Аннотация: Фанфик-версия событий, предшествующих описанному в романе Д.Глуховского "Метро-2033". (www.m-e-t-r-o.ru)
"МЕТРО. Предыстория/ Моя версия+LoveStory"
по мотивам повести Д.Глуховского "Метро" (http://www.m-e-t-r-o.ru)
(С) Drew, Ishtar (in the order of appearance ;) )
Глава 1. Апокалипсис
1.
В прихожей зазвонил телефон. "Тебя!" - крикнула жена. Майор нехотя поднялся с дивана и неспешно пошел брать трубку. "Кого еще на ночь глядя распирает... Не сказали?" - спросил он супругу. "Нет" - ответила она и вернулась на кухню. Майор зло крякнул и взял трубку. - Слушаю... - Сигнал "Гребень" - услышал он голос сослуживца. - Да какого... ну уже играли ж в войнушку два месяца назад... Может, ну их нах... - Ты чего? - Часы видел? Полдвенадцатого уже... Завтра суббота... У меня ж жена, ребенок...Какого х... - Все, я тебе передал. И не забудь по цепочке передать... В трубке раздались короткие гудки. Сигнал "Гребень" означал необходимость прибыть на службу с "тревожным чемоданчиком" в течение часа. Майор стал напряженно вспоминать, кому он должен звонить, не вспомнил, плюнул ("наверное, начальник их сам обзвонит все равно") и стал одеваться. - Оль, меня на службу дернули... Вернусь, наверное, завтра вечером... Вместо чемоданчика он сунул в карман курки купленный накануне у метро детектив (чтоб не скучать), Ольга быстро сделала несколько бутербродов и завернула их в фольгу. - Денег на обеды возьми, вдруг задержат на пару дней... Майор порылся в ящике стола, взял стольник, поцеловал жену и дочку и хлопнул дверью.
Тревога не была учебной, но он этого не знал... Жена и дочка так и не узнали, что за ними должен был бы придти автобус для эвакуации членов семей... который в суматохе никто и не подумал отправить... Сам майор до службы так и не доехал, и вместо того, чтобы встретить удар в надежном убежище, так и застрял в тоннеле в почти пустом вагоне метро, когда вырубилось напряжение...
Тим собирался в ночной клуб, он ходил с друзьями туда почти каждый вечер. Надел чистую, пахнущую свежестью рубаху, пригладил волосы... - Мам, ты меня сегодня не жди, ага? - крикнул он - Тимонь, ну ты поосторожней... там же... - привычно откликнулась мать. Отца у Тима не было, то есть, он был, конечно, но где-то, приходил к ним только на Тимов день рождения и на Новый год. Мать, сколько Тим себя помнил, растила его сначала вместе с бабушкой, потом одна. - Ладно, ма... Ну я ж там всегда, ребята наши со мной - ответил Тим. - Ребята, ребята... они ж... - Мам, ну не начинай... Это был их обычный диалог, мать так и не могла понять своего сына-студента. По ее жизненным понятиям, ему было надо учиться, искать хорошую работу, а он... непонятно на какие деньги таскался в клуб. Поначалу она ругалась, пыталась выяснять отношения, шарила в Тимовых карманах - но все без толку, так и не поняла сына и не то, чтоб смирилась, но привыкла. - Ладно, мам, пока! Мать заперла за Тимом дверь, включила на кухне телевизор и стала готовить борщ на завтра.
Маша засиделась допоздна на работе в офисе турфирмы, работы в последнее время было много и оттого она решила задержаться, чтобы подбить итоги и поработать с каталогами. Маша была старшим менеджером по продажам и очень серьезно относилась к своим обязанностям. Прикинув, сколько времени еще потребуется на работу с бумагами, она набрала номер своего друга Жени, чтобы попросить его заехать за ней в офис минут через сорок. У Жени был "Фольксваген-Пассат", на нем от квартиры, которую они снимали, до офиса было по позднему вечернему времени минут пятнадцать езды. "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети" - ответил девичий голос. Маша удивилась, поставила свой сотовый на автодозвон и вернулась к работе. Закончив с бумагами, она глянула на мобильник - дозвониться так и не удалось. Набрала еще раз - без результата. В груди шевельнулись беспокойство и отчасти ревность. - Что ж, придется на метро... - сказала она вслух, заглянула в зеркало, поправила прическу и макияж, заперла дверь офиса, сдала ключ охраннику бизнес-центра и зацокала каблучками в сторону метро.
Марина Анатольевна возвращалась в метро от внука. Дочь с зятем жили на другом конце Москвы, и Марина Анатольевна нечасто выбиралась к ним. Отношения с зятем были ровные, но прохладные, дочь тоже редко выбиралась к матери. - Все работают, деньги заколачивают... а куда их девать-то, лучше б с Федькой больше занимались... - думала она о своем, вполглаза читая книжку, за ненадобностью отданную ей дочерью - какой-то одноразовый любовный роман.
Семеныч вошел в первый вагон и огляделся. Свободных мест было в достатке - собственно, в вагоне, кроме него было еще четверо - и все сидели на разных лавках. Мужик в уголке сидел, откинув голову и прикрыв глаза, на коленях - целлофановый пакет. Стройная коротко стриженная деваха метнула быстрый настороженный взгляд на Семеныча, поджала губы и принялась демонстративно рассматривать схему линий напротив себя. Прилизанный пацан лет семнадцати, модно одетый, с глянцевым журналом в руках... - Пидор - коротко охарактеризовал его Семеныч про себя. Последней была немолодая толстая тетка с хозяйственной сумкой и маленькой книжкой. - Осторожно, двери закрываются, следующая станция - "Серпуховская" Семеныч положил свои мешки около пустой лавки, сел, а потом улегся, с наслаждением вытянув ноги и закрыл глаза. Когда-то его звали Василий Семенович, он был учителем в Куровском под Москвой, преподавал историю и обществоведение, а по совместительству - еще и труд. Но общество вдруг изменило свое устройство, и Семенычу не нашлось в нем приличного места. Он поехал в Москву на заработки. Теперь его заработком была сдача бутылок и жестяных банок...
2. Неожиданно в вагоне погас свет, а поезд, проехав еще немного по инерции, остановился.
Минут через пять темноты раздался срывающийся визгливый женский голос: - Да что ж... это... делается... Потом неуверенные шаги, мягкий стук падающего грузного тела - - Ой! Ох, да как же... Опять шаги, стук в перегородку кабины машиниста и все тот же визгливый голос: - Чего творится-то? эй!
Лязгнул замок, скрипнула дверь: - Блин, ну чо ломишься-то, я ..., что ли? Напряжение пропало. - А что это вы со мной так разговариваете? - Не нравится - иди нах..
Дверь захлопнулась. - Не, ну вы видали? - заохала Марина Анатольевна. - Хамло! Я жаловаться буду! Я милицию вызову! Я... Она не успела договорить, как пол ушел у нее из под ног и, больно стукнувшись о поручень сиденья, Марина Анатольевна отлетела к двери.
