Декорации и наглядные пособия отсутствуют. Вообще ничего нет. Голос за кадром и этот голос такой торжественный и сильный, что невольно вспоминается Левитан говорящий о победах Красной армии, да так, что по легенде истерические главари фашистской германии вздрагивали в своих бетонных квартирах, чувствуя неотвратимость справедливого возмездия.
Голос: "Вначале было слово. Слово, долетевшее за один короткий миг сквозь невообразимую толщу пространства и наслоения временных факторов. Слово наставника развернуло твои легкие, и ты впервые вздохнул самостоятельно такой свежий и такой пьянящий воздух, издав при этом вопль радости, и с этой самой минуты ты полюбил эту жизнь всей душей, и принялся хвататься за нее своими детскими, неокрепшими, трясущимися ручонками. Слово наставника научило тебя прижиматься к материнской груди и получать пищу. Далее было много слов сказанных вам..."
И все их Егор разом вспомнил. Вспомнил как, будучи грудным младенцем, улыбался и вздрагивал во сне, слушая удивительные рассказы наставника. Старики говорят, когда ребенок улыбается, ему ангелочки снятся. И в словах их действительно есть доля истины. В первые дни свое жизнь Егор слышал только голос Наставника (здесь и далее с большой буквы), и прежде чем он узнал свое имя и запомнил голос матери, он запомнил этот голос.
Затем были первые шаги и падения, первые зубы с непременным поносом и высокой температурой, первое членораздельное слово, которое звучало так: "калалдош" и у слова этого было превеликое множество значений в зависимости от интонации. Были первые болезни и первые радости, и конечно огромный мир открывающий каждый день все новую и новую страничку с неизменными комментариями Наставника. Приходилось все время вертеть головой и смотреть широко открытыми глазами во все стороны. И конечно все вокруг запоминать, фиксировать в своем безудержно растущем мозгу, поглощать, впитывать знания, словно губка влагу.
Потом как-то незаметно Наставник удалился или просто Егор посчитал себя слишком взрослым и перестал его слушать, а затем и слышать, а может просто со временем, взрослея человек, теряет способность слышать своего Наставника, и приходится все решать самому.
Правда, иногда прилетал другой, и он тоже называл себя Наставником, и за его спитой тоже хлопали крылья, но голос его был другим - чужим и звучал он как-то изнутри. После его посещения происходили плохие, а порой просто страшные вещи.
- Догони ее камнем.
Прошептал чужой голос в самое ухо. В результате на асфальте осталась лежать мертвой рыжая симпатичная кошка, она конвульсивно дергала всеми четырьмя лапами, и от нее во все стороны расползалось темно-красное пятно. А вся ее вина заключалась в том, что несчастная кошка не дала себя погладить и убежала.
- Это не я.
В отчаянии прошептал Егор, с трудом сдерживая слезы. А чужой голос между тем бубнил и бубнил.
- Будь мужчиной. Не бойся крови. Вытри слезы и слюни. Посмотри в глаза товарищам с наглой улыбкой, и они будут бояться тебя и почитать как бога.
Иногда в такие вот критические моменты появлялся настоящий Наставник, он так же появлялся как-то изнутри (видимо теперь это был единственный их способ общения) и чужак, оскалившись, удалялся прочь, и лишь мелькали его темные крылья. Наставник принимался успокаивать, но от его слов становилось горько и больно, а темный обещал сладость, сладость победы. Но чаще Егор выбирал горечь. Далее было множество ошибок, и не всегда Наставник был рядом, зато темный оказывался тут как тут. Не всегда Егор мог его распознать, и был активнейшим участником травли в восьмом классе маленького мальчика - еврея Юры Сидмана. А парнем тот оказался отличным и потом, уже во взрослой жизни, не однократно выручал Егора.
Егор шел по жизни уверенным шагом, не подозревая, что его белокрылый покровитель следует рядом, и время от времени напоминает про старые грешки и пытается удержать от новых.
Но и темнокрылый не отставал. Он стал появляться все чаше и подбираться все ближе, желая застолбить себе как можно больший участок в душе Егора. Однажды он чуть не оттяпал себе здоровенный кусок, когда чуть не уложил Егора в пьяном угаре на красотку сифилитичку, что призывно раскачивала перед ним бедрами. В тот раз Наставник не стоял в стороне. Одним рывком он оттащил Егора от двери, за которой был мрак. Это было как яркая вспышка в сознании и конечно в душе, от которой темный с визгом умчался проч. Егор ошарашено смотрел по сторонам, удивляясь, как он оказался на этом сборище душевнобольных. Это была настоящая блат-хата с ворами всех мастей и кончеными шлюхами. Где спали покатом прямо на полу, где за бутылку продавались краденые вещи. Где беззубая старуха Надя проводила ночи в обнимку с унитазом, предлагая желающим, минет за стакан вина, как она сама выражалась при этом:
- Вакуум отсос. Стерильность гарантируется.
