчас где-то бродит.
Но наступили сумерки. Закат подарил прощальную красочную картину, разукрасив небо в радужные цвета. Ночь стремительно укрыла горы тьмой. Одна за другой зажглись звезды. Луны не было: то ли она пока не поднялась из-за хребта, то ли наступило новолуние. Алексей ждал ребят, которые еще ползали в пещере, и ждал Зою, напряженно вслушиваясь в ночные звуки.
"Она спустилась вниз!" - убеждал он себя, но замирание сердца при очередном падении камня невдалеке и тишина после, разрушали хрупкую надежду.
Вскоре на противоположном склоне появился свет.
- Наконец-то! - обрадовался Алексей. - Кто это там шарахается по ночам? - он попытался пошутить, но звук его голоса улетел вниз вместе с ветром. А на склоне один за другим появлялись лучи света от налобных фонарей. Послышались голоса. Ребята, возбужденные приключением, балагурили, делились впечатлениями.
- Привет, пап! - свет от налобника Сашки ударил по глазам.
- Привет, привет! Не свети в глаза! - Алексей прикрыл их ладонью. - Как вы? Все нормально? Долго что-то...
Сашка поравнялся с отцом, отошел в сторонку, пропуская следующего за ним.
- Нормально все, просто нас много оказалось, пока все спустились, пока поднялись, а где мама?
Алексей насупился.
- Ушла вниз... кажется... давай переодевайся скорее, нам еще спускаться, - он решительно подтолкнул сына. - Иди, иди, не мешай остальным.
При общем возбуждении, его "кажется" пролетело мимо ушей, и Сашка вместе с девчонками, уже поднявшимся к ним, ушел к рюкзакам.
Темнота сильно осложнила спуск: беспорядочное нагромождение камней, принесенных весенним селем, скрыло под собой тропу. Подниматься днем и то было не просто, а каждый шаг в темноте приходилось делать осмысленно. Падение в лучшем случае сулило получение синяков. Но вот впереди показался свет.
- Смотрите, машина! - крикнул кто-то.
Водитель, беспокоясь о ребятах, включил фары и свет в салоне кузова. Двухмостовый ГАЗ-66 - верный спутник искателей приключений, - преодолев затвердевшие глиняные размывы селя, остановился перед крутым сбросом и теперь сиял в ночи, как хижина одинокого странника.
Сердце в груди Алексея забилось чаще. Он пристально вглядывался в светящиеся окна машины, надеясь увидеть в одном из них жену. Но кузов был пуст. Водитель вышел навстречу, хлопнув дверью кабинки.
- Ну, вы даете! - он развел руки, в его голосе слышались нотки радости. - Я уже думал, что случилось...
- Зоя пришла? - спросил Алексей, перебивая.
- Зоя? Нет...
Алексей остановился.
- Как нет? - самые страшные предположения, казалось, обретали реальность.
- Никто еще не приходил... может она отстала, там идет, сзади...
Алексей уже не слушал. Он оглянулся назад. Сашка подошел с другом, обсуждая поход.
- Где Андрей? - остановил его отец.
- Дядя Андрей? Он последним идет, - сын заметил, как изменилось лицо отца, - что случилось, пап? - он всмотрелся за его спину. - Мама там? - спросил Саша, не увидев ее.
Вместо ответа, Алексей сжал плечо сына.
- Нет. Она потерялась там, наверху.
- Как потерялась? - не понял Саша. Холод леденящей струей пробрался в сердце. - Она же замерзнет...
Тем временем подошел Андрей.
- Андрюха, Зоя потерялась. Рассказывать некогда. Надо идти назад. Возможно, она где-то оступилась, упала. Будем искать. Кто-нибудь дайте мне налобник. - Алексей привычно отдавал распоряжения.
Через пять минут четыре человека, освещая себе путь фонарями, быстро поднимались в гору. Машина, грозно урча, перебираясь по колдобинам и между валунами, увозила остальных в город.
