Егор схватился двумя руками за поля ярко-желтой панамки и натянул ее на самый нос - ветер, словно пущенный наоборот пылесос, засыпал его с ног до головы какой-то дрянью. Вокруг творилось что-то невообразимое. Он попытался дойти до детского грибочка - придерживая одной рукой готовую улететь панаму, другой прикрывая глаза, сильно наклонившись двинулся он к укрытию. Чьи-то руки обхватили его за талию, дернули на себя:
- Вот это да! - орал Че. - Ну ни фига ж себе! Словно зверь она завоет! Буря! Ура-а-а!
Грибок качнулся, застонал закряхтел под напорами ветра. Радостные вопли Че потонули в стенаниях старого фанерного мухомора.
- А че творится-то? Ну нормально! Нет, ну нормально вышли, блин. Какой осел меня на улицу тащил?! - пытаясь перекричать стонущего грибка орал Егор. - Я и окно ни фига не закрыл.
- Ну и хрен бы с ним, - заржал Че, - считай, что окна у тебя уже нет. Вентиляция! О-го-го!
Последнее слово он уже проорал в неожиданно наступившей тишине. Впрочем, никто и не удивился. По той простой причине, что вокруг никого не было - именно из-за своей безлюдности и было выбрано это место. Но даже если предположить наличие прохожего в этом печальном заброшенном месте - выкрики Че его вероятно мало удивили бы, достаточно было взглянуть на него: высокий, белозубый, разноцветные бусы в три ряда, зеленая майка приятно гармонирует с оранжевыми штанами, светлая кудрявая бородка, безумный взгляд и всклоченные волосы. Думается, наш гипотетический прохожий поспешил бы поскорее миновать это чудо. Друг Че, конечно, испугал бы нашего прохожего чуть меньше, ибо в одежде, как принято говорить "соблюдал умеренность". Хотя веселого безумия в глазах было не меньше, да и всклоченность наблюдалась. Правда, только на голове, за неимением бороды.
Ветер стих.
- Фуф, - смеялся, отряхиваясь Че, - просто Канзас. Элли хоть в фургончике путешествовала, с комфортом. А мы с тобой как два чайника сейчас могли взлететь - под грибочком. Эта, как ее! Мэри Поппинс.
- Это было бы символично, - улыбнулся Егор. - Нам с тобой только под грибочком и летать. А хорошо бы сейчас грибочков, - он мечтательно зажмурился. - И полетать...
- Грибочков нет, - вздохнул Че. - Зато! Сматри, яхонтовый мой. Смотри, что тетка Роза тобе припасла: красивый, душистый...
- Кося-я-я-к, - расплылся Егор. - А дай на пробу - а то может залежал товар, может заплесневел.
Че не отвечал. Загородившись от ветра ладонью, он с наслаждением взорвал косяк, глубоко затянулся и передал папиросу Егору. Пока Егор курил, Че присел на корточки и, прищурясь, стал разглядывать все вокруг. Медленно перевел взгляд на Егора, потом на свои кроссовки, протер их пальцем с боку и задумчиво уставился на землю.
- Егорро! - позвал он. - Лянь, что творится-то! А тут тоже жизнь бурлит, оказывается. Спешат куда-то. Суетятся.
Егор опустился на корточки рядом с Че и тоже стал внимательно разглядывать землю.
- Да, - констатировал он. - Пелевин.
- Ну, - согласился Че. - А я о чем.
Че затянулся еще раз, выпустил дым из ноздрей и снова вперился в землю.
- Слушай, а давай их накурим? - нарушил молчание Егор.
- Кого? Ментов? - удивился Че.
- Та! Ментов! - возмутился Егор. - Стану я на них траву тратить. Не, насекомых! А при чем здесь менты? - запоздало поинтересовался он.
- Я о них сейчас думал, - признался Че. - Я думал, вот растет мальчик и не знает, что станет ментом. И даже наверное возмущается, если ему об этом в школе, например, скажут. Может, и по уху съездить. А потом вырастает и становится ментом. Не в смысле профессии. Хотя мент наверное ментом рождается. Мент мента видит издалека.
- Да, - неопределенно протянул Егор. - Хорошо.
Огромный шмель, жужжа, приземлился на коленку Че.
- Тихо! Давай скорее косяк, - зашептал Че. - Сейчас мы его накуривать будем!
