Дубинин Антон О.П.. Путь в Эммаус

Дубинин Антон О.П. : другие произведения.

Путь в Эммаус

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

Комментарии: 6, последний от 24/06/2011. © Copyright Дубинин Антон О.П. (chretien@mail.ru) Размещен: 12/10/2008, изменен: 17/02/2009. 254k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:
Аннотация: Это, условно говоря, сборник "христианский" - хотя остальные тоже, конечно, таковы, но это... ну, просто стихи. О святых, о Церкви, обо мне и других людях. Здесь стихи разных лет, не все, что я за эти годы написал, но многое - что не совсем уж личное и не совсем уж обрывочное.

+Святой Петр

В сумрак холмов пустых

Смотрит огонь с небес.

Знал ли, ответь мне, ты

Мир свой без Бога, без

Рук Его и лица -

- Звезды над головой -

Мы дождались конца,

Умер Господь земной.

Тот, говоривший речь

Иль раздававший хлеб -

Верно, осталось то,

Что положили в склеп.

Тот, кто, лицо склонив,

О чаше молил во тьму -

Он ведь тогда был жив,

Что же ты лгал Ему,

Что не предашь вовек,

Что не сойдешь с пути -

"Знаешь, я человек.

Лишь человек, прости."

Скажут о Нем теперь -

"Жаль, что он проиграл",

Как побеждавший смерть

Смерти не избежал,

Как Он лечил больных,

Как говорил - но лгал:

"Жаль, что все были сны,

Жаль, что он проиграл."

Губы чужие по

Имени назовут.

Ты же отныне нем,

Ты же остался тут

С страшной своей бедой,

В небо без слов крича:

"Вот я, предатель Твой.

Где же Ты, отвечай!"

Знал ли таким - свой мир,
Мир легенд и смертей?

Тот, кто убит людьми,

Не защитит людей.

В сердце твоем - ничего.

Как ты - не брат, не раб -

Предал имя Того,

Кто оказался слаб,

С ложью запачканным ртом,

С сердцем спокойно-пустым

Знал ли, ответь мне, что

Старший отныне - ты.

26.07.99

Торг за душу

Я дробил свое сердце за право речь,

За возможность сказать все то, чем я был.

Я просил пулемет или огненный меч,

Чтобы выпустить кровь и огонь из жил,

Чтоб истекшее стало - Вода и Свет,

Жажду утолить и развеять тьму...

"Есть ли право пасть" - и ответ был "нет",

Но запрета не было никому.

И когда я кричал - все взяла тишина,

И Господь мой, казалось, свой слух замкнул,

Я увидел море, и воду без дна -

Дом таких, как я, кто тоже тонул.

И тогда он пришел говорить со мной,

Гладя согнутым пальцем сердце мое.

Дух мой, дрогнув, застыл под его рукой,

Будто чувствовал власть и хотел ее.

Он сказал: "Я открою тебе механизм,

Я дам тебе все ключи.

Ты пришел быть разбужен, и вот - проснись

И по праву свое получи:

Этот черный ключ красив, как звезда,

И он может тебя убить,

Но ты сильный, и сильным ты был всегда,

И должен его подчинить.

То не славы вино, не любви вино,

И не гибели черный мед,

Это слаще и выше еще одно:

Погружение и полет.

Из души твоей истечет огонь,

Вне тебя превращаясь в свет,

И в огне ты увидишь иной Закон,

В котором паденья - нет."

И я плакал во прахе, не смея встать,

Сдавлен жаждой свободным от жажды стать,

Я хотел летать, я бы отдал жизнь,

Но не вниз, о Господи, но не вниз -

И, по крыльям растущим с маху рубя,

Приготовив дух к глубине тех вод,

Я послал его, Господи, от себя,

Хоть и думал, что это меня убьет.

...Я стою у окна и слушаю снег,

Над землей весна, и невидим он,

Он летит в тишине у меня из-под век,

Я открыт и пуст, да, я обнажен,

И я знаю, что Ты вернешься ко мне

И меня позовешь, и наполнишь извне -

Это только слабость восставшего от

Болезни, от сна, и почти во сне

У большого окна, как дневная тень, -

- Помоги мне держаться еще один день,

И еще один день, который придет...

15.03.00

Фауст, зачем тебе Маргарита -

Ведь это всего лишь жизнь.

Смотри, глаза широко открыты,

За ними - дорога вниз.

На чаше весов - не жизнь, но мудрость,

- Упаси нас мудрость от тьмы. -

Когда таких застигает утро,

Не камнем ли станем мы?..

Танцуй, Маргарита - свободна станешь,

- С рассветом, после всего,

Тебе улыбнется с подушки камень,

И Фауст - имя его.

15.03.00

Герои

Порой мне кажется, что мы - герои,

Мы стоим у стены, ничего не боясь.

Порой мне кажется, что мы - герои,

Порой мне кажется, что мы - просто грязь.

БГ

Кроме нас, есть другие люди,

О них говорят вначале.

Есть люди, которые любят

Всех тех, кого повстречали.

Все пятна для них - как ноты,

Все чаши для них - золотые.

Половина из них - идиоты,

Половина из них - святые.

И я лежу на кровати,
До рассвета сражаясь с тьмой:

То мне кажется, я - Искатель,

То мне кажется, я - дерьмо.

Луна уже стала полной,

За звездою пришла заря,

И все, до чего дошел я -

Что думать, наверное, зря,

Не проводятся линии ровно,

Границ расползается сеть,

И война не бывает бескровной -

Так свою ли кровь-то жалеть?..

16.04.00

Страстная неделя

Сегодня наступает Страстная неделя,

А я, как всегда, не готов.

Прости меня, Господи, на самом деле

Я - мастер ненужных слов.

И вот в своем доме без еды и зарплаты

Смотрю на закат над землей -

Но это не слишком большая плата

За то, чтобы быть собой.

А быть собой день ото дня страшнее,

И порою мне нравится ночь -

Но больше я никем не умею,

Хотя и надеюсь смочь.

Будь верен Господу, люби своего брата,

Когда хочешь плакать - пой,

Все это - не слишком большая плата

За то, чтобы быть собой.

Ведь будет Пасха, и новое небо,

И если у нас есть дом -

Мы вернемся туда и отведаем хлеба,

Усевшись пред очагом.

Тебе не уйти в те края без возврата,

Где каждый из нас - герой,

Но это не слишком большая плата

За то, чтобы быть собой.

Наш корабль стоит на причале белом,

Куда мы давно идем,

Но ответь мне, что ты намерен делать,

Намерен делать потом?

Наш корабль стоит на причале белом,

И пока нам хватало того,

Но, брат мой, что ты намерен делать,

Когда мы дойдем до него?..

Я могу сказать, что потом будет лучше,

Я могу даже дать обет, -

И никто из нас своего не получит -

Ничего своего у нас нет,

Только эта надежда, что чувство утраты

Говорит - не всегда длань была пустой...

Ничто на свете - не большая плата

За то, чтобы быть с Тобой.

17.04.00

Солнцестояние

Мари посв.

Мир полон нас,

Но каждый всегда одинок - потому что слеп

Или затем, что горд.

А кто был не горд и не слеп,

Хлеб делил на всех, и в утренний час

Ушел в небеса, и Его мы зовем - наш Лорд.

Это дал нам Бог,

И Его мы любим, но молча и так,

Будто нас подслушает лес в самый долгий день.

Ты уходишь в свою страну,

Я там тоже буду, ведь тот маяк

Так ярко горит на скале, выше всех дорог...

Кто спасется и ждет

На краю небосвода, кто скажет "вернись"

Заплутавшему страннику - помнишь имя его?

Это Эриол.

Если ты придумаешь жизнь,

То потом за нее ответишь,

Как за эту, только всего,

Только и всего.

Здесь трава словно шелк,

И братья твои рядом с тобою,

Спи до рассвета, спи - и придет рассвет

В этот край,

Где каждый из нас станет звездою,

О, каждый из нас станет звездою,

А двух одинаковых звезд в Его небе нет.

15.05.00

+***

Забудь имена своих врагов,

Они тебе не враги.

Лежи и слушай, и средь шагов

Услышишь одни шаги.

На крыше - соседи, на улице - люди,

Те, кто ночами не спит,

А ты усни, и тебя разбудит

Тихий цокот копыт.

Не лошадь - меньше. Наверно, ослик.

Ты думал, это приходит после

Скорбей и бдений ночных.

В еще не утреннем, синем свете

По улице тихо Господь наш едет

И смотрит, ища Своих.

Почему у тебя не горит окно?

Он едет в Йерусалим.

Почему у тебя не оседлан конь?

Ты должен ехать за Ним.

Почему у тебя не собран рюкзак?

А, брось и ступай прямо так...

12.02.01

+Абеляр

Dives eram et dilectus... *

(Архипиита Кельнский)

Параклет, Параклет,

Я старик, я устал,

Я устал быть собой,

Безымянен и наг.

Я спешил столько лет,

И почти что догнал -

Но олень золотой

Перепрыгнул овраг,

Я ж остался стоять

Средь отвесных скал,

Средь божественных тайн,

Ни единой в руках

Не сумев удержать -

И теперь я устал,

Ты укрытье мне дай

В ненадежных стенах...

Долго гнали меня,

Как оленя я гнал,

Трубы многих охот

Слышал я, может быть,

Но Господь, мир отняв,

Тайну мне даровал -

Это зеркало вод,

Где, склонившись попить,

Я себя увидал -

И отныне я нем,

Я, повапленный гроб,

Я, звенящий кимвал.

Много ждал я, страдал,

И гнался не за тем,

Много каменных троп

Кровью ног я пятнал -

Чтоб вернуться сюда,

И, почти дань земле,

Даже имя, Равви,

Позабыть - и смотреть

В небеса, где звезда

Чертит в ветреной мгле:

"Если нет в вас любви,

Вы лишь звонкая медь."

Правда есть, Параклет,

Коей не побороть.

Вот один я стою,

Не боясь, не скорбя -

Побежден, наг и сед,

Я сдаюсь, мой Господь,

И смеюсь, и пою,

Прославляя Тебя -

Глядя вверх и во мглу...

И пока мои губы

Еще могут петь,

Ты застань меня, смерть,

Возносящим хвалу.

3.05.01

* "Был я богат и любим..." (лат.)

"Параклет" - часовня Абеляра в его первой пустыни, названная им в честь Духа Святого (за что его, было дело, обвинили в ереси за предпочтение одного из Лиц Троицы. Туда он возвратился умирать.)

Pilgrimage

Рею (и себе)

Король наш живет на скале,

А мы - под скалой, где гуще тени.

Говорят, на свете есть город Йерусалем.

Но мне под скалу заглянула звезда,

И камнеломка пробила ступени,

И это знак, что нам пора уходить.

Камнеломка - твой символ,

А мой пусть будет - звезда.

Первая крошит камень

Маленькими цветами,

А вторая вечно сгорает

И не сгорит никогда.

Ты любишь быть пилигримом,

И хотя не знаешь, где Йерусалем,

Движешься в верную сторону даже в тени.

Но для музыки много тем,

И когда ты плачешь, Господь

Тебя утешает, даря тебе светлые дни.

У тебя в голове есть песни,

А в сердце - щит с алым крестом,

Но об этом я не скажу, ибо это - секрет.

Стань камнеломкой или звездой,

А значенье узнаешь потом -

Тайна проста: иного выхода нет.

Выход только один, и простой:

Свет на обочине тракта,

Где ты отдыхаешь, путник в священный сад.

То ли это дорога домой,

То ли - статья контракта,

Заключенного что-то две тысячи лет назад,

Но все хорошо, я спокоен, мой милый брат.

3.05.01

Брат Франсуа

Брат Франсуа идет по земле

И любит всякую тварь.

Брат он для нищих и королей,

В небе его Государь.

Брат Франсуа идет и поет

О радости свыше мер,

О том, что пора бы пойти в поход

В земли outre mer,

О том, как птицы лучшей из свит

Летят небесной тропой

За братьями, что сгорели в любви

И стали сами собой.

И может статься, в один из дней

Окажется тщетным все,

И брат Франсуа в гордыне своей

Сгорит, упав на лицо,

И только те, кто не пел, не ждал,

Останутся ждать и петь,

И станет первым, кто опоздал,

А я научусь терпеть -

Не тот, кто носит язвы скорбей,

Не тот, кто спокоен и свят,

А тот, кто не думает о себе,

Останется жив, мой брат -

Но брат Франсуа все летит в огонь

Мятущеюся душой,

И птицы и люди летят вдогон,

Как будто с ним хорошо,

И видя много прекрасных мест,

Не могут дома избрать -

Но где на стене нарисован крест,

Там можно спокойно спать.

А брат Франсуа идет и поет

Про воду, огонь и смерть,

И тот, кто слышит слово твое,

Тот сам начинает петь.

2.04.02

* Выражение la terre d'outre mer - "Земля за морем" - устойчивое выражение, обозначающее Св. Землю.

В Раю

Святой Лаврентий в сумеречной мгле

Развел костер, и вот глядит на пламя,

И ясный отблеск на его челе

Танцует беспокойными крылами,

А рядом чертит посохом в песке

Святой Иосиф с лилией в руке.

Но Рай велик, в нем есть предел другой,

Где яркий полдень светит с небосвода;

Там, стоя у обрыва над рекой,

Два друга камешки бросают в воду,

Смеется каждый, состязаньем пьян:

Сильнее - Павел, метче же - СтефАн.

Иаков и Георгий на мечах

Фехтуют, радуясь сверканью стали,

А брат Франциск - не рыцарь, не монах,

Но трубадур, в чьих песнях нет печали,

Поет средь круга юношей и дев,

В свои стигматы по цветку продев.

Но с чем туда придет наш бедный граф,

Наш добрый граф Раймон, когда придет он -

Уже спокоен, исцелен и прав,

Хотя дорогой долгою измотан -

В иоаннитском порванном плаще,

С ручною рыжей крысой на плече -

Одной из тех, что грызли без числа

Давно вдали оставленное тело,

Да лилия, что на челе цвела,

Теперь живым цветком зазолотела -

Цветком, который нов для этих мест:

В соцветьях словно расклешённый крест.

13. 04. 02

+Exemplum об искушении. (+Рэй)

(на мотив "Пластилиновой вороны)

Раз, помнится, монаху,

А может быть, аббату,

А может, постуланту*

Приснился странный сон:

К нему явился ангел,

А может, и не ангел,

Ну, в общем, кто-то в ризах,

И был крылатым он.

Монах тот бдел в соборе,

А может быть, в часовне,

А может, просто в келье -

Ну, в общем, где-то бдел,

И тут к нему из вышних сфер,

А может, не из вышних,

А так себе, из средненьких,

Посланник прилетел.

Похож на серафима,

А может, херувима,

А может, это демон злой,

А может, и не злой.

А может, это дьявол был,

Он шел по сельской местности

К скончавшемуся грешнику

За новою душой.

"Послушайте, епископ!

Ну ладно, не епископ,

Но станете епископ,

Коль примете совет:

У вас грехи большие,

А может, не большие,

А просто свойства личности,

И в том дурного нет.

И если возгордитесь,

А может, прогневитесь,

Иль возгоритесь похотью,

Что даже и не грех -

То за свободу воли

И за богоподобность

Войдете в Рай на Сблацех,

А может, облацИх."

И глупый тот монашек,

А может быть, послушник,

А может, и отшельник

В гордыню тут же впал,

И, смертным отягчён грехом,

Сквозь землю провалился,

И прямо в лапы дьяволу

Немедленно попал.

Мораль у этой притчи,

А может, и не притчи,

Поймет не только клирик,

Но даже прозелит:**

Впадая в искушение,

Немедленно молитесь,

И никого не слушайте,

Кто Рай вам посулит.

10.04.02

* послушник

**обращенный из язычников

Жаждущий пусть приходит

Когда вся ненависть умрет

И мы вместе с ней,

Как я хотел бы встретить вас

Среди серых камней,

Где воздух сладок, словно мед,

В самый первый из дней -

В самый первый в мире час,

Среди цветущих камней...

Наш город Рим - Йерусалим -

А может быть, Вавилон,

Горят огни, повсюду дым,

И нам, жильцам, поделом,

Но слух ходил - когда бежим,

Пустым достанется он

Сынам любви, сынам другим,

Чем оставляли свой дом,

Обетования сынам -

Но кто мог знать, кто мог ждать,

Что это тоже значит - нам,

Что эта белая рать

Так гордо шла по облакам

Затем, чтоб здесь умирать.

Я помню имя - Авраам,

Но кто была наша мать?

Я позабуду, кто мы есть,

И не узнают меня,

Но я хотел бы встретить всех

В этом городе дня,

Попить воды и хлеба съесть,

И посидеть у огня,

На камне мох - как будто мех,

И кто-то звал меня?

И сын любви Себя не спас -

Зато других детей,

И растопивший кровью лед

Поставил знак путей -

Назначив место и для нас

Звездой, что прочих ясней,

Чтоб я сказал - простите, вот,

Я тоже шел за ней

И так хотел увидеть вас

Среди серых камней

В день, когда ненависть умрет,

И мы вместе с ней...

15. 04.02

Noli Мe tangere *

Когда сокол летит ввысь,

И его уже не вернуть,

Я вижу, как нам спастись,

Я вижу тот верный путь,

Тем древним белым путем,

Который почти потерян,

Ангелы, люди и звери -

Смотрите, даст Бог - пойдем,

Ступим, по крайней мере,

И узнаем, что будет потом.

Сокол, дичи набив,

Взмывает - и снова - вверх.

Вверх по прямой - не крив

Путь, и уже без помех.

Святой, покуда он жив,

Так рвется ответить за всех.

Таков единственный миф,

Смерть за который - не грех.

Мария, о, расскажи,

Кто там у гроба стоял,

Чей рот, не знающий лжи,

Живым убитого звал,

Белый - сделался ал,

Алый - как снег во тьме,

Но почему Он сказал -

"Noli tangere Мe"?

Только о том я просил,

Лишь одного не пойму -

Скажи, почему запретил

Хоть прикоснуться к Нему ?

Мария, феникс сгорел,

Скажи, как скоро рассвет,

И кто из нас уцелел,

Кого же больше и нет,

И чей там сокол летит

И весть несет с высоты,

О городе, что стоит

Белей, чем твои цветы?

Скажи, любимая, нам,

Привыкшим к своей чуме,

Не скажет ли Он и там -

Nolite tangere Мe?

Хоть сад так пуст и открыт,

И в небе пустом бело...

А феникс снова горит,

И от огня - тепло.

25.04.02

Noli Мe tangere - "не трогай Меня", первые слова, который воскресший Господь сказал Марии Магдалине в саду. Nolite - множ. число.

+Пара слов о покаянии

У святого Доминика

На пороге повилика,

А у брата Франсуа -

Очень разная трава.

Близнецы, они похожи:

Оба - люди, оба - Божьи,

Оба вышли из домов,

Чтоб найти отцовский кров.

Оба стронулись в дорогу,

Чтоб служить сеньору Богу,

Спать и петь, Его любя,

И не думать про себя.

По путям чужого края

Долго шли они, не зная,

Что навстречу им уже

Вышел братец Понс Роже.

Тоже честно возлюбивший,

Тоже Господу служивший -

За любовь, а не за страх,

Не замечен в чудесах.

Путь евангельский избрав-де,

Свято верен, да не правде,

Был он, скажем напрямик,

К сожаленью, еретик.

Этот путь, что мнится белым,

Западня благим и смелым:

И бедняк Лионский Пьер

Шел таким - на свой манер.

Как же знать - иду все тем ли,

Где же путь уходит в землю,

И хотя еще вперед,

Но не вверх уже ведет...

Как из дома выходили,

На пороге розы были,

А обратно повернешь -

Там одни волчцы найдешь.

Страшно меряться путями!

Вот он пьет из рек горстями,

Не заметив у воды

Доминиковы следы.

И проста отваги мерка -

Понс Роже, бредущий в церковь

По деревне в выходной

С обнаженною спиной;

Позади - священник с розгой,

Впереди - Мадонна с розой,

Время вечного поста,

На одежде два креста,

Нелюбовь - от прежних братьев,

А от новых - неприятье,

Тенью - скверная молва,

И душа, душа жива.

3.05.02

* - Понс Роже - первый засвидетельствованный исторически катар, обращенный св. Домиником. Остался в истории из-за документа, предписывающего ему церковное покаяние.

** - Пьер Вальдо, который начинал как Франциск, а кончил основанием секты вальденсов.

Хуан де ла Круз

Влюбленный в чаще блуждал

И радовался скорбям,

Ведь тот, кто скорби не знал,

Не может узнать Тебя;

Он брел по пояс в траве,

Петляя, но все ж - вперед,

А кто тут не любит любви - пускай он уйдет!

А я пытался быть тверд,

Закрыть себя от нее,

Но Ты сильнее, Сеньор,

Взял штурмом сердце мое,

Так просто, в единый раз -

Ну что же, Ты Сам хотел,

Используй меня сейчас,

Пока я верен и смел,

Ведь в сети такого Ловца

Любая рыба плывет -

А кто тут не любит любви - пускай он уйдет!

Безжалостен древний Змей,

И хил мой юный мангуст,

Хуан де ла Круз в тюрьме,

Но я уже не боюсь -

Он плакал не о беде,

Он знал вовеки веков,

Что в небесах вечный день

Над пологом облаков,

И свету, а не воде,

Раскрыл свой жаждущий рот -

А кто тут не любит любви - пускай он уйдет!