Здесь лютый мордобой был таким же частым, как и дикие танцы с раздеванием, и потому стены не успевали отмываться от брызг крови. Голова Егора шла кругом, его мутило, он не мог понять, как здесь оказался и долго ли он здесь находится. И вообще, на каких он тут правах, на правах почетного гостя или пленника бандитской шайки. Он не мог более находиться в этом зверином логове, ему казалось еще немного и он сам как местные жители покроется слоем грязи и татуировок, а с наступлением темноты отправиться на "работу" с ножом за пазухой. Его едва не стошнило от мысли, что первое время ему тут понравилось, пускай он и был пьяный в дым. Как вообще может понравиться обстановка в палате для буйно-больных, где блевотина вызывает общий смех, а громкое выпускание газов считается дружеским приветствием, где постели пропитаны мочой а над головой висит сплошная дымовая завеса. Где кошку непонятной масти зовут Марфуша (производная от морфия) у нее красные выпуклые глаза на шишковатой голове. Ее вид у нормального человека вызывает ужас и отвращение, а здесь она пользуется почтением. В этом дурдоме аромат французской косметики смешался с наркотическим угаром и запахом оружейной смазки. И главное над всем этим блуждала улыбка, улыбка сифилитички, называемая местными аборигенами "лыба". Эта "лыба" больше походила на оскал, оскал зверя или морду донельзя зачуханной красноглазой кошки Марфуши. Кстати об оскале. Я заболтался.
Урок второй
Декорации мрачные и зловещие, как в кошмарном сне. На багряно-красном небе черные грозовые тучи. Они медленно плывут в разные стороны, словно ветер здесь дует одновременно во все направления. Роза ветров превращается здесь в безобразную верблюжью колючку. Хаотично движущиеся тучи время от времени сталкиваются, словно гигантские цепеллины, при этом небо прорезают ослепительные вспышки молний, и раскаты грома сотрясают основы мироздание. Но все это, и гром, и молнии, и тучи, где-то там, вдалеке, они не приближаются, осознавая всю нелепость своего присутствия в этом месте.
Безмолвные острые скалы обнажены как стилеты разбойников, далекая яркая молния бросает на них свои блики, и скалы на миг заливаются красным светом, словно кровью.
На переднем плане надвигается всепоглощающая темнота, и сумасшедший ветер завывает все громче и громче, напрочь забыв о законах природы. Завывания ветра напоминают тоскливую песню животного, которая несет в себе неведомую угрозу. Невольно хочется забиться в угол и сжаться в комок и, накрыв голову одеялом молча дожидаться утра и пробуждения. Но это не кошмарный сон и об этом напоминает чокнутый ветер, которому глубоко наплевать на розу придуманную мореходами.
Где-то рядом неприятный шорох, и зловещий шепот и еще какой-то жуткий звук. Да ведь это стон! Да, да, еле слышный стон сотен тысяч глоток идущий откуда-то из-под земли.
Сзади стоит она - дыхание ее лед, взгляд ее мрак. Ее символы ясны и четки: это часы, это весы, это череп и кости, это рука мертвеца и коса. Ее черный плащ ниспадает до самой земли и там ложится множеством складок. Просто удивительно как это она не путается в этих складках. Сейчас она неподвижна и застыла, словно на века, но не стоит с ней бегать наперегонки, когда приходит ее время, она мчится быстрее галактического урагана, коса ее быстра и остра, удар ее точен и неотвратим. Эмоции чужды ей. Многие миллиарды лет назад во время великого взрыва она выжгла себя изнутри. Пламя страстей бушевало в ней так долго, что осталась лишь оболочка, изнутри покрытая толстым слоем сажи, сквозь который невозможно достучаться. Она пуста и потому ненасытна.
Гигантское лезвие косы, словно молния сверкнула на небосклоне, на мгновение, осветив все вокруг смертельным блеском, от которого отчаянные смельчаки лишаются отваги, и даже безумцы в ужасе прижимаются к земле. Замахнувшись своим оружием, она застыла. Надолго ли?
Но стоит вспомнить ее символы и сразу все станет ясно. Первым делом буду часы, затем пойдут весы (получается маленький стишок), а уж потом все остальное. Все имеет строгий порядок, изменить который никому не удастся.
Сомневаюсь, что хоть кто-то из вас знавал человека, что находился с ней так близко и имел хоть малейшую надежду. Это просто небывалое везение, это просто великое счастье иметь хотя бы маленькую фору. Волей неволей вспоминается история про одну могущественную престарелую даму имеющую неограниченную власть над миллионами, которая, увидев эту с символами, готова была отдать все свои богатства и власть за хотя бы один день отсрочки. По своей глупости она решила стоять столбом надеясь, что коса не посмеет дотронуться до стоячей. Просто смешно. В положенный срок, коса не дрогнув ни на миг с едва уловимым свистом обрушилась на старуху и та кулем рухнула на кружевные подушечки, не издав более ни звука. И только многочисленные доктора с облегчением потерли свои шеи, на которые самодержавная старуха в любой момент могла обрушить топор палача.
Хозяйка символов оскалилась улыбкой гниющей сифилитички и медленно достала из множественных складок своего балахона первый символ....
Конечно же, это часы. Старинные песочные часы, настолько старинные, что говорить об их возрасте не имеет смысла. Подобные цифры просто-напросто не укладываются в голове человека. Часы сделаны в виде огромного стеклянного паука. Из клыкастой головы, которого песок медленно пересыпается в мохнатое тельце с восемью лапами попадая далее в огромное прозрачное брюшко. Оно то и является одной из чаш весов.
Не торопясь, та, чье дыхание лед ставит эти часы на единственную плоскую вершину. Ставит и пристально смотрит, словно гипнотизируя, и часы начинают быстро расти. Вскоре часы становятся огромными, а песчинки в них подобны мелким камушкам, которыми усеяны берега дорогих курортов, с глухим стуком падают они на дно паучьего брюшка. Увидев каких огромных размеров, достигают часы она, кажется, теряет всякий интерес к происходящему и, натянув капюшон на отполированную тысячелетиями череп она на время застывает, словно молодой солдат, заснувший на посту. Но стоит последней песчинке упасть в прозрачное паучье брюшко, как одна чаша весов пойдет вниз, приводя в движение весь механизм и уже близок миг, когда последний атрибут сверкнет подобно молнии.
Неожиданно Егор услышал шум огромных крыльев, такие крылья могут принадлежать либо огромной птице, либо Наставнику, либо .... Но об этом лучше не думать, ведь когда рядом темный жди беды, а положение, в каком оказался Егор и без того не блестящее. Боковым зрением Егор заметил, что крылья белые и облегченно вздохнул. Наставник стал за спиной и заговорил своим тихим успокаивающим голосом.
- Ты понял ее суть?
- Понял, она холод и мрак, сразу ответил Егор.
- Хорошо. Что еще ты видел?
- Часы.
- Молодец. Наконец ты прозрел, научился видеть главное, сказал Наставник, а затем добавил с тоской в голосе.
- Неужели, чтобы видеть главное надо пройти через это?
- Через, что через ЭТО?
С ужасом спросил Егор, но ответа не последовало.
Урок третий
Наглядные пособия богатейшие, да такие, что описать словами невозможно. Это просто один огромный как цунами всплеск ярчайших образов и эмоций. В сумасшедшем вихре богатейших красок мелькает огромное количество волшебных картинок. Если бы это увидел, пускай самый талантливый художник, он бы обезумел и уничтожил все свои картины, считая свою палитру бездарно-серой и бесчувственной. А между тем этот неиссякаемый фонтан самых невероятных образов, наслоился один на другой, и вся эта великолепнейшая мозаика в одночасье сплелась в единую гигантскую и объемную картину и картина эта ожила. Да, да, да именно ожила, было видно, как по ней двигаются различные объекты и как ветер играет с пшеничным полем. Было видно, как лениво течет река, как стаи птиц перелетают с одного места на другое. По всей картине петляет красная пунктирная линия. Он мало, что запомнил. Но понял одно. Даже то, что он сумел запомнить очень важно.
Сквозь всеобщую суету слышен на этот раз требовательный голос Наставника.
- Ты видел?
- Да. Да, я много чего видел.
- Что конкретно ты видел?
Этот вопрос поставил Егора на какой-то миг на грань замешательства. Это продолжалось буквально несколько секунд, в те короткие мгновение он пытался вспомнить, те неясные образы, что промчались мимо него. Кое-что ему удалось выхватить из бурного фонтана. Он попытался составить из всего этого целостную картину, и кое-что у него начало получатся. Он даже начал вспоминать название, которые и не слышал раньше, ему стали известны кое-какие обычаи неведомого народа. Но затем он понял, что все это чушь, мишура, бутафория, просто гарнир к главному блюду. А главным блюдом является...
- Я видел. Я видел карту с красной пунктирной линией.
Как хорошо выученный урок не без гордости выпалил Егор.
- Правильно ты видел карту промежуточного мира или как его иной раз называют чистилища.
При слове "чистилище" у Егора по спине пробежали мурашки и не какая-нибудь рыжая мелочь, по его спине хаотично носились взад-вперед полчища огромных термитов. Чистилище - это слово должно означать нечто ужасное, про что и говорить опасно. Но все, что он только что увидел, никак не вязалось с этим кошмарным словом. В понимании Егора чистилище должно быть местом скорби, где твоя душа, словно маятник, раскачивается между бездной вечного мрака и яркой солнечной долиной. И подобное может продолжаться в течение веков и тысячелетий.
Хриплым неузнаваемым голосом Егор сказал.
- Это место я представлял себе немного другим.
- Чистилище у каждого свое, впрочем, как и ад. Все зависит от человека. Ну хватит об этом. Давай будем называть это место промежуточным миром. Договорились.
- Договорились, тихо согласился Егор.
Он хотел задать превеликое множество вопросов, но никак не мог подобрать нужные слова. А Наставник между тем продолжал.
- Тебе необходимо пройти по этому промежуточному миру от замка до замка.
- От разрушенного замка, до того, что на горизонте?
Спросил Егор.
- Правильно. И идти тебе надо как можно ближе к красной пунктирной линии, это и сеть твоя правильная дорога. Дорога Истины.
Егору почему-то вспомнилась Красная Шапочка, которую злой волк направил к бабушке по длинной дороге, а сам побежал короткой, после чего произошла трагедия. И если бы не охотники с лесорубами злой волк так и сбивал бы малолеток с пути истинного. А вот ведь как важно идти верной дорогой. Вот и Наставник целый спектакль устроил, для того чтобы вдолбить это Егору в голову. Жаль, что рядом с Красной Шапочкой не оказалось Наставника. "Фу ты какая чушь лезет в голову".