Раздался жуткий грохот и скрежет, вагон еще раз мотнуло, потом все затихло. Дверь кабины машиниста опять открылась, ударил луч фонаря, запрыгал, уперся в дальний конец вагона. Конца вагона не было, вместо него была смесь металла, бетона и земли, по которой сочились тонкие струйки воды. Мужик, сидевший в конце вагона, как ни странно, был жив - когда вагон качнуло, он инстинктивно бросился на пол и откатился вперед. Кусок тюбинга теперь торчал сантиметрах в десяти от его ног. Он сел, матюгнулся, взглянул на то, сталось с местом, где он сидел и его лицо расплылось в глупой улыбке. Потом улыбка сползла с его лица, и он рывком вскочил на ноги.
Остальные четверо медленно пассажиров поднимались с пола, бомж помог молоденькой девушке, несмотря на ее брезгливую гримаску - она ушиблась при падении, и встать ей было трудновато. Машинист протянул руку немолодой женщине, паренек бросился на помощь и совместными усилиями они подняли и ее. Все негромко что-то бормотали себе под нос, матерились или охали. Женщина постарше заплакала в голос. Машинист произнес: - Надо выбираться. Аккумуляторов в фонарике надолго не хватит. Женщины, идти можете? Женщины кивнули. - Меня, кстати, Алексеем зовут. - Майор Мельников. - Маша... - Тим. - Марина... хлюп... Анатольевна... - Семеныч.
- Фонарики, зажигалки есть? - спросил Алексей. Мельников кивнул: - Зажигалка есть. - Фонарик, китайский, почти новый... и зажигалка тоже - сказал Семеныч. У остальных ничего не было. - Ладно, это на всякий случай, - произнес Алексей. - Пошли. Он юркнул в кабину, открыл дверь впереди и спрыгнул на шпалы. - Давайте за мной. Мельников и Тим спрыгнули вниз, подхватили легонькую Машу, поддержали Семеныча, потом все вместе с большим трудом сняли Марину Анатольевну. - Осторожно с контактным рельсом, - предупредил Алексей, - сейчас он вырублен вроде, но х.. его знает, вдруг кто включит... Пошли. Алексей с фонарем шел впереди, за ним Тим и Семеныч, потом Маша, за ней (невольно любуясь ее стройным силуэтом), майор, и, опираясь на его руку, - Марина Анатольевна. Она все причитала: - Да что ж это такое... да как же это... Семеныч оглянулся и глянул на нее. Встретившись с ним взглядом, женщина замолчала.
До станции оказалось не очень далеко дошли примерно минут за двадцать, и фонаря машиниста хватило с избытком. Когда они вышли из тоннеля, их глаза отказывались верить тому, что они увидели. На "Серпуховской", станции и так не слишком светлой, было почти темно - при ударе многие лампы вышли из строя, но хорошо хоть, что резервное питание включилось автоматически. Но дело было в другом - на станции, которая в это время должна была быть практически пустой, было довольно много народу. Люди в основном выглядели ужасно - раненые, обожженные, покалеченные. Даже здоровые выглядели странно - многие были одеты не пойми во что - майки, халаты, шлепанцы. Стоны, крики, запах крови и обожженной плоти. На станции было несколько врачей - в основном окрестные жители, но не было ни бинтов, ни медикаментов. - Да что, ё, случилось-то? Никто толком не мог объяснить, но по сбивчивым объяснениям, выходило, что случилось что-то страшное - ядерная война, или что-то вроде того. Марина Анатольевна заплакала, потом сползла по стенке на пол, забилась, зарыдала - "Феденька, внучек..." Мельников дернулся, развернулся, ушел в темноту тоннеля... По щекам Маши хлынули слезы. Тим сел на край платформы и уставился в пустоту.
Появился милицейский сержант. - Так, ты, парень - скомандовал он Тиму - и вы двое, - он повернулся к Семенычу и Алексею, - бегом к шлюзам, будете помогать принимать пострадавших. - Вы, девушка, помогите женщине, успокойте ее, отведите в медпункт, пусть нашатыря нюхнет. Потом будете перевязывать раненых. Обе.
Из туннеля появился бледный, с покрасневшими глазами, Мельников. - Эй, сержант, - крикнул он. - Тут есть техники метрошные? - Должны быть... - Быстро найди и давай их сюда! - А ты кто, чтоб командовать? - Быстро давай, там в тоннеле вода из-под завала идет, надо гермодверь закрыть. Сержант еще тупил, поэтому Мельников достал из нагрудного кармана красную книжечку и ткнул под нос сержанту: - БЕГОМ! До сержанта дошло, он метнулся и через пару минут вернулся с помятым мужичком в рабочей робе. - Вода, значит? Гермозатвор надо закрыть, значит... Я кнопку жму, значит, а она того... видать кабель, значит, того. - Ручной привод есть? - Да есть... но, наверное, того... заржавел, значит. Мельников рявкнул: - Тащи смазку, что хочешь - но закрыть надо. Тут стоявший рядом мужчина сказал: - У меня вэдешка есть. Для машины покупал. Любую ржавчину проберет. - Давай. И пошли с нами, поможешь.
Маша отвела Марину Анатольевну в медпункт, а сама пошла помогать с перевязками. От вида ран ее тошнило, но она старательно рвала тряпки, завязывала их...
Тим устало опустился на пол. Семеныч хотел было закурить, но только мял папиросу губами... Алексей уперся головой в стену... Только что поступила команда прекратить прием раненых и окончательно загерметизировать станцию. Принимать людей было уже некуда. За стальными дверями шлюза еще были слышны крики о помощи...
Мельников вытер пот. Гермозатвор, наконец, закрылся... Опасность затопления пока что миновала.
3. Прошло несколько дней, жизнь на станции потихоньку налаживалась. Гермозатвор хорошо держал воду, да и было ее относительно немного - видимо, просто вытекла в тоннель небольшая водяная линза. Разведка, посланная по второму тоннелю в сторону "Тульской" показала, что воды в нем нет, и проход свободен вплоть до самой "Тульской". Народу там было немного, в основном пассажиры и метрополитеновцы. Спасшиеся торговцы с Даниловского рынка сказали, что "дом-корабль" неподалеку от станции рухнул в момент, и перекрыл пути отхода жителям квартала за ним. Разведчики рискнули и продвинулись и далее, вплоть до "Нагатинской". Людей на ней было еще меньше, ведь расположена она посреди промзоны. Мельников, возглавлявший группу, предложил попробовать подняться на поверхность - рядом был брынцаловский завод "Ферейн", на нем могли сохраниться запасы лекарств. Понимания у остальных двоих разведчиков - сержанта милиции и рядового ВВ, он не встретил - а приказывать было бесполезно. Майор взял у солдата его противогаз, поговорил с дежурной по станции, та кивнула и открыла ему дверь шлюза. Когда он повернулся к ней спиной, женщина быстро перекрестила его и закрыла за ним дверь.
