Вечер укутал город, украсив бездну звездами. Они рассыпались, как горошины, и каждая заняла свое место. Бездонное небо дышит морозным воздухом. Уставшие от дневной суеты улицы и проспекты, словно пребывают в полудреме, слегка вздрагивая от скрипа тусклых фонарей.
Она любит это время, оно окутано тайной. Анна шла одна по протоптанной дорожке зимнего парка, оставляя в воспоминаниях последние дни февраля. Дни этого странно начавшегося года, неизвестного, как бездна, загадочного и больного. Мягкий мартовский снежок услужливо скрипит под модной замшей сапог. Только вечер, снег, звезды, она и воспоминания. Мысли, чувства давно ушедшей весны не уходят из сердца. Они еще живут там. Сердце словно сроднилось с болью и без нее уже нельзя.
Где-то недалеко бегала маленькая девочка. Это Катерина, Катюшка, ее маленькая дочка. Белокурая, кудрявая Катюшка была удивительно хорошеньким ребенком. Ласковым и веселым, словно умненький лисенок с черными, как бусинки глазками и хитрой мордочкой. Катюшка набирала полные варежки снега, подкидывая его над головой, искрясь в свете фонарей, пушистый снег осыпал Катерину драгоценностями. Она визжала от восторга, проделывая это снова и снова с детским упрямством.
Анна наблюдала за дочкой. И сердце снова сжималось от боли. Где-то там далеко, в другой жизни, был их Константин. Видит ли он их сейчас? Слышит ли радостный смех своей Катюшки? Знает ли, что они его любят? ...
Константин познакомился с Анной ранней весной. Она была чиста и свежа, как горный весенний ручей, как только что распустившийся ландыш. Ее длинные белокурые волосы упрямыми кудрями спадали на плечи. Костя любил целовать эти волосы. Они пахли дурманом трав, они пахли Анной.
Костя и Анна наслаждались жизнью и друг другом. И весна им помогала. Теплое ранее солнышко ласкало лучами землю, распускались первые цветы. Константин любил дарить Анне цветы. Он дарил их корзинами, охапками. Маленькие ландыши, тюльпаны, пионы говорили ему об Анне. Она улыбалась, смеялась. Анна была счастлива, и это делало счастливым Костю.
Он любил смотреть на спящую Анну. Во сне она улыбалась, как ребенок, потягиваясь в сладкой неге. И ему казалось, что нет женщины прекраснее, чем Анна.
Однажды Костя принес Анне маленькую бархатную коробочку. И волнуясь, словно первоклассник на линейке, протянул ей подарок и тихо сказал:
- Я прошу тебя стать моей женой.
Они расписались в маленьком ЗАГСе. Костя бережно одел Анне на руку маленькое колечко, на котором красовалась и играла бриллиантовая звездочка. Она была маленькая, как и само колечко, но таила в себе огромную силу земной любви.
- Теперь до конца жизни вместе?- спросил Костя.
- До конца - ответила Анна.
У них не было пышной свадьбы, не было гостей. Костя и Анна разделили этот день на двоих.
На следующее утро Анна проснулась от запаха свежих цветов. Кости не было рядом. Вместо него на подушке лежала охапка тюльпанов. Анна накинула легкий халатик и в замешательстве подошла к окну. Это было удивительно. На противоположном доме цветными красками было выведено: "С добрым утром, любимая!" Это был Костя, ее Костя. Лицо Анны озарила улыбка, светлая, добрая, любимая улыбка Кости.
Они жили в любви и согласии в своем маленьком, тесном мире.
Однажды вечером Анна тихо сказала:
- Скоро нас станет трое.
- А кто это еще третий?- удивленно спросил Костя.
Анна засмеялась:
- Третий- это ты и я.
Радостный Костя подхватил Анну на руки и сладко поцеловав в губы, произнес:
- Это будет девочка. И я хочу, чтоб она была похожа на тебя.
Беременность украсила Анну. Слегка выпирающий живот не портил ее фигурки. Костя ласково гладил живот, где под сердцем зарождалась новая жизнь.
- Осторожно, человека не задави.- шутила Анна.
Катюшка появилась на свет в маленьком Ленинградском роддоме. Ее младенческий крик разрезал воздух, когда Костя принял девчурку на руки, трепетно, осторожно, словно сокровище.
- Она такая же красивая, как ты,- сказал Костя, нежно гладя уставшую и измученную Анну по волосам.
Катюшка была прекрасна. Смышленая, смешная, веселая девчурка стала еще одной радостью в жизни Кости и Анны.
