Аннотация: Даже самая заурядная и обычная работа, может стать неожиданно таинственной и столь же неожиданно опасной. Всё зависит к кому мы устраиваемся на работу, может к самому дьяволу?
Шхуна "Быстрое избавление"
(мистика)
Сэм, стоял на палубе парусной шхуны, которая вот только вышла в открытое море, вернее сказать в Атлантический океан. Он случайно оказался на этой посудине, притом в роли судового врача, вообще то он и был врачом, по диплому, а по профессии скорее авантюрист или романтик. Всё зависело от того, как на эту его профессию смотреть.
Вот и теперь, оказавшись в очередной раз на мели, имея за пазухой всего лишь диплом врача и во внутреннем кармане сюртука бельгийский шестизарядный револьвер, Сэм вышел из своего бедственного положения очень даже легко. Случайно прогуливаясь по набережной и размышляя о поворотах судьбы, он вдруг неожиданно решил зайти в пароходство и наняться судовым врачом. Такая идея пришла ему в голову лишь потому, что на глаза попалась соответствующая вывеска - "Судовая компания ...". Зайдя в контору и с порога заявив, ещё как следует, не разглядев, кто в помещении находится - господа я судовой врач и могу осчастливить хорошее судно своим присутствием, если вы в свою очередь соблаговолите предложить мне хороший гонорар и место на этом самом судне. Произнося это, наш герой и не рассчитывал на молниеносный успех. Но его тотчас подхватили под руки и буквально потащили к бюро подписывать, контракт. От такого поворота Сэм немного ошалел, но, получив аванс за полгода плавания вперёд, а также премиальные, растаял и подписал контракт. Став судовым врачом, на промысловой шхуне "Быстрое избавление", Сэм получал работу, на которой делать особо ничего не надо. Команда изначально подбиралась из здоровяков, редко болеющих насморком, а если что с ними и случалось, так это полёт за борт в нетрезвом состоянии, проломленные головы опять таки в пьяных разборках и всякое такое, что особо судовых врачей не беспокоило. Проще нанять нового члена команды, чем лечить пострадавшего. Так что должность досталась приятная, гонорар хороший и к тому же на полгода вперёд выплаченный. А, учитывая, что Сэм в ближайшем ему понравившемся порту собирался безвозвратно покинуть шхуну, по возможности "по-английски", то есть молча, не попрощавшись, то условия, на которых его брали, были воистину сказочными.
Так, что, теперь стоя на палубе, наш герой был вполне доволен собой и своим новым положением. Шхуна была не плохая, правда команда набрана не очень удачная. Половина команды были вообще новички, которые, так же как и Сэм в открытое море выходили впервые и на таком судне оказались, скорее всего, случайно. Друга часть команды были отпетые пьяницы, которых в море выгнала нужда и на приличное судно вряд ли их кто взял и весь этот пёстрый экипаж дополняла группа матросов туземцев, это вообще была экстравагантная часть экипажа, по большей части все они родом из Папуа и Новой Гвинее, некоторые с Ямайки.
Когда шхуна оказалась уже далеко от берегов Великобритании, Сэм узнал от второго помощника капитана, что набрать команду для владельцев шхуны было весьма сложно. Звали второго помощника Грин, он был ирландцем и хорошим простодушным парнем. Сэму он сразу понравился, и они часто беседовали стоя на палубе, в часы вахты Грина. Так вот оказалось что, не смотря на хорошее состояние судна, хорошую плату и обеспечение, на шхуну сложно было набрать экипаж. В прошлое плаванье, что-то произошло, что-то не хорошее и среди матросов пошли разного рода толки, сплетни, которые рассказывались и передавались в матросских кабаках и пивнушках. Подробнее Грин рассказать не мог, он был не местный и только перед самым отправлением прибыл в Бристоль, где его очень и завербовали, а до этого Грин был шкипером на рыболовецкой посудине, которая никогда от берега далеко не уходила и спокойно промышляла килькой.
Интересно, подумал Сэм, из старого экипажа остались только капитан и негр кок, капитан вряд ли расколется, а кока попытать стоит. С этими мыслями Сэм и отправился спать в свою каюту. Каюта судового врача располагалась сразу под лестницей, спускавшейся с палубы. В прошлом это, скорее всего, было подсобное помещение, которое в последствии переоборудовали в каюту. Но Сэм и этим довольствовался, поскольку свои апартаменты он не с кем не делил и мог по мере необходимости всегда побыть в одиночестве. А на промысловом судне такой привилегией пользовался только капитан. Все остальные в той или иной степени обитали коллективно. Помощники капитана делили между собой кубрик на полубаке, ну а просто матросы размещались в трюме, все вместе. Так что по морским обычаям, Сэм ещё и не плохо устроился.
Служба на шхуне у судового врача проходила размеренно и неспешно, прогулки по палубе, приём пищи в компании местного бомонда, капитана, первого, второго помощника капитана, штурмана. Свежий воздух, полная свобода в рамках корабля, прекрасные пейзажи, способные вдохновить любую поэтическую натуру. И ко всему этому полное бездействие, скука настолько донимала, в таких плаваниях судовых врачей, что и не удивительно, что среди этой братии было профессиональное заболевание алкоголизм. Но Сэму это не грозило, по природе он был философом и относился к своему положению по философски, деньги ему уже заплатили, за проживание плату не требовали, да и кормили вроде бы не плохо, во всяком случае, с голоду никто не пух. Целыми днями он валялся на топчане в своей каюте и разглядывал серые, обшарпаны стены, состоящие из плотно подогнанных досок, когда такое занятие ему надоедало, Сэм отправлялся гулять по палубе. От скуки он познакомился с матросами туземцами впрочем, сохраняя дистанцию, приличествующую для джентльмена. Сэм, получал удовольствие от общения с этими дикарями. Он любил слушать их истории, больше похожие на сказки, а иногда и ночные кошмары, да такие повествования питали воображение и разгоняли скуку. Вот таким образом и обитал наш судовой врач на шхуне "Быстрое избавление". Жизнь его текла мирно и размеренно, и он совсем забыл про тайну связанную с этим кораблём и про кока, который владел этой тайной. Но вот одно происшествие, случившееся на ночной вахте, заставило не только Сэма, но и весь экипаж встревожиться и разбудить в сознании старые подозрения и беспокойства. Итак, всё по порядку.
Ночью, Сэма разбудил звон корабельной рынды, так моряки называют колокольчик, укреплённый на палубе. Через мгновение к звону рынды прибавился топот и голоса матросов, быстро поднимающихся по трапу на палубу. Сэм, быстро оделся и тоже последовал наверх. Когда он поднялся, рында уже не звучала, на палубе стояли сбившиеся в толпу матросы и что-то бурно обсуждали. Подойдя поближе, Сэм спросил у боцмана, что случилось? Ничего особенного мистер Сэм, бодро отвечал боцман, просто вахтенный пропал, ладно бы ещё шторм или буря, а то ведь сами видите, мистер, на море не волны. Может, пьяный был и за борт упал, предположил Сэм. Оно, конечно, может, и пьяный был, задумчиво развивал мысль боцман, да только зачем тогда в рынду звонить, а потом при появлении первого матроса молниеносно кидаться за борт. Видите мистер Сэм, где рында, а где борт корабля? Сэм посмотрел, действительно расстояние было хорошее, боцман, увидев, что собеседник оценил дистанцию, продолжал. Так вот мистер Сэм, когда первая живая душа взобралась на палубу, рында перестала звучать, а вахтенного рядом не было. Боцман прервал свои рассуждения, на палубу вышел капитан, это был маленького роста, седой джентльмен с бледным, обветренным лицом. Боцман бросился докладывать о происшествии, во время доклада, лицо капитана стало ещё бледнее, казалось доклад боцмана, сильно напугал или расстроил его, но ни как не озадачил. Выслушав подробно, не перебивая рапорт младшего офицера, капитан тихо и быстро отдал приказания своим помощникам, приказания замены вахтенного и уточнения курса корабля, после чего капитан не спеша, удалился в свою каюту. Вот с такого загадочного случая и начались неприятности на шхуне "Быстрое избавление".