Через полчаса раздался условный стук в дверь - и на станцию ввалился Мельников с тремя здоровенными мешками. - На брынцаловский завод я не попал, там завалы еще тлеют... Но в переходах нашел пару аптечных киосков - сгреб все подряд, потом разберемся. И пролез еще в одно местечко - НИИ, что ли какой-то. Там еще с советских времен ГОшный кабинет сохранился... Два ОЗК нарыл, пяток противогазов разных, а главное, дозиметры и ВПХР. И еще всякое добро есть, один не допру. Фон повышенный, но можно до часа без последствий находиться... Да, там еще стена обвалилась - за ней мастерская какая-то, надо будет инструментами разжиться... Кто со мной?
Вызвался один из "местных" пассажиров - пышущий здоровьем малый. Сделали еще пару ходок - уже зная, куда идти, оборачивались быстро. Потом смастерили себе подобие дрезины - обрезали ножовкой вышку для мытья потолков и поставили ее на рельсы. "Местные" решили идти с ними, ловить тут было нечего. Прихватив по пути "тульских", группа вернулась с богатой добычей.
Но вставали и новые проблемы. Во-первых, еда. Если в питьем еще как-то обходились, собирая в тоннелях подтекающую "забортную" водицу, то НЗ, хранившийся на станции, таял очень быстро, несмотря на жесткое нормирование. Во-вторых, что гораздо серьезнее - умершие от ран и ожогов. Пока что их тела складывали в тоннеле, в холодке - но это не выход. А тащить их хотя бы до "Тульской" на себе... Решение неожиданно нашла Маша. Она вспомнила, что иногда, чтобы объехать пробки, ее Женька (жив ли он?) гнал свой "Пассат" прямо по трамвайным путям, и колея машины совпадала с расстоянием между рельсами, отчего машину иногда "вело". Мельников ухватился за идею, и в очередную ходку на поверхность (аж на самую "Южную") пригнал на станцию как раз-таки "Пассат"-универсал. Тамошние мужики помогли ему срезать шины, сделать из них бандажи на колесные диски и спустить ее на пути. Получилось отличное средство передвижения, правда, удобно было ехать только в одну сторону, да иногда машина сходила с рельс, но все это было пустяками. По крайней мере, было на чем вывезти тела, да и добытое на поверхности не на своем горбу таскать...
Дальше-больше. Скооперировавшись с мужиками с "Чертановской" и "Южной", Мельников и резко повзрослевший за несколько дней Тим устроили на Чертановской, у того выхода, что под горкой, у пруда, настоящий автопарк. Прикрыв нишу стенкой, сделанной из частей близлежащих ларьков, они загнали туда трехосный ЗИЛ, "Урал", и "Тойоту-Лэндкрузер". Когда же удалось раздобыть еще и относительно новый милицейский уазик с рацией (а в придачу - оружие и несколько радиостанций из пустого и почти не разрушенного здания ОВД "Нагорный"), Мельников посчитал, что им повезло. Радиационный фон в этом районе был не очень сильный (на час-другой жизни без костюмов), но разрушения от ударной волны были довольно значительными - почти все жилые дома рухнули, образовав труднопроходимые завалы. Навесив на машины дополнительные листы металла (пока не раздобыли свинца - хоть какая-то защита, или ощущение ее), Мельников и Тим стали кружить по окрестностям. Первым делом, они постарались пробиться к своим домам, но... дома были разрушены, и не было никаких следов: ни их родных, ни вообще живых людей. Теперь Мельников и Тим выезжали в город на двух машинах (или на тяжелых, или на джипах) - чтобы в случае чего помочь друг другу. Из полуразрушенного гипермаркета "Метро" на Варшавском шоссе они день за днем возили продукты, хозяйственные принадлежности, с бензоколонок - горючее, а пробившись по почти не пострадавшей Варшавке к складам части внутренних войск - загружались оружием, боеприпасами, палатками и сухими пайками. В один из рейсов даже выскочили за МКАД и притащили оттуда несколько хрюшек, кур и даже ящики с грибницей шампиньонов. Все найденное проходило тройной дозиметрический контроль - на месте обнаружения, в гараже и внизу, на "Чертановской".
4. С каждым рейдом на поверхность "сталкерам", как прозвали Мельникова и Тима, становилось все больше не по себе. Вроде бы ничего не происходило, не было никакой видимой опасности, доза полученного облучения по показаниям накопительных индивидуальных дозиметров еще была далека от опасной, но заставлять себя выходить наружу становилось все труднее. Что-то неощутимое давило все сильнее и сильнее... К тому же с окраинных станций - от "Бульвара Дмитрия Донского" до "Чертановской" и дальше к центру - стали уходить люди. Они ничего толком не объясняли, говорили только "давит" и шли... Чувство опасности все нарастало, и даже Мельников понял, что с рейдами в этом районе пора завязывать. Напоследок "сталкеры" забрались в метродепо и пригнали два мотовоза, загруженных под завязку всяким метрополитеновским имуществом.
- Ну, Тим, удачи тебе, - сказал Мельников и хлопнул его по плечу. - А меня - "труба зовет". Несколько дней назад на "Серпуховскую" (как и на другие станции) по метрополитеновскому телефону поступила телефонограмма, гласившая, что всем офицерам и прапорщикам министерства обороны, ФСБ и других спецслужб (кроме МВД и МЧС) следует прибыть на станцию "Арбатская" для дальнейшего прохождения службы. Сотрудникам МВД и МЧС предлагалось обеспечивать спокойствие, порядок и безопасность на своих станциях и передать свои учетные данные по телефону во вновь организованный Объединенный штаб на "Арбатской".
Мельников пожал руку Алексею, Семенычу, простился с Мариной Анатольевной (она теперь вместе с Семенычем занималась выращиванием шампиньонов), поискал глазами Машу... Не увидел, махнул рукой остальным соседям по станции, пошел к загруженному всем необходимым "Пассату" со срезанной кабиной... - Стой! - вдруг выскочила из переоборудованной в госпиталь подсобки Маша. - Возьми меня с собой! Глаза у девушки были мокрыми от слез. - Не уезжай без меня! Мельников остановился, подошел к Маше... - Тебе со мной нельзя, - сказал он мягко. - Нет, - добавил он, как бы утверждаясь в своем решении. - Я... - Я знаю. Но - нет.
Не оборачиваясь, Мельников спрыгнул с платформы в машину, завел мотор и дал газу. Вопреки всему он все еще надеялся найти своих - Ольгу и дочку Наташку.
Глава 2. Реактор
5.
На "Арбатской" было довольно многолюдно. Люди в камуфляже и повседневной форме деловито сновали тут и там. Многие были в гражданском, но наметанный глаз Мельникова определял под цивильной одеждой офицеров. Майор спросил у стоявшего на переходе лейтенанта с красной нарукавной повязкой дежурного, куда следует обратиться по вопросу дальнейшего прохождения службы. Лейтенант указал на стоящий напротив лестницы перехода столик, за которым сидела темноволосая девушка с погонами прапорщика.
