2010 год от Рождества Христова. Кабинет Президента.
- Итак, надеюсь, все понимают, зачем мы здесь собрались? - сурово спросил Президент. Обвел всех взглядом, сдвинул брови и после паузы отчеканил. - Начинайте.
Первым делал доклад Министр Обороны. После приветствия и общих фраз он перешел к ситуации в стране. Он рассказал о катастрофическом положении в вооруженных силах, из-за продолжающегося массового уклонения призывников от службы. Одни уклоняются по состоянию здоровья, но большинство по моральным убеждениям, якобы их верования не позволяют причинять кому-либо вреда, а, следовательно, брать в руки оружие. И тем более присягать кому-либо. Министр еще долго негодовал и приводил угрожающие цифры, а в завершение заявил, что если не ввести в стране военное положение, то через полгода в армии останутся одни офицеры.
- Я понял Вас, - проговорил Президент, - ситуация серьезная. Надо принимать меры, и кашлянув в кулак, спросил, - а что нам скажет Министр Внутренних Дел.
Министр Внутренних Дел начал с того, что все структуры принимают меры к пресечению нарушений правопорядка, но сил для полного контроля уже недостаточно. А закончил тем, что было бы не лишним дополнительное финансирование.
После выступал Министр Экономического Развития. Его доклад так же не отличался оптимизмом. Страна, по его словам, стояла на краю экономической пропасти из-за отказа населения платить налоги и сборы.
Еще выступили министры образования, культуры. Их речи тоже были мало утешительны. Выслушав всех министров, Президент встал и сказал
- Все свободны. Советники пусть останутся.
И дождавшись, пока все вышли из кабинета, сел и с еще более мрачным видом произнес:
- О ситуации в стране я уже слышал, поэтому начинайте сразу с объяснения причин.
- Господин, Президент, - встал первый советник, - все проблемы в нашем государстве от этой расползающейся заразы крестовцев. Они своим образом жизни подрывают все устои права и морали. Они против государства, поэтому не идут на государственную службу, не платят налоги. Я на прошлой неделе встречался с Патриархом, он также крайне озабочен, ведь крестовцы отвергают даже Святую Церковь. Управляет всем этим сбродом некий Иван Крестов из деревни Ельнино. Вокруг него собираются всякие отбросы: уголовники, наркоманы, проститутки, дезертиры. Рядом с деревней вырос целый палаточный городок, где по разным оценкам проживает от шести до десяти тысяч человек. Мало того об этом Крестове ходят легенды, будто бы он исцеляет безнадежно больных и может двигать предметы на расстоянии, и даже читать мысли. Мало того его идеи расползаются по всей стране. Как Вы уже знаете, молодежь отказывается служить в армии, милиция отказывается штрафовать граждан, судьи бойкотируют заседания, предприниматели не платят налоги, солдаты и офицеры дезертируют. Я думаю, пока не поздно, необходимо арестовать этого Крестова и разогнать всю его секту.
- Хорошо, - прервал его Президент, - арестовать его мы всегда успеем. Надо подумать, как по-другому можно решить эту проблему. Заседание окончено.
На следующий день. Кабинет Президента.
- Вы, догадываетесь по какому вопросу, я Вас пригласил? - обратился Президент к Директору Службы Безопасности.
- Да, господин Президент, - бойко по военному отрапортовал Директор.
Кивнув головой, Глава Государства продолжил:
- Ситуация в стране критическая, в связи с распространением влияния на народ этого Крестова. Я тут немного подумал и решил, что арест и преследование его единомышленников может оказаться крайне нежелательно. Или даже вызвать волнения в Государстве. Выводы эти сделаны мной на основе докладов министров, а их источники информации так же опираются на сведения других лиц. В общем, информация о значимости фигуры Ивана Крестова может быть, как преувеличена, так и занижена. А мне бы хотелось принимать свои решения, опираясь на достоверную информацию. Поэтому сообщите мне все, что известно о нем Вашему ведомству.
- Иван Федорович Крестов родился в деревне Ельнино. Мать и отец работали в колхозе. Окончил районную среднюю школу. Служил по призыву в армии. Службу проходил в одной из горячих точек. После демобилизации поступил на исторический факультет, который закончил с отличием. Вернулся в свою родную деревню. Работал учителем истории в школе. После тридцати начал писать рассказы о сельской жизни. Печатался, в основном, в районной газете. Пять лет назад написал книгу "В чем наша сила", которая разошлась большим тиражом, где изложил идеи, наделавшие столько шума и явившиеся причиной нашей сегодняшней беседы. В настоящее время проживает в деревне Ельнино. Женат, имеет пятерых детей. К административной и уголовной ответственности не привлекался.
- Интересно, - не отводя взгляда от карандаша, который крутил во время разговора, задумчиво произнес Президент, - простой человек из глубинки смог наделать столько шума и увлечь за собой тысячи, если не больше, человек.
- Но, Вы же сами знаете, как легко задурить голову нашим людям. Необразованные, ничего не читающие, а тут человек с высшим образованием.
- Да, нет. Не все так просто. Что-то на призывы наших партий они не очень клюют. Здесь дело посерьезней.
- Можно обнаружить у Крестова наркотики или оружие, - наивно улыбнулся Директор.
- Нет! Я категорически против подобных мероприятий, - отложив карандаш, возмутился Президент.