Влюбленный с гитарой брел

И розы трувора нес,

Влюбленный в часовне плел

Розарий из вечных роз,

На песни меняя сон,

На броды - камень моста...

Бесстрашен тот, кто влюблен,

Пропал наш Хуан Креста.

Пропал, и его не жаль,

И de profundis поет

Для тех, кто не знает любви - но тоже умрет.

22.06.02.

Странствующий рыцарь

Бывает время сеять,

Бывает время жать.

Бывает время деять,

А также - время ждать.

А я, несчастный сеятель,

Терпения лишен:

Не спит и ночью деятель,

А занят - смотрит сон!

Меж сирых серых хижин,

По дробной мостовой,

То весел, то унижен,

Но с легкой головой,

То бит людьми и ограми,

А то наоборот -

По Логрии, по Логрии

Скачу из года в год.

Я вижу, как в болоте

Сидит наш добрый люд.

Король-то в Камелоте,

А подданные - тут!

Здесь по ночам отчаянье

И тщетность ставят стяг,

А мы их всех - мечами, и

Конем, и просто так!

"О избранные бритты, -

Я речь толкаю днем, -

Вам небеса открыты,

Болото вам не дом!"

За речи неуютные

По десять раз на дню

Они порою бьют меня,

Но я их не виню.

Найти, где тут засада,

И каждый был бы рад!

Здесь надо б Галахада,

А я не Галахад.

Но кажется, что следует

Порой за мной народ,

Хоть здесь не каждый ведает,

Что в Логрии живет.

Качнется конь голодный,

Когда в седло сажусь.

Защитник я негодный,

Но Бог сказал - сгожусь!

Пора мне на ристание,

Хоть щит изрублен вдрызг.

Удачи. До свидания.

Ваш рыцарь сэр Франциск.

7.09.02

Кредо

Немного чести - путь прямой,

Его прочерчивают стрелы,

А кто захочет стать стрелой -

Лишь Доминик стрелою белой

Стоит, поднявшись над землей.

Нет, сердце хочет - покривей,

Ведь в этом радость всякой твари:

Болезнь и тех, кто порчен ей,

Любить, нуждающихся в даре,

Нуждой дарить, бедой своей.

Не плачь о том, кто только бел,

Но о себе - что любишь пятна,

Что восхотеть не захотел

Сорваться, не взглянув обратно,

И стать стрелой - одной из стрел.

Как он спокоен, глядя вверх,

И как он счастлив в час сгоранья -

Уже почти не человек,

Уже сплошное покаянье, -

Утешь живых, благое знанье:

Наш Галахад ушел навек.

А Персевалю есть награда -

Всю правду написать о нас,

О каждом, кто горел и гас,

Кому дай Бог избегнуть ада,

О ком молитвенный рассказ

Ждет завершения обряда -

Чтоб кровь души пошла из глаз

Писцу недолгий кров готов -

Перо, бумага и лампада,

А Галахаду слов не надо,

С ним все понятно и без слов,

И в том победа Галахада.

25.09. 02

*Одна из молитвенных поз св. Доминика - стоять, вытянувшись, как стрела. Иногда он впадал в экстаз и в самом деле приподнимался в воздух.

** "Слезы - кровь души" (св. Августин.)

***

Ехал Кретьен из Труа в Аррас,

Такие дела - из Труа в Аррас,

Бежал от любви, как бегут от смерти,

И может, не в первый раз,

Но крови Христа довольно, поверьте,

Чтоб возвратить всех нас.

Справа - сожженный город Витри,

Такие дела, сожженный Витри,

Слева - деревня в грязи по крыши,

Впору хоть не смотри -

По крыши дерьма, а может, и выше,

В Витри и в Труа, и в самом Париже,

Но крови Христовой довольно, ты слышишь,

Чтоб обелить все три.

Война безнадежна, и зол король,

Такие дела - очень зол король,

И Церковь на грани падения вечно,

Плечо подставлять изволь!

Привычным становится крест заплечный,

Но крови Христа довольно, конечно,

Чтобы прогнать всю боль.

Тяжче Иудина собственный грех,

Такие дела, свой собственный грех,

И ехал Кретьен с сердцем грустным, темным,

Не смея взглянуть наверх,

Но крови Христа довольно, запомни,

Чтоб исцелить нас всех.

А впереди-то - благой Аррас,

Такие дела, впереди Аррас,

Когда-нибудь сказку о том расскажут,

Но это другой рассказ.

Вот знать бы, о ком - о глупом ли паже,

О рыцаре ль гордом, взыскавшем Чаши -

Но крови Христа достаточно даже,

Чтоб выкупить лично Вас.

12. 10.02

Fioretti

"Ох, жалко Эли из Арраса,

Ткача по прозванью Рябой,

Он мастер был славный, но делу Христову

Предался он всею душой,

Он много в пути натерпелся,

Грешил, голодал, холодал,

Но если б он дома остался,

Любви бы вовек не узнал."

З. Ольденбург

Как жалко беднягу Джованни,

Что в юности слыл молодцом!

Он грезил о рыцарском званье,

Пока не оставил свой дом,

А стал-то - бродягой без крова,

Болезнью изглодан и наг,

Но спрошен о выборе снова,

Он заново выбрал бы так.

Как жалко сеньора Руфино -

Кто ждал бы позора в семье!

Не каждый рожден дворянином

И ходит в подобном тряпье.

Он всяко в пути настрадался,

Болел и не досыта ел,

Но если бы прежним остался -

Всю жизнь бы и дольше жалел.

Как жалко торговца Бернардо,

Ведь был и не стар, и богат,

Но ларчик бесценного нарда

Разбился, а дурень и рад.

Он кушал дичину с кларетом

И ванну порой принимал,

Но позже, и помня об этом,

Вернуться назад не желал.

А бедная юная Кьяра,

Невеста из лучших невест -

Не ждали такого удара

Все рыцари замков окрест!

Но в нищенской жесткой постели,

В слезах, но всегда весела,

Она, хоть жива еле-еле,

Довольна супругом была.

Все быть бы могло по-другому,

Они б и остаться могли,

Но если б не вышли из дома -

Венцов бы вовек не нашли,

И пыль по следам их отряда

Доныне цветами цветет,

А значит, все стало как надо,

И дальше как надо пойдет.

Аминь.

22.10.02.

"Слишком много милости, святой Антоний!"

(падуанская поговорка)

Ах, для всех не вымолишь помощь,

Даже плоть за них погубя -

Ты не сможешь, друг, ты не сможешь,

Ты не станешь лучше себя.

Не умрешь вместо каждого смертника,

Не накормишь собою мир -

Но смотрите, вот милосердно как:

Тот, Кто мог, уже накормил.

Так губам ли в проказе гордыни

За другого вскричать - "Помоги!"

Спросят люди про воду в пустыне,

Моисей, промолчи, не солги!

Но остался выход для нас,

Что же, братья, следовать будем -

Проповедуйте людям, людям,

Будьте выкупом всякий раз!

Друг, но ты не пророк площадей,

У тебя еще больше силы,

Слишком много на праведных, милый,

Слишком мало на грешных людей.

Но замызганной шайке детей,

Чьи стоят в луже грязи кораблики,

Старику, продающему яблоки,

Промерзающему до костей -

Расскажи им, друг, расскажи им,

Как распят Серафим в небесах,

В черной радости, в белой лжи ли

Погибающий - в наших слезах...

Ради силы Его и бессилья

Излечи, воскреси, охрани -

И скажи им, чтоб не грешили:

Может быть, и поверят они.

Камнем в воздухе времени падая

В руки вечности, к днищу небес,

Помяни, пресвятая ты Падуя,

Распылившего сердце в тебе,

Свечку тела палившего в полночи,

Чтоб и рана краснела цветком -

Для себя не оставившем помощи,

Расточивши себя целиком.

Он худой, но и хлеба не хочет -

Хорошо ему с Богом вдвоем.

Слишком много благости, Отче,

Друг сгорает во благе Твоем.

И чему там воздаться сторЗцей -

Руки бравших-то снова пусты...

Нищий дед за тебя помолЗтся,

И спасешься, может, и ты.

Отмолил ли, спас ли кого -

Ничего не знающий точно,

Моисей, позади твой источник,

Уходи и забудь про него,

Будешь пить из источника Отчего,

Узнавая вкус своего.

7. 11.02

Ubi caritas et amor*

Святые - они как солнце для всех людей,

Ничьи, кроме Бога, свободны в любви своей.

А грешник, так сильно нуждаясь в кровной любви,

Целует ладони с дырами от гвоздей.

И даже в этой - помилуй и сохрани -

В любви беспокойной и плотной сжигая тела,

К Тебе de profundis мира взывают они, **

Им мало Тебя в зеркалах, долой зеркала!

И нищий, спящий под Мартиновым плащом,

И Мартин, кому никто не подаст плаща,

В едином порыве встанут под звездным дождем,

Средь войск с одинаковой жаждой Бога ища.

Приди, покажись, говори со мною сейчас!

Подай прободенную руку для поцелуя!

Быть может, Ты любишь малых сих - через нас,

А малых нас - неужели всех напрямую?

"Ты сам просил - так что ж, принимай гостей!

Они уже у порога, и много их -

Христовых бедных, господ твоих и детей,

Живых распятий, чей холм - у дверей твоих.

Святые - они как солнце для всех людей,

А бедные люди - как выкуп за всех святых."

11.11.02, праздник св. Мартина Турского.

* "Где любовь и милость" ("Там и есть Господь", лат.)

** "Из глубины", Пс.

Св. Мартин, отдав половину своего плаща нищему, потом увидел во сне Господа в этом плаще. "Что сделаете одному из малых сих - то Мне сделаете".

Заповедь Блаженства

Да будет спокоен и радостен тот,

Кто душу свою за друзей отдает.

Наградой подобный даруется путь.

А жертвы не надо, и думать забудь -

Так хлеб насыщает, так птица поет.

Свободен, кто радостно долг отдает.

Но втрое блаженней - вовеки веков -

Кто душу свою положил за врагов.

У этих, в путях не жалеющих стоп,

На въевшейся ль пыли апостольских троп,

На смертной ли бледности в бедном гробу

Звезда Доминика проступит на лбу.

Не бойся, не бойся, мой рыцарь Христа,

Что торба пуста, что душа не чиста,

Что нечего есть и что пСпрана честь,

Что вместо ответа - невнятная Весть:

Так надо пока, не об этом скорби,

Иди к ненавистным и их полюби,

Не просят к столу - оставайся в углу,

Питайся битьем, наряжайся в хулу -

И может, заслужишь на лоб под конец

Не Каина шрам, а шипастый венец.

В нем тяжко ходить, в нем не сделаешь шага,

Но те, кто ходил, говорят - это благо.

...О святости разве поймешь что-нибудь -

Святые молчат, говорит только путь.

А голос его - непонятный такой -

Звучит, лишь когда прикоснешься ногой.

И снова, плечо подставляя под мир,

Стоит у дороги Христов дезертир,

В слезах повторяя любимое имя,

В попытке вернуться раз в сотый открыв -

Уйдешь от войны, только в ней победив,

- А нам бы, а нам бы ужиться с родными,

А нам бы с тобой не обидеть прохожих

Во имя Христа и апостолов Божьих,

В своем подражанье апостолам Божьим

Не стукнуть любимого брата по роже,

А нам бы - хоть вспомнить: у брата не рожа -

Лицо, что на Божье отчасти похоже,

А ты хоть глаза на меня подними,

Когда я тебе говорю "Извини".

15.11.02.

+Капитул (почти по Хуану де ла Круз)

Прости, любимый, эту девицу,

Ведь ты же знаешь - она не со зла.

Хотела всего-то повеселиться,

Да только вновь тебя предала.

Пока ты, рыцарь, за правду бьешься,

И кровь на одежде горит цветком,

Она не помнит, что ты вернешься -

Но если вспомнит - твоя целиком.

Плетет венки тебе спозаранок,

На счастье цветы волосками крепя -

Она же хочет войти в твой замок,

Она же любит только тебя.

Она не хотела, нет, не хотела,

А если хотела - ей же больней;

Прости девицу, мой рыцарь белый,

И хоть с наказаньем - вернись за ней.

Она оставляет себя на милость,

Стоит на коленях в траве густой,

И плачет лесу, что провинилась,

Придумав, что так говорит с тобой.

Ведь ты прекрасен, и можешь дать ей

Полней богатств, чем она ждала -

И имя свое, и белое платье,

Когда отмоет лицо добела...

А в чаще звенит напев трубадура -

Увы мне, я снова то же пою:

Прости еще раз распутную дуру,

Свою невесту,

душу мою.

1.12.02

Приглашение на праздник

Кто смертельно ранен, тому ли жалеть,

Что его не успеют представить к награде.

В этом мире живых не ценится смерть,

Даже умирают здесь жизни ради.

Все равно они за тобой придут,

И не как эскорт - как конвой среди ночи,

Препояшут тебя и поведут

Куда не хочешь, куда не хочешь.

Пожелавший вечности - что ж ты встал

У ее порога, как столб соляный?

Ты всегда получаешь то, что искал,

Вот тебя избрали, хоть пришел незваный.

Ты не нужен здесь, не украсишь пир,

Не осветит дня твой свечной огарок,

Ни на что не годен, счастлив и сир -

Протяни же свою пустоту в подарок.

По чужой дороге, нежеланным путем,

Самым медленным шагом, хоть впору бежать бы -

Ничего, ничего, мы еще придем,

Там не просто свадьба - там наша свадьба!

Хорошо, когда ничего не сберечь,

"Хорошо им, Господи" - к ним и мне бы -

И святой Георгий, опустивший меч,

Станет рыцарем Неба, первым рыцарем Неба.

Почему у нас все не так, мой Боже,

Не так все у нас с Тобой?

15.12.02

+Пьетро Бернардоне

У чьих окСн ты хлеба просишь,

Чьим рубищем прикроешь стыд,

Зачем твоей любая поступь

Все притвориться норовит -

Всем ведать, только мне не ведать,

Чем будешь сыт, кем будешь бит,

И твой позор, твоя победа

Ужели всё тебе горит?

Да, ты - всеобщий, ты - безродный,

Ты брат зверей, ты сын дорог,

Но даже ангел твой холодный

Тебя как я любить не мог.

Тебе смиренно руки лижет

Пес, пущенный тебе вдогон,

И видят все, лишь я не вижу

Все тот же сон, священный сон:

Ты, разделяя ношу мира,

Кричишь от боли и любви,

И кровью безобразят дыры

Ладони бедные твои.

А я-то что. Мое жилище

Все ожидает день за днем,

Как молодой спокойный нищий

Однажды встанет под окном,

А в миске чуть прикрыто донце -

Мол, "тем и сыт, что ты подашь" -

Такой красивый, словно солнце.

Единственный. Красавец наш.

Сочась слезами - горя ль, ветра -

Стоишь, глядишь. Совсем один.

"Подайте хлеба, господин."

"Возьми и помолись за Пьетро,

Ведь у него был раньше сын."

15.12.02

Пьетро Бернардоне - отец св. Франциска, которого тот оставил ради Призвания.

Ангельская песня

(Секстина на Рождество Господне)

В пещере пахнет, словно в церкви,

Но страшный огнь, сойдя на перекрестье

Путей пастушьих тихой звездной ночью,

Не значит ни отчаянья, ни смерти:

Не бойтесь, люди, благи наши вести,

Один из вас теперь - Господень отчим.

Склонясь смиренно, Божий отчим

Прикрыл рогожкой свежей матерь Церкви,

А Тот, о Ком гремят на небе вести,

Глядит поверх, на тени перекрестье -

Воловий рог и посох знаком смерти

Сошлись случайно. Так бывает ночью.

Он мал, рожденный этой ночью,

Боясь сломать, его на руки отчим

С мужской неловкостью, боясь до смерти,

Берет - отца миров, супруга Церкви -

А Тот лежит в ладоней перекрестье,

Едва дыша, еще не зная вести.

Страшны и свИтлы эти вести -

Страстной Недели запах зимней ночью

Мы ясно чуем: брусьев перекрестье,

Потоки крови - но ни мать, ни отчим

Еще не плачут, основанье Церкви

Вслепую заложив на землях смерти.

Он дремлет, победитель смерти,

Но мы трубим и плачем, зная вести -

Средь шпилей и знамен небесной Церкви

Сияет Гроб Пустой, как солнце ночью.

С одним из всех Отец жесток, как отчим -

С Самим Собой на брусьев перекрестье.

Клинков ли, веток перекрестье

Вам станут знаком пораженья смерти,

А мать Младенца и смиренный отчим -

Заступниками, зеркалами вести.

Но нам-то нет времен, и нынче ночью

В слезах мы восславляем сердце Церкви -

Могила ль? Ясли? Перекрестье вести,

Родилась гибель смерти этой ночью,

Так радуйтесь, о мать и отчим Церкви.

5.01.03

Приметы

Эй, препояшься, путь будет долог,

Рясу и плащ надень.

Если сияет небесный полог,

Значит, на свете день.

Если в живом и дышащем своде

Веют крыла зимы -

Радуйся, брат, Господней погоде,

Времени Божьей тьмы.

Если сквозь тучи огнем продеты

Ветви небесных крон -

Это земли и неба приметы,

Это знаки времен.

Пахнет озоном грозы и воен -

Значит, пора нова,

К шторму готовый, мир неспокоен -

Значит, маранафа.

Если же сходится радость мира

В малом глотке воды,

Это рождается радость сирых -

То есть таких, как ты.

Ветры небесные есть у Бога,

Сонм оркестровых тем.

Радости разной у Бога много,

Хватит навеки всем.

Если ты теплым будешь сегодня,

Снег не пойдет весной,

Если узнаешь радость Господню -

Не пожелаешь иной.

Реки речений и горы горя,

Радости родники,

Руки расправив от моря до моря,

Ангельские полки

Славят, из уст выдувая ветер,

Только и я тут свой -

Нет ничего прекрасней на свете

Доброй воли людской.

29.01.03.

"Маранафа" - евр. "Господь наш идет"

Св. Антоний Падуанский

Брат Антоний не спит весь Великий Пост,

Он Строитель Мостов - вот и строит мост, *

Свою спину под мост подставлять горазд,

Он себя раздает, и до Пасхи раздаст.

Говорят, он устал, он почти не ест,

Сорок дней на ногах, проповедуя Крест, -

Как и всякий из нас, он не вовсе чист,

Но под дланью его в белый-белый лист

Превращается счет застарелых долгов,

Тридцатигодовой грязный список грехов,

Выбеляется место для молитв и стихов -

Так оно, чудо Божье, вовеки веков.

И ни мира сердечного, ни людской

Ненадежной любви пополам с тоской -

Только голос Твой всё бы слушать мне,

Говорящий снаружи вовнутрь в тишине,

Сквозь надежд и любовей других голоса

Всё зовущий не медлить в пути в небеса -

Ни хулы для смиренья, ни меда похвал,

Ничего и не надо, лишь бы Ты не молчал,

Объясняя, зовя, понукая - вперед,

Обещая, что мертвый в Тебе - не умрет...

Это добрая весть на пасхальной заре:

Одевайтесь в шелка, ешьте на серебре,

Падуанцы, танцуйте - ваш Антоний помре,

Он за вас порадеет при небесном дворе.

Отдыхать не захочет он теперь никогда,

Без телесных печалей он горит, как звезда,

Ростом с ангела стал, переехав наверх,

Да, теперь его больше, его хватит на всех.

И останется втайне - в высоте и во льде -

Как же больно и страшно быть святым для людей.

10.02.03

* Pontifex (лат. священник) - букв. "строитель мостов".

+Доминиканский псалом (кансона неудачливого проповедника)

Я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого. (1Кор, 2;2)

Человек - стрела Твоя, Господи,

Ею правит Твоя рука,

Человек - стрела Твоя, Господи,

Но из ломкого тростника.

Глаза мои плачут сами собой,

Постель мою щедро кропя,

Глаза мои плачут сами собой

О том, что не видят Тебя.

Сей люд предает Тебя не со зла,

За цель принимая - путь;

Их вечные души сгорают дотла,

И я не могу их вернуть.

А что могу? Своим грешным ртом

Зовя Тебя в темноте,

Стоять крестом и думать о том,

Как Ты висишь на кресте.

Человек - стрела Твоя, Господи,

Ею правит Твоя рука,

Человек - стрела Твоя, Господи,

Но из ломкого тростника.

От жажды Завета мой рот приоткрыт,

От жажды горит нутро -

Прольешь ли на тех, кто не бдит, но спит,

Воды Своей серебро?

Стефану больно, слуге Твоему,

Но он не об этом плачет:

О, не вмени греха никому,

Ведь все погибнем иначе!

От каждого камня - Христова рана,

Сион кровью агнца пьян,

Но если Ты отмстишь за Стефана,

Спасется ли сам Стефан?

Человек - стрела Твоя, Господи,

Ею правит Твоя рука,

Человек - стрела Твоя, Господи,

Но из ломкого тростника.

Глаза мои плачут, не видя света,

И жаждет Завета рот -

Хоть знаю, сирый, что мед Завета

Мне взгляд и горло сожжет.

Дождь смоет кровь и прибьет всю пыль,

Но слышишь, город Мюрет,

Как плачет по детям своим Рахиль,

И ей утешенья нет:

Сойдутся в поле и днесь, как ране,

Полки, ища правоту -

Но кто бы из них не споткнулся, ранен,

Все раны пойдут Христу.

Человек - стрела Твоя, Господи,

Ею правит Твоя рука,

Человек - стрела Твоя, Господи,

Но из ломкого тростника.

