Драконова Юлия
Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Нужно свершить невозможное, чтобы все было хорошо. Хочешь отказаться? Думаешь не по силам? Тогда готовся к смерти, и копай могилы родственникам, подданным, друзьям и любимым. Не хочешь? Тогда вперед на поиски чуда. Без него не обойтись. (аннотация наобум... Даже не рабочая. Не юмористическое фэнтези). Х [[Выложена первая глава. Черновик. Терпеливо жду коммы. Без них мне будет туго, пожалейте :)]]PS Если кто-то прочитает и захочет еще, то постараюсь выложить проду. Только сообщите мне, что ждете, а то стараться буду неспеша :)

Убить императора

(рабочее название)

Пролог

   - Время пришло.
   - Что, уже? Как быстро...
   - Время быстротечно. Прошло уж полвека, пора начинать снова.
   - Печально. В последний раз не очень хорошо получилось. Может, не будем? А вдруг повторится?
   - Тем более надо. Неизбежно решение.
   - Неизбежно, говоришь. Что ж, тогда отправляй. Только осторожней в этот раз, ладно?
   - Выбор падет на тех, кто отказать не сможет.
   - Где-то я это уже слышал.
   - Не стоит сарказмом отвечать. Вы мне больше не доверяете?
   - Ну чего же... Как и прежде доверяю больше, чем себе.
   - Тогда прошу меня отпустить.
   - Постой. Есть просьба. Хочу, что б отправили послание сюда. Вот имя.
   - Вы уверенны?
   - Да.
   - Вашу просьбу учту.
   - А исполнишь?
   - От многих обстоятельств зависеть будет результат.
   - Как всегда. И зачем только спрашивал? Вопрос риторический. Иди уже.
   - Благодарю.
  

Глава 1

  
   Шари
  
   Шел тридцатый день поздней весны. Солнце уже совсем по-летнему прогревало землю небольшой деревеньки на западе империи. Подгорная не оправдывала своего названия, ведь поблизости не было ни одной горы, только обширная равнина с болотами, лесами и живописными лужайками возле узкой реки Блестки. Правда, у местных жителей была в ходу легенда, что холм, на котором сейчас выпасают стада овец, и возвышался когда-то горой, да был разрушен драконом. Верилось с трудом, но другого объяснения не находили.
   - Шари! Шари! А когда мама придет? - маленькая девчушка дернула за подол платья старшую сестру, что-то готовившую у печи.
   Высокая и стройная Шари, с тяжелой пепельно-серебристой косой, перекинутой через правое плечо, и веселым блеском больших серых глаз положила деревянную ложку в сторону.
   - Скорее всего, утром, бельчонок.
   Мама была востребованным знахарем. Работы как всегда хватало с головой и даже больше, ведь выпускники имперской целительской школы в такую глушь, как Подгорная, никогда и не забредали. Перспектив, видите ли, никаких. На запрос деревни тоже отвечать никто в столице не спешил, а отправлять часто - слишком дорого, приходилось каждый раз специально нанимать карету, кучера и посыльного в соседней деревне. Вот и выживают местные с божьей помощью да на маминых настойках и примочках. И пню ясно, что готовые настойки - не яблоки, на дереве не растут. Ночь, когда на небе вовсю сияет полная луна,- единственное время, когда можно собирать наполненные целебной силой берёзовую омелу, цветы подсолнечника и листья белены. Сегодня именно такая лунная ночь, потому мама точно до утра домой не вернется. А может даже только к обеду придет, если вдруг решит пополнить запас мелисы, что нужно собирать с росой.
   - А как же сказка перед сном?
   - Попроси Дэнри рассказать.
   У Дэнри, старшего брата, определенно был талант барда, вот только проявлялся он только в сказках на ночь.
   - Но я хочу, чтобы мама!
   Старшие уже смирились с постоянным отсутствием матери, но четырехлетней Але принять это пока было сложно.
   - Не капризничай. Дэнри тоже знает много интересных историй.
   - Дэнри злой! Не хочу!
   - Почему же, бельчонок? Это же твой старший братик, он никак не может быть злым.
   - Он Арию любит больше, чем меня.
   Не так давно у Дэнри появилась девушка. Але, привыкшей хвостиком ходить за старшим братом, не понравилось делить с кем-то его внимание, тем более с какой-то посторонней девушкой.