- Я хочу провести другую операцию. Для этого нужен человек из Ваших подчиненных, который смог бы войти в доверие к Крестову и находиться рядом с ним какое-то время.
- Вы имеете в виду физическую ликвидацию? - понизив голос, спросил Директор.
- Ну, что Вы. Ни в коем случае. Я просто хочу получить информацию непосредственно от первоисточника. А потом уже решать что делать.
- Я понял господин Президент. Я пошлю на это задание самого лучшего сотрудника. Не сомневайтесь.
- Я прошу информировать меня о каждом шаге агента - это важно.
- Так точно господин Президент.
Они встали и пожали друг другу руки.
Через неделю. Деревня Ельнино. Раннее утро.
Одинокий путник приближался к деревне со стороны центральной дороги. По запыленному лицу и рукам было понятно, что он прошел пешком немало километров. Перед деревней раскинулся палаточный городок, окруживший её полумесяцем. Попасть в деревню можно было, только пройдя мимо палаток, у которых возились люди: женщины, дети, мужчины. Поравнявшись с первой палаткой, путник окликнул мужчину сидящего на корточках у самодельного очага и возившегося с дровами.
- Где здесь дом Ивана Крестова?
Мужчина медленно обернулся. Внимательно осмотрел его с ног до головы и, махнув рукой, ответил:
- Да вон на пригорке с оцинкованной крышей. А по какому делу ты к нему?
- Хочу лечиться у него, - смущенно ответил путник.
- Ха, ты брат, видно газет начитался! - воскликнул мужчина.
- Почему?
- Да потому, что эти небылицы про Ивана газеты сочиняют. Может, ты еще хочешь посмотреть, как он табуретки двигает или другие фокусы показывает.
Но, увидев замешательство собеседника, мужчина встал, подошел и, улыбнувшись, протянул руку.
- Меня зовут Василий.
- А меня Андрей, - облегченно выдохнул путник.
- Поешь со мной, если голоден, а потом вместе пойдем к Крестову.
Перекусив печеной картошкой и запив её парным молоком, они отправились к дому Крестова.
Идя по улице, стало понятно, они идут в правильном направлении. Со всех концов деревни шли люди к дому с металлической крышей. У самого дома уже собралась огромная толпа. Множество людей сидело на траве перед домом, кто-то даже забрался на крышу. Те, кому не хватило места во дворе, стояли, опершись на забор. На крыльце, прямо на ступеньках, в окружении взрослых и детей сидел высокий, статный мужчина и что-то говорил. Его серые глаза таинственно сияли. От уголков глаз по темной, загорелой коже, словно лучики, разбегались светлые морщинки.
Путник со своим новым знакомым попытались подойти ближе к говорившему. Но люди сидели повсюду, и им удалось найти лишь маленький клочок свободного места у самой калитки, на который они и опустились, скрестив ноги. Но даже отсюда, им было хорошо слышно говорящего.
- Это и есть Иван Крестов? - шепнул на ухо своему спутнику Андрей
- Да, - не оборачиваясь, тихо ответил Василий.
А человек на крыльце, тем временем, продолжал:
- Так вы спрашиваете: "Как жить? По каким законам?" А я вам так отвечу, нет никаких законов, кроме законов жизни. Нельзя жить иначе, чем ради жизни. Вот смотрите - что получаем мы при рождении от матери? То же, что и любое другое живое существо, ничего кроме тела, способного дышать, питаться, расти. Тело способно на все эти действия без участия нашего разума. Всё живое так делает, и эти свойства организмов мы и называем жизнью. Значит всё, что дает нам Жизнь - это жизнь. Ведь все, что нам дается при рождении Жизнью - это жизнь, выраженная в способности к трем действиям. Никто не может самостоятельно повлиять на эти действия: ни усилить, ни уменьшить. Разве можно усилием разума заставить расти тело быстрее, чем предопределила Жизнь. Разве можно продолжать расти, если прекратить дышать или питаться. Разве можно исключить одно действие, не повлияв на остальные и при этом оставаться живым? Нет, нельзя! А стало быть, если мы не можем повлиять на это, значит это дано нам свыше. А раз свыше, то Жизнью. А если все живые существа при рождении получают одно и тоже и если это дано всем живым существам без исключения, то человек не может признавать себя особенным. Не может объявлять себя носителем разума, носителем вечной души. Не может отвергать наличие разума у других существ. Не может объявлять свою душу бессмертной. Объективных доказательств бессмертия души нет, как и нет объективных доказательств её наличия, однако нет и доказательных отрицаний ни того, ни другого. Мы можем говорить только о том, что есть объективно. Если душа бессмертна, мы бы это знали так же, как знаем, что смертно тело. Если бы наша душа находилась где-то, до того как попала в наше тело, мы должны были это знать, как знаем, откуда взялось наше тело. Но какой прок рассуждать о том, чего мы не знаем? Ведь все такие суждения будут домыслами. Поэтому нет смысла гадать, откуда берется душа и куда девается душа после смерти. Нам известна только жизнь в теле от рождения до смерти. Другая жизнь нам не известна, поэтому и объективно и субъективно, данная нам жизнь одна. Отсюда и получается, что Жизнь - это единственное, что дано нам. И жизнь дана одна.
- И как это понимать? - выкрикнул кто-то из толпы.