И если Ты не выпрямишь Сам

Полет искривленный мой,

И если воздашь по заслугам нам -

То кто вернется домой?

Трава полевая пока цветет,

Но что за срок у нее?

Готовьте путь Тому, Кто идет

Себе возвращать Свое!

Как тайны брачной девица ждет,

Как стража алчет рассвета,

Так все, что от Бога, во мне восстает

Приветствовать радость эту.

Ведь я - стрела Твоя, Господи,

Орудие, друг и раб.

Прости и помилуй, Господи,

Что я беспримерно слаб,

Что голос мой оказался тих,

И счастья не знать живым,

Покуда главой веселия их

Не станет Иерусалим -

Где всех исчислят по именам,

Где будут покровы сняты:

Победа - правым, а праведным - Сам

Христос, и притом - распятый.

20.02.03

Савонарола

Там, где живет сеньор,

Нет ни тоски, ни страха.

Там - высокий огонь,

Коему имя Свет.

Страшен же путь к Нему

Для бедняка монаха -

Перстный сгорит дотла,

Прежде чем быть согрет.

Горе, матерь моя,

Выносила ты сына,

Чтобы он пребывал

С целой землей в войне.*

Где же мои дары -

Мудрость, глас исполина,

Где твой, Господи, Дух,

Что почивал на мне?

Быстро же все ушло

В дней Страстных круговерти,

Стал я - пыль на ветру,

Страждущей плоти персть.

Только последний дар -

Дар христианской смерти, **

Дар Подражанья - мой,

Все еще здесь и днесь.

А у Того - молчал

Хор одобрений ангельский,

Мне ль воссиять, когда

Меркла звезда Лица.

Так и надо, что кровь -

То человек Евангельский,

Весь в крови, из крови -

Ave - рождается.

13.03.03

*Иер. 15.10

** "Искусство христианской смерти" - один из трактатов Джироламо Савонаролы

Самаритянин (Великопостные реколлекции)

"И Леонид под Фермопилами,

Наверно, умер и за них."

Г. Иванов

Словно по кочкам в болоте

Или по тонкому льду

Долго, не прямо иду

- Господи, Вы меня ждете?

Кто, как не я, ловил

Каждый Ваш знак глазами,

Кто исходил слезами

Слабости и любви,

Кто себе путы вязал,

Всем говоря, что свободен,

Кто, ни на что не пригоден,

Вам пригодиться желал,

Плачет с зари до зари,

В пыль перемолот путями -

- Добрый самаритянин,

не оставляй, подбери!

Жаром плавя печаль,

То не солнце ночное -

То, склонясь надо мною,

Мне мой Бог отвечал.

"Мало же любишь ты, друг,

Если взываешь ко Мне

Только когда тебе больно.

Я ли не звал тебя, друг,

Хоть обернуться ко Мне

В час, когда Мне было больно?

Что же ты просишь, несытый,

Жаждешь какой воды,

Кровью Моею омытый,

Растапливающей льды?"

Мне же - чего и желать

В мире, омытом потопом -

Господи, жажду иссопа,

Чтобы омыться опять.

Щедро полита, тяжелой

Гроздь винограда растет,

Так и Фьоренца цветет

Лилией Савонаролы.

В теле Невесты сокрыто,

Алое семя спит, *

Море курорта шумит

Там, над костьми Леонида.

Кто ж расплатился сполна,

Чье одеяние бело?

Цену всему, что ты сделал,

Смерть назначает одна.

Значит...

В гостинице - тишь.

Ложе, лекарства и стол.

"Где за меня заплативший?"

"Самаритянин?.. Ушел."

* Кровь мучеников - семя Церкви. Простите мне такую уж вовсе брачную аналогию.

29.03.03

+***

(Тереза Авильская)

О швы привыканья, о швы прирастания,

К земле пригнетанье, наверх не-пускание,

Кто с тленным срастется - разделит и тление,

Мираж утоленья, души умерщвление,

О швы привыканья, сердец усыпление -

Когда я вас рвать научусь без сомнения?..

О много любивший, о мало любимый,

Весь мир накормивший мой рыцарь незримый,

До смерти терпевший и смерть победивший,

Меня Своей смертью Себе обручивший,

Меня покоривший и мне покорившийся,

До малого хлеба для нас умалившийся -

Когда Ты вернешься по слову, со славою,

Чтоб швы привыканья порвались, кровавые?..

Почти что пропавшей, почти что погубленной,

О, как мне хотелось - Терезы возлюбленной,

Любовью взращенной, собою прощенной,

Любимой другими, себе возвращенной...

Ведь за расставаний таких исцеление

Не жаль бичеваний, не жаль умерщвления -

Но смысла-то, сердце, в трудах и аскезе,

Ведь Он не ревнив, Он Терезу - Терезе

Отдаст не без боли, хотя без запрета...

Она же - не спит и зовет до рассвета

Того, кто ушел, чтоб ушедшего звали,

Чьи ясли пусты, и камень Гроба отвален -

В какой колыбели Он спал, запеленат,

Где пелены сбросил залогом нетленным,

Кто первый из первых, не первый - единственный,

Лев рыкающий или Агнец таинственный,

И гроб Твой пустой, даже там Тебя нету -

Бродить ли по миру, зовя до рассвета?..

Но было ответом ли, мёдом излившимся,

Иль просто рассветом, по Слову родившимся -

Награда бессонных, пути окончание,

Терпенье влюбленных, святое молчание.

Залог ли незримый, ключ, зАмок открывший -

А благ не любимый,

а благ - возлюбивший.

5.04.03.

К отцу Доминику

*** "Все, что Я от вас хочу - это чтобы вы любили друг друга."

Солнце скрылось за хребтом,

Но еще видна

В свете серо-золотом

Тихая страна.

Сонной лентой вьется путь

До самих небес.

Брат, иди и не забудь,

Что Господь воскрес.

В перьях света, осиян,

Воздух словно мед,

И не сер еще туман

У недвижных вод.

В теплом золоте густом

Влагой пахнет лес -

Брат, дыши и знай о том,

Что Господь воскрес.

В ожиданье звезд открыт

Светлый небосвод.

Мир, недвижный лишь на вид,

К Господу течет.

Каждый камень отдает

Солнце дня рукам -

"В час, как ночь твоя придет,

Делай так и сам".

Воздух серо-золотой

Скоро станет синь.

Не согрет твоей звездой

Недостойный сын.

Ног босых не защитить,

Так я не привык -

Научи меня ходить,

Отче Доминик.

Я-то думал - каждый стих

Песни - плач дождя,

Капли крови ног твоих

На камнях найдя,

А о радости забыв,

Коей был ты жив -

"Брат, от счастья плачь и пой,

Ведь Господь - живой."

Я-то думал - путь прямой

Скор до высоты,

Я-то думал - я герой,

Ну почти как ты,

А забыл, что правит Бог

Путь Своих же стрел,

Если в этой крови ног

Радость не прозрел.

За тобой, идущим в мир

В белой простоте,

Я тащился, глуп и сир,

Подвига хотел -

Но расслышал в час благой

Строгий голос твой:

Жертва Богу не нужна,

Лишь любовь одна.

Сердце тает от нее,

Плавя плоть в слезах.

Как от жажды над ручьем,

Я над ней исчах.

Как Фома касался ран,

Глажу пыль дорог -

Здесь ведь тоже невозбран

Путь к Тебе, мой Бог.

Что ж я плачу, бедный брат,

От даров простых?

В небе плавится закат -

Кровь сердец святых.

Угасает нежный свет

Над моей страной,

Жертв на свете вовсе нет,

После той одной.

И не нужно прочих стран,

Пусть их вдалеке.

Как Фома касался ран,

Прикоснусь к руке

Брата, что умел любить

Больше моего.

Научи меня любить,

Больше ничего.

Sur le pas de Saint Dominique

2003-06-02

Шарль де Фуко

Мне скажут - сын, ты одинок,

Но я узнал: кто был далек,

Добавив кровь Христа в свою,

Ближайшим станет в срок.

А мне, едва с зарей встаю,

Все о любви речет мой Бог,

Он хочет мной полить песок,

И я его полью.

Я одинок, но как зерно:

Пока живет, оно одно,

И лишь когда в земле умрет,

Плоды дает оно.

И в одиночестве зерна

В день после земляного сна

Я проращу все имена

Тех, кто за мной пойдет.

Я прорасту, и будет плод,

И семя братьев обретет,

Пока ж светлеет небосвод,

Где ветер гонит тьму.

Как хорошо мне одному

Стоять и говорить к Нему,

К Отцу, мой Боже, Твоему,

Что семя сева ждет.

Как мне прекрасно, Боже мой,

На боль любви менять покой,

О ней все говоря с Тобой,

Едва отступит мрак,

И по Тебе томиться так,

Как по воде томится злак,

С Тобой быть жаждущей травой,

А с прочими - водой.

"Я расскажу вам, в двух словах,

Как умер белый тот монах,

Что никого не обратил,

Напрасно кровь пролил.

Знал языки каких зверей,

Просил воды у чьих дверей,

Бог весть - он будто и не жил,

Спалив себя в мечтах.

Осталось мало от него -

Обрывки платья одного,

Вода в кувшине, сухари,

А больше ничего.

Да мир, где, о себе забыв,

Искал он Бога от зари -

Теперь-то с ним поговори,

Теперь он точно жив".

5. 06. 2003

+*** "Но есть в сердце моем как бы горящий огонь, заключенный в костях моих"

Я знал без сомнений, что жертва священна,

Что кровь драгоценна - всегда драгоценна,

Что чаша ее пред очами Твоими

Наполнена многими, всеми святыми,

Священная кровь повторяющих Имя

Невидима миру, смешавшись с Господней,

Господней же крови вчера и сегодня

Так много стекало, на всех доставало,

Что наша, смешавшись с Твоей, исчезала,

Стекала с креста, омывала, питала -

Но кто бы узнал, что творится с другими,

С Твоими святыми, с Твоими...

А я, все несытый, склоняя колени,

Ребенок сомнений, ища откровенья,

Стоял и молил о воде омовенья...

Вода откровений - и той будет мало,

Когда нам любви, все любви не хватало,

Когда нам любви не хватало...

Но кто бы узнал, что творится с другими,

С Твоими святыми, с Твоими...

Но кто бы узнал - не просил бы вовеки

Ни славы такой, что живет в человеке,

Ни славы такой и ни слова такого,

Сдвигавшего горы, горящего слова,

Ни крови такой, что смешается в чаше

С надеждою нашей, спасением нашим,

С спасением нашим...

Я тоже не знал, но о милости этой

Просил каждой ночью, просил до рассвета,

Просил в утешенье и в смертной обиде,

Покуда себя - как он есть - не увидел,

Как есть не увидел...

Но кто бы узнал, что творится с другими,

С Твоими святыми, с Твоими...

Кто знал бы, как сладостен голос с Востока,

Как мука чудес бесконечно жестока,

Как воды горьки у ручья - не истока,

Как плачет зерно, что упало далёко,

Как мелются зерна, упавшие близко...

Но кто бы узнал, что творилось с Франциском,

Кто видел Терезу в боренье великом,

Кто знал бы, как плавится кровь Доминика...

Идет впереди, и за Ним не угнаться.

Пытаться, ломаться - и снова пытаться -

За посох цепляться, стократ отрекаться -

Вот Он обернулся. Ждет слова. "Осанна!"

Как мука чудес бесконечно желанна...

Но кто бы, но кто бы сумел отказаться,

Когда бы узнал, что творится с другими,

С Твоими святыми, с Твоими...

2003-06-28

Подражатель (Иероним Савонарола)

Срок заключения в тюрьме земной

Кончается, и иссякаю я.

Но город, для Тебя хранимый мной -

Вот, Господи, Флоренция Твоя.

Я как невесту привожу ее

К дверям, но сам не преступлю порог.

Ее на Сердце положи Свое,

Люби ее, как я б вовек не смог.

Ее храни у Сердца Своего,

Скажи ей, что оставишь нам потом,

Когда уже не будет ничего,

Когда совсем разрушится наш дом.

Я слышал голос на исходе дня -

"Приди, вернись, напрасно ты алкал,

Меня не ради Самого Меня

Искал - а значит, не Меня искал".

Но больше здесь меня почти что нет,

И хорошо, что некуда идти.

Осталось впереди - огонь и свет,

И нищета - равна Твоей почти.

Лишив меня обратного пути,

Как добр Ты был, не дав Себя предать.

Храни Свой город, а меня прости,

Моею кровью дай им увидать,

Как Тот, что одиноких вводит в дом

И пленных избавляет от оков,

Остался в одиночестве - таком,

Как ни один из нас, учеников,

Как повелитель всех небесных сил

Одних Своих оков не разрешил,

Простерт и наг средь равнодушных глаз,

Так бесконечно одинок без нас...

А может быть, удел святых Твоих

Подобьем быть, являть театр людской,

Чтоб через их тоску и слезы их

Болели зрители Твоей тоской?

Как больно, верно, умирать в огне.

Опять - почти, не так, как на Кресте.

Кто слеп, тот будет плакать обо мне,

Кто зряч - тот будет плакать о Христе.

2003-06-28

Паломник

"Гори, гори, моя звезда,

Звезда любви приветная..."

(простая старая песня)

Увязая в топком дне,

Шел по морю пилигрим,

Становясь в чужой стране

Безымянным и простым.

С тихим шорохом отлива

Уползала вдаль вода.

Чтоб идти и быть счастливым,

Нужно только знать - куда.

Забывайся белым сном

Среди ласковых камней,

Только помни об одном -

Есть любовь еще сильней.

Сколь дано любовей нам,

Сколько прежних ты забыл -

Где сейчас молчанье дна,

Помнишь, прежде ветер был,

Камни плавились, как воск,

Ходу звезд наперерез

Мчал счастливый Ангел гроз,

Двигая пласты небес,

И края простертых риз

Воздымали волн холмы,

Что как агнцы вскачь неслись

В громе труб Господней тьмы.

Растворяйся в реве вод,

Вместе с ними стань водой,

Выбирай из всех свобод

Под одною - той, заветной,

В небе дня едва заметной

Вифлеемскою звездой.

Средь соленых теплых скал

Дном морским, дорогой длинной

Шел паломник и шептал

О любви своей единой,

Той, которой нет сильней,

Хоть ее не видно вроде -

Но когда они приходит,

Все отступит перед ней.

Как живою плотью рук

Осязал себя, живого,

Чье сорвется имя в звук -

То, единственное, снова?

Страшно море, страшен страх,

Но есть вещи и сильнее -

Четки стиснувши в руках,

На крылах морского змея

Чье ты имя повторял -

Долго, страстно, как всегда -

Значит, вот она, узнал? -

Возвращается звезда.

Кроме плача, что ей дашь,

Об одном пред ней скорбя -

Ты забыл ее, она ж

Не оставила тебя.

И опять один ответ

Без нужды еще в вопросах,

И опять сомнений нет -

Только шляпа, старый посох,

И ни слова в небе белом,

И ни смерти впереди.

Только слово "Компостелла",

Да ракушка на груди,

Утоли мои печали

Дальним голосом Своим,

А потом - даст Бог - и дале,

К городу Петра вначале,

А еще - Йерусалим...

24.07.03

Доминиканское призвание

По узкой дорожке долины моей

Бежала собака, что снега белей.

Белей горностая, тонка и сильна -

Вовек я не видел таких, как она!

За дверью мелькнула, всех гончих резвей,

Я книгу отбросил, погнался за ней.

Мне мать закричала: "Куда ты, шальной?"

Невеста сказала: "Останься со мной!"

А брат остерег, что собака сперва

Меня искусает - и будет права.

Ах! Белый-пребелый Господень ты пес,

Ловец человеков, покой мой унес.

Не внял я родне, перепрыгнул порог,

И гнался за гончей так быстро, как мог,

Уже без дороги, вдоль пашен и рек -

Но мог ли я знать, чем окажется бег?

Ни дня передышки, ни мига, увы,

Лишь пес все мелькает средь острой травы.

В погоне по черным чащобам ночным

Лишь слезы мои были хлебом моим,

В лохмотья мой плащ растерзали сучки,

А обувь о скалы порвал я в клочки,

Растрепаны волосы, в серой пыли,

А руки мои стали цвета земли.

Теперь ни король, ни последний вассал

Дворянского сына во мне б не признал,

Давно позади мой родительский луг,

И странны и чужды мне земли вокруг!

Ах! Белый-пребелый Господень ты пес,

В зубах, как добычу, покой мой унес.

Дороги обратно уже не ища,

Сбил ноги я в кровь и лишился плаща,

Дыхание хрипом вскипало в груди,

Остался лишь он, белый пес впереди.

Но вот на исходе десятого дня

Застыла собака, взглянув на меня.

Стояла недвижно она на горе,

В зубах же ее длинный факел горел.

Полез я по скалам, зовя и свистя,

Пред белой мечтою дрожа, как дитя -

Ах! Белый-пребелый Господень ты пес,

Зачем ты, шептал я, покой мой унес.

И вот я поднялся, смятенный, как вор,

К ошейнику жадную руку простер.

Зачем тебе факел, шептал я, открой -

Затем ли, чтоб мир попалять пред собой?

Собака же факелом вбок повела,

Случайно одежду мою подожгла.

И пламя по мне побежало струей,

Так делая факелом - тело мое.

И вот целиком я охвачен огнем,

Но Господи правый, как радостно в нем -

Как будто сгорает для жизни земной,

Что было во мне, только не было мной.

Ах! Белый-пребелый Господень ты пес,

Спасибо тебе, что покой мой унес.

Победы и беды, что мнил я своим,

Сгорают во мне, превращаются в дым,

А что остается внутри, в пустоте -

Наверно, я сам, в наготе, простоте...

И мне остается желать одного -

Чтоб пламя до сердца дошло моего,

Где б белая правда осталась одна,

Мое всесожженье, до самого дна...

А в мире - что в мире? Средь скальных камней

Иду в обгорелой одежде своей,

Молюсь - или плачу, когда не молюсь -

О близких, все ждущих, что вот я вернусь,

И смотрит в глаза мои, полные слез,

Добывший меня для Хозяина пес.

11-08-2003

Подарки для Марии

Что же ты скажешь Марии,

Что ей подаришь ты?

В саду ее вечно живые,

Прекрасней твоих цветы.

Знаешь, тебя так мало,

Знаешь, она - Божья мать.

Знаешь, она теряла

Больше, чем мир мог взять.

Помнишь о прерванной радости,

Когда ты думал, что бел,

Помнишь о собственной святости

(которой ты так хотел) -

Это ль подарки для Девы,

Что мы взрастить смогли -

К белым ногам королевы

Лилии, все в пыли.

Это ль подарки для дамы -

Бедный, очнись, молись.

Смотрит спокойно и прямо

Статуя сверху вниз

На рыцаря, потерявшегося

Средь войн и любовей иных,

Когда-то в верности клявшегося -

Она ж над тобой, жених,

Спокойна, как все святые,

Свое возвратив опять.

Ведь что до дамы Марии -

Она-то умеет ждать.

Два дня прождала от пятницы,

Покровом своей головы

Не пламя Пятидесятницы,

А темный платок вдовы

Нося, и в свете пророчества

Стояла тенью во мгле,

В единственном одиночестве

На полной людей земле,

Чтоб после в дому Иоанновом

Каждый вечер ложиться спать

После взлета Его осиянного,

Без Него, без Него опять -

До самого дня Успения -

Полета и возвращения,

Без грома и всесожжения,

В день истины, тишины.

Знаешь ли, что прощение

Больше любой вины.

Рассчитано и отмеряно,

Не спрашивай - почему.

Доверие, только доверие,

Вот мера любви к Нему.

И, вопреки ожидаемому,

Оглядываясь назад,

Улыбнешься воображаемому

Тому,

Кто тебе здесь

Рад.

Успение девы Марии 2003

***

"Обернись, обернись, Суламита, чтобы мы посмотрели на тебя"

(Маленькая Тереза)

Я по садику бродила

И с любимым говорила,

Он меня, наверно, слышал,

Только вот не отвечал.

Я цветы ему срывала,

"Где ты, милый? - я взывала, -

Отзовись, скажи хоть слово" -

Только милый мой молчал.

Я по улицам блуждала

И любимого искала,

Я у стражи вопрошала -

Не прошел ли мой жених?

Он высок, в одежде алой,

Юн и стати небывалой -

Только стража отвечала,

Что не видели таких.

По пустыне я скиталась,

Ног следы искать пыталась

Средь песка и трав колючих,

Где тропа его легла.

Воздух жарок был, как пекло,

И краса моя поблекла,

И в руках цветы увяли,

Что ему я собрала.

Я ходила по темницам,

Долго вглядывалась в лица -

Вдруг средь узников мой милый

Оказался невзначай?

"Я его ищу по свету,

Псицей следую по следу -

Не видал ли ты, тюремщик,

Мужа-солнце, отвечай!"

А тюремщик в крик: "Давай-ка,

Убирайся, попрошайка!"

Мне насмешкой отвечая,

Указал на дверь рукой:

Может быть, бедняк безродный,

Тот, которого сегодня

Умертвят на месте лобном,

Муж для нищенки такой.

Я по месту горькой казни

Все искала без боязни -

Если впрямь убит любимый,

Мне бы тело повидать,

Кровь омыть, умастить миром,

Спеленать и спеть над милым,

Мне бы плакальщицей первой

Над красой его рыдать.

Но меня опередили,

Без меня его омыли,

Мне ж пещеру указали,

Чтоб поплакать я могла.

Так пред другом я предстала

Без цветов, без покрывала,

От стыда лицо закрывши,

Не юна и не мила.