- А там, спросил Егор, я имею в виду, на местности эта красная линия, она тоже видна?
Наставник покачал головой.
- Нет. Но ты должен почувствовать ее, и идти как можно ближе к ней. От этого зависит твое возвращение.
- Возвращение куда?
Но Егор уже и сам догадывался куда. Он был почти уверен в правильности своей догадки и сейчас хотел лишь услышать подтверждение из уст Наставника. Это бы предало ему уверенности и отбросило все сомнения за синие горы.
Но Наставник не стал отвечать на этот вопрос, он вновь покачал головой на этот раз неопределенно и сказал.
- Об этом потом. Главное запомни, то, что я тебе сказал. И еще там ты будешь не один, не сам.
Грустные интонации в голосе Наставника Егору изрядно поднадоели, и он подумал: " Тоже мне рыцарь печального образа нашелся". Правда, ему сразу стало стыдно за свои кощунственные мысли, но тут до него дошел смысл последней фразы Наставника. "Что значит: Не один! Неужели мне предстоит бег наперегонки". Егор уже хотел попросить разъяснений, но Наставник растаял, словно дым на ветру.
Урок четвертый
Декорации: Состоят из множества зеркал стоящих полукругом. В центре Егор - смотрит на свои множественные отражения. Зеркала большие, в рост человека, и такие же большие отражения, в натуральную величину.
Тишина такая, что в ушах звенит. Но уже через миг начинает слышаться настоящий звон, звон множества колокольчиков. В первые мгновения он тихий и доноситься словно издалека. Но вскоре он нарастает и нарастает, пока не становиться очень громким, тревожным и раздражающим, отчего обстановка становить гнетущей не смотря на яркое освещение.
Неожиданно множество зеркал сливаются воедино, словно капельки ртути они втягивают себя друг в друга, пока не превращаются в одно большое зеркало с одним единственным изображением в центре, и это Егор. Все эти трансформации сопровождаются отчаянным звоном. Но все звуки вдруг смолкают, как только зеркало остается одно.
И в этой сплошной тишине Егор вдруг начинает пристально всматриваться в свое отражение, и там, в отражении он сам себе почему-то не нравиться. Такое с ним случается крайне редко. Потому как внешне самому себе он почти всегда нравиться. Ну это если не брать во внимание ранние побудки после бурно проведенной ночи. Конечно, Егор не был самовлюбленным Нарциссом, но и такое понятие как ложная скромность ему тоже было не свойственно. А чего тут скромничать. Высокий крепкий мужчина, средних лет, с густой шевелюрой русых волос в которых только-только появляются редкие седые нити. Прямой ровный нос, губы не тонкие, но и не разбухшие пельмени. Подбородок не канадского хоккеиста, но и не безвольный - профессорский. И один маленький, но значительный штрих, что так нравиться женщинам - выразительные серые глаза. Но в данные момент вроде бы все было на месте, но казалось каким-то чужим. Он сам не понимал почему. Но знал одно, что-то тут не так. Но что?
Присмотревшись, Егор увидел там, в отражении подходящего сзади Наставника. Он безмолвно подошел и стал за спину отражения. Несмотря на то, что Егор никогда не видел лица Наставника, он не сомневался, что это Наставник. Но и в нем что-то было не так, что-то еле уловимое. Неожиданно Егора, словно крутым кипятком окатили, и он чуть не вскрикнул. Так ведь у этого крылья темные и сам он словно в солнечный день, стоящий в тени, какой-то темный. Егор в ужасе попятился и резко обернулся, сжимая кулаки. Сзади никого не было. С облегчением выдохнув, Егор вновь посмотрел на свое отражение и только теперь он заметил огромное количество отличий, между собой и тем, стоящим в зеркале. В детстве Егор с удовольствием рассматривал в журналах для детей картинки-загадки, где на, казалось бы, совершенно одинаковых рисунках необходимо было найти несколько отличий. На первый взгляд никаких отличий не было, просто два одинаковых изображения веселого морячка с лихо заломленной на затылок бескозыркой. У ног морячка трется полосатый кот, видимо учуявший запах рыбы. Эти два изображения казались совершенно одинаковыми, лишь только до того как находилось первое отличие, и дальше они сыпались как снежинки во время снегопада. Оставалось удивляться, почему это ты сразу не заметил, что на первом рисунке у кота обломан один ус, а на втором у морячка вместо ботинок до блеска начищенные сапоги и так далее.
Вот и сейчас Егор в один миг заметил множество различий между собой и своим отражением в зеркале, как это не дико звучит.
Сам Егор был одет в темно-зеленый костюм (только сейчас он начал задумываться, и откуда взялся этот костюм) расшитый золотом. У того, второго костюм был черный, и расшитый серебром. И еще, волосы того, другого были цвета вороного крыла, а кожа бледная. Но насколько Егор себя помнил, он всегда был русым, правда мама говорила, что в детстве его волосы были белые как сметана, но в этом Егор сильно сомневался. А, что касается цвета кожи, то загар Егора как у настоящего южанина не сходил даже зимой. Ему всегда было смешно смотреть на бледных жителей севера приехавших отогреться на южном солнце. "Дети подземелья", так местные жители называли приезжих и постоянно посмеивались над их способностью жутко обгорать. Так вот и отражение в зеркале было таким же бледным, словно он в одночасье сделался человеком обладающим кожей, не видевшей солнечные лучи не один год.