- Да так и понимать, - спокойно продолжал Крестов, - если жизнь это все, что дано тебе, и она одна дана тебе, то и прожить её следует согласно этому правилу. Раз жизнь единственная, то и дорожить ею следует, как самой большой ценностью. Не надо тратить жизнь на то, что для неё не требуется. Береги Жизнь в себе, так как беречь тебе больше нечего. Передай Жизнь дальше, как передали её тебе. Это так просто и в тоже время сложно. Просто согласиться с тем, что мы часть Жизни. Сложно почувствовать себя малой частью Жизни, сложно отбросить, веками создававшуюся веру в свою "исключительность", и соединиться со всем живым, и любить все живое. Сложно жить среди асфальта и наблюдая за крысами и тараканами, полюбить Жизнь. Сложно покупать хлеб и мясо в пластиковых упаковках и чувствовать себя частью жизни.
Большинство из нас знают массу способов умерщвления живого, но они не знают ни одного способа прокормить себя, если закроются все супермаркеты. В школах, мы учим детей тому, в каком году, какой праздный человек, сколько людей послал на смерть. Учим, как правильно писать "человек разумный". Учим, что написали самые разумные из людей. Учим, как бережно относиться к природе. А какое это значение имеет для роста и рождения потомства? Да никакого! Дети попусту тратят свою жизнь, свою бесценную жизнь. А ведь детям, как и взрослым нужно только то, что нужно для жизни. Для Жизни, которая выражается ростом и рождением потомства. Для этой простой Жизни не требуется ни умение писать и читать, ни наличие денег, ни присутствие руководителей. Дай детям осознание того, что они часть бесконечной Жизни, что Жизнь без них останется жизнью, а их без Жизни просто не будет. Не стоит жить, как живут люди, которые верят в бессмертие души и загробную жизнь этой души. Они, надеясь на некие блага в будущей жизни, перестают заботиться о жизни настоящей. Они выдумывают цели для своей теперешней жизни, и напрочь забывают, для чего им дана Жизнь. Они живут, надеясь, что у них будет еще один шанс прожить или, что эта жизнь лишь подготовка к будущей. А жить надо, зная, что жизнь одна и прожить её, дано один раз, и заботиться стоит только о жизни, а не о смерти.
Ну, а если все живые существа появляются на свет с одинаковой целью для всех. Значит, Жизнь дает одинаковое для всех и для всех единственное предназначение - жизнь. Жизнь не делает различия между живыми существами и не разделяет их по назначениям и функциям. А так как для Жизни все живые существа равны, то равны они и между собой. Запомните это - все живые существа равны между собой.
В вашей повседневной жизни это должно выражаться в полном отсутствии искусственного неравенства между живыми существами. Нельзя признавать одно существо умнее другого, нельзя признавать одно существо полезнее другого. Человек не может быть значимее любого из живых существ. Среди людей, так же не может быть неравенства, ни по каким признакам: ни по половому, ни расовому, ни по сословному, ни по какому иному. Не может быть среди людей таких, которых бы следовало уважать за их чин, которых следовало бы бояться за их силу, которым следовало бы подчиняться за их власть.
- Но, как же тогда сообща делать сложную работу? - снова выкрикнул кто-то, - ведь, без руководителя каждый будет делать, что ему вздумается.
Крестов внимательно выслушал вопрос и ответил
- А разве тебя кто-то заставлял приходить сюда? Кто-то руководил тобой?
Спрашивающий недоуменно заморгал, а Крестов улыбнулся и продолжил.
- Нет. Ты сам сюда пришел. И дорогу сам нашел - не заблудился. Так и люди искренне желающие сделать, что-то сообща вряд ли будут нуждаться в руководителе. А на время работы, требующей координации действий они выберут самого опытного из своих рядов. Так же, как и вы, все здесь сидящие, пришли сюда и слушаете меня добровольно. Или это не так?
- Так! Так! - послышалось со всех сторон.
Крестов облизал пересохшие губы и продолжил.
- Каждый родившийся знает, кто его родил. И каждый знает, что рано или поздно умрет. Но каждый знает, что, несмотря на угрозу смерти надо жить и дать жизнь потомству. Стало быть, мы верим в то, что смысл жизни - Жизнь. Значит, мы с рождения знаем законы Жизни. И каждый из нас не хочет быть ниже всех, и подчиняться, чьей либо воле, и многие мыслители утверждали равенство, и ради равенства совершались революции. Значит стремление к равенству и понимание смысла Жизни заложено в нас с рождения. Но почему тогда в жизни все происходит наоборот? Почему люди угнетают других людей, ради личной выгоды? Почему люди истребляют не только других людей, но и других живых существ, без всякой цели? Да потому, что люди сами придумывают, и потом старательно следуют разным лживым учениям. Вы видели хоть раз больную, хромую собаку, которая не способна добыть себе пищу, но которой удалось с помощью разговоров убедить других здоровых и сильных собак подчиняться ей? Нет. Среди животных так не бывает. Животных не интересуют слова, они верят только тому, что видят. Ложь - порождение человеческого разума. Ложь нужна для нарушения законов Жизни. Значит, Жизнь не может терпеть лжи.
Зная это, человек не должен говорить лжи. Нельзя лгать ни окружающим, ни себе. Нельзя говорить того, чего сам не знаешь. Нельзя придумывать оправдание своему незнанию. И если ты чего-то не знаешь или сам этого не видел, то лучше промолчать, чем доказывать что-либо чужими словами, приводить примеры, сказанные мало знакомыми тебе людьми. Всегда надо помнить, что есть люди, которые словами пытаются прикрывать свои интересы или с помощью слов извлекают какую-нибудь выгоду для себя.