На следующий день, весь экипаж корабля только о ночном происшествии и говорил. Разные версии и догадки услышал Сэм. Поскольку судовому доктору заняться особо нечем было, вот и решил Сэм послушать разные истории. Большинство матросов дикарей, считали, что вахтенного забрал морской дух, который якобы особо злой в этих местах. Но теперь жертва в виде вахтенного принесена и дух успокоится. Матросы европейцы считали, что это убийство, другие предполагали, что самоубийство, иначе, зачем в рынду звонить было. Сэм, будучи склонен к логическому мышлению, принялся анализировать данную ситуацию. Действительно, зачем вахтенный звонил в колокол, хотел привлечь внимание, но зачем, что бы затем броситься за борт? Нелогично, а может вахтенный таким способом, звал на помощь или сообщал об опасности? Капитан тоже, как то неадекватно отнёсся к происшествию, ну да ладно поживём увидим, подумал Сэм. И с этими мыслями отправился в свою каюту, заряжать револьвер.
В последующем, никаких происшествий не произошло. Капитан заперся в своей каюте и судя по всему предался своему любимому занятию, опустошению бутылок виски. Экипажу надоело обсуждать одно и тоже и на корабле вновь, воцарилась скука, для одних и тяжёлая рутинная работа для других. Сэм по долгу гулял по палубе, дышал свежим солёным воздухом. Вокруг был постоянно меняющийся, но тем не менее однообразный пейзаж. Голубое небо, по которому иногда проплывали белые облачка, синий океан с волнами, всё это успокаивало и убаюкивало. Так прошла неделя, все успокоились и данное происшествие расценивали, как роковую случайность, пусть даже с загадкой, но случайность, несчастный случай. Что бы по пришествии в порт, много вопросов власти не задавали, было решено считать вахтенного погибшем, по причине утопления. По поводу чего была сделана соответствующая запись в судовом журнале. Но как все были легкомысленны и далеки от истинности и не безысходности начавшегося процесса. Смерть шла борт о борт со шхуной "Быстрое избавление", просто пока параллельным курсом. Но так долго продолжаться не могло и вот их пути, пересеклись.
Утром, Сэм проснулся, от несоответствующего нормальной работе экипажа, шума. Топот, скрип, приглушённые разговоры, всё это доносилось с палубы. Выйдя из своей каюты, доктор окликнул первого попавшегося матроса, от которого и узнал, что опять ночью, пропал вахтенный. Данное происшествие вызвало беспокойство всей команды, экипаж собрался на палубе и бурно обсуждал случившееся. Помощники капитана не мешали матросам и стояли в стороне. Появление капитана вызвало бурю возгласов и криков, которые сводились к одному, повернуть корабль назад и вернуться домой. Данные пожелания сопровождались не лицеприятными и немного не литературными пожеланиями, правда, неизвестно кому адресованными. Капитан, быстро оценив обстановку, громким голосом отдал команду, курс на Бристоль! Матросы затихли, а через мгновение раздалось дружное, ура! Надо отдать должное капитану, всего одной фразой он спас судно от бунта и, тем не менее, его команда выполнена не была. Пока матросы митинговали, пока все ждали капитана, над океаном опустился туман. Судно неизвестно, какое время и в каком, направлении шло без рулевого. В общем, местоположение судна было неизвестно, и определить не представлялось возможным. Развернув корабль по компасу, и учитывая ветер, без которого движение не возможно, "Быстрое избавление" направилась к родным берегам.
На протяжении последующей недели, во время ночных смен пропало ещё четыре матроса. Члены экипажа были на грани истерии, страх охватил их разум. Шхуна стояла окутанная туманом, и казалось, нет спасения от создавшегося положения. Когда пропал шестой матрос, команда отказалась нести вахту в ночное время. Было решено, раз всё равно штиль и шхуна никуда не движется, на ночь спустить все паруса и застопорить руль, вахтенный должен был дежурить в трюме, где размещалась команда. На утро вахтенный пропал. Положение действительно было сложным, всем было ясно, что дни их сочтены, над кораблём тяжелело какое то проклятие. Но как бывает в роковые часы, вместо того, что бы сообща искать причину, связанную с данным положением и спасать свою жизнь, каждый порознь стал топить свой страх и отчаяние в роме. Команда была деморализована, начиная от капитана и кончая последним матросом, никто теперь ничего не делал, все только пили, пили с горя или от безысходности.
