Сегодня на завтрак в аду были макароны. Ад имел название в/ч 60606. Так вот на завтрак в аду были макароны по-флотски, самое любимое блюдо старослужащих. И мне ничего не досталось. Голод и холод вот два вечных спутника, что, не переставая, донимают меня здесь. Если вам скажут, что в аду ужасающая жара не верьте. Там до невозможности холодно, можете мне поверить, уж я-то знаю. Иногда холод такой, что кожу на лице стягивает и в ушах стоит звон, словно тебя выпихнули в открытый космос. А голод в иные момент так терзает плоть, что боишься сойти с ума. Но нельзя уподобиться "кишкаглоту", что словно бездомная псина вечно рыскает в поисках пищи и не гнушается отходами. "Кишкаглоты" очень плохо кончают, можете мне поверить, уж я-то знаю. Правда, от холода я нашел одно место, где можно спрятаться. Это кочегарка. Там за большим котлом есть достаточно пространства и если упереться спиной в стену, то именно там можно прекрасно выспаться. Но позже старослужащие поинтересуются, где я весь день прятался и меня, скорее всего, будут бить. Но ничего за последнее время я научился множеству всевозможных хитростей, да и старослужащие бьют меня не так сильно. Ко всему прочему скоро в ад придет молодое пополнение. И многие, ох как многие из них пожалеют о том, что на свет родились. Я об этом позабочусь, можете мне поверить.
Неторопливо, словно крадучись в ад шла весна, завершался еще один цикл.
(Дневник заблудившегося пилигрима)
Еле переставляя ноги, Нина двигалась между деревьев. Ее шатало из стороны в сторону. Пережитый ужас отдавался мелкой дрожью во всем теле. Моментами ее начинало так колотить, что приходилось остановиться, переждать некоторое время. Ей вдруг начало казаться, что идет она по кладбищу и густые деревья ни что иное как кресты. А сама она выходец с того света, что каким-то чудом выбрался из своей могилы и теперь не знает как себя вести в этом чуждом мире живых. А действительно, что дальше, что теперь делать? Девушка остановилась, чтобы собраться с мыслями. Первое время это практически невозможно было сделать. Мысли никак не хотели собираться вместе. Наоборот они разбегались в разные стороны. И в голове творился хаос.
Интересно, что может делать зомби в мире живых? А ведь она действительно зомби, не иначе. Тут двух мнений быть не может. Разве возможно человеку вырваться живым из лап чудовища? Чудовища с горящими глазами. Нет. Такого не может быть.
Сколько прошло времени сказать трудно. Какой-то срок само понятие времени для Нины не существовало. Начала приходить в себя она лишь тогда, когда обнаружила, что потеряла одну сумку. Где? Кто знает. Во всяком случае, возвращаться и искать пропажу она не собиралась. Это было выше ее сил. Она подходила к автовокзалу и что будет дальше не знала. Но одно она знала точно, в "дубки" она больше не ступит и ногой. Это запретная зона смерти и страха.
Автовокзал оказался практически полностью опустевшим. Только на одной четвертой платформе стоял большей темно-синий автобус. Несколько пассажиров топтались возле открытой передней двери и покуривали. Нина вдруг очень позавидовала этим людям, ведь они ничего не знают про чудовищ. Сейчас они докурят свои сигареты, займут места в теплом и удобном салоне, бросят мимолетный взгляд на дубовую посадку, не думая о том какие страшные дела творятся тут и поедут каждый к своей светлой цели. Вот бы сейчас сесть на какой-нибудь автобус и укатить куда глаза глядят. А почему собственно куда глаза глядят? Нина поедет домой. Прямо сейчас. Нет, прямо сейчас не получится. Большие круглые часы на диспетчерской показывали ровно 22:00. Через мгновение цифры моргнули, и последний ноль сменился единицей. На свой автобус девушка опоздала.
Нина шла вдоль пустых платформ с трудом представляя, что же будет делать дальше. Здание автовокзала после 24:00 закрывается. Девушка автоматически засунула руку в карман и тут же резко ее отдернула, словно укололась об иголку. В ее кармане лежали десять долларов оставленные ей Гансам. Держать в кармане такую гадость?! Нет уж увольте. Девушка аккуратно, кончиками пальцев вытащила купюру за самый уголочек, словно боясь запачкаться. Вытащила, посмотрела презрительно на десятку, плюнула, представляя, что плюет в жуткую физиономию Ганса, и потом швырнула деньги в ближайшую урну.
