Аннотация: Главное: постарайтесь не относиться к этому серьезно.
1.
- Карвское кладбище, Синтлезское кладбище, Астирвское кладбище... - длинноволосый и лохматый солист Паша потряс в руках помятый свиток. - Это что, список самых престижных точек недвижимости у таких, как ты?
- Смешно, смешно... - негромко отозвался сидящий за накрытым столом человек, излишне худой, в длинном черном плаще. По профессии - некромант, по роду занятий - арт-директор широко известной в узких кругах группы "Тухлые носки доктора Фауста". Сейчас эта группа в полном составе, включая самого некроманта, расположилась в общей комнате полностью отданного ей второго этажа какой-то сельской гостиницы. За окном тянулся тоскливый осенний пейзаж, а участники группы все никак не могли вспомнить, как они тут оказались. Ну, то есть сначала был концерт, потом дикое отмечалово этого самого концерта. Потом Миха, гитарист, внезапно заявил, что его посетила фея Динь-Динь, обсыпала волшебным порошком и теперь он умеет летать. А затем со словами: "Неверляндия, я иду!" сиганул из окна. Трое участников группы бросились за ним и торжественно повисли вниз головой на высоте восемнадцатого этажа, схватив друг друга за ноги. А удерживать всю эту конструкцию, пришлось звукачу: невысокий субтильный Амбрус и не предполагал, что ему когда-то придется совершать такие подвиги, а потому не готовился удерживать в своих руках вес двухста и более живых килограмм... Однако искренне старался. Шутка ли, что после таких подвигов, "Тухлые носки" не помнили, как тут оказались. Они и директора-то своего признали не сразу.
- Так кладбища, Ах да, кладбища... - Некромант деловито ковырял серебряным ножичком под черными от земли ногтями. - Это, ребятки, гастрольный список.
Музыканты посмотрели на некроманта сурово и недоверчиво, подвинулись вперед.
- Прости, но гастрольный... что? Я, кажется, ослышался.
- По кладбищам?
- Мужик, да ты в своем уме?!
- А чего? Мертвяки неплохо платят за подобные развлечения. Золотишка у них в склепах да могилах - немеряно, а тратить его особо некуда. - Некромант оставил в покое ногти и принялся ковырять ножичком в зубах. - Три концерта - и можно полгода вола пинать. Каждому. Может, и на альбомчик записать хватит. К тому же выступать будем сегодня, в ночь Хэллоуина, мне даже поднимать никого не придется, - он неприятно усмехнулся, - сами подымутся.
Слова "полгода вола пинать" и "записать альбомчик" обрадовали солиста и гитариста. Они заулыбались, оживленно зашептались между собой и ни о чем уже не спрашивали.
- Но они же, - барабанщик старательно подбирал слова, - как бы это... мертвые?!
- Не мертвые - а условно-живые! - Строго поправил его некромант. - Вы же культурный человек! Вежливее надо как-то к своей аудитории, Алексей, вежливее.
Барабанщик Алексей смутился и стих.
- Ну ладно, условно живые, пусть! - Подал голос звукач, не принимавший до того участия в беседе. - Но три концерта! Три! За одну ночь!
- Ничего, успеем! - Отмахнулся некромант.
- Ну надо же приехать, настроиться... Ну, нормально.
- Настроитесь, не переживай. Если что, я Эда попрошу, другана своего по академии. Он на времени специализируется. На сколько надо, на столько и растянем.
- Мужики! - не выдержал басист Федя, дюжий детина метра под два ростом, - Да что вы его слушаете! С ума посходили? Нехорошее это дело, ночью на кладбище играть.
- Ну, полгода нигде не выступать... - Возразили ему. - Это же... как бы...
- Альбомчик опять же...
- Да вы после такой ночи нигде уже выступать не будете!
Завязалась перепалка. Некромант с удовольствием наблюдал, как четыре уже обработанных человечка активно обрабатывают пятого. Что ж, подождем. Первое кладбище недалеко, до выхода время еще есть. Шмотки собраны, в тачки погружены. Сейчас поругаются, успокоятся, пожрут чего-нибудь. Некромант с наслаждением оглядел по-простому, но щедро накрытый стол. Хлебушек, сыр, сало с колбаской. Соленья. А в замшелых бутылках явно что-то старое и дорогое. Не пожалел хозяин, хвалю! Вот пообедаем, а потом можно и...
- Сейчас я его!! Ну, держись, костлявый!
Что-то пошло не так: на некроманта надвигался, сжимая в руках старый гостиничный стул, басист Федя. Большой, красный как свежесваренный рак и очень-очень злой. Он шел медленно: шутка ли, тащить на буксире четырех товарищей - кто-то схватил его за штаны, кто-то за футболку, звукач и вовсе повис у него на плече. Медленно, но неотвратимо.
Некромант вздохнул: вот ведь олухи, вчетвером не смогли одного убедить! Лениво повел рукой.
Федя резко остановился, впечатавшись в прозрачный воздух. Стул хрустнул, разлетевшись в щепки. Басист удивленно заморгал. Остальные, воспользовавшись ситуацией, принялись активнее оттаскивать его к дальней стене. Федя оказался сильнее. Не особо заботясь о сохранности тушек товарищей, он разбросал их по разным углам, и снова двинулся на свою жертву.
Некромант вздохнул во второй раз.
- Я бы хотел напомнить собравшимся, - тихо, но грозно проговорил он, зажигая на ладони яркое алое пламя, - что я не только некромант, но и еще кое-чего могу. Так, по мелочи...
Федя посмотрел на некроманта, как первобытный человек глядит на шамана, только что добывшего огонь. С мгновение поколебался. И, наконец, отступил.
- Вот и славно, ребятки, вот и славно. Держать вас насильно, конечно, никто не будет. Но вы сами подумайте, кому вы сейчас нужны, в этой глухой сельской местности под зиму-то? Урожаи собраны, озимые засеяны... Пойдете по трактирам да кабакам вольными менестрелями околачиваться? Подайте хозяйка да хозяин хлебушка за песенку. Хе-хе. - Некромант торжествующе обвел взглядом молчаливую комнату. - Ну, вот то-то же.
- А неусловно живые-то там будут? - Пискнул звукач откуда-то из угла.
- Конечно. Сторожа кладбищ, например. Но на них я бы особо не рассчитывал. На первом еще ничего, а вот на втором сторож совсем глухой. Ну а на третьем - так и вовсе ненормальный. Как бы все выступление не сорвал. А, может, и из деревни кто придет. Хотя вряд ли: в такую ночь, как эта, местные по домам сидят, от страха трясутся. Тыков вот понавырезали, у домов понаставили. Защита от темных сил, понимаешь ли. Идиоты! Будто их жалкие жизни кому-то нужны.
С этими словами он ухватил поудобнее все тот же серебряный ножичек и несколькими точными движениями нанизал на него сыр, хлеб, колбасу и соленый огурчик.
- Слыш, некромант, а ты на ритуалах, ну, на кладбищах там, тоже этим ножичком, ну того?..
- Конечно, - откликнулся тот, и, поднеся ножичек к губам, смачно откусил от свежесозданного бутерброда. - А фто?
Музыканты брезгливо поморщилась.
2.
На первое кладбище приехали на закате. Высадились на окраине и потом долго шли по тропинкам среди проржавелых оград и крестов, вросших в мерзлую, покрытую бурыми листьями землю. Хотели было уломать некроманта давать концерт на границе кладбища с остальным миром, у каптерки сторожа, дескать, провода оттуда протянем. Но некромант с веселым криком "у нас же есть генераторы!" схватил гитары и понесся вглубь кладбища. Пришлось идти за ним.
В центре было просторно. Несколько склепов, ухоженные дорожки. Высокий, добротно сколоченный, но уже потемневший от времени деревянный помост обрамляют вышки с прожекторами, за ним - натянутые на деревянные рамы, истрепанные куски черной материи. Намалеванные на них рожи смотрят злобно и устрашающе.
- По ходу, не первый раз тут концерты устраивают... - Пробормотал гитарист Миха.
- Еще бы! - С охотой согласился некромант. - Место-то хлебное. За него каждый год такая драка! А сегодня и нам перепало.
Раскладывались молча. Тишина была такая гнетущая, что и говорить-то не хотелось. Она будто подминала под себя все вокруг, включая и живых, и мертвых. Даже шаги на деревянном помосте становились едва слышными, тонули в тишине как в болоте, как в вязком сиропе... как в киселе. О том, чтобы играть и петь в такой молчаливой тишине, старались не думать. Темнело. Холодало.
- Хорошо, что сейчас осень поздняя, - излишне бодро проговорил солист Паша, - а не ранняя, или там, скажем, лето.
- Это почему это?
- Да сейчас бы грязь месили! А так она того, замерзла...
- Тоже мне радость.
- Ну хоть что-то... - солист Паша нервно рассмеялся.
- Н-да, неприветливое местечко. И этот, наш, где-то запропастился, - Федя почесал могучий затылок. - Может, ну его? Свалим? Пока не поздно, а?
- И остаться без обещанного бабла?!
- Да он даже гонорар не назвал! "Полгода вола пинать" - это сколько угодно может быть. Давайте свалим? Пока он не вернулся, а?..
- А я вам, ребятки, аудиторию привел! - Весело заявил знакомый голос откуда-то снизу. "Тухлые носки" обернулись на звук. Звукач Амбрус с интересом свесился с края помоста и расплылся в улыбке.
Некромант с довольным видом обнимал двух пышных, призывно раскрашенных девиц в длинных потрепанных тулупах.
- Вот! Самые красивые девушки из ближайшей деревни. В кабаке нашел. Чтобы вы не переживали, что на концерте только мертвяки будут. Девушки, - он хлопнул каждую пониже спины, - они все ваши!
Девицы максимально обворожительно зыркнули размалеванными очами и устремились к помосту.
- А правда, - томным голосом произнесла девица, - что вы самая известная группа по ту сторону?
-По какую "по ту"? - Не понял Амбрус, свесившийся с помоста настолько, что готов был упасть в девичьи объятия.
- Ну, по ту!... - Повторила девица и устремила взгляд куда-то в даль.
Понятнее не стало.
- И по ту, и по эту, радость моя! - Вмешался в разговор некромант. - Ребятки, а чего мы тут в темноте мерзнем? Врубайте генераторы!
Со светом и вполне человеческими девицами дело пошло бодрее. Уже и говорили без боязни. И смеялись. И шутили. Разложились и настроились.
- И вот, казалось бы, - задумчиво проговорил барабанщик Алексей, - сколько ребят знакомых похоронил, а все равно, стою сейчас тут и такое чувство неприятное. Будто меня, как и этих, в склепах, тоже нет.
- У меня тоже такое чувство! - Подхватил Миха. - Просто пить надо бросать. А то каждый раз просыпаешься после пьянки - будто умер, и вот-вот заново рождаться придется. Противно. Ох, противно!
"Тухлые носки" всмотрелись во тьму. Туда, где у одного из склепов оборотистый некромант лихо менял золото, сверкающие украшения и граненые камни на бумажные браслеты. Плата ссыпалась в мешок у ног некроманта, браслеты оборачивались вокруг останков плоти.
- А разве деньги не бумажные должны быть? - Удивился солист Паша. - В какой ломбард мы этот "гонорар" потом понесем?
- Да какая разница! - Отмахнулся Миха, - Ты на публику, на публику посмотри!
Люди, а когда-то это определенно были люди, подходили ближе к помосту и музыканты теперь могли лучше их рассмотреть. Если бы плоть была одеждой, можно было бы говорить, что кто-то одет почти полностью, а кто-то - не совсем. Некогда красивые женщины щеголяли безгубыми челюстями, пустыми глазницами и голыми - в прямом смысле слова - черепами. Мужчины - оголенными костями рук и пустой брюшиной. В полуистлевших нарядах и оголенных частях тел копошились черви.
Над помостом понесся сладковатый запах разлагающейся плоти.
Барабанщик Алексей, закрыв нос рукавом, поспешил убраться за спины товарищей, где яркий свет софитов, насколько мог, отсекал "почтенную публику" от его взгляда. И только сев за барабаны с усилием выдохнул.
Звукач Амбрус, окончательно сраженный обаянием двух девиц, без устали ворковавших с ним, вообще ничего не заметил.
Одна из полуистлевших дам, прожившая явно очень долгую и наверняка счастливую жизнь, послала Михе воздушный поцелуй. Гитарист поежился.
- Ну что, ребятки, все готово для концерта? А? - Некромант был в первых рядах.
- Ты не углядел, куда он мешок с гонораром заныкал? - Шепнул Паша басисту Феде.
Федя пожал плечами, не сводя глаз с публики.
- Нехорошо это... негоже... нельзя, - только и бормотал он.
- Ну, раз все готово, тогда, может, будем и начинать? - миг, и некромант оказался на помосте рядом с солистом Пашей и его микрофоном. - Почтеннейшая публика! Сегодня, в эту торжественную ночь, Ночь Единения Двух Миров, когда свет и тьма, небо и земля, тот мир и этот соединяются и смешиваются, я рад представить вам супер-пупер-блэк-дед-пауэр-и-еще-какой-то-там-метал-группу "Туууухлые носкиииии" с тоооой стооорооооныыыыыыыыыыыыыыы!
Последние слова некроманта потонули в гуле оваций.
- Амбрус, ты за звуком-то следи! - строго шепнул потонувшему в девичьих объятиях Амбрусу солист Паша.
- Да слежу я, слежу...
- Поддержим их аплодисментами! Да! Давайте покажем, что условно-живые могут трясти костями не хуже живых!
Аплодисменты сделались громче.
- Шутник, да, - проворчал барабанщик Алексей не глядя в "зал".
- А им вот нравится! - усмехнулся Миха.
Некромант выдал еще пару фраз, от которых публика пришла в еще больший восторг, и, наконец, уполз со сцены.
Первую половину концерта отыграли нормально. Публика умеренно бесновалась, улюлюкала и пыталась подпевать услышанным впервые песням. Те условно-живые, которые чувствовали себя моложе прочих, устроили перед сценой слэм, и оттуда время от времени вылетали чьи-то руки и ноги. На сцену, обниматься с музыкантами, вопреки опасениям Михи, никто не полез.
Объявили перерыв. Музыканты заползли за помост-сцену, где девицы в тулупах уже вовсю разливали из термосов горячий чай. Некромант торчал в гуще толпы и барыжил сувениркой.
- А вот мне все не дает покоя это "с той стороны", - как бы невзначай бросил барабанщик Алексей, заедая чай бутербродом с сыром. - Как это, девушки?
- Это значит, - девицы оглянулись на "зал", и, выискав глазами некроманта, и почти шепотом проговорили: - Это значит - из другого мира.
- Из дфугофо мифа? - Солист Паша жадно кусал бутерброд - Не-не-не, дефчули, мы не иф дгуфофо ми... ми.. Ой!..
Бутерброд встал поперек горла. Все музыканты разом перестали жевать и уставились на открывшееся им зрелище.
- Девочки, а вы чего в чай-то добавили? - осторожно спросил Миха. - Глючный он какой-то...
Перед собой группа "Тухлые носки доктора Фауста" видела теперь не двух человеческих девиц, а двух жаб, немного похожих на девушек. Они были так же пышны, но головы сделалась раза в два больше и обзавелись характерными лягушачьими ртами. Кожа приобрела ядовито-зеленый оттенок и влажный блеск, от покрывающей ее слизи.
Девицы переглянулись.
