Аннотация: Каждый раз, встречая на пути своем человека, присмотрись: вписываешься ли ты в реальность, созданную его душой... Лишь бы помыслы были чисты... Лишь бы действия соответствовали помыслам...
Сказка о Девочке и Капитане.
Жила-была Девочка на большом и необитаемом острове. Как она там очутилась - это вопрос не сказочного плана. Так вот. Жилось этой Девочке хорошо. Каждое дерево на острове наперебой хотело угодить ей прохладой своей кроны в жаркий день и приютить в сухом и теплом дупле во время дождя или студеной ночи.
Ключевые родники с целительной влагой брали свое начало глубоко в недрах этого острова и с благословеньем самой Матушки-Земли утоляли ее жажду.
Вода вокруг острова была морской, что позволяло Девочке восстанавливать водно-солевой баланс в своем организме после каждого купания.
Изобилие фруктов, съедобных кореньев, грибов, орехов, стеблей растений - сочных и хрустящих, давали малышке ощущение материнского кормления грудью - так органично была для нее окружающая реальность. Ведь мать можно не видеть, но чувствовать.
И вот однажды. Так бывает в любой сказке. Для того, чтобы сказочному герою в конце стать действительно героем, ему обязательно нужны непредвиденные ситуации и трудности, т.е. познание себя и обретение опыта через их преодоление.
Так вот, однажды устроилась девчушка, обласканная лучами утреннего солнца и с легкой укладкой прически морским бризом, на верхушке огромного дерева. Хотелось бы сказать 'могучего дуба', но уж как-то не вяжется он с картинкой субтропического климата.
Болтая весело ножками и забавляясь с птицами в умении копировать друг дружку, Девочка вдруг застыла от удивления, увидев, что на морской глади появилось нечто, издалека напоминающее легшую на воду на одно крыло белую чайку, которая все же приближалась к берегу, на глазах вырастая в размерах.
Это был белый корабль. Для красоты и изящества на нем был вздернут белый парус, который казалось, вот-вот лопнет по швам от силы ветра, подгоняющего его к берегу. Но мы-то знаем, что внешняя красота не всегда выглядит так же с изнанки. А Девочка не знала...
Ее глаза расширились до невероятных размеров, казалось, пытаясь выпить это изображение корабля в блюдце моря, очерченного ее взглядом.
Легко спрыгнув наземь, она стремглав помчалась к побережью.
Маленькие ступни то месили жаркий песок, то казалось, порхали над ним, пытаясь телу придать гибкость и скорость, как изгибается тетива лука в предвкушении скорости полета стрелы.
Подгоняемая любопытством, она встречала это белоснежное чудо, надвигающееся со стороны моря, подпрыгивая, радуясь и хлопая в ладоши, разбрызгивая вокруг себя хороводы серебряных капель...
Эта же картинка наоборот.
Незапланированная поломка в море стоила кораблю, с не совсем чистой репутацией и неоправданно присвоенным названием благородного животного 'Дельфин', несколько дней остановки в пути под палящим солнцем. Запасы питьевой воды оказались ниже стратегической планки, и возникла необходимость их пополнить.
Интуитивно, а может по воле Случая (псевдоним Божьего провидения) на горизонте показался остров. Утопающий в зелени, он вселял мгновенную надежду на воду и живность.
Подходя к берегу, усталые бородатые дядьки таращились на непонятно откуда взявшееся чучельце, приплясывающее по колено в воде от радости при виде их прибытия. Столь важно ли для них было это чучельце - девочка, как они для нее? Их мир был богат (как им казалось) на впечатления, эмоции, смены обстановок, и что нового может подарить ощущениям картинка девчонки-аборигенки?
Потыкав в нее пальцами, поулюлюкав и посвистев, моряки быстро были переключены на цель своего приезда одним рявкающим окриком боцмана.
Неся на плечах кожаные меха для воды и ружья наперевес, спустилась цивилизация на нехоженую землю.
Девчушка поосторожничала с подходом, натолкнувшись на отсутствие тепла от этих людей. Ей вдруг показалось, что в ее мире открылась невидимая дверь, и потянуло холодом.
На мостик корабля вышел Капитан - седой и угрюмый. Он долго всматривался в Девочку, пытаясь определить, что природа на сей раз пытается ему подсказать отдельным своим творением. Он был угрюм, но не от злости, а, скорее, от неисчерпанной мудрости, что с возрастом все больше и больше накапливалась в нем и начинала распирать мозг.
Из буйно-густых зеленых зарослей послышались выстрелы. До слуха двух существ, изучающих друг друга - Капитана и Девочки, донеслись предсмертные крики животных, впервые осекшихся на доверии.
Больно резанув по сердцу девчушки, эти крики эхом отозвались в сердце Капитана. Он знал, всем своим существом знал, что люди - это самые что ни на есть опасные звери на Земле, добывающие лишь одно лакомство - власть над себе подобными.
Но вот эта маленькая чумазая девчонка - ведь тоже человек, а в ее глазах он не увидел желания власти.
Разве он не видел такие же глаза у других детей? А у его же рыбака, выпавшего за борт и утащенного под воду акулой? А у матери, провожавшей его в очередной поход и не сказавшей о своей неизлечимой болезни?
Да, он это уже видел, знал. А вот теперь осознал. Он понял одну простую вещь: эта Девочка - есть часть мироздания, а они - часть ее мироздания. Чтобы ее глаза никогда не потеряли естественную любовь, как продолжение своей жизни во всем, что она видит, они должны уйти. Со своими криками, выстрелами, руганью, гарью и запахом пота, наконец.
Пусть хотя бы один кусочек мира будет чистым. Он будет чистым до тех пор, пока Девочка будет строить свою реальность чистотой своих глаз. И вот тогда Капитан понял: он сможет жить дальше только тем, что будет знать о чистом кусочке гармонии, созданной триединством земли, воды и глаз маленькой девчушки, прощающей его за вторжение в ее мир.
Так кто же у нас стал сказочным героем?
Капитан, забравший с острова своих людей и, так называемые, 'следы цивилизации' для сохранения чистоты и доброты в одном единственном ребенке, или Девочка, не проронившая ни слова, но взглядом своим протянувшая руку душе седого Капитана, помогая ей очнуться и выбраться из оцепенения, по ошибке тоже именующегося жизнью?
Каждый раз, встречая на пути своем человека, присмотрись: вписываешься ли ты в реальность, созданную его душой.
Эйнштейн говорил, что созерцатель и объект созерцания взаимно наблюдают и изменяют друг друга. Очищая свои души и сердца, очищайте строящуюся вами реальность. А когда в нее вторгается другой человек, то не защищайтесь сразу, а подумайте: вы тоже в данный момент становитесь присутствующими в его реальности и можете ее менять.
Лишь бы помыслы были чисты...
Лишь бы действия соответствовали помыслам...