Journ.ru: Хронолог. границы - начало к.3-н.4 вв. конец - 14-16 в. вообще, а конкретно по странам: Италия 14-15 в., 16 в. кризис, в остальных странах 15-16 в., 16 в. - расцвет. От античности сохранили литературные памятники, поэтику и стиль произведений (лит-ра на лат.яз., а кое-где антич. мотивы даже в эпосы вклинивались - см. ирландские саги). Обращение раннесредневековых писателей к Цицерону, Вергилию, Овидию и др. сделало этот опыт достоянием возникающих молодых литератур, что стало особенно очевидно в период зрелого Средневековья. Развитие литературы от античности → Раннее Средневековье → Зрелое Средневековье шло без перерыва. Влияние христианства: хр. внесло ценности, которые отличались от античных (а лит-ра их защищала). Правда, что за ценности, авторы ИВЛ умолчали. Лат. лит-ра раннего Средневековья открыла в человеке грани, каких не знала ант. Человек выступал в сложном противоречии душевных качеств, и низменных, и возвышенных, он был и червем, и носил в себе частицу божества. Хар-но своеобразие простр.-вр. отн., аллегоризм м символика худ. мышления, ориентация на традицию и канон.
а) Структура Средневековья: Средневековая литература - литература феодальной эпохи. Этим определяются и ее хронологические границы. Началом Средневековья можно считать III-IV вв. н. э. В эти столетия приметы феодального способа производства становятся все ощутимее на фоне рабовладельческого уклада. Кардинальные перемены III-IV вв. не ограничивались распадом старых, рабовладельческих империй и возникновением на их основе новых, уже во многом феодальных государств. Произошла, по образному определению Н. И. Конрада, "революция умов". Это был коренной перелом в мировоззрении, связанный с укреплением новой религии, по-своему революционной для своей эпохи и общественного строя. Литературный процесс в период Раннего Средневековья на Западе связан с эпохой распада старой культурно-исторической зоны - эллинистическо-римской. Распад этот протекал постепенно, поэтому начало периода нельзя непосредственно соотносить ни с разделением империи на западную и восточную (конец IV в.), ни с падением Западно-Римской империи (в середине V в.), ни с распадением единой христианской церкви на католическую и православную (что также подготавливалось на протяжении столетий и было лишь закреплено в 1054 г.).
Раннее Средневековье: III-X вв
Зрелое Средневековье: XI-XIII вв.
б) Значение христианства
При всей подчиненности латинской литературы религиозной идеологии она несла в себе значительные духовные ценности, открывая и защищая в человеке новые стороны его души, существенным образом отличающиеся от тех ценностей и тех сторон, которые были открыты античностью. Многие памятники латинской литературы были пронизаны этическими проблемами, причем решение этих проблем было далеко не однозначным и подчас не имело ничего общего с ортодоксальной верой. Таким образом, ученый "гуманизм" раннесредневековой латинской литературы как преемственная зависимость от античности подкреплялся (а иногда и опровергался) иным "гуманизмом", который можно было бы назвать "христианским", если бы он не был шире и, главное, человечнее догматов христианской церкви. Латинская литература Раннего Средневековья открыла в образе человека новые грани, каких не знала античность. В этой новой концепции личности человек выступал в сложном противоборстве своих душевных качеств, и низменных и возвышенных, он как бы был червем, прахом и носил в себе частицу божества.
Феодальная формация в области идеологии характеризовалась непререкаемым авторитетом церкви, которая, по словам Ф. Энгельса, выступала "в качестве наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции существующего феодального строя". Такова была роль не только христианства, но и других "мировых" религий, которые, видимо, далеко не случайно тяготели к монотеистичности. Моральный императив таких религий был более сконцентрирован и выявлен, чем в религиях Древности. Поэтому в средневековой литературе столь большое место заняли этические проблемы. При таком господстве религиозной идеологии любой социальный протест неизбежно принимал формы споров по конфессиональным вопросам. Церковная идеология определила и весьма дробную сословно-иерархическую структуру общества. Системы иерархических связей - и в жизни, и в области культуры - были, конечно, различны в разных регионах, но их основной признак - сословность - в эпоху Средневековья был универсальным.
Значение античного наследия. В этих условиях роль латинской литературы значительна и многообразна. Прежде всего, она оказалась хранительницей античных культурных традиций. Это выразилось не только в сохранении античных памятников (подавляющее большинство произведений античной литературы дошло до нас именно в раннесредневековых списках, созданных в разных частях греко-римской культурной зоны, вплоть до Закавказья), но, что особенно существенно для литературной эволюции, - в сохранении опыта поэтики и стиля. Обращение раннесредневековых латинских писателей к книгам Цицерона, Вергилия, Овидия и многих других представителей древнеримской литературы сделало этот опыт достоянием и возникавших молодых литератур, что станет особенно очевидным в период зрелого феодализма. Итак, латинская литература в своем развитии от античности к Раннему, а затем и Зрелому Средневековью не знала перерывов и остановок.
в) Своеобразие пространственно временных отношений (по статье Гуревича по хронотопу "Песни о Нибелугах" ) (1)Нет изменения характера героев, нет внутреннего развития персонажей (2) Принцип линейной последовательности: два события одновременное в разных местах происходить не могут, они должны следовать одно за другим (3) Время дискретно, прерывисто
г) Вертикальная модель мира: Опиралась на христианскую идею искупления как посредства между двумя мирами (земным и небесным). Всякое движение в мире земном есть либо восхождение, либо нисхождение. Земной шар разделен на южное и северное полушарие. Юг, как более совершенное полушарие, располагается сверху. Северное полушарие находится внизу, так как там больше океана, чем суши. Там же, по мнению средневековых теологов, находится ад. Ад изображался в виде конуса. В южной (верхней) части конуса находилось чистилище, в каждой части (ад, чистилище, рай) - по 9 сфер, в каждой из которых ощутимы последствия за хорошие и плохие деяния.
В целом же принцип сословности пронизывает средневековую литературу сверху донизу. Это ее основа, ее метаструктура. Жанры этой литературы выстраиваются в определенной последовательности, опять-таки в соответствии с этим принципом. Религиозно-сословные критерии определили в конечном счете и состав средневековой литературы. Те жанры, которые обслуживали господствующие классы, отражали их идеологию, причем отражали ее позитивно, т. е. способствовали ее утверждению, а не оспаривали другую идеологию, ей чуждую, занимали в системе такой литературы господствующее положение. Так, религиозная проповедь, хроника царствующей династии, придворный панегирик ценились больше, чем веселые рассказы о проделках бездомных школяров или басни о животных. Таким образом, функциональные жанры занимали в системе средневековой литературы не просто большое место, но место наиболее почетное. Это были высокие жанры. Сословная принадлежность легла и в основу формирования литературных направлений
д) Представление о 2х реальностях:
Мир, по мнению средневековых писателей, был своеобразен. Существовало понятие о двух реальностях, двоемирии, дуализме. Это понятие выражалось через оппозиции Бог - дьявол, святое - греховное, небо - земля и т.д. Потусторонний мир всегда более богат, чем земной. Абсолютные полюса - добро и зло. Ничто не мыслится в нейтральных категориях.
Человек был уверен в том, что он находится в гармонии с мирозданием, осознавал себя, как малый мир из элементов большого мира. Плоть - земля, кровь - вода. Человек считал себя микрокосмом большого макрокосма. Малый мир человека переживает огромное потрясения ("Человек есть все во всем").
Человек при жизни находился между двумя мирами, и ему предстояло сделать выбор.
Град Антихриста - Человек - Град Божий
Человек также являлся:
• Венцом творения Бога, если вел праведную жизнь и обретал бессмертие;
• Квинтэссенцией праха, если вел жизнь греховную и умирал.
е) Аллегоризм и символизм художественного мышления: В своих поисках нетрадиционного в традиционном, оригинального в шаблонном средневековые поэты углубили и усилили многозначность художественного слова и образа. Вся литература эпохи насквозь аллегорична. Она полна иносказаний, реминисценций, многозначительных символов, потаённого смысла. Когда японские поэты описывали в пяти строках танки цветущую ветку сакуры или бамбук, клонящийся на ветру, они раскрывали не только чувство близости к природе, но и богатую гамму человеческих переживаний - радость, надежду, печаль. Аллегория и иносказание были обязательным компонентом целого ряда жанров и лирических форм. Например, как цепь аллегорий строятся западноевропейские бестиарии, где каждое из описанных животных символизирует те или иные пороки, добродетели или даже членов божественной Троицы. Немало было аллегоризма в любовной поэзии; так, у тамильских бхактов (обалдеть!), у персидских суфиев, у ряда поздних провансальских трубадуров в очень зримых, чувственных описаниях всех радостей любовного переживания и восторгов обладания скрывался иной, основной смысл - приобщение к божественной мудрости и благодати.
ж) Ориентация на традиции и каноны: Устойчивость художественного приема, традиционность в разработке темы, преимущественное обращение к небольшому набору сюжетов - все эти черты средневековой литературы соответствовали традиционности мышления, типичного для человека той эпохи. Так сложился строгий этикет как система правил, ограничений и запретов, которыми регулировалась и разработка сюжета, и трактовка персонажа. Этот литературный этикет исходил из всей суммы религиозно-сословных идей, лежащих в основе мировоззрения Средневековья. Поведение героя произведения определялось в конечном счете не его личным характером, не его пристрастиями и влечениями, а тем местом, которое ему полагалось занимать в обществе. Замечено, например, что такие популярные персонажи литературы и фольклора того времени, как Александр Македонский, Карл Великий, король Артур, Владимир Красное Солнышко, изображаются малоподвижными, статичными; такая трактовка их образов понятна: с точки зрения средневекового литературного этикета убеленный сединами монарх и должен застыть в своем мудром величии. (Впрочем, такое решение этих образов диктовалось и устойчивой фольклорной традицией.)
Однако это тяготение средневековой литературы к канону, традиционность и повторяемость сюжетов и сюжетных моделей, система правил и запретов не приводили ее к однообразию. Более того, "эстетика тождества" будила творческую фантазию поэта, заставляла его сказать об уже много раз сказанном традиционно, т. е. с использованием определенного набора средств, но глубоко по-своему (хорошо сказано, да?). Это, между прочим, было одной из причин пробуждения авторского сознания (неизвестного на ранних стадиях развития словесного искусства Средневековья), хотя и привнесение в произведение "авторского начала" часто оказывалось нормативным и фиктивным.
В многосмысленности памятников средневековой литературы неизменно оставалось место для морали (бонус, типа). Назидательность всегда была отличительной чертой словесности Средних веков и на исходе эпохи стала во многом тормозом в поступательном движении литературы. Она порой сводила на нет те несомненные достижения в изображении мира и человека, которые эта литература накопила за тысячу лет своего существования.
Изображение это было откровенно и прокламированно условным (мифологическое восприятие действительности лишь сменялось наивно реалистическим). Человек изображался еще изолированно, вне его социальной и - главное - психологической детерминированности. Основной интерес для писателей Средневековья представлял человеческий поступок, деяние, жест, но в очень ограниченном и условном наборе ситуаций. Также - и мир человеческих переживаний. Приметы вещного мира также давались изолированно; пропорции между ними не были соблюдены. Поэтому они не складывались в полную реалистическую картину окружающего мира.
2. Исповедь Аврелия Августина
а). Значение Августина в истории литературы (диалектика становления человеческой души, динамика развития истории)
Аврелий Августин - крупнейший богослов и писатель раннего Средневековья, родился в 354 году в небольшом африканском городе Тагасте. Учился Августин в Карфагене и там же около десяти лет преподавал риторику. Уехав в Европу, он в 387 году принял христианство и, вернувшись на родину, в Северную Африку, стал церковнослужителем. Около сорока лет, вплоть до смерти в 430 году, Августин был епископом города Гиппона.
Книга "Исповедь" была завершена Августином в 400 году, ознаменовав собой рождение нового литературного жанра. Античные жизнеописания повествовали о делах и поступках героев, о странах, где те побывали, о битвах, в которых участвовали. В "Исповеди" напротив, самое важное - то, что лежит за видимым миром; все внимание приковано к душе, дарованной человеку Богом.
"Исповедь", состоящая из тринадцати книг, делится на три смысловые части.
Первая часть (1 - 7 книги) написана в форме покаяния, тон повествования торжественный и задушевный, слова, идущие от самого сердца, как бы сопровождает звучание религиозных псалмов. Августин обращается к Творцу с предельной искренностью, каясь в своих грехах. "Я хочу вспомнить прошлые мерзости свои и плотскую испорченность души моей не потому, что я люблю их, но чтобы возлюбить Тебя, Боже мой". И говорит Августин о том, что стремился он к почестям и деньгам, любил все мирское, забыв о Боге, жестоко солгал матери: обещал не покидать родины, сам же тайно уехал в Рим. И так неспокойно было у него на сердце, так глухо стонала его "растерзанная, окровавленная" душа, так мучился и тосковал он, осыпая себя "упреками горчайшими".