Был же голос: "Суламита!

Лилия, росой омыта,

Оглянись и не беги ты,

Лань, от взгляда Моего".

Я узнала голос милый,

И лицо свое открыла,

И к гробнице обернулась -

А в гробнице - никого.

2003-08-15

Пустынная молитва

Рыбак наш в вере нетверд,

Рыбак наш считай что мертв,

Он бросил весло и грустно плюет за борт,

И думает всё о том,

Зачем он оставил дом

И пустился в неверное море, вслед за Христом.

Он помнит, что слышал зов,

Да только не помнит слов,

Он вымок, а кроме того, упустил улов,

Он сшил из сетей гамак,

Да только его никак

На лодке не приспособить, бедный дурак.

Когда он был слаб и мал,

Господь ему пить давал,

Всегда разговаривал с ним и рыб посылал.

Теперь у него беда -

Он думал, так будет всегда,

А вместо ответа с небес - дождевая вода.

Он помнит, как при Христе

Он мог ходить по воде,

Да только следов на волнах не видать нигде.

Он, помнится, даже кричал -

Господь же не отвечал,

Или временно был недоступен - в общем, молчал.

Быть может, Ловец ловцов

Не любит плохих гребцов,

Иль просто устал с ним возиться, в конце концов?

И морю бедняк не рад,

Не хочет смотреть назад,

Вперед же тем более тошно - такой расклад.

Господь же сидит на корме,

Молчит, Себе на уме,

И тихо гребет, невидим в туманной тьме.

Он в воду смотрит светлС

И ждет, не хмуря чело,

Что друг настрадается всласть - и возьмет весло.

07-09-2003

***

Совершенно не факт, что мы будем теми же впредь

И не станет стеклом, что меж нами было стеной.

Мировой вопрос - стареть или не стареть -

Есть вопрос не науки, а только веры одной.

Совершенно не факт, что вопрос содержит ответ,

Но вот цель и исход, несомненно, содержат путь.

Мы увидим вместе с тобой - почему бы нет -

Как легко возвращает Господь, что хочет вернуть.

А в дали-далеке темнеет запретный лес,

А в лесу, словно сердце, бьется чаша Грааль...

Совершенно не факт, что мы будем счастливы здесь,

Совершенно не факт, что это и вправду жаль.

12-09-03

***

У затворника нет

Больше сил на затворы,

Он нарушил обет,

Он отправился в горы,

Он взял самоотвод,

Бросил лодку и невод,

Он опять - только плоть

И не годен для неба

Он купил пистолет,

Бросил книги на свалку,

А свободы все нет,

А себя так же жалко,

Он залез в самолет,

Все желая повыше,

Он летит и зовет,

А его и не слышат

Кто не может летать

В своей маленькой келье,

Будет звать благодать

И покой и веселье

Сотни лет, море сил

Попаляя и тратя -

Лучше б пил и забыл,

Там ведь нет благодати

Да - не хочется лжи,

Правду ж сам не ответишь

Ты - свет миру, скажи,

Почему ты не светишь?

Дверь увита плющом,

Но замка на ней нету,

Ты же можешь еще,

Ты же можешь быть светом

Твоя лодка вдали

Плачет возле причала,

Ты был солью земли

Столько раз - все сначала

Ты все плачешь и спишь,

Без покоя и воли,

Ты домой не спешишь,

А земля просит соли.

2003-10-19

Прикровенный

Кто окликнет меня, кто укажет

До источника водного путь,

Бесполезному путнику скажет -

"Вот мой дом, заходи и пребудь",

Кто утешит, кто скажет "сыночек"

Всем безотчим, идущим в ночи?

И, утрачен в ночи одиночеств,

Что есть мочи кричу - не молчи!

Дай мне руку во тьме, дай мне руку

И влеки меня в путь за огнем! -

Одиночество - страшная штука,

Не солги, что не знаешь о нем.

Кто же сей, и каков он воочью -

Тот, кто в полном молчанье сквозь лес

Провожал меня темною ночью,

А как вывел под небо - исчез?

Кто он, молча стоящий поодаль -

Эта тень на причале ночном -

Я еще ему сердца не отдал,

Я едва только знаю о нем...

Бедный челн мой по гладкой лазури

Неужели он молча опять

Направляет в борение бури,

Где всю ночь ничего не поймать?..

Ты же знаешь Его, господина -

Вот Он смотрит из чаши скорбей,

Совершающий нас воедино

Не воленьем, а кровью Своей.

Он и скажет желанное слово,

Испрямит кривизну всех путей,

Соберет всех потерянных снова -

Но питья Его прежде отпей.

Для чего - мое сердце не знает,

Только вкус этот будто знаком.

Так, склонившись, рыбак причитает

Над пробитым своим челноком,

А потом замирает, не споря,

Не храня ничего своего:

То Иисус, идя берегом моря,

Окликает, заметив его...

2003-11-09

Про борьбу

Джироламо за белым столом

Боролся с чумой,

Говорил, что чума нипочем

Тем, кто хочет домой,

Его били, отсутствие крыл

В вину положив,

А он все говорил, говорил,

Пока был еще жив.

А Иаков у брода стоял,

Нерушимо стоял,

И боролся - а с кем, и не знал,

То есть знал, но скрывал;

А противник до свету молчал,

Притворясь Судьбой;

Знаешь, с кем я борюсь по ночам?

В основном - с собой.

Петр Веронский боролся за тех,

Кто его и убил.

Мейстер Экхарт боролся за всех,

А себя погубил.

Но ведь это - не смех и не грех,

А круговорот:

Это честно - бороться за тех,

Кто тебя убьет.

Вот разрушили новый храм,

Очень ценный храм.

Я сказал бы, что не был там,

Да не знаю сам.

Там собралось много людей,

Праздник прочили.

Почти каждый кричал - убей:

Вслед за прочими.

Каждый был сюда приведен,

Все не сами шли;

Кто сказал бы, что это - он

Первый крикнул - пли?

А теперь - не друг друга ж винить,

Посидим в тишине.

Мне ведь с этим собою - жить,

И бороться - мне...

Кто разрушить отдал приказ

Храм его души?

Этот кто-то стоял среди нас,

А теперь - ищи!

Ведь хотели - путями стрел,

Да не достало сил...

А Господь на них посмотрел -

И просто простил.

2003-11-21

A love story

Вот такая простая картина,

Путь средь многих земных путей:

Жил Алейн, жила Вильгельмина,

Им хотелось иметь детей.

За три дня успели влюбиться,

Та - принцесса, этот - поэт.

На двоих им, если сложиться,

Было тридцать и девять лет.

Ничего-то они не боялись,

Хоть на свете была война.

Рядом ехали и смеялись,

Пожениться вот собирались,

Как с победой придет весна.

...Он жил дольше, жизнью простою,

Защищал короля и честь.

А она-то стала святою,

В честь нее и часовня есть.

В двадцать с лишним - Господня милость -

Воссияла, бела, как звезда.

Но такой она мне не снилась

Никогда еще, никогда.

Что ж поделать - плотская память.

Понимаю, чего ж не понять.

Но закрою лицо руками -

И так ясно вижу опять,

Как они под снегом полночным,

Улыбаясь, идут вдвоем.

Это даже не ропот, Отче,

Это - ревность о доме Твоем.

2003-11-22

Петушиный крик (Gallicinium)

В дороге долгой пилигримской

Остановись, замри на миг:

Кричит петух, тот самый, римский,

Что отменил Сионский крик.

Закрой глаза, свой шрам не трогай:

Неисцелимых - видишь - нет.

Смотри, как этой же дорогой,

Повторный раз держа ответ,

Боявшийся, но ждавший часа,

Пред петушиным криком прям,

Чужой рукою препоясан,

Походкой старческой, но - сам -

Рыбак, давно забывший невод

Для душелСвецких сетей,

Под неправдоподобным небом

Бредет ко святости своей.

2003-11-22

Приглашение к молитве

Я боюсь слова "Бог",

лучше слово "судьба",

Но когда в небесах

не хватало лица,

я возжаждал Тебя

У семи сильных ангелов

дело - труба,

Не одна - целых семь,

и кто будет готов,

как они затрубят?

Это действенней мора,

быстрее, чем яд:

Затанцуют холмы,

море встанет до неба -

светила гасить.

И кто будет готов -

уж наверно не я,

Но мне все-таки есть,

но мне все-таки есть,

у кого попросить.

Углядеть, как рождается

из ничего -

Как подслушивать шепот

влюбленных в ночи.

И хотя я все время

твержу "не молчи" -

Но готов ли я сам

хоть чуть-чуть помолчать,

чтоб расслышать Его?

Мейстер Экхарт сказал -

в темноте и нигде,

А мне чаще казалось -

везде и во свете,

Но слова - отражение

в мутной воде,

Так я с лупой искал,

а Огромного - самого -

и не заметил.

Едет пС небу плуг,

бесконечно большой,

Небо пашет под нас,

пашет без лемехов,

Так восславим дар смерти

бессмертной душой -

Этот предохранитель

на нашей природе

от смертных грехов.

Мы же - зерна, которые

всходы дадут,

Странным образом встав -

вот вся вера моя -

из земной темноты.

Так оставим же все

на пятнадцать минут,

Ну хотя бы на десять,

забыв обо всем,

что не Ты.

2003-11-28

Подражание Песне Песней

Возлюбленный мой прекрасен, он сын царя этих мест,

Он - лилия средь долины, мечта любой из невест,

Он - драгоценный жемчуг, что лежит на моей груди,

Возлюбленный мой прекрасен, и равных ему не найти.

Когда по улице едет он с непокрытою головой,

От счастья становятся золотом камешки мостовой.

Глаза его - кречеты неба, что смотрят от солнца вниз,

Высок он, как кедр ливанский, и строен как кипарис.

Когда он в ристанье блещет - огнем становится сталь,

Когда он играет на лире - смолкает даже печаль.

Лицо его - словно солнце, не может светить одному.

Возлюбленный мой прекрасен, и я не ровня ему.

А я бы проснулась рано, приготовила фрукты и мед,

А я бы проснулась рано, знай я, что он придет,

А я б молоком умылась, чтоб стать светлее светил,

А я бы краше родилась, чтоб он меня полюбил,

Я б села к окошку с лютней - пусть слышат, как я пою,

Но он уже у порога, он в дверь случится мою -

Ах, где мне укрыться, чтобы

он не заметил меня,

Во что нарядиться, чтобы

он видел только меня?

Возлюбленный мой прекрасен, твердить мне не надоест,

Не знаю, как он и выбрал беднейшую из невест,

Возлюбленный мой прекрасен, как царский сад по весне,

Не я его выбирала - он сам явился ко мне.

Когда он в проломе становится предстателем за народ,

Цветы в пыли распускаются, где кровь его упадет.

Когда он проходит улицей, ища себе отдых и кров,

От горечи камни плавятся, где падает его кровь.

Когда он смеется - сердце сдержать в себе не могу,

Но он печален, когда я от взгляда его бегу.

И не успеть нарядиться, лица уже не умыть -

Наверно, поздно стыдиться, наверно, пора открыть?

В руках его длинные раны, доспех изрублен в бою,

И этими-то руками он в дверь стучится мою,

И где мне укрыться, чтобы

не видеть раны его,

И как измениться, чтобы

закрылись раны его?

2004-01-12

Великопостное

За ветер в ивах, птицу в поднебесье,

На воскресение похожий свет

Готов воскреснуть всяк, воскреснуть с песней

И петь, что вечного паденья нет,

Но как - ради сокрытого, забытого,

Кому и самый свет наш - только тьма,

Крылами белой темноты укрытого,

Того, кто непостижен для ума

И недоступен чувствам - только птица,

Чрез светлый зал мелькнув из тьмы во тьму,

Где в этой тьме надеется укрыться

И почему боится, так боится,

Стремясь в окно полночное - к Нему?

А истина лежит спокойней снега,

Ее не ищут для нее самой,

Ее высСты не берут с разбега,

В нее идут, как пилигрим - домой,

Она - простор, она - покой и воля,

Она до непонятности проста:

В свой теплый дом бредя усталым с поля,

Киринеянин не искал креста.

Не святости хотела Вероника,

Дрожа и тщась застиранным платком

Коснуться не неведомого Лика -

Лица того, кто был на смерть влеком...

Но на стомерных зиждутся законах

Трехмерные события земли,

И, замерев, дивятся на иконах

Те, что случайно Богу помогли,

А губы их сомкнуты - и пойми-ка,

Возможно ли от Бога убрести...

Но долго ли нам бедным, Вероника,

Стоять по сторонам Его пути?

2004-03-11

(Томасу Мертону)

Пьет воду сосна из песка, не сливаясь с песком,

Но вместе с песком на эстампе сияет потом.

Духовная жизнь освящает тебя целиком,

С душою и телом, мечтой и больным животом.

И ставший собой, ничего своего не храня,

Кривой траекторией в вечность, но все же вперед,

Идет брат Людовик в одеждах слепого огня

И ждет, как Христос опаленных его позовет.

А хочется - все получив, ничего не отдать,

Ничем не рискуя, из сумерек выйти на свет?

Бонсай на окошке, проснись, не довольно ли ждать

Христа для довольных собою,

Которого нет.

2004-03-31

Путь в ЭммаЩс - 2

Ах Господи, мы ль не хотели

Еще раз увидеть Тебя!

Мы шли в ЭммаЩс и скорбели,

Надежду свою погребя,

Твердя, что надежда убита,

Распята на каменном Лбу,

Скорбя, что надежда сокрыта

В заваленном камнем гробу -

И так не заметили сами,

Ослепнув от тяжких забот,

Что тем же путем между нами

Живая Надежда идет.

2004-04-06

Noche oscura

Все просто для любви:

Так мать молодая

Почует плач ночной

И в спальне самой дальней.

Так пакости свои,

Прощенья ожидая,

Я каждый выходной

Несу в исповедальню.

Но что же делать мне,

Когда уже не делом,

А сердцем дурен весь,

Боясь исцеленья,

И прячется во тьме

Желавший быть белым -

А мне б остаться здесь,

В тени искупленья,

Как сотник в час грозы,

Как Лазарь во прахе,

Уже не палачом,

Да все не в платье жертвы -

И ждать в тени Лозы,

В желанье и страхе,

Как скажет, что почем,

Воскресший из мертвых.

А оставаться с Ним

Для любящего - просто,

Раскрой глаза средь ночи,

Поход продолжается:

Идет обратно в Рим

Старенький апостол,

Идет куда не хочет,

Да вот - улыбается.

2004-04-27

"Если я пойду и долиною смертной тени..." (Пс. 22)

Вот паскудное счастье неверных -

Умер чей-то родной, но не мой.

"Охрани нас от всяческой скверны

И верни наших братьев домой".

Окружен сотней лиц прокаженный,

Но никто не есть истинно с ним -

Боже правый, солдатские жены

Запевают, а мы помолчим

О беде, что минует и милует,

Обходя этот дом стороной,

О звезде, что горит над могилою -

Над чужой, не над нашей могилою -

Вифлеемской огромной звездой,

Потому что ведь есть Разделивший

Одиночеств любых глубину,

В одиночестве мира застывший

Непостижным путем в вышину -

Только тайна сия велика есть.

Помолчи, не прося и не каясь.

На себя и не отвлекаясь,

Что удержишься, не зарекаясь.

Голос умного, голос учтивого

Рядом с голосом истины тих,

Внемлет лишь гласу крови Жених -

И друзья вопиющего Иова

Умолкают, ведь Бог не за них,

Лишь на миг возжелавшие тоже

Разделить эту чашу сполна -

Благодать, ни на что не похожую,

Жало боли, касание Божие,

Пробуждающее ото сна.

2004-04-27

Песенка Терпения

Как-то в пути, темнотою измучен,

Песенке, песенке был я научен,

Песенке в несколько строк,

Чтоб напевать по пришествии тени,

В ветре хотений, в тумане сомнений

Падая с ног:

"Кто не умрет - тот в Тебе не родится,

Зернам бояться ли тьмы,

В меленке черной

Мелются, мелются бедные зерна,

Мелется, мелется Божья пшеница,

Мелемся мы."

То набежит, то немного отпустит.

Не поддавайся ни гневу, ни грусти,

Все краткосрочней дождя:

Друг, не сдавайся, ты тьме не давайся,

Но оставайся, живым оставайся,

Песенку тихо твердя:

"Кто не умрет - тот в Тебе не родится,

Зернам бояться ли тьмы,

В меленке черной

Мелются, мелются бедные зерна,

Мелется, мелется Божья пшеница,

Мелемся мы."

Падать-то некуда, кроме как в Бога,

Может, от нас и хотят-то немного -

Не отдавать, не гореть,

Но претерпеть слепоту - не затем ли,

Чтобы на новые Небо и Землю

Вышло смотреть,

Вышло получше смотреть.

"Кто не умрет - тот в Тебе не родится,

Зернам бояться ли тьмы,

В меленке черной

Мелются, мелются бедные зерна,

Мелется, мелется Божья пшеница,

Мелемся мы."

2004-05-10

Огонек

Дорога до дома друга не бывает длинной. (Датская пословица)

На позицию девушка

Провожала бойца.

Обещала любить его,

Ждать его до конца,

Чтоб потом возвращаться в дом,

Лампу жечь до утра -

Может, веке в двенадцатом,

Может, только вчера.

Может, кто-то вернется жив,

Может, кто-то и нет,

А над тем огоньком в ночи

Белой звездочки свет -

То лампадку похожую

Жжет спасенный солдат

В вышнем городе Божием,

Где святые не спят.

Огонек тот негаснущий

Призывает домой

Может быть, под Тулузою,

Может, под Костромой,

Так на всех мировых путях

Под неслышимый зов

На позицию девушки

Провожают бойцов.

В звездном ветре качается

Огонек светлый мой,

Все всегда возвращаются,

Не домой - так Домой,

А дорога, пока идешь,

То страшна, то трудна,

Но до нашего дома все ж

Не бывает длинна.

А дорога, пока идешь,

То крива, то темна,

Но до дома Господня все ж

Не бывает длинна.

2004-05-20

Пьетро ди Верона

Господь говорит тихо.

Господь не трубит в трубы,

И если сомкнуть губы,

То, может быть, и удастся

Расслышать Его голос

Тому, кто имеет уши,

А после - только бы слушать

Тихий Его голос.

Бывает, что этот Голос

Гремит, как труба к свободе,

И выбивает из сёдел -

Но это - ужасно редко.

Морские волны разводит

Гласом при всем народе,

И с ног сияньем сбивает,

Как было с Павлом из Тарса.

Но чаще речет Он тихо,

Светом ли, песней без слов ли

Бессмертной птички на кровле,

Замеченной Псалмопевцем.

И Петр Веронский с амвона,

Когда его все слышат,

Порой говорит тише,

Чем Петр Веронский - в могиле.

И молчалива влага

В Чаше в руках Сыновних,

В кою еще безмолвней

Нисходит Отцовский голубь.

Слушай негромкий голос

О том, как тиха победа:

Кровью на дерне - "Credo".

Silentium, Петр Веронский.

Чем оно станет, как минет время -

Церкви Триумфа алое семя:

Светом, святящим святое место,

Храма прохладой в жару сиесты,

Белой иконкой у изголовья -

Знаком, привычным взгляду любого...

Может быть, Credo - такое слово,

Которое можно писать лишь кровью.

2004-06-11

Ветер оттуда

Как пахнет ветер...

Ты помнишь эти

Листья бессмертные,

Листья бессонные,

Июльского ветра

Огнем опаленные,

А ночью - прохлада

Из Райского сада

Город погладит

По травам выжженным -

"Стерпится, сладится,

Выжили, выживем".

Ты помнишь ветер,

Что пах похоже -

Но что ж это, что же -

Запаха след,

Будто и нет его,

Будто и нет...

Две тысячи лет

В каждом ветре на свете -

Струйка и этого:

Что пахнет жаром,

Травою тщедушной

На скальнике старом,

Пыльной и душной

Землею Бога -

Надеждой твоею,

Последней из истин,

И кровью немного -

Всё пахнет ею,

И ветер и листья,

Но это не страшно.

Голгофский ветер

Уснет на рассвете,

Вдыхай и не спрашивай -

С востока на запад

Катящийся запах,

Знакомый запах

Спасения нашего.

2004-07-09

*** (нагрешимши)

"Кому прощается боле,

Тот боле может любить".

Не знать бы подобной боли,

Не видеть бы этот бич

В крови Господней - опять

В руках, гвоздя бы не вбить

В Его раскрытую пясть -

Замкнуть бы слух, отвернуться,

Молчать, на лицо упасть,

Солгать, что не ждешь вернуться,

Отвергнуть все наперед,

Назваться - "Не Твой народ",

Покровом тьмы обернуться,

Чтоб Он перестал глядеть...

Но кто там по саду идет,

Ни ветви не преломляя,

Спокойный, как тот, кто ждет,

Исход заранее зная,

Длинные листья травы

Рукой пронзенной лаская...

Его и не ждали вы -

Ну разве в конце времен -

И я не готов, увы -

Но, тихий и прикровенный,

Лицо открывает Он.

И я склоняю колена.

Он не говорит ничего,

Стоит и смотрит смиренно.

А рядом с Ним - Магдалена,

И разбойник ошую Его.

Они стоят и молчат.

2004-07-23

*** Карельское

Посмотри вкруг себя, на молящийся лес -

Как он плачет камнями и сонмом древес:

Антидот уже принят, но боль еще здесь,

Раны мира в процессе леченья.

