Началась эта неслыханная история в одном южном портовом городе, бывшей столице древнего могучего царства. Через эти места проходил великий торговый путь, и много богатств, потоком лившихся из разных стран, как ил на дно реки, оседало в городе.
Богат был город, очень богат. Но, как сказал мудрец, всё проходит. От былого остались античные развалины да могилы-памятники, опустошённые от всего ценного ещё древними грабителями. Счастливчикам иногда удавалось на раскопках древних городищ найти монету-другую с чеканным профилем бывшего властителя этой земли. Имя его сохранилось в названии горы, что возвышалась над городом.
Узкие кривые улочки города застроились неказистыми домишками, сложенными из пиленого камня-ракушечника. От близости морского воздуха и палящего солнца белый когда-то камень потемнел. Домишки пытались скрыться от внешнего мира за оградами из набросанных друг на друга обломков того же камня, где глиной скреплённых, а где без крепления вовсе, просто так. Казалось, толкни слегка оградку - и завалишь. На плоских камнях оград затаивались дворовые собаки. Говорят, Алим Полтораухий прошёл когда-то мимо слишком близко - и откусили ему пол уха.
Улочки начинались у вершины горы и заканчивались внизу, у причалов, сложенных из крепкого камня-дикаря и застланных мокрыми от плещущих волн тесаными брёвнами.
И всюду корабли, корабли... На их мачтах флаги разных стран. По шатким сходням, как муравьи, потоками движутся портовые грузчики. Из тёмных гулких трюмов выносят они заморские фрукты, бронзовые изделия, обратно загружают рыбу солёную, вяленую, копчёную, сыр овечий, шерсть, вино в огромных кувшинах-амфорах, зерно.
Здесь же развернулся многолюдный базар. Разноязычный говор терзал непривычный слух. Всюду на прилавках, на земле, а то и просто в руках - мёд в берестяных туесах, воск из Руси, шёлковые ткани и пёстрые ковры восточные. А рыбы-то, рыбы! Тут всякая - и свежая, и уже слегка протухшая.
- Бычки! Бычки! - наперебой выкрикивали продавцы.
- Камбала! Камбала! - глухим набатом басил один.
- Кому кефаль? - перекрывал всех визгливый женский голос.
- Свежая? - осведомлялся покупатель.
- Ещё глазом моргает, - заверяли его.
Особняком держались голодные бездомные собаки с униженно поджатыми хвостами. Они молящими глазами смотрели на людей и частенько затевали драки из-за брошенной кем-нибудь обглоданной косточки. Их разгоняли пинками, вымещая зло за свои неудачи.
Шустрые, как воробьи, мальчишки стайками сновали среди многолюдья, тоже пытаясь раздобыть еду. Город привлекал внимание жаждущих чужого богатства и подвергался постоянным набегам как степных, так и морских разбойников. Гибли защитники города, воины, потому много осиротевших ребятишек скиталось всюду, пытаясь всеми способами выжить.
Среди них двое неутомимых искателей приключений - Ник и Тимка. Внимание их привлекла толстая тётка, подсчитывающая выручку. Ник указал на неё глазами, и приятели остановились.
- Смотри! Смотри! - громко сказал Ник и указал вверх.
- Летит! Летит! Стало. Опять полетело! Опять стало.
Тётка невольно задрала голову, Тимка протянул руку к прилавку, и одинокая монета оказалась у него. Мальчишек тут же как ветром сдуло.
Да где там! Ищи-свищи. Миг-другой - и вот уже их босые ноги осторожно ступают по раскаленным плитам другого конца базарной площади.
Жара уже разогнала и покупателей, и продавцов. По каменным прилавкам рыбных рядов теперь лишь ползали жирные мухи. Одурманенные духотой лавочники, греки и армяне, клевали длинными носами над своим пёстрым товаром. Тимка подбросил на ладони скользкую от пота монетку, она тускло блеснула, и это успел заметить продавец всякой всячины, который сидел в спасительной тени.
- Волшебный товар! Волшебный товар! Подходи млад и стар! Вот кости игральные и карты гадальные! Кто ими владеет, тот разбогатеет! - принялся нараспев выкрикивать он.
