Аннотация: Об обтекаемости и субъективности правды в условиях доверия к информационным источникам.
Маленькая квартирка в Центральном кольце Сераэля. Скромная обстановка на грани аскетизма, который от нищеты отличала лишь добротность используемых материалов. Деревянная мебель с синтепоновым наполнителем и саржевым тиком в качестве обивки. Кажется, что вытравленные хлоркой номера предметов буквально скриптят на зубах всем своим канцелярским существом. Единственное, что выбивается из всей этой казенности - стоящая на столе на специальной подставке трубка, вырезанная из степного бука. В воздухе витает запах дорогого лимонного табака, перебивая ароматы старости и пыли, сочившихся изо всех щелей.
На кровати лежал нестарый еще мужчина лет сорока на вид, с ухоженной клиновидной бородкой и сросшимися с ней усами. Облаченный в военную форму генерала пехоты Новой Империи, он, казалось, только-только задремал. В пользу этой версии говорили сложенные на животе руки, спокойное выражение лица и многие другие признаки. Впрочем, с этими признаками вряд ли бы согласились двое врачей, с тревогой объяснявших что-то двум господам в штатском.
- Отравился, - продолжил настаивать на своем врач. - Он принял какой-то яд, непонятного нам содержания и свойств, однако это несомненно.
- То есть вы хотите сказать, что генерал Сардаан, "стальная пиявка", "могильщик Авалора" и еще добрый десяток прозвищ, которым его наградили благодарные солдаты и не менее благодарные враги, умер? Человек, посвятивший большую часть своей жизни на попытки выжить, добровольно оставил ее? Вы вообще в своем уме? - осведомился человек в штатском, от прически которого практически за милю разило уставным одеколоном и значком Внутренней Безопасности Империи.
- Это точно яд, - вмешался в разговор второй доктор. - Скорее всего, он принял что-то, что вызвало остановку сердца. Быстро, безболезненно, а во сне и вовсе незаметишь. Скорее всего, так и было. Скорее всего, это был...
- Слушай, ты, "скоряк"! - прорычал другой сотрудник ВнуБа.- Мне плевать, отчего он там умер! Меня интересует только одна вещь: как его оживить?
- Боюсь, что реанимация уже бесполезно. Тело остыло, - развел руками первый халатоносец.
- Ну так прогрей! - рявкнул второй особист, после чего на него со скепсисом посмотрел даже напарник.
Успокойся, Вииле, его уже не реанимировать. Тело задервенело. Другое дело, что необходимо выяснить, кто его убил.
- Но он же...
- Господин Фоль, вы меня не поняли! - добавил стали в голос старший "безопасник". - Генерал Сардаан был убит. Пулей в сердце. Вам все ясно?
- Да, шог штаб-майор! - врач побледнел и интенсивно закивал головой.
- Это хорошо, господин доктор. Уверен, мы с вами теперь хорошо понимаем друг друга, - рука в лайковой перчатке протянула ему пистолет с глушителем, блеснувший сталью в неровном свете электрических свечей.
- Но...
- Доктор...
С каким-то садистским удовлетворением штаб-майон Рууле смотрел, как врач дрожащими от ужаса руками стреляет в умершего уже генерала. Пуля вошла точно в сердце, оставив после себя небольшое входное отверстие, и не собиравшееся кровоточить.
- Шог штаб-майор... - развернулся Фоль к ним лицом. - Что за..?
Ответом ему стали лязги затворов да щелчки курков. Два тела кулями осели на пол, заливая ковер кровью.
- Врачи покусились на жизнь нашего дорогого генерала, - произнес Вииле.
- Сначала отравили его, а потом выстрелили в сердце для надежности, - продолжил Рууле.
Они обменялись понимающими взглядами, пряча пистолеты под плащи.
Бурун Шпат чихнул. Затем еще раз. И еще.