Претворенное благо в потире небес

Рвется вниз, сослужить на беднейшей из месс,

Человек же глядит на искупленный лес,

Не учась от него поклоненью.

Гнет поклоны трава, птицы славу кричат,

Тихо молятся воды, свечи сосен горят,

Ветер в колокол неба звенит, как в набат,

Возвещая о Свете от света.

Только я промотал четверть века подряд,

Чем-то жил, что-то делал - и где результат?

Результат налицо - мой Спаситель распят,

Я же толком не помню про это.

Miseremini, травы и сосны вдали,

Расскажите о Том, кто взошел от земли

Без величья и вида, для Кого вы росли

Столько лет, оставаясь собою.

За меня попросите, как я бы просил,

Будь я честным, как вы, перед Господом сил,

Как прозревший Иаков, что у брода застыл,

Побежден по прошествии боя.

Так помилуй меня - не как милует друг,

Но как милуют воды, смыкаясь вокруг,

Омывая без слов и смывая недуг,

Давний гной вымывая из раны,

Чтоб наверх, по ту сторону древней войны,

Ни своей и ничьей не упомнив вины,

Я бы вынырнул там, где мы все не нужны,

Но я слышал - желанны и жданны.

2004-08-10

Пилигрим (отец Доминик)

Не приняв ни даров, ни пут,

Избегая ненужных слов,

Кто сорвался в нежданный путь,

Словно пес на хозяйский зов,

Словно птица на зов весны,

Что неслышно режет моря -

По дорогам чужой страны

Словно хлеб, себя раздаря,

И с пустыми руками, что б

Ни провидела в них молва,

Отирая усталый лоб

Со звездой, что горит едва,

А ее беспокойный свет

Рассмотрел лишь тот, кто смотрел -

А таких здесь почти и нет,

Да и сам он не вовсе бел -

Снова тщился спасать других,

Ждал в гордыне - поймут, пойдут...

Снова слезы лил из-за них,

И постель ему будет тут,

Где Творец зеленой земли,

Не прося никого винить,

Уступил Свой камень в пыли,

Чтобы голову приклонить.

2004-08-27

Недо-суицидальное (теория!)

Виновато оно, одиночество,

Когда забываешь в ночи

И имя свое, и отчество,

И все, что сказали врачи.

Ни рыбак, хоть и самый пропащий,

Ни плотник, что делает стол,

Ни один человек настоящий

До жизни б такой не дошел.

Не прошел бы такой порочный,

Такой героический путь,

Все стараясь свой разум полночный

Зацепить хоть за что-нибудь -

Ну за ветку хоть заоконную,

За звезду, что над ней горит,

Что-то крепкое, овеществленное,

Что за Господа отговорит -

Пожалеть себя обязательно,

На потом весь мир отложить -

Это только, тьфу, для писателя -

Расхотеть среди ночи жить

И поймать себя уже в воздухе,

С осознаньем, что опоздал,

Разглядев и ветку со звездами,

И любовь, которой так ждал...

Ни мытарств. Ни запертой комнаты.

Это образы. Все - не те.

Только это одно запомни ты -

Кто смотрел, смотрел в темноте

Парой глаз из светлого мрака,

Куда ты не мог посмотреть,

Кто смотрел на тебя и плакал,

Когда ты хотел умереть...

Вдох и выдох. Это уж слишком.

Я люблю Его. Мы не враги.

Заходи, мы выпьем винишка.

Береги себя. Береги.

2004-08-27

О защите

Живущий под кровом Всевышнего -

Вот так и я -

По сенью Его покоится,

Любовь моя.

Спокойны под крыльями Вышнего

И явь, и сон,

Когда за меня боишься ты -

Я защищен.

Но веришь ли, наше достоинство

Не в том, не в том.

Увы, ярко-белое воинство,

И щит с крестом -

Защита Его не в том, прости,

Чтоб встать средь них.

Прикинув размеры пропасти,

Зову живых.

Мне крылья бы, как у сокола -

Над славой дней,

Над всем, что вокруг да около,

Надеждой всей -

Увидеть гору высокую

И Крест на ней.

И нас оставляя перед горой

Во власти тьмы -

Защита Его не в том порой,

Чтоб жили мы.

Защита Его не в том, мой друг...

Прости опять -

Но как нам, не выпустив всё из рук,

Его обнять?

2004-09-08

О мучениках

Сын

Снов и житий,

Книжный храбрец застарелый,

Будь

Хоть ученик,

Хоть теоретик простой -

Вот,

В тысячный раз,

Сердце рвалось и горело -

Мол,

Се человек,

Мученик Божий святой.

Рать,

БИлым-бела,

Что пополняется вечно -

Мне ль

Место в строю,

То командиру видней -

Ни в правоте,

Ни в прямоте не замечен,

Кто ж

Я на земле,

Есть ли я вовсе на ней?

Их

Мимо ведут

На эшафот или нА кол -

Друг,

Стань среди них

Или наплюй и забей.

Вот,

Грохнул Беслан,

Я же смотрел и не плакал,

Вновь

Не отнеся

Голую правду к себе.

Что ж,

Хватит сидеть,

Можно пойти к ней навстречу:

Нет

Римских арен -

Есть ИзраЭль и Китай,

Но,

Ни в прямоте,

Ни в правоте не замечен,

Просто молюсь,

Просто боюсь, так и знай.

Но,

Может, и нас

На перекличке запишут -

Знай,

Это для всех,

Только успей - отзовись,

От одного

Только от Бога завишу -

Брат,

Делай как я,

Только от Бога завись.

Есть

Список надежд,

Если уж веры так мало,

В итоге плевать,

Кто там сейчас на коне:

Пусть

Всё оно шло

Криво и плохо сначала -

Встань,

Шанс еще есть,

Шанс на хороший конец.

2004-09-30

***

Дом Доминик шагает одиноко

По земле прекрасной, по Лангедоку,

Ветер нагретый никнет осторожно

К стопам его сбитым, да к пыли дорожной.

Истинно спокоен, кто спокоен в Боге,

Петь бы да смотреть, как встают по дороге

С золотом солнца, с синей горной тенью

Скученные крыши малого селенья.

Красные крыши, шпиль посередине,

Город вкруг церкви - так строят и поныне,

Свет Божьим взглядом на стерню ложится -

Что же вы плачете, Pater Dominice?

Или вы знаете - церковь век закрыта,

Дикие маки пробивают плиты -

Некому украсить - Господь Сам украсит,

Не сказав ни слова о дне ли, о часе,

Жатву приготовит, нальет соком лозы -

Но нету жнецов, и жатву топчут козы...

Или вы видите - по Божию миру,

Сытым городам, деревенькам ли сирым,

Да, по всей земле, от севера до юга

Бедные грешники мучают друг друга.

Кто из них не спит в темноте до рассвета

В жажде завета, в поисках ответа -

Ясного как день, хотите ль, не хотите ль -

Он не победит - Он уже победитель.

Злы сыновья, и виноградари пьяны,

Бога несущий носит Его раны,

Вроде истончается нить, да не рвется,

Значит, найдется, кто-то отзовется

На зов командира - одинокий ратник -

Плакать о других, выходя на виноградник,

И писать за всех исповеданье веры

Кровью на полу Сеговийской пещеры,

Молиться за тех, кто не умеет молиться -

Значит, все сложится, Pater Dominice,

Мы исцелимся, обретая лица -

Так что же вы плачете, Pater Dominice...

2004-10-16

Ностальгическое (Подражание БГ)

Боже, храни паломников весь бесконечный путь -

С их портретами Господа, греющими им грудь,

С их туманною трассою и коротким днем впереди,

С их невезухой массовой везде, кроме как в пути.

Да не преткнутся стопы их, когда они налегке

На автобан выдвигаются с куском багета в руке -

Плохой улов для разбойника, и как всегда ни при чем,

С ангелами спокойными, бдящими за плечом.

С бедными их родителями, все ждущими их назад,

С их святыми хранителями, что с ними в кабинах спят,

С ракушками компостельскими - Господне их серебро,

Хранимое рядом с паспортом и заначкой в двадцать евро.

Им ведь немного надобно - мессу, хлеб и вино,

Карту да выезд из города, пока не слишком темно.

Достоинств у них не сыщется, но Ты возразишь навряд -

Они Тебя любят, Господи, и все время благодарят.

Так помилуй их, Господи, не жди до Судной трубы,

За все, что они наделали, за все, что хотели бы,

И когда их помилуешь и напомнишь Благую Весть -

Ускорь им выдачу визы и оставь их как они есть.

2004-10-29

На ранней заре

"И молвил нищий седой старик:

Ты отдал мне все, что мог.

Но я не старик, святой Мартин,

Я Иисус, твой Бог..."

Я вышел в путь на ранней заре

- на ранней заре, на ранней -

Я шел и пел о своем Царе,

Что был моим от утробы,

И плакал я о своем Царе,

Которого нет желанней,

И падал снег на руки мои,

Из рук Царя - на руки мои,

На руки земли, в сугробы.

Его от ранней зари ища,

Ища по давнему следу,

По первому снегу следов ища,

Скажи мне, мог ли узнать я

В Тебе, без Мартинова плаща -

Искомую мной победу,

В сосуде глиняном - питие,

В стигматы скрывшем в черном тряпье -

Очередное распятье.

Я дал десятку Тебе, мой Господь,

- на ранней заре, на ранней -

А мог бы сотню, о мой Господь,

А мог бы сердце - за это,

Прозрачной кровью снежная плоть

Текла по незримой ране,

Слезами Божьими плакал снег

О безответной любви ко мне,

О царском счастье ответа.

2004-12-04

Фанжо-Монреаль***

Земную жизнь пройдя до середины,

А может быть, пока до четвертины,

А может быть - кто знает - на две трети,

Я потерял тебя, мой светлый Свете.

Пред зеркалом своей любови сидя,

Я в том, что мнил Тобой, себя увидел

И взгляд отвел от этого лица.

И может, я добрался до конца,

А может, наконец стоял в начале.

А Монреаль, Фанжо и Пруйль молчали,

Во сне шаги святого Доминика

Опять услышав - догони, верни-ка,

И сделай не своим, но здешним, прежним,

Идущим в Рай в заплатанной одежде,

С лицом спокойным, скрытым капюшоном,

С лицом невидным, с сердцем сокрушенным...

Но даже из глубоких вод былого

Мое лицо выглядывает снова.

Все дети на родителей похожи -

Что скажешь мне, отец? Я, верно, тоже?

А ты молчишь, не выходя из тени,

Указывая мне на эти стены,

Умевшие от века быть стенами,

За Господа смотрящие за нами.

Здесь нищий шел. Он не копил, но славил.

Он слов для повторенья не оставил.

Кто не владеет - нищ. Кто нищ - тот свят.

Они молчат. Бог благ, они молчат.

Montreal-Fanjeaux 2004

(lieux saintes Dominicaines)

Вертеп

Порой мы богаты, у нас ведь есть благодать,

И силы, чтоб правильно думать и поступать,

И молодость, чтобы смотреть не вокруг, а вперед,

И дом, где хотя бы собака - а все-таки ждет,

Но что остается, когда и это пройдет,

Что нам остается, когда и это пройдет?

Одно милосердие, нищее, как нагота

Младенца. И мертвого тела на древе Креста.

А был ли ты, бедный, воистину наг и открыт

Смотри на холодный вертеп, где младенец не спит

Совсем деревянный, и тем беззащитней вдвойне

И снег на ладонях Младенца, протянутых мне.

Заполни меня ответом, ведь я пустой.

Я сложные знаю, но мне так нужен простой -

Ответь мне, что надобно делать нам с нищетой,

Ответь мне, что нам хотели сказать нищетой?

Порой мы бедны, и даже - очень бедны.

Порою мы, кажется, сами себе не нужны.

Порою мы делаем зло, отчего и грустны -

Так грустно, когда на других не возложишь вины.

Ночь празднует, ясли торжественным снегом кропя.

Я знаю Того, кто взял это все на себя,

Я знаю Того, кто взял это все на себя.

2004-12-27

(Октава Рождества)

Малая Гефсимания

Какая беда - течет вода, падает снег, сменяются дни,

А мы от боли кричим всегда, когда замечаем, что вновь одни,

Но, вступая в этот ужасный сад, и не чаешь выйти оттуда жив -

Где синие тени тебя сторожат, и каждый шаг твой и стон твой лжив,

Где синие тени древних олив расскажут тебе, что смысла нет,

Что ты не выйдешь отсюда жив, потому что мертв уже много лет.

Но был один, кто прошел впереди, кто уже побывал и в этом саду,

И если за ним все равно идти - так что же, значит, и в сад войду.

Не думай ни сердцем, ни головой, и образов из себя не зови,

Он просто здесь, и руки Его - такие же теплые, как твои.

Ты - пясть тепла и бессилье страстей, да в плоти сеть кровеносных рек;

Человек достоин жалости всей уже за одно - что он человек.

Куда ж там небо - вот он, разрыв, мое соучастие в тайне зла,

И вера моя, что заступник жив, преткнется там, где я правда слаб,

И правда - никак, и правда - темно, и нищая милость во тьме молчит.

Но там Ему нужно только одно - чтоб кто-то бодрствовал с Ним в ночи,

В Его такой глубокой ночи,

Которая - ночь, кричи не кричи,

А что поутру - говорилось, брат,

Но мы проспали. Такой расклад.

Все в сад.

Для начала пройдемте в сад.

2005-02-01

Врасплох

Nestis quia hora Dominus venit

"У нас наблюдается критическая нехватка всего" (Рей)

Роса ночная под солнцем тает,

Торчат над городом три креста.

Еще никто ничего не знает,

А та пещера - уже пуста.

В дому просыпается мирный житель,

Но спит отплакавший ученик.

На чем Ты строишь, Домостроитель,

На чем тут строить - ведь мы тростник.

Ни сладких вин и ни яств обильных -

До пира съедено все, Жених,

И мало масла у дев в светильнях,

Когда приходишь взглянуть на них,

Как добродетель слепить из чувства,

Из смертных слов - бессмертный завет -

И в праздник грустно, и в доме пусто,

Ни веры нету, ни смысла нет,

И света мало, и как не бывало

Даров, копимых Тебе, мой Бог -

Всего оказывается мало,

Когда Ты нас застаешь врасплох.

Но перед вошедшим - никак иначе.

И каждый встанет, себе вопреки,

Как хлеб, преломлен, готов к раздаче

Одним касаньем Его руки.

Великопостное - 2005-02-22

Св. Агнесса

Машинист и сам не знает,

Что везет тебя - ко мне.

(БГ)

Ах, тот, кто чувства не скрывал,

Кольца в ночи не целовал,

Любовь по имени не звал

С оглядкой, втихомолку,

Кто тайно крестик не носил,

Кто рыб в песке не рисовал -

Да, тот, кто тайно не любил,

В любви не знает толку.

Кто уст запретом не смирил,

Их раскрывая лишь в мольбе,

Да, тот, кто тайно не любил,

Не знает, что за счастье -

На слезы маме, в смех толпе

В спокойствии или в борьбе,

Века молчанья о Тебе

Расторгнуть в одночасье.

Сказать о всем, вступая в круг

Пред тысячами жадных глаз -

Открыть любовь в единый раз,

Навек расторгнув узы -

И много будет их у нас,

Свидетелей в наш первый час,

Свидетелей, мой милый друг,

Для брачного союза.

Но каждой тайне - свой черед.

Не знает радостный народ,

Ни тот, кто смерть с листа зачтет,

Кто об измене молит,

Ни даже тот, кто меч возьмет -

Кому особенный почет -

Что он к Тебе меня влечет,

И стыд - не нужен боле.

2005-03-07

***

"Если вы душевнобольны, это означает, что у вас есть душа"

Кота, мой друг, кота,

Котенка сердце просит,

А может, заюшку или щенка.

Как холод, как беда,

Из сердца кровь уносит

По мировой по нежности тоска.

Что делать мне с тобой,

Стаканная ты буря -

Жевать травинку, плакать ни о чем,

Во след Царю царей

Слепую душу щуря -

С мечом, с ключом ли он

иль под бичом.

И это ль тоже Он -

Пылающий глашатай,

Рожденный как Огонь

идти в огонь

Под знаком малых птиц

И бабушки горбатой,

Целующей пронзенную ладонь.

28.03.2005 Prouilhe

*** (Японские мученики ОП)

Вместо ветви оливковой - пастырский посох, отец Доминик,

Так решает Господь, и Ему-то виднее всегда.

Но пока на песке еще живы мои города,

Но пока я, рожденный просить, привыкать не привык -

Я смотрю, и я вижу так ясно - оливковый лес:

Это ветви в руках у японских твоих сыновей,

Целый сад, насажденный в неведенье пястью твоей,

И один дряхлый сын твой в одной из бессчетных церквей

Поднимает потир, хорошо различимый с небес.

29.03.2005 Prouilhe

Адорация

Если бы смерти не было,

Мы никогда и не жили бы,

Мы никогда не молчали бы,

Мы стали бы голой похотью.

Мы отрешились печали бы,

Наследство свое забыли бы,

И никогда не узнали бы,

Что Ты принес нам, Господи.

Тихие, словно мертвые,

Опущены очи мытаря

На руки Твои простертые,

На рану Твою открытую.

13.04.2005 Bordeaux

Челнок

To Mother Claire

En la arena

He dejado mi barca

Junto a TМ

BuscarИ otro mar.

В каких морях, благословенный,

Челнок твой носит по вСдам,

Что за небо полнит твой парус,

Ты, ушедший искать иного моря?

Тяжела ли сеть твоя от рыбы,

Подгоняют ли добрые ветры,

Не обманут ли ты позвавшим

На иную, на бСльшую ловлю?

- Челнок мой для вод таких не создан,

Как щепку, его швыряют волны,

То возносят до самого неба,

То бьют и почти разбивают.

Улов мой прекрасен, прекрасен:

То раковину подарит море,

То тину морскую и пену,

То и вправду - серебро живое,

Живое серебро, тяжесть рыбью,

Прорывающую слабые сети.

- А плачешь ли ты, благословенный -

По ночам хотя бы, украдкой, -

Разрывается ли надвое сердце

Об оставленном береге зеленом?

- Да, я плачу о береге зеленом

И о всех берегах на свете,

И о том, что нельзя человеку

И в море уйти, и оставаться.

И оставшийся плачет, и ушедший,

И ветер их слез не осушит.

- Одинок и бел, благословенный,

Ты как птица морская на камне.

Скажи, пожалеть тебе случалось,

Что однажды послушался зова?

- Никогда, ни единого мига,

Ни в бурю, ни в месяцы безрыбья!

Всякий берег однажды преходит,

Только море пребывает вечно.

2005-04-22 Prouilhe

Адорация-2 (Камни живые)

Не прошу ни сил, ни отваги,

Только слух, раскрытый на весть.

Хорошо мне, Господи благий,

Хорошо мне с Тобою здесь.

Никогда б не сходить с Фавора,

Но и там я пока - изгой.

И Фавор, и Голгофа - горы,

Не стоит одна без другой.

Кто опоры скал вековые,

Чтоб доделать нас до конца,

Заменил на камни живые -

Плотяные наши сердца,

Кто пришел к Его не искавшим,

Оживил им камни в груди,

Но с любым Его возжелавшим

Он всегда - на шаг впереди.

Он тебя позовет - Мария! -

Но не даст себя удержать.

Быть из плоти, камни живые,

Значит плакать, значит дрожать,

Вот такая Его наука -

Чем сильнее, тем и больней.

Да, любовь - смертельная штука,

Но попробуй расстаться с ней.

Но попробуй без этой боли

Хоть на миг остаться во тьме,

Даже если сказано - Noli,

Noli, noli tangere Me.

Не остаться пришел со мною,

Но позвать меня за Собой.

Только сердце мое - плотяное.

Если больно, значит - живой.

2005-04-24

*** (Челнок-2)

...А порою нужно не так уж много,

А порою нужно безумно мало -

То, чего не нашлось для нашего Бога,

То, чего Ему на кресте не хватало -

Немного причастности, капля дружбы:

Не думай, что все окажется ложью,

Но все-таки то, что кажется нужным -

Сплошные подобия близости Божьей.

Ее никак не схватишь в объятья,

Она как небо - смотришь и плачешь,

Но якорь обрублен, Брендан и братья,

Так ветра вам в парус, и доброй удачи.

Такая нелепость: чем ближе, ближе -

Тем лучше видно, насколько далёко.

Но я, и глаза закрывая, вижу

С весла летящую воду востока,

Пресную воду морей востока,

Крайнее море, где так одиноко,

Как больше нигде на земле - но поди же

Взгляни обратно - с такого-то срока...

И се, никогда не будет довольно,

Пока твоя боль не станет победой.

Человек - это, Боже, звучит так больно.

Но Бог-то знает. Ему поведай.

2005-05-27

Et omissionem

Наше ничего, Господи -

Вечерня, наспех прочитанная,

Копейка, нищему поданная,

Долг, с отвращением выполненный -

Вот они, наши подарочки.

А платы за эти сокровища -

Надобно, Господи, надобно:

Давай-ка нам милости, милости,

Неизреченной радости,

Еды и любви человеческой,

Да не забудь о вечности,

О которой мы и не вспомнили.

...Господи, только миловать.

Что ж еще с нами делать-то.

2005-06-11

Мысли о Церкви

Мы идем все вместе, хотя не знаем о том,

Кто с возвышенным сердцем, кто с больным животом,

Со святою Агнессой и с продавцом сигарет -

Мы идем все вместе, хотим того или нет.