- Что же ты не разбогател? - насмешливо спросил Ник.
- Был я богатым, - печально ответил продавец, - да жадность сгубила меня. Проиграл я всё своё богатство капитану Фарту. За долги он навечно сослал меня сюда. Уже триста лет страдаю я от голода и жажды.
Мальчишки раскрыли рты от удивления. Триста лет голодать! Вот это да! Тут только один день не евши, и то невмоготу.
- Как же ты до сих пор не умер?
- Не знаю, - признался бывший богач. - Наверное, это тоже его рук дело.
- А кто он такой, этот Фарт? Волшебник? - поинтересовался Тимка.
- А кто же ещё? Удивился продавец. - Он мог вызвать на море гигантские волны и остановить ветер. Одним взглядом он подымал над столом чашу, полную вина, и она висела в воздухе просто так, сама.
Продавец явно врал и сам верил в свою выдумку. Осторожно оглянувшись, будто кто-то подслушивает, он пониженным голосом продолжал:
- Говорят, он побывал на планете ушедших из жизни и вынес оттуда тайну бессмертия, и за это его наказали: будто бы душа его мается взаперти и не может вырваться на свободу. А сто лет назад, - продолжал он врать, - сюда в порт зашёл его быстроходный парусник "Ветер удачи". Я ожидал, что прибыл сам Фарт, чтобы освободить меня. Но на берег сошёл незнакомец. Он сразу отыскал меня в толпе, хотя мы раньше никогда не встречались. "Фарт надеется, - сказал он, - что ты за эти годы набрался ума и разгадаешь секрет, заключённый здесь, и тем самым освободишь себя и его от рабства времени". С этими словами он протянул мне вот это, - продавец поднял старинную подвеску, искусно вырезанную из чёрного с красноватым отливом дерева, висевшую на потемневшей от времени серебряной цепочке. - Это портрет капитана Фарта, - пояснил он. - Я пытался разгадать секрет, но безуспешно. Может, это удастся сделать другому, а для меня эта вещица стоит теперь не дороже той монеты, что у тебя в руке.
Тимка подбросил монетку, и продавец ловко поймал её. Ник толкнул Тимку в бок, но было поздно. Купля состоялась.
На портрете выделялись острая бородка, прямой нос, упрямые губы. Под строго сведёнными бровями притаился цепкий живой взгляд, от которого Тимке стало не по себе. Голова Фарта была накрыта зелёной от патины бронзовой крышечкой в виде шляпы. Тимка слегка щёлкнул по ней ногтем. Крышка тихонько звякнула и неожиданно приподнялась. Под ней было пусто, как и в Тимкином животе.
- Хочу есть, - негромко сказал он.
Последовал тяжелый вздох, Тимка испуганно огляделся, но рядом никого не было. Что-то вырвалось из-под крышки, пронеслось над площадью, разогнав круживших невысоко чаек. Те облегчили свои кишечники от белого жидкого помёта прямо на людей под ними, на товар, и умчались к морю. Крышка со звоном захлопнулась.
Проезжавшую мимо повозку, гружёную с верхом сушёной рыбой, сильно тряхнуло на совершенно ровном месте, с неё свалился прямо под ноги Тимке огромный судак. Повозка покатила дальше, а друзья, не мешкая, принялись жевать жёсткое сухое мясо. Продавец озадаченно глядел на подвеску в Тимкиных руках и безуспешно силился что-то понять.
Друзья, подкрепившись, отправились к готовящемуся к отплытию паруснику "Летучая рыба".
Заросший красными волосами капитан, он же хозяин по прозвищу Рыжий Бык, с неприязнью поглядывал на мальчишек. Кустистые брови с торчащими пучками волос придавали его шиповатому широкому и плоскому, как камбала, лицу свирепый вид.
- Пошли отсюда! - рявкнул он. - На днях такие вот подбросили дохлую кошку - завоняла всю палубу.
Тимка с досады щёлкнул по подвеске ногтём.
- Хотим быть моряками, - сказал он, ни на что не надеясь.
Капитан как-то странно дёрнулся, будто его ужалила морская змея, затем захихикал, как от щекотки. Его рот растянулся до ушей, изображая улыбку.