- Ламерр, - выругался он спокойно. И прикрыл глаза. Вдохновение, едва махнувшее ему приветливо крылом, снова куда-то улетело, оставив наедине с глубоким внутренним миром, дипломом по журналистике и необходимостью набрать на печатной машинке небольшую статью в колонку на сто слов.
- Цхарт шпит. Аш матер фихо тхабас, - продолжил журналист свой бранный речитатив, на этот раз разбавив его средствами экспрессивной выразительности из языка стуканцев.
Вдохновение так и не приходило. Бурун взволнованно ерзал на своих пушистых подушках, которые он подкладывал под свой зад, чтобы сидеть на уровне остальных, а не упираться кончиком носа в поверхность стола. Однако сколько его филе ни устраивалось поудобнее, муза все равно не собиралась его посещать. Весьма ветренная особа. Изменница. Что ее выгодно отличало от проститутки - работала бесплатно, за одно обожание.
Помещение, в котором сейчас творил несчастный стуканец, больше напоминало какое-то статистическое бюро, нежели редакцию уважаемой в Сераэле и во всем мире газеты. Дюжина печатных машинок, за которыми сидело по одному представителю каждой из существующих в Эрлане рас (даже какой-то молодой драконенок, отпрыск одного из младших внуков Корхана, Первого Дракона, увлеченно клацал пальцами по клавиатуре), постоянно бегающие взад-вперед помощники редакторов с кипами бумаг, стопками перфокарт, коробками кассет и бобинами магнитных лент... Гвалт искусно сплетался со щелканьем стучаших клавиатур, а речь самых разнообразных существ - со звоном колокольчиков на дверях и стуком замков шкафов. Однажды великий журналист Отало Кимбер назвал это состояние "Пожаром в борделе, в котором и посетители, и работники решили отработать свое золото не смотря ни на что".
Впрочем, Бурун Шпат, завсегдатай парочки из них, был не согласен с этим определением. При пожаре из борделя выбегали точно так же, как и из обычного дома. Другое дело, что те, кому было невтерпеж, тут же расходились по ближайшим подворотням
Вместе с тем в помещении отсутствовали все привычные элементы современного технологического общества. Ни компьютеров, ни дек, ни даже обычного рабочего планшета, что уж говорить о сенс-столе. Внутреннее убранство помещения отличалось прямо таки деревянной основательностью и канцеляризмом, а судя по своему состоянию - было выкуплено со склада какого-нибудь из министерств. Там любят хранить подобный хлам целыми столетиями. Подобная имущественная политика была оправдана в первую очередь тем, что в эпоху тотальной компьютеризации любой материал был способен утечь в сеть за несколько миллисекунд после начала его обработки. Разумеется, руководство газеты совершенно не собиралось позволять каким-то прохиндеям пользоваться их интеллектуальным имуществом бесплатно. А потому господин Шпат продолжал откровенно скучать за самой обычной печатной машинкой, пытаясь загипнотизировать печатную ленту...
- Кош дахар. Мирусфер цхон суфур. Суфунара цхон тарес, - стуканец продолжал свое равнодушный и методичный матерный речитатив. Он сидел и смотрел в окно уже пять минут, однако в голове до сих пор не сложилось ни словечка. А их, страшно подумать, надо представить не менее ста. Небольшой некролог для такой значительной фигуры, как генерал Сардаан. Традиционные пятьдесят слов, которых обычно удостаивались убитые бандиты, умершие "звезды" шоу-бизнеса и погибшие корпоративники, были слишком малы для его фигуры подобных масштабов. Мундир генерала и вес его орденов и медалей лучше всего упаковывать в блестящую обертку из ста, а лучше даже ста пятидесяти слов. Меньше нельзя. Целиком не накроет. Увы, саван из слов, оказывается, тоже имеет свой объем.
- Бурун, ну что ты? - поинтересовалась проходившая мимо симпатичная секретарь главреда, лукаво стреляя в него своими фиалкогового цвета глазами. - Главный рвет и мечет! Он сказал, что чтобы через пол часа кровь из носу у него был готовый материал!
- Угу! - буркнул стуканец, исподлобья глядя на девушку. - А что-нибудь для вдохновения он не передал? Писать невозможно! Посадили нас, как в конуру! Ни в Тень выйти, ни в носу поковырять!
Девушка залилась веселым смехом, тряхнув гривой волос цвета пшеницы. Литераторы Эпохи Пара, романтики и романисты, назвали бы его "подобным звону колокольчиков". Реалисты эпохи электричества всегда помнили о чудесах косметической медицины. Впрочем, кажется, этих метра восьмидесяти красоты и оптимизма не касался ни один нож хирурга.
- Так, ты давай не юмори, а, лучше, пиши! Главный ждет! А будешь молодцом - и я подумаю на счет того, чтобы пойти с тобой на свидание! - подмигнула Элисса, разворачиваясь и удаляясь в кабинет шефа с толстенной папкой бумаг. Дверь девушка нарочно оставила открытой, давая обитателям журналистского кабинета возможность хотя бы втихую похихикать над работой шефа над очередной налоговой декларацией.
И действительно, через несколько секунд из кабинета стали доноситься буквально слоновые вопли, крики и стоны, сопровождавшие каждую из бумажек. Проклятья смешивались с богохульствами и клятвенными заверениями, что уж он-то всех сожмет в свой кулак и всем докажет их неправоту. Другое дело, что его пухленького кулачка не боялись даже работавшие в издании журналисты, что уж говорить о налоговом департаменте.
И тут, неожиданно даже для самого себя, Шпат застучал по клавиатуре, набирая слово за словом. "Айсор Сардаан, первый барон Пограничья, генерал от инфантерии (3401-3446) - командующий войсками Империи во время Войн Изменения, герой войны, самый молодой командующий армией (32 года) за время войны..." Вдохновение несло его дальше, увеличивая полученный материал с каждой секундой. Не прошло и десяти минут, как волшебный хвалебный саван из 182 слов был готов. Генерал Сардаан мог бы гордиться своим гробом. Его бы запаковали в некролог высшего качества, словно бы умер то ли пророк, то ли мессия. Хотя, вполне возможно, что в военном деле он был именно им.
Смотав получившийся текст с машинки, Бурун взял листок, на скорую руку вычитал его, не заметив ошибок, и устремился в кабинет глареда. Кое-как открыв весьма тугую ручку, стуканец просунул голову и постучал в косяк.
- Разрешите?
- М? Ну что тебе? - отозвался шеф, приподнимая голову над толстой папкой с налоговыми документами. - Статья?! Отлично! Давай ее сюда скорее!
Шпат вошел в комнату, аккуратно прикрыл за собой дверь и привычно вскарабкался на стул с высокой спинкой, все равно не слишком сильно поднявшись над поверхностью стола, в которую упирался носом. Грустно быть существом с ростом всего в четверть рода (130 см). Мир как-то благоволит более высоким.
- Вот, прочитайте! - протянул стуканец листок с наброском статьи.
Редактор с хрустом вызватил черновик из небольшой руки Буруна, быстро пробежал его глазами и отшвырнул обратно с вердиктом:
- Не пойдет!
- Почему?! - спросил журналист, обалдело моргая своими глазами. - Ведь это же...
- Не пойдет! Это не пойдет! Стоит мне только выпустить это в номер, как все, можно будет попрощаться с лицензией! Переделай! - в сердцах выпалил шеф, возвращаясь к объемистой налоговой документации.
- Но как не пойдет? Это же... Да я же для этого Сардаана сделал самый шелковый саван из слов, который только можно! - возмутился Шпат. - Что не так?
- Все не так! - рявкнул мирмилонец, бахнув своими синими полными руками по столу. - Черт побери, все у вас имперцев здесь не так!
- Я - подданный Подгорного Короля! - с гордостью произнес стуканец.
- Да хоть Девы Леса! - с яростью упомянул титул владычицы Фаирлона шеф. - Все, больше ваш генерал Сардаан не герой Империи, не военный гений и вообще никто! Вот!
И в лицо его собеседнику полетел немного помятая распечатка факса, тут же мягко спланировавшая на стол.
Шпат довольно меланхолично сгреб ее, перевернул и начал вчитываться в смазанные и блеклые значки клинописи, с каждым новым предложением бледнея все сильнее и сильнее, пока к концу текста не стал совсем белоснежным, словно снежный человек. Эдакий йети от мира литературы и искусства.
- Это как? - прошептал он, выпучив свои пуговки-глаза.
- Это вот так! - рявкнул шеф. - Клянусь кровью Владыки Моря, это самая пошлая шутка, которую я когда-либо слышал!
- И что теперь делать?
- А ты что, не прочитал? Вот, делай в соответствии с инструкцией!
Бурун наклонил голову и еще раз попробовал вчитаться в мутные, плывущие перед глазами строки.
"Решением Высшего Офицерского суда чести генерал Айсор Сардаан был признан виновным в следующих преступлениях:
1. Геноцид;
2. Преступления против человечности;
3. Нарушение законов и обычаев войны;
4. Насильственное перемещение населения;
5. Насильственное исчезновение людей и представителей иных рас;
6. Массовое убийство.
На основании решения коллегии Высшего Офицерского суда бывший генерал Айсор Сардан* был лишен всех чинов, званий, государственных и ведомственных наград. Имущество осужденного гражданина Сардана подлежит конфискации.
Приговор окончательный и обжалованию не подлежит."
Под документом стояли подписи всех пяти судей Коллегии и дата - седьмой день второй недели месяца Откровения. Сегодняшнее число. Внизу же притаилась размашистая подпись Императора, тем самым дав вступить приговору в законную силу.
- Это как так? Это теперь что, генерал - преступник?
- Именно! - кивнул синекожий лан, не отрывая взгляда от папки. - Так что бери свою статью и переделывай ее в соответствии с духом времени. Раз уж ваш Император решил, что этот человек преступник, то кто я такой, чтобы спорить с ним? Работай!
Шпат с удивлением посмотрел на своего начальника, с уважением кивнул ему, сполз со стула и пошел обратно за свое рабочее место, весь обуреваемый грустными мыслями. Вся Империя откровенно боготворила генерала, не однократно спасавшего Империю накануне, казалось бы, неминуемого поражения. Во многом именно благодаря ему Войны Изменения не превратили Империю в руины в первые же несколько лет после ее вступления в число участников этой вселенской бойни. Казалось бы, подобный герой действительно достоин тех хвалебных слов, что позволят его духу спать спокойно в назидание потомкам и очередным поколениям пушечного мяса, которых пропагандисты и гражданские политики примутся бросать в бой в следующих войнах. Однако, нет. Волей пяти гражданских клерков-крючкотворов герой войны, казавшийся незыблемым титаном, внушавший страх врагам и 5 лет спустя окончания войны, оказался низвергнут со своего гранитного постамента, едва щелкнул затвор врача-убийцы. Уж не в сговоре ли находились врачи и не убили ли его по заказу кого-нибудь из правительства? Разумеется, ответа на этот вопрос у стуканца не было.
Со вздохом вставив новый лист в зажим в машинке, он откинулся на спинку и стал вновь ловить вдохновение, медитируя под малоразборчивый подгорный мат.
- Цест феркхан домн тос...
- Ну что ты, ворчалка? - раздался рядом радостный голос секретарши. - Как колонка? Приняли?
- Ага, сейчас! Разбежались на мокром месте и сразу же приняли! - пробурчал Бурун, поднимая на нее свой полный творческих мук взгляд.
Ласковые фиалковые глаза девушки смотрели на него с заботой и участием.