С каждым днем становилось все холоднее. Уже неделю Алексей жил в горах, настойчиво обшаривая все вокруг по несколько раз. Друзья на следующий же день после пропажи Зои принесли палатку, спальники, провиант. Вместе с Алексеем поиском занимался Андрей - давний друг и спасатель, - и Сашка, который съездил на день домой и вернулся возбужденный с распечатанными фотографиями.
- Смотри, пап, вот здесь, - ткнул он пальцем в тот самый камень, около которого Алексей в последний раз видел Зою, - видишь, над камнем темное пятно, фиолетовое, очертаниями похоже на мамину голову.
Алексей вглядывался в пятно, но поверить в какую-то мистику, когда жена пропала в реальности, он не мог.
- Мало ли, что там за пятно, Саша, я же фотографировал! Не было там ни мамы, ни ее головы! Да и обрыскал я уже все вокруг этого камня.
Алексей взял фото. Жена улыбалась ему на фоне голубого неба. Сердце защемило.
"Не может человек так просто исчезнуть! Зоя..." - он отвернулся. - Сходи за водой пока не стемнело, - отмахнувшись от страшных мыслей, сказал сыну.
Палатку они поставили на склоне. Хоть и ветрено и до воды далеко, но безопасно: в случае сильного дождя, когда сай забурлит, стремительно наполняясь водой, их не смоет. Небо каждый день заволакивало облаками - природа все никак не могла разродиться дождем. Ветер разгонял тучи, словно помогая людям. Но, стихия не сдавалась. Все ниже опускались тучи, все холоднее становился ветер.
Ночь морозным холодом загнала спасателей в палатку. Ужинали внутри, затащив с собой котелок с кашей.
- Сдается мне, ночью все же пойдет дождь, - сурово сказал Алексей, прислушиваясь к завыванию ветра, ударявшего то в один бок палатки, то в другой.
- Или снег, - добавил Андрей, доедая кашу.
- Что тогда делать будем? - Сашка обвел взрослых испуганным взглядом.
Алексей ничего не ответил. Залез в спальник и отвернулся.
- Послушай, Леш, ты не обижайся, но нам надо уходить. Мы обшарили все вокруг и не раз. Я понимаю, мне Зоя тоже дорога, поверь, но мы не найдем ее. Никаких следов.
Андрей замолчал. Молчал и Алексей. Саша смотрел на них, понимая, что Андрей прав, и слезы потекли у него по щекам.
- Держись, Саша, - Андрей сжал его плечо.
Ночь прошла тревожно. Алексей впадал в дрему, но и только. Спать не давали навязчивые мысли. Перед ним, словно наяву стола Зоя с поднятыми руками - как он видел ее в последний раз.
"Камень... Она стояла или сидела у камня. И никуда от него не уходила. Никуда! Что же это за чертовщина?!"
Алексей сел. Приоткрыл окно за спиной. Серый свет прокрался в палатку.
"Светает".
Он вылез из спальника. В палатке было тепло. За ее тонким пологом стояла тишина. Ни звука. Только тихий шелест, едва уловимый. Алексей оделся и, стараясь не разбудить сына и Андрея, раскрыл молнию входа.
Утренняя серость только начала расползаться. Ветра не было. Тихо падал снег. Склон уже покрылся тонким слоем и белел, насколько хватало глаз.
Алексей пошел вниз; осторожно ступая, спустился к саю, прошел по нему еще ниже и остановился у того самого камня, не доходя двух метров до того места, где стояла Зоя. В тишине ему почудился ее зов.
- Леша, - тихо шептала она, - Леша...
Он упал на колени, сжал голову руками и завыл. Потом, опомнившись, поднял голову и увидел, что из-под камня парит. Снег ложился рядом, на сам валун, но в одном месте у его подножия, вокруг лежачего камня, плотно к нему прилегающего, виднелась земля, от которой почти прозрачным туманом поднимался пар. Алексей вскочил, одним прыжком подлетел к валуну. Ощупал его подножие руками, встал на лежащий камень и почувствовал, как он зашевелился. Отпрыгнув в сторону, осторожно ступая, Алексей подошел к нему снова, присел и начал рыть, выгребая подмокшую породу на себя.