   - Ах вот оно что... Не больше, милая. Просто чуточку иначе. Ария тоже очень хорошая, вот увидишь. Ну, ступай же к Дэнри, он расскажет красивую сказку.
   - А про пушистых единорогов?
   - И про пушистых единорогов, и даже про крошечных лесных фей,- сказал Дэнри, переступая порог кухни.
   - Про фей тоже, правда? - для малышки лучше единорогов могли быть только феи.
   - Ага, - кивнул брат, поднимая Алю на руки. - Пошли, бельчонок, в постель сказки слушать. Хватит тут путаться у Шари под ногами.
   - Спокойной ночи, милая, - пожелала девушка, поворачиваясь обратно к печи.
   - Спокойной ночи, Шари.
   Дел, действительно, много. Нужно доварить несколько склянок зелья от простуды и боли в горле по маминым рецептам. Пятнадцатилетняя Шаринис часто помогала матери со сбором и заготовкой трав, настоек и зелий, но душа к знахарской стезе не тянулась. К тому же Шари терпеть не могла вида крови и зловония болезни. Даже, несмотря на заверения матери, что главное тут не собственные чувства, а оказанная помощь людям, к больным на дом не ходила никогда. Впрочем, её и не заставляли, ведь у матери часто не хватало сил на детей и дом. Все это легло на плечи Шари, когда старшая дочь Элиза вышла замуж за мастера-кузнеца и переехала в свой собственный дом в Лесном.
   Девушка и не заметила, как ночь вступила в свои права. Тусклого света свечи было недостаточно, чтобы продолжать уборку. Зажигать еще одну было бы неимоверным расточительством, ведь пчел поблизости никто не держал, и восковые свечи были почти на вес золота. Что ж, придется закончить уже утром.
   Шари задула огонек и тихо, чтоб никого не разбудить, пошла в свою комнату. Яркий лунный свет пробился в маленькое окошко, осветив комнату достаточно, чтоб добраться до кровати и не стукнуться головой об единственный ценный предмет в комнате - полку с книгами. Шари умела и любила читать, но книги до Подгорной доезжали слишком редко, и то только если предварительно долго упрашивать торговца взять "лишний вес". Вот и имелись в наличии лишь два сборника мрачных стихотворений неизвестного южного поэта, пара глупых любовных романов, запутанный философский труд, биография известного мага, травник и летопись империи (единственная нормальная книга в коллекции). Кроме шкафа тут еще разместился старый платяной шкаф с ее скудным гардеробом, ветхий письменный стол и отполированное бронзовое зеркало. До роскоши как до звёзд, но Шари особо и не жаловалась. С детства ее приучили ценить малое. Ведь к чему горы безликого золота, когда у тебя такая дружная семья.
   Занавесив окошко, чтоб свет не бил в глаза, Шари легла на кровать. Сон, однако, никак не хотел приходить. Странно, ведь совсем вымоталась за день. Так и лежала она в темноте, думая о чем-то своем, пока не послышался глухой стук в дверь. К ночным визитам тут уже все привыкли, ведь известно, что беда не различает время суток, и знахарь может понадобиться в любой момент. Кого же там принесло? Обычно к ночным гостям выходила мать, но во время её отсутствия - отец. Вот и сейчас вышел.
   Девушка лежала, прислушиваясь. А вдруг позовут. Хоть она и не знахарь, но оказывать первую помощь научена. Как оказалось, не зря ждала. За минуту отец постучал в дверь:
   - Тебя просят.
   - А? - непонимающе посмотрела на него Шари. - Что случилось? Кому-то нужна помощь?
   - Не сказали, - пожал плечами отец. - Просто велели тебя позвать.
   - Уже бегу.
   Шари мигом вскочила с кровати, на ходу натягивая на себя первое попавшееся под руку платье. Может кто-то из соседей, что знали про отсутствие знахарки. Хотя нет, отец бы точно узнал. Кто же тогда?
   У двери стояли двое мужчин в темных плащах, сцепленных витиеватой фибулой у горла. Фибула была смутно узнаваема, но узнаваемость упорно сидела где-то глубоко в памяти.
   - Доброй ночи, - промолвила Шари, наклоняясь в традиционном приветствии.
   Ответа она не услышала. Незнакомец, что стоял справа от двери, просунул руку под плащ и высунул от туда конверт, который и протянул девушке.
   - Письмо? - удивилась Шари.
   Мужчина продолжал безмолвно протягивать конверт. Шари не оставалось ничего другого, как его взять. Но только она открыла рот для вопроса, как ночные гости тихо развернулись и растаяли во тьме двора. Вот и поговорили. На конверте красивыми завитушками было написано её имя - Шаринис Орану. Значит письмо действительно ей. Девушка открыла конверт и пораженно замерла, увидев внутри карточку, обтянутую черным шелком.
   - Вот же повезло... - протянула Шари, и ее глаза в темноте сверкнули серебром.
  
   Оррис
  
   Полнолуние в Трехлесье испокон веков было временем, когда нужно было оставаться в стенах дома. Считается, что полная луна - это огромная дыра в мир светлой Богини, и если выйти из дому, то можно случайно услышать смертельную мелодию её арфы. Небесного инструмента, что сопровождает души на другую сторону бытия. Столетиями люди просто запирали двери и ставни, принимаясь за уборку дома, или же отправлялись на ночевку в ближайший храм Бога. Последним же временем полнолуние стало поводом для массовых пьянок и затяжного застолья.
   Оррису было неимоверно скучно. Изо дня в день все тот же набор блюд на столе на ужин, все те же слезливые романсы и громкие героические баллады слетали с губ старого менестреля, все те же служанки мельтешили перед носом, и даже гости садились в одном и том же порядке, заводя занудные беседы о погоде. Про какое праздничное настроение может быть речь, когда праздник становится обыденной обязанностью. И почему единственный сын лорда Пола Дракора должен улыбаться с бокалом кислого местного вина в руке, когда сам лорд во всю развлекается на охоте уже вторую неделю? Оррис уже достиг совершеннолетия и понимал, что бразды правления Трехлесьем скоро перейдут в его руки, но шумные ужины все еще были ему в тягость.
   - Ринар Дракор, Вас желает видеть отец, - громко сказал Ричард, перекрикивая гул зала. Ричард исполнял обязанности управляющего замка уже много лет, будучи преданным слугой и мудрым советником семьи Дракор.
   - Уже вернулся? - удивился Оррис. Насколько он знал отца, тот устраивал охоту вначале поздней весны и заканчивал посредине раннего лета. Только что-то очень важное могло оторвать его от любимого дела.
   - Да, ринар. Отец ждет в своем кабинете. Поспешите.
   - Уже иду.
   Лорд Ланир Дракор любил шокировать своих гостей, и даже личный кабинет служил этой цели. Больше всего поражали яркие картины с кровавыми сценами охоты, мебель цвета переспелой южной вишни и головы убитых кабанов на стене. Картины рисовал сам лорд в ночь победы над очередным зверем. Вдобавок отец использовал только черный и алый цвет, родовые цвета Дракоров. Сам же Оррис охоту не любил. Да и сложно метать копье, когда не видишь дальше соседнего дерева. С детства сын лорда страдал близорукостью, и ни один целитель не смог пока излечить. В столице некоторое время был в моде монокль, но Оррис быстро разочаровался - вещь оказалась жутко непрактичной и постоянно спадала. И до сих пор линза пылится где-то в глубинах письменного стола.
   Лорд вальяжно раскинулся в мягком кресле, задумчиво теребя сивую бороду.
   - Меня ранили, - внезапно сказал он. - Невероятно, казалось бы... Да и кто? Обычный кабан! Удивительно стечение обстоятельств!
   - Отец?
   - Ты присаживайся, есть небольшой разговор.
   Оррис двумя широкими шагами пересек кабинет и сел в кресло напротив. В который раз убедился, что гостевому креслу далеко до комфортности хозяйского.
   - Как я уже сказал, меня на днях ранили... Только не перебивай. Ничего смертельного не случилось, но случай очень интересный. Меня это натолкнуло на кое-какие мысли. Знаешь, как мне удается держать Трехлесье и родовой замок в порядке? - спросил лорд Дракор, поднимаясь с кресла.
   Оррис промолчал.
   - Тогда расскажи и мне, потому что я не в курсе. Из меня никудышный правитель, недальновидный стратег и слабый полководец. А если случится война? Оррис, сын мой, я уже стар и годен только для охоты, да и то, как оказалось, не очень.
   - Но отец...
   - Тихо, я еще не все сказал. С детства у меня была мечта увидеть Северное море. Говорят, ночами там можно увидеть неимоверную по форме и цвету радугу в небе. Всегда хотел нарисовать что-то подобное. Недавний случай заставил меня призадуматься. Ведь ты уже взрослый мужчина, и, как ни прискорбно признавать, умнее меня, не зря же столько золота выложил на столичных учителей. А у меня, может быть, остался последний шанс.
   - Я не понимаю, причем тут... - начал было Оррис, но умолк, когда отец предупреждающе поднял ладонь.
   - Всё ты понимаешь. Ухожу я. Через неделю проведем церемонию и подыщем красивую глупышку тебе в жены. И не смотри так на меня. Тебя никто не спрашивает. Ты совершеннолетний, мой единственный сын и наследник. Это твой долг, все ясно? А теперь вон. Мне пора рану перевязывать. Ричард, позови целителя.
   - Слушаюсь, мой лорд.
  
   Нельзя выходить на улицу в полнолуние. Это подтвердит любой ребенок, но Оррису было сегодня всё равно. Небо затянуло черными тучами, скрывая яркий свет луны. Сад возле замка в темноте стал еще прекрасней. Может кому-то и покажется странным разбивать сад посреди леса, но только не Оррису. Это было его любимое место - карликовые мраморные тополя, усыпанные желтым золотом форзиции, аккуратно постриженные кусты и умиротворенное журчание рукотворного ручейка. Парень никогда не страдал излишней сентиментальностью, но сад всегда навевал грусть и воспоминания о маме. Это творение её рук. Хоть Оливия Дракор и родилась дочерью вольных северных степей, но всей душой любила дремучие леса и ухоженные сады. Три года назад её убила упавшая ветвь. С тех пор поход в сад для Орриса стал своеобразным паломничеством. Здесь всегда было тихо, спокойно и безлюдно. Идеальное место, чтоб привести мысли в порядок.
   - Надо же! Он поедет с караваном на север, - зло пробормотал юноша. Оррис часто разговаривал с собой, не считая это вредной привычкой. Так было значительно проще сформулировать мысли. - Как же так? Полный сил и здоровый лорд испугался небольшой царапины. Ну и что, что это первая царапина за десять лет. А если бы он на лестнице поскользнулся? Что тогда? В избушку переезжать? Бред...
   Он подошел к обсидиановой статуе Богини. Тучная женщина с ехидной улыбкой, языками пламени вместо волос и неизменным кровавым кинжалом в левой руке. Полная противоположность доброму и тихому Богу, покровителю ночи. И все же нерушимая часть бытия.
   - Это все твои проказы. Жестокая Богиня света. Только тебе под силу зажечь в голове моего отца такой безумный огонь. Он даже твои северные радуги мечтает увидеть. Зачем?
   Богиня не ответила. Да и не её сейчас время, хоть и полнолуние.
   Оррис никак не мог понять, что теперь делать. Покорно согласиться с волей лорда-отца, жениться и самому стать лордом? Или взбунтовать? А если и ослушаться, то каким образом? Не убегать же в лес, честное слово. Не маленький уже.
   Парень стоял, закрыв глаза, и внезапно услышал шорох листья где-то за спиной. Погода была безветренной, потому Оррис мгновенно насторожился. Рука потянулась к кинжалу на поясе.
   На каменную дорожку вышли двое. Темные плащи, золотая фибула и больше ничего выделяющего. Постойте-ка, фибула одного из них была сделана в виде силуэта танцующей Богини. Застежку второго скрыла складка ткани, и рассмотреть не удалось. Но и этого достаточно. Пепельные жрецы. Посланники храма.
   - Да пребудут боги в мире, - сказал будущий лорд.
   Жрец с фибулой Богини склонился и протянул конверт. Посланники храма хранили обет молчания, и спрашивать что-либо было бесполезно. Оррис взял конверт.
   - Благодарю.
   Послание из храма? Четко выведенное имя Орриса говорило, что ошибки не произошло. Письмо для него. Парень открыл конверт и достал картонку в черном шелке с надписью, сделанной медовым мелом.
   - Похоже, свадьбу придется отложить...