Егор встрепенулся. Перевернув папиросу, он осторожно зажал губами горящий конец косяка и так же осторожно дунул в сторону шмеля. Клубы дыма окутали насекомое. Шмель обиженно загудел, взлетел, сделал круг над грибком и исчез.
- Давай теперь на тех, что внизу, - скомандовал Че.
Скоро им это наскучило: насекомые никак не реагировали, все так же меланхолично переползали, резко перепрыгивали или плавно перелетали с места на место: две божьих коровки, сидящие на ромашке, так и остались сидеть на том же месте, толстая жирная гусеница все так же меланхолично ползла неизвестно куда, а скорее всего никуда, весело вспрыгнул зеленый кузнечик, черный лоснящийся жук не изменил своего направления, а многоногий паук все так же неопределенно метался из стороны в сторону.
- Это какие-то левые насекомые, - расстроенно махнул рукой Егор. - Переводняк один на них. Нечего их радовать. А пошли к Михею? Он, говорят, "Укуренных" купил. Вторую часть!
- Да ладно! - обрадовался Че. - А мы тут как черт знает кто насекомых накуриваем. Лучше мы Михея накурим!
Михея, похоже, накуривать не нужно было. Увидев Че и Егора, он радостно взвыл:
- Еххоу! Я тут как дурак. Один. Без ансамбля. Как хорошо что вы зашли! Че такие довольные?
- Мы тут насекомых пытались накурить, - забравшись в кресло с ногами, стал рассказывать Че.
- Ну?
- Да ни фига, - отозвался из глубин холодильника Егор. - То ли им доза маленькая. То ли они просто фишку не просекают. Убогие твари!
- Они ж мелкие! - возмутился Михей. - Что ж по-твоему, такой мелочи нужно больше чем мне или Че? Извини, но меня это о-би-жа-ет! И че? Вообще никак не среагировали?
- Егорро! - позвал его Че. - Меня смущает твой зад, торчащий из холодильника. Боюсь, простудишься! Вылезай уже!
- Никак, - появился в дверях Егор. - Ненужные создания.
- Они птицам на корм идут..
- Ну разве что на корм, - пожал плечами Михей. - А пойдемте гулять, а? А то я так забодался дома сидеть!
- Вообще-то мы фильм хотели поглядеть, - робко начал Егор.
- Да я его вам с собой дам - только не зажиливать! Пойдемте - на мир посмотрим.
Мир не изменился. Все так же меланхолично передвигались куда-то спешащие люди, резво неслись куда-то или сонно нежились на скамейках во дворе: Че и Егор, застряв в дверях, пытались сообразить - в какую сторону лучше двинуть, Михей пытался вытолкать их сзади, ругался и кричал что-то о свободе передвижения. Егор покрутил головой: толстая тетя Катя все так же как и час назад лениво выбивала трепыхающийся ковер, из-за угла с радостными воплями вылетел тети Катин Мишка и понесся к качелям; деловито попыхивая сигаретой, прямо на ходу разбирая какие-то бумаги пробежал Владимир Петрович, сияя пуговицами черного модного пиджака; выполз из соседнего подъезда Синяк, постоял, покачиваясь, направился было к лавочке, потом, что-то вспомнив, метнулся обратно в подъезд, снова вынырнул из него уже с двумя авоськами и понесся за угол.
- Как бы нам тетю Катю обойти, - задумчиво пробормотал Михей. - Достала уже своими воплями. То ей музыка громко, то пол я ей затопил, то мы смеемся как идиоты. Вчера, представляете, милицию вызвала. Пригласил, блин, девушку в гости.
- А че вы там делали-то такое? - расплылся в улыбке Егор. - Ты представляешь, Че? Аж милицию пришлось вызывать. Не, ну ты маньяк, Михей!
Словно услышав их слова, тетя Катя остановилась. Уперев руки в бока, она стала пристально разглядывать измученный ковер - тот слабо трепыхал уголками. Она медленно попятилась от ковра - ковер взметнул одним боком и съездил тетю Катю по большой выпирающей груди. Тетя Катя на миг опешила и вдруг со всего размаху, с плеча смачно шмякнула по ковру выбивалкой. Ковер замер на миг, но следующий порыв ветра снова вздыбил его край. Тетя Катя замахнулась и выжидающе остановилась. Ковер повис.
Егор всхлипнул и завалился на Михея.
