Разорвавши бездну полуденного зноя, обмакнув сетчатку глаз в наступившем полуденном зное, он пытался сконцентрировать безудержную циркуляцию вен на одном лишь мгновении, том миге когда забываешь убийственный бег секундной стрелки. Миге, когда плеск прибоя, отягощённый криком чаек, искристыми брызгами ложится на раскалённые на солнце валуны. Он пытался вспомнить сколько было этих мгновений когда грань между реальностью и запредельным на столько тонка, что толком не осознаёшь а было ли всё это на самом деле. Горные реки с плавным шуршанием стрекоз над тихой заводью где плещется форель а блики солнца превращают пейзаж в эльфийскую светотень. Когда ты понимаешь что в полшага от сансары, нирваны.Но почему это состояние даётся лишь на какое-то мгновение, лишь сотую долю секунды?
Он вспоминал тот водопад, низвергающийся в базальтовую пропасть где их было трое, нагруженных вещмешками и думавших каждый о своём. Вспоминал широкую луговину с мирно пасущимися коровами на фоне умиротворённо похрапывающих меринов. И тогда всё лишнее отбрасывалось за ненадобностью. Теряла смысл погоня за всем наносным, отсеиваясь как шелуха. И он чётко и ясно для себя представлял ведь в каждом из таких моментов жил свой Будда, свой джин в запаянном сургучом кувшине, скрываясь в причудливой пляске эльфийской светотени.