Книги 8 - 9, составляющие вторую часть "Исповеди", - кульминационная часть повествования. На тридцать третьем году жизни Августину была дарована "дивная сладость": он принял христианство - и ниспослано великое горе: ушла из жизни его мать, "верующая и благочестивая душа".
В последней части (10 - 13 книги) Августин предстает новым человеком: он не кающийся грешник, а проповедник, наставляющий на путь истины других.
Создавая свою "Исповедь", Августин хотел "превзойти самого себя", полностью преодолеть все личное, достичь "божественной всеобщности".
Книгу Августина отличает глубокая искренность, беспощадность к себе, психологическая самоуглубленность, пафос нравственного очищения - это именно те черты, которые являются наиболее существенными для жанра исповеди. Чтоб вы прочувствовали его страдания: "И я давно думал, что, презрев мирские надежды, со дня на день откладываю следовать за Тобой Одним, потому что не являлось мне ничего определенного, куда направил бы я путь свой. И вот пришел день, когда я встал обнаженный перед самим собой, и совесть моя завопила: "Где твое слово? Ты ведь говорил, что не хочешь сбросить бремя суеты, так как истина тебе неведома. И вот она тебе ведома, а оно всё еще давит тебя; у них же, освободивших плечи свои, выросли крылья: они не истомились в розысках и десятилетних (а то и больше) размышлениях". Так, вне себя от жгучего стыда, угрызался я во время понтицианова рассказа. Беседа окончилась, изложена была причина, приведшая его к нам, и он ушел к себе, а я - в себя. Чего только не наговорил я себе! Какими мыслями не бичевал душу свою, чтобы она согласилась на мои попытки идти за Тобой! Она сопротивлялась, отрекалась и не извиняла себя. Исчерпаны были и опровергнуты все ее доказательства, но осталась немая тревога: как смерти боялась она, что ее вытянут из русла привычной жизни, в которой она зачахла до смерти".
Тяга к самоотречению становилась нередко неизбежной ступенью на пути человеческого самосознания. Характерно, что именно эта эпоха впервые открывает подсознательную сферу психики. "Если под "бездной" мы разумеем великую глубину", - вопрошает Августин, - "то разве же сердце человеческое не есть бездна? И что глубже этой бездны?.. Или ты не веришь, что в человеке есть бездны столь глубокие, что они скрыты даже от него самого, в ком, однако, пребывают?" Попытку осмыслить и высветлить эти бездны, - но не рационалистическим анализом, а пронзительным ощущением "предстояния перед богом" - предcтавляет лирическая автобиография Августина "Исповедь".
Свое преимущество - быть - бог-творец дарит вещам, причем бытие в вещах есть знак присутствия в них бога. Во всем, что есть, в собственном смысле слова есть именно бог, и уделеленное вещи присутствие бога есть основание ее бытия. "Я не был бы, я совершенно не мог бы быть, если бы Ты не присутствовал во мне!" - восклицает Августин.
Но главным новаторством Августина было открытие двух проблем, мимо которых прошла античная мысль: динамики человеческой личности и динамики общечеловеческой истории. Первой из этих проблем посвящена "Исповедь" - лирическая автобиография, рисующая внутреннее развитие Августина от младенчества до окончательного утверждения в церковном христианстве со всеми внутренними кризисами, надрывами и сомнениями. С недостижимой для античной литературы и философии цепкостью самоанализа Августин сумел показать противоречивое становление человеческой психики. Как уже приходилось говорить выше, автор "Исповеди" - один из первых мыслителей, поставивших проблему бессознательных "бездн" психики. Августиновская философия времени как нельзя лучше соответствовала общим установкам христианства, выдвигавшего на первый план жизнь души и ее спасение. Земное время, воспринимаемое и переживаемое человеческим духом, предстает в учении Августина в качестве неотъемлемого его параметра. Подчеркивая быстротечность и необратимость земного времени на фоне сверхчувственной вечности, Августин наметил тот философский кадр, в котором им рассматривается история человечества. Во взглядах Августина переплетаются пессимизм, порождаемый созерцанием текучей и тленной земной жизни, и оптимизм, залогом которого служит чаяние небесного блаженства. В отличие от учения первых христианских авторов, предрекавших вслед за Евангелием, Апокалипсисом и апостолами скорейшее второе пришествие Спасителя и, следовательно, завершение человеческой истории и течения времени, Августин, ссылаясь на невозможность для человека определить сроки, назначенные божьим разумом, подчеркивал необходимость для каждого христианина так строить свое поведение, чтобы в любой момент быть готовым предстать перед последним судом. Драма спасения - главное, на чем должно сосредоточиться внимание верующих.
Тем самым Августином были заложены основы теологической философии истории. Каждый акт божественного вмешательства в жизнь человеческую представляет собой момент истории и исторические факты приобретают религиозную ценность. Смысл истории - в обнаружении бога. Таким образом, восприняв у иудаизма концепцию линейного и непрерывно длящегося времени, христианство создало свой способ организации его в отношении к центральным событиям истории. История разделилась на две части: до и после воплощения Христа и его страстей.
Подчинив земную историю истории спасения, Августин увидел единство в движении рода человеческого во времени. История превратилась во всемирную историю, пронизанную единым смыслом и руководимую трансцендентным замыслом.
Влияние Августина на самые различные стороны западноевропейской культуры было всеобъемлющим. Для Средневековья Августин был ортодоксальнейшим и ученейшим наставником, мастером христианско-платонического умозрения, вдохновлявшим схоластов и мистиков (особенно ранее XIII в., когда аристотелизм Фомы Аквинского потеснил платонизм Августина), идеологом теократии, вдохновлявшим государственных деятелей, наконец, стилистом, оказавшим воздействие на слог таких философских писателей, как Ансельм Кентерберийский в XI в., Бернард Клервоский в XII в., Бонавентура в XIII в. Возрождение оценило его тонкую проницательность в понимании и передаче индивидуальной эмоции (ср. диалог Петрарки "О презрении к миру", где Августин недаром избран поверенным душевных излияний автора). Топика "исповеди" в литературе нового времени (вплоть до Руссо и далее) переводила в мирской план августиновский опыт самонаблюдения.
б). Специфика жанра "Исповедь" (традиции жития, трудный путь к истине и ее обретение через откровение)
Все тут приблизительно и не в тему, так что импровизируйте... истина, страдание, духовные муки, прозрение. Напр., Августину истина открылась так: он просил Бога наставить его на путь истинный и услышал: "загляни в книгу". Посмотрел в Библию и там были нужные строчки.
Жития святых и др. религиозные легенды. Жития можно разделить на 3 группы:
2) жития миссионеров, обращавшие племена и области в христианство
3) подвиги человеколюбия и защита угнетенных
Чрезвычайно распространены были сказания эсхатологические, те посвященные вопросу о посмертной судьбе человека. Другая тема - изображение загробной жизни. А еще были "бестиарии" (книжечки про животных, где они получили символическое истолкование)
Раннее христианство с самого своего зарождения знало аскетов, живших в безбрачии: "девственницы" и "вдовы" пользовались в общинах особым уважением. Но раннехристианская аскеза не знала института и устава. Хорошее представление об этом "монашестве до монашества" дает житие Евлогия в "Лавсаике" Палладия (как раз во времена Палладия такой образ жизни был уже анахронизмом): Евлогий, решив "спасаться", раздает почти все свое имущество, оставив себе по собственному усмотрению необходимое, и по собственному же усмотрению выбирает себе подвиг - принимает для ухода неизлечимого калеку; с этим калекой он живет в своем прежнем домике, никуда из него не уходя. Настоящее монашество рождается на рубеже III и IV вв., т. е. накануне эпохи Константина, и притом в весьма специфической форме: как пустынножительство. Его родина - Египет; его основатель - Антоний Великий, простой, неученый копт, который сумел с народной непосредственностью принять к сердцу евангельскую заповедь нищеты, роздал имущество, ушел в пустыню и стал живым примером для бесчисленных последователей. Нужно вдуматься в ситуацию той эпохи, когда церковь выходила к официальному статусу, чтобы понять неимоверный резонанс инициативы Антония. Современников потрясала бескомпромиссность, с которой этот человек признал для себя обязательными максимальные требования своей веры; они были пресыщены словами и жаждали дел, которые были бы по-своему столь же весомы, как героизм мучеников былых времен. "Исповедь" Августина (VIII, 8, 19) так рисует впечатление, произведенное на образованных молодых богоискателей рассказом о неученом копте, который решился всерьез принять заповедь самоотречения: "До чего мы дошли? Что нам приходится слышать? Невежды встают и завоевывают небо - а мы со всеми нашими учениями не в силах преодолеть "плоть и кровь!" Но если для Августина аскеза представляла осуществление религиозно-философского идеала победы духа над телом, то для безграмотных, подчас даже не успевших познакомиться с христианским учением почитателей египетского подвижника, эта аскеза - некая новая магия, восстановление первобытного самомучительства шаманов.
в). Синтез античной традиции и христианства
Концепция Аврелия Августина глубоко пессимистична. Историческое время у Августина отражает движение по прямой линии, но он не верит в прогресс человечества в земной жизни. От античности Августин воспринял деление истории по аналогии с возрастами человека, истолковав его в христианском духе.
Августин создает в своей "Исповеди" органичный и цельный сплав вергилиевой классики, библейского лиризма псалмов и пафоса Павловых посланий.
Учение Августина о боге как абсолютном бытии следует эллинским неоплатоническим образцам, но Августин проявляет свою оригинальность и совершенно негреческий стиль своего мышления в том, что заново продумывает старые идеи, отправляясь не от объекта, а от субъекта, от самоочевидности человеческого самосознания. К ходовым умозаключениям от устроенности мироздания к бытию устрояющего бога Августин относится с недоверием; бытие божее, по Августину, можно непосредственно вывести из личностного самоощущения, а вот бытие вещей - нет, почему первое достовернее второго. Мы видим, что все многообразное мироздание, так занимавшее людей античности, для Августина бледнеет рядом с реальн-тью страдающего и сознающего себя человеч. "Я".
Главное от античности - фатализм Августина. У него и чисто христианская надежда на вечное спасение с помощью Бога и чисто языческий фатализм. Он говорит: Бог одним с самого начала уготавливает спасение, другим - ад (хоть весь мир там развались). А в христианстве все не так: Бог милостив, нужно покаяние, молиться, поститься и слушать радио Радонеж. Учение Августина о предопределении, исходившее из переживания ситуации непосредственного интимного отношения индивида с божеством, акцентировало необходимость получения свыше благодати, не мотивированной нравственными усилиями человека, которые оценивались как сами по себе совершенно недостаточные для достижения спасения. В средние века это учение, несмотря на весь огромный авторитет Августина, не пользовалось признанием католической церкви, избегавшей тем не менее разрыва с августинизмом. Предопределение души в принципе могло поставить под сомнение существование церкви как института, посредством таинств дающего спасение в награду за заслуги и подчинение верующего. Идея предопределения будет возрождена только в эпоху Реформации, в учениях Лютера и в особенности Кальвина.
3. Характеристика эпоса раннего Средневековья
К эпосам раннего средневековья относятся:
• Ирландские саги (Рождения Кухулина, Изгнание сыновей Уснеха и т.д.)
• Беовульф (англо-саксонский героический эпос от лица богатыря)
• Старшая Эдда
• Исландские саги (Сага о Ньяле)
Те варианты эпосов, которые дошли до нас, далеко не оригинальные версии. Они были записаны через несколько веков после того, как были созданы, а до этого передавались из уст в уста. Более того, письменность (если не считать руны) пришла к европейским племенам вместе с христианством и древние эпосы дошли до нас в том виде, в котором их оставил клирик, который их записал или переписал. Как и в русской литературе, переписчик не преминул приписать что-нибудь от себя. Так в Беовульфе появилось указание на то, что чудовища - дети Каина, имена языческих богов были вычеркнуты, а сам богатырь рисуется почти святым великомучеником, который в борьбе со змием жертвует собой ради спасения своего народа. Но, тем не менее, черты языческих представлений и родоплеменного сознания сохранились в них.
Языческое сознание не ставит четкой границы между человеком и природой и, в отличие от христианского, видит человека единым с природой. Именно поэтому некоторые герои эпосов обладают даром оборотничества (напр. В Ст. Эдде в "речи Регина" карлик обращается щукой, а брат Регина - выдрой). Тоже касается и спутников богов, зверей: ворон и волк - спутники Одина. Многие боги олицетворяют стихии: Тор - бог грома, Локки - огня. Помимо богов, в той же Эдде можно встретить духов природы - следствие первобытных анимистических представлений - великанов и карликов. Великаны олицетворяют стихийные, разрушающие силы природы и постоянно борятся с богами и людьми. Карлики живут в недрах земли, охраняют её сокровища. В эпосах герои встречаются в бою с великанами и чудищами, что в позднем средневековье встречается реже. Драконы, вепри, злые псы и далее по списку, см. саги.