  
   Натан
  
   Это не было Великим Пиром, но масштабы и разнообразие все равно поражали гостей. Уже третий день не утихала работа под твердой рукой главного императорского повара Натана Гросса. Высокий, тучный мужчина с короткими седыми волосами, укрытыми высоким белоснежным колпаком, излучал неистощимый луч фантазии. Сейчас он был повелителем. И не только кухонной челяди, но и сотен людей в зале. Они ели, пили, веселились. Без заставленного яствами стола было бы совсем иначе - скучно, серо, обыденно. Натан не сомневался, что нынешнее настроение зала было создано им, и только им, а не яркими дорогими тканями на стенах, слащавыми менестрелями и дешевыми фокусами магов. Сотни блюд уже побывали на столе, удовлетворив самые изысканные вкусы, еще сотни предстоит приготовить и под торжественное музыкальное сопровождение внести в зал. Здесь протекали реки праздничного пьянящего меда и сладкого красного вина, душистого травяного чаю и бархатного темного пива. Гостям должно быть хорошо, как никогда. Они будут вспоминать этот день многие годы с широкой улыбкой на лице и теплотой в сердце. Каждый, от мелкого дворянства до высшей аристократии, должен прочувствовать императорскую щедрость. Даже бедным накрыли стол во дворе, на который передавались все остатки (а их было немало).
   Император никогда не участвовал в подобных праздниках. Его обязанности ограничивались простой речью на открытии замковых ворот. Император, будучи неоспоримым идолом, никогда не выходил к людям без белоснежной мантии и кроваво-красной маски на лице. И, несмотря на то, что он - в центре целой империи, все еще остается самой загадочной особой. Все знают, что у императора карие глаза, но никто не видел лица. На этот счет в столице даже ходят две основные теории. Первая гласит, что император безумно красив, ведь власть он получил от богов. Эту теорию предпочитают рассказывать друг другу романтически настроенные незамужние девушки. Вторая же предполагает наличие страшных уродств, что приходится прятать от народа под безликой красной маской.
   Трон Слёз сейчас пустовал. Никто кроме императора не мог на него сесть. Считается, что трон был создан в день установления Закона одним сумасшедшим скульптором. Ничего особенного на вид: простой стул, но вытесан он из цельного куска редкого красного мрамора. Откуда скульптор взял материал - неизвестно. Даже жители гор ничего подобного не видели. Возможно, красный мрамор сотворен магически самим скульптором. За поверьями, трон излучает все страдания, боль и скорбь, что переживает народ и только истинный император способен это выдержать. Правда неизвестна, ведь все, кто на спор или в шутку пытались на него сесть мгновенно умирали. Сразу же отпадала проблема выбора наследника. Если сел на трон - император, сыграл в ящик - не судьба.
   Натан не интересовался политикой, главное, что должность главного повара империи наконец-то была его. Он шел к этому всю свою жизнь, начиная еще неумелым подмастерьем столичного кондитера. Столица империи Кенрит не терпела слабых духом и ленивых, но хранила множество тропинок к славе для трудолюбивых и амбициозных. Главное поставить четкую цель и не боятся потерять все в любой момент. А сколько раз Натан начинал с самого низа - просто не счесть! Длинная история тяжелого ежедневного труда, что займет не одну страницу мемуаров. Но сейчас можно уверенно сказать: "Все оно того стоило!". Теперь можно смело творить съедобное искусство и обучать ему талантливых юношей-подмастерьев.
   - Мастер Гросс, алхимик передал вам настойку.
   Натан бережно взял пузырек с изумрудно зеленой жидкостью из рук подмастерья. Настойка драконовой травы стоила очень дорого, но это единственный стимулятор, что не имеет букета побочных эффектов. Драконова трава росла лишь на отвесных скалах в Восточной горной цепи. Только отчаявшиеся люди решались на её добычу. Даже возникла поговорка: "Бедный, хоть за драконовой травой лезь". Слишком часто охота за ценным растением заканчивалась смертью на острых камнях. Каждый пучок драконовой травы был на вес золота. К тому же императорский алхимик доливал в настойку тайный ингредиент, что продлевал действие на целые сутки, тогда как зелье на оригинальном рецепте прибавляло сил лишь на пару часов. Натан не мог оставить работу ни на минуту. Слишком много тонкостей, с которыми юные неопытные подмастерья могут напортачить. Конечно, все это еще вылезет ему боком, но не сейчас, когда каждое движение на счету. Еще успеет выспаться.