Но, что поражало больше всего так это взгляд того из зеркала. Взгляд колючий, буквально бьющий, словно тебе в лицо уперли огромный прожектор, невыносимо переносить этот взгляд постоянно хочется отвернуться.
В зеркале темнокрылый положил руки на плечи тому другому, и что-то сказал на ухо, но Егор ничего не услышал так как тишина стояла просто непроницаемая. Двойник Егора протянул руку для приветствия, и она прошла сквозь зеркало, словно через воду и вышла на эту сторону поражая Егора своей бледностью. Егор отшатнулся от этой руки, боясь даже к ней прикоснуться. Те двое в зеркале обменялись репликами и, по всей видимости, начали смеяться. Смеха Егор не слышал, но от этого не было легче, наоборот тишина давила на мозги, хотелось закричать, чтобы разорвать эту тишину в клочья.
Неожиданно Егор услышал хлопанье огромных крыльев у себя за спиной. В первый миг он испугался, не темный ли это. Но затем просто нутром почувствовал, что это Наставник. Он облегченно выдохнул и увидел, как парочка из зеркала начала удаляться куда-то, пока не исчезла в тени.
- Ну, что ты видел?
Спросил Наставник. Его вопрос поставил в тупик. Егор просто не знал, что ответить. Запинаясь, он сказал.
- Я. Я точно не знаю.
- А ты подумай, настаивал Наставник.
- Себя.
Выдавил Егор, ожидая, что Наставник рассмеется, или хотя бы снисходительно улыбнется. Но реакция была совершенно иной. Он сказал серьезно, без капли иронии.
- Ты прав. Это твоя темная сторона. В промежуточном мире она материализовалась, и помог ей властитель мрака.
На какое-то мгновение Егору показалось, что еще чуть-чуть и его внутренние предохранители не выдержат, и с короткой вспышкой перегорят, не выдержав нагрузки. Но затем он вновь ощутил себя тем маленьким карапузом, чьи мозги за один час могут переработать такое количество информации, что любой новейший компьютер будет выглядеть рядом, словно древний абак.
- Я это понял, сказал Егор уверенно.
- Ты и тот второй, давай для ясности называть его Каин, тоже спешит к замку, что на горизонте. И он тоже хочет первый приз.
- А какой он этот приз?
Но Наставник не ответил.
- Об этом потом.
Но Егору не давали покоя вопросы, и он не отставал от Наставника.
- Ему тоже надо идти по красной линии?
Наставник посчитал вопрос правомочным и ответил очень серьезно.
- Нет. Для него законы не писаны, и идти он будет, не разбирая дороги.
Егору стало обидно. Он хотел сказать, что-то насчет справедливого подхода к обоим участникам, но не успел, Наставник его опередил. Он сказал резко.
- Ты добро, он зло. Ты добродетель, он порок. Должны же различаться ваши пути. А теперь поговорим о равноправии.
Урок пятый
Декорации: В начале данного урока декорации и наглядные пособия не имеют значения. Просто пустая аудитория. Вернее пустая аудитория, посреди которой стоит Егор.
Голос за кадром: "Вначале было слово. И слово было - свет".
На сцене материализовались три ярких светящихся шара. Они подобны миниатюрным шаровым молниям. Шары эти размером немного меньше бильярдных шаров. Шары просто зависают в воздухе, переливаясь всеми цветами радуги. От них во все стороны струятся яркие лучи света. Света раскалено белого, света всепобеждающего, света рассеивающего мрак. Маленькие шары просто висят в воздухе, переливаются и слегка потрескивают, словно настоящие шаровые молнии. Никто никогда не видел близко шаровую молнию, а если кто и видел то, вряд ли уже сможет рассказать что-либо. Но все люди описывающие это редкое явление сходятся на том, что шаровые молнии издают легкий треск. Вот и от этих трех шаров исходило легкое потрескивание, слегка напоминающие звук жарящегося картофеля, но только чуть-чуть. Треск этот естественный и натуральный ничего в нем нет искусственного и поддельного. Наверное, точно так потрескивает живое электричество, что скапливается в безобразной голове большого морского угря, который без жалости тратит свой смертоносный запас направо и налево. А чего ему экономить? Ведь он знает секрет. Как добывать это электричество прямо из окружающей среды, из морской воды, из того ничтожного запаса кислорода, который можно раздобыть в морских глубинах, из безбрежного запаса солей, что растворены в мировом океане. Присмотревшись к его физиономии истыканной глубокими вмятинами, напоминающие следы от оспы, можно увидеть ехидную усмешку, которой он презрительно одаривает окружающих. И в этой усмешке сказано: " Я знаю секрет. Я обладаю силой".