Мораль язычников отличалась от христианской. Герои не озабочены спасением души, посмертная награда - долгая память и чертог Одина. Связана она с родовым строем, в котором род - самое важное для человека, даже важнее чем любовь. Поэтому Гудрун мстит за своих братьев своему второму мужу Атли, в то время как ей и в голову не могло прийти мстить братьям за убийство своего первого и любимого мужа Сигурда. Она убила своих сыновей и приготовила их для Атли. Это не значит, что она была такая злая, просто сыновья ей принадлежали не к её роду, а роду Атли, поэтому для неё они были менее важны, нежели родные братья, за чьи жизни она мстила. Мотив кровной мести был крайне распространён в сказаниях языческих племен. В той же Эдде: Брюнхильд мстит Сигурду за обман, Атли мстит братьям Гудрун за свою сестру Бюнхильд, Гудрун мстит Атли за братьев, а потом совершает самоубийство. Получается почти как в Греции с Кассандрой и ко. Родовые связи были основной ценностью. Когда Вёльва рисует страшную картину падения мира, она нагонят ужас на слушателей, предвещая расторжение всех священных связей: "Братья начнут биться друг с другом, родичи близкие в распрях погибнут; тягостно в мире, великий блуд, век мечей и секир, треснут щиты, век бурь и волков до гибели мира; щадить человек человека не станет".
Самоубийство для христиан - один из самых страшных грехов. Для язычников - показатель духовной силы. Брюнхильд бросается на погребальный костёр к Сигурду, любимым ею. Это можно соотнести с обычаем, который был у викингов: жена восходила на погребальный костёр вместе с погибшим мужем, чтоб быть с ним вместе в Хель, пристанище Мёртвых. Это не было прямо так обязательно как у египтян, но говорило о силе духа и любви женщины.
Образ женщины в эпосе раннего средневековья ничуть не принижается. Это пережитки матриархата. Отсюда великанши и валькирии - девы воительницы. Также были и богатырши, например, в цикле ирландских саг о Кухулине, Кухулина богатырша учит тонкостям боевого искусства. В саге "Изгнание сыновей Уснеха" главная героиня - самая прекрасная из всех женщин, за неё там все сражаются и в конце она достаётся злодею Конхобару. Целый год она почти не спала, почти не ела, вообще не улыбалась и не поднимала головы. Однажды он спросил её: "Кто всех ненавистней тебе из тех, кого ты видишь?" она ответила, что всех ненавистней ей он и Эоган, сын Дуртаха, который убил её мужа и его братьев. Так эта скотина отдала её во власть Эогана. Потом они втроём увидились, Конхобар сказал: "Ты поводишь глазами меж нами двумя как овечка меж двух баранов!", но она дала себе клятву, что у неё не будет двух мужей одновременно, и ударилась головой о скалу. Здесь же можно сказать и про групповой брак (Фригг, жена Одина, богиня любви и покровительница семьи, в отсутствие мужа становится женой его братьев).
Героика раннесредневековых эпосов также связана с языческим сознанием, с романтикой века викингов, если можно так сказать. Один, верховный бог, отец и родоначальник богов, творец земли - бог войны, дарующий победу в войнах. Храбрейшие войны, павшие в бою, пируют вместе с ним в Валгалле. Там они целыми днями сражаются, раны заживают моментально, а они продолжают пировать - главная ценность, самый желанный вариант жизни после смерти для скандинавов и исландцев. Воинственный дух прослеживается и в англо-саксонском эпосе, о богатыре Беовульфе. В нём говорится место войска, дружины и её удали тоже выводится на передний план: первая часть завязывается на том, что чудище по имени Грендель стало каждую ночь приходить в шикарные палаты для пиров дружинников короля Хротгара и жрал парочку красивых, дородных воинов.
Традиция хулительных песен проявляется в перебранке Локи в Эдде и, например, в саге "Бой Кухулина с Фердианом", где богатыри попросили своих слуг поливать их грязью, чтоб разозлить и раззадорить.
Мифологические и сказочные мотивы в эпосе не отделяются от реальности. Неуязвимость богатырей, их невообразимая сила представляется чем-то обычным. В саге "Бой Кухулина с Фердианом" двое богатырей бились целый день и бились настолько круто, и что ничего друг другу так и не сделали почти. Драконы и бешенный вепрь, который является единственным оружием против неуязвимого героя, болотное чудище Грендель и его мать, которая за него мстила (это из "Беовульфа"), богатыри, валькирии - все это персонажи сказочные, фантастические, но они вместе с простыми людьми и в нашем мире и совсем не кажутся инородными.
Раннесредневековый эпос говорит о дальних путешествиях, особенно ирландские и исландские саги. Ирландцы и скандинавы достигли берегов Америки ещё в 10-11 веке, поэтому сложились сказания о волшебных путешествиях. Есть в Атлантическом океане острова, где живут сиды - духи женщины, это был "кельтский Элизиум", куда могли попасть лишь совсем герои. Страна блаженства, где обитают только прекрасные женщины и царит вечная юность, там время летит незаметно, но если герой захочет вернуться обратно, то рассыплется прахом, едва ступит на родную землю (сага "Плаванье Брана")
Вся Эдда это фактически учебник скандинавской мифологии. Боги у скандинавов подобны людям, не идеальны и не бессмертны, но величественны и мудры. Вот Один, например, был прорицателем, помимо того, что был воякой и верховным богом, он дал людям руны, но за дар прорицания отдал один глаз великану Мимиру. По рунам тогда (да в общем то и сейчас) гадали, вырезали по руне на деревяшечках, раскидывали их по белой ткани и смотрели как они лягут. Руны - не только письмо, в основном использовались в сакральных целях. Кроме гадания использовали как обереги. В Эдде, по-моему, об этом не говорится, но тема такая была (это было, в речах Сигрдривы, когда разбуженная Сигурдом валькирия поучает его житейским мелочам, а в том числе обучает и рунам и их действию - прим. Севы). Руны вычерчивали на доспехах, мечах, просто на кулонах. Отсюда удача, защита, счастье, лишняя боль противнику (съездили мне однажды по носу мечом с рунами боли, черт возьми, действительно больно).
В прорицании Вёльвы расписывается мифологическое представление скандинавов о мире (см. билет 5 про Эдду, ибо нет смысла переписывать, вспоминай дерево и белку-курьера).
Тор - бог грозы, могучий с каменным молотом (орудие первобытности). Локи - хаос и разрушение, папа и по ходу даже мама кучи чудовищ, например, волка, в битве с которым должны погибнуть боги. В "Перебранке Локи" он выступает в роли обличителя, всё время всё портит всем, короче представляет из себя разрушительное начало ("Викинги, вы верите мне?", сор за офтоп). Вероятно, первоначально бог огня и шут-трикстер.
Ну вот тут нужно пересказывать негероическую половину Эдды, так что, опять же, отсылаю вас к пятому билету.
Из Беовульфа, судя по учебнику, имена языческих богов были вычеркнуты прилежным клириком, так что там осталось только сказочное и фантастическое (болотные чудища, дракон, меч, единственный который могу убить мать чудища, "изделье великанов", он тоже волшебный, Беовульф хотел его унести как трофей, но меч растаял до рукоятки - шоколадный он, что ли, был?!). Хотя намёки на схожие со скандинавами мифические представления о мире в Беовульфе есть. Например, мир людей, в котором происходит действие, называется срединным миром (см. Мидгард в Эдде).
Образ мира в Эдде схож с образом их жизни. Центром их жизни был сельский двор, поэтому и миры у них были усадьбами: "срединная усадьба" Мидгард, мир человеческий; Утгард, мир чудищ страшных, великанов, постоянно угрожающий миру культуры (буквально "то, что находится за оградой"); над Мидгардом Асгард, там живут, асы, боги, соединён с Мидаргом мостом-радугой; подземное царство Нифльхельм, царство Хель, после смерти все попадают туда, и только храбрые войны, павшие в бою, попадают в Вальгаллу.
Главное у скандинавов - сознание общности судеб богов и людей в их конфликте с силами зла, поэтому вместе светлой картины как у эллинов, эддические песни рисуют всеобщее мировое движение навстречу неумолимой судьбе.
Жанровая специфика.
Ну, во-первых, эпический стих состоит из двух полустиший с двумя ударениями в каждом, полустишия объединяются аллитерацией, т.е. повторением начальных согласных ударных слогов. По-умному - тонический аллитерационный стих. Воспроизведение аллитерации в русском переводе почти невозможно, т.к. ударение в германских языках падает чаще всего на первый слог (если что, сваливайте всё на Гуревича, это он написал).
Также сложно передать и другую особенность - кёнинги. Это когда одно слово заменяется определёнными словосочетаниями. Используются для обозначения наиболее важных понятий: вождь, корабль, женщина, меч, воин, золото, ворон. И если скандинаву или саксу это все было понятно, потому что он привык слышать это всю свою жизнь, то для нас понятно не всегда. Ну то что "палка битвы" это меч, ещё можно понять, а вот чтобы увидеть в "ясене сражения" воина, надо напрячься. Для изображения того же Тора употреблялось оооочень много кёнингов, думаю, больше десятка точно.
Также понимание осложняется тем, что автор (поэт, лишённый авторского самосознания) намекает на некоторые события, легенды, героев, о которых его читатель по идее должен знать, поэтому упоминает вскользь. Если читать все комментарии к Эдде, то можно потеряться, ибо на каждое имя - легенда, а имён много. Если скандинавы хранили все это в своей памяти, и в их сознании моментально возникали нужные ассоциации, то учёным приходится копаться в разных источниках. Эпос не рассказывает ничего совершенно нового, и это узнавание ранее известного и подтверждение старых и поэтому особенно ценимых истин, по-видимому, доставляли древним эстетическое наслаждение.
В ирландских сагах тонический стих сочетается с прозой. Стихом писались пафосные монологи и песни. Исландские саги также написаны прозой (кстати, почти без намёка на сказочность, максимум - суеверия).
4. Ирландские саги
Краткое содержание. Ирландские саги разделяются на саги героические (цикл о Кухулине - уладский, плюс цикл о Финне) и саги фантастические. Группа сказаний о Кухулине открывается Сагой о его рождении. Король Конхобар (дядя Кухулина) находился в Эмайн-Махе (столице Улада). Налетели птицы. Конхобар и его сестра Дехтире решили перебить птиц. Но все птицы скрылись, кроме трех. В погоне за птицами наступила ночь. Для ночлега нашли маленькую лачугу, где по таинственной причине поместились все со своими конями и колесницами. В доме жена хозяина родила мальчика, и его взяла воспитывать Дехтире, но он умер. Подали ей чашку с питьем, она выпила ее вместе с каким-то зверьком в чашке. Она заснула, и ей приснился мужчина, который сказал ей, что она от него зачала. Это он побудил их гнаться за птицами и соорудил дом, создал женщину, мучившуюся родами, принял облик мальчика и потом умер. Он - Луг Длинной Руки, и от него у Дехтире родится ребенок. После этого к беременной Дехтире посватался Суалтам. Дехтире было стыдно, и она стала бить себя, пока ей не показалось, что она освободилась от плода. Но потом она родила ребенка, он был величиной с трехлетнего. Приемным отцом стал Кулан-кузнец. Мальчик убил пса Кулана и отслужил за это. Стали его звать Кухулином, от "Ку-Хулайн", что означает "Пес Кулана".
"Сватовство к Эмер". Кухулин был самым ловким мужем в доме Конхобара, который назывался Красная Ветвь Конхобара. Был Кухулин прекрасен (представления о красоте были своеобразными). 7 зрачков было в его глазах, 4 в одном глазу и 3 в другом. 7 пальцев на каждой руке и ноге. Он обладал даром мудрости, пока им не овладевал боевой пыл, даром подвигов, игры, счета, пророчества, проницательности. 3 недостатка: слишком молодой, смелый, прекрасный. Решили воины найти Кухулину невесту, потому что слишком его любили женщины. Кроме того, они боялись, что он погибнет в бою, не оставив наследника. Но нигде они не нашли достойной его. Тогда Кухулин сам отправился на поиски и нашел Эмер. Она обладала 6 дарами: красоты, пения, сладкой речи, шитья, мудрости и чистоты. Пришел свататься. Стали они говорить. Диалог их ведется в замысловатом стиле с аллегориями, что делается, чтобы показать свою ученость и скрыть смысл речей от окружающих. Чем-то похоже на кеннинги. Эмер согласна выйти за него замуж, но ставит условие: Кухулин должен убить 100 воинов у брода, убить трижды девять мужей одним ударом, да так, чтобы оставить в живых по одному в середине каждой девятки, побиться на поединке с Бенд Суайном. Кухулин обещал исполнить все. Форгал Хитрый, отец Эмер, решил препятствовать браку. Когда стали восхвалять Кухулина, он сказал, что этот воин был бы лучше, если прошел обучение у Домнала Воинственного и Скатах (практически загробный мир). Форгал решил, что там Кухулин погибнет. А Кухулин научился новым боевым приемам - влезать по копью, воткнутому в землю и стоять одной ногой на его острие. Чтобы попасть к Скатах, Кухулин прошел Равнину Несчастья и Опасную Долину и по Мосту Срыва. Оба конца моста опускались книзу, а середина вздымалась. Когда наступали на один конец, другой поднимался вверх, и человека отбрасывало назад. Но Кухулин использовал свой "фирменный" прием: пришел в боевую ярость и изменился чудесным образом. Он сделал геройский прыжок лосося и попал на середину моста. У Скатах он научился другим приемам. Кухулин повоевал с племенем женщины Айфе, потом она родила ему сына, а еще она ему предсказала, что 30 лет он проживет. Потом Кухулин спас еще одну девушку, которая тоже согласилась выйти за него, но он испил ее крови, а, значит, не мог жениться на ней, и отдал ее своему другу Лугайду Кровавых Шрамов. Потом он выполнил все, как сказала Эмер и женился на ней, и жили они счастливо.