Клавдия Ивановна Сутайло и ее новый дружек Боря наблюдали за странной девушкой, что вышла из "дубков" с обалделым видом. Создавалось впечатление, что у восточной красавицы только что было свидание как минимум с пятью кавалерами, одновременно. Клавдию Ивановну бывшего преподавателя химии в школе Љ27 на автовокзале знали под именем Клава или Клавэця. В один прекрасный день, оказавшись без работы и без мужа, произошло и то и другое почти одновременно, она к своему ужасу вдруг осознала, что не умеет ничего больше, как по мере сил втолковывать в головы старшеклассников основы органической и неорганической химии. Спрос на ее благородное ремесло резко сократился, да и получаемой зарплаты ей едва хватало, чтобы кое-как сводить концы с концами. Но, оказавшись и без работы и без нищенской зарплаты Клавдия Ивановна одним прыжком далеко, далеко перепрыгнула черту бедности и пополнила ряды неимущих. А муж, до последнего времени, был для нее чем-то вреде части интерьера. Любовью в их отношениях давно и не пахло, а может ее и никогда не было. Сейчас уже трудно сказать. Просто два можно сказать пожилых человека прожили вместе настолько долго, что иногда им не надо было слов, они понимали друг друга с пол взгляда. И вот в один прекрасный, вернее ужасный день Юра покинул ее. Оказывается, где там, за пределами ее понимания, еще существовала и любовь, и взаимное влечение. И вот ее дом опустел. И не просто опустел, а стал напоминать пустыню, где даже эха нет, чтобы ответить далеким всхлипыванием на твои слезы. Своих детей у Клавдии Ивановны не было, и она решила, что жизнь ей собственно не к чему. Пришло время пристойно закончить свой путь. Бывший преподаватель подумала, что смерть под колесами большого автомобиля менее всего похожа на самоубийство и потому ноги сами привели ее на автовокзал. Дело в том, что слава Анны Карениной ее ни капельки не прельщала. И ей ужасно не хотелось, чтобы после смерти кто-то полоскал ее белье. А так как воспитанная в духе Марксизма-Ленинизма Клавдия Ивановна в Господа не верила, для нее было главное, чтобы окружающие считали ее смерть несчастным случаем.
Придя на место, она стала критически осматривать автобусы, решая какому железному монстру можно доверить почетную миссию, прервать собственную жизнь. Клавдия Ивановна и сама не ожидала от себя такой щепетильности в этом вопросе. К своему палачу она предъявляла немало строгих требований. Прежде всего, автобус должен быть красивым, непременно благородного цвета, без наклеек и всяких дурацких надписей. И самое главное он должен быть чистый. А дело происходило осенью, как раз после проливных дождей, и бедной женщине очень трудно было выбрать достойного кандидата.
Но буквально через несколько мгновений растерянность сменил восторг, перед ней стоял любимый ученик. Нет, не победитель олимпиад и медалист. Это был отъявленный хулиган и прогульщик, Артем Тарасов. Это была педагогическая победа старой учительницы. Сама не зная как, но Клавдия Ивановна сумела заинтересовать Артема казалось бы скучнейшей наукой. В отличники Артем, конечно, не выбился, но среднюю школу закончил довольно таки прилично.
Ответил Артем со смехом. Неудавшейся самоубийце совсем перехотелось умирать.
- Ну как ты? Где работаешь? Институт закончил?
Засыпала она Артема вопросами.
- Да какой там институт, ответил он, иронично улыбаясь, поле школы у меня в карманах ветер гулял, да и у родителей тоже. А для учебы сейчас нужны деньжищи большие тыщи.
- Ну а как же мы учились? Тоже время было не веселое.
Бывший ученик посмотрел на любимую учительницу так, словно разговаривать ему приходится с душевно больной, и казал.
- Ну, что вы сравниваете? И какой сейчас толк от диплома, если без связей на приличную работу все равно устроиться невозможно.
- Так чем же ты занимаешься?
В голосе бывшей учительницы послышалось беспокойство. Природные сила, ум и необузданный характер легко могли привезти Артема в криминальную среду. Неужели все зря. К своей великой радости Клавдия Ивановна услышала.
- Шоферю помаленьку.
- Автобусы водишь?!
Спросила Клавдия Ивановна и с ужасом подумала, что могла быть убита своим бывшим учеником, доставив тому массу неприятностей.
- Нет, ответил Артем, у меня свой микроавтобус и работаю я сам на себя. Временами получается очень даже не плохо. А как вы?
Спросил Артем. Клавдия Ивановна вдруг расплакалась, и все выложила мальчику, вдруг превратившемуся в большого и сильного мужчину. Дослушав грустное повествование, Артем помрачнел как туча, и затем без всяких предисловий сказал.
- Клавдия Ивановна, а у вас большей термос есть?
- Что?
Переспросила она, не поняв вопрос.
- Ну термос. Знаете такой большей с кнопкой сверху.
Клавдия Ивановна не могла взять в толк, причем здесь термос. Но память услужливо ей подсказала, что в кладовке давно пылиться большой китайский термос, подаренный ей когда-то и кем-то на день учителя.
- Да есть у меня термос, сказала она и как-то сразу перестала плакать.
Артем оживился.
- Значит так, завтра к шести утра подходите сюда же. В термосе должен быть кипяток. И еще, вот вам деньги, не отказывайтесь, это в долг. Вернете с процентами. Шутка! Так вот купите кофе "Nescafe" большую банку, чай в пакетиках "седой граф", сахар, одноразовые стаканчики и всякое такое. Будете обеспечивать народ горячими напитками. Женщина, что занималась этим делом, уехала в Россию к родственникам и, наверное, не вернется. Так, что приступайте к индивидуальной частной деятельности. Шикарной жизни я вам не обещаю, но на хлеб с маслом хватит.
Клавдия Ивановна смотрела на Артема огромными, как чайные блюдца глазами и кивала, еще плохо соображая, что ей предлагают, но одно она поняла наверняка, хуже, чем сейчас ей уже не будет.
Артем еще раз широко улыбнулся и сказал смущенно.
- И еще, знаете, народ тут простой и называть вас будут просто Клавой. Ну ничего, я думаю, привыкните.
Так началась новая жизнь Клавдии Ивановны преподавателя почти с более чем тридцатилетним стажем.
Теперь вместо портфеля у нее была внушительных размеров сумка, куда вмещалось два термоса: один с кипятком, другой с бульоном, банки с кофе, с чаем, зеленью для бульона, сахаром, кроме того, она пекла изумительные пряники и расстегаи. Продукция Клавы пользовалась большