Ветром выстраивается в песчаные замки солнечный день, пляж пуст и романтичен, с прибоем из лазури выскальзывают крабы, чайки крупной солью приправили верх и горизонт. Щиколотками и взглядом в песке, обладательница белого платья в разноцветный горошек опёрлась о ветер. Рядом белая с чёрной лентой по окружности невысокая шляпа и лёгкий холстовый пиджак на вытянутом рукаве держит над своей спутницей белый зонтик.
- Вечером весь песок снова превратится в кофейные зёрна. Хорошо, что нам некуда спешить. Вулкан пуст.
- Я продолжу молчать, я всё равно не понимаю о чём ты говоришь,- её плечо с редкими веснушками и аккуратная родинка на подбородке встретились.
- Ты совершенно ничего не замечаешь вокруг себя,- белые льняные брюки энергично подкасываются, зонтик остаётся на месте.
- Почему ты всегда так уверенно берёшься брать только оскорблениями? Ты хочешь обидеть меня?
- Конечно же нет! Но вспомни, как вчера ты, в своей непозволительной привычке отсутствия терпения просто сбежала? Что я должен по-твоему думать? Что говорить?
- Я не понимаю,- ноги, женственными ступнями готовы бурить солнечный песок бегом,- как объяснить тебе, что это ты взялся беречь меня, мои нервы. Я не железная, смотреть как мой любимый человек ухаживает за каждой потаскушкой, обтяни она только задницу кожей!
- Да почём вообще?.. откуда в тебе такие мысли, когда это началось, Мира? Это же был наш праздник!
- Я не хочу, чтобы наш праздник был поводом для измены. Или ты считаешь я ослепла? Мне надоели твои мерзкие, лживые поступки.
- Что ты... Мира, что ты говоришь?
- Что нам пора расстаться.
Из-под зонтика выскакивает пустота. Звуки заменены фоном радиоэфира. Некто спешит узнать, чем окончены перепады настроений. Жёлтое платье, лёгкое, как вереск, вчера легло под прикосновения искусительной ноты.
- Как тебе дом? - губы спокойны.
- Меня больше интересует холодильник с напитками,- напускное отрешение.
- Я сделаю кокосовый коктейль с гуараной,- руки в золоте ведут.
- Добавь двойную, крепче,- улыбка начинает говорить.
- Сироп? - бабочки странного вопроса.
- Иди сюда,- белая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей задрожала вместе с сердцем, зёрна под огромной луной перемешаны со слезами.
- Мира, ты моя жена!
Самолёт. Платье ничего не слышит. Дети таращатся в чёрный ящик, и затаскивают его в домик на дереве. Здесь есть канистра с водой, детские журналы и уйма свободного времени.
- Мира, ты покажешь ещё?
- Мира, ты обещала!
- Мира, а теперь пальцем!
Фестиваль красных и жёлтых красок на лицах. Пожарная машина переворачивается, за рулём никого нет.
- Звонили из интерната. Мира, зря ты это сделала,- в низком кресле плач и ампутированные руки. Платье приклеено на липкую ленту, насекомые спускаются на запах чистоты глаз. Отдаёт миндалём. Прикусан язык.
- Сколько ещё ждать? - стена бессмысленно рассматривается со всех сторон, но яснее только минуту спустя,- Я не готова больше ждать.
- Всё это время я тебя ждал.
- Ты не меня ждал. Ты этого ждал.
Она показывает пальцем на то, что было обещано.
- Мы снова дети.
- Мне не до этого.
Лёд покрыл город, телебашня устала стоять и упала недалеко от домика на дереве, призрак прошлого породил новый путь:
- Я обещаю, что ни за что не вернусь ходить против ветра. Он рассеил меня на кусочки.