Сага "Угон быка из Куалнге". Начинается с семейной ссоры. Соседи уладов, в королевстве Коннахт, семейная чета Айлиля и Медб ссорится по поводу того, кто богаче. Всего у них оказалось поровну. Тогда Медб приказала найти такого быка, какой есть один во всей Ирландии, чтобы он принадлежал ей, хотя бы на время. Был такой у Даре, улада, и звали быка Бурый из Куалнге. Даре вначале согласился отдать быка, но потом рассердился и раздумал. Медб объявила войну уладам. Самый значительный эпизод войны - битва Кухулина с Фердиадом. Этот Фердиад когда-то учился с ним вместе у Скатах, Кухулин прислуживал ему, но Медб обещала ему свою дочь замуж, если он убьет Кухулина, и он купился. Кухулин говорит Фердиаду, что не раз уже обещали эту девицу 50 разным воинам замуж, и все они гибли. Три раза бились Кухулин с Фердиадом, и расходились с поля боя, как друзья, но в третьем поединке Кухулин его убил. Сцена проникнута чувством скорби по утерянной дружбе.
Сага "Болезнь Кухулина". Раз в год все улады собирались вместе на праздник Самайн. Любимым делом воинов было хвалиться своими подвигами. Все показывали языки, отрезанные у врагов. Те, у кого было мало языков, приносили языки зверей, но брехню всегда можно было вычислить: острие меча обращалось против воина. Однажды, во время праздника, у озера появились птицы. Жены стали спорить, кто из мужей их наловит. Тогда Леборхам пошла к Кухулину и попросила его наловить всем женам птиц. Аргументировала она это тем, что Кухулин - виновник кривизны уладских женщин. "Три ущерба постигли уладских женщин: горбатость, заикание и кривизна. Именно все те из них, что были влюблены в Конала Победоносного, горбились; те, что были влюблены в Кускрайда Заику из Махи, говорили заикаясь; те же, что были влюблены в Кухулина, кривели на один глаз ради сходства с ним, из любви к нему". Кухулин согласился. Он трижды стрельнул из пращи и промахнулся. После этого заснул он, и приснилось ему, что две женщины избивают его. Проснулся он совсем больной. Болел он долго, пока не посоветовали ему идти к камню, где он увидел первое видение. Там он увидел женщину, вместе с которой посетил тот свет, бился с бессмертными и видел много чудес, после чего вернулся домой.
Сага "Смерть Кухулина". Сыны Калатина стали с войском вокруг Эмайн-Махи. Кухулин бросается защищать уладов. Но все против него. У него из рук вываливается пряжка и ранит ему ногу. Конь его, Серый из Махи, не хочет впрягаться в колесницу, потому что чует недоброе. Он роняет кровавые слезы. По дороге на битву увидел он трех старух, кривых на левый глаз. Они ели собачье мясо. У Кухулина был зарок - не отказываться от пищи, если предлагают. Но был и другой зарок - не есть собачьего мяса. И тут старухи сказали: "Посети нас, о Кухулин!" Ему пришлось есть собачье мясо, и левая рука, которой он брал собачье мясо, и левая ляжка, под которую он клал кости, потеряли свою силу. После битвы, в которой гибнет его возница Лойг и Серый из Махи, он умирает.
Что касается фантастических саг, то они объединены одним мотивом: любви феи-сиды к смертному и его посещения волшебной страны Эмайн. Такова, например, сага "Плавание Брана, сына Фебала". Бран услышал чудесную музыку и заснул. Проснулся с серебряной ветвью в руке. В королевском доме он встретил женщину, которая стала рассказывать ему обо всех чудесах своей страны. Это идеальное место. Потом, пропев, она ушла и унесла с собой ветвь из драгметалла (в ломбард пошла, стерва). На другой день Бран, привлеченный рассказом, сел в ладью и пустился в море с товарищами. В море он увидел мужа, который назвался Мананнаном. Это что-то вроде короля страны сид. Бран видит остров, где увидел толпу людей, хохотавших и разинувших рот (Остров Радости). Когда на остров ступил один из людей Брана, он тоже начал хохотать и забыл о своих спутниках. Они поплыли дальше и вскоре достигли Страны Женщин. Некоторое время они жили там, но потом захотели домой. Женщина сказала им, что они пожалеют, и чтобы они остерегались коснуться ногой земли. Приплыли они домой, а там о них все забыли. Кто такой Бран, не знают, но в их старинных повестях рассказывают о Плавании Брана. И тогда Бран рассказал им обо всем, что видел. Тот же мотив, что в этой саге, встречается в сагах "Любовь к Этайн", "Приключения Кормака в обетованной стране" и "Плавание Майль-Дуйна".
1. Развитие и циклизация.
Ирландский героический эпос сформировался в период между III и VII вв. Для этого периода характерны все те учреждения и обычаи родового строя, которые видны в эпосе: это власть вождей-королей, парный брак с пережитками матриархата, кровная месть, тотемизм и широкая практика магии. Христианизация Ирландии в V в. не оказала влияния на устройство и нравы общества.
На этой основе развился героический эпос. Певцы-рассказчики разделялись на бардов (лирическая поэзия в широком смысле слова, связанная с музыкой) и филидов (прорицатели, рассказчики). Главной специальностью последних было рассказывание эпических преданий, которые были подвергнуты сложной литературной обработке. С самого начала эти предания (скелы) имели прозаическую форму, вследствие чего их часто называют сагами (по аналогии с прозаическими повестями скандинавов). Но филиды стали вставлять в них стихотворные отрывки, передавая стихами речи действующих лиц в тех местах, где рассказ достигает значительного драматического напряжения (например, сцена боя Кухулина с Фердиадом написана большей частью стихами).
Число таких поэтических вставок со временем изменялось, обычно возрастая. Прозаическая канва саги также не была устойчивой. Оставались неизменными только наиболее существенные части саги. Для всего остального существовали традиционные стилевые формулы, переносившиеся из одной саги в другую (описания пиров, вооружения героев).
Древнейшей частью ирландского эпоса является уладский цикл, сложившийся на севере Ирландии среди племени уладов (Ирландия была разделена на пять частей, самым сильным считалось королевство Улад). Центральная фигура, объединяющая цикл, - король уладов Конхобар (значительную часть цикла составляют саги о предках Кухулина и их подвигах, например, "Изгнание сыновей Уснеха"). Главным же героем саг уладского цикла является Кухулин, племянник Конхобара. Местом действия чаще всего является территория Улада. Герои Улада изображены как превосходящие всех остальных героев.
Общим фоном событий цикла служит борьба между Уладом и Коннахтом, двумя королевствами. Эта борьба действительно имела место до II века н.э.
Первоначальным стержнем цикла был Конхобар, но вскоре его постигла участь всех эпических королей - его вытеснили воины. Ничего не говорится о подвигах Конхобара. Кухулин вскоре занял первенствующее положение.
Если цикл о Кухулине еще претендует на какую-то историческую достоверность, то ее совершенно лишен второй героический цикл. Он сложился на юге Ирландии и имеет своим главным героем Финна, вождя фенниев. Так называлась особая организация воинов, необыкновенно искусных в ведении боя и в физических упражнениях, занимавшихся только войной и охотой и не подчинявшихся никакой власти в Ирландии, кроме власти своего вождя. Есть серьезные основания полагать, что предания о Финне носят вполне легендарный характер. Скорее всего, Финн - древний мифический образ, поздно и своеобразно оживший в фольклорном творчестве. Наряду с Финном в этих сагах упоминается его сын Ойсин, или Оссиан, искусный в сложении песен, и внук Осгар.
Что касается фантастических саг, то время их создания весьма различно. Древнейшие из них зародились примерно в VI-VII веках. По своему стилю они занимают среднее положение между двумя упомянутыми циклами. Выделяется группа саг о чудесных плаваниях. Древние ирландцы были смелыми мореплавателями, и есть сведения, что еще до скандинавов они достигли берегов Америки. Впечатления от явлений природы, которые они наблюдали на островах Атлантического океана, смешались с представлениями о чудесном обиталище духов-женщин - сид, о "кельтском Элизиуме", куда доступ открыт лишь избранным героям. Отсюда - повести о фантастических плаваниях героев в "чудесную страну" или "страну блаженства", где обитают только прекрасные женщины и где царит вечная юность. Триста лет, проведенные там героем, кажутся ему тремя днями. Если он, вернувшись домой, ступит ногой на родную землю, то сразу становится дряхлым старцем и рассыпается в прах.
Прежде чем окончательно сформироваться, саги развивались в течение семи веков и были записаны лишь в XII веке. Они отражают состояние Ирландии в эпоху примерно с III по VII век н.э.
б). Мифологические и магические мотивы.
Магические верования занимали огромное место в жизни древних ирландцев. Наряду с обширным пантеоном богов, существовала вера в духов, населяющих землю, воду и воздух. Магический элемент играет большую роль в сагах.
• Сиды. Огромное значение имеют полубоги - сиды. Представление об их местопребывании двоится. Они не то обитают на чудесном острове, где-то далеко за морем, не то под землею, в холмах. Они малы ростом и прекрасны собой, вечно молоды и превосходят людей силой и мудростью, будучи им подобны. Они владеют великими сокровищами и проводят жизнь в пирах и играх, в любви и веселье; они кротки и великодушны, но иногда ведут войны с племенами иных духов. По-видимому, они не знают естественной смерти, но могут умирать в бою (родичи Син в "Смерти Муйрхертаха"). Часто они помогают людям, вступают с ними в любовные связи, заманивают их на свои волшебные холмы и там иногда потешаются над ними, но чаще всего отпускают с богатыми дарами ("Приключения Кормака"). Иногда для устройства своих дел они прибегают к помощи смертных ("Болезнь Кухулина").
• Боги. Рядом с сидами в сагах есть образы богов. Это Луг - бог света, отец Кухулина, Огме - бог мудрости, красноречия и письменности. Мананнан и отец его Лер были божествами моря. Бог Мидер обладал даром превращения и часто влюблялся в смертных женщин. Морриган - богиня войны.
• Мотив магического зачатия смертной от божества - один из самых распространенных в кельтских сказаниях.
• Праздники. Часто упоминается Самайн, когда друиды зажигали священный огонь, а все остальные огни в Ирландии должны были быть погашены. В ночь Самайна разверзались волшебные холмы, и сиды общались с людьми.
• Запреты. Совершенно особым видом колдовских поверий были гейсы, или зароки, лежащие на отдельных лицах. От табу они отличаются тем, что носят персональный характер. Некоторые из них - исключительно моральные. Это гейсы Кухулина - не отказывать в помощи ни одной женщине. Некоторые гейсы связаны с культом природных сил. На Конайре лежал запрет не выходить из дома после захода солнца.
• Кухулин. Вся личность и судьба Кухулина наполнены магическими мотивами. Если Конхобар метафорически именуется "земным богом", то Кухулин - истинный полубог. Никто не обладает таким большим количеством чудесных способностей, как он. Весьма вероятно, что в образе Кухулина слилось несколько бразов, эпически, исторически и мифически первоначально различных.
в). Сюжеты и персонажи.
Саги о Кухулине составляют своеобразную легендарную биографию героя. Кухулин - сын Дехтире, сестры Конхобара, и бога света Луга. По другой версии предания, его прижил сам Конхобар с Дехтире (представление, восходящее к периоду матриархата).
Облик и характер Кухулина насыщены мифическими чертами. Он обладает целым рядом чудесных свойств и способностей. Когда он приходит в боевую ярость, то необычайно вырастает и весь искажается. На конце каждого его волоска выступает капля крови. От его тела исходит необыкновенный жар. Он может, воткнув копье в землю, влезть на вершину его и встать ногой на наконечнике. Он почти обладает способностью летать. В трудных случаях он пускает в ход "рогатое копье" (с разветвленным наконечником), которое мечет не рукой, а пальцами ноги, стоя в воде, чтобы враг не знал, откуда будет удар.
В образе Кухулина воплотился идеал доблести и нравственного совершенства. Он великодушен к врагам, отзывчив ко всякому горю, утонченно вежлив со всеми женщинами, всегда - защитник слабых и угнетенных. Ни один из его подвигов не был вызван корыстью или эгоизмом. Он самоотверженно один отстаивает грудью свою родину против врагов ("Угон быка из Куалнге"). Он безутешен, когда его рукой сражен друг его юности (Фердиад). Его зароки также являются образцом благородства и великодушия. Кухулин поклялся никогда не отказывать женщине в беде, никогда не отказываться от предложенного гостеприимства, всегда быть верным данному слову. Характерно, что в саге о своей смерти он становится жертвой собственного великодушия, когда соглашается поесть с ведьмами собачьего мяса (другой его зарок, связанный с тотемистическими верованиями. Кухулин - Пес Кулан, его тотемное животное - собака).