Мельников предъявил девушке служебное удостоверение, вызвавшее у нее большое почтение, и с формальностями было быстро покончено. Теперь у Мельникова было на руках предписание явиться к 16.30 в помещение N12, и он стал осматриваться, думая, где бы скоротать время.
Следом за Мельниковым к столику подошел крепкий коротко стриженый мужик в джинсах и ветровке и хрипловатым голосом с легким, но заметным акцентом обратился к девушке:
- Здравствуйте, я... - он несколько замялся...- я...
- Род войск? - Скучающим голосом спросила она.
- Морская пехота.
Девушка открыла нужную тетрадку.
- Фамилия, имя, отчество?
- Хантер, Эдуард Ричард... - конец отчества прозвучал как-то смазано, и девушка недовольно покосилась на обладателя редкого имени.
- Звание?
- Ганнери саржент...
- Чего-о-о-о? Гвардии сержант? - глаза девушки недовольно прищурились.
- Ганнери саржент! - гаркнул здоровяк. Несколько человек поблизости оглянулись в недоумении, а лицо девушки покрылось румянцем.
- Звание ваше скажите. Нормально только - медленно и зло процедила она.
- Ганнери саржент, А-9, морская пехота США.
Девушка вскочила, как на пружинах.
- Хватит издеваться!
- Я не издеваюсь. Я - Эдуард Ричард Хантер, ганнери саржент резерва Корпуса морской пехоты США... Приехал - как это - в отпуск в вашу страну. Когда все это началось, хотел помогать, помогал вашим раненым на "Комсомольской", несколько раз ходил - как это - наверх...
Девушка-прапорщик все еще не могла придти в себя.
- Подождите здесь. Я позову начальство. Не уходите. - она быстро пошла к концу платформы, где висела табличка "Штаб".
Мельников подошел к американцу.
- Сержант, ты где так по-русски-то научился? - спросил он.
- А ты как думаешь? - осклабился морпех. - Десять лет в диверсионно-штурмовом взводе...
Девушка вернулась в сопровождении толстого капитана с артиллерийскими петлицами и блестящим ромбиком на правом кармане кителя. За ним маячили двое рослых бойцов с автоматами.
- Этого, - капитан кивнул на Хантера - в обезьянник. А ты кто? - капитан смерил взглядом мощную фигуру Мельникова, одетого в ладно подогнанный камуфляж "натовской" расцветки без знаков различия - Ты тоже из этих?
Вместо ответа Мельников достал удостоверение и ткнул его под нос капитану. Спеси у капитана резко поубавилось. Он нервно сглотнул.
- Извините, товарищ майор. А этого - уведите, - хоть и не столь уверенно как раньше, скомандовал он.
- Отставить, - в голосе Мельникова послышался металл, и бойцы невольно остановились.
- Не волнуйтесь, капитан, он не убежит - сказал Мельников. - Ведь так, сержант? - повернулся он к Хантеру. - А бойцов своих вы оставьте, если не верите. Мне с ним потолковать надо.
Капитан пожал плечами.
- Смотрите, товарищ майор... но если что...
- Ладно, ладно, капитан. Если что - тогда и буду отвечать.
- Сержант, давай-ка присядем тут - Мельников показал на соседнюю лавку. - Так ты говоришь, на "Комсомольской" был? Как там?
- Да, там было много раненых. Многие умерли.
- А наверх где ходил?
- На "Комсомольской", на "Красносельской"...
- И как там?
- Радиации почти нет, но...
- Что но?
- Люди... наверху... многие наверху выжили... и с ними что-то не... как это... что-то не то. Они уже не люди... И - как это - давит...
- Давит? Это как?
- Не знаю. Чувствую - но объяснить не могу. По-русски - совсем не могу... и по-английски тоже.
- То же самое на юге. То же самое... Только там оно еще и вниз проникло. - Мельников глянул на часы. - Так, мне тут назначено... Дождись меня. - Мельников повернулся к бойцам - Проконтролируйте. - бросил им для порядка. То, что Хантер никуда не денется, ему было ясно, но для лучшего контроля над ситуацией он должен был озадачить и этих воинов.
6.
Хантер остался сидеть на деревянной скамейке и устало прикрыл глаза. "Странные люди эти русские" - думалось ему - "Все играют в свое вечное верю-не верю. Мир рухнул, им помочь хотят, а они все за свое. Хорошо хоть этот майор оказался толковым... Видно, что настоящий солдат - понимает, что к чему... Да, солдаты всегда друг друга поймут... не то что эти - политики... Что же случилось... Что?"
Потом мысли его приняли другое направление - он подумал о доме в ставшей родной после увольнения из Корпуса Небраске, о девушке-чешке с забавным именем Ленка, с которой он недавно познакомился и с которой они уже строили планы на будущее... Ленка тоже неплохо знала русский, и им было так весело болтать на смеси трех языков, переходя с одного на другой, пока разговоры не сменялись поцелуями и...
Хлопок по плечу вывел Хантера из сладких воспоминаний и вернул его к реальности. Ленка осталась даже не за океаном, она осталась в другой жизни, к которой уже никогда не будет возврата.
- Эй, сержант, хорош расслабляться. - это был Мельников. Хантер взглянул на часы - прошло уже больше, чем два часа. - Я тут с отцами-командирами насчет тебя поговорил... Короче, если хочешь - держись меня. Нет - вали куда глаза глядят. Тебя здесь оставляют только под мою ответственность - на испытательный срок. А заниматься мне поручили - с учетом моего опыта - делами серьезными и опасными... Наземная разведка и все такое. Так ты как?
- Майор, ты не пугай. Я в Афганистане служил. И в Ираке. Две пули из "Калашникова" получил. Поэтому и уволили из Корпуса... Я всякое видел, но то, что сейчас наверху... Так что я с тобой, майор.
- Спасибо. Мне сейчас мужики правильные ой как нужны. А я, кстати, уже не майор. А целый полковник, блин. По моему ведомству здесь совсем мало ребят осталось, так что для большего веса наш генерал (он-то выжил, засранец, и тут обретается) мне вне очереди звезд насыпал... - грустно усмехнулся Мельников. - Да, мало наших ребят осталось... черт..
- Ладно, Colonel, давай - как это - по-русскому обычаю... умоемся?
- Обмоем... Давай, сержант... и ребят наших помянем. Тут на Боровицкой тачка моя стоит, там вискаря несколько бутылок есть. И водяры...
7.
--
Эдик, вот ты скажи - на кой хрен тебе приключения нужны? Вот что тебе дома с Ленкой не сиделось?
--
Трудно объяснить... Решил посмотреть на страну бывших - как это - противных...
--
Противников?