- Великая отечественная! - закатывался он. - Че Гевара против Юнайтед Фрут! За Родину! За Сталина!
События меж тем развивались. Ковер надулся, словно парус, тетя Катя стояла наизготовку. Как только край ковра достиг тети Катиной груди, та радостно треснула по центру надувшего ковра. Ветер, однако, не стихал, ковер пер на тетю Катю, та яростно колотила по наглецу, Егор, упав на четвереньки, стонал от смеха. Тетя Катя меж тем уже одерживала победу. Ковер пристыженно сдулся и успокоился. С радостным "Ага!" тетя Катя сняла ковер с перекладины и взвалила его себе на плечо.
- Чего это он? - близоруко щурясь спросила она, указывая на валявшегося на асфальте Егора. - Напился что ли? - И не дожидаясь ответа, глядя в упор на Михея узкими покрасневшими от пыли глазами продолжала: - А что это у тебя вчера такое было? Я про музыку.
Михей растерянно глянул на Че. Тот неопределенно пожал плечами.
- Нет, - обиженно поджала губы тетя Катя, - если жалко или там тайна, пожалуйста. А то дай послушать. Веселая такая штука.
И, припевая на ходу, она плавно удалилась.
- Че это было-то, а? - Михей круглыми глазами глядел на удаляющийся покачивающийся на плече ковер. - Она ж терпеть мою музыку не может. Она накурилась что ли. Жуть какая. Это ж надо - Джа Дивижн! Веселая такая штука. держите меня. Уведите меня!
Из-за угла снова показался Синяк. Но уже без авосек.
Синяк обернулся. Вид у него был презеленый. Небритый нечесаный, глаза красные. Обычно в ответ на такие реплики Синяк начинал страшно возмущаться, кричал что-то нечленораздельное, тряс кулаками.
- Чей-то он сегодня тихий какой-то, -смутился Че. - Эй, Синяк! Чего притих, о чем задумался?
- Ты думаешь, - алчно глядя на сигаретную пачку в руках Егора, спросил он, - я вот таким молодым удалым не был? А у меня жена умерла. А талантов-то и нету. Как у Мышкина, читал, а? Она умерла и я умер. А вокруг все живет. А я умер. Дай закурить?
Че оторопело протянул ему всю пачку. Синяк дернул головой, достал одну сигарету, отдал пачку обратно и пошаркал дальше.
- Молодежь, как дела?
Владимир Петрович остановился напротив притихшей троицы.
- Да как обычно, - отозвался Михей. - А что? Вы тоже нас пугать будете?
- Я? - удивился Петрович, - нет. Я спросить. Вот скажите мне, друзья, куда нынче пойти можно?
- Можно прямо, можно направо, - съязвил Че. Всем было известно, что Петрович жмот. От него и жена поэтому, говорят, ушла. Да он стакан пива себе не купит, если только для дела не надо - клиентов там к себе расположить, например.
- М-да, - неопределенно протянул Петрович. Сощурившись, он глядел на небо. - Эх, друзья. Скучно. Сегодня стою у палатки с мороженым - такой ветер налетел, если б не уцепился, наверняка унесло бы к лешему. Головой об угол ударился, думал отдам Богу душу. А там два паренька. Один говорит: "Давай по мороженому". Ну, пацанята. Лет по десять. А второй: "Денег нет". Ну первый начал по карманам шарить, всю мелочь выгреб. А у них не хватает. Так они знаете чего? Они купили одно на двух, типа "давай лизать по очереди".
- Ну и зачем это вы нам? - скривился Че. - Про антисанитарию что ли?
Владимир Петрович покачал головой и снова уставился на небо.
- Представляете, это им невкусно в одиночку мороженое есть. Как в том мультфильме. Вы уж не знаете таких мультфильмов наверное. А то треснулся бы я головой - и мороженое не с кем полизать, - невпопад закончил он, вздохнул и задумчиво убрел куда-то.
- Так. - Че подозрительно глянул на нас. - Похоже, тут все укурились вусмерть, кроме нас. Мир перевернулся! Люди оказывается - человеки! Айда и мы тоже очеловечимся!
- А где здесь? - удивился Михей.
- Я знаю отлично место, - успокоил его Че. - Такой замечательный грибочек! Только насекомые там левые - ничто их не радует: ползут своей дорогой и ничего вокруг не замечают.