- Заново сказали написать? Не переживай, ты напишешь! Давай, не ленись! - попробовала приободрить его Элисса, потрепав по кучерявой голове. - Я нам столик заказала в баре "Ленивый кабан"! Ты давно хотел туда попасть! У тебя еще есть полчаса!
Стуканец недоверчиво посмотрел на нее. Вопрос повис в воздухе.
- Все, жду тебя через двадцать минут у выхода из редакции! Не прощаюсь!
И пшеничные волосы вместе с легким ароматом морских духов исчезли точно так же, как и появились - внезапно и совсем.
- Какая девушка! - с завистью произнес сидевший справа от него эльф.
Одиннадцатый был из тех, что нравятся девушкам. Одевавшийся со вкусом, стильно и красиво, успешный журналист так и не смог подбить клинья к молодой дриаде, раз за разом оказывавшийся ни с чем.
- И как такие девушки достаются таким мелким, как ты?
Шпат пожал плечами.
- Наверное, просто везет, - и углубился в свои мысли, выискивая в недрах своей головы слово, с которой можно было бы начать несколько позорный некролог.
Нашлось оно, к слову, достаточно быстро.
Через час странная парочка из дриады в летнем платье и стуканца в брезентовых штанах и клетчатой рубашке уже сидела за отдельным столиком в баре "Ленивый кабан" и наслаждалась обществом друг друга. Девушка то и дело крутила свои пшеничные волосы на пальцах, а парень смущенно ерзал на двух подушках, заботливо подложенных под его зад услужливым официантом. Оба были смущенно счастливы подобным свиданием и премило болтали о каких-то глупостях, пока у Шпата на поясе не завибрировала мини-дека.
- Что такое? - спросила Элисса встревоженно.
- Кажется, номер сверстали и выпустили, - озадаченно ответил тот.
- С твоей статьей? Ух ты! Покажи! - тут же встрепенулась она.
Бурун снял со спинки стула рюкзак и принялся в нем копаться, только через минуту достав пальцевую перчатку и две пары стим-очков с затылочными проводками.
- Вот, бери! - протянул он одни девушке.
Дриада с улыбкой взяла их и подождала, пока стуканец не воткнет штекеры в разъемы мини-деки. Лишь затем она одела отвечивающие изнутри зеленым светом очки и вставила электрический соединитель в затылочное гнездо.
Погружение...
Несколько секунд, пока передатчик деки разгонялся и искал сеть, перед их глазами мелькал зеленый тоннель, буквально утягивая их в светлую воронку. Однако одно мгновение, движение ресниц - и они уже смотрят друг на друга, сидя на веранде какого-то кафе с видом на океан. Не загаженный токсинами, отходами и канализацией залив Мечей, а самый настоящий океан, с пенными барашками волн и вкусным запахом йода.
- Тут красиво! - улыбнулась девушка, оглядываясь. - Это конструкт?
- Да... - кивнул головой Шпат. - К сожалению, за пределами кафе ничего нет. Все остальное - эмулируется.
- Ничего! Тут здорово! - заозиралась она, впитывая в себя малейшие ощущения.
А впитывать и действительно было чего. Фератисс ласково улыбался с небес, мчась на своей огненной колеснице по небесной дороге и согревая землю своим пламенем. Веранда находилась в нескольких метрах от океана, отделенная от него только узкой полоской пляжа. Над водой летало несколько странно покрикивавших чаек, а волны с шумом накатывались на красный мягкий песок. Казалось, стоит только скинуть себя одежду да сделать пару шагов, как теплая вода подхватит твое тело и унесет с собой, на глубину, где плавают косяки рыб, а дно такое чистое и светлое, словно его не касалась нога человека.
- Ваша газета, господин! - услужливый официант протянул Буруну свернутый в рулон новый выпуск "Ведомостей Сераэля".
- О, новый выпуск, новый выпуск! - захлопала в ладоши дриада. - Давай, показывай свою статью!