--
Да... А еще, понимаешь, у меня все были солдатами - дальний grandfather командовал полком южан при Геттисберге, поближе grandfather был в Архангельске в 1919, один grandfather - был в Бастони, когда немцы шли в Арденнах на Christmas сорок четвертого. Другой grandfather тоже в Корпусе служил, они в Корее высаживались... Отец - во Вьетнаме был... Брат погиб в Сомали... и он тоже был в Корпусе... Я хотел побывать в тех местах, где они были. В Бастони я был, в Геттисберге - конечно, в Корее был - только в Южной, но к 38-й параллели ездил... теперь вот в Россию приехал, хотел в Архангельск... Я на "Комсомольскую" к поезду ехал - хотел через Сэнт-Питерсбург...
--
Эдик, я тебе совет один дать хочу... ты особо никому не говори, что ты американец... вашего брата тут не очень-то любят. Мягко говоря. Лучше говори, что ты из Прибалтики. Из Литвы, например. Шкура целей будет. Ты уж извини, но...
Наутро голова у Хантера трещала капитально. С трудом открывая то один, то другой глаз, он пытался понять, где он. По всему выходило, что он лежит на кресле какой-то машины, выставив ноги в несуществующее лобовое стекло. Где стоит эта машина, он понять не мог.
Хантер с трудом перевернулся и выполз на капот машины. Машина стояла на рельсах и теперь Хантер наконец сообразил, что произошло и где он находится. Его окатила волна дикого холода, дыхание перехватило и он почувствовал, что он будто бы попал в бурный поток воды. Он машинально рванулся вверх и в сторону и с размаху вылетел на платформу "Боровицкой", больно стукнувшись ребрами о холодный камень.
Звякнуло поставленное на пол ведро, раздался хохот Мельникова, подхваченный еще несколькими лужеными глотками, и две пары крепких рук поставили мокрого Хантера на ноги. Хантер очумело огляделся. В конце платформы, где он находился, помимо Мельника было еще пятеро парней в камуфляже, бронежилетах, с пристегнутыми на бедре пистолетными кобурами и короткими "калашниковыми". У всех были рации. Мельников был одет так же, и еще один комплект снаряжения лежал рядом на скамейке.
--
Знакомься с ребятами - и живо одевайся. У тебя на все 45 секунд.
Несмотря на тяжесть в голове, Хантер быстро оделся и перекинулся парой-тройкой слов с остальными.
--
Становись! - скомандовал Мельников. Все подтянулись и встали в ряд.
--
Громких слов не будет, вы все знаете меня и друг друга и знаете, кто чего стоит. Хантер - человек у нас новый, но бывалый, разберется что к чему. Задача нам командованием поставлена непростая и ответственная, о ней я скажу позже. Сейчас к нам присоединится еще один человек - позывной "Ястреб". "Ястреба" ни о чем не спрашивать, лицо увидеть не пытаться. Затем будут тренировки. Много тренировок - с полной нагрузкой.
Через несколько минут из-за колонны вышел человек в черном комбинезоне и омоновской маске, остальное снаряжение которого не отличалось от снаряжения других членов команды. За ним двое дюжих бойцов с трудом тянули тележку с восемью нагруженными рюкзаками.
Бойцы отряда разобрали рюкзаки, вскинули их на плечи, покрякивая от нагрузки.
--
Спрыгнуть в тоннель! Бегом марш! - последовала команда Мельникова.
Изнуряющий марш-бросок до Серпуховской с более чем полной выкладкой довел бойцов если не до изнеможения, то до состояния почти полной прострации.
--
К бою! Занять позиции у выхода в сторону Тульской!
Сброшены на шпалы рюкзаки, бойцы разбились на пары (Хантеру пришлось действовать в паре с бойцом в черном комбезе), и, прикрывая друг друга, стали выдвигаться к противоположному тоннелю через всю станцию.
--
Отставить! На исходную!
--
К бою!..
--
Отставить!...
После нескольких пробежек по станции Мельников загнал бойцов в подсобку, где их встретил молодой паренек, которого Мельников называл Тимом.
Тим довооружил бойцов, выдав им два пулемета ПКМ и четыре цинка патронов к ним, два РПГ-7 с запасом выстрелов, и восемь "Шмелей"...
После десятиминутного привала Мельников заставил бойцов взвалить рюкзаки на плечи, взять выданное вооружение и боеприпасы и погнал их обратно на Боровицкую.
Такие забеги со всем снаряжением в разных направлениях чередовались с отработкой групповых действий в тоннелях, занятиями по использованию приборов ночного видения, подъемам со всем снаряжением по вентиляционным шахтам, стрельбами в тоннелях и на поверхности... Бойцы не задавали лишних вопросов, на это у них уже не было сил. Но действия группы становились все более четкими, хронометраж упражнений сокращался...Даже новые члены команды - Хантер и "Ястреб" (это и был мужик в черном комбезе, так и не назвавший своего имени) - отлично вписались в команду. "Ястреб" вообще показывал чудеса быстроты и ловкости, умел сливаться с любой местностью и стрелял не то что без промаха, а вообще всегда только в десятку.
Наконец в один из дней, Мельник построил своих бойцов в облюбованной ими тоннельной сбойке и изложил суть поставленной командованием задачи.
8.
- Как я уже говорил, задача сложная и опасная. Командование поставило перед нами задачу обеспечения бесперебойного питания электроэнергией всего метрополитена.
У бойцов от удивления вытянулись лица. Один из них, "Кобра", нарушая дисциплину, произнес:
- Командир, мы что - электрики, нах? Или педали крутить будем?
- Прикажут - будем. - отрезал Мельник. - Но сейчас задача другая. Командованию стал известен факт существования и место расположения секретного ядерного реактора, предназначенного для резервного энергоснабжения группы военных НИИ и предприятий ВПК. Известно также, что реактор не разрушен. Подробности доложит "Ястреб".
"Ястреб" выступил на два шага вперед и повернулся лицом к остальным бойцам.
- Реактор расположен в подземном сооружении рядом с предприятиями, которые он должен был питать. Подходы мне известны. Я также знаю, как его запустить и перекоммутировать выходную схему для подключения к системе электроснабжения метрополитена. Реактор монтировался с учетом этой возможности, но потом по соображениям секретности эта информация не была доведена до метрополитеновцев. К тому же его мощности не хватит на запуск поездов - только освещение и вспомогательные механизмы.
- Откуда информация? - опять встрял "Кобра".
- Я там работал. Более того, в свободное время я был диггером - и в изучил подземные подступы к реактору еще до удара. Уже после удара с тремя товарищами прошел с разведкой по маршруту. Маршрут опасен, но проходим.
- А где товарищи? Почему ты один с нами?
- Вернулись только вдвоем, причем второй был тяжело ранен. Пришлось ампутировать ступню. Мы были недостаточно оснащены, а маршрут не был разведан.
- Схема маршрута, пути выдвижения? - это был опять "Кобра".
- У меня в голове. Дубликат - на случай моей гибели - у командования. Это вопрос безопасности - если мы дойдем и запустим его, никто не должен туда попасть после нас, чтобы не подвергать риску систему электропитания.
