Раз, два, три... всё это не то. Не те имена - Мери Леин 1984, Девид Грей тоже 84, Мако какая-то того же года... ещё только 84! Я же опоздаю, если буду двигаться с такой скоростью! Раз, два, три... как знакомо... три, два, раз.... Помнишь, как я считала тебе точно также, а ты танцевал для меня свои страстные, горячие танцы. Помнишь? Почему ты не приходишь, а только пишешь письма? Мне скучно без тебя, я соскучилась по всему, что связано с тобой. Остались лишь тусклые и жалкие воспоминания.
Я помню, дружок, как мы сидели на залитой лунным светом поляне и разговаривали целую ночь! Ты был так прекрасен тогда, и я тебе об этом напомнила... а ты спросил меня в ответ, знаю ли я, что такое красота? Я сказала - знаю, это Всё. Ты не согласился. Ты сказал - красота это всёго лишь отражение...
Пасмурно, мрачно, мокро - как всегда бывает в октябре. Мелкий, отвратительный дождь уныло отстукивал свою песенку об мощёную камнем дорожку. По дорожке по этой быстрым шагом шла девушка, точнее прыгала между лужами. Её черное, старое пальто развевалось на ледяном ветру, оголяя тем самым ноги. На шее девушки был замотан тёмно-синий, вязаный шарф, развевающейся по манере пальто. Над головой Она держала зонтик, точнее то, что от него осталось - проржавевший каркас и совсем дырявый нейлон. Деревья вокруг окончательно пожелтели и покраснели, многие из них вообще избавились от ненужных им более листьев. Видимо, кто-то аккуратно подметал эту дорожку каждое утро - на ней не было ни одного листа...
Красота - это отражение. Так ты сказал в ту волшебную ночь, когда я тебя назвала своим сумеречным эльфом... Так ли? Я тебе не поверила... тогда. Но теперь верю. Красота есть отражение, всего лишь оно - невнятное и размытое. Дружок, помнишь, как мы с тобой говорили о таких глупостях, о которых даже подумать страшно и стыдно? Я помню... "
--
Я люблю тебя, солнце... - говорил мне ты.
--
Я тоже, но ты только подумай - что будет, когда мы с тобой убежим из этого отвратительного и мрачного города в залитое солнцем место...
--
Но ты же знаешь, что нет больше таких мест...
--
...что только будет! Нет, ты представляешь? Может, мы найдем там золотого дракона?
--
Солнце, нет таких мест...
--
...Представляешь, золотого дракона! Или серебряного! Или перед нами вырастет огромный и прекрасный воздушный замок!
--
Я тебе говорю - нет таких мест! - разозлившись, кричал мне ты... Ты! - мой сумеречный принц...
--
...или там будет волшебное озеро, как в сказке - мы искупаемся в нём, и будем вечно молоды...- но я не могла угомониться, и ты это знал...
--
Прости меня, солнце! Я так тебя люблю..."
Помнишь? Я тоже хочу забыть, но не получается...
Все смотрят на мой зонтик. Это не зонтик - это притворство. Знаешь, а притворство действительно истинно, когда в него веришь - всё же я не мокну под дождём. Наши разговоры - тоже притворство... Да?
По бокам дорожки "росли" многочисленные каменные плиты, украшенные разнообразными надписями, общей чертой которых были имена и даты. В некоторых местах вместо вертикальных плит стояли статуи крылатых ангелов или до боли красивых женщин в белых одеждах. К чему они тут? Всё вокруг кажется ещё мрачней и безнадёжней...
Ах, мой сумеречный рыцарь, я помню твои драконьи, покладистые глаза. Такие лучистые и такие верные! Глаза, в которых не было ничего, кроме глупой и голой правды и безрассудной любви. Что тут говорить - я тоже тебя безрассудно любила... и люблю. Вечно. Вечно буду помнить эти узкие чёрные полосочки вместо зрачков в твоих безумно красивых, драконьих глазах... но мы же пришли к выводу, что красота - всего лишь отражение. Помнишь, о чём я тебя просила в наших наивных и сентиментальных разговорах? О том, чтобы ты помнил меня как Утреннюю Звезду, как первый лучик весеннего заката, как томную и тихую тень от молодой ивы, как крылья самых прекрасных птиц, как загадочные витражи капеллы на холме, как мистический туман, как Солнце ... Когда мы прощались, я просила о другом. Я сказала тебе: "
--
Помни меня как созвездие Козерога..."
Ты не понял меня... или не хотел меня понять, дружок мой... Но ты помнишь, как созвездие Козерога, не так ли?
Тучи всё сильней сгущались на небе, окрашивая местность своим свечением в серо-синие тона. Ветер усиливался. Девушка едва могла удерживать зонтик над головой - мнимый враг вырывал его из рук со звериной силой. Светлые, бесцветные волосы дергались и бились, хлестая Её по щекам. Она ещё сильней подняла воротник, натянув его до губ - в отличие от дождя холод чувствовался. Наконец, слева показалась белокаменная плита, на которой стандартным шрифтом было вырезано:
"Ленора Флавер, 24.10. 1991"
Рядом с плитой стоял почтовый ящик на деревянной ножке, уже старый и проржавевший, словно зонтик Ленор. Его "флажок" стоял вертикально, что говорило о наличие в нём нового письма. Затаив дыхание, девушка открыла маленькую дверцу ящика и бережно вытащила оттуда письмо. После этого она присела на горизонтальную мраморную плиту и принялась освобождать долгожданную вещь от конверта. Выбросив скомканный конверт на жухлые листья, Ленор начала разворачивать аккуратно сложенный лист бумаги.
Дружок, как твоё имя? Пойми точно так же, как я поняла, что такое красота - вечность это очень долго, и я уже не помню всего... Свои письма ты подписываешь романтично, как раньше - "Рыцарь Огня", "Прекрасный Эльф", "Золотой Дракон". Но я уверена, что это не твои имена... я его забыла. Дружок, напиши в следующий раз его, хорошо? опять на лиловой бумаге... где ты её только берешь в наше-то время? Ты всегда путал этот цвет с пурпурным... смешно и здорово. Ты говорил, что пурпурный - цвет страсти и гордости, цвет твоей любви...
Пишешь, что отправляешься на поиски того места, где живут золотые драконы, где до сих пор светит солнце и где есть воздушные замки? Святое дело, но дружок... мы оба знаем - нет таких мест... Тебе тоже скучно без меня? Как мило... тоже любишь меня вечно? Как глупо...
Славно, ты назвал меня своим солнышком (созвездием Козерога) и нарисовал розу? Ту, которую ты всегда рисуешь специально для меня в конце каждого письма? Дружок, это романтично и сладко. Но... дружок, почему у тебя опять стоит неверная дата? Ты подписал письмо от 17.10.2003, но сейчас же ещё только 1991 год...