Поступай по Законам Жизни и тогда станешь частью её. Жизнь войдет в тебя. Знающий законы Жизни и строго их исполняющий непременно получит награду - Жизнь вечную. Но эту награду он использовать, конечно, не сможет, пользоваться ею будут его дети, внуки, правнуки и так далее. Потому, что Жизнь вечная - это добрая память бесчисленных поколений.
Иван остановился и почти целую минуту, стояла тишина. Потом люди начали задавать ему вопросы.
- И что ты предлагаешь жить как звери? Грязные, вонючие и вечно голодные, - спросила женщина сидевшая у самого крыльца.
- Как звери? А что в этом плохого? - удивился Крестов, - зверь по нашим понятиям дурно пахнет, плохо воспитан. Но так считаем только мы. Сами животные считают запах своих сородичей самым приятным и замечательным на свете. И другие запахи им так же чужды, как чужды нам их запахи. Вы никогда не видели, как чихают кошки, почуяв запах человеческих духов, а ведь, для нас этот запах прекрасен. Мы живем в мире своих запахов, своей манеры поведения. Животные живут по своим правилам и ощущениям. Я не призываю вас жить как звери, потому что вы люди. Я не хочу, что бы животные стали похожи на человека. Я просто хочу вам сказать, что все животные достойны уважения, так же как и разные люди достойны уважения. Или вы хотите быть похожими на представителей религиозных общин. Они любят только своих единомышленников и люто ненавидят представителей других вероисповеданий, говоря, что только их путь к Богу единственно верный. Так же поступают представители всяких партий и обществ.
- А как тогда относиться к религиям? - выкрикнул кто-то.
- Во что верить? - подхватили другие, - есть ли Бог?
- Бог? - задумчиво произнес Крестов, и, помолчав продолжил - Люди прошли огромный путь в миллионы лет развития и все время задавались вопросом: "Бог, кто Это или что Это?" Но однозначного ответа до сих пор нет. Сразу откинем материалистическую теорию, то есть вопрос "Есть Бог или Его нет?" рассматривать не будем. Понятно, что фразы типа "Я летал на самолете, и там нет никакого Бога и ангелов", по меньшей мере, глупы, - люди засмеялись - других, более вразумительных доказательств отсутствия Бога, пока нет. Судя по тому, сколько разнообразных религий человечество перепробовало за свою историю здесь тоже, пока нет единства. Учения, лежащие в основе всех религий, несмотря на свою разнообразность, преследуют, в принципе одну цель - счастье людей. Вытекающие из учений религии, несмотря на различие в культах, проповедуют цель туже, но только обещают счастье в виде жизни вечной и чаще загробной. Богословы, философы, моралисты спорят об одном и том же, что есть Бог, что, есть счастье, порой, не слыша друг друга, и перекрикивая. Их понять можно - они хотят быть первыми, а стало быть, знаменитыми, известными, основателями, чего-то нового. Нового учения, новой религии. Ведь и "Старый Завет" и "Новый Завет" и "Коран" и тому подобные учения написаны человеком. Каким человеком? Вот это и есть вопрос. Сегодня мы не можем знать, кто и с какой целью все написал, но вполне понятно с какой целью создавались церкви, следующие этим учениям. Мы сами часто догадываемся и часто находим подтверждения у великих мыслителей, что цель всегда одна - личные интересы горстки людей. И эти люди всеми правдами и неправдами стараются эксплуатировать надежду и страх других людей. Надежду на счастье, пусть даже на том свете. Страх перед смертью и предстоящим судом кого-то выше и значимее людей - Всевышнего. Почему страх перед смертью, да потому, что Всевышний еще не разу не наказал при жизни ни одного грешника, в том смысле, как это понимают и хотят видеть люди. Люди хотят счастья, счастья выдуманного ни на чем не основанного. Люди готовы приносить в жертву все самое ценное, что они имеют: деньги, жен, детей и, наконец, жизнь, ради достижения счастья, блага, нирваны и прочих определений вечного счастья. Например, Христианство, как учение, призывает любить всех, дает всем правила для жизни, и признает Жизнь самим Благом и тут же призывает отказаться от неё: отдать все неимущим и зовет всех в праздное богоугодное нищенствование во славу своего Бога. Странно, но и в этом люди находят некий здравый смысл и спорят меж собой: так думал Иисус, когда говорил то-то или иначе. Или кто-то нарочно исказил мысли Христа. И что самое интересное споры идут вокруг написанного, а не сказанного, потому, что сказанное нам стало известно из написанного, а написано все людьми, стоявшими рядом, когда было сказано. А может быть и не рядом, а может быть и не стоявшими, слишком много "может быть". Я сильно сомневаюсь, что служитель культа, подставляющий руку для поцелуев, верит во всеобщую любовь и братство. Так, что все известное нам о Боге и о путях достижения единения с этим Богом - ни больше, ни меньше, есть слова человека. А я хочу, что бы люди поступали согласно законам природы. Верили в свою неразрывную связь со всем живым на свете и слушали только голос жизни в себе, а не искали богов внешних. Вы представьте, что будет, если посаженное пшеничное зерно и выросшее до стебля, вдруг начнет размышлять: "Кто посадил меня в эту землю, как мне правильнее налить колос, и главное какова мука выйдет из меня?" Я думаю, урожай от такого зерна будет мал, да и мука получится горькой. Что мы и можем наблюдать в настоящее время. Чем разумнее считается человек или общество, тем меньше рождается у него детей, тем сильнее он отравляет и уничтожает все живое вокруг и внутри себя.