- Ну вот, опять началось! - вздохнула одна.
- Вы только не пугайтесь, у нас это бывает, - заверила вторая, - к утру пройдет.
- Бывает! Ага... - пробасил Федя. - Нет, мужики, чаек нормальный. Это с девицами нашими чего-то не так. Мы-то вон - не изменились.
- И то верно! - кивнул Миха, - Пойдемте-ка, отойдем. Потолкуем.
И только звукач Амбрус ничего не заметил и продолжал с обожанием смотреть на двух жабоподобных девиц.
4.
- Валить надо ребята! Валить! Говорю вам! Гиблое дело! - Уже в третий раз повторял басист Федя. - Они сначала заманивают таких, как мы, простачков. Типо на поиграть. Кладбище, темнота, никого. Потом чпок! И все дела. Убъют и не поморщатся!
- Да зачем мы сдались-то некроманту нашему! - В третий раз возражал барабанщик Алексей. - Захотел бы - давно убил. К тому же, с некоторой точке зрения, кладбище нынче кишит народом. Тут другое дело.
- Да! Они не тело, они душу заберут! Оставят ее висеть между небом и землей! И будет душа, тут, на кладбище, неприкаянная.
- Да ну брось, Федьк! Неприкаянная! - Фыркнул Миха - Стали бы тебя, неприкаянного, чаем поить, чтобы тело твое бренное не замерзло, да не заболело! Да и концертов - не один, а три. А вот в жабу такую превратиться я бы не хотел.
- Вот! Они в жаб! В жаб превращают! Я понял, я..
- Да кому оно тут надо, ребятки!
Музыканты так горячо вели обсуждения, что не заметили, как подошел некромант и включился в беседу.
- Гляньте, наш арт-дырэктор тоже глючный! - Миха криво усмехнулся.
В черный плащ некроманта теперь было одето фиолетовое, похожее на осьминога существо. В центре колбообразной головы торчал глаз. Один - зато большой. Из рукавов и подола высовывались щупальца. Они едва заметно, но беспрестанно двигались.
- Двадцать пар! - Существо укоризненно покачало щупальцами.
- Я вас, между, прочим поднял. А вы!
- Как это поднял? - солист Паша удивленно моргнул.
- Ну, как-как! Каком... Как все некроманты поднимают, короче.
- Но зачем?!
- Затем что музыканты "с той стороны" - это отличный способ сколотить себе неплохое состояньице.
- Но мы же не с той! - растерялся барабанщик Алексей. - Мы с этой!
- Уверен? А помнишь, как в гостинице оказался?
- Приехали, наверное. Как же еще?
- А откуда приехали? Хоть кто-нибудь помнит, откуда он приехал? Или, скажем, знает, как отсюда добраться до ближайшейго села или города? Хотя бы в какую сторону? Карвское кладбище - очень известное в округе место.
- Не, ну темно же, - пробормотал Миха, - не видно, где север, где юг...
- Север там! - Щупальце нетерпеливо указало куда-то за их спины. - Помогло?
-Не очень.
- Вы умерли, ребятки! Вывалились по пьяни из окна и разбились в лепешку. А я аккуратненько собрал ваши вещички, соскреб с асфальта ваши останочки и переправил к нам. Потом попросил старого другана срастить вам ваши косточки и что вы там еще себе попортили, и поднял. В той самой замшелой гостинице, в которой поутру вы не могли меня вспомнить. Думали, что с жуткого бодунища, а на самом деле...
- Просто не были знакомы, - вздохнул барабанщик Алексей.
- Вот-вот! Вы и родную мать вспомнить не могли, чего уж там остальное. Но временная амнезия после переживания опыта смерти, это, в общем-то, нормально...
- Точно! Парни! - Испуганно воскликнул Миха. - У меня ж там мать осталась. Если я до завтрашнего вечера не вернусь, она ж меня прибьет!
- А у меня Натка дома осталась. - Паша достал из кармана припасенный бутерброд с сыром и принялся грустно его жевать.