Вскоре открылся ход.
"Пещера!" - ликовал Алексей, и надежда найти Зою, снова оживила его, придала силы.
Камень, что лежал, прикрывал ход, широкой частью вписавшись между массивными плитами, которые удерживали его от провала, и он балансировал между ними, как на шарнире. Плотный ком сухой земли прикрывал его, и словно цементировал. Снег таял от тепла, идущего снизу, из пещеры, земля размягчилась и камень освободился.
"Зоя стояла на нем! - понял Алексей. - И провалилась! А камень вернулся и снова прикрыл вход, потому я ничего не заметил. Дурак! Надо было ... " - от досады и злости на самого себя, Алексей скинул пуховку и как собака начал разрывать землю, расширяя вход.
Уже давно рассвело, но в снежной пелене, заполнившей небо, ничего не было видно. Алексей хотел было полезть внутрь пещеры, но здравый смысл остановил его от опасного шага: неизвестно, насколько там глубоко. Он может пропасть так же, как Зоя. Не в силах уйти, он встал и закричал:
- Андрей! Саша!
- Папа! - отозвался сын.
- Я здесь! Давайте сюда, Саша, я здесь! - Алексей замахал руками.
- Давай я, - Андрей остановил друга, надевающего обвязку.
- Я сам, - решительно ответил он и, закрепив веревку, сполз в пещеру.
Ноги почти сразу уперлись в твердую поверхность. Покатое дно резко уходило вниз. Алексей спустился, нащупывая ход руками. Остановился и осветил пещеру. Она оказалась небольшой, крутой спуск выполаживался ниже, и в глубине темнел проход дальше. Алексей сполз, подтягивая веревку, и прямо перед собой увидел Зою. Она лежала головой к выходу и лицом вниз.
- Зоя, Зоя, Заинька, - он просунул руки под ее плечи и подтянул на себя. Развернул, вглядываясь в лицо. Наклонился, пытаясь уловить ее дыхание. Но Зоя не подавала признаков жизни. Тогда Алексей расстегнул молнию на ее куртке, просунул руку к шее, прижал пальцы к тому месту, где проходит сонная артерия - никакого движения, но кожа на ощупь показалась мягкой и теплой.
- Зоя! - Алексей взял ее лицо в руки.
Зоя молчала.
- Леха, - Андрей просунул голову в пещеру, - что там?
-Зоя, - тихо ответил Алексей, словно боясь разбудить жену. Он наклонился над ней и припал ухом к груди. Тишина. Удар. Тишина. Еще удар.
- Жива! Сашка, мама жива!
Он отвязал от себя веревку, просунул ее под Зою, закрепил и, приподнимая и подталкивая к выходу, крикнул Андрею:
- Тащи!
Тяжелое небо придавило город бесформенными тучами. Казалось, вот-вот, разразится ненастье, но за окном только покачивались голые верхушки деревьев, окруженные вязким воздухом.
Зоя не сводила глаз с окна, с тревогой всматриваясь в небо и повергая персонал кардиологического отделения городской больницы в шок одними и теми же вопросами. Ее интересовало, светит ли солнце, не пылают ли пожары на Земле, растаяли полюсные льды или нет. Ночами Зоя металась в постели, крича и призывая на помощь. Когда угроза жизни миновала, лечащий врач предложил Алексею перевезти жену в психиатрическую клинику. Алексей отказался и забрал Зою домой, оставив докторам расписку о снятии с них всякой ответственности.
Зоя была еще слаба и едва переставляла ноги, но обстановка своей квартиры, трогательная забота мужа и сына, и особенно ласково мурлыкающий кот, забравшийся сразу к ней на кровать, словно вдохнули в нее сил.
- Господи, как хорошо дома! - она закрыла глаза и втянула в себя теплый воздух, узнавая те запахи, которые делают дом родным. В них смешивается и аромат любимой косметики, и запах одежды, и еды, которую готовят в этом доме. И еще неуловимый, неразличимый отдельно от других, но придающий неповторимость, запах людей, живущих в нем.