По сравнению с Кухулином другие персонажи цикла значительно бледнее. Но все-таки: Фергус - добродушный простак, Брикрен - язвительный, злокозненный, грубый, свирепый (в монографии о Локи написано, что Брикрен - его ирландский двойник), Найси - нежный и смелый.
Сила враждебного Уладскому королевству Коннахта воплощается в королеве Медб, могучей и жестокой, и ее мужа Айлиля. Они окружены верными бойцами - Фергусом, Фердиадом и другими. На ее стороне также выступает мудрец Муман и Лугайд. Этой коалиции противостоит Конхобар, Кухулин, Конал Победоносный, Лойгайре Сокрушитель, которые все живут в столице уладов - Эмайн-Махе..
г). Специфика героического характера в сагах уладского цикла.
Думаю, что здесь надо побольше сказать о Кухулине. Специфика - максимализм Кухулина, идеализированность, невозможность компромисса, стремление все довести до конца.
д). Особенности поэтики (чередование стихов и прозы).
В противоположность эпосу других европейских народов, ирландский эпос сложился не в стихах, а в прозе. Своеобразен стиль его: четкий, краткий, но уснащенный множеством риторических прикрас (например, когда Кухулин едет свататься к Эмер, ее служанка полчаса описывает все его вооружение, одеяние, возницу, коней, внешность и т.д.). Столь же оригинален ирландский эпос и по содержанию. Ни в одном из эпосов не уделяется столько внимания любви. Также нигде нет столь богатой фантастики. Необычным является соединение контрастов: первобытной жестокости и душевной утонченности, фантазии и конкретики.
С самого начала саги сложились в прозе. Но вскоре их авторы, а вслед за ними и рассказчики стали вставлять в прозаическое повествование ради его оживления и ради эстетического эффекта небольшие вставки в стихах. В стихах передаются либо моменты высшего драматического напряжения, либо речи действующих лиц - причем лишь тогда, когда они достигают высокого пафоса. Мы нигде не встретим сколько-нибудь связного изложения событий в стихах. Нет сомнения, что стихи вторичного происхождения и носят чисто декоративный характер. С течением времени число стихотворных вставок увеличилось. Так, в "Угоне быка из Куалнге" они составляют почти половину текста. Но композиция повести слаба и распадается на отдельные эпизоды.
Объем саг невелик, каждая может быть рассказана за один вечер. Были попытки создать и нечто большее, как "Угон быка", но подобные попытки явно искусственны.
е). Влияние кельтского эпоса на последующую литературу (12 век - куртуазный роман, конец 18 века - 19 век и начало 20 века - ирландское возрождение)
Дважды кельтские мотивы вошли в обиход всей европейской литературы, оказав на нее определенное воздействие. В первый раз это случилось в XII веке, когда появились романы Круглого стола, в сюжетах и колорите которых многое почерпнуто из кельтских сказаний. Фигуры Тристана, короля Артура, Мерлина имеют прообразы или близкие параллели в ирландском эпосе. В частности, роман о Тристане и Изольде своим сюжетом сходен с ирландской сагой "Преследование Диармайда и Грайне". Девушку Грайне выдали замуж за старого короля Финна, но он ей не нравится, и она принуждает одного из воинов этого короля, Диармайда, увезти ее с собой. Он так и делает. Они скрываются повсюду от короля, который преследует их, оказываются на волшебном острове, где живут на огромном дереве, сражаются с наемниками короля. Потом король все же смиряется с тем, что Грайне ему не принадлежит. Диармайд приезжает в замок короля, на охоту, но во время охоты на него нападает кабан, и он лежит весь израненный. Есть возможность его спасти. Если Финн даст ему напиться воды из собственных рук, он излечится. Но король нарочно мешкает, и Диармайд умирает. Все осудили Финна за этот поступок. Грайне приказала своим детям отомстить за их отца Финну. Тем не менее, льстивый Финн смог уговорить ее выйти за него замуж. Она же отговорила своих детей от мести, и жили они с Финном долго и счастливо.
Образ средневековых фей восходит к сидам из ирландских саг. Главное различие между ними в том, что сиды бывают обоего пола, а феи - только женского.
Во второй раз к ирландскому эпосу обратились уже в XVIII веке, когда вся европейская поэзия, не исключая и русской (Карамзин, Пушкин, Жуковский) подпала под обаяние "Оссиана" Макферсона. Цикл сказаний о Финне был обработан в виде стихотворных народных баллад, получивших распространение не только в Ирландии, но и в Шотландии. Там с ними познакомился в 1760 г. поэт Джемс Макферсон, который использовал некоторые их сюжеты в своей имитации народной поэзии - сборнике "Песни Оссиана".
Наиболее последовательным выразителем ирландского возрождения был Дуглас Хайд (1860-1949), историк, поэт и фольклорист. Популярностью пользовались его публикации ирландской поэзии, сохранившейся в устной традиции ("Любовные песни Коннаута", "Религиозные песни Коннаута"). В литературно-критической деятельности Хайда утверждение национальной самобытности ирландской культуры переплеталось с идеями ирландской исключительности.
5. Старшая Эдда
А) История развития. История названия.
В 1643 году епископ Бриньольф Свейнссон обнаружил рукописный сборник древних скандинавских песен о богах и героях, который получил название "Старшая Эдда". Свейнссон решил, что это произведение исландского ученого Сэмунда Сигфуссона. Оно было заимствовано из книги "Эдда" исландского историка и поэта ХIII века Снорри Стурлсона, источник которой обнаружили исследователи в новонайденных пергаментах, потому что речь там шла о тех же богах и героях. Значение и этимология слова "эдда" неясны - возможно, оно происходит от названия хутора Снорри "Одди"; может быть оно значит "поэтика"; а может быть, это древнее, ушедшее слово, означающее "прабабушка".
Предыстория рукописи неизвестна. Сборник - во второй половине XIII века неизвестным автором, но вошедшие в него песни - в эпоху викингов (IX - XI в.), возможно даже в бесписьменный период. Возникли они сами по себе, друг с другом как сейчас связаны не были. Но точно известно, что они были очень популярны в Исландии в ХIII веке.
Наиболее ранние песни похожи на краткие героич. песни (типа немецкой "Песни и Хильдебранте") - "Песнь о Велунде", более поздние обширнее по объему и переходят от сжатого эпического рассказа к психологическому углублению - это песни о любви Брюнхильды и Сигурда. В X-XI вв. - новый жанр героической элегии: традиционный эпический сюжет служит в ней материалом для лирико-драматической обработки (плач Гудрун над телом Сигурда, поездка Брюнх. в Хель).
2)Сюжеты и персонажи.
В основной рукописи "Старшей Эдды" 29 песен. Они не составляют связного единства, и ясно, что до нас дошла лишь часть их. Отдельные песни кажутся версиями одного произведения - так, в песнях о Хельги, об Атли, Сигурде и Гудрун один и тот же сюжет трактуется по-разному, "Речи Атли" иногда истолковывают как позднейшую расширенную переработку более древней "Песни об Атли". В целом же все эддические песни подразделяются на мифологические песни о богах (10) и песни о героях (19).
В двух словах мифологические песни: "Прорицание вельвы" -- песнь о сотворении мира, золотом веке и гибели мира. В "Эдде" три активных бога: Один, Тор и Локи. О. - верховный бог, бог войны, мудрости, пророчеств, заклинаний и покровитель поэзии. Одноглазый: второй глаз отдал великану Мимиру за знание будущего. Тор - бог грозы, его оружие - каменный молот, который у него однажды спер великан Трюм, за что в невесты вместо прекрасной богини получил бородатого прожорливого Тора, который. не дожидаясь брачной ночи, вместе с Локи покалечили Трюма и всех его ближних, чтобы заполучить назад молот Мьёлльнир. Тор - Покровитель земледелия, простодушен, защищает людей. Один же то защищает людей, то провоцирует раздоры между ними. Его эпитеты - злодей, ужасный, сеятель раздора (не всегда, конечно). Локи - неоднозначная трактовка. Его образ восходит в образу мифологического плута-трикстера. Хитрость. Сначала он был комическим персонажем, а потом стал демоном. Он носитель раздора между богов, в борьбе богов с великанами при конце света встанет на сторону последних. Он отец смерти Хель и чудовищного волка Фенрира, который сожрет солнце. В мифологических песнях что-то пересекается с мифами континентальных германцев, что-то - типично исландское (воинская религия Оддина с валькириями и Вальгаллой).
Героические песни. Большая часть посвящена Сигурду, гибели Аттилы и Гуннара, т.е. эпическим сюжетам, сложившимся у континентальных (южных) германцев в эпоху "великого переселения народов", в VI-VII вв. через сев. Германию проникли в Норвегию и подверглись там, а затем в Исландии, поэтической переработке. Все героические песни возникли отдельно друг от друга, поэтому про одно и то же говорится в разных песнях. Героические песни начинаются "Песней о Велюнде", потом идут несколько песен о Хельги (он из того же рода, что и Сигурд - Вельсунгов). Песни о Сигурде начинаются с "Речей Гриппира" Далее - пересказ....
отметить: Г. мстит мужу за братьев - это отражение родового сознания. В "Нибелунгах" - феодальное сознание, месть братьям за мужа. Хегни не играет такой большой роли, как в "Нибелунгах".
3) Тема судьбы и проклятого золота.
Проклятое золото - источник всех бед. Уже в "Прорицании вельвы" рассказывается о женщине Гулльвейг ("сила золота" - воплощение жадности к золота), из-за которой произошла первая война между асами и ванами. А собственно проклятое золото - клад нифлунгов - появляется в "Речах Регина" и далее (рассказывается также в "Песни о Велунде" про жадного конунга Нидуда, который завладел золотом Велунда, в частности, кольцом. Но имеет ли это какое-то отношение к кдаду Нифлунгов, я не знаю.) Золотой клад обладает нечеловеческой силой, все - кто вольно, кто невольно - хотят им завладеть. Роковая власть золота определяет отношения между людьми. (В "Ниб." - люди определяют отношение к золоту, потому что оно источник могущества).
Действие начинается в мире богов, потом - у великанов, потом - у людей (в "Ниб." - сразу у людей, там вообще нет мифологических мотивов, юношеские подвиги Зигфрида - сказка). Один, Тор и Локи увидели выдру. Локи ее убил. Оказалось, что это выдра-оборотень, сын великана Хрейдмара, к которому они попросились на ночлег. Боги предлагают за него выкуп. За золотом Л. отправляется к карликам. Хранитель клада - карлик Андвари. Л. отобрал у него весь клад, но А. попросил оставить ему одно кольцо. Л. не согласился. Тогда А. проклял клад, пообещав всем его владельцам несчастье. Золотом карликов боги покрыли всю шкуру выдры, но один волосок из уса торчал наружу. Х. потребовал закрыть и его. Тогда Л. отдал кольцо.
После этого в семье Х. начались раздоры. Его сыновья Регин и Фафнир убили отца за клад, потом поссорились друг с другом. Фафнир превратился в дракона и стал хранить клад. Регин хочет его убить. Для этого выковывает своему воспитаннику Сигурду меч Гран (это архаический мотив кузнеца-колдуна, который введен в систему более поздних представлений). С. убивает дракона, жарит его сердце, кровавая пена попадает ему на палец, он его облизывает и начинает понимать язык птиц. Они открыли ему, что Р. хочет его убить. Тогда С. сам убил Р., завладел золотом Фафнира.
Того, кто причастен к кладу, пусть отдаленно, ждет гибель. Мотив золота трансформируется в мотив неизбежной судьбы. Концепция судьбы такова:
"С судьбой не поспоришь!//Ты, Гриппир, по-доброму //Просьбу исполнил;//предрек бы ты больше //удачи и счастья//в жизни моей,// если бы мог!" (Речи Гриппира)
Судьба - однозначная неизбежность, можно только пойти ей навстречу, приговора норн не избегнешь.
Далее - свадьбы С. и Гудрун и Брюнхильд и Гуннара. (Это скорее относится к предыдущему вопросу: до этого момента место действия фантастическое, С. - сказочный богатырь, то теперь все более конкретно. Место действ. - Бургундия, известны историч. прототипы). После убийства С. Гуннар и Хегни завладевают кладом и погибают. Атли тоже хочет его получить - тоже погибает.
4)Специфика героического характера.