И новый мученик града говорит палачу:

Не ругайся, не надо, я ссор с тобой не хочу,

У меня есть надежда, у тебя есть приказ -

Но мы идем все вместе, и Бог радеет о нас;

Бог радеет о нас, наш Бог радеет о нас -

Так о чем нам ругаться, Бог радеет о нас.

Эту тайну не понял даже Генрих Восьмой,

Убивавший монахов, чтоб спать с новой женой,

И ни жена, ни парламент истолковать не могли,

О чем же те улыбались, когда их мучить вели.

Картезианцев уводят, сэр Томас смотрит им вслед*,

Так мы идем все вместе, есть шансы выйти на свет,

Какое мне дело, что течет из моих глаз -

Не обращайте вниманья, Бог радеет о нас,

Бог радеет о нас, Бог радеет о нас -

Так чего нам бояться, Бог радеет о нас.

В корабельной команде - помнишь ты или нет -

Не только Дева Мария, но и поганый сосед.

Мы драим палубу рядом, мой сосед Кабысдох,

Раз Капитан тебя терпит - а так ли ты плох?

И на кой нам корабль, кроме того, чтобы плыть,

А говорят, за штурвалом - тот, кто умеет рулить,

Мы с тобой еще живы - значит, кто-то нас спас,

Так продолжим грести - Бог радеет о нас,

Бог радеет о нас, Бог радеет о нас,

Так чего еще нужно - Бог радеет о нас.

А у отца Доминика над тонзурой - звезда,

Он друг рулевого, и он знает - куда,

Там то ли суд, то ли праздник, то ли оба подряд,

Но мы с ним в одной лодке, а он отчетливо рад:

"По справедливости страшно, но есть шанс - по любви,

По справедливости страшно, но там у нас есть свои,

Сквозь толщу хлеба смотрели - а тут увидим ан фас,

Об остальном стыдно париться: Бог радеет о нас".

Бог радеет о нас, Бог радеет о нас,

Так зачем же я плачу - Бог радеет о нас...

2005-06-22

*- св. Томас Мор

Молитва в искушении

Друг мой Луиджи Гонзага,

Дай свою лилию мне,

Коснись ей моего сердца,

Видишь - со мной беда:

Я проиграл еще раунд

В очередной войне

С собственными глазами,

Смотрящими не туда.

Друг мой святой Антоний,

Лилию наклони,

В моем-то садике чахлом

Такие и не растут.

Пусть ее запах Неба

Даже в такой тени

Покажет, как не хочу я

Навеки остаться тут.

Свет мой, Дева Мария,

Лилия всех долин,

Делая, что ненавидел,

Я вспомнил то, что любил.

Дай мне, взгляд опуская,

Видеть следы в пыли -

Следы ушедших за Агнцем,

Где бы Он ни ходил.

Вы, кто идет за Агнцем,

Куда Он ни держит путь,

Напомните, как хочу я

С вами идти след в след,

Чтобы под вашим касаньем

Оправился как-нибудь

Даже и мой несчастный

Полуувядший цвет.

Друг мой, Луиджи Гонзага,

Друг мой, добрый Антоний,

Свет мой, Дева Мария,

Скажете - мало любви?..

2005-06-22

Lazarus

У меня глазная болезнь - я смотрю не туда,

У меня болезнь головы - в ней сплошная вода,

У меня больное сердце - в нем мало любви,

Я четвертый день как умер, приди, оживи!

Я лежу в пеленах - но уже начинаю смердеть,

Хорошо, что не видно себя - противно глядеть,

Чем я глубже закопан - тем лучше для прочих людей,

Но ведь Ты меня любишь, раз плачешь о смерти моей.

Так приди, мой Друг, отвали этот камень-беду,

Позови меня, и я встану, и я пойду,

Назови мое имя - и падут катаракты с глаз,

И я буду славить того, кто опять меня спас.

Разорви мои узы, отсеки меня от скалы,

Напугай меня так, чтобы сам я вышел из мглы,

И я, бедный, пойду, холод тела неся к огню,

Славить жизнь возвратившего мне - сотый раз на дню...

2005-06-23

Мысли о выборе

И еще говорю,

и еще повторю:

это выбор, и его надо делать сейчас:

Либо ты Голиафа, либо он - всех вас,

Либо сильно отстать, либо дальше идти,

Либо быть имущим и еще обрести,

Либо - неимущим, и сам выбирал.

Ты держись, дружок, это ж разве аврал.

Это ж разве петля, это ж разве нож -

Это пакт: быть счастливым или не быть.

Ограниченности не уберешь,

Можно сесть в ней и плакать, а можно - жить.

Посмотри, как лист выполняет сполна

Работу Божию - быть листом.

Как старается птица, и как честна,

Воздымая крылья в служенье простом.

Не вещи в себе, но вещи в Другом,

А ты - погоди - что ты делаешь здесь?

В этом поле нельзя ошибиться врагом,

Но с твоей стороны тоже кое-кто есть.

Смотри, как милость идет впереди,

Взломать и наполнить твой темный скит,

То смертестремительную теснит

Смертебежная сила в твоей груди.

Не признать не вышло. Значит, к или от.

Это не лекарство от твоих невзгод.

Не история чья-то таинственная.

Это - жизнь твоя единственная.

25.07.2005

***

"Уйди, ненавистная смерть,

Не засти мне света, когда я читаю,

Не шли повестки моим любимым,

Не улыбайся из каждой щели,

Из каждой хроники и даже сказки,

Пошла бы ты вон из моего тела".

"Да где бы ты был без меня,

Где взял бы другую мерку для зерен,

Ведь я теперь тоже на Царской службе,

Ведь я - только страж у Пустого Гроба,

Спокойный стражник у входа в тело,

Концом копья указующий в небо".

2005-07-26

*** (тяжелый новициат)

Боже, приди избавить меня

от смерти в моей плоти,

Скоро приди, до рассвета дня,

Чтобы меня спасти.

Миру ничто мой ничтожный сбой,

Мир не горит вокруг -

А я поссорился сам с собой

Из-за Тебя, мой друг.

Друг, я не первый, кто взял разбег

И поскользнулся - да,

Тот же диагноз - я человек,

То есть - сплошная нужда.

В зеркале грешников передают,

А надо бы - образ Твой.

Это полезно - вчера был крут,

Ныне - вровень с травой,

Сказано слово - вчера был здрав,

Ныне - кровью сочусь.

Не ожидаю слова "ты прав":

Только "очистись, хочу".

И, начиная новый отсчет

В доме, что был тюрьмой,

Любящему Любимый речет:

"Плачешь - значит, ты Мой".

(август 2006)

***

Робинзон, этот остров обитаем,

Не один ты тут такой обитаешь,

Что ж ты сам себе Библию читаешь,

Делаешь зарубки на двери?

И с ружьем средь ужасов и таин

Ты вершишь свою жертву - выживаешь,

Скоро ль тайну важнейшую узнаешь:

Робинзон, этот остров - материк.

15.09.2005

***

(Томасу Мертону)

Нет повести печальнее на свете:

Сетей не рвали - пустовали сети,

Никто не умер и никто не предал,

Никто не взял, чего Господь и нИ дал.

Но все сдались, и не друг другу - вместе:

Так жаждущий бежать сдается чести,

Тому, что больше жажды жить - сдается,

И погибать на поле остается;

Так мученик сдает себя на муки,

Диакону так связывают руки.

И Ланселот в опочивальню к даме

Не восходил смертельными ночами,

И королева, лилия долины,

Не зачинала Логрии кончину,

А Ланселот встречал рассвет во бденье,

Достигнув нищего благодаренья

Забвенным лесом, а не темным садом,

А Ланселот остался Галахадом.

И все собой остались, ибо жалость -

Цена бытья собой, и мне осталось

Смотреть сквозь кровь души, как во Граале

Пресуществляется вино моей печали.

20.09.2005

Голоса

В моих садах поют дрозды -

Порою трели их чисты,

Порой на голос Твой похожи,

Порой они из темноты -

Бензопилой по голой коже,

Я знаю, это все не Ты.

Ты говоришь: "И здесь Я тоже".

Пишу Твой зов, а Ты - зовешь.

Не перевод, сплошной подстрочник -

О том, как бьет в скале источник,

И как легко, когда идешь

С Тобой на пир, равно под нож,

И равно свИтлы день ли, ночь ли...

Я знаю, Ты меня не рвешь -

Ты мне вправляешь позвоночник.

2005-10-10

***

Моей любви нужны слова.

Твоя любовь всегда права.

В моей плоти закреплена,

И зла не делает она.

А я из тех учеников,

Чья вера вечно просит слов,

Моя святая простота

И не проста, и не свята,

Я засыпаю, прошен бдеть,

Моя любовь - кимвал и медь,

Моя любовь едва жива -

Твоя любовь всегда права.

И я не знаю ни о чем -

Ни что окажется ключом,

Ни что окажется дверьми,

Ни научусь ли я с людьми,

Не спутаю ль Тебя с людьми,

Не ошибусь ли я дверьми.

В какой земле далекой ждет

Любовь, что ребра мне пройдет -

В Твоем саду гарантий нет.

Спит ученик. Далек рассвет.

Суббота, ночь. Гарантий нет.

И Ты один - на все ответ.

От оправданий кровь во рту.

Куда мне, брате? - В темноту,

Которая как день светла,

Где Ты не причинишь мне зла.

2005-10-27

Адорация-3

Всё прошу, как ни благодари я,

Как ни слушай - всё не умолкаю.

Из меня негодная Мария,

Да и Марфа тоже никакая.

Изо всей семьи я разве Лазарь,

Что на зов из гробового плена

Не готов и слаб, выходит сразу,

Весь в слезах срывающий пелены...

Ничего не зная и не чая,

Только улыбаясь шире, шире,

Он стоит и плачет, возвещая

О Тебе своим наличьем в мире.

2005-11-17

RES (Адвент)

Ждущий молчащий лес

В свете и снеге весь

Внемлет - вечно и днесь -

Вести: "Ты есть, ты здесь".

Выявлен, обнажен,

Схвачен Тобой как есть,

Слушает, поражен,

Своего творения весть.

Мучим вместе со мной

Мой рождественский лес

Мукой любви одной -

Res имя ей, Res.

Res, Господи, Res,

О, какая Вещь -

Клин посреди небес,

В истинной крови весь,

Где в сердце дел и словес

Идет, выносим едва,

Снова в крови - процесс

Нашего Рождества.

2005-11-29

*** Душа моя во мне, как дитя

Кто войдет в Твой, Господи, город,

Кто ступить во врата возможет,

Кто взойдет на святую гору,

Кто на жертвенник дар возложит,

Кто в невинности руки омоет,

Выходя пред Твоим народом,

Кто вкусит Твоего покоя,

Именуемого - свобода,

Кто, оставшись ночью при гробе,

На рассвете не умирает,

Чья душа, как дитя в утробе,

Узнавая Тебя, взыграет -

Неужели лишь тот, кто сможет

Улыбнуться с разжатой дланью

И ответом Твоим, мой Боже,

Примет даже Твое молчанье?..

...Так. Но слышишь ли - как младенец,

Там, во мне, все плачет и плачет.

2005-12-20

*** Маргарита Венгерская

Источник жизни, бьющий в ночи,

Ищи, Маргарита, и будь смелей

Во тьме журча, он властней кричит,

Чем голос труб, чем кровь королей,

Чем крик петуха Петру на беду,

Чем зов любви, чем приказ суда.

Источник жизни в тайном саду

Ищи, Маргарита, и будь тверда.

Какая там праведность, милый мой -

Немногим меньше, чем ничего:

Одно желание стать собой,

В запретной тьме отыскав его.

А глубже - лишь тайна целящих ран:

Все горы мира, все корабли -

Простор затвора, и океан

Немого клуатра в центре земли,

И тихая весть пасхальной зари

В седых небесах над зимой твоей:

Источник жизни, скрытый внутри,

Найди, Маргарита, и жизнь имей.

От каждого вдоха гортань горит,

И с каждым шагом тропа все уже -

Но тот, кто воды не найдет внутри,

Вовек ничего не найдет снаружи.

2006-01-05

Авва Антоний

"возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад

не благонадежен для Царствия Божия" Лк 9:62

Возьми в свою руку камень пустынь

Лишенный дыханья, он здесь - а ты

Все время уходишь, уже летишь

Смотри ж, пока можешь, смотри и слышь

Как с шорохом тихим трава растет

Как время течет, как ветшает свод

Как над голосами бдит в тишине

Источник жизни - ее вовне.

Возьми в руку день, что бежит от глаз

Она уйдет в землю, но не сейчас

Какой же там мир, куда там покой

За руку война - чтоб была рукой

И в час пораженья, как выйдет срок

Найти ею руку Твою, мой Бог

И нет нужды выходить на бой -

Твоя война идет за тобой

И нет нужды в разжатии рук -

Твоя пустыня тебя вокруг

Пустыня - то место, где нет дорог:

Проложишь - будут. Где нет времен:

Назначишь - будут. Здесь ты и Бог,

Его молчание - тоже Он.

Все слышно - молчишь или говоришь,

И явь - это только когда не спишь,

А сон - это только тонкая явь.

"От тела смерти меня избавь!

И телом жизни меня облеки,

Во тьме дотянись до моей руки -

Хороший был парень, и жил как жил

Да поздно с поля, теперь бы сил".

Не ищешь кого - ищешь как любить.

Не ищешь, где сердцу пронзенну быть -

Копье меж ребер само найдет,

Пройдет, и положит новый отсчет.

Спросив, не замкнешь для ответа слух.

Услышав, не сделаешь вид, что глух.

Отправив вызов, не бросишь бой.

"Оставь именье, ступай за Мной".

2006-02-11

ђSolo Dios Basta!

Холодно, Господи, холодно - где бы тепла,

Чтобы растаяла вся эта гадость внутри.

В этой войне виноваты ли наши тела -

Ты посмотри, ну за что мы их так, посмотри.

Делают, бедные, делают, что им велят -

Ходят вослед за душой, свою вечность губя.

Вот и глаза мои, Господи, снова болят -

Больно им, бедным, что я не смотрю на Тебя.

Полно нам, Господи, плакать и плакать опять

Нет, говорим, ничего у нас, нет ничего,

А потеряв, начинаем искать и искать,

И говорить, говорить, что лишились всего.

Если чего потеряли - теряем себя,

Если чего обрели - не найдем с фонарем.

Если чего у нас нету - так только Тебя:

Все потому, что никак не берем, не берем.

2006-02-16

Ordinatio

Я - Франсуа, чему не рад.

Никто ни в чем не виноват,

А просто, брат, такой расклад:

Собою быть непросто, брат.

(Почти Вийон)

Вот оно братство,

Твой драгоценный елей,

Бедных богатство,

Сердце души моей.

Вот она милость,

Голая, как игла:

Все, что случилось,

Впаяно нам в тела.

Это - печать счастья,

Божье в моей крови,

Это - мои пясти,

Вложенные в Твои.

В каждой пустыне,

В пропасти, на горе

Руки - отныне -

Связаны на алтаре.

То, что никто не знает,

Пока не окажется там:

Выбор не совершают,

Выбор вершится сам.

Много гостей в чертоге -

Твой, а не мой, чертог.

Ты говоришь "Вы боги" -

Я говорю - "Ты Бог".

Вот - отныне не гостем -

Другом Твоим, Жених,

Ломкий, почти как Гостия,

Пресуществлюсь для них.

Так, ничем не владея,

Ничего не боясь,

Господом в дом Закхея

Входит истина в нас.

Не как позор Ноя -

Как Vere Corpus нага.

(То, что она не со мною,

Не значит, что я солгал.)

2006-03-06

на волю!

Давай, мой поезд, крути колеса,
Старайся, братец, вези меня,
Дорогой сглажен, путем обтесан,
Я все похожей день ото дня.

Я тем похожей, чем я прохожей,
Чем я паломничей день за днем,
Ведь путь-дорога есть имя Бога,
Его же Истиной мы зовем.

Но мне дороже назвать Его же
Вот так, как мама Его звала,
Друзья и братья - и я бы тоже,
Но это, Боже, Твои дела.

"Ну что стучишь?" - спросил отворивший,
А я стою, боюсь говорить.
Я делал выбор, глаза открывши -
Так что же, будто теперь закрыть?

"Не беспокоясь"? Не беспокоюсь.
Быть как дитя - чтобы стать большим.
Давай мне руку, давай мне поезд,
Влеки меня, и мы побежим.

17.03.2006

***
Единственная истинная могила навеки пуста.
З. Ольденбург

А над моим монастырем -
Луна такая же, как здесь.
Мы все когда-нибудь умрем,
Но это радостная весть.

Разлом проходит посреди
Любого сердца, лба и уст,
Но это будет позади:
Наш общий гроб навеки пуст.

Какая рана, милый друг -
Поражены ей даже Вы,
Но вот, над Пруйлем лунный круг,
А тени башен - до Москвы.

Дрожит огонь над алтарем,
То ночь Субботы, благий мрак.
Мы все когда-нибудь умрем,
Но невозможно ж вечно - так.

17.03.2006

***

Все у человека было:

Имя у него было,

Братьев было с избытком,

И сердце было в груди.

Говорил - ничего у него нету,

Говорил и терял постепенно:

Сперва потерялось сердце,

Потом - остальное все.

А Бог все равно оставался.

И вложил ему новое сердце.

2006-03-29

Молитва (Salvator meus)

Спаситель мой, излечи меня,

Учитель мой, научи меня,

Защитник мой, охраняй меня,

И смерти моей не отдай меня.

Борец за меня, победи меня.

В Твой новый день разбуди меня.

Войсководитель, направь меня.

Любимый брат, не оставь меня.

Куда мне нельзя - не пусти меня.

Распятый мною, прости меня.

Что мне даешь - разделяй со мной.

Мой добрый друг, поиграй со мной.

Дай видеть, как Ты несешь меня.

О всех моих обнадежь меня.

Радость моя, утешай меня.

Мир и покой, утишай меня.

От уз моих разреши меня.

Создатель мой, заверши меня.

2006-04-05 (Винсент Ферьер)

Элегия Ордену

Я знаю совершенно слепого и очень больного священника, дона Бернардо. Он сказал мне, что иногда чувствует себя самым счастливым человеком на земле, не понимает, за что ему такое счастье, и это счастье - его священство. Я верю ему. У меня то же самое с Орденом. Можно быть счастливым, даже когда тебе плохо: как можно быть влюбленным, даже когда болит нога. Это называется призвание? Наверное.

Какое слово древнее, какое

Ненужное, немыслимое - брат:

Как будто выход из того же чрева -

Знак большего, чем схожий цвет волос:

Но - та же кровь, но - общее наследство,

Врожденная защита: этот - свой.

А это что? Знак знака, дважды символ,

Наследство общее - цветущий крест

И черно-белый - девство с покаяньем -

наряд, нелепый, словно слово "брат".

Мы родились на разных континентах,

но главное рождение - древней,

в тринадцатом, на юге, в Лангедоке,

и оба знаем, как зовут отца.

Куда деваться? Так ли это больно

тебе, и так ли радостно, как мне?

Я чую Бога - как огонь, как руку,

Как голос говорящий и зовущий,

Такой живой, порою очень больный,

Хоть кажется - идет из-под земли.

Смотри, не отрываясь, на работу,

На рост травы, на радость всех времен:

Любовь до семижды седьмого пота-

Терпи, доверься - это тоже Он:

Из нашей плоти - теплой глины - лепит

Доминиканцев. Есть такой народ.

Не уходи. Кого оно зацепит -

Тот все равно далёко не уйдет.

2006-12-мая

***

Когда оно перестанет болеть,

Когда перестанет - пусть не сейчас -

Не говори мне, что смерти нет:

Скажи другое - она за нас,

Теперь за нас, разорвана сеть.

Вот они раны - по всей земле,

У всех болит, и в шуме ветров

Стоим на тонущем корабле,

Но ты скажи мне - чем глубже ров,

Чем ближе пропасть - тем нам светлей.

Когда я буду в последней из рек

Тонуть, и молча скажет поток,

Что я всего только человек,

скажи за меня - либо все и навек,

Либо - зачем хоть что-то, мой Бог.

Дитя заплачет - услышит мать.

Пока твой голос сквозь темноту

Еще я слышу - скажи опять:

Смотри, Воскресенье - не "нет" кресту

Но эти раны - будут сиять.

(май 2006)

Сердце Иисуса (23.06.06)

Возлюбивший Своих - до конца возлюбил, до конца,
До конца их любви, что кончается с первой бедой,
До концов Своих пальцев, отверзнувших очи слепца,
До конца Своих сил, истекающих кровью с водой,

До конца их надежды, что редко прочнее их тел,
До конца златоверхого Рима и после того -
Принужденья не знает Господь, коль Себя Самого
Не принудил идти: только так, по любви, и сумел.

***

Выведен в бездорожье

Властной Его рукой,

Слушай молчание Божье,

Думай, кто ты такой.

Правда лицо открывает,

Знакомы ее черты:

Все не всегда бывает

Так, как задумал ты.

Небо чисто и строго

Проповедует жизнь,

Славят деревья Бога,

Ввысь указуя, ввысь -

Что ж я несчастен, Боже,

В этом Твоем саду,

Что ж несвободен, что же

Все не живу, а жду?

Кто же меж нами стену

Выстроил, объясни,

Кто же сковал мне члены,

Скованы ль впрямь они?

Вот он, порог Господня

Дома. Платформа Сходня,

Электричка, благая весть.

Царствие, что сегодня

Начинается - здесь.