В этой обстановки каждый был предоставлен только себе, Сэма не устраивало многое в создавшемся положении, но что делать он пока не знал. Без ветра шхуна не двигалась, туман тоже как нарочно не собирался рассеиваться, а люди, члены экипажа спокойно исчезали. Поначалу Сэм хотел спустить на воду шлюпку и на вёслах уйти из этого гиблого места но, хорошо поразмыслив, отказался от данной затеи. Во-первых, на вёслах пересечь хотя бы треть Атлантического океана, было самонадеянно, а во-вторых, если существовала грозная сила, которая противоестественным образом вызвало не характерный для данного места штиль и туман, то справиться с лодкой Сэма вообще для такой силы вещь лёгкая и простая. Но делать, что-то надо было. Стало ясно, что исчезновение людей на корабле, это не банальные убийства, каково то маньяка, а дело более ужасное и отвратительное. Вскоре на судне оставалось пять или шесть человек. Сэм, ещё ранее, запасшийся провиантом и водой, на случай побега с шхуны, имел возможность следить за всем происходившим не выходя из каюты. Одного раза, ночью судовой врач услышал монотонные звуки, что-то среднее между бормотанием и завыванием, в ответ на бормотание послышались медленные тяжёлые шаги. Сэм приоткрыл дверь своей каюты и увидел, как один из матросов, медленно и не спеша, поднимается по трапу, потом послышался всплеск. Бедный матрос прыгнул за борт. То как двигался матрос, напоминало сомнамбулизм, а звуки, звуки были зовом. Да наверняка что-то общее с гипнозом, подумал Сэм, что бы остаться в живых и разгадать эту загадку, нужно для всех мне погибнуть. И с такой мыслью, Сэм вбежал в кают-компанию, где сидело несколько пьяных матросов, перед ними судовой врач разыграл истерику. Перевернул стол, кинул какой то предмет в иллюминатор и с криком - лучше смерть, чем безысходность выскочил на палубу, где выстрелил в воздух, а затем свалил за борт подготовленный тюк с грузом. Так Сэм инсценировал самоубийство. Теперь ему оставалось прятаться на корабле и наблюдать за происходящим.
На корабле не считая Сэма, оставалось три человека, это капитан, второй помощник капитана и кок. И вот одного раза, на шхуне возник конфликт, взорвался Грин, второй помощник капитана, причиной его гнева стал кок. Грин этот сильный ирландец схватил кока за шиворот и прижал к стене. Со стороны было видно, как лицо второго помощника побагровело, он смотрел в упор на кока и кричал, что за гадость ты мне в пойло подсыпал, говори скотина или я тебя на корм акулам выброшу. Кок, несмотря на то, что был негром, побелел и невнятно стал, что-то бормотать, как потом понял Сэм, это было не выражение испуга, кода теряешь дар речи, это был призыв. И на призыв явились, послышалось множество тяжелых шагов, в воздухе запахло гнилью и морской тиной, в каюту зашли люди. Вид их был страшен, одежда мокрая со следами начавшегося тления, движения медленные, размашистые. Приглядевшись, Сэм узнал в них матросов со шхуны "Быстрое избавление", только тела их были напухшие, как у утопленников. Они схватили Грина и, несмотря на его недюжинную силу, потащили на палубу. Сэм затаился в дальнем углу коморки, под трапом, где стояли бочки.