- У меня как раз двух матросов не хватает, - обрадовано сказал он. - Боцман, прими в команду этих бравых моряков.
Боцман с кривым ртом от глубокого шрама на щеке обалдело таращил глаза, но ослушаться не посмел.
- Беру без оплаты, на одно питание, - поспешил добавить капитан.
Повторять ему не пришлось, Тимка и Ник уже стояли на палубе.
- Чудеса... - пробормотал ошарашенный боцман.
2
Матросом быть на паруснике не просто. Мало знать все эти фоки-гроты, рифы-шкоты. Произнести - и то язык сломаешь. А каково лазить по всяким вантам-реям во время хорошенькой качки? Того и гляди, что сорвёшься с них и шею свернёшь. Тут и силач не всякий выдержит. Вот почему боцман был так озадачен. Но всё же принялся он юных мореплавателей учить - не учить, проверять - не проверять, а изводить нелёгкой работой, так это уж точно.
Тимка и Ник старались вовсю. Драить палубу? Пожалуйста. У них раз-два - и швабры наготове. Чинить запасные паруса? Так они только об этом и мечтали! Недаром в порту они ко многому присматривались и кое-чему научились.
Мчится под парусами "Летучая рыба" к недосягаемой линии горизонта. Давно уж не видно родных берегов, который день вокруг только море да небо. Чайки - и те отстали. А вот и чужие берега показались. Незнакомые города с мечетями проплывают мимо. Как указательные пальцы воткнулись в небо башни-минареты, иногда ветерок доносит заунывный крик муэдзина. И опять вокруг море и небо, небо и море.
"Скучно", - подумает иной.
Но как нет в лесу двух одинаковых деревьев, так и нет в море похожих друг на друга волн. Ударяется о борт волна и рассыпается мириадами мельчайших искр. А солнце тут как тут. И вот она, радуга, рукой достать можно. Катятся волны, рождаются мысли...
Тимка и Ник охотно учились морской науке. Они уже ловко вязали кранцы, чалили концы. Боцман реже придирался, то ли надоело ему, то ли моряки неплохие из мальчишек получались. Да и они готовы были всегда постоять друг за друга. Тяжело Тимке - поможет Ник, замешкался Ник - спешит Тимка на выручку.
До сих пор погода баловала мореплавателей. Но вот однажды багрово-красное солнце нехотя всплыло над горизонтом. Оно почему-то не торопилось начинать новый день. Неслышимый голос моря заронил тревогу в сердцах моряков. Посуровели их лица в предчувствии беды. Предостерегающе запел в снастях ветерок беспощадную песенку. Вначале тоненько, еле слышно, а затем всё громче, голосистее. Побежали по морю белокурые барашки-волны, предвестники шторма.
- Взять рифы! - скомандовал капитан.
Послушно полезли вверх по вантам матросы, разбрелись по реям, спешно подвязали паруса. Иначе сильный порыв ветра разорвёт их в клочья, или, чего доброго, опрокинет корабль.
А вот и он. Налетел стремительно, вспенил воду возле борта. И засвистело, загремело вокруг. Огромные волны яростно хлестали в корму. Парусник то возносился чуть ли не к небесам, то проваливался в кипучую бездну.
Матросы побледнели, вцепились во что попало. Многие, видно, решили, что пришёл их конец. Только Рыжий Бык, казалось, не испытывал страха. Он твёрдо стоял на ногах и спокойно отдавал команды рулевому. Глядя на него, мальчишки немного приободрились.
Но вот гигантская волна нависла над кораблём. Помедлила, будто выбирала удобный момент. И он настал. Всей своей тяжестью волна обрушилась на кормовую надстройку. Всё скрылось в клокочущей пене. Когда волна схлынула, рулевого на месте не оказалось, его унесла волна. Она же оглушила капитана, и он пытался устоять на ослабленных ногах.
Бригантиной никто не управлял. Её развернуло к ветру и стало захлёстывать волной. Ещё одна такая же громадина, что унесла рулевого, грозила пустить всех на дно морское. Люди оцепенели от ужаса. Даже невозмутимое лицо боцмана побелело, и на нём отчётливо выделился синий шрам. Боцман метнулся к шлюпке, чтобы сбросить её на воду и попытаться избежать гибели. Но шлюпку ударило о борт и разнесло в щепки.