- Зоя, - Алексей присел на краешек кровати и взял ее руку в свои, - ты отдохни...
Она не открывая глаз, улыбнулась и провалилась в сон.
Зоя кричала во всю мощь легких, но не слышала собственного голоса - звуки растворялись в воздухе, как пар, поднимающийся от разогретой воды. Моря и океаны Земли бурлили, как кипяток, испаряясь на глазах. Планету окутала облачная вуаль. Зоя задыхалась от горячего пара, обжигающего горло, глаза. Ее мысли - еще недавно стремительные и легкие - обугленными головешками заполнили сознание, и в их беспорядочном нагромождении потерялось все, что имело значение до того, как Зоя ощутила себя родной планетой.
- Нужно обратиться к Солнцу! Люди! Помогите! Нужно обратиться к Отцу! Он не слышит меня, мой голос потерял силу! Помогите! - метаясь по постели, бредила Зоя.
- Зоя! Зоя! - тормошил ее Алексей, пытаясь разбудить, но она кричала и звала на помощь.
Прибежал Саша. Действуя интуитивно, он схватил стакан воды, что стоял на туалетном столике и плеснул в лицо матери. Испугавшись того, что сделал, он упал перед ней на колени, обнял и заплакал, уткнувшись носом в ее руку.
- Саша, сынуля, что ты? - Зоя привстала. С ее лица стекали ручейки воды. - Что это? - протерев лицо одной рукой, спросила она.
Саша поднял голову.
- Мам, ты очнулась?!
Алексей достал полотенце из шкафа, протянул жене.
- Ну, ты нас и испугала!
Зоя смотрела на мужа и сына, ничего не понимая. Она вытерла лицо, потрогала подушку, одеяло.
- Все мокрое...
- Ничего, сейчас поменяем. Зоя, ты бредила, ты кричала "Помогите!", говорила, что нужно обратиться к солнцу... Так, давай вспоминай, дорогая, а то мы не разберемся в этом никогда! Скажи, ты помнишь, или нет?
- Помню.
-Рассказывай.
Зоя молчала.
- Что ты?
- Не знаю, с чего начать... и поймешь ли... Я не сумасшедшая, Леша, я... как бы превращаюсь временами... - Зоя с мольбой посмотрела на Алексея, прижала к себе Сашку, сидящего рядом с ней на кровати. Помолчав еще, она все же решилась: - Я - Земля, Алеша, и мне грозит гибель. Солнце. Понимаешь, я сама в сердцах обратилась к нему, попросила помочь. Люди достали, сил нет терпеть больше. И убивать опять тоже нет сил. Несколько раз мы начинали все с нуля. И каждый раз приходили к концу, теряя связь друг с другом.
- С кем? - стараясь понять, переспросил Алексей.
Зоя пристально уставилась в его глаза. Она проникала в самую глубину его души, читая в ней чистоту помыслов, желание помочь и безмерную любовь к ней, к женщине.
- Алеша, - Зоя заплакала.
Сашка встал, не зная, что делать.
- Пап...
- Поставь чай, Саша, и дай, там, успокоительное, - Алеша махнул рукой сыну, выпроваживая его из спальни. - Зоюшка, все будет хорошо, не плачь, - прижав голову жены к груди, он поцеловал ее в макушку. Сбросив мокрую подушку, пододвинул свою и уложил Зою.
- Алеша, мы все погибнем, если не сможем выпросить прощения. Я не знаю, как это сделать, но мы... - Зоя снова разрыдалась, - мы сгорим! Земля погрузится во тьму, ничего живого не останется, она станет пустой, безводной, даже воздух исчезнет!
- Тихо, тихо, Заюшка, тихо, мы что-нибудь придумаем, не плачь.
Саша принес таблетки. Зоя проглотила лекарство; изредка всхлипывая, затихла и через полчаса уснула.