   - Спасибо, Рин. Сбегай к сейфу, отсчитай пятьдесят серебром и отнеси алхимику, - сказал Натан, протягивая подмастерью ключ. Он был уверен, что парень лишнего не возьмет, ведь все они одна семья. - Даю на это десять минут и не секундой больше. Туда и обратно! А то и так умелых рук не хватает.
   Мастер-повар одним глотком выпил горько-сладкую жидкость и широким уверенным шагом отправился на кухню. Минута промедления может испортить все!
   Детально спланировав каждый шаг, Натан Гросс не учел одного: его ждала не только работа. В облаке пара и ароматов статуями замерла пара пепельных жрецов. Их всегда было двое - немые прислужники Бога и Богини. Приходили они по единственной причине - передать Послание.
   "Только не мне..." - подумал Натан, скрестив пальцы за спиной.
   Но судьба на сей раз решила пропустить мольбу мимо ушей. Увидев вошедшего повара, один из жрецов склонился и протянул конверт.
   "Натан Алазарий Гросс" на конверте и черная шелковая карточка внутри.
   - Вот черт! А мне плевать, сначала фаршированный фазан, зажаренный поросенок и ягодный мусс, и только потом все остальное! Слышите? - сорвался на крик раздасованный мастер, срывая колпак с головы. Его конечно же все услышали, но сказать в ответ ничего не могли, а лица были тщательно скрыты тенью капюшонов.
   Только когда жрецы покинули кухню, Натан решился прочесть вычерченную золотым мелом строчку Послания.
   - Мастер Гросс, с Вами все в порядке? - спросила посудомойщица, увидев в один миг побелевшее лицо главного императорского повара. Не зря самое страшное проклятие звучало, как "чтоб ты Просьбу получил".
  
   Лиса
  
   Ночью все еще было слишком холодно. Лиса с нетерпением ждала жаркого летнего солнца. Уже который день не удавалось найти нормальный чердак. Хорошо хоть на зиму нашлось пристанище с ворохом сырой соломы. Жаль только, что дом снесли. Но не будем о плохом. Не превратилась в ледышку - и на том спасибо. Зимой все бродяги Кенрита переходили на ночной образ жизни. Днем все же немного теплее, чтобы спать. Вчера Лиса решила перестроиться на летнее время, но, как оказалось, рановато. Продрогла до костей. Замерзшее тело отказывалось повиноваться, и девочке пришлось долго разогревать себя приседаниями. В темноте дальнего угла что-то мелькнуло. Лиса замерла, но сразу же расслабилась, как только уловила очертания тусклого медного зеркала. Вытащив его на свет, Лиса внимательно посмотрела на отображение. Рыжие волосы чуть ниже плеч, круглое лицо с темными до черноты глазами, потрепанная и сто раз штопанная зеленая куртка. Ничего особенного, а вот зеркало можно продать.
   Лиса не знала, как пережить этот год, ведь впервые осталась совсем одна. Высокий могучий северянин пригласил названных братьев в новорожденный табун, в котором не нашлось места для двенадцатилетней девочки. До последнего теплилась в сердце надежда, что мальчики заберут с собой или совсем откажутся от предложения. Но они ушли, даже не попрощавшись. Так одиноко еще не было. Теперь стало намного сложнее оставаться на плаву и не утонуть в голоде. К тому же Тайна (как она с братьями её прозвала) вряд ли останется таковой навсегда. Братьям удалось выскользнуть, а Лиса с каждым днем все больше боялась её раскрытия.
   Лето - хорошая пора. Много работы: можно срывать фрукты в садах, пропалывать огороды, собирать грибы и ягоды в лесу. Походы в Золотой лес Лиса любила больше всего, но идти до него далеко - целый день дороги, а если тратить на повозку и без того скудный запас денег - то ничего в конечном счете не окупится. А еще значительно приятнее ловить рыбу летом, чем зимой. К тому же намного проще спрятаться в прибережных кустах, когда листья надежно скрывают от всевидящей охраны озера, в котором водиться столь любимая императором и торговцами черного рынка рыба-серебрянец.
   Но все это чуть позже. Пусть уже и поздняя весна, но основная работа для Лисы все еще была в конюшне.
   Сегодня император празднует полнолуние. Конюшни, ясное дело, закрыты. Что ж, зато можно наскрести на обед, продав зеркало.