Всё что дальше было, происходило для Сэма как в страшном сне, такого кошмара пережить Сэм бы никому не пожелал. Корабль наполнился ходячими покойниками, они заполонили весь корабль. Под командой кока, зомби вынесли на палубу тамтам и кок, заиграл на нём, выбивая однообразный ритм. Покойники стали выполнять обязанности матросов, задул ветер, туман рассеялся, и на небе заблестели так недавно желанные звёзды. На мачтах корабля снова подняли паруса, и судно побежало к берегам Великобритании. Всю ночь "Быстрое избавление" неслось под парусами, а как только стали появляться первые признаки рассвета, мертвецы убрали паруса, шхуна перешла в дрейф. Кок согнал своих зомби в трюм, где те молча разместились. Так стало повторяться изо дня в день, ночью шхуна под управлением мертвецов шло на всех парусах, а с наступлением дня впадало в дрейф. Мертвецами управлял кок, а прокладывал курс и нёс рулевую вахту капитан. Шли дни за днями, какой ужас и омерзение испытывал Сэм, прячась буквально под носом у живых мертвецов, казалось один неосторожный шаг и страшную участь не избежать. Но дни сменялись ночами, за ночами следовали опять дни. Вот и наступил тот долгожданный момент, когда на рассвете вдалеке у самого края горизонта показались первые намёки на приближающуюся землю. Кок собрал своих живых мертвецов, они за время своей службы в таком виде заметно попортились, так что без омерзения смотреть на них было не возможно. Собрав их на палубе, кок стал проводить какой то ритуал, во время которого зомби теряли свои последние способности к жизни и падали за борт, а кок после каждого упавшего за борт мертвеца, ловил, что-то в воздухе своим магическим кувшинчиком. Покончив с последним покойником, кок обернулся к капитану и приказал держать курс на берег, а сам удалился в трюм.
Капитан остался один на палубе у штурвала, он был бледен, глаза его потухли и весь его вид, выражал крайнюю тоску и усталость. Ну, здравствуй кэп, произнёс Сэм, подходя к капитану сзади, капитан резко развернулся и тут же упал от испуга в обморок. Быстро Сэм проверил карманы капитана, удостоверившись, что тот не вооружён, корабельный доктор приступил к своим прямым обязанностям, стал приводить капитана в чувства. Приведя в чувства капитана, Сэм задушевным голосом пастора, произнёс - милостивый государь, не соблаговолите ли вы объяснить мне неразумному, что здесь происходит, с этими словами Сэм, чуть ли не в глаз капитану сунул ствол своего револьвера. Что здесь происходит, хриплым голосом произнёс капитан, я рад, что вы живы, правда и не знаю, как вам это удалось, я думал на корабле среди этих проклятых мертвецов никто не выживет, ну что ж я готов вам всё объяснить. Будьте так любезны, произнёс Сэм и присел на палубу рядом с капитаном. Мы были в плаванье начал капитан, на корабле развилась эпидемия, какой-то лихорадки и я терял одного матроса за другим. Вскоре мне некого было поставить за штурвал, часть команды мы уже похоронили, а остальные лежали в трюме в бреду. И тут появился наш кок, он предлагал выход из сложившейся ситуации, чудо снадобье, которое матросов от смерти не спасёт, но позволит поставить их на ноги, что бы управлять кораблём. Поймите меня правильно, продолжал капитан, шхуна попала в грозовой фронт, тут со здоровой командой сложно спастись, а так совсем без команды, верная погибель. И я согласился, кок приготовил зелье, и мы стали поить больных матросов. Действительно лихорадка прошла, и я получил вновь возможность управлять кораблём. Матросы были странные после этого зелья, как потом я узнал, но это было уже потом, они все стали зомби. Мы смогли преодолеть шторм и вернуться к родным берегам, но, к сожалению, из живых на корабле остались только я и кок. Дальше, кок поставил меня перед выбором или смерть или соучастие, и я выбрал жизнь. Я боялся, нет, не смерти, я боялся стать тем, кем стали они. Капитан замолчал. Послушай кэп, а не кажется ли тебе, что ту непонятную эпидемию вызвал сам ваш кок, предположил Сэм. Возможно, но какое это имеет