- Так ты призываешь отвергнуть достижения цивилизации и вернуться к первобытной жизни? - задал вопрос пожилой мужчина в очках.
- Во-первых, я никого ни к чему не призываю. Напротив хочу, что б каждый человек имел собственную точку зрения и поступал, согласно своим убеждениям. Во-вторых, надо определиться, что такое цивилизация и достижения.
- Например, наука.
- Наука? А какая наука помогает жить лично тебе? Ядерная физика? Прикладная математика? Философия, история? Какая?
- Медицина, например!
- Медицина? Да согласен, она действительно помогает жить. Но, к сожалению, к достижениям цивилизации она не относится. Потому как нецивилизованные животные тоже лечатся от болезней травами. И почти в каждой деревне есть человек, знающий, как лечить болезни, с которыми не может справиться современная, так называемая цивилизованная медицина. Цивилизация порождает новые болезни, а официальная медицина борется с этими болезнями. А может проще бороться с причиной возникновения новых болезней.
- Но ведь уровень смертности уменьшился от болезней. И это заслуга медицины.
- Верно. Уровень смертности уменьшился от болезней. Но он увеличился от аварий, катастроф и войн, а на фоне низкой рождаемости грозит вымиранием человечества. И вообще о цивилизации, государствах, религии, о животных и еще на множество вопросов я постарался дать ответ в своей книге. А сейчас, извините пора заниматься домашними делами.
Люди стали расходиться. Кто-то подходил к Крестову. Кто-то просто покидал двор. Василий встал и сказал, обращаясь к Андрею
- Давай подойдем к Ивану.
Они протиснулись через поредевшую толпу к крыльцу.
- Это мой товарищ, - он кивнул в сторону Андрея и добавил, - сегодня утром познакомились.
Крестов внимательно посмотрел на незнакомца. Улыбнулся
- Тогда заходите ко мне сегодня на обед, там и поболтаем.
После этих слов он поднял руки вверх и громко сказал
- Ну, все, уважаемые, извините, но мне действительно пора идти.
Приглашенные на обед и семья Ивана Крестова сели за длинный деревянный стол, покрытый льняной скатертью. Жена подала всем тарелки с горячим ароматным супом. На столе стояла большая миска с нарезанным хлебом, рядом лежали крупные зубки чеснока и свежие перья зеленого лука. Ели все молча и с аппетитом.
- Спасибо, - отодвинув пустую тарелку, сказал Крестов, - Рассказывай теперь, Андрей, что привело тебя в наши края.
Гость еще жевавший, замешкался на минуту, пытаясь скорее проглотить.
- Он хотел у тебя лечиться, - ответил за него Василий.
- В смысле? - не понял Иван.
- Ну, не я сам. У меня брат болен сильно, - наконец дожевав, вступил в беседу Андрей.
- Чем? - строго спросил Крестов.
- У него сильные головные боли и ноги плохо слушаются. Мы уже несколько лет ездим по врачам, но все без толку.
- Э, брат это не ко мне, - улыбнулся Крестов, - это тебе надо к Егоровне, что у озера живет.
- Как? В смысле? Разве? - несвязанно забормотал Андрей.
- Ты Андрей наслушался разных сплетен, и хочешь, как большинство людей верить в чудо.
- Но ведь газеты пишут, что ты лечишь людей, что люди возвращаются от тебя совершенно другими. Разве это ложь?
- То, что лечу, в том смысле, в котором понял ты, лгут. А то, что возвращаются отсюда другими, возможно. Потому, что я тела исцелять не могу, нет у меня такого дара. Я стараюсь лечить разум, я пытаюсь объяснять людям вредность их заблуждений, которые им вбивались в голову с детства. Все те ценности, которые им прививает государство и религия, не несут им никакой пользы, а скорее, наоборот.
- Я был на твоем выступлении, но, честно говоря, не все понял, и не все мне понравилось, - сказал Андрей.
- Я не стремлюсь, что бы меня сразу понимали - это довольно трудно. Но семя мысли, однажды, попавшее в голову может дать росток и тогда человек постепенно поймет все, что я хотел сказать, - Крестов сделал паузу и добавил, - если хочешь, я отвечу на твои вопросы и постараюсь объяснить непонятное.
- Да. Мне очень интересно. Вот ты отрицаешь государство, говоришь, что оно бессмысленно, что без него можно обойтись. Но как же тогда простым людям защищаться от бандитов и мошенников? Кто будет заботиться о стариках и инвалидах? Наконец, кто защитит нас от внешней угрозы?