На фоне неизбежной судьбы - разработка героического характера с трагической окраской. Для героев характерны героизм (прошу прощения за тавтологию), величие души и бесстрашие перед лицом гибели. Герои эпоса вырублены из одного куска, каждый олицетворяет какое-то качество, детерминирующее его сущность. Его не мучают сомнения и колебания, его характер выявляется в его действиях. Речи его так же однозначны, как и поступки. Эта монолитность героя эпоса объясняется тем, что он знает свою судьбу, принимает ее как должное и неизбежное и смело идет ей навстречу. Эпический герой не свободен в своих решениях, в выборе линии поведения. Собственно, его внутренняя сущность и та сила, которую героический эпос именует Судьбою, совпадают. Поэтому герою остается лишь наилучшим образом доблестно выполнить свое предназначение. Отсюда - своеобразное, немного примитивное величие эпических героев.
Особенности поэтики.
Обращает на себя внимание разностильность песен - в них присутствуют трагические (например "Плач Оддрун") и комические ("Перебранка Локи") сюжеты, элегические монологи ("Подстрекательство Гудрун") и драматизированные диалоги, дидактические поучения ("Речи Высокого") и загадки ("Речи Альвиса"), прорицания ("Сны Бальдра") и повествования о начале мира, советы житейской мудрости и пословичный фольклор. Напряженная риторика контрастирует в "Эдде" со спокойной объективностью повествовательной прозы, стихи нередко перемежаются с прозаическими кусками. Возможно, это добавленные позднее комментарии, но не исключено, что сочетание поэтического текста с прозой образовывало органическое целое еще и на архаической стадии существования эпоса, придавая ему дополнительную напряженность.
Вместо пространной, неторопливо текущей эпопеи здесь перед нами - динамичная и сжатая песнь, в немногих словах или строфах излагающая судьбы героев или богов, их речи или поступки. Так, в самой длинной из эддических песен, "Речах Высокого", всего 164 строфы, тогда как в "Песни о Нибелунгах" 2379 строф по четыре стиха в каждой. Специалисты объясняют это спецификой исландского языка. Широкое эпическое полотно обычно вмещает в себя несколько сюжетов, множество сцен, объединяемых общими героями и временной последовательностью, тогда как здесь внимание большей частью сосредоточено на одном эпизоде, хотя эта "отрывочность" не мешает наличию в тексте песен разнообразных ассоциаций с сюжетами, которые разрабатываются в других песнях.
Составитель эпической поэмы сосредотачивал внимание на избранных им героях и сюжете, оттесняя на периферию повествования многие другие связанные с этим сюжетом предания. Разрабатывая свою тему, он ограничивался лишь намеками на ее ответвления, будучи уверен в том, что его аудитории уже известны все события и персонажи, как воспеваемые им, так и те, которые лишь вскользь им упоминались. Об этом свидетельствуют разбросанные в изобилии в песнях "Эдды" беглые указания на королей, их войны и раздоры, на мифологических персонажей и предания, а также многочисленные кеннинги - поэтические перифразы, заменяющие одно существительное обычной речи двумя или несколькими словами. Кеннинги применялись в скандинавских и древнеанглийских стихах для обозначения наиболее существенных героических понятий: воин - "древо меча", конунг - "дарящий кольца", меч - "змея крови" и т.д.
Самые широкие картины мифологии или героической жизни в "Старшей Эдде" всегда даются очень лаконично, даже "конспективно". Особенно это заметно в "тулах" - перечнях мифологических и исторических имен, даваемых без пояснений. Для древнего скандинава с каждым именем был связан определенный эпизод мифа или героической эпопеи, это имя служило ему знаком, который не составляет труда расшифровать. Таким образом в сжатой и сравнительно немногословной эддической песни получалось "закодировано" гораздо больше содержания, чем это может показаться на первый взгляд.
Связь с последующим литературным развитием.
Самое главное здесь - "Кольцо Нибелунга" Вагнера. В. стремился выйти за конкретные пространственно-временные рамки, представить все как изначальный миф. На 1 план вышло проклятое золото, но все действие осмысливается как оппозиция цивилиз./ природа. Кольцо - отделение от природы. Горит и рушится Вальгалла, кольцо попадает в Рейн => природа побеждает цивилизацию, которая запятнала себя ненавистью.
Краткий пересказ
Песни о богах
Прорицание Вёльвы. Вельва - колдунья, прорицательница. Картина мира от сотворения и золотого века до гибели богов и второго рождения. Вёльва помнит начало веков, великанов, Ясень, ешё не проросший (мировое дерево - Иггдрасиль). Один с братьями создают земной мир. Перечисляет карликов, кот. создают из кости Бримира/Имира(древнейшего из великанов) и великанов. На берегу - первые люди, "ясень" и "ива"(Аск и Эмбла). Первая в мире война между богами из-за женщины, воплощающей страсть к золоту (Гулльвейг, кот.постоянно перерождается в колдунью).В результате ваны(боги плодородия) и асы(ост) заключают мир, обменявшись заложниками(по мифу). Вёльва рассказывает, что помнит о битве богов с великаном, который обещал построить им крепость (взамен - солнце, луну и жену Ода (Фрейю)). Локи обхитрил великана, заставив его опоздать к сроку. Миф о смерти сына Одина, Бальдра от побега омелы, т.к. все остальное Ф.заставила поклясться не причинять ему вреда. (всё живое и неживое должно было его оплакивать, но Локи под видом великанши не оплакивал)). Далее строки о наказании Локи. Гибель богов: чудовищный волк - порождение Локи, кот. поглотит солнце и звёзды. Братья будут биться друг с другом, великий блуд, человек человека щадить не станет. Смерть Одина от Волка. За него мстить его сын. Возрождение богов.
Перебранка Локи Кратко:Основное содержание этой песни заключается в том, что Локи беспощадно и не стесняясь в выражениях разоблачает семь богинь и семь богов, собравшихся на пир у морского великана Эгира. Богов он обвиняет прежде всего в трусости и "женовидности" (половом извращении), а богинь - в нецеломудрии.
Внимание, сейчас будет взрыв мозгов. Подробно:
Эгир наварил всем пива, и пришли боги (Тора не было, он занят) Все должны были соблюдать там мир. Гости с большой похвалой говорили, какие у Эгира хорошие слуги. Локи не стерпел этого и убил Фимафенга. Тогда асы стали потрясать щитами и кричать на Локи. Они прогнали его в лес, а сами сели пировать. Локи встречает Эльдира, кот. не советует ему идти на пир, ибо Локи там не к месту. Локи советует ему помолчать, ибо он его переговорит, если Э.не заткнется. Локи приходит на пир, Браги гов-т, что лучше бы ему уйти. Но Один говорит "Peace, чуваки)", и Видар наливает кубок Л. Л.всех приветствует, но гов-т, что не будет приветствовать Браги, т.к. он трус в схватке. Идун пытается сказать "Peace, чуваки)", но Л.ей гов-т, что она вообще жадная до мужчин и спит с убийцей брата. Тут Гевьон пытается сказать "Peace, чуваки)", но Л.гов-т, что она вообще совратила юнца и ей-то уж точно стоит молчать. Один тут хочет все уладить своим коронным "Peace, чуваки)", но Л. гов-т, что Один победу отдает трусам. Но Один сам не тряпка и гов-т Локи, что он-то хотя бы не рожал детей и обзывает Локи мужем женовидным. Л. в ответ припоминает О., что тот колдовал, как ведьма и мол сам он муж женовидным. Вступается Фригг, жена О., гов-т, что хватит уже старое вспоминать. Но Л. гов-т о ее развратности. Фригг возмущается: "Был бы тут Бальдр, ты б без скхватки не ушел". А Локи: " А это ведь из-за меня Бальдра тут нет!" В общем далее Локи обвиняет Фрейю в развратности, Ньерда в том, что он был заложником*вспоминаем войну ванов с асами из прорицания*, Тюра в том, что его жена(Тюра) родила сына от Локи(отлично вообще), Фрейра за то, что отдал золота за женщину, Бюггвир за вечние пресмыкания и т.д. Наконец Скади говорит, что если он не заткнется, то его кишками привяжут к скале. А Л.говорит, что, когда они спали вместе, Скади была ласковей))).Сив подносит Л.кубок, пытаясь его задобрить, но Л. гов-т, что она тоже с ним спала. Тут входит Тор и грозно обращается к Л., Л., радуясь, переходит на него. Мол, Тор не будет так смел, сражаясь с волком, кот-й погубит Одина. Тор все его предостерегает от дальнейшей болтовни, а то сошлет его на восток. Л.гов-т, что все, он сказал все, что долже об асах и уходит. Напоследок гов-т Эгиру: "пусть все, чем ты владеешь, сгинет в пламени!" После этого Локи, в образе лосося, спрятался в водопаде фьорда Франангр. Там асы поймали его. Он был связан кишками сына своего Нарви, а сын его Нарви превратился в волка. Скади взяла ядовитую змею и повесила ее над лицом Локи. Из змеи капал яд. Сигюн, жена Локи, сидела там и подставляла чашу под капающий яд. А когда чаша наполнялась, она ее выносила, и в это время яд из змеи капал на Локи. Тогда он корчился так сильно, что вся земля дрожала. Теперь это называется землетрясением.
Песнь о Трюме
Тор ото сна встает разъяренный и видит, что молот Мьёлльнир пропал у него. Локи, хитрому богу, говорит он о пропаже своей, а потом идут они к дому Фрейи и просят наряд ее из перьев, чтобы молот сыскать. Дает наряд Фрейя, и шумит перьями Локи, улетая из края асов-богов в край, где живут ётуны-великаны.
Трюм-великан сидит на кургане и из золота плетет ошейник псам. Видит он Локи и спрашивает его, зачем он в Ётунхейм прибыл. А Локи в ответ ему, не он ли Хлорриди-Тора молот запрятал? Трюм отвечает, что он молот запрятал и отдаст его только тогда, когда в жены ему Фрейю прекрасную отдадут. Летит Локи обратно и Тору все говорит. Тогда идут они оба к Фрейе, просят ее наряд надеть брачный и с ними вместе в Ётунхейм ехать. Но Фрейя отказывается наотрез.
Тогда боги-асы на тинг собираются - думают, как им молот Тора вернуть. И решают брачный наряд на Тора надеть: пышным убором голову накрыть, а грудь украсить ожерельем Брисингов-карликов. Локи ж служанкой Тора в Ётунхейм соглашается ехать.Завидев их, Трюм говорит, чтоб столы застилали для пира.На пиру Трюм, интересуется, чего так много жует невеста, а служанка гов-т, что она 8 дней не ела. Далее он(Трюм) желает невесту поцеловать, но, откинув покров, видит, что сверкают глаза у нее и "пламя из них ярое пышет". Служанка разумная на то отвечает, что "восемь ночей без сна была Фрейя", так торопилась она в край великанов приехать. И вот в нетерпении Трюм, ётунов конунг, приказывает Мьёлльнир нести и на колени невесте его положить, чтобы скорей союз их с ней заключить. Хлорриди-Тор радостно молот могучий хватает и род исполинов весь, вместе с Трюмом, истребляет. "Так Тор завладел молотом снова".
Песни о героях
Песнь о Вёлунде
Жил конунг по имени Нидуд, Двое сыновей было у него и дочь Бедвильд.
Жили три брата - сыновья конунга финнов: Слагфрид, Эгиль и Вёлунд. Рано утром видят они на берегу трех женщин - это были валькирии. Братья в жены берут их, и Вёлунду Чудесная достается. Живут они семь зим, а потом валькирии на битву мчатся и обратно не возвращаются. Отправляются братья искать их, только Вёлунд дома сидит.
Узнает Нидуд, что Вёлунд один остается, и шлет к нему воинов в кольчугах блестящих. Внутрь жилища воины входят и видят: на лыке кольца подвешены, числом семьсот. Снимают они кольца и снова нанизывают, только одно кольцо утаили. Приходит Вёлунд с охоты, кольца считает и видит, что нет одного. Решает он, что возвратилась валькирия юная и кольцо взяла. Долго сидит он, а потом засыпает; проснувшись же, видит, что крепко веревками связан. Нидуд-конунг меч его забирает, а кольцо золотое, что взято было, дочери Бедвильд своей отдает. А потом конунг приказ отдает; Вёлунду-кузнецу сухожилья подрезать, отвезти на остров далекий и бросить там.
Вёлунд, сидя на острове, месть лелеет. Вот однажды двое Нидуда сыновей к нему приезжают - взглянуть на сокровища, что на острове были. И только склонились братья к ларцу, как Вёлунд головы Прочь отрезает обоим. Чаши в оправе из серебра из черепов их делает и Нидуду посылает; "яхонты глаз" супруге его отправляет; зубы обоих берет и для Бедвильд нагрудные пряжки делает.
Бедвильд идет к нему с просьбой: кольцо поврежденное исправить. Вёлунд пивом ее поит и кольцо и девичью честь у нее забирает. А потом, кольцо волшебное получив обратно, в воздух поднимается и к Нидуду направляется.
Нидуд сидит и о сыновьях горюет. Вёлунд ему говорит, что в кузне его может он кожу с голов сыновей найти, а под мехами ноги. Бедвильд же теперь беременной стала от него. И Вёлунд, смеясь, в воздух вновь взлетает, "Нидуд же в горе один остался".