теперь дело, устало согласился капитан, вернувшись в порт, я преподнёс всё случившееся как эпидемию. Нас продержали на карантине, а затем стали набирать опять команду готовить судно для нового рейса. Кок приказал мне во всём его слушаться и тогда через пару рейсов он меня отпустит, и я его послушался, я молчал. А зачем ему нужны были матросы, спросил Сэм. Но тут сзади раздался зловещий голос кока, мне нужны их души. Доктор быстро вскочил и развернулся, перед ним стоял кок. И зачем вам любезный понадобились эти самые души, повторил вопрос Сэм. Вместо ответа, кок запел протяжно заунывную песню. Сэм будучи без предрассудков и к тому же имея в наличии револьвер, прекратил эту арию этнического певца, довольно беспардонным образом. Трижды прогромыхали выстрелы из бельгийского револьвера, судового врача, кок замолчал и упал. Смерть бокара, так насколько помнил Сэм, назывались колдуны вуду, была бесспорной. Три прямых попадания пуль в голову вышибло бы дух у любого. Будучи человеком любознательным, к тому же ещё и не прочь помародерничать, Сэм спустился вниз в каюту к коку. Обшарив место, где размещался кок, Сэм нашел кувшинчик, в который кок ловил, по всей видимости, души умерших, книгу, как не странно на арабском языке. Видать кок образованным человеком был, при жизни конечно. Пару интересных можно даже сказать замысловатых амулетов и небольшую шкатулочку с золотыми монетами. Последняя находка вызвала особую симпатию у доктора. В каюте было много и другого хлама, но на него Сэм внимания не обратил. Взяв только кувшинчик, книгу, два амулета и шкатулку с деньгами, Сэм сложил всё это в кусок парусины и завязал узлом, забрав с собой. Поднимаясь по трапу на палубу, у Сэма вдруг появилась чувство тоски, ощущение которое невозможно передать словами, но при котором говорят, душа болит. За долгие годы, Сэм научил себя доверять таким ощущениям, что-то не хорошее должно было произойти. Он остановился и прислушался, какая то опасность притаилась рядом, Сэм стал осторожно на цыпочках подниматься вверх по ступенькам, в одной руке держа узелок, а в другой сжимая револьвер. И тут он скорее не увидел, а почувствовал, какое то движение, вовремя пригнувшись, Сэм, избежал верной гибели, там, где должна была быть его голова, просвистело лезвие топора и вошло в верхнюю ступеньку трапа. Над люком в трюм стоял капитан, глаза его округлились и ничего не выражали, над палубой слышалось заунывное бормотание. Одним выстрелом Сэм снял капитана, и тот кубарем слетел по трапу вниз. Затем доктор прошел на камбуз и взял огромный бутыль растительного масла, с которым и выбрался на палубу. Колдун, несмотря на ранения несовместимые с жизнью, всё-таки как не странно продолжал жить. Он переполз ближе к мачте и облокотясь на неё смог сесть. Сэм разрядил свой револьвер в колдуна, затем положил свою ношу на палубу и занялся спуском шлюпки на воду. Перекинув в неё свой узелок, с вещами кока, Сэм, наверное, вспомнив, как расправлялись с ведьмами в средневековой Европе, облил тело колдуна маслом, сорвал часть паруса и также намочил его маслом. Затем смял кусок паруса в комок и поджог его, кинув в открытый люк, потом поджог тело мёртвого колдуна. Убедившись, что оно загорелось, доктор ловко по канату спустился в лодку и взялся за вёсла. Сделав пару взмахов вёслами, Сэм поднял взгляд на палубу, где начинался пожар. У борта стояло тело колдуна, всё в пламени и смотрело невидящим взглядом на него. Ужас охватил Сэма, он стал быстро грести, но от этого делал всё больше неловких движений.
В страхе и ужасе, Сэму всё же удалось отплыть от горящего корабля, всё это время он боялся поднять взгляд на палубу где стоял колдун. Когда же он достаточно далеко отплыл, палуба была пуста и только языки пламени, гуляли по ней. Сэм развязал узелок, вынул кувшинчик и закинул его в воду.
...
Добрался Сэм до берега без приключений. Бросив лодку на берегу, он пешком отправился вдоль берега, вскоре ему повстречалось небольшое селение, где Сэм одолжил повозку. Далее его след прерывался.