- Что будем делать, а, Саш? - Алексей сжал ладонями бокал с чаем. Почувствовав жар, развел их в стороны. Он не смотрел на сына, но мыслями ушел в свои думы. Не понимая, что происходит, не зная, как быть, он разговаривал вслух, обращаясь к единственному собеседнику, который сидел рядом и в душе переживал за мать не меньше, чем он сам. - Что с ней случилось? Земля... Бред, да и только. Может быть, врачи правы и ее нужно... - как только он вспомнил о психушке, то сразу же отмел возможность лечения там Зои. - Нет, она там совсем свихнется или станет, как зомби!
- Ты о чем, пап?
Алексей словно очнулся и посмотрел на сына.
- Да врач посоветовал отправить маму на лечение в психбольницу.
Сашка чуть не подавился.
- Какая психбольница? Ты что, пап, она же нормальная, просто стресс, сколько она пролежала в пещере, одна!
Алексей согласно кивнул.
- Я тоже так думаю, но ее кошмары... что-то надо с этим делать. Я не знаю, - он потер шею.
- Давай позовем тетю Зину, сестру мамину. Она всегда ей звонит, когда плохо.
- Да что она может, Саша! - возразил Алексей, вспоминая маленькую женщину с острым пронзительным взглядом. - Хотя, давай позовем, она вроде... экстрасенс, может что-то сделает. Да хоть поговорит с ней, а то я не знаю, как реагировать на ее бред.
Утром Саша позвонил тете Зине, попросил приехать.
- Что ж вы сразу мне не сказали?! - только воскликнула она, услышав историю пропажи Зои, и через час уже сидела рядом с сестрой, слушая ее рассказ.
- Да, Зоя, это контакт! - уверенно сказала Зина. - Как только ты выдержала это?! Зойка, ты понимаешь, что с тобой произошло?
Зоя сидела в кресле, полностью облокотившись на него. Руки лежали на подлокотниках, голова чуть склонилась к плечу. Ее глаза стали еще больше на фоне осунувшегося лица. Темно-серые овалы под ними придавали взгляду усталость, но Зина видела, как искры сверкали в глазах сестры, видела тревогу и метание в поисках ответа на вопрос "Что делать?".
- Давай так, - Зина встала, - сначала я посмотрю, потом решим, как быть дальше.
- Зина, - по щекам Зои потекли слезы, губы задрожали, - Зина, помоги мне...
- Конечно! Успокойся, давай лучше ляжешь, а?
- Нет, - Зоя вытерла нос, - я посижу, ты только говори, что делать.
- Сначала подумай о том, что ты - живая! Что в тебе много сил, и ты со всем справишься! Думай о хорошем! - она заработала руками, как всегда это делала, когда считывала информацию, или очищала ауру. Ее пальцы беспрестанно шевелились, словно ощупывали что-то, ладони то сходились, то расходились, сжимая или собирая энергию пространства. Зина подергивала плечами, сдувала невидимые путы, выравнивала энергетические оболочки, восстанавливая силы Зои.
- Как ты? Что чувствуешь? - периодически спрашивала Зина, вглядываясь в лицо сестры и продолжая свою работу, которая многих повергала в недоумение, когда они впервые сталкивались с подобным. Но Зоя, хоть и не видела так, как Зина, но интуитивно ощущала пространство, изменения которого на физическом уровне проявлялись головокружением, учащением сердцебиения, усилением эмоций. Когда Зина спрашивала, то Зоя отвечала, рассказывая, что она в этот момент видит в своем воображении. Так они добрались до момента контакта.
Зина, казалось, забыла об окружающем мире. Она ушла в работу, сосредоточившись до предела. Ее движения стали резче, размах рук шире, она дышала, глубоко втягивая воздух, и резко выдыхала. Зоя закрыла глаза. И перед ее взором снова поплыли картины сотворения Земли, появление на ней жизни. Зина больше ни о чем не спрашивала. Зоя только слышала ее дыхание и шелест воздуха от движения рук.
Постепенно движения стали все тише, все реже. В конце концов, Зина остановилась, и Зоя услышала привычное:
- Как ты? Что чувствуешь?
