Дорский Александер Евгеньевич : другие произведения.

Альбинос

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Ода на смерть Альбиноса!

  
   Когда над нашим городом зависает полная луна. Всё становиться расплывчато и как говориться у одного молодого автора "границы теряют контроль".
   В тот день проносясь мимо очерёдного каньона, или как это принято сегодня называть торгового центра, в поисках своей бывшей возлюбленной, и не найдя её среди пёстрых афиш, я разочарованно слушал dub. Не могу похвастаться острым, тонким профессиональным слухом, он у меня отсутствует напрочь, но чувство ритма у меня не отнять. Так вот, когда, теряясь в догадках как найти её, что само по себе абстрактно, а зачем, зазвонил мобильник. Чей-то голос, вкрадчиво и не навязчиво, предлагал мне выйти на пару часов на работу. Что ж ставка хорошая, а дальше руки, ноги и пошли. Вернее поехали. Днём, вернее ночью раньше, мне довелось подметить, что луна полная. Как кто-то давненько мне сказал: "Когда на неё долго пялишься, она ещё и краснеет!". "Что за девица такая!" - подумал я про себя!".
   А было дело так, моя давняя приятельница уже как месяц готовилась к "Чайке", и надо же было такому случиться, всё получилась. И шляпка для Нины нашлась и куча других аксессуаров, туча. Ну вы сами знаете, что у женщин всегда так, сначала безделушки, а потом уже роль. И, в общем, моя новоявленная Нина, сама до дома тяжёлую сумку нести никак не собиралась, её естественно потянуло пригласить меня на пиво. Ну а там где пиво, там и я. А дело было к ночи. Ночи у нас в городе такие, что хорошо вам не покажется. А если ещё в середине лета небесный шатёр облачками затянут, то тут уж держись. Странные субъекты тучами выползают из норок своего общественного бытия. Ну в общем, пялимся мы на звёзды, а напротив электросооружение, но такое древнее, на двух ногах и подкашивается. А при полной луне ощущение, что вот-вот это чудо-юдо с проводами усами двинется. Смотрим, вглядываемся, про "Чайку" не забываем, а тут мадам пропархивает. И такое нам, милая путана, рассказала, да и не только, ещё спела заодно, что у нас с "Ниной", ничего не оставалось, как с ней согласиться, профессионалка, да и голос у неё оказался вокально-профессиональный. Да, славные девочки работают на улицах Членов нашего города. Помниться присутствовал в том разговоре некий двойник её умершего мужа, вот такая трогательная история. А сердце уже тогда у меня заныло, значиться к новой истории.
   И вот утро того дня, афиши, не найденное лицо возлюбленной, странный звонок. Выхожу я вобщем на одной из остановок. А там все сидят с мини дисками. Последнее время пошла в нашем городе мода такая мини-юбки на мини диски заменять, и т.д., копирайтингом называется. Видать dub, слушают, и только один, кажется на groove подсел. Ох уж мне эти стили, в музыке, одежде и прочем. Прихожу, а там рука того парня указывает мне на обширный дворик. Дворик типичный для южных тропиков, сами знаете. Шприцы всякие валяются, тампексы, таблетки, и много всяческих ошмётков. И протягивает мне та рука грабли, и жалуется тот голос, что тяпку достать не сумел. И подумалось в тот печальный момент жизни, и что же за работы я себе нахожу дурацкие. А не пойти ли вообще работать гробовщиком. Но рыло значиться не в пуху, надо пошлину отрабатывать. А сверху на меня андрогены глазеют, писклявыми глазами одобрение высказывают, мол, взялся, давай работай, а мы посмотрим. И поплёлся я в поисках зелёного змия, бака мусорного. Гляжу, там, на обочине, пустой, на солнышке бока выставил, в лучах купается. Ну, я его хвать, но не тут-то было, из соседнего окошка карга старая высовывается, грозиться из окна выпасть, лох её подери. И вещает мне на все 120FM: "- Ты по што добро городское тащишь ". А я ей так улыбаюсь, воздушный поцелуй посылаю, а у той аж слюни текут. Тут гляжу муж, старик Хотабыч, наружу выплёскивается. Прямо сказка какая-то получается, много гномов на одного колобка, пришлось ретироваться. И поплели меня ноги к работе моей мерзкой, каторжной. В общем, стою, шприцы разгребаю, дохлыми кошками отовсюду попахивает. Зародилось подозрение, не к добру, добро бы одна, а то кладбище неизвестных дворовых котов. Не порядок.