Пророчество Грипира (собственно, что и происходит далее)
Грипир землями правит, самый мудрейший он средь людей. Сигурд, сын Сигмунда, к нему в палаты является, чтобы узнать, что суждено ему в жизни. Грипир, кто матери Сигурда братом приходится, Приветливо родича принимает.
И говорит Грипир Сигурду, что будет велик он: сперва за отца отомстит и конунга Хундинга в битве сразит. Потом поразит он Регина-карлика с фафниром-змеем и, Фафнира логово отыскав, нагрузит Коня своего по имени Грани "золота грузом" и к конунгу Гьюки отправится. На горе увидит он в доспехах спящую деву. Острым клинком Сигурд доспехи разрубит, ото сна пробудится дева и научит Сигмунда сына рунам мудрым. Дальше же юности Сигурда видеть Грипир не может.
Чувствует Сигурд, что ожидает жребий печальный его, а потому Грипир не хочет судьбу ему дальше поведать. И вот в уговоры пускается Сигурд, и вновь говорит Грипир.
"Есть дева у Хеймира, ликом прекрасная", Брюнхильд зовут ее, она и лишит покоя Сигурда, ибо он полюбит ее. Но едва Сигурд у Гьюки ночь прогостит, сразу забудет он светлую деву. Кознями Гримхильд коварной будет в жены ему дана светловолосая Гудрун, дочь Гримхильд и Гуннара. И для Гуннара станет он Брюнхильд сватать, обличьем с Гуннаром сменявшись. Но хоть и похож он на Гуннара будет, душа его прежней останется. И будет Сигурд благородный с девою рядом лежать, но будет меч между ними. И осудят люди Сигурда за такой обман девы достойной.
Затем вернутся князья и в палатах Гьюки две свадьбы сыграют: Гуннара с Брюнхильд и Сигурда с Гудрун. К тому времени Гуннар и Сигурд обратно обличья примут свои, но души их прежними останутся.
Будут жить счастливо Сигурд и Гудрун, Брюнхильд же "замужество горьким покажется, она за обман искать будет мести". Гуннару скажет она, что не сдержал клятв своих Сигурд, "когда благородный конунг Гуннар, Гьюки наследник" верил ему. И разгневана будет жена благородная Гудрун; от горя жестоко с Сигурдом она обойдется: убийцами Сигурда станут братья ее.
Гримхильд коварная одна будет в этом повинна.
И речет Грипир печальному Сигурду: "В том утешенье, князь, найдешь ты, что счастья тебе суждено немало: здесь на земле, под солнца жилищем, не будет героя, Сигурду равного!" Сигурд же ему отвечает: "Простимся счастливо! С судьбой не поспоришь! Ты, Грипир, по-доброму просьбу исполнил; предрек бы ты больше удачи и счастья в жизни моей, если бы мог!"
Речи Регина - молодость С. Регин - карлик и воспитатель С. Он рассказал Сигурду о своих предках и о том, как однажды Один, Хёнир и Локи пришли к водопаду Андвари. В этом водопаде было много рыбы. Одного карлика звали Андвари, он давно жил в этом водопаде в образе щуки и добывал себе там пищу. У меня был брат по имени Отр,- сказал Регин,- он часто плавал в водопаде в образе выдры. Однажды он поймал лосося, сел на берегу реки и ел, зажмурившись. Локи бросил в него камнем и убил его. Асам показалось это большой удачей, и они содрали с выдры шкуру. В тот самый вечер они искали пристанища у Хрейдмара (отца регина) и показали ему свою добычу. Тогда мы схватили их и предложили откупиться тем, чтобы наполнить шкуру выдры золотом и засыпать ее снаружи красным золотом. Тогда они послали Локи добыть золота. Л. поймал щуку, оказалось, что это Андвари, у кот-го куча золота. Локи отнял золотое кольцо у Андвари, а А.гов-т, что"Золото будет гибелью братьям двоим". Как раз этим кольцом Л.прикрывает 1 волосок выдры, кот-й не был закрыт. Фафнир и Регин потребовали у Хрейдмара виру, выплаченную за Отра, их брата. Он отказался отдать ее. Фафнир и Регин убили Хрейдмара. Регин расскзаал, что Фафнир взял золото. Сделал Сигурду острый меч, которым рассёк наковальню Р. Р. стал подстрекать С. убить Ф.
Речи Фафнира Сигурд и Регин отправились на Гнитахейд и нашли там след Фафнира, который он оставил, когда полз к водопою. Сигурд вырыл большую яму возле следа и засел в ней. И когда Фафнир пополз от сокровища, он изрыгал яд, и яд падал на голову Сигурда. И когда Фафнир проползал над ямой, Сигурд вонзил ему в сердце меч. Фафнир затрясся и стал бить головой и хвостом. Далее-диалог Ф. и С., С. просит у Ф.рассказать про норн и т.д. Ф. гов-т, что Регин предал его, предаст и Сигурда.Ф.умирает, Р. приходит, вырезает сердце из груди Фафнира, пьет кровь из раны. Сигурд жарит сердце Ф. на костре обжигается, облизывает обожженный палец, на котором находится кровь с сердца Ф., и С. понимает голоса птиц. Птички сказали, что Р. - замышляет неладное. С отрубил ему голову. Взял всё его золото. Птички гов-т, чтоб он пошел-нашел деву, кот-я тут неподалеку. С. забирает из логова Ф. кучу золота.
Речи Сигрдривы: Нашёл на горе женщину в доспехах. Валькирию усыпил Один, уколов шипом. Снимает с нее доспехи, будит. Зовут ее Сигрдрива, и Один усыпил ее шипом за то, что она завалила одного чувака и сказал, что она в жизни замуж не выйдет. А С. и так не выйдет за того, кому знаком страх. Сигрдрива дает ему 11 советов(хорони мертвых и т.д.) последний-берегись коварства друзей.
Отрывок песни о Сигурде (далее все разбросано и в разных версиях, но, приблизительно вот так:Сигурд и Брюнхильд (она же разбуженная валькирия), обмениваются клятвами верности. Гримхильд, мать Гудрун (Кримх. В "Нибелунгах), сестры Гуннара (это Гунтер в "Нибелунгах"), дает С. Напиток забвения, он забывает Б., женится на Г., заключает побратимство с ее братьями Гуннаром и Хегни (Х. здесь не вассал, а брат!). Гун. сватается к Б., которая дала обет выйти замуж только за того, кто проедет через огненный вал, окружающий ее чертог. Г. этого не смог, С. Поменялся с ним обличиями, переехал вал, провел 3 ночи с Б. (между ними лежал меч). С. получает от Б. перстень. Г. женится на Б., а С. Вспоминает о своей клятве. Во время купания в реке Б. и Гудрун спорят о том, кому мыть волосы выше по течению, чей муж достойнее (а не знатнее, как в "Н" -- вопроса вассальных отношений в то время быть в принципе не могло). Г. рассказывает, кто и как женился на Б., показывает перстень Б., который С. отдал жене. Б. обижается, требует от Гуннара, чтобы он убил С., поскольку С. обманул не только ее, но и его. Гуннар советуется с Хегни. Дальше повествование по Эдде. Убили они С., Б. тоже зарезалась. Брюнхильд была сестрой Атли (Этцеля).А. обвиняет Гуннара и Хегни в смерти Б. Помирились на том, что Гудрун выходит замуж за А., прежде выпив напиток забвения. Но А. все-таки убил ее братьев, хотя она и старалась их спасти. Тогда Гудрун мстит за братьев, убивая сыновей А., а потом его самого. Хотела потом утопиться, но по волнам ее прибило к земле конинга Йонакра. Он на ней женился, у них родились дети Серли, Эрп и Хамдир. Там же воспитывалась дочь Сигурда Сванхильд. Ее хотели растоптать конями за измену мужу Ёрмунрекку, но Г. велела своим сыновьям этого не допустить. Большая резня. Серли и Хамдир убиты.
6. Характеристика эпоса Зрелого Средневековья
Эпос зрелого Средневековья - героический рыцарский эпос. По сравнению с ранним Средневековьем происходит изменение сознания героев. Герои - знатные рыцари. Постепенная демократизация героев (напрмер, Сид; происходит это из-за реконкисты). Важное место в эпосе занимает изображение сеньёриально-вассальных отношений.
Ранний средневековый эпос наполнен языческими представлениями. Во время зрелого же Средневековья христианство проникает в сознание людей - следовательно, и в произведениях возникают христианские мотивы. Так, можно отметить слезный дар Роланда или Карла (они там всем войском рыдают); это происходит потому, что Роланд - вассал Господа.
В эпосе раннего Средневековья история тесно переплетается со сказкой. В зрелом ж Средневековье на первом плане - историческая основа, появляется реальность географического и исторического контекста.
Жанровые отличия: для раннего Ср-я характерна короткая эпическая песня; для зрелого же - большая эпическая поэма со сложной композицией, многочисленными персонажами.
Изменяются и способы изображения личности в литературе: если во времена раннего Ср-я героям была свойственна психологическая недоработанность, в произведении делался акцент на ситуации, то в зрелом Ср-и первонажи изображаются гораздо глубже. Роланд, Зигфрид, Сид - все они народные герои, но очень разные. Роланд неистов в отваге, Сид практичен, Зигфрид напоминает сказочного рыцаря - то есть заметна индивидуализация героев и большая разработанность характеров в плане трагической вины. Правда, этот мотив (вины) в "Песне о Сиде" редуцирован.
Еще о трагической вине. "Песнь о Роланде": трагическая вина Роланда - в том, что он не затрубил в рог, чтобы позвать Карла, когда увидел войско Марсилий. Р. виноват в гибели французского арьергарда, потому что вовремя не захотел протрубить в рог. Но в итоге Роланд раскаивается, и раскаяние его огромно. С фигурой Роланда связано множество гипербол. Чтобы искупить свою вину, Роланд трижды трубит в Олифан с такой силой, что у него лопаются виски. В этом эпизоде автор передает внутреннее состояние Роланда через внешние детали. Смерть Роланда символична. Логика средневекового мышления основана не на подражании действительности, а отражает символы реальности. Смерть приходит к Роланду не в силу внешних обстоятельств (на нем нет ран), а в силу внутренней необходимости (очищение души через раскаяние и смерть). Трагизм смерти Роланда смягчается тем, что он попадает в рай и вручает богу перчатку, как своему небесному сеньору.
Вот то же самое, но умными словами - из энциклопедии:
В период Зрелого Средневековья продолжается развитие традиций народно-эпической литературы. Это один из существенных этапов ее истории, когда героический эпос стал важнейшим звеном средневековой книжной словесности. Героический эпос Зрелого Средневековья отразил процессы этнической и государственной консолидации и складывающиеся сеньериально-вассальные отношения. Историческая тематика в эпосе расширилась, потеснив сказочно-мифологическую, увеличилось значение христианских мотивов и усилился патриотический пафос, была разработана большая эпическая форма и более гибкая стилистика, чему способствовало некоторое отдаление от чисто фольклорных образцов. Однако все это привело к известному обеднению сюжета и мифопоэтической образности, поэтому впоследствии рыцарский роман вновь обратился к фольклорной фантастике. Все эти особенности нового этапа в истории эпоса тесно связаны между собой внутренне. Переход от эпической архаики к эпической классике, в частности, выразился в том, что эпосы народностей, достигших ступени отчетливой государственной консолидации, отказались от языка мифа и сказки и обратились к разработке сюжетов, взятых из исторических преданий (продолжая все же использовать, разумеется, и старые сюжетные и языковые клише, восходящие к мифам).
Родо-племенные интересы были оттеснены интересами национальными, пусть еще в зачаточной форме, поэтому во многих эпических памятниках мы находим ярко выраженные патриотические мотивы, связанные часто с борьбой с иноземными и иноверными завоевателями. Патриотические мотивы, как это специфично для Средневековья, частично выступают в форме противопоставления христиан "неверным" мусульманам (в романских и славянских литературах).
Как сказано, эпос на новом этапе изображает феодальные усобицы и сеньериально-вассальные отношения, но в силу эпической специфики вассальная верность (в "Песни о Нибелунгах", "Песни о Роланде", "Песни о моем Сиде"), как правило, сливается с верностью роду, племени, родной стране, государству. Характерная фигура в эпосе этого времени - эпический "король", власть которого воплощает единство страны. Он показан в сложных отношениях с главным эпическим героем - носителем народных идеалов. Вассальная верность королю сочетается с рассказом о его слабости, несправедливости, с весьма критическим изображением придворной среды и феодальных раздоров (в цикле французских поэм о Гильоме Оранжском). В эпосе отражены и антиаристократические тенденции (в песнях о Дитрихе Бернском или в "Песни о моем Сиде"). В эпико-героические произведения XII-XIII вв. проникает уже порой и влияние куртуазного (рыцарского) романа (в "Песни о Нибелунгах"). Но даже при идеализации куртуазных форм быта эпос в основном сохраняет народно-героические идеалы, героическую эстетику. В героическом эпосе проявляются и некоторые тенденции, выходящие за пределы его жанровой природы, например, гипертрофированная авантюрность ("Рауль де Камбре" и др.), материальные мотивировки поведения героя, терпеливо преодолевающего неблагоприятные обстоятельства (в "Песни о моем Сиде"), драматизм, доходящий до трагизма (в "Нибелунгах" и в "Песни о Роланде"). Эти разнообразные тенденции свидетельствуют о скрытых возможностях эпического рода поэзии, предвосхищают развитие романа и трагедии.