А Тимка и Ник не растерялись. Беспризорная жизнь приучила их в минуты опасности действовать решительно. Не раздумывая, они бросились к штурвалу и с двух сторон ухватились за него. Величайшими усилиями им удалось повернуть бригантину. Вновь волна накрыла бригантину, но юные моряки были начеку.
Постепенно все пришли в себя. Рыжий Бык сделал вид, что ничего особенного ребята не совершили. Но с того дня он позволил друзьям нести вахту у штурвала вдвоём наравне со взрослыми. Научились они читать морские карты и вести корабль по солнцу и звёздам.
"Летучая рыба" упорно двигалась на юг. Однажды ночью с близкого берега на свет фонарей налетела туча больших сверчков. Двое суток они молчали, а потом так громко принялись стрекотать, что всем стало не до сна. Пришлось непрошенных гостей изо всех углов выметать.
Но вот закончился долгий путь. Бригантина вошла в порт.
Чернокожие люди разгружали товар. Вид у них был усталый и измученный, нелегко по гибким сходням с грузом ходить. Один из них покачнулся и потерял равновесие, тяжёлый тюк потянул его в сторону. Ещё мгновение, и они оба оказались бы в воде. Тимка вовремя пришёл на помощь, поддержал грузчика. И тогда на нерасторопного чернокожего обрушилась плеть белого надсмотрщика.
Оказалось, что бригантину разгружали рабы. Напрасно мальчишки громко возмущались и сжимали кулаки от ненависти к поработителям. Помочь несчастным они не могли. Все вокруг делали вид, что так и должно быть.
К вечеру пригнали новую толпу чернокожих невольников. Они молча стояли у причала, низко опустив покрытые дорожной пылью головы и едва держась на ногах от усталости. Далеко, видать, остались их родные места. У многих на теле кровоточили раны. Ясно, что покорились они не сразу.
Среди невольников была девчонка. На её сером пыльном лице пролегли чёрные дорожки от слёз. Она заглядывала в лица взрослым. Пусть они скажут, что это неправда, что всё обойдётся, и можно будет вернуться к маме. Но взрослые прятали от неё свои глаза. Девчонка посмотрела на Ника. Тот улыбнулся ей дружески, но в ответ получил взгляд, полный ненависти.
Рыжий Бык всех пересчитал, расплатился с торговцами, и невольников загнали в трюм. На рассвете "Летучая рыба" отправится в другую страну. Там Рыжий Бык надеялся перепродать рабов подороже.
Ночью Ник не смог уснуть в душном кубрике. В темноте, казалось ему, пылали ненавистью глаза чернокожей девчонки. Наверняка она считает его соучастником этого грязного дела. Ну нет! Честный всегда должен быть честным.
Он решил не будить Тимку. Если задуманное им дело провалится, то отвечать будет он один.
3
Ник выбрался на палубу и осторожно прокрался к трюму. Поблизости никого не было. Только луна будто подмигивала, отражаясь за бортом в ленивых волнах.
Задрайка трюмного люка никак не открывалась. Тогда Ник снял с пояса матросский нож и нажал на неё. Из открывшегося люка пахнуло тяжёлым застоявшимся воздухом. Там зашевелились, послышались стоны.
- Эй! - громким шёпотом позвал Ник. - Выходи!
В трюме притихли.
- Выходи скорее! - повторил он.
Его поняли. Первой показалась голова мужчины. Мужчина медлил, ещё не веря в свою свободу. Затем его мускулистое тело одним рывком оказалось на палубе. Один за другим выбирались из трюма люди и бесшумно исчезали в ночи.
Вот и девчонка.
- Меня зовут Ник, - сказал мальчик, беря её за руку.
Он хотел сказать, что не все белые плохие. Плохих совсем мало. Но девчонка молча вырвалась и скрылась во тьме. Ник вернулся в кубрик и крепко уснул.
Приснилась ему чёрная чайка. Кружит она над головою, в море зовёт. "Разве бывают чёрные чайки?" - удивился Ник. Шагнул он за чайкой и провалился в пучину. Понеслась ему навстречу темень глубинная. С шумом, с рёвом.