   Здесь стоит сделать краткое отступление. Был кажется, в бытность своя, писатель такой, Андрэ Жид называется. Написал он вещь таковую "Имморалист". Имя не столь популярно в среде молодёжи. Так значиться задался тот человек вопросом, что ж с миром чувственным нашим стало? Случилось это аж в прошлом веке. Когда он это писал, меня ещё в помине не было. Что ж мы это, яки злыдни, не на жизнь, не на смерть не реагируем?! Тогда когда я его читал, жизнь моя была простецкая, чувства ещё как-то воспринимал. И ох, как же они меня одолевали. И уже тогда пытался я понять глубины души человеческой, во всех гранях и очертаниях. Вот только препарировать начал не с того конца, а зря. А то знаете психологические нюансы, всегда интересно.
   И значит говорю: "Эй, начальник! Что за дела такие, не в порядке получается, дохлятиной пахнет". И слышу его голос, где-то рядом, возле уха, тот же голос что про тяпку мне полчаса до этого вещал, но на другой частоте. " - Ни коты это вовсе, милый ты человек, а запах убитого альбиноса. Пока соседи тело нашли, оно разбухло, скукожилось, стало величиной с аршин". Думаю про себя, ничего себе милый человек, я тут понимаете, на арене места преступления шваброй орудую, а он даже словом не замолвился, а ведь знал, ядрена вошь, ой как знал. И стали как-то мне эти люди, наблюдающие за моими действиями, невозможны до омерзения. Наверняка думают: "Ишь, подлец, за какое дело взялся. Не стыда у него, не совести". И стало мне грустно и печально. Не пора ли думаю о печальной судьбе альбиноса задуматься. Есть же такие злодеи среди народа нашего, обретшего независимость от гонений и притеснений, покушающиеся на жизнь молодого человека только потому, что он альбинос. Жил вестимо этот человек последнее время в постоянном страхе. А они пили и сосали его кровушку, и так опалённую радиоактивным солнышком. И решил он спрятаться от них, уйти на самое дно, залечь. Ближе к земле, травам. Но знал он, что им не нужно его золото, в принципе у него его и так не было. И каждый день он слыхал затаённое шипение соседей: "- Ишь, альбинос, на наше иждивение кормиться, городскую казну растранжиривает". И слышал он их шипение: "- Мы так работаем, трудимся, а у него всё так просто получается, и есть же такие среди нас". Ночами он думал: " - Как странно, столько лет прошло, а им арийская раса покоя не даёт!". И плакал в подушку, так горько плакал, сдавленно, но лишь только авокадовое дерево, растущее во дворе, его стенания слышало. Времена проходят, меняются. Всё забывается. Только-то дерево, растущее во дворе, всё помнит, слёзами мальчика альбиноса орошенное. И к осени, когда нальются маслом его плоды, шипящие голоса пригнут к земле вольные ветви, чтобы усладиться густотой эфирных масел. И настанет час, и счастливая мать, его бывшая соседка, родит нового альбиноса. А о нём разве кто вспомнит!
   Есть время собирать грабли, есть время на них наступать. Шишка, набитая на лбу в таких случаях, напоминает, что пора домой, лечить новые стрессы. Дианетики в таких случая говорят, что это полезно, они здесь, чтоб нам помочь, и предлагают выложить очередную сумму на новое суперновое тестирование. А я ничего не говорю, только изредка выхожу во двор посмотреть на полную луну, там я вижу лицо альбиноса.
   Почему ода, не сага, не притча. Потому что нет в этой истории прозы, когда такое наблюдается сплошь и рядом в повседневной жизни. Остаётся лишь написать эпитафию:

Среди поникших ветвей и трав растёт ковыль одиноко.

Он белёс, чтобы стать серебром в ночь луны для кого-то.

По тропинке степной я бреду к нему одиноко.

Хоть я знаю, что он из другого земного чертога.

А судьба ковыля, что ж судьба бунтаря,

Колыхать, помирать одиноко.

Наша встреча во сне, наше место в тоске.

У причала любви альбиноса.

Бледный лик - то луна,

Белый стих - то вода,

А вода ведь бывает глубока.

И стою, не дыша, а в душе ковыля,

Степь, луна и трава,

Только нету там друга моего альбиноса.

А потом наяву, я иду и курю, и зачем-то смотрю, А куда я смотрю?

Ведь уж нету того, о котором пишу, за кого я ропщу,

Ведь сродни я ему, хоть и не был в быту альбиносом!

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"