Но вернемся в аудиторию. Здесь кое-кто, вернее кое-что, также знает секрет силы. Три шара знают этот секрет. И шары эти начинают втягивать в себя силу словно пылесосы. Они берут ее из космоса, ведь там, на тысячах огненно-красных планетах происходит тысячи тысяч гигантских взрывов, по сравнению, с которыми испытания на атолле Муруроа ничто иное как хлопок детской петарды, да и то отсыревшей. Они выхватывают эту энергию из ярких росчерков молний, из жерла беснующегося вулкана, который решил стереть с лица земли тот островок который его так опрометчиво приютил. Они накапливают эту силу словно аккумуляторы.
Постепенно сияние вокруг шаров затухает и они, в конце концов, приобретают определенный цвет. Теперь они просто сверкают белизной со слегка перламутровым отливом. Сейчас шары напоминают гигантские жемчужины. Интересно, а встречал кто-либо жемчуг размером с детский кулак? Интересно, а какую это надо иметь шею, чтобы носить ожерелье из таких вот жемчужен?
Большие шары зависли у самого лица Егора, и он понял, что ему можно, нет, нужно взять эти шары. В его руках шары стали быстро уменьшаться, пока не стали размером с горошины. Теперь они действительно стали очень похожи на настоящий жемчуг.
Голос наставника:
- Сожми их.
Егор сжал три блестящих шарика в своей ладони, в тот же миг от ладони по всему телу пробежали короткие импульсы, похожие на слабые электрические разряды. Каждый импульс нес в себе гигантское количество информации, мозг не сумел переварить и тысячной части этой информации. Но и того, что удалось усвоить, было достаточно для того, чтобы понять, что в шарах заключена огромная сила. Осознав это, Егор ощутил себя на короткое мгновение всемогущим.
Вновь послышался голос Наставника:
- Ты понял какая сила заключена в шарах?
- Да! Сила магии, ответил Егор до конца не уверенный в правильности своих слов.
- Все правильно, ответил Наставник, спрячь эти шары, они пригодятся тебе в пути, не трать их напрасно, но и не скупись.
Наступила тишина.
Вот тебе и поговорили. Исчерпывающие объяснения. Возьми с полки пирожок, там их два, один не трогай, другой мне оставь. Егор подождал некоторое время, ожидая услышать еще что-нибудь про свои чудо горошины, но Наставник молчал. Егор повертел волшебные шары в руках, перекладывая их из одной в другую, ощущая при этом легкое разочарование. От горошин перестали исходить импульсы, и пропали все ведения термоядерной мощи. Горошины отправились во внутренний карман зеленого костюма, расшитого золотом.
Только сейчас он как следует, рассмотрел, во что одет. Костюм был из толстой, мягкой, приятной на ощупь и, по всей видимости, очень дорогой ткани. Присмотревшись, Егор доподлинно убедился, что костюм расшит самой настоящей золотой ниткой. На груди красовался герб, огромная корона - символ королевской власти. Костюм был старинного покроя, в обтяжку и без всяких излишеств, типа пышных кружев и огромных накладных воротников. Просто красивый зеленый костюм из очень дорогой и прочной ткани. Костюм средневекового короля или принца.
Егор стал в гордую позу, преисполненную достоинства, положив руки на пояс из кованого золота и сыромятной кожи. На поясе висел небольшой кинжал с рукоятью в виде крылатого дракона из слоновой кости. Егор стоял в гордой позе, широко расставив ноги, держа руки на поясе, и ожидал чего-то. Но ничего не происходило. Слегка оторопев, он бросил взгляд на свои ноги. И, что же он увидел?.. На его ногах были обыкновенные армейские сапоги. Обыкновенные кирзовые сапоги, правда, пошитые очень добротно.... Но в том, что это обувь самого, что ни на есть рядового состава, сомневаться не приходилось. Что бы развеять все сомнения Егор пощупал голенище и даже крякнул от удивления и обиды - самая обыкновенная кирза. Но в душе теплилась надежда, что хоть что-то в этих сапогах необыкновенное. Егор сел на пол аудитории снял сапог с левой ноги и вытащил стельку. Елки - палки, самая обыкновенная стелька с тремя зазубринами. Когда Егор служил в рядах Советской Армии, у них ходила байка, что солдатские сапоги шьют зэки и зарубки на стельках обозначают срок, который отбывает тот или иной преступник. Правдой ли была та байка, Егор не знал, да теперь и знать не хотел, но одно он знал точно, вот такая вот стелька бала у него в армии. Егор почувствовал себя обманутым. Как-то не соответствовали сапоги костюму, и хотелось что-то поменять. Ну конечно не костюм. "Ну, ничего, главное они добротные и ноские", успокоил себя Егор.
Обувшись, он вновь поднялся, на этот раз он не принимал гордой позы, сапоги все таки слегка его смущали, и принялся чего-то ждать.
Урок шестой
Декорации: Огромный полированный стол из орехового дерева.
На столе лежит большущая, почти как дом, коробка пластилина. На наших глазах огромная масса бездушного материала вдруг, словно сама собой начинает менять форму. Закипает работа. Невидимые руки в одно мгновение превращают массу разноцветной глины в различные фигурки. И все вокруг оживает. Происходящее комментирует очень приятный голос. Дело идет очень быстро, образы мелькают как сумасшедшие, но Егор ухватывает суть. Он ловит кончик нити и теперь перед ним разматывается клубок понимания. Перед ним открывается вся истина, во всей своей простоте и непостижимости. Одна голая правда, без эмоций и прочего мусора.