Подскочил со сна Ник, а это Рыжий Бык ревёт над ним, слюной брызжет.
- Это твой? - крикнул Рыжий Бык и показал нож.
Отказываться было бесполезно. Только у Ника рукоятка ножа была сделана в форме рыбы. Все видели, как он её вырезал. Вчера, значит, он оставил нож у трюма.
Рыжий Бык обрывком пенькового каната изо всей силы ударил его по лицу. Последнее, что увидел Ник - яркая вспышка света в глазах. Потом серая пелена заволокла взор, и Ник перестал видеть.
- Рыжая вонючая крыса! - закричал Тимка и, не помня себя от ярости, вцепился зубами в волосатую руку капитана.
Но силы были слишком не равны. Рыжий Бык слегка тряхнул рукой, Тимка ударился головой о переборку и потерял сознание.
Очнулся он, когда ослепшего Ника выбросили на причал, и бригантина уходила в море.
- Я хочу быть вместе с Ником, - сказал Тимка слабым голосом. У него сильно кружилась голова, и тошнота подкатывала к горлу.
- Нет уж, чёртов оборванец! - затрясся от бешенства Рыжий Бык. - Я тебя самого продам и хоть как-то возмещу убытки! - он приподнял Тимку за шиворот.
- Жди меня, Ник! - из последних сил крикнул Тимка. - Я вернусь за тобой! Обязательно вернусь.
Рыжий Бык швырнул его в трюм и задраил люк.
В одной из жарких стран Тимка был продан в рабство. Купил его смуглолицый человек в жёлтой чалме. Чёрные, как смоль, волосы волнами ложились на его плечи, густая борода прикрывала грудь. Хозяин Тимки носил длинную клетчатую юбку с широким кожаным поясом. На поясе имелись карманы и висел большой кривой кинжал.
Тимка, не смущаясь, рассматривал невиданное одеяние. Смуглолицый вскарабкался на одногорбого верблюда и задумчиво погладил свою бороду. Затем тяжёлая плеть обрушилась на плечи Тимки. Он так и взвился от боли.
- Белого человека уже нет. Есть только раб, - назидательно произнёс смуглолицый. - В путь.
Верблюд высокомерно задрал голову и с презрительным выражением на морде зашагал впереди.
Вокруг были бурого цвета скалы. И ни травинки, ни былинки на них. Мелькнёт иногда в знойном мареве хрупкая веточка безлистого кустарника, да попадётся близ дороги белокаменное надгробие чьей-то могилы. И снова камни, камни. Они шли по каменистой пустыне. Сквозь разъеденные солёным потом веки Тимка увидел, как перед ними в воздухе над самой дорогой возникла вдруг крепость-малютка. "Мерещится от жажды", - подумал.
Но сверху из узкой бойницы послышалось:
- Хвала тебе, хозяин. Да снизойдёт на тебя благополучие.
- Всё ли спокойно у нас нынче? - спросил смуглолицый.
- Птица не пролетит, змея не проскользнёт, - ответил невидимый страж.
Тут только смог разглядеть Тимка нависшую козырьком скалу над дорогой и похожую на игрушку крепость на ней. Назад, значит, путь закрыт.
Дорога привела к узкому глубокому ущелью. На дне его зеленела пальмовая роща, а по склону спускались убогие каменные домишки. Выбежала навстречу босоногая ребятня. Вышли молчаливые женщины с лицами, закрытыми платками по самые глаза. Всем любопытно поглядеть на белого раба.
И стал Тимка с рассвета до темноты колесо колодезное крутить. Крутится колесо, черпает воду ковшами. К пальмам бежит влага драгоценная. Дороже её нет ничего в пустыне. Растут пальмы, спеют на них финики, богатеет хозяин. Бедные люди ухаживают за деревьями, плоды собирают. Всё себе хозяин берёт, и всё ему мало. Зорко следит он, чтобы никто лишнего не съел или детям своим не припрятал. Тяжела плеть хозяина, а кожа у человека такая тонкая, такая нежная. Вот и не ропщут люди, молча обиды сносят. А что до раба, так тут и говорить нечего. Спит, как собака, на чём придётся, ест - что бросят. Собаку нет-нет, да приласкают. А рабу одна ласка - плеть хозяйская.