- А обслуживание?
- Реактор после запуска не требует обслуживания. Гарантийный срок работы - 50 лет. Последний проект Курчатова. В металле он его уже не увидел. Гениальная штука - простейшая система саморегуляции, отказывать нечему в принципе. Именно поэтому и было построено всего несколько экземпляров, чтобы не допустить утечки технологии.
Ваша задача - обеспечение моей безопасности. Пойдем кружным маршрутом, я буду сбивать вас с курса - вопрос безопасности всего метро, а не доверия к вам. Ни при каких обстоятельствах утечки информации быть не должно... Командир...
Мельников обвел бойцов взглядом.
- Вопросы? Вопросов нет. Понятно. Тогда слушай меня... Выходим завтра в 8.00. У вас десять часов на подготовку и отдых. Из сбойки до операции не выходить. Порядок выдвижения - "Гоблин" и "Бурят" - головная пара. "Миха" и я - за ними, "Хантер" и "Ястреб" - следом, "Кобра" и "Стикс" - замыкающие. Рабочая частота связи - номер три. Резервная - шестая. Остальное вроде отработали. Снаряжение проверить и подогнать. Разойдись!
Бойцы уселись на спальники и стали по сотому разу перетряхивать свои рюкзаки, чистить оружие, подтягивать ремешки на снаряжении и защитных костюмах, заменять батарейки в ПНВ на свежие.
Мельников подсел к Хантеру.
- Ну что скажешь, Эдик? Работаем?
- Работаем, командир. Если у вас так всегда готовят... тогда понятно, почему ваш спецназ - один из лучших...
- НАШ, Эдик, теперь НАШ... И не "один из", а просто - лучший.
Хантер усмехнулся.
- Да, командир, НАШ...
9.
Группа уже второй час двигалась по бесконечным вентшахтам, коллекторам, коридорам и "ракоходам", как их называл "Ястреб". Пройденных лестниц, развилок и поворотов никто не считал, проходили их стандартно - ведущая пара выдвигалась вперед, обшаривая закрепленными на автоматах фонарями пространство и расходилась в обе стороны прохода, вторая пара была готова прикрыть их огнем, замыкающие держали под прицелом коридор сзади. Затем, после условного взмаха рукой, входила вторая двойка, первая двигалась дальше, входила третья и замыкающие, все так же прикрывая тыл. "Ястреб" коротко указывал направление дальнейшего движения, и все повторялось.
Наконец дальнейший путь перегородил свежий завал.
- Здесь мы одного из ребят и потеряли тогда, - сказал "Ястреб". - Надо на поверхность выходить, - указал он на скобы на стене.
Все надели противогазы.
- "Бурят" первый, за ним "Гоблин" - скомандовал Мельников.
"Бурят" начал карабкаться по скобам вверх, "Гоблин" замер у подножия, готовый последовать за ним. Мельников и "Миха" подняли автоматы и держали на прицеле серый кружок неба. "Бурят" высунул голову и огляделся, потом быстрым движением откатился в сторону.
- Давайте за мной, - раздался в наушниках его голос. "Гоблин", а за ним с небольшими интервалами "Миха", Мельников, Хантер и "Ястреб" двинулись наверх. "Кобра" и "Стикс" остались внизу. Когда "Ястреб" поднялся, он и "Хантер" взяли на прицел зев колодца, подсвечивая его фонарями, а замыкающие начали подъем.
Наверху было тихо, ни дуновения ветерка, ни голосов птиц... Тихий серый день...
Группа развернулась в боевой порядок и двинулась в указанном "Ястребом" направлении, привычно прикрывая друг друга.
Опасность первым заметил Хантер. Серая тень быстро мелькнула за гаражами-ракушками и скрылась из виду.
- Командир, на два часа, двести метров...
Бойцы быстро перегруппировались и замерли, укрывшись и обеспечив круговую оборону.
Еще одна тень мелькнула уже слева сзади.
- Арргх! - вдруг с разных строн с ревом бросились... люди?.. нелюди?... Бегущие фигуры, несомненно, некогда были людьми, на них еще оставались куски одежды, но в искаженных лицах человеческого уже не было. В руках они держали какие-то палки, куски арматуры, камни.
- Огонь! - скомандовал Мельников, и разом рявкнули "калашниковы"... Несколько фигур осеклись в движении, упали, остальные откатились за гаражи и дома. Отряд начал осторожно продвигаться от укрытия к укрытию.
- Вон там, - махнул рукой "Ястреб", - колодец, в который нам надо спуститься.
Колодец находился на площадке перед подъездом пятиэтажного дома. Когда группа попыталась выдвинуться к колодцу, из окон пятиэтажки дождем посыпались камни, "Стикс" схватился за ушибленный бок, а "Михе" камень ударил по шлему. Пришлось отойти и укрыться.
- Давай как в Грозном, - крикнул "Гоблин", срывая с плеча "Шмель". Его движение повторили еще трое. - На счет "три"!
Взвыли "Шмели", полыхнуло пламя из окон первого этажа, и пятиэтажка сложилась, погребая под собой нелюдей. Дикий вой раздался из-под развалин, но довольно быстро стих. Бойцы огляделись. Остальные нелюди тоже куда-то запропастились.
- Вперед.
Открыть люк было делом пары секунд, струя из ранцевого огнемета для профилактики, "кошка" с тросом на край люка, и первая пара скользнула вниз.
- Чисто!
Остальные бойцы друг за другом исчезли в отверстии.
10.
- Вот оно. - "Ястреб" указал фонарем на серую железную дверь со значком высокого напряжения и грубой надписью масляной краской "КРЩ 105". Бойцы развернулись вдоль прохода, держа оружие наготове.
- "Миха"! - бросил Мельников. Миха подошел к двери, вытащил из нагрудного кармана разгрузки отмычки и стал колдовать над замком.
- Опаньки! - сказал он через пару минут и отошел в сторону. "Гоблин" и "Бурят" встали по обе стороны, "Гоблин" толкнул дверь и оба бойца, пригнувшись, вошли в нее.
- Чисто! - группа продолжила движение до следующей двери. Эта дверь выглядела куда солиднее и имела штурвал для открывания. Покрутив его, "Бурят" с усилием отворил ее и быстро обшарил фонарем тамбур за ней. В метре от него была вторая такая же дверь. Он попробовал покрутить штурвал на ней, но он не поддавался.
- Это шлюз, - произнес "Ястреб",- Проходить можно только по двое, закрыв наружную дверь.
- Понято. "Гоблин", "Бурят" - вы первые. Если все в порядке - стукните три раза.
- Добро. - дверь закрылась. Через пару минут раздались три стука.
- Хантер и "Ястреб" - пошли!..