   Скупщик держал лавку на окраине Черного квартала, как можно дальше от Храма и его храмовников. Воровство не каралось смертью, но участь пойманного на горячем вора не многим лучше. Именно туда и подалась Лиса с зеркалом в руках.
   - Серебряный? За старое поцарапанное зеркало? Лиса, ты совсем выжила из ума? Десять медных! - стукнул кулаком по столу скупщик Петр. Низкий, и от того напоминающий бочку, уже немолодой мужчина очень скептично смотрел на зеркало.
   - Хоть половинку. Оно же медное!
   - Так иди, торгуй на рынке. Кто мешает. Там и будешь сама цену назначать. Двадцать медных и не больше.
   Слишком мало. Лиса так хотела купить новые ботинки. Пришлось прибегнуть к особому приёму - пустить слезу.
   Петр еще некоторое время смотрел в заблестевшие глаза девочки, тяжело вздохнул и потянулся к кошельку.
   - В первый и последний раз. Знаю, что сорванцы твои сбежали. Держи свои 50 медных, но больше с такими глупостями ко мне не подходи, поняла?
   - Спасибо, ринарай! До свидания!
   - Постой, малая. А хочешь ко мне в семью? У меня как раз вакантное местечко образовалось.
   Черный квартал был весь разделен на семьи, только к родственным связям это не всегда относилось. Семья скупщика была одна из самых больших и влиятельных. В неё входило больше двух десятков карманников и домушников и несколько профессиональных воров. Маленькие дети особенно ценились, поскольку легко могли пролезть в чердачное окно. Но, несмотря на все свою силу, семья Петра не давала надежной защиты, и очень часто неудачливые грабители попадали в руки городской стражи или храмовников.
   - Нет, ринарай. Я как-нибудь сама.
   - Девочка моя, одна ты долго не протянешь. Если передумаешь - сразу ко мне. Хорошо?
   - Ага, - кивнула Лиса, зная, что никогда не примет приглашение.
   Как результат, обед будет поскромнее, зато на обновку теперь точно хватит.
   В черном квартале обитала только одна семья, в которую Лиса пошла бы не раздумывая. Танцующие нимфы. Единственная семья, где убийцами выступали девушки. Во дворе их дома всегда звучат переливы музыки. Многие часы тренировок нужны для освоения убийственного танца. В ходу у них было все - от отравленных иголок до заточенных медных пластинок, вплетенных в косы. Главное для нимф - не дать и малейшего повода для подозрения. Они всегда выходят сухими из воды. Попасть в семью практически нереально. Лиса и так совершенно случайно узнала о их существовании, заночевав на чердаке дома танцовщиц. И если хоть одна нимфа узнает о своем раскрытии - Лисе не прожить и минуты. Секретность для ассасинов превыше всего. Сам Закон, выжженный на потолке Храма, запрещает сознательное убийство. Ослушание Закона - мгновенная смерть от прикосновения жезла храмовника.
   Каждый вечер танцовщицы тренируются на улице. Вокруг всегда собираются толпы раззяв, но только рыжая десятилетняя девочка знает что именно означают их танцы. В её голове созрел план. Лиса решила самостоятельно выучить танцы и попроситься в семью. Учиться наблюдением очень тяжело. Но уж слишком сильно девочка хотела стать одной из нимф. Ей нечего уже терять.
   Сегодня нимфы тоже праздновали полнолуние. Именно в праздники они получали наибольшее количество заказов. Лисе не оставалось ничего другого, как податься в Храм. Хоть и страшно от Тайны, но в Храме всегда можно согреться и получить порцию сытного ужина.
   Храм стоял в самом сердце Черного квартала. Император много раз пытался оградить его чем-то поприличней, но всякая попытка все равно заканчивалась провалом. Храм для бедных был единственным просветом в тяжких буднях, потому и цеплялись за него от всей души. Лиса тоже любила ходить на храмовые таинства. Было в этот что-то неземное и доброе. Только места в Храме ограничены, ведь службу проводят лежа на полу, устремляя взор на письмена Закона. Закон выжгло молнией на своде, когда Первый Жрец принес в жертву последнего дракона. 88 нерушимых правил жизни, ослушание которых несет неизбежную смерть. Лиса только на службе могла узнать их содержание, ведь читать никто не научил.