Сколько уж лет прошло, не считал Тимка. Вырос он, взрослым стал. Годы рубцами на спине и плечах от побоев обозначились. Но не это его гнетёт. Мучает его мысль, что несчастный Ник ждёт, на помощь его надеется. А может, уж и рукой махнул. Представит Тимка кривую усмешку на губах друга - и застонет от бессилия.
Пытался Тимка разгадать секрет подвески. Вертел её и так, и эдак. Смотрит Фарт из-под строгих бровей, живым взглядом говорит что-то, а что - не поймёшь. Бродит увёртливая мысль в голове Тимки, будто вот-вот вспомнится что-то такое, уже известное ему однажды.
Увидел как-то подвеску хозяин.
- Прошлое вспоминать - значит думать о будущем. Но его нет у раба, - сказал он.
Тимка перестал крутить колесо, постучал по крышке подвески.
- А я хочу, чтобы оно пришло, будущее, - вызывающе произнёс он. Вверх будто вспорхнуло что-то и прошелестело в листьях ближайших пальм.
Дерзость раба не понравилась хозяину. Он замахнулся, но ударить не успел. Внезапный вихрь оторвал обоих от земли и поднял высоко над ущельем вместе с пылью и мелкими камешками. Многие видели, как мелькнул их хозяин с поднятой плетью где-то под облаками и исчез навсегда.
Тимка летел куда-то всё дальше и дальше, и смеялся от радости.
- Свобода! - кричал он небу.
- Свобода! - кричал он солнцу.
Воздушный вихрь пронёс его над океаном и осторожно опустил на крохотный островок. Лишь голые камни были на нём. Тимка приуныл. Ему, видимо, предстояло умереть здесь от голода и жажды.
4
Свободный от рабства, но по-прежнему беспомощный, просидел Тимка с горькими мыслями до темноты. С тем и задремал.
Очнулся он от холода. Светало. Прямо на островок надвигался какой-то корабль. Вот-вот неминуемо произойдёт крушение.
- Эй! - закричал Тимка. - Куда смотришь? Земля!
Но корабль продолжал идти вперёд, словно хотел разрезать островок пополам. Тимка закрыл глаза. "Раз, - считал он, - два..." Сейчас послышится треск раздираемого на части корпуса и крики гибнущих людей.
Прошло мгновение, другое. Было тихо. Невидимое береговое течение повернуло неуправляемый корабль. Он теперь плыл мимо острова, едва не касаясь бортами скал.
- "Ветер удачи", - прочитал Тимка его название и с разбега прыгнул со скалы на палубу.
Здесь всюду виднелись следы жестокого боя: разорваны паруса и обломаны реи, в лужах застывшей крови вцепились друг в друга мертвецы. Корабль плыл по воле ветра и течений.
Тимка заглянул в капитанскую каюту. В кресле за столом с закрытыми глазами сидел мертвец. На груди его по белой рубашке расплылось красное пятно. Ящик стола был выдвинут. Золотые монеты и груда других драгоценностей бросились в глаза. Утренний луч солнца потянулся к оставшемуся без присмотра богатству, пытаясь заслонить собой. Людям лучше бы не смотреть на это. Под солнцем всё засияло яркими дразнящими красками.
Тимка задвинул ящик на место.
- Вот ты и дома, Фарт, - сказал он, глядя на резное изображение капитана.
Из кресла послышался вздох, и Тимка вздрогнул от неожиданности. Мертвец открыл глаза.
- Вам помочь? - Тимка шагнул было к креслу, но был остановлен жестом руки.
- Сейчас я умру, - с трудом произнёс человек. - Нет ничего вечного. Смертному бессмертие не дано. Потерял я свою силу, и потому Рыжий Бык перебил всю мою команду. Славные были ребята, я уже не могу отомстить за них. Пират должен быть наказан. Сделайте это за меня.
- Клянусь! - твёрдо сказал Тимка. - У меня с ним тоже счёты.
- Бумагу и перо, - потребовал человек. Тимка подал. - Ваше имя? - умирающий последним усилием воли не позволял глазам закрыться.