- Хорошо я отвечу тебе на все вопросы, - внимательно выслушав, ответил Крестов, - по порядку. Кто такие бандиты и мошенники? Это такие же люди, как мы с тобой, только они преступили законы государства. То, что законы противоречат, часто здравому смыслу, известно всем. Мошенники пытаются обманом завладеть имуществом других людей, пользуясь их доверчивостью. В своей деятельности мошенники пользуются именно этими законами и знают, что законопослушные граждане соблюдают правила, установленные государством, и надеются на свою защиту с помощью этих же законов. Но, к сожалению, эти законопослушные граждане редко знают те законы, на которые так надеются. А что было бы, если б не было законов? Все было бы очень просто - люди надеялись бы только на себя и вряд ли бы доверялись незнакомцам. А если бы кто-то кого-то обманул, то люди с ним бы расправились по-своему. А сейчас закон обычно на стороне мошенников, потому что у них деньги, связи, и он охраняет их от расправы. То же самое и с бандитами, которые силой пытаются что-либо забирать или причинять людям вред. Что будет, если на тебя нападут трое крепких парней, чтобы отобрать кошелек, а ты выхватишь нож и их убьешь? Ты сам станешь преступником, и судить будут уже тебя. Почему вор не боится лезть в квартиру? Почему разбойник нападает на людей? Потому, что он знает: закон охраняет его. Максимум, что ему грозит это несколько лет тюрьмы. А если бы он знал, что может получить отпор, грозящий ему смертью, он вряд ли бы стал совершать плохое дело. Потому что он такой же человек как ты или я и он так же, как все боится смерти или увечья.
На второй вопрос ответ тоже простой. Ты заботишься о своем немощном брате?
- Да, - ответил Андрей.
- Вот видишь, ты будешь заботиться о своем родственнике, о брате инвалиде, о матери старушке. И любой нормальный человек будет заботиться о своих стариках и больных. Так было всегда. Еще первобытный человек заботился о своих сородичах. Сейчас мы привыкли надеяться на власть, которая собирает налоги и малую их часть направляет на заботу, большую часть на свои нужды. На оплату армии, чиновников, всяких милиций, полиций, инспекций. Но ведь если бы их не было, то те деньги, которые расходуются на уплату налогов, уходили полностью тем, кто в них нуждается. Ты спросишь: "А как же социальная справедливость?" А социальная справедливость простая, чем больше у человека детей, тем легче ему в старости. Чем лучше он их воспитает, тем больше они ему будут помогать. Заодно и проблема рождаемости будет решена, о которой так много говорится. А сейчас тот, кто всю жизнь проработал на государство, получает пенсию чуть больше чем тот, кто никогда не работал. Кроме мизерной пенсии еще и остается одиноким в старости, потому что не было времени детей рожать. Это, что и есть социальная справедливость? Нет, Андрей, люди должны и в этом случае надеяться только на себя. Мы рождаемся для продления жизни и должны продолжать её. Рожать как можно больше детей и воспитывать их так, что бы они были нашей опорой в старости, а надеяться на государство бессмысленно. Тем более оно уже столько раз обманывало и обкрадывало людей.
Что касается государства, как гарантии защиты от внешней агрессии, здесь можно поспорить. Государство гарантирует защиту своим гражданам или напротив разжигает ненависть со стороны других государств? Можно спорить, сколько угодно, о справедливости освободительных войн прошлых лет, но мы тогда не жили и объективно судить о причинах их возникновения не можем. На примере войн нашего века видно, что вражда разжигается одним государством против другого, ради интересов одного из государств. А простые люди в большинстве своем не желают воевать и убивать. Я так говорю, потому, что сам был на войне и видел. Война - это страх. Солдаты одной армии боятся солдат другой. Мирные жители боятся солдат и той и другой армии. Солдаты вторгшейся армии боятся мирных жителей, которые могут выстрелить в спину. Мирные жители напавшей страны боятся террористов. А все вместе они боятся смерти.
Войны ведут между собой не люди, а государства, поэтому я говорю: "Война порождение государства. Нет государства - нет войны". Для простого человека война не имеет никакого смысла. Убивать человека, потому, что его государство что-то не поделило с твоим - верх бессмыслия.
- Ты хочешь сказать, что и Великая отечественная война, тоже бессмыслица?
- Да.
- Но мы же защищали свою родину от нападения.
- Мы, все время, пытаемся определить какое государство право. А я говорю, что ни твоему деду, ни простому немцу эта война была не нужна. Развязали её между собой два государства и ценой стали миллионы жизней. Два параноика играли людьми, как шахматами. Но еще большие безумцы те, кто выполнял их команды, кто бездумно шел в солдаты, кто тогда и сейчас не хочет понимать бессмысленность происходящего. Неужели немцы напали на нас, если б у них не было армии? Неужели немецкий рабочий и крестьянин, побросав свои дома, пошли на нашу землю, что бы убивать таких же рабочих и крестьян?
Крестов смотрел на молчащего Андрея.
- Ответь. Ты бы сам без чьего-то приказа пошел убивать людей за тысячи километров?
- Не знаю, - нерешительно сказал Андрей.
- Это не ответ. "Да" или "Нет".
- Ну, просто так, наверно, не пошел.
- Так почему же ты идешь, если твое государство скажет: "Иди"?
Андрей недоуменно посмотрел на Крестова. Открыл рот, но так ничего и не ответил.
- Вот видишь, - улыбнувшись, сказал Крестов. - Государство заставляет тебя быть не таким, какой ты есть. Государство делает своих граждан злыми и завистливыми, жестокими и нетерпимыми. А если оно делает из спокойных и добрых людей злых и жестоких солдат, то оно и есть главное зло, против которого и следует бороться. Ты согласен?
Андрей долго молчал.
- Не знаю. Мне надо подумать. Все так странно.