Пройдя шлюз, группа оказалась в коротком коридоре, в конце которого находился лифт и дверь на лестницу вокруг шахты лифта. Лифт не работал, и бойцы стали осторожно спускаться по бетонным ступеням лестницы. Хантер потерял счет после семидесяти пролетов, темноту разгоняли лучи фонарей, скачущие по стальным стенам с грубыми сварочными швами, гнетущая тишина скрадывала осторожные шаги. Еще поворот, вниз, поворот, вниз... Ноги начинали зудеть от бесконечного спуска. Наконец за очередным поворотом лестницы не оказалось.
- Твою мать, как же подниматься будем...
- Так и будем...
Хантер глянул на часы. Спуск занял пятнадцать минут.
Еще один затвор, потом другой - и бойцы оказались в просторном темном зале с несколькими пультами и огромной панелью с непонятной схемой во всю стену. В дальнем конце зала была небольшая дверка с надписью "Дизель-генератор". "Ястреб" скользнул вдоль стены и прошел в эту дверь. Раздался негромкий хлопок, потом еще один - и басовито загудел движок. "Ястреб" появился из-за двери, щелкнул выключателем на стене - и под потолком зажглись лампочки, освещая зал управления реактором.
- Мельник, "Миха" - помогите мне, - попросил "Ястреб". Негромко объяснив, что надо делать, он встал за один из пультов, Мельников и "Миха" встали около двух других.
- Раз-два-три, - и все синхронно щелкнули тумблерами. На огромной схеме зажглись лампочки.
- Три-четыре, - снова синхронный щелчок - и лампочки изменили конфигурацию.
- Ждем... - через несколько минут лампочки снова мигнули, зажглась надпись "Режим" - Теперь еще раз-два-три!
Вверху панели зажглась большая надпись "Автономно".
- Готово. Теперь мы ему не нужны... Осталось произвести перекоммутацию. - сказал "Ястреб".- Кабели к подстанции электроснабжения метрополитена подведены, но... от выходного трансформатора реактора до подстанции - 30 метров, которые при строительстве и передумали заканчивать. Придется покорячиться... Кабели кинем прямо через соседний ходок, там все на это рассчитано, и кабели на такой случай были заготовлены, просто свалены в соседнем помещении - ведь никто не ожидал такого удара...
Таскать толстенные силовые кабели в стальной оплетке было удовольствием ниже среднего, но за три часа справились и с этим. Воткнув и закрепив последний разъем, "Ястреб" подошел к распределительному щиту и передвинул рубильники. Хантер увидел, как на панели подстанции зажглась надпись "Под напряжением!".
- Все...- переводя дух, произнес "Ястреб", - можно уходить...
- Двадцать минут на отдых! - скомандовал Мельников. - Покурить и оправиться.
Хантер почувствовал, что из него как будто вынули батарейки. Он прислонился к стене и медленно опустился на пол, закрыв глаза. Перед глазами завертелись картинки из прошлого - Ленка, Афганистан, лагерь в Куантико...
- Выходим! - голос Мельникова вытянул его из забытья.
Обратный путь наверх в голове Хантера слился в сплошное мельтешение спин, фонарей, теней, ног... Выйдя за дверь с надписью "КРЩ-105", "Ястреб" велел повернуть в другую сторону, не в ту, откуда они пришли.
- Зачем?
- Другой дорогой возвращаемся. Безопасность. - ответил "Ястреб".
Снова калейдоскоп коридоров, колодцев, дверей, сводов, тяжелое дыхание, пот, струящийся по лицу... У одной из дверей "Ястреб" остановился и присел на корточки.
- Шнурок развязался... Сейчас догоню...
На этот раз опасность заметил "Гоблин" - тонкая леска на уровне колен. Моментально вскинул руку. Группа замерла. Луч фонаря "Гоблина" метнулся из стороны в сторону.
- Назад. Растяжка. И еще... и еще... Мля, да тут все заминировано нах!
Хантер оглянулся, ища глазами напарника. "Ястреба" не было видно.
- Командир, "Ястреба" нет. "Ястреб", "Ястреб", ты где?
Тишина.
- Так, "Кобра", "Стикс" - где "Ястреб"?
- Он сзади оставался, шнурок вязал...
- Проверить!
"Кобра" и "Стикс" осторожно двинулись назад, прикрывая друг друга. "Ястреба" за дверью не было.
- Чисто. "Ястреба" нет.
- Понято. Это подстава, отходим.
Когда группа отошла за угол, Мельников швырнул в коридор гранату. Мощный взрыв ударил по перепонкам, временно оглушив полковника.
- Выходим наверх, надо сориентироваться...
У пройдя по коллектору мимо нескольких колодцев - из осторожности, они могли тоже быть заминированы, - Мельников решил подняться.
- "Бурят", давай наверх. Только медленно и печально, мне "двухсотые" не нужны, понял?
"Бурят" начал подниматься...
- Чисто!
Отряд с обычными предосторожностями поднялся наверх. Они стояли посреди Профсоюзной улицы, примерно в двухстах метрах от "Академической". Дома здесь почти не пострадали, радиационный фон был практически в норме, но магазинчики у метро были разграблены, а, судя по разбитым окнам в домах, многие квартиры - тоже. Здесь тоже "давило", причем довольно ощутимо.
Бойцы быстро и осторожно стали двигаться вдоль деревьев к метро. Вход был свободен, гермодвери приоткрыты. "Бурят" и "Гоблин" привычно вошли внутрь, за ними оставшийся без напарника Хантер, потом и остальные. Перепрыгнули турникеты, протопали по ступенькам. На станции горело несколько ламп - "Работает реактор-то" - промелькнуло в головах. Спрыгнули на пути и рысцой двинулись к центру.
- Неплохо бы успеть вперед "Ястреба"...Неплохо бы. Да только как мы его узнаем, если что... - думал Мельников.
На подходе к "Ленинскому проспекту" вдруг они неожиданно услышали истошный детский крик.
- Это там, впереди! - произнес "Бурят", и бойцы перешли на бег. Визг раздался снова, он явно доносился из подсобных помещений под эскалатором. Птицей взлетев по железной лесенке на помост, "Бурят" рванулся вправо, потом пинком распахнул дверь с табличкой "Дежурный". В маленькой каморке два мужика, крепко держа за руки, распяли на столике извивающегося и кричащего пацаненка лет десяти, а третий, похотливо улыбаясь, предвкушал извращенное удовольствие. Похотливая улыбка не успела исчезнуть с его лица, когда пуля из автомата обладающего мгновенной реакцией "Бурята" вышибла ему мозги, забрызгавшие подельников... Две следующие пули, выпущенные с интервалом в пару секунд, остановили и этих мерзавцев. "Миха" подошел к мальчонке, осторожно освободил его руку из мертвых пальцев одного из преступников.
- Все сынок, все хорошо. Мы свои... - говорил он ему. - Все хорошо. Мы - спецназ.
11.
Вывести мальчишку из шока смог, как ни странно, только Хантер. Он долго смотрел ему в глаза, потом заговорил о чем-то - о том, о сем, потом стал что-то тихо напевать. Мальчик потихоньку стал оттаивать... в глазах появилось доверие к окружающим его бойцам.