Тимка назвал своё имя. "Завещаю корабль "Ветер удачи" господину Тимке", - вывела рука и поставила подпись. Перо выпало. Теперь человек был уже мёртв.
Тимка спустил на воду шлюпку и в ближайшем порту объявил, что набирает команду на свой корабль. Вскоре новая команда наводила порядок. Мертвецов похоронили по морскому обычаю в море.
Среди новичков выделялся крепкий человек. Седая борода прикрывала нижнюю часть его лица, шляпу он надвинул на лоб. Незнакомец говорил, явно изменяя голос.
- Капитан, - промямлил он, - ты ищешь Рыжего Быка. Так знай: в Горле Кувшина он меняет срубленную в последнем бою мачту. За хорошую плату я проведу тебя туда.
Что-то в облике незнакомца настораживало Тимку, он раньше где-то видел этого человека. Но он решил разобраться с этим потом, а сейчас случай рассчитаться с пиратом предстал как нельзя лучше.
Но прежде всего нужно было найти Ника.
И понёсся корабль по шипучим волнам на всех парусах, испытывая свою удачу.
Вот и полузабытый порт среди песчаных берегов.
Смотрели жители на богато разодетого капитана и удивлялись: ходит среди калек и нищих, расспрашивает их о чём-то. Ему бы в кабаке богатство своё просиживать, а он заразу какую-то от немытых и нечёсаных подцепить рискует. И неведомо им, что важнее собственного здоровья и кабацкого веселья капитану этому было друга своего отыскать. Но не нашёл он среди этих несчастных Ника. Видно, умер, не дождавшись помощи.
Грустный возвратился Тимка к себе на корабль. Не сдержал он своего слова, опоздал.
И вдруг с причала послышалось:
- Волшебный товар! Волшебный товар! Налетай млад и стар!..
Тимка поспешно вышел на палубу. В тени штабеля рассохшихся бочек расположился оборванец. Подняв измождённое лицо и устремив невидящий взор в море, он на ощупь перебирал никому не нужный хлам, разложенный прямо на песке.
- Вот кости игральные и карты гадальные! - продолжал нараспев выкрикивать слепой.
- Кто ими владеет, тот разбогатеет, - закончил за него Тимка и с надеждой спросил: - Что же ты сам не разбогател?
Слепой молчал. "Нет, это не Ник, - решил Тимка. - Ник был крепкий малый".
- Погоди, господин, не уходи, - взмолился слепой и ухватил Тимку за одежду. - Был я богатый и могущественный, но капитан Фарт...
- ...сослал тебя сюда на триста лет, - перебил его Тимка. Голос его дрожал от радостного предчувствия.
- Ты уже слышал эту историю... - упавшим голосом сказал слепой. Его надежда на мелкий заработок растаяла.
- Я слышал её на сонном базаре от торговца, который продал двум оборванцам подвеску...
- ...за единственную на двоих монетку, - подхватил слепой. Лицо его мучительно передёрнулось. - Ты ли это, Тимка? - робко спросил он.
- Конечно я, дружище! А вот и подвеска.
- Я верил тебе, и ждал этого часа, - сказал Ник и тихо добавил: - Так долго ждал.
Праздные зеваки таращили глаза от изумления. Ещё бы! Такое только во сне и увидишь: богач и нищий тискают друг друга в объятиях и плачут от счастья.
- Как мне хочется видеть тебя, Тимка, - прошептал Ник.
Тимка задумчиво постучал по крышке подвески, и она открылась.
- Я тоже очень хочу этого, - признался он.
Что-то прозрачное вырвалось из неё и закружилось облачком горячего воздуха. Пока Тимка растерянно наблюдал за ним, возле Ника вдруг очутилась неизвестно откуда взявшаяся молодая негритянка. Она внимательно, словно вспоминая, всмотрелась в лицо слепого и негромко позвала: "Ник". Тот недоумённо замер. Негритянка достала обрезок бамбуковой трубочки, ковырнула в ней пальцем и быстро провела им по глазам слепого Ника.
- Печёт! - закричал Ник. - Огнём печёт!
- Что ты сделала? - ужаснулся Тимка.