Угрюмый стуканец развернул газету и протянул ее девушке первой же страницей. Именно так, в правом нижнем углу притаилась скромная, на сто пятьдесят слов, колонка с подписью "корр. Б. Шпат" и фотографией разжалованного Сардана в начале. Фото было явно военное, парадное, однако редактор верстки искусно взял его лицо в овал, обрезав все лишнее, начиная от шеи, стиснутой стоячим воротником генеральского мундира, и заканчивая форменным беретом - гордой принадлежности к славному роду имперских танкистов. Теперь бывший командующий Центральной Армией производил впечатление гимназиста, отчитанного перед всей школой за разбитое стекло.
- Так... Бывший генерал Имперской Армии Айсор Сардан... Хм... Преступная деятельность, как то... Наказание было неотвратимым... Лишен всех званий и наград... Слушай, ты молодец! Хорошо пишешь!
Насупившийся Шпат поднял глаза, выискивая в ней хоть капельку честности. Но вместо этой капельки девушка буквально лучилась этой искренностью. Открытая улыбка, восхищенные глаза. "Кажется, я ничего в ней не понимаю..." - мелькнула у него в голове мысль.
- Тебе правда это нравится? - недоверчиво спросил он.
- Ну да, конечно! - кивнула со всей убежденностью Элисса. - Написано твердо, жестко... На счет правдивости статьи ничего сказать не могу, потому что ничего о произошедшем-то и не знаю толком. Это у вас тут сорок лет шли войны. Наш Фаирлон они не затронули.
- Конечно! Раз уж вы старшего сына Корхана сумели сбить на подлете к Лесу, разве найдутся какие-нибудь идиоты повторять этот подвиг? Не думаю! - фыркнул журналист. - Ладно, пора отсоединяться...
Возвращение в реальность, как всегда, сопровождалось поганым привкусом во рту, ватным состоянием всего тела и какафонией звуков, которые врывались в уши. Человеческие голоса, звон кружек, стук обуви о пол из синтезированной древесины - вся эта мешанина спрессовывалась в звуковые комообразные колебания и поступала прямо в барабанные перепонки, шокируя мозг своим разнообразной монотонностью.
- Не знаю. Мне кажется, что я все же сделал что-то недостойное, - произнес Шпат уже вживую. - Это был великий человек, по-настоящему великий. А я его очернил.
- Не волнуйся! - примирительно улыбнулась Элисса. - Не ты, так кто-нибудь другой. Люди переменчивы. Сегодня ты на коне, завтра - посреди навозной кучи, а послезавтра тебя примутся отмывать из пожарных брандспойтов с помощью дионских духов. Давай лучше музыку послушаем?
В это время на сцене и в самом деле играла небольшая рок-группа. Судя по минимуму количества людей на танц-поле, основная масса посетителей пришла на концерт явно не из-за них. Впрочем, самих музыкантов этот вопрос явно не волновал. Они наслаждались своей игрой, не особо обращая внимания на окружающих, а вокалист, невысокий седой человек лет сорока, пел в микрофон, прикрыв глаза. Бурун прислушался к тексту песни.
"Но я ненадолго, ненадолго,
Хоть бы на сколько-то, хоть бы на сколько.
Всё закончится, меня найдут, и тогда...
Так бывает, так бывает -- мёртвых тоже убивают,
Только в этот раз -- совсем и навсегда."**
- доносилось из колонок.
- Да, и правда бывает. А я еще один убийца... - пробормотал стуканец себе под нос.
- Что? - с улыбкой спросила дриада.
- Не, ничего. Давай, может, концерт послушаем?
- Давай!
- Кельнер, два пива!
"Так бывает, так бывает -- мёртвых тоже убивают,
Только в этот раз -- совсем и навсегда"
- продолжал петь вокалист.
* Сдвоенная гласная является отличительным признаком класса имперских шогов (дворян)
** "Мертвых тоже убивают", сл. и муз. - А. Юзленко, "Потомучто"/"ZNAKI".