   Храм состоял из двух абсолютно разных частей. Половина Храма построена из белых массивных блоков и геометрически строгих узоров на них, что символизировали светлого Бога. Вторая принадлежала темной Богине, и состояла из множества изящных арок и башенок, вылепленных из черной глины. Неизвестно, как удалось добиться гармонии между столь разными стилями. Несмотря на всю несимметричность и контрастность половин, Храм выглядел единым целым. Алтарь в центре также состоял из двух частей: вода в круглом бассейне для приношений Богине, и чаша с вечным огнем - для Бога. Две равноценные половинки.
   Лиса сегодня была настроена лирически и думала о чем-то, глядя на яркое пламя алтаря. Так тихо и спокойно. Здесь всегда вкусно пахло восточными пряностями и маслами. Можно закрыть глаза и помечтать.
   Рука легла девочке на плечо. Лиса от неожиданности резко подскочила, чуть не сбив с ног стоявшего за её спиной человека. Темно-карие глаза мигом расширились от испуга. Как?! Узнали Тайну?!
   Она дрожала от страха у ног двоих мужчин, укутанных в плащи. Но они не спешили доставать жезлы смерти. Стоявший справа, неожиданно склонился, протягивая бумагу.
   - Возьми, дитя, - тихо прошептал Дорий, единственный жрец в Храме, с кем она нашла общий язык. - Они дали обет молчания, так что бери конверт и поблагодари за Послание.
   Тайну не узнали. Лиса сделала глубокий вдох, успокаивая колотившее в груди сердце, и взяла конверт.
   - Благодарю.
   Двое безмолвных и безликих сразу же удалились. Но вот что теперь делать с конвертом. Прочитать она не сможет. Лиса вопросительно посмотрела на Дория.
   - Тебе помочь, Лиска? - добродушно улыбнулся жрец, опускаясь рядом на колени. - Это были пепельные жрецы. Они приносят указы богов в таких вот конвертиках. Видишь, тут твое имя написано. Все, что там написано внутри, нужно обязательно выполнить.
   - А что если я не смогу?
   - Сможешь, дитя. Боги никогда не просят невыполнимого.
   - А если я не выполню?
   Дорий пару минут сидел, соображая ответ. Улыбка на лице погасла, сменившись глубокой задумчивостью.
   - Лиса, посмотри наверх. Видишь крайний круг по периметру купола? Это восемьдесят восьмое правило. Его редко читают на службе, потому что мало кто видит пепельных жрецов.
   - А что там написано?
   - Смертельное проклятие падет на Кровь, Землю, Песню и Ночь того, что просьбу людей из пепла не выполнит,- прошептал парень. - Полвека назад лорд Красной долины, Эран Ласмин, получил Послание. Что там было написано, знают только боги. Лорд в это время воевал с соседом и решил отложить Просьбу до лучших времен. Через год умерло все население Красной долины.
   Жрец замолчал. После некоторой паузы продолжил:
   - Погибли все родные Ласмина, как его Кровь, подданные, как Земля, соратники, как Песня. Кого изображает Ночь пока неизвестно, но теорий много. Но ночь все-таки - время доброго Бога. Возможно, она обозначает людей, одаренных добротой. Кто знает. Как видишь, Просьбу нарушать нельзя.
   Дорий поднялся на ноги, протягивая руку Лисе.
   - Пошли к алтарю. Я прочитаю тебе Просьбу, потом смоешь её водой Богини и спалишь в огне Бога. Так нужно.
   Лиса молча поднялась. В голове гудел целый рой вопросов и мыслей. Значит, Тайна здесь не причем. У Лисы не ни родных, ни подданных, ни соратников. Добрыми делами тоже не сверкала. Значит, можно Просьбу не выполнять? А если это убьет её названных братиков? Хоть они и бросили её, но смерти им не желала...
   Жрец достал маленькую черную карточку из конверта. Один взгляд на надпись. Дорий побледнел и положил дрожащие руки на плечи Лисы.
   - Мне очень жаль. Поверь.
   Лед плохого предчувствия кольнул сердце.
   - Что?
   Дорий наклонился к её уху и прошептал: "Убить императора". После чего прижал девочку к себе.
   - За что? Боги...
   Лиса вылезла из объятий. Вынула из рук жреца Просьбу, окунула в бассейн и зашвырнула в огонь. Братьев она ни за что не убьет. Не дождетесь! Убить императора? Нереально. Но просто так Лиса не сдастся.
   Может танцующие нимфы помогут?
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"