Но негритянка исчезла так же внезапно, как и появилась. Ник уже не кричал. Он тихо смеялся счастливым смехом.
- Что с тобой? - испугался Тимка.
- Я вижу тебя. Я опять всё вижу!
5
Счастливые друзья рассказали друг другу о пережитом.
- Не хочу видеть зло вокруг, - сжал кулаки Ник.
Тимка невольно потрогал рубцы на своих плечах, и друзья поклялись до победного конца бороться со злом во всём мире. Прежде всего решено было дать бой Рыжему Быку.
Каменным Кувшином называли закрытую бухту с узким проходом, который и был "горлом". Уже на рассвете "Ветер удачи" осторожно в него входил.
Только искусный моряк отваживался протиснуться между острозубыми каменными грядами. Попутный ветер способствовал внезапному нападению.
Но вдруг лица членов команды омрачились. Впереди, на каменных уступах в лучах восходящего солнца угрожающе сверкнули стволы медных пушек. Сзади к узкому проходу на всех парусах спешила "Летучая рыба". Сейчас она повернётся и вооружённым бортом отрежет путь к отступлению "Ветру удачи", которому и не развернуться в узком проходе.
Хорошую ловушку придумал Рыжий Бык.
Моряки приготовились достойно умереть. Ведь от пиратов пощады не жди! Ник прощальным взглядом окинул море. Только Тимка оставался невозмутимым. Он спокойно постучал ногтем по шапочке-крышке подвески.
- Помоги нам, Фарт, - сказал он.
Тотчас из-под крышки вырвалось что-то совершенно прозрачное, и ветер внезапно стих. На "Летучей рыбе" беспомощно обвисли паруса, она потеряла ход.
- Ну что ты всё стучишь! - возмущённо воскликнуло что-то. - Хорошо, что голова пуста, не то непременно бы разболелась. Получи последнее желание и делай своё будущее сам. А я поищу себе место поспокойнее.
Что-то свистнуло, гикнуло и с шумом унеслось в море.
- Что это было? - ошеломлённо спросил Ник.
Ответить Тимка не успел. Неизвестно откуда взявшаяся гигантская волна подхватила корабль и легко перенесла через камни обратно в море. "Ветер удачи" оказался рядом с "Летучей рыбой" со стороны её безоружного борта. Ведь Рыжий Бык снял с него пушки для засады.
- Сдавайтесь, или мы разнесём вас в щепки! - повелительно крикнул Тимка.
Рыжий Бык взмахнул саблей, призывая пиратов к бою.
Вдруг седобородый матрос, которого всё это время Тимка тщетно пытался вспомнить, с разгону прыгнул за борт. Так это же криворотый боцман с "Летучей рыбы"! И он боялся разоблачения!
Пират быстро поплыл к своим, он был отличным пловцом.
Но тут произошло то, что иногда случается в этих тёплых морях. Недалеко от пловца из воды показался вертикальный узкий плавник. Акула! Противники с обеих сторон - и моряки, и пираты - замерли. Плавник неспешно, завораживающе медленно описал круг вокруг жертвы. Затем последовал резкий рывок, и тело несчастного исчезло под водой. Через несколько мгновений вода в том месте окрасилась в красный цвет. Всё было кончено.
Потрясённые увиденным, пираты сдались без боя.
- Вот тебе, Ник, корабль. Командуй им, - сказал Тимка.
Друзья высадили побеждённых на пустынный берег. Пусть поищут себе мирное занятие. А Рыжего Быка отвезли на необитаемый остров.
- Живи здесь в одиночестве за всё зло, которое ты причинил людям, - сказал Ник.
Две бригантины неслись по океанским просторам. На их мачтах гордо развевались флаги справедливой борьбы за свободу во всём мире.
А в это время в далёком южном порту продавец всякой всячины, сидевший в спасительной тени, вскочил внезапно на ноги с криком: "Свобода! Свобода, наконец-то!", и осыпался пеплом на свой непроданный товар. Налетевший с моря свежий ветерок подхватил пепел, серым облачком развеял над городом. В дуновении ветерка некоторым почудился шёпот, постепенно затихший вдали: "Ничто не вечно, не веч-чно...".