Она открыла глаза. В этот момент Зина нарисовала в воздухе большой крест, опустила руки и, подняв глаза, улыбнулась:
- Все. На первый раз достаточно. Теперь мы вдвоем знаем то, что видела ты одна. Так что будет легче.
Зоя улыбалась и плакала.
- Спасибо. А что мне делать?
Сестра присела перед ней на корточки.
- В тебе нет любви. Ты ее всю израсходовала. Набирай любовь! Она кругом. Представь себя лотосом. Вот ты поднялась из земли, прошла воду, вышла на свет. Твои лепестки раскрылись - один за другим, солнце дарит тебе свою любовь, ветер шевелит каждый лепесток, насыщая его любовью, вода омывает твой стебель, и тоже дарит тебе свою любовь, земля - с ее соками ты получаешь любовь. Посмотри, сколько вокруг любви! Твое сердце распахнулось, как цветок лотоса, и с благодарностью принимает дары. Почувствуй любовь, запомни ощущения и сохрани их. - Зина сделала паузу, наблюдая за сестрой. - Теперь поделись любовью, которой переполнено твое сердце со всеми: с сыном, с мужем, с людьми, которые проходят мимо. Подари им любовь. Чувствуешь, как легко становится тебе? Люди улыбаются, и с их улыбками к тебе приходит их любовь. Ты становишься сильной, для тебя нет ничего невозможного. Любовь окрыляет тебя.
Зоя почувствовала, словно у нее за спиной выросли крылья. Она расправила их, проверила каждое перышко, рассмотрев его. Потом взмахнула крыльями и оторвалась от земли. Легкость тела подарила безумную радость - такую, от которой сердце становится безмерным, в нем умещается весь мир. Зоя поднялась ввысь, ощутив поток воздуха на лице. Она полетела к солнцу, радуясь теплу его лучей. Под ней сияла Земля: словно невеста, чистая и прекрасная, умытая дождем, она зеленела полями и лесами, сверкала белоснежными шапками гор, синела бескрайними океанами.
- Зина, как прекрасна Земля! Как я люблю ее!
Зина держала руки сестры в своих руках и не спускала глаз с ее лица.
- Молодец! Хорошо! Опускайся вниз. Ты вернулась в свой дом. Сидишь в своем кресле. Открой глаза.
Зоя распахнула глаза. В них светился восторг.
- Сестренка, хорошо-то как! - она обняла Зину.
- Теперь надо отдохнуть. Я пойду. Ты продолжай набирать любовь и восстанавливать силы.
Зина ушла, а Зоя крепко уснула. Алексей, наблюдая за спящей женой, видел скользящую улыбку на ее губах и просто не мог поверить в то, чего сам никогда не видел и не ощущал, но что на его глазах преобразило Зою, успокоив ее и вернув надежду на исцеление.
Зима пролетела над городом вертлявой метелью, порадовав жителей снегопадами, хоть и редкими, но красивыми. На смену им пришли дожди; растопив остатки снега на земле, они напитали ее влагой и уже в конце февраля к солнцу потянулись первые стрелки гиацинтов. Вслед за ними проросли тюльпаны, выбросив еще короткие, но плотные верхушки листьев.
Зоя с удовольствием возилась в цветнике, разбитом ею же под окнами квартиры. Ночные кошмары остались в прошлом: она спала крепко и безмятежно. Изредка заходила Зина и тогда сестры, уединившись, медитировали и потом обсуждали то, что видела Зоя, что она ощущала, погружаясь в мир своего подсознания. Зина учила сестру отвлекаться от назойливых мыслей, учила способам энергетической защиты и каждый раз заканчивала занятие накоплением любви в душе.
В середине марта Зоя ошарашила мужа заявлением:
- Мне надо назад, туда, где я была.
- Куда? - не сообразил сразу Алексей.
- К тому камню, где пещера, - Зоя была совершенно серьезной.