Был ужасающий удар. Было дыхание смерти, холодное как лед и такое близкое, что тело, оказалось, повиноваться своему владельцу. Там, в том мире, где безудержная весна вступает в свои права, и будоражит все живое, врачи называют это состояние КОМА. Вот ведь, что странно, в переводе с украинского языка это означает запятая. То есть пауза, временная остановка, задержка. Вот и его путь в том цветущем мире временно приостановился. Но эта остановка чрезвычайно губительна для тела и украинская "кома" очень легко может превратиться большую и жирную точку.
Потому-то здесь, в промежуточном мире ему необходимо пройти испытание, уложившись в отпущенный срок. Причем пройти одной верной дорогой, не отклоняясь в сторону. Но там на том конце его ждет ... он уже понял, что может, смело не только думать об этом, но и говорить вслух.
- Меня ждет возвращение, таков главный приз.
Да именно так оно и есть, его ждет ВОЗВРАЩЕНИЕ. Возвращение в весну, в цветение каштанов и акации. Да именно таков он главный приз. Огромный как вселенная.
Егору дан шанс, шанс воскреснуть из мертвых. И все было бы хорошо, если бы не огромные часы и она, чье дыхание лед, а взгляд мрак. Она, та кто уравнивает принцев и нищих, та кто ставит последнюю точку. Она застыла, словно спринтер на старте, готовясь к броску, и если замешкаешься, то состязаться с ней бесполезно.
И еще, во время страшного удара и перехода в Промежуточный мир произошла дикая вещь - самое настоящее раздвоение личности. Причем в буквальном смысле слова.
Егора стало два: один белый или если вам угодно светлый, другой черный или темный. И главное, тот черный не какой-нибудь генетический урод-карлик. Нет, он такой же здоровяк под метр девяносто, слегка начинающий заплывать жирком, но вовсе не теряющий формы. Они одинаковы как близнецы, ну конечно, если не придавать значение мелким деталям и внутреннему содержанию. Как же случилось такое? Как из вполне нормального парня выскочило это чудовище внешне на него очень похожее. Дурное ли это влияние улицы или в каждом сидит нечто подобное? Или причина гораздо глубже? Похоже, в данный момент на эти вопросы никто не собирается отвечать. Ну ничего, сейчас это не так важно.
Главное обе половины Егора полны сил и у обоих одна цель. Вот только один будет мчаться, не разбирая дороги, для другого же придумано огромное количество условностей. Вот вам и честное состязание. Но не стоит опелировать к высшей справедливости, ведь добро и зло как день и ночь и пути у них должны быть разные.
И над всем этим словно гигантский транспарант на демонстрации в советские времена маячит главное условие. А оно таково. Первый кто пройдет весь путь от замка к замку получит главный приз, другой же достанется спринтеру с косой и дыханием как лед. Итак, условия достаточно просты и все с ними ознакомлены. Осталось лишь дать команду "старт" и два бегуна на длинные дистанции бросятся вперед. Еще миг и они отправятся в путь, туда где их ждет масса таинственного и удивительного.
Урок седьмой
Декорации: Один сплошной праздничный фейерверк.
Многочисленные оркестры играют бравурные марши и веселые музыкальные композиции. Все это сливается в единую безумную мелодию, от которой сердце разгоняется до скорости конского галопа. Все вокруг переполнено радостью. Время от времени мелькают огни фотовспышек, добавляя свою капельку сумасшествия во всеобщий карнавал. Девочки в коротеньких юбочках размахивают разноцветными флажками, и искусственными цветами, изящно выгибаются во все стороны демонстрируя мальчишкам с горящими глазами свои узенькие трусики или полное отсутствие оных.
В ярком хороводе мелькают лица почетных гостей, среди которых известные политики, знаменитые артисты, ученые, космонавты, спортсмены, уголовники. Все веселы и радостны. Даже у нищих засветились глаза от обилия бесплатной еды и выпивки. Всюду слышен смех и это главный показатель того, что праздник удался.
Среди пестрой толпы ходят неторопливой походкой огромные куклы. Это хорошо выпившие взрослые дяди, переодетые в костюмы любимых мультипликационных героев, они забавляют детишек, которые визжат от удовольствия. Раскрасневшиеся продавцы мороженого со счастливыми улыбками продают по двадцатому ящику, добродушно забывая о сдаче. Небольшими группами люди стоят возле маленьких цирковых и театральных трупп, здесь на импровизированных подмостках ежеминутно происходят маленькие чудеса.
И только чуть в стороне стоит желчный старик из тех, что, увидев пожар, ищут виновного, а не тушат пламя. Старик с энтузиазмом критикует всю эту безвкусицу, весь этот балаган. Но никто его не слушает, а если кто и кидает беглый взгляд, то считает старика частью общего представления. И вообще кого на карнавале интересуют насущные проблемы, тут царит веселье.
Общий шум прерывают бойкие фанфары. Все на миг затихают.
На центральную сцену выходит сам говорливый Бек. Он начинает говорить без остановок и перерыва, как может только он, пересыпая свою речь солеными шуточками:
- Мы рады, рады вас приветствовать господа и дамы. Безумно рады и я надеюсь, что всем нам удастся выйти из этого состояния.