Катерина тянула свои пухлые ручонки маме и папе, корчила смешные мордочки, хорошо ела и спала сладко, как Анна, улыбаясь во сне. Катюшка особенно любила папины руки. Они убаюкивали ее своей силой, от них веяло надежностью, теплом и любовью.
Был вечер. Катерина с интересом возилась на ковре с папиной книгой, медленно вырывая листочки. Они издавали удивительный для Катерины звук. Загадочный и таинственный. Девчурка весело смеялась, разбрасывая произведение искусства по ковру. Анна с Костей мирно ворковали на кухне. Как вдруг дверь в кухню с силой распахнулась. На пороге на крепких пухлых ножках стояла Катюшка. Сильная, уверенная в себе, выставляя на показ животик. Одной ручонкой она держалась за косяк двери, а второй держала смятый в комок листок папиной книжки. Катерина с гордостью крикнула:
- Па, - и упала бы на самое мягкое место, но папины руки подхватили ее, оберегая от падения.
Это были первые шаги Катерины по жизни.
В город пришла осень. Листопад золотым убранством украсил город, щедро даря прелести природы. И пряный аромат осенних листьев наполнил воздух. Это уже не первая осень Катерины. Но первой своей осени она просто не помнила. И это время было для нее ново: дожди и ветер, листопад и пряные ароматы, уют и тепло дома, где веяло надежностью и любовью. Катерина любила смотреть на проливные Ленинградские дожди. Она сидела на кухне, уютно устроившись на табуретке, поджав ноги и смотрела в окно. Капельки дождя падали из неоткуда и разбивались вдребезги об асфальт, они стучались в окно, словно просились в теплый дом. Но в доме Анны и Кости не было места слезам. И Катерина это знала.
Константин собирал чемодан, готовясь к важной поездке заграницу. Рубашки и галстуки, носки и костюмы, бережно укладывались на новое место, в чемодан. С тех пор как встретились, Костя и Анна расставались впервые. И эта предстоящая разлука приносила грусть.
- Все готово, - тихо, с потаенной печалью, сказал Костя Анне.
- Возьми нас с собой, - с этими словами Анна протянула мужу фотографию, где годовалая Катюшка, удобно устроившись на руках у мамы и, обнимая ее за шею, улыбалась во все свои два зуба.
Анна верила, что эта фотография сохранит и убережет Костю.
- Ты мой самый верный талисман. Ты и Катюшка, - И Константин спрятал фотографию во внутренний карман пиджака.
- Ты всегда со мной, даже когда меня не будет.- Костя обнял Анну за плечи и привлек к себе. Прибежавшая из кухни Катюшка, пристроилась к родителям. Костя взял дочку на руки. Они стояли, молча, обнявшись втроем по среди комнаты. И в воздухе повисла грусть.
- Я всю нашу жизнь берегла каждый день, каждый час, прожитый с тобой - Анна никогда не говорила Косте таких слов. Да он и не требовал. Он все читал в глазах Анны. Любовь не нуждается в словах.
- Анечка, родная, я вернусь, я очень скоро вернусь. Береги Катюшку, себя береги, берегите себя, дорогие мои, для меня берегите. - успокаивал ее Константин, нежно гладя свою единственную женщину по волосам. Он снова и снова целовал ее волосы и наслаждался их пьянящим запахом. Этот запах напомнил ему о весне, о встрече с Анной.
Катюшка понимала, что родители ненадолго расстаются. Внимательно слушая, впитывая каждое папино слово, она вдруг заплакала. Константин стал целовать дочку, стирая с ее лица соленые слезы губами:
- Я не хочу, чтоб ты плакала, девочка моя. Я хочу слышать и слушать твой смех. Я хочу видеть тебя счастливой и сильной. Ты не должна плакать. Ты рождена в любви и будешь счастливой, - Он разговаривал с дочкой, как со взрослой. Теплота и сила его слов подействовали, и Катюшка, хлюпая носом, затихла. Обнимая отца за шею, она улыбнулась и прошептала ему в самое ухо:
- Просто мы очень любим тебя, папа.
Дождливый, серый, унылый Ленинград встретил утро.
Такси ждало Костю у подъезда. Он вытащил из куртки билет на самолет и вслух прочитал:
- Рейс 31067. Самолет ИЛ-86. Ленинград - Нью-Йорк. 10.30.
Анна опустила глаза. Почему-то стало не по себе. Теперь между ними будет океан. Страшный, неведомый, бездонный... Анна никогда не видела океан, а неизвестность всегда пугает.