Стилистические особенности эпоса теперь во многом определяются отходом от фольклора и более глубокой переработкой фольклорных традиций. В процессе перехода от устной импровизации к рецитации по рукописям появляются многочисленные enjambements, т. е. переносы из стиха в стих, развивается синонимия, увеличивается гибкость и разнообразие эпических формул, иногда уменьшается число повторов, становится возможной более четкая и стройная композиция ("Песнь о Роланде"). Хотя широкая циклизация знакома и устному творчеству (например, в фольклоре Средней Азии), но в основном создание эпических произведений большого объема и их сложение в циклы поддерживается переходом от устной импровизации к рукописной книге. По-видимому, книжность способствует и зарождению "психологической" характеристики, а также интерпретации героического характера в плане своеобразной трагической вины. Однако взаимодействие фольклора и книжной словесности активно продолжается: в сочинении и особенно исполнении многих произведений эпоса велико участие в этот период шпильманов и жонглеров.
7. Песнь о Роланде
а). Историческая основа, б). Соотношение истории и вымысла
"Песнь о Роланде" повествует о битве в Ронсевальском ущелье, в Пиренеях, французского отряда, подвергшегося нападению сарацин (мавров) в конце испанского похода Карла Великого. Арьергард французского войска, возглавленный племянником и любимцем Карла Роландом, героически погибает во имя "милой Франции" и христианства, сражаясь с несметными полчищами мавров-мусульман. Главным виновником гибели отряда представлен отчим Роланда - Ганелон, из ненависти к пасынку вступивший в сговор с царем Сарагосы Марсилием. За смерть Роланда, его друга Оливье и всех "двенадцати пэров" мстит Карл, истребивший огромную армию, собранную с разных концов мусульманского мира. Ганелон казнен после окончательно изобличившего его "божьего суда" - судебного поединка его противника (Тьерри) и родича (Пинабеля).
Сюжет "Песни о Роланде" имеет весьма конкретную историческую основу, о чем свидетельствуют французские и арабские хроники. В 778 г. Карл Великий был призван в Испанию одним из мусульманских правителей, Ибналь-Араби, возглавлявшим борьбу против кордовского халифа Абдеррахмана. Он пообещал Карлу за помощь отдать Сарагосу, но правитель Сарагосы отказался впустить французов, и Карлу пришлось удалиться, кроме того, до него дошли вести о восстании саксов. При переходе Пиренейских перевалов баски (христиане), мстившие за разрушение Карлом города Пампелуны, перебили арьергард французского войска (15 августа 778 г.). На основании арабских источников можно предположить, что в этом сражении частично участвовали и мавры, освободившие аль-Араби, задержанного Карлом в качестве заложника. Эйнхард, повествующий полвека спустя в "Жизнеописании Карла Великого" об уроне, нанесенном франкам "вероломством басков", называет имена знатнейших рыцарей, погибших в Ронсевале. В большинстве списков этого произведения фигурируют только двое - королевский стольник Эггихард и пфальцграф Ансельм (оба не известны "Песни о Роланде"), но в некоторых списках, может быть уже под влиянием складывающегося народного предания, назван и "Хруодланд, префект бретонской марки", т. е. эпический Роланд.
В VIII-IX вв. в обстановке частых столкновений франков с испанскими маврами была популярна антимусульманская идея борьбы наследницы Рима - христианской империи Каролингов - с язычниками, завладевшими Испанией. Именно в эту эпоху принято было насильственное крещение побежденных - мотив, фигурирующий и в "Песни о Роланде". Около 840 г. в "Жизнеописании Людовика", написанном от имени "лимузинского астронома", в этом духе был осмыслен и испанский поход Карла Великого 778 г.
Исходя из приведенных данных, крупнейший современный испанский филолог Р. Менендес Пидаль приурочивает к VIII-IX вв. не только зарождение сказания, но и создание поэмы о Роланде и формирование основной политической концепции, известной нам по оксфордской рукописи. Идея "священной войны" против мусульман ожила во второй половине XI в. во время подготовки Первого крестового похода. Очень важно заметить, что в этот период многие французские рыцари приняли участие в изгнании мавров из Испании под знаменем Альфонса VI Кастильского. Не исключено, что легенды и песни о Карле Великом в XI-XII вв. включали отдельные элементы биографии Альфонса VI, которого ряд хроник почетно именует "Шарлеманем", хотя гипотеза о том, что "Песнь о Роланде" целиком порождена событиями реконкисты конца XI в., конечно, малоправдоподобна.
в). Соотношение национально-религиозной темы и темы сеньориально-вассальных отношений
Атмосфера конца ХI- начала ХII века определяет характер интерпретации исторических событий . В это время во Франции царил хаос. Многочисленные феодальные усобицы между независимыми княжествами способствовали тому, что в обществе начала созревать идея объединения (олицетворение здесь анархического начала - Ганелон). Эта идея особым образом преломляется в поэме. Ещё одним фактором, повлиявшим на "Песнь о Роланде", является духовная атмосфера конца ХI- начала ХII века. В обществе царили антимусульманские настроения, связанные с Крестовыми походами за освобождение Гроба Господня. Первый Крестовый поход состоялся в 1096 году. На протяжении ХI-ХII века антимусульманская идея играла важную роль. Именно этим обусловлены некоторые мотивы в "Песне о Роланде". Характеристика Карла, как могущественного правителя, связана с идеей объединения . Автор идеализирует и властителя, и империю, которой он правит. Антимусульманская идея также отражается на страницах "Песни о Роланде". Христиане и мусульмане в поэме противопоставлены друг другу. Мусульмане связаны с потусторонним миром зла (например Шерноболь Монэргский родом из местности, где "у чертей бывают сходки"; у Абима на щите сверкают алмазы, которые "сам сатана добыл ... в Валь-Метасе") Автор искажает историческую действительность, дабы усилить антимусульманскую идею в поэме ( даёт иную мотивировку их действиям в Ронсевале, не упоминает об участии басков в сражении). Подчёркивая торжество христианской веры, автор прибегает к противопоставлениям: "завладел его душой нечистый" и "в рай душу графа понесли они". С этой же целью вводится в поэму эпизод сражения Карла с Балиганом. Пройдя через тяжкие испытания, язычники разуверились в своих идолах. Этот факт подчёркивает победу христианской идеологии. Хотя мусульмане поклоняются единому богу, средневековая христианская пропаганда изображала их язычниками; кроме того, представления об исламе у большинства европейцев были тогда фантастическими. Отсюда Магомет, Аполлон - греческий бог, Терваган, выступающие в качестве мусульманской Троицы (эпический параллелизм). Результатом симметрии в поэме является и то, что социальная организация язычников повторяет христианскую (у эмира служат герцоги, бароны). Автор подчеркивает силу мусульман для того, чтобы возвеличить победу христиан над ними. В Ронсевальском ущелье 2000 французов сражаются с 400000 язычников и ценой собственной гибели христиане одерживают победу. Важно - умирая, Роланд посвящает Господу перчатку, как своему сеньору. Роланд - идеальный вассал:
Вассал сеньору служит своему,
Он терпит зимний холод и жару,
Кровь за него не жаль пролить ему.
С Ганелоном сложнее. Формально он вроде бы свой вассальный долг по отн. к Карлу не нарушил: срок обязательного пребывания в войске сеньора был обычно 40 дней в год (Г. столько отбыл), посольское поручение выполнил, теперь мог заниматься своими делами и предавать Роланда сколько угодно.
г). Специфика конфликта
Нашла по этому поводу оч мало.
Конфликт поэмы проистекает из разногласий внутри самого христианского, а точнее, рыцарского мира, поскольку рыцари-христиане ведут себя в соответствии с требованиями прежде всего сословной, а затем уже христианской морали. Гордость, надменность, вспыльчивость в сочетании с безрассудной отвагой - эти качества, столь отличные от христианских добродетелей, в равной степени присущи как Ролану, племяннику Карла и одному из пэров, так и отчиму Роланда. (вообще можно наплести что-нибудь, связанное с религиозной темой по этому пункту)
д). Особенности композиции
По своей художественной природе "Песнь о Роланде" явл. ярким образцом героического эпоса с присущими ему монументальными фигурами, тяготением к гепорболизму, повторением излюбленных мотивов, эпическими вариациями. В конце значительной части тирад стоит "Аой"
Поэма написана десятисложным стихом, с соблюдением ассонансов. Для эпических поэм средневековой Франции такой размер довольно характерен, хотя встречается употребление восьми- и двенадцатисложных стихов. Поэма делится на строфы неравного размера, что объясняется общим ассонансом и единством содержания. Эти строфы носят название тирад, или лесс.
Роланд: 2 завязки - посольство Бланкандрина и момент, где пэры и бароны собираются, чтобы выбрать посла к Марсилию. Вторая завязка важнее. Она объясняет, почему Ганелон предал Р. => всю песнь (характер Ганелона). Ронсевальская битва - сходятся обе завязки. В песни много клише, формул, эпических повторов, например, Оливье 3 раза просит Р. затрубить в рог (это лессы 83-85). Вместе с другими лессами получается фигура креста:
80
81
82
83 84 85
86
87
88
Смысловая ф-ция повторов - выделение события + попытка показать время, во время которого развивается действие. Развязка 1. Темы - поединок Карла с Эмиром. 2 - казнь Ганелона после поединка рыцаря Тьерри с Пинабелем, родственником Г.
е). Характеристика образной системы
На первом месте в поэме стоит образ Роланда. Он обладает той доблестью и решительностью, которые помогли ему стать лучшим полководцем войска Карла. Однако ему свойственны житейские слабости: горячность, безрассудная неосмотрительность и некоторое хвастовство. О детстве его ничего не говорится, но циклические поэмы выясняют его отношения и родственные связи с Карлом, а также помогают понять причину враждебности Гвенелона к своему пасынку. Суровый характер Роланда наделен привлекательными чертами постоянства в незнающей границ дружбе, в верности служения Франции и ее государю; этой последней черте придается особое значение, поскольку Роланд характеризуется, как идеальный рыцарь, верный вассал своего сюзерена и защитник "истинной" веры - христианства. Если тема дружбы отчетливо выражена в характере Роланда, то тема любви не занимает в поэме заметного места: угроза Оливьера отказать Роланду в руке своей сестры Альды не создает особого конфликта.
Уяснению облика средневекового воителя способствует образ Оливьера. Характеры двух друзей противопоставляются словами самой песни: "Мудр Оливьер, а граф Роланд бесстрашен". Эта мудрость помогает Оливьеру трезво смотреть на вещи, понимать обстановку и правильно оценивать качества своих соратников и врагов. Качества личной храбрости сочетаются в Оливьере с большим полководческим талантом. В нем нет показной рисовки и той доли зазнайства, которой обладает его друг. Он резок и прям в своих суждениях, и в его уста вложен окончательный приговор безрассудству Роланда:
"Лишь вы, Роланд, несчастия виновник!
Достойней тот, кто мудр, чем тот, кто бешен!
Безумство наше всех нас погубило, -
Не будем больше Карлу мы служить!..."
архиепископ Турпин - Наряду с общими воинскими качествами Турпин обладает большим моральным авторитетом, и к словам его должен прислушиваться даже такой упрямый и своевольный воин, как Роланд. Он является беспристрастным судьей в споре двух друзей, ему же перед смертью приходится дать отпущение грехов всем христианским воинам. Впрочем, его христианские добродетели не получают первенствующего значения: его воинская доблесть и мужество оказываются поставленными выше.
Обьединяющее значение для франкского лагеря имеет образ Карла Великого. Его внешний вид, исключительное долголетие, черты превосходства морального и физического делают его типичной фигурой эпического сказания. Свойственная ему мудрость, однако не мешает тому пристрастию, с которым он относится к своему племяннику Роланду. Надо вспомнить еще одну черту в образе Карла - черствость и известную нечуткость к людям.
Выделяется в поэме и образ изменника Гвенелона. Типичные свойства отважного воина присущи в полной мере и отчиму Роланда, но в его характере можно увидеть черты того неверного барона, который личные, корыстные интересы ставит превыше всего и идет на прямое предательство родины. Он наносит непоправимый урон Франции, руководствуясь жаждой мести и эгоистического благополучия. Его поведение при дворе Марсилия то мужественно и честно, то, в связи с выношенным уже ранее планом, лицемерно и преступно.
Образы сарацин мало чем отличаются от образов франков. Основное противопоставление, которое здесь неуклонно проводится, заключается в утверждении истинной религии - христианства и в унижении ложной (языческой, в понимании эпического сказания, религии) - мусульманства. Большинство воинов-сарацин обладает всем перечнем необходимых боевых качеств. Их вооружение и боевые кони не уступают франкским, да иначе и быть не может, потому что только в бою с достойным противником могут выявиться превосходные черты франков.