- А эти... - мальчика передернуло - Мне еды обещали...
- На вот, поешь, - "Миха" достал из рюкзака сухпаек.
- Двигаться надо - напомнил "Гоблин". - "Ястреб", поди, уже долетел...
- А с малым чего делать будем? - тихонько спросил Мельникова "Бурят". - С нами на "Арбатскую" ему нельзя - еще вопрос, как сами выпутаемся...
- Так, парни, - повысил голос Мельников, - слушай меня. "Бурят" и Хантер отведут Эдика на "Серпуховскую", там девушка есть, Машей зовут, она там в лазарете работает. Скажете, что от меня, она присмотрит. Ему в себя придти надо, а она - девчонка хорошая. Ждите нас там. А остальные - со мной, на "Арбатскую". Через соединительную веточку быстро дойдем...
"Шаболовку" прошли под настороженными взглядами ее обитателей - личностей весьма мутного вида, которые, однако, глядя на внушительную экипировку группы Мельникова, демонстрировали полную лояльность. На "Октябрьской" группа разделилась. Мельников, "Гоблин", "Миха", "Стикс" и "Кобра", забрав тяжелое оружие, пошли дальше, а Хантер и "Бурят" с Эдиком двинулись через переходу на Кольцо.
На "Серпуховской" Машу нашли сразу - и, увидев ее, Эдик почему-то заулыбался... "Бурят" на ухо рассказал Маше историю мальчишки, и девушка окружила его такой аурой тепла и света, что Эдик почти забыл происшедшее с ним.
- Прав командир, хорошая девушка... - произнес "Бурят". Они с Хантером сидели на краю платформы. - Однако что-то командир задерживается. Десять часов прошло, как мы расстались... Не случилось бы чего...
- Что случилось? - к ним подошел Тим. - Что-то с Мельниковым?
- Есть причины для беспокойства, скажем так... Пойдем-ка мы, пошукаем, что там. - "Бурят" спрыгнул на пути.
- Погодите минуту... - Тим зашел к себе в подсобку и вынес два ПКМ. - Возьмите на всякий...
- Спасибо, Тим. Но мы лучше налегке, - ответил Хантер. - Прорвемся.
На подступах к "Боровицкой" их остановил парный патруль. Узнав Хантера и "Бурята", патрульные позвонили куда-то по станционному телефону и доложили. Через минуту подошли еще четверо с автоматами наперевес.
- Сдать оружие!
- В чем дело?
- Положить оружие! Без фокусов! - старший прапорщик щелкнул предохранителем. Хантер и "Бурят" медленно положили на пол свои "калашниковы".
- Пистолеты! - и тут Хантер прочитал по глазам прапорщика, что когда он нагнется, чтобы положить своего "Стечкина", то получит пулю в затылок. Хантер медленно стал вытаскивать "Стечкина" из набедренной кобуры, при этом оценивая шансы. "Бурят" еще не понимал, что сейчас должно произойти...
Внезапно раздался негромкий рокот, в глаза охранникам ударил слепящий свет, от которого они невольно шагнули назад, и усиленный мегафоном знакомый голос прогремел под сводами тоннеля:
- Лечь на землю! Лицом вниз! Лежать!
Охранники быстро упали на землю, а с остановившегося мотовоза спрыгнули двое - "Миха" и "Стикс", умело разоружили и связали охранников, крикнули уже подхватившим свои автоматы Хантеру и "Буряту": "Давайте наверх!"... Дизель взревел, выбросив клубы сизого дыма, и мотовоз через несколько минут вылетел опять на "Серпуховскую".
- Эх, ребята, что ж вы так... - отчитывал Мельников "Бурята" и Хантера, которые как провинившиеся школьники стояли перед ним. - Как салаги неразумные, на рожон поперли...
- Командир, тебя выручать хотели...
- Дурилы вы, и за что только люблю я вас... Хорошо, хоть успели...
Мельников рассказал о происшедшем. Когда они расстались на "Октябрьской", полковник повел свою группу не кратчайшим путем через ССВ между оранжевой и серой веткой, а кружным путем - через зеленую ветку, потом через ССВ около "Театральной" на синюю - и подошел к "Арбатской" с противоположной стороны. Шли осторожно, внимательно осматривая каждую сбойку и нишу - и недалеко от "Арбатской" нашли в одной из сбоек труп человека в черном комбинезоне. Голова у него была прострелена, причем опытный в таких делах "Стикс" определил, что из "Стечкина" с глушителем. Такие пистолеты водились только у парней из спецназа, базировавшихся на "Арбатской".
- Мавр сделал свое дело, мавр должен уйти... - констатировал полковник. - И его подчистили, как он должен был подчистить нас. Безопасность... Все ясно, дальше соваться незачем, отходим.
Группа пришла на "Серпуховку" минут через двадцать после ухода Хантера и "Бурята". На "Тульскую" за мотовозом был послан Тим... Дальнейшее было известно.
- Ну и что будем делать, командир? - вопрос повис в воздухе...
Глава 3. Снова на службе
12.
В приятном безделье прошло еще несколько месяцев. Конечно, "безделье" было более чем относительным - у базирующихся на "Серпуховской" и "Тульской" Мельникова и его бойцов забот более чем хватало. Вылазки на поверхность, охрана тоннелей и входов на станции, тренировки... Но это была рутина, не было особо рискованных операций вроде памятного рейда к реактору. Судя по всему, реактор работал исправно, станции, где бывали сталкеры, теперь освещались стабильно и поярче, чем прежде. Враждебной активности со стороны "Арбатской"-"Боровицкой" также не наблюдалось, что, несколько настораживало, но не слишком сильно. Видимо, "командование" рассудило, что безопаснее не поднимать шум по этому вопросу, и так неожиданное решение проблемы с электроснабжением породило много толков. В конце концов, генералы, похоже, рассудили, что и Мельников со своими бойцами трепаться не станут - не та выучка, да и вопрос действительно слишком жизненный.
Мельников время от времени пропадал на несколько часов, иногда даже дней, ссылаясь на необходимость "порешать вопросы", но всегда раньше, чем ребята начинали всерьез волноваться, он возвращался. На все расспросы ребят отмалчивался или отшучивался, так что вскоре все от него отстали. "Командир знает, что делает", и ладно.
Маша дежурила в лазарете, впрочем, работы уже было немного: раненые или выздоровели или умерли - при дефиците многих медикаментов и отсутствии оборудования, в конечном счете, исход решали внутренние резервы организма...Ребята замечали, что "Бурят", а попросту Леха Буров, большую часть свободного времени стал проводить с Машей, часами сидя в лазарете во время ее дежурств. Маленький Эдик обычно тоже болтался поблизости, хотя частенько любил посидеть и с Хантером, послушать его рассказы о далеких странах. Истории, правда, почему-то бывали довольно специфическими, заканчивавшиеся чем-то вроде "...ну тут подоспели "Апачи" и почикали их в фарш".