- Океан не вся жизнь, сладкая моя, - бархатным голосом сказал Константин, словно прочел ее мысли.
Но женское сердце неумолимо. Тяжело перенося разлуку, даже не долгую, оно страдает, печалится, льет слезы, но все - таки верит в счастливый конец. Сердце бьется, не сдается! Так и Анна, стараясь не поддаваться недолгой разлуке, она крепилась. Только какая-то неясная тревога поселилась внутри.
Дверь такси захлопнулась, и машина помчала Костю, Анну и маленькую Катерину в аэропорт.
- Объявляется посадка на самолет ИЛ-86, летящий рейсом 31067, Ленинград - Нью-Йорк. Пассажиров просят пройти на посадку. - равнодушно, но любезно девушка приглашала пассажиров.
Из радиоприемника стоящего рядом провожающего полилась песня, проникновенный голос Анны Герман запел: "Покроется небо пылинками звезд, и выгнуться ветви упруго, тебя я услышу за тысячи верст. Мы эхо, мы эхо, мы долгое эхо друг друга... Мы нежность, мы нежность, мы вечная нежность друг друга..."
Маленькая Катерина больше не плакала, она помнила папины слова и верила в них. Она в последний раз обняла папу. Анна, не отрывая взгляда от родных глаз выдохнула:
- Мы ждем тебя.
Подступивший к горлу комок не давал выхода словам. Да и не надо. Костя не любил много слов. Они с Анной разговаривали глазами. И этим было сказано больше.
Они крепко обняли друг друга в последний раз.
Подняв чемодан, Константин медленно, и как показалось Анне, с тяжестью в сердце, пошел на посадку. Анна взяла Катерину на руки. Константин оглянулся, одаривая своих дорогих женщин грустной улыбкой, помахал рукой.
Заревел мотор и самолет взметнулся в воздух, растворяясь в нем и сливаясь с нежно голубыми облаками. Он становился все меньше и меньше и, наконец, превратился в едва различимую точку.
Вечером Анна уложила Катерину в ее теплую кроватку и убаюканная мамиными сказками Катерина сладко уснула. Ей снился отец, улыбаясь, он протягивал свои сильные руки к Катерине, только откуда-то очень издалека.
Анна не любила быть одна и налив горячего чая в белую фарфоровую кружку, щелкнула на кнопке телевизора:
- Потерпел крушение самолет ИЛ-86, летящий рейсом 31067, Ленинград - Нью-Йорк. Осколки самолета упали в океан. Все пассажиры погибли. Правительство приносит свои соболезнования семьям погибших.
Это был приговор. От неожиданности Анна выронила кружку из рук. Белый фарфор разбился вдребезги, и сотни осколков разлетелись по полу. Чай ошпарил ноги Анны, разлившись по полу горячими слезами. Но она не чувствовала боли. Только звон разбитого фарфора, как разбитого сердца, стоял в ушах, словно чей-то крик.
- Костя!!! - закричала Анна
Она не смогла даже заплакать. Словно пулеметная очередь страшных слов расстреляла любовь, жизнь и все, чем жила Анна.
- Этого не может быть, - прошептала Анна, - только несколько часов назад он был с нами, я еще помню тепло его губ....
Анна упала на колени и закрыла лицо руками. Осколки фарфора вонзились в ноги, словно острые шипы, и тонкая струйка алой крови поползла по ноге.
- Нет!!!! - прошептала Анна, - Нет!!! Нет!!!
Боль, невыносимая жгучая боль разлилась по телу. Она заполняла каждую клеточку, она словно впивалась в глаза, волосы, сердце, подбираясь к душе. И едва коснувшись, души, боль разломила ее на две половинки. Анна не могла даже кричать, только тихий шепот срывался с нежных алых губ:
- Костя, Костя, Костя....- В этом имени для Анны был весь мир, вся Вселенная, вся планета.
Жизнь медленно разламывалась под тяжестью боли, разламывалась на до... и после...Жизнь, словно льдина, ударившись о гранит, с треском расходилась в стороны.
После Анна почти ничего не помнила. Словно окутанная холодным туманом, она просыпалась в ночи от прикосновения Костиной руки. Ей казалось, что он с ней, что он только что держал ее за руку и его тепло оставалось на ее коже. Он целовал ее в снах, гладил ее волосы, и как прежде наслаждался их ароматом. Теперь они были вдвоем только в снах, в глубоких, болезненных снах Анны.