- Думай. Тут я не могу просить однозначного ответа, но раз ты задумался, меня это уже радует.
Месяц спустя. Загородная резиденция Президента.
Андрей в форме офицера внутренних войск вошел в кабинет, где за широким, пустым столом сидел Президент.
- Здравствуйте, Андрей Иванович, - встав и подойдя к вошедшему, ответил на приветствие Президент.
- Садитесь, пожалуйста, - жестом указал на кресло глава государства. Сам сел в кресло напротив и поинтересовался, - как самочувствие?
- Спасибо. Хорошо.
- Ладно, отбросим формальности. Рассказывайте, как задание.
- Старался выполнить на "отлично", - ответил офицер, доставая из кармана толстую записную книжку. - Здесь полный отчет увиденного и услышанного за месяц.
- Хорошо. Очень хорошо. А каково Ваше личное впечатление от Крестова?
- Человек неординарный, - медленно начал Андрей, словно подбирая нужные слова. - Но его взгляды это скорее анархистские идеи. Его отличие в том, что он не призывает к вооруженной борьбе, а хочет, что бы каждый человек, не объединяясь ни с кем, противостоял государству, не исполняя свои гражданские обязанности.
- А как к нему относятся люди из его окружения?
- Люди, постоянно находящиеся рядом с ним, его уважают. Но постоянно проживающих в городке, не много. Я жил в палатке у одного из таких. Его Василием зовут. Основная же масса людей, живущих около Ельнино, задерживается там всего три-четыре дня, что бы задать вопросы Крестову, а потом уходят. На их место приходят другие. Я вычислил, что палаточный городок способен одновременно вместить не больше восьми тысяч человек.
- Понятно. А как он относится к людям?
- Он? Он очень прост в общении. Резковат немного, но не больше, чем обычный сельский житель. Свою семью содержит сам. Все предложения помощи в выполнении работы по хозяйству отвергает.
- Какие-то методы внушения, психотропные вещества использует в своих проповедях?
- Нет, я ничего такого не видел. Да и речи его это не проповеди, а скорее ответы на вопросы людей. Он каждое утро в течение двух-трех часов разговаривает с людьми. И вообще советует сначала прочесть его книгу.
- А чего он добивается? Власти, денег? Или чего он хочет?
- Это может показаться странным, но единственное, как я понял, он хочет, что бы люди жили свободно, никого не слушали. И поступали только так, как должен поступать человек, соблюдающий законы жизни.
- Это что за законы такие?
- Я сам плохо понял, но записал почти слово в слово.
- Хорошо. Спасибо. Я сегодня же ознакомлюсь с Вашими записями.
Президент встал и добавил:
- А сейчас отдыхайте майор, если мне будет что-нибудь непонятно, я Вас вызову.
- Извините, господин Президент, - робко возразил Андрей, - но я капитан.
- Майор, Андрей Иванович, майор.
Через неделю. Резиденция Патриарха.
Президент в сопровождении охраны вошел в огромный зал приемов. На стенах висели картины в золоченых рамах, огромные окна закрывали портьеры из темного бархата, высокие потолки украшали фрески. В дальнем конце помещения в роскошном кресле сидел Патриарх. На золоченом инкрустированном столике в серебряном блюде лежали тропические фрукты. При приближении Президента, Патриарх попытался встать, опершись на золотую трость, но попытка его не увенчались успехом. Подойдя к нему, Президент сказал:
- Приветствую, Вас Святейший, - и пожал протянутую руку Патриарха.
Патриарх кивнул в ответ и медленно, так как уже был очень стар, проговорил:
- Присаживайтесь.
Президент сел в кресло по другую сторону столика. Охрана вышла.
- Я прибыл к Вам по делу чрезвычайной важности, - без предисловий начал Президент. - Это вопрос сохранения нашего Государства и вашей Святой Церкви.
Патриарх изумленно поднял брови.
- Я имею ввиду угрозу, растущей популярности идей Ивана Крестова.
- Да, я наслышан об этом.
- Так вот, спецслужбами проведен тщательный анализ ситуации. Прогноз неутешительный. Стране грозит финансовый кризис и парализация власти. Естественно, трудности начнутся и у Церкви.
- А причем здесь Церковь?
Президент улыбнулся.
- Не мне Вам объяснять, что не будет сильной власти у меня - не будет власти и у Вас.
- Хорошо. Но что нам делать в таком случае?
- Я думаю, нам надо объединить усилия.
- Я уже дал указания всем настоятелям приходов, что бы они клеймили учение Крестова, как бесовское.
- Боюсь этого недостаточно. Пора принимать радикальные меры.
- Но Церковь всегда была против насилия.
- Я не это имел в виду. Просто нам надо объединить усилия и вместе одолеть эту заразу.
- Что же Вы предлагаете?
- То, что я предложу, Вас удивит, но я прошу выслушать меня до конца.
- Я готов выслушать.
- Так вот, я предлагаю Святой Церкви сдать свои позиции и начать проповедовать учение Крестова. Я объявлю его учение государственной политикой, а Вы - новой религией.
Лицо Патриарха исказилось. Он хватал ртом воздух, потом выпалил:
- Да, как Вы смеете мне предлагать стать предателем!
- Успокойтесь, уважаемый. Речь идет не о предательстве, а о смене ориентиров. В наших интересах пойти по пути согласия со сторонниками Крестова, иначе нам придется противостоять большей части населения. А это Вы сами понимаете, чем может закончиться.