2006-07-07

Игнатий Антиохийский

Старый епископ Игнатий решал важнейший вопрос:

Что ему делать со смертью, Иисусе, Твоей и своей.

Старый епископ Игнатий взялся за дело всерьез,

Хотя у него оставалось на это лишь несколько дней.

Старый епископ Игнатий совершал путешествие в Рим -

Не зрителем в цирк, однако, но всей программы гвоздем,

Влекомый куда не хочет, в пути он писал своим,

Что он идет куда хочет, и скоро мы всё поймем.

Никто не желает боли, и всякий слеп в темноте,

Но ради лучшего может хорошее стать врагом.

Епископ ты или просто разбойник на правом кресте,

Главное здесь не в месте, главное здесь в другом.

Некто, прошедший первым, был тоже томим тоской,

И мог - но не рвал веревок, как стали Его вязать.

И нам, одаренным смертью, проклятой смертью людской,

Теперь подарили что-то, что мы не умеем взять.

Старый епископ Игнатий выходил на песок войны,

Стоя на твердом камне, что всяким скалам скала,

Слова уже все потратив, говорил прямотой спины:

Никто на свете не сможет теперь причинить нам зла.

Не знаю, что поняли люди, глядевшие со всех сил,

Как на арене мололась в крови Христова мука:

Не знаю, что поняли братья, которых он так просил

Увидеть, что он увидит, коснувшись стопой песка.

Старый епископ Игнатий мог ошибиться в строю

"Иоанна, Стефана, Игнатия". Однако же, Римской канон.

Но если он все-таки прав, он вложит монетку свою,

Когда перед каждым встанет вопрос,

На который ответил он.

2006-07-07

***

Ходишь во тьме да ходишь,

ищешь где посветлей,

Ищешь то, что похоже

на то, что тебя спасет,

Ждешь еле слышного слова -

Дождавшись, не пожалей

Все прочее отодвинуть,

освободить проход.

Если Господь об этом

скажет в твоей груди,

Все замолчит мгновенно,

даже твой крик в ночи.

Он не доскажет слова,

но все равно иди,

Может, в пути доскажет,

ты только сам молчи.

Все обратится в сор,

что выживет - станет ключом,

Что будет открыто - впустит,

а нет - умрешь у дверей,

Вот она, тайна призвания,

а мы почти ни при чем:

В паз ложится мозаика,

в постель жениха - невеста,

Душа занимает место,

там-то и счастье ей.

Годы нам не помеха:

мы - помеха годам.

Мили любви не помеха:

помеха милям - любовь.

Все будет больней и лучше,

чем ты бы придумал сам,

Плачь - но открой ворота,

ропщи - но сердце готовь.

Вот, навстречу выходят,

каждый молод, как жизнь,

И ни один не спросит,

хочешь ли с ними в путь -

Спросят - собрал ли вещи,

скажут - поторопись,

Да не собрал, конечно,

ну без вещей как-нибудь.

Древо, что мнили мертвым -

кто видел тебя живей,

Где, под каким светилом

светлей, чем в Божьей тени?

А я ничего не знаю,

кроме любви своей,

Опять ничего не знаю,

Ты уж мне объясни.

2006-08-24

*** (pИre Lacordaire)

Здравствуй, осень моя. Светло на свете.

Мир вращается, возвращаясь к Отцу.

Брат Анри по пути Спасителя встретил -

Не как виденье, но лицом к лицу:

Как осенний свет, по-Божьи случайное

Совпадение камня, луча, листа,

Как сердечный приступ, как острую тайну

Присутствия, что прибывает всегда.

Распадется семя - проклюнется семя:

Так становится жизнью, что было бедой.

Познакомься с Тем, кто все это время

Держал твою голову над водой.

Никогда не поздно, а теперь и не рано.

Стой и смотри на свое бытиё -

Как ветер уносит шелуху твоих планов,

Оголяя призвание, счастье твое.

22.09.2006

Если бы (Петр-3)

Все одновременно сложнее и проще:

Кабы не уснул я в оливковой роще,

Если б не проспал, как Ему было больно,

Если б было сердца и воли довольно,

Кабы не бежал, когда надо - остаться,

Если бы я стал, кем хотел оказаться,

Если бы не хвастал любовью до гроба,

Если б не явила единая проба -

Камнем именуемый сделан из глины,

Кабы не прошел я немеряно длинный

Путь по бурным водам - до самого края

Пропасти Иудиной - Друг, я не знаю,

После окончанья трехсуточной ночи

Разве ж полюбил бы я более прочих,

Бросившись из барки в прощенье ли, в волны ли:

Был пустее всех - боле всех и наполнили.

2006-10-10

On contemplative prayer

Разве мне ведомо о молитве -

Об этом крике женщины в родах,

О вопле любящего больше жизни,

О крике младенца, хотящего к маме,

О вопиющем в пустыне гласе,

Безмолвной истерике исихаста,

О крови, падающей на землю,

О тихом Fiat, реченном Девой -

О крике Того, кто из табернакля

Опять бросается мне навстречу

И умоляет войти в Его радость -

Кроткий Бог, сотворивший небо и землю...

Раз ты так мало зовешь, зовущий,

Может, не очень хочешь дозваться?

2006-10-14

(Отзвуки Яна Твардовского в моей голове)

Никогда не умел отличать бесполезное от полезного

Не проверился на беременность, хотя слишком много плакал

А когда разродился собою - конечно же, было больно

Но потом пришло утешение: оказалось, что польза - не мера.

Вон сколько Господь посадил цветов

Там, где никто не увидит.

Про трансцендентность и имманентность

Когда человек счастлив, он счастлив просто.

Когда человек несчастен,

Он несчастен ужасно сложно:

Так что даже если спросить его, почему он плачет -

Он ответит, что это так просто не объяснишь.

Несчастье ужасно сложная штука,

Кроме горя смерти - о ней единственной -

"Умерла мама" - говорят в два слова.

А радость чем дальше - тем проще.

А самый простой, наверное, Бог -

Оттого и непостижимый.

Мой монастырь

(sapienti, которому sat)

Никогда никто не уйдет оттуда далёко -

От маленького окна, открытого в южную ночь,

От запаха тополя, камня, чего-то еще - от запаха дома,

От бабочки, бьющейся в приоткрытые ставни,

Чтобы, ворвавшись, бездарно упасть тебе в книгу,

Пачкая белизной, ворошась толстым тельцем,

От Распятия на стене, такого пустого, как будто оно для тебя,

От того, как братья поют Salve Regina, и сестры с ними, и ангелы с ними,

И ты поешь хуже всех - но все-таки с ними,

От своей кровати, в которую валишься на шесть блаженных часов,

А то и на три, зато тебе будут сниться только святые,

Говорящие: "Отдохни, отдохни, не вспоминай своих снов",

И ведь правда не вспомнишь.

Из кельи своей никто никогда не уходит,

В нее можно только вернуться. Везучим - навеки,

Невезучим - на время до смерти, а самым счастливым -

Носить в себе, как фото любимой в кармашке,

Любимой, которая даже и кожа к коже - не вовсе твоя,

Но Божья.

2006-10-15

Вечерняя молитва

Объясни мне, почему Тебя будто и нету

Почему все так непонятно

Почему, едва оказавшись где-то,

Мы уже хотим туда же обратно

Почему нельзя нигде целиком оказаться

И пока не уйдешь - не увидишь, кАк тут

Почему важнее - то, что могло бы статься

Почему не выходит довериться камню и хлебу как факту

Почему, когда я смотрю на человека,

Мне всего понятнее, что я его теряю

Почему и однажды в одну и ту же реку

Не входится? От какой болезни я умираю?

Почему Ты таишься, когда к встрече все готово,

И приходишь говорить, когда мне вставать рано -

Или когда я засыпаю, охрипнув от зова,

Или когда мне интересно только про собственные раны

Вот, дал мне целый мир - подстрочником ответа

А у Тебя и часы мои тикают, и поют серафимы

Ты Сам - единственный ответ, а другого и нету

Научи меня молиться -

То есть забыть, что мне нужно помимо.

2006-10-16

О поэзии

Хоть однажды не соври, говори так, как дышат:

Кроме Бога все равно никто не расслышит.

Поэзия - то, что всегда неуместно,

Тренировка для мучеников, тест на честность:

Одному против всех, не прося о чуде,

Говорить не то, что понравится людям -

То, что взаправду хочешь сказать Богу.

Идя к Нему, не думаешь - в ногу, не в ногу.

Только не рассчитывай, что Ему это ново -

Он и Сам все знает, но ждет твоего слова.

А ты, как измученная кокетством девица,

Которая дозревает и наконец не боится,

Говоришь свое "да".

2006-10-16

Два четверостишия о разговорах

Диалог счастливого с несчастным -

Диалог глухого со слепым.

Всё, к чему мы, Господи, причастны,

Всё возьми. И сделай всё Твоим.

Господи, сделай меня таким, каким надо:

В счастье отчасти несчастным, в несчастье - счастливым,

Чтобы я мог слышать всех, как Ты их слышишь:

Вечно счастливый на Небе - и вечно распятый.

2006-10-17

Про счастье

Ответ - и не надо морщиться -

Зависит от респондента.

Кто-то будет уборщицей,

А кто-то и президентом.

Ни то ни другое счастья им

Не убавит и не прибавит,

Летит самолет над ненастьями,

Никто из нас им не правит.

Кто с лентами-позументами,

Кто честен и неуместен -

Уборщицы с президентами

Летят, легковесны, вместе.

Столько всего бренного

Прилетело и улетело,

А маленькая нетленная

Маргарет де Кастелло

Все также ждет воскресения

По окончании бала,

После конца унижения -

- Заступница самых малых.

18.10.06

Лишние люди

посв. ****

Героини нашего времени,

Неизвестные никому,

Разрешающиеся от бремени,

Управляющиеся в дому,

И бойцы невидимой роты,

Каждый день принимающей бой -

Не бросающие работы,

Не кончающие с собой -

Герои нашего века,

Который не в помощь им,

Неведомые человекам,

Ни даже себе самим -

Примите, если угодно вам,

Примите еще одного -

Совсем ни на что не пригодного

Героического никого.

"Отведите, но только не бросьте".

Это - наш, один из людей.

И не надо его на гвозди -

Для чего нам столько гвоздей.

Их мало нужно для счастья,

На всех нас достанет трех:

По одному на запястье

И третий - сквозь стопы ног.

2006-12-06

**
Настоящее покаяние
Похоже на то, что ты делаешь,
Как луна похожа на солнце,
как труп - на любимого деда,
как капли глазные - на слезы.
Только не плачь, как ребенок:
дети на публику плачут.

Опомнись, что же ты, милый,
Неужели тебе не больно -
Ведь мог бы быть человеком.

Поплачь, как плачут от боли.
Болит ведь только живое.

18.12. 2006

Миссионер

Брат Фома считал, что верен - оказалось, что он просто влюблен.

Брат Фома просился в миссию в Фанжо - его послали в Вавилон.

"Зачем в Фанжо миссионеры - там Господь стоит на каждом углу,

А ты попробуй встать на воздух, опираясь на Петрову скалу.

Кто хочет быть миссионером - будь готов собраться в пару минут

И зашагать куда пошлют - а уж они-то, будь уверен, пошлют".

Он звонил из мегаполиса, из церкви, предназначенной на снос,

И плакал в трубку, что ответ не нужен там, где позабыли вопрос.

Одет в джинсу под рваной рясой, на настоятеля кричал почем след:

"Я хочу смотреть на Бога, не могу смотреть туда, где Его нет!

Я шел искать и раздавать - глядишь, себя-то растеряю по пути!

Не говори "Он все во всем" - Он всемогущ, а значит, может уйти.

Он не приходит, если в дом не приглашают, Он же истый джентльмен,

А если свято место пусто, ты же знаешь, кто приходит взамен".

А настоятель тихо млел у телефона, усмехаясь в усы,

И, отсмеявшись, приказал: "Миссионер, а ты Его пригласи.

Кто хочет быть миссионером - будь готов оставить все, что значит дом,

И зашагать куда пошлют - а мы-то, братец, будь уверен, пошлем".

Влюбленный брат еще поплакал, потоптался посреди борозды,

Перекрестясь, взялсЯ за плуг и поплелсЯ куда послали - ТУДЫ.

О, счастье быть миссионером - через несколько минут брат Фома

За поворотом встретил Бога и опять сошел от счастья с ума.

2007-01-17

Пара слов о моей любви

Мои сокровища, свет и тайна, не надобные никому

Вот тоже любовь, подумаешь тоже - и нечего рассказать,

Похвастать нечем, лежать тихонько, смотреть, улыбаясь, во тьму

Мой дом ночной, качаясь от ветра, плывет, качая кровать

Секреты любви моей - были-небыли, своей-ничейной, такой-сякой:

Немного камня, подсолнух осенний, полнеба в дороге, ведущей домой,

И скапулир, от ветра взлетевший, лицо задевший белой рукой,

Полслова сказано, остальное - молчанье, хабит, и тот не мой.

Спасение вместо стены и вала, надежда - выше одним этажом

Немного зелени, маки в камне, и вечно некогда рассмотреть,

Зимы опять не указано напрочь в путеводителе Пруйль-Фанжо,

Лежи на камне отцова дома, и жди весны, и не смей стареть.

Но я не знаю, что значит старость - мы только то, что в нас говорит.

Наука любви - одно созерцанье, пустой конверт, письмо к небесам.

Какая там связь - любовь разделяет: я вижу клад, что от всех сокрыт

Тем, Кто ведет нас от двери к двери, а за последней - сокрылся сам.

14.02.2007

*** Ольге

Доживи, невзирая на лица,

Доживи - вдруг не будет войны.

Только Дева Мария - царица,

Только Бог - автор всякой весны.

А потом - о вселенской награде,

А потом - о великой любви...

Доживи до весны, Бога ради,

Доживи до весны, доживи!

Доживи - под плитой пятитонною,

Отлежись, просыпайся весной:

Дверь закрыта, но в щелку оконную -

Уже запах Сантьяго родной.

28 февраля 2007 г.

О памяти смертной (стихи по Vitae Fratrum)

Ты посмотри, сколь сыновей Адамовых было,

Ты посмотри - Ламеховых, Сифовых, Ноевых было.

Всех - посмотри - до единого их забрала могила,

Сколь ни живи - забрала, и даже Мафусаила.

Вот оно тело - поди разбери, что оно такое:

То ли один ты и вещь в себе, то ли вас двое.

Ты закрываешь свои глаза своею рукою,

Пока что своей, а тот, на погост несомый толпою -

Чем он закроет и что закрывать, как его зароют.

Свесилась бедная голова, ужасное дело,

Он не поднимет - нет его там, опустелое тело.

Быстро несут засыпать землей, чтоб не смердело -

Бог ли живых над живущей плотью это соделал?

Что тебя держит, живой? В чем твоя сила?

Что тебя движет тащить свой труп из купели в могилу,

Кто тебя звал и куда, и что тебя сбило

С этой дороги живых - домой не пустило?

Ты ведь родился жить из праха и слова.

Слово уходит - прах зарывают в планету.

Страшно, ох страшно впасть в руки Бога живого,

Но все равно страшней, когда Его нету.

Санто Доминго де Гусман выходит на берег,

Санто Доминго де Гусман бесконечно верен,

Он не боится жить - Тому бесконечно верит,

Кто бесконечную боль бесконечной мерит

Мерою - бесконечной милостью мерит.

После конца разве будет страшней, чем вначале:

Вот - день светил, вот звери по слову встали.

Санто Доминго, себя выдыхая, не ведал печали -

Кости его во вскрытом гробу благоухали,

Кости его о садах надвременья обетовали.

Алые маки растут на земле живущих,

Цвета пастели весна на земле живущих.

Уничиженное тело на зов зовущий

Брось, пока ты внутри, чтоб обоих Сущий

Пресуществил и сделал одним - богатей, имущий!

Санто Доминго, неужто ты прав - небЫтия нету.

Сказано о темнице - но сверху-то видишь:

"Не выйдешь, пока не отдашь до последней монеты",

Но ведь никто не сказал, что совсем не выйдешь.

8.03.2007

***

Как

Не рискуя, упасти

Свою птицу от сети,

По дороге, по пути

Все решил, размерил.

Квест,

Думал я, невыполним,

Говорил - уйти б живым

Слава Господу, что Он

Мне тогда не верил.

Глядь -

Мокрой аурой одета,

Плывет в высоте

Предвесенняя луна,

Огурцами тянет -

Вновь

Что-то в теле или где-то

Противится беде,

Поглядишь - и не беда,

Жив мой Бог, как ране.

Ночь,

Фонари как виноград,

Притаился ветроград,

Шевелит травою.

Под землею тайны спят -

Но

Я ведь тоже чей-то клад,

Я дыхание живое.

Жив!

Снова ветром накрывает,

Влечет, не отпускает

Надежда на сохранность

Вплоть до жизни вечной.

Да,

Ты любовь моя - бывает.

Потерпим эту странность

В чистоте сердечной.

2007-03-14

Литургия навечерия

До Пасхи так много дел -

Украсить, собрать, купить.

Доделать, что не успел.

Иисуса похоронить.

Чем можем, друг Никодим.

Немерено - так не мерь.

У тех, что ходили с Ним -

Какая ж Пасха теперь.

Чуть больше, чем ничего.

Что делать. Ты видел сам.

И знаешь, матерь Его -

Она ведь стояла там.

Хороший гроб, и пустой.

Чем можем. Он был святой.

Ужасно, что на кресте.

Теперь времена не те.

Вот раньше - камнями; все ж

Быстрее; или в бою...

Но что с нас теперь возьмешь.

Да пусть их, стражу свою.

Ну вот, ото лба до стоп.

Как должно. Идем сейчас.

Как тайно пустеет гроб,

Домысливай: не для глаз.

А в росном саду - весна,

А в церкви - кадильный дым.

И с миррой стоит - одна.

И с чашей замер - один.

Замри для порядка, друг.

(Он умер, но близок час.)

А руки трясутся - вдруг?

Не в этот раз, не для нас?

Пускай расскажет опять,

Что видела там, внутри.

И можно ли так молчать?

Пожалуйста, говори!

"Сперва решила, что страж.

Но нет. Настоящий. Наш.

Спокойный. Тот же. Иной.

И... Он говорил со мной".

2007-04-07 Навечерие Пасхи

*** К ..... (RIP)

Еще же помилуй, Боже,

Нашедших ложнейший путь,

В ворота Города тоже

Хоть как-нибудь, как-нибудь -

В рай вора, дурня, блудницы

Вратами кривого пути

Решивших самоубиться

Хоть с краешку запусти.

Пустой телефонный номер,

Имя не для званья -

Вот милый был, да и помер.

Воля его, не Твоя.

И у меня-то, у злого,

Все внутренности болят -

Не может же быть другого

С Тобою, который свят.

А то и попросту, Боже -

Забудь им. Ведь сочтены.

Придумай что-нибудь все же,

Они ведь Тебе - нужны?

2007-04-27

Кверела о Церкви

Нет никого одиноче Церкви, матери злых детей

Нет никого печальнее Церкви, ждущей две тысячи лет

Как нам с тобою ее утешить, что мы подарим ей,

как она нас в темный час застанет, когда загорится свет?

Было решил заделаться добрым - да сирых не повстречал

нынче они не дают проходу - да нынче сам мизерабль.

Я столько смог бы, когда бы начал, а ты - когда б перестал,

Но кроме нас есть гребцы другие -

Видимо, к счастью, есть и другие,

Все-таки явственно есть другие, ведь движется наш корабль.

Крови достоин любой живущий, но не любой - живет

И не спроси, сладка ли любовь - питье на конце копья

И не спроси, весела ли любовь - это уксус сплошной, не мед,

Но ох весела, веселей не бывает, какая ни есть - моя.

Благоухающий град Тулуза пахнет почти как здесь,

Если закрыть глаза и молиться - допахнет даже сюда,

Только глаза мои не закрываются - да, маловер как есть,

Это Господь не взирает на лица, а я - взираю всегда.

С Ним не покрутишь - спросишь, что делать, ответит: иди за Мной.

Вот тебе уксус с Тулузой в придачу, или уж не молись.

...Что ты опять о себе, моя радость? Май, сирень, выходной.

Не для того же Господь распялся, чтоб мы с тобой не спаслись.

2007-05-21

В паломничестве

Такое близкое к раю

Место - и человек,

Такой далекий от рая.

Радость моя, не знаю,

Что мне сказать траве,

Что ноги мои ласкает.

Ей не нужны слова,

Она из Божьей ладони

Растет - и в Бога растет.

Будь милостив, как трава,

И ветер тебя не тронет,

Коса не подсечет.

Будешь храним от зла,

А все, что тебя коснется,

Уже не будет злом.

...А свет, источник тепла,

Так щедро на руки льется,

Будто жив твой Авессалом,

Будто ты никогда не грешил,

Будто твой Сион чище снега,

Будто ложь не пятнала уст.

Не страшись, что ни слов, ни сил.

Найдется копье туарега,

Что снимет с тебя этот груз.

30.07.07 Notre Dame des Neiges, la maison de Bs Charles de Foucauld

***

Инне

...И когда ему рот засыплют землей,

И когда на глаза положат груз,

Помни - это будет та же земля,

Не дававшая отверзнуть уст

Тому, Кто сошел во чрево земли,

Забивавшей славивший Бога рот,

Чьи глаза и во тьме бы его нашли,

Чья рука и в глине его найдет.

И в одежде смерти узнает его,

Ибо Сам носил ее сорок часов,

И услышит крикнутое ничего

Там, где не останется голосов.