Искусственный смех толпы.
- Наше блистательное шоу приближается к своему апогею, так сказать вершине, пику или пуку.
Вновь смех.
- Все мы собрались сегодня тут для того чтобы наблюдать небывалое зрелище, гонки наперегонки с самим собой и одновременный побег от смерти. Побег с последующей погоней и всеми вытекающими отсюда последствиями.
- Еще вчера в старом захудалом прошлом мало кто мог представить такое. Подобное просто не укладывалось в голове. А если и укладывалось, то голова эта не укладывалась на плечах.
Снова смех.
- Но уже сейчас, в нашем светлом сегодня, когда возможности всех и каждого неограниченны. Любой из вас может стать участником подобного забега.
Всеобщее возмущение.
- Простите господа и дамы очень глупая шутка. Я хотел сказать любой может стать свидетелем этого эпохального забега.
Долгие непрекращающиеся овации.
- Итак, дамы и господа я объявляю первого участника и фаворита этого состязания. Это участник под номером ноль один. Что можно сказать про него: честен, напорист, КОРОЧЕ он не подведет. Он мчится и мчится быстрее ветра по белой беговой дорожке.
Овации подобны буре.
- И конечно участник под номер ноль два, это гигант большого спорта, бескомпромиссен, безжалостен и просто умница. ОН бежит без всякой дорожки, он просто бежит и это его жизненное кредо. Делайте ваши ставки господа и дамы. Ставки принимаются один к одному. От детей ставки принимаются половина к половине. Сделайте ваш выбор и болейте потом за него всей душей и телом. Лично я болею за свою тещу, у нее обострился геморрой, а болит у меня. Ха-ха. Не смешно. И мне тоже.
- И так...
Вновь завизжали фанфары, и сотни прожекторов жадно впились в Егора, на миг он потерялся. Ощутив себя маленьким ребенком в компании взрослых, где он хотел сказать что-то очень важное, а получилась какая-то глупость. Но вскоре все прошло и как-то незаметно исчезло. Исчезли оркестры с музыкой, исчезли колючие прожектора, голоса, образы, все исчезло.
Впереди стоял Наставник. Впервые Егор смотрел ему в лицо, но ничего не видел. Там было сплошное сияние. От этого сияния трудно было оторвать взгляд, таким оно было прекрасным и спокойным. Это сияние вселяло уверенность и дарило надежду. Хотелось смотреть на него еще и еще, не отрывая взора. Но каким бы прекрасным не было сияние, долго смотреть на него было невозможно, пришлось отвести взгляд.
Только сейчас Егор заметил какой Наставник огромный. Рослый Егор едва доставал до его могучей груди. Наставник положил руки ему на плечи и заговорил своим привычным тоном, ласковым и немного грустным.
- Ну, что ж, будем прощаться. Надеюсь, там за воротами далекого замка встретимся.
- И я надеюсь.
Но Егор не просто надеялся, он был просто уверен, что дойдет до замка в положенный срок. Иначе не может быть, иначе для чего все ЭТО. Но неожиданно ему в голову пришла простая, но очень неприятная мысль. Ведь тот второй тоже уверен в своем праве на жизнь и считает себя самым достойным. И он тоже, скорее всего, прошел через все то, через что пришлось пройти Егору и до какого-то момента они были вместе. Вернее они были одним целым. Егору стало вдруг холодно, он потер ладонь о ладонь, пытаясь разогреть свою кровь, ставшую вдруг холодной как у ящера. Опять заговорил Наставник.
- Вот возьми последний подарок.
Наставник протянул необычной формы флягу.
- Живая вода, как-то обыденно произнес Егор, словно речь шла о пиве Николаевского разлива.
Но Наставник его сразу разочаровал сказав.
- Нет, источник "живой воды" внутри каждого из вас, только найти его может далеко не каждый. А это фляга с простой водой, только фляга не обычная. Видишь тут две крышки одна синяя другая красная? Как откроешь, из одной будет бежать горячая из другой студеная, когда только пожелаешь.
- Как из крана?!
Сказал Егор и улыбнулся. Наставник улыбнулся в ответ и растворился. Егор плавно закрыл глаза и почувствовал вокруг себя движение. И именно двигался не он, а все вокруг него. Он представил себя гигантским солнцем вокруг которого движется вселенная. Егор открыл глаза и увидел себя на развалинах некогда величественного замка. В нос ему ударил фонтан запахов, а в глаза океан света, но что-то было не так. Некоторое время он не мог понять, в чем дело. Егор вертел головой во все стороны пытаясь разобраться во всей этой неправильности. Но понимание словно покинуло его. Затем как вспышка маяка. Ну как же так, как он сразу не обратил внимание, что абсолютно отсутствуют какие-либо звуки. Егор удар ногой о ближайший камень, но в ответ не послышалось абсолютно ничего. Он попытался вскрикнуть, результат тот же. Егора охватила паника. Что же это получается?! Отправить, отправили, а звук включить забыли. На всякий случай Егор вновь закрыл глаза, вновь вокруг себя он почувствовал какое-то движение. На этот раз он стал терпеливо ждать, когда он прекратит быть центром вселенной и движение вокруг него прекратится.