- Да, не приведи Господь, - перекрестился Патриарх.
- Вот, а для более решительного принятия моего предложения, - Президент достал из кармана лист бумаги и положил на стол перед Патриархом, - вот этот скромный стимул.
Патриарх порылся в складках своей одежды, вытащил очки. Долго одевал их, а потом столь же долго смотрел на бумагу, шевеля губами. После громко чмокнул и утвердительно кивнул головой.
- Как только Вы примите решение, данная сумма поступит на указанный Вами счет, - откинувшись на спинку кресла, самодовольно сказал Президент.
- Мне нужны гарантии - сами понимаете, - серьезно заявил Патриарх.
- Я понимаю. Вы сохраните власть фактическую, но во главе Церкви надо будет поставить молодого и популярного человека.
- Крестова, что ли?
- Нет, я думаю, нужен другой, а Крестов будет отцом-основателем новой религии.
- Но, как Вы планируете осуществить свой план?
- Я не хотел бы сейчас вдаваться в подробности. Инструкции вы будете получать от руководителя операции. Его имя я сообщу Вам позже.
Президент встал.
- К сожалению, мне пора. Надеюсь на взаимопомощь, - сказал Президент, поправляя костюм.
- Мы будем молиться за удачу в Вашем деле.
Президент кивнул головой и направился к выходу.
Деревня Ельнино. Спустя месяц.
Иван Крестов сидел на деревянной скамье у печи и штопал свои сапоги. Рядом сидел его сын лет семи и читал книгу, водя пальцем по бумаге и громко произнося слоги. Жена со старшей дочерью возились у стола, готовя обед.
Громко стукнув дверью, в дом ввалился Василий.
- Ох, и жарко сегодня, - с порога сказал он, вытирая пот со лба, - водички не дадите, а то до колонки сил уже нет идти.
- Дай дяде попить, - сказал Крестов, обращаясь к сидящему рядом мальчику.
Тот отложил книжку и пошел набрать воды.
- Ты откуда такой взмыленный? - обратился Иван к вошедшему.
- Да, баб Марье картошку помогали копать.
- Молодцы. А что ж я у тебя хотел спросить? А, вспомнил. Где Андрей? Что-то его давно не видно.
- А он уехал с месяц назад.
- Да? Я так и не спросил его, до чего он додумался. А почему он уехал? Не понравилось ему у нас?
- Нет, сказал, что понравилось, но он за брата переживал, хотел его к Егоровне привезти.
В этот момент в дом вбежал соседский мальчишка и крикнул:
- Дядь Вань, Вам телеграмма от Президента!
Воцарилась тишина. Крестов подошел к мальчику и взял у него из рук бумагу. С каменным выражением лица прочитал, повернулся и мрачно сказал:
- Президент приглашает меня в гости.
- Это зачем? - спросила жена и опустилась на скамейку.
- Чего ему от тебя надо? - уточнил Василий.
- Не знаю. Вот поеду и узнаю - Крестов взглянул на часы, висящие на стене, и добавил, - через два часа за мной прилетит вертолет.
- Настоящий? - воскликнул сын, подпрыгнув.
- Настоящий, - улыбнувшись, сказал Иван и погладил по голове ребенка.
- Иван, ты, что собираешься ехать? - с сомнением спросил Василий.
- Да. Ведь, меня пригласили.
- Может не стоит рисковать.
- А чем я рискую?
- Ну, ты же представляешь опасность для них. Мало ли, что у них там на уме.
- Брось, Василий. Лично я для них не представляю опасности. Опасность для них в том, что люди могут послушать меня, и станут поступать так, как считают нужным, а не так, как им укажут.
- Вот за это они тебя и ненавидят.
- Это их право. В тюрьму меня сажать не за что - я их законов не нарушал.
- Да они все равно найдут повод или закон придумают, что б тебя посадить.
- Нет, я думаю, они не дойдут до такого. Иначе, я бы давно сидел тюрьме.
- Не надо ездить, Вань, - вступила в разговор, молчавшая до сих пор жена Крестова. - не к добру все это.
- Да чего вы испугались? Словно телеграмма не от Президента, а с того света, - Иван громко рассмеялся, - жена собери мне сумку, пожалуйста.
- Папа, можно я пойду на вертолет посмотрю? - спросил сын.
- Конечно, можно.
Тот же день. Кабинет Президента.
Президент подошел к Крестову и первым протянул руку.
- Здравствуйте, Иван Федорович, очень рад Вас видеть. Знаете, а я Вас именно таким и представлял.
- Добрый день, - ответил Иван. - А зачем Вам меня представлять? Проше затребовать моё личное дело с фотографией.
- У меня не было такой необходимости. Но после прочтения Вашей книги, мне захотелось не посмотреть личное дело, а встретиться непосредственно с Вами.
- Вы читали мою книгу? - изумленно спросил Крестов.
- Да. И знаете, мне очень понравились Ваши идеи.
- Вы, серьезно?
- Серьезнее не бывает. Я долго думал и понял, что нам нужно встретиться. Вы уж извините, что для скорейшей встречи мне пришлось прибегнуть к, так называемому, административному ресурсу.
- Ничего страшного, - улыбнулся Крестов. - Я только не понял, как Вам могли понравиться мои идеи, ведь Вы же Глава Государства.
- А что Глава Государства особенный человек? Я такой же, как все.