И когда между вами пролягут льды,

Помни - нет домой иного пути.

Собери ему в путь сколь можешь воды

И помилуй себя - тебе тоже идти.

4.08.07

Канун Успения

Ангелы, не знающие

Ревности и обиды,

Украсили холст небесный

К новому утру:

Вон те облака клубами -

Как пена морская с виду,

А эти - стрелы и перья,

Скользящие на ветру.

Работа Божья - неважно,

Рассмотрят ли люди,

И ты не умирай -

зачем тебе умирать!

В бессчетных церквях под небом

На пиршественной посуде

Господь, за тебя ломимый,

Взлетает опять и опять.

А завтра - Успение, праздник,

С утра возноситься Царице,

А ночью - отцу Кольбе

В Освенциме у стены

В неразличимой по нашу

Сторону книжной страницы

Вечности, очевидной

По возвращенье с войны.

Важнее ли собственных ран

Тебе - окончание боя,

Надежда, что путь домой

Такими, как ты, мощен?

Важнее всего, что было,

Что есть и будет с тобою,

Работа Божья - неважно,

рассмотрит ли кто еще.

Держись за то, что не минет,

Пой о том, что не минет -

О Божьей любви в пустыне

И в плодородной земле,

И in hac lacrimarum valle,

Такой зеленой долине,

Царица свой плащ раскинет,

Поднимет, как парус синий

На милом ей корабле.

14.08.07

Терновник

Я говорю - не покидай, но знаю - правда за Тобою.

Ты знаешь, где моя любовь, Ты знаешь, что с ней делать, Боже.

Я говорю себе: вставай, реветь - реви хотя бы стоя,

Не бойся Бога: все равно твой страх в дороге не поможет.

Когда мы все-таки умрем и станет нечего бояться -

Ах, как мы плакать будем там о том единственном, что важно:

О том, что розой стать могло, о недорозданном богатстве, -

Но Бог не знает слова "бы" и помнит, что солдат - бумажный.

И то, что мы - трава травой, хотим любви, кричим от боли,

Что путаем друг друга с Ним, покуда ангел-жнец не срежет.

Он не обидит никого, любовь моя, тебя - тем боле.

Варфоломей, второй ноктюрн. А там, где ты - псалмы все те же.

Пусть мы не знали чистоты иной, чем та, что знают люди,

Но здесь важнее чистоты лишь Чистота одна пребудет.

Нет, есть еще, ответишь ты - белее, и больнее даже, -

Но что важнее чистоты, пусть чистота сама укажет.

Август 2007

Терновая ветвь

В Корбьерах ангел летит,

Тень распустив крестом.

Любовь моя, где ни будешь ты,

Из этого дня в потом

Переливаясь из рук, -

Да ляжет вокруг и вслед,

В пространство между, мой милый друг,

Моего одиночества свет.

Ветрами несомая,

Такая высокая -

Свобода твоя и молитва моя,

Летящая около.

"Аве" над каждой войной,

Из жалости медлит Тот, кто спасет.

А я чем могу - своей тишиной

Тебе отдарюсь за все.

В долине - травы волной.

Бог все же сделает, что хотел.

Мой милый друг, за твоей спиной

Путь да останется бел,

Пока между встречами
В любви незамеченной

Нас переливает в единый сосуд

Наш Бог человеческий.

Сентябрь 2007

***

Хорошо быть дирижаблем

И болтаться в поднебесье,

Хорошо бы отзываться

Лишь на имя Галахада.

Много жизней есть на свете,

Много крови, много песен,

Дай любую мне другую -

Проживу ее как надо.

Хорошо быть рядом с Богом,

Только кто взаправду сможет?

Не споешь об этом хором,

Этот номер - только сольный.

С Ним не будешь так, как хочешь,

Не прижмешься кожей к коже,

Все, что можно - это данность:

Что любви Его довольно.

Хорошо быть Гумилевым,

Сесть и плакать о Леванте

(а на деле тоже больно)

Хорошо сейчас в Тулузе

На молитву встать средь ночи

(но любви Его - довольно)

Только Бог решил иначе,

Выдал мне конфетный фантик,

Всю любовь Свою и верность -

И сказал: иди как хочешь.

2007-11-09

То, что лучше всего

Для черных бел, для белых - увы,

Провозглашает святое имя

Кривой пилигрим по дорогам кривым -

Друг мой, ведь мы бы могли и прямыми,

Но здесь наряду с бедой и молвой,

Монбланами книжек и тщетных историй,

С ненужной работой, больной головой,

Разделяющим счастьем, сближающим горем

Еще есть одно, что лучше всего,

То, что лучше всего.

Оно прорывается, ярко горя,

Но чаще проступит чуть слышимой вестью,

Порою - как солнце сквозь слой ноября,

Порою - как истина на палимпсесте:

Оно превращает низ глобуса в Юг,

Из липы творит настоящую Липу,

Оно поднимает меня, милый друг,

С глазами, сочащимися с недосыпа,

С рассветом писать для тебя про него,

Про то, что лучше всего.

И я расскажу тебе старый секрет

О крови текущей, что братьев братает,

В которой рождаются дети на свет,

Которой в больницах всегда не хватает,

Которую в земь проливает солдат,

Такая, мол, плотская вещь и простая -

Священна, как хлеб, и привычна, как брат,

(Привычна, как хлеб, и священна, как брат) -

Такая простая, такая святая,

Священней всего, неприметней всего,

Пока с ней в порядке, доколе хватает -

Как то, что лучше всего,

То, что лучше всего...

Так вот тебе, друг мой, о нищете,

(Она же - любовь-одиночество):

Удаче счастливца на правом кресте,

Которой не хочется.

Любить нищету, полноту возлюбя -

Так Бог наш престранен, но

Где рана, там кровь и покажет себя.

Господня - где ранено.

И необоснованный фактор любви,

Ломающий нашу жизнь -

Ребенок, рождаемый в этой крови,

Есть RES, за него и держись:

Мы встанем опять - по воле Его,

Того, Кто лучше всего.

Того, Кто лучше всего...

2007-11-25

О воле Божией

Мы, наверное, как-то не так живем -

Да точно не так живем.

Надо бы взяться за шкирку,

Пойти заработать денег,

Купить лекарствий и сделать стрижку -

Лучше, чем в прошлый раз получилось.

Закончить все, что надо закончить,

Оперативненько и как надо,

Раздать долги, помириться со всеми

И весело лечь во гроб.

А так выходит, что Dies Irae

Опять приходит как тать,

И кто навстречу - а нам-то, сирым,

Куда еще убегать:

Холмы танцуют, в холмовом танце

Недвижимость вся на слом,

Господь говорил, что мы иностранцы,

Но значит, у нас есть дом.

А может, так и взаправду лучше -

Без твердой почвы внизу,

Когда желавшему радовать в руку

Уронишь Свою слезу.

Я - полугримаса, полуулыбка,

Куда я такой гожусь,

Но, радость моя, если снизу зыбко,

То я за тебя держусь.

Ни чайка Джо, ни другая птица,

Только себе под стать -

Зато не вздумаем обольститься,

Что можем сами стоять.

Лягу я, Господи, лягу, мой милый,

И правда же, поздно уже.

С Тобою рай, коли хватит силы,

В Москве, в шалаше, в гараже.

Скрыты в Руке колыбельки почек

И разделен Сихем.

Кто Ему нужен? Никто. Дружочек,

Будь хорошим никем.

2007-11-27

Stille Nacht

Тихая ночь. Слава Богу, забыл Сион,

Ждал - и забыл, а уже у дверей.

В самое темное время родился Он,

Чтоб и тогда было нам посветлей.

Медленный снег и тепло подоконника,

И отзовешься, когда позову -

Все это, сердце, на ниточке тоненькой,

Только дыханьем Младенца в хлеву.

Крикнул бы, радостный, как Суламите бы -

Но у Младенца лишь облачко с губ.

Сердце мое, почему бы не жить тебе,

Прямо сейчас не начать - почему б?

Там, в темноте, высоко над печалями,

Снег предрождественский - вверх и прошу:

Господи мой, не давай мне отчаянья,

Я и надежду с трудом выношу.

Смерть и разлука, цветочек мой аленький,

Как оно вправду, увидеть тебе б -

Все принимает, замерзший и маленький,

Вновь беззащитный для нас, словно хлеб.

Вот, у меня на ладони сокровища -

То, что с любимой ладони я взял:

Фантик блестящий да четки, а что еще

Мне показать - Ты ведь тоже был мал.

Ты ведь и боле меня уставал.

23.12.07

***

Так уже бывало -

Затягивало крепко,

Искал оригинала -

Лишился даже слепка

Молишься родному -

На связи незнакомый,

Дома как не дома,

А где теперь как дома -

Кто бы рассказал.

Вроде и старался -

А воз и ныне там же,

На войну умчался

Веселый принц Оранжа,

Кто скончался в Царство,

Кто - в обитель боли,

Мама пьет лекарства,

И даже тетя Оля

Взаправду умерла.

Вроде бы что сеешь -

То и пожинаешь,

Вроде разумеешь,

Все-то понимаешь,

А тащишься, простужен

И в состоянье стресса:

Доминик был нужен,

Сумела и Агнесса,

Да я не гожусь.

А смотришь - и не серо,

Глядь - и не прокисло:

Это ли не вера

В поисках смысла -

То зажжешь окошко,

То снегом погладишь -

И подышу немножко:

Постой, Себя ради,

Еще побудь со мной!

Вроде отвернусь - да

Ты стоишь рядом.

Соврал бы я, что пусто,

Соврал бы, что не надо:

Не даешься залпом -

Шажочек, глоточек...

Я Тебя послал бы,

Да люблю очень.

И как я без Тебя.

22.12.08

Великопостное-4

Неделя самарянки

За четыре дня до весны,

посреди поста

Посреди большой тишины

тишина - не та

Смерть и милость падают с неба

вокруг меня

Ты все ближе, справа и слева -

день ото дня

По пути до любови дальней

вскрываешь льды.

Самарянка просила - дай ей

этой воды,

Чтобы больше не жаждать -

не вечно ведь жаждать ей

Пусть однажды и дважды

старший сын соберет друзей,

Пусть насытится Лазарь,

а Лот отмолит Содом -

Всем Своим и сразу

яви Себя всем во всём!

Только будет завтра

и боль во вчера снесет.

Не корректор - автор,

что заново пишет всё,

Завершит поворот сюжета,

сказав - Приди!

- Донна Анна! - и нет ответа,

но впереди

Донна Анна молчит, но слышит,

курит и ждет.

И полковнику вновь не пишут,

но служба идет,

А любовь и жалость -

две нищенки между строк -

На любую усталость

найдут особый цветок.

Не вини себя -

это великопостный циклон

Катит волны смерти и милости

на Аваллон.

В Аваллоне туман и мгла,

тише - Артур спит.

А надежда мала,

она шепотом говорит.

Ты узнаешь ее,

ты не спутаешь никогда.

Она здесь не живет,

но порой приходит сюда.

25.02.08

+++

Я говорю - послушай,

Это еще не горе,

Этим кормятся души,

Чтобы расти, растешь

Ты отвечаешь: мне бы

Лучше до края моря,

Мне бы другое небо,

Мне бы из сердца - нож

Ты не лежишь в кровище,

Пьешь какой-то джин-тоник,

Каждое утро ищешь,

Где у тебя голова,

Чтобы поверили люди,

Что ты не то что бы тонешь,

Что скоро полегче будет

Любить, как любит трава

Тот, кто стоит ночами

У ложа у твоего, -

Он далек от печали,

От зависти, от всего

Он говорит - обратно,

Он говорит - приди

Это всего лишь жатва,

Главное - впереди

Означено как по метам,

Разыграно как по нотам -

А речь совсем не об этом,

Речь о твоей душе

Как высока ограда,

Так же невнятно - что там...

Ты говоришь - не надо

Он говорит: уже.

14.04.08

Города

Эта неровная песенка - о том, кто покинул дом,

Не по воле своей, но весело, хотя и не зная о том,

И обнаружил себя в Москве (могло бы быть и фиговее),

Хотя вроде бы шел в Иерусалим с заходом в Пруйль и Сеговию.

Москва - это град, огороженный среди других городов

А больше увидит всякий, кто будет к тому готов

А глубже узнает тот, кто возьмет его, Божий, весь,

Кто в каждом окне и в каждом лице увидит, как оно есть.

В нем есть свои звери и сказки, и много-много людей,

И каждый любит, как может, обрастая Москвою своей,

Она делится и распадается на чьи-то места и сны -

Но главная тайна не в этом: "Да не будет богов иных".

Нагая тайна на площади, во время чумы торжество:

Один смотрит только на Бога, другой глядит на него.

Тулуза вот тоже - город среди других городов,

Минувшей войны и заводов, церквей и балконных цветов,

Сент-Экса и Сент-Экзюпера, в общем, родина многих слонов,

Но кто ее знает, Тулузу метро, Доминика и чьих-нибудь снов, -

Ведь главная тайна мала, как зерно, и о ней - никогда ничего:

Кто смотрит в Тулузе на Бога, а кто - на него одного,

А Бог с высоты - на обоих, держа их в руке до конца,

РавнО открываясь обоим и зная насквозь их сердца -

И то, что им нужно на деле: скажи - и проснулся бы жив и прощен,

Во тьме сердечной нащупав - кроме себя - кого-то еще.

2008-05-15

Стенограмма

Вот здравствуй, родной. С Тобою не страшно даже и в доме моем, среди ночи. Хотел говорить с Тобою о важном - о самых больных и просивших прочих, но тут не по-честному не выходит, а если по-честному - Ты мне нужен. И не о годе и не о погоде, и не о том, что опять простужен, - читал вот Фому, о тепле мечтая. Не взял вот щенка, а такая кроха... Ты знаешь, мне пусто и не хватает, а так все ниче, только очень плохо. Ты знаешь, бывает, когда проснешься - и видишь: больше не надо бояться. Зачем же Ты меня не коснешься? Не хочешь больше меня касаться? (Чего ж вы хотели, скажут монаху, усевшись меж молотом и наковальней! Ну да, недотрах, откуда ж дотраху, но недо-Ты - куда как реальней.) Ведь я же помню, когда иначе - Ты Сам приучил, повтори-ка, ну-ка, вода мокра, а огонь - горячий, когда Тебя ощущаешь как руку. Ты скажешь: ближе - сожжет идиота, перевари, что принял, - попустит! Лежу, наблюдая Твою работу - как мир несется к узкому устью. Какая ночь, соловьи повсюду, а я - о себе, недославив Имени... Я так хочу быть с Тобой. И буду. Спокойной ночи, родной. Прости меня.

2008-05-22

Перетерпел

Эта история - о святом, который перетерпел.
Никто ничего не узнал - он просто перетерпел.
Если бы он согрешил и покаялся, было бы много шума,
Но никто ничего не услышал - он просто перетерпел.

Это история старшего брата, который остался с отцом,
Младший ушел в загул и пропал, а этот был молодцом,
Пять лет он во сне убегал из дома каждую Божью ночь,
Но ночь - это ночь, а день есть правда, и он оставался с отцом.

И когда по ночам он кусал себе руки, это и был его бой,
Он мог пасть героем в войне с собой, но просто остался собой,
Ведь верность - последнее, что остается в такой нелепой любви,
Когда почти ненавидишь того, для кого остаешься собой.

Эта история - о святом, который перетерпел
Она коротка - что скажешь о том, который перетерпел?
Я даже отнюдь не уверен, что он был лучше других,
Но лучше себя - это точно, а значит, он принят в удел.

А для тех, кто предпочитает день, в уделе очень светло
Чтоб каждый видел себя и других, и все, что правда прошло,
И увидев эти горы и реки, которые не потерял,
Я думаю, он наконец расслабился.
И оно того стоило.

05.06.2008

Научи (Guillaume Dupont)

Научи меня молиться

Так, как я смотрю желанные фильмы -

Замерев в темноте и отключаясь

От волнений, от голода, жажды, болезней

Научи меня молиться

Так, как я ем, когда проголодаюсь -

Всем телом радуясь и принимая

Пищу как она есть - драгоценным даром

Научи меня молиться

Так, как я купаюсь в жару -

Погружаясь в святую воду реки

Всем существом, забыв, что дом мой - на берегу

Научи меня молиться

Так, как я сижу на кухоньке с другом,

Наслаждаясь его присутствием и чаем,

И теплой рукою рядом с моей

Научи меня молиться

Так, как я сплю после долгой дороги,

Как пью вино после трудной работы,

Как обнимаю долгожданного гостя -

Помня о себе, но сливаясь с действием,

Которое и не действие, а так - состояние,

Радость, внимательная тишина,

Драгоценное время, берущее все

И все отдающее: по-настоящему.

08.06.2008

В искушении

Порой человек зацепляется
за то, что ведет его к смерти,
и отцепиться не может,
не оторвав кусок от себя,
рыбой снимаясь с крючка,
рвет себе глотку и губы,
в лучшем случае - глотку и губы,
а иногда и внутренности,
чтоб умереть на свободе.
Так говорил Артур Рембо
на серой от пота койке,
умирая почти свободным,
так говорил и сэр Ланселот,
разрушив собственный дом.

Господь сказал - eice eum,*
я говорю - помедли
Он говорит - лапу отгрызть,
оставляя капкан, и идти за Мной,
Он говорит - иначе
не будешь достоин Меня,
а я и так недостоин.
я - пыль, гонимая ветром,
стрела, изнутри пустая,
как легкие птичьи кости,
продуваемый ветром тростник.
Теперь я не обольщаюсь,
Ветер, дай мне теперь вернуться
К тому, кто ветрами правит,
кто попускает ветер
И даже - Очень Большой Ветер,
Кто все еще любит меня.

2008-07-03

*"вырви его" (глаз) Мк 9:46.

MonastХre

В ночном клуатре каждый звук - за три

В ночном клуатре океан - внутри,

И в воду темную не наглядеться,

Как в вечно бдящий яркий небосклон.

И, вышагнув за крыши, Орион

Поста не оставляет своего.

Приди, наследник, вот твое наследство,

Приди, пребудь, не бойся ничего.

Смотри, сестра Мари Святого Духа

Бредет - полупрозрачная старуха,

Лаская камень стен сухой рукой,

Шепча Тому, кто к ней приклонит ухо, -

По форме глаз, что словно два крыла,

Видать, какой красавицей была -

Усталый путник в праздничный покой,

Где ни один цветок не вянет даром.

Она отсюда. Кто ты здесь такой?

Смотри, и ты однажды будешь старым.

Пребудь, приди. Вопрос не в тишине,

Ни в чем прекрасном, что лежит вовне, -

Не в круге действий, малых и великих,

Что создают и сокрепляют дни,

И даже не в отце, не в Доминике,

Который здесь, но словно бы в тени.

Вопрос в тебе, в той главной глубине,

Где спит предполагаемый ответ -

Зачем ты человек, ребенок света.

Приди, всмотрись. А там ответа нет,

Но есть пустое место для ответа.

24.08.08

Taulignan, Clarte de Notre Dame

Madeleine, une fille fragile

(Dupont)

- А Ты бы сказал нам, Боже,

Как оно там, на небе?

Будет ли там наша старая речка,

Будет ли мама опять молодой?

Ты говорил так мало,

Хотя и о столь о многом -

Что у просящего будет с избытком,

Больше, чем мог он вовек попросить.

Втоптанный в землю голос

Будет поднят для песни,

А одиночество станет сосудом,

Чтобы вмещать и вмещать и вмещать.

Но как бы узнать нам, Боже,

Что за образ поможет

Понять, как изменится то больное,

Что мы полюбили за нищету,

Печальная часть той чаши,

То, что взаправду смертно, -

Наш бедный дом, любимый Тобою,

Как сможет остаться собой?

А все, что Ты отвечаешь,

Это Ты сам, и всё тут, -

Худой младенец, дрожащий в яслях

Каждое Рождество.

Довольно с нас и того.

24.08.08

Guillaume le NaОf

(Dupont)

Как мог ты дать себя обмануть,

Гийом,

Ты все искавший прямого пути,

Простак,

По мере сил испрямлявший путь,

Гийом,

Как мог ты дать себя провести,

Простак?

Ведь вроде старался жить по уму,

Гийом,

Стоял все сбоку, как не родной,

Простак,

Любил Маритена, читал Фому,

Гийом,

Но думал, что сердце - орган больной,

Простак.

Мужчина. Женщина. Мать. Отец.

И ты, Гийом.

Что знал ты о ком-нибудь, кроме юнца,

Простак,

Умевшего и любить, и хотеть,

Как ты, Гийом,

Но так боявшегося доводить до конца,

Простак.

А теперь, когда они все ушли,

Гийом,

И пламя обид, и пламя любви никого не жжет,

Простак,

Дошел ты, Навин, до своей земли,

Вот твой дом,

Да глянь назад - растерял народ,

Простак.

И мальчик сердца, что жил по уму -

Гийом -

Попал под топор, увернувшись от сотен стрел,

Молодец!

Перед тем, как надобно умирать самому,

Тем же самым днем

Вспомнил, как умирал отец, и его пожалел -

Бог мой, наконец.

Но наконец и все это дым,

Гийом.

О сложном забудь, разберись с простым,

Простак.

Осталось главное - стать святым,

Гийом,

Единственно ценное - все-таки стать святым -

Хоть так.

2008-09-23

Комментарии: 6, последний от 24/06/2011.
Размещен: 12/10/2008, изменен: 17/02/2009. 254k. Статистика.
Сборник стихов: Поэзия

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"