Только однажды, январским вечером, в дверь раздался звонок. Анна открыла. На пороге стоял мужчина в морской форме. Он протянул мятый, с расплывшимися чернилами листок бумаги и тихо сказал:
- Вы Анна? Тогда это Вам.
Анна дрожащими руками развернула сиротливый, мятый листок, из которого выпала потрепанная, помутневшая фотография Анны с Катериной. Упавшее в бездну сердце, дрогнуло. В расплывшихся, словно от слез чернилах, она узнала родной почерк:
" С добрым утром, любимая, нежная, милая!
Сколько слов я еще тебе не сказал, дорогая моя. Сколько слов... Я буду шептать их тебе на ушко, целовать твои волосы снова и снова. Мне снова хочется окунуться в твои ласковые, бездонные глаза, утонуть в них и никогда не возвращаться, растворившись в их небесной лазури. Представляю и жду того утра, когда ты снова проснешься на моем плече, а я прошепчу тебе в самые губы: "С добрым утром, любимая!". Так было всегда и так будет.
Командировка еще не началась, а я уже скучаю по своим девчонкам. Пишу тебе и вижу, как ты улыбаешься, как читаешь мое письмо. Мое первое письмо к тебе. Пишу и вижу, как наша Катюша настойчиво говорит тебе, дергая за руку: "Мам, почитай, почитай скорее!". И ты будешь перечитывать вслух мое письмо снова и снова.
Помнишь, как мы встретились, и весна навсегда поселилась в моем сердце? Помнишь тот день, когда появилась наша Катерина? Я бесконечно благодарен тебе за наши дни, недели, года! За то, что было, и что еще будет. Ты подарила мне целый мир, яркий, красочный, счастливый.
Береги Катерину и себя береги, береги для меня! Не грусти, дорогая моя, я вернусь, я сдержу обещание. Целуй нашу Катюшку...."
Дальше чернила были размыты, и Анна не могла разобрать слов. Только подпись в конце письма осталась: "Люблю. Прилечу, позвоню. Люблю. Твой Костя."
Из глаз Анны потекли слезы, скользя по щекам, они падали на письмо из прошлого и размывали оставшиеся различимые буквы и слова. Далекий неведомый океан волной принес письмо.
- Это письмо было найдено в осколках, на дне океана. Когда бригада спасателей поднимала оставшиеся части самолета, этот листок нашли в чемодане, принадлежавшему вашему мужу. Возможно, когда он писал это письмо, это были последние минуты жизни самолета, - уходя, сказал мужчина в морской форме.
Анна снова и снова перечитывала письмо, глотая слезы. Она видела Костю, чувствовала его дыхание, запах, видела его глаза. Даже последние минуты жизни Константин был мыслями с Анной и Катериной. Океан не смог уничтожить тех слов, которые написаны Любовью.
- Мама, мама, смотри, - удивленный крик дочки вырвал Анну из потока воспоминаний, - смотри, мама - Катерина показывала пальчиком в зимнее небо.
Анна подняла глаза в бездонное синее небо, как в прошлое, как в ту весну, когда они встретились с Костей. Катерина указывала на маленькую звездочку, появившуюся неизвестно откуда и переливавшуюся, словно бриллиант всеми цветами радуги. Синий, красный, желтый, белый. Она веселилась, подмигивая, словно была переполнена чувствами, словно горела для Анны и Катерины. Звездочка смотрела и радовалась.... Но что-то случилось... Странное напряжение воздуха....Вдруг звездочка вспыхнула и, сорвавшись с места, стала стремительно падать, оставляя за собой яркий свет полета. Как невыносимо больно!!! Она мчится по темному небу, минуя большие звезды и созвездия. Она приближается к земле все ближе и ближе. Анна на секунду закрыла глаза от ужаса предстоящего крушения. И кажется, еще мгновение и она разобьется о землю на тысячи мелких осколков... Но звездочка не разбилась о землю. Катерина подставила ручонку, и звездочка опустилась в ее детскую ладошку, даря надежду, что когда-нибудь она взойдет снова, для маленькой Катерины, и, одарив небо своим сиянием однажды, не разобьется и не погаснет уже никогда. Звездочка будет жить теперь в сердце Катерины.
Они шли по безлюдному зимнему парку, оставляя в воспоминаниях последние дни февраля, дни этого странно начавшегося года, неизвестного, как бездна, загадочного и больного.
Катерина тихо, боясь спугнуть тишину, грустно спросила:
- Мам, почему падают звезды?