- Что-то я ничего не понимаю... все вроде было нормально... - Алексей вглядывался в глаза жены. Но ее взгляд был чистым, никакого волнения или страха Алексей не увидел. - Зоя, зачем тебе туда и сейчас? Ты же понимаешь, что там еще лежит снег, холодно. Что случилось-то? Я думал, ты больше никогда не захочешь даже близко подойти к тому месту.
- Алеша, не волнуйся, прошу тебя, выслушай, - Зоя присела на диван и потянула за собой мужа. - Я должна там быть двадцать первого марта, это день весеннего равноденствия. Я не знаю, зачем. Но должна, и все. Просто поверь мне и помоги.
- Но с чего ты решила, что должна? - Алексей повысил голос, встал и пошел к окну, остановился на полдороги и вернулся назад. Присел перед Зоей, взял ее за руку и, заглядывая в глаза, сказал - тихо, сдерживая эмоции:
- Зайка, у тебя опять... какие-то видения были что ли? Скажи, что ты видела, я должен понять.
Зоя закусила губу, закачала головой.
- Я не знаю, как объяснить, Леша. Ничего такого я не видела, но меня будто зовет туда что-то.
- А Зине ты говорила об этом?
Зоя кивнула.
- И что? Что она сказала?
Зоя глубоко вздохнула.
- Она думает, что там вроде как портал, место, где возможен контакт с Землей. Таких мест много. Там особая энергетика. Люди, чувствующие ее, знают об этом. Но этого мало - знать. Сила Земли несравнимо больше того, что может выдержать человек. Зина не может объяснить, как я смогла выдержать контакт. Она думает, что в том месте как бы совпали мои возможности и степень открытости портала. Тогда я получила настолько сжатую информацию... это как, если бы кино, рассчитанное на два часа, прокрутить за пять минут, даже быстрее. Но в конце, я тебе говорила, мне стало нестерпимо больно и страшно, и я, ну, Земля, попросила помощи. Алеша, это не как у нас, там нет двусмысленности. Просишь - получи! Тем более, что все знают и видят, как Земля страдает.
- Подожди, подожди, - прервал жену Алексей, - кто - все?
Зоя, не мигая, смотрела на мужа.
- Все. И Солнце, как Отец, защитило.
- Защитило?
- Да. Оно... он... уничтожит нас... уже уничтожает. Понимаешь? - Зоя вскочила с места и заметалась по комнате. - Земля поняла, что произошло, но уже ничего не может сделать, она попросила и получила ту помощь, которую может дать огромный сгусток огня - он все сожжет. Все! Под горячую руку сожжет все, ничего не останется. Земля... опустеет... совсем.
- И когда это произойдет, по-твоему?
- Это уже происходит, Леша. Активность Солнца влияет на наш климат, на магнетизм. Я не знаю, как это все объясняется с точки зрения науки, но не надо быть ученым, чтобы видеть природные катаклизмы, число которых возрастает все больше - землетрясения, наводнения, метели там, где и снега-то почти никогда не было. Да ты и сам новости смотришь.
- Хорошо, предположим, что все, так, как ты говоришь, - Алексей все равно не мог поверить в реальность того, что его жена получила какую-то информацию и все остальное. Но ему сейчас надо было как-то остановить ее, убедить в том, что не в ее силах изменить природные процессы. - Но что ты можешь сделать? С Солнцем поговорить? Если, как говорит Зина, даже с Землей нельзя разговаривать или как там у вас - контактировать - без боязни умом тронуться, то, что тогда говорить о Солнце?!
- Леш, ну зачем ты так? Ты же знаешь, что я нормальная, и Зина тоже. Почему умом тронуться? Почему не заболеть или не умереть совсем? Да ну тебя, - Зоя обиделась, - я все равно туда пойду. Я просто прошу тебя помочь. С тобой мне будет легче и безопаснее. Пожалуйста. - Она в упор смотрела на мужа, ожидая ответа.
Алексей не торопился. Он сел рядом, закрыл лицо руками, потирая пальцами лоб. Потом кивнул, вроде как соглашаясь.
- Ладно. Время еще есть. Давай пока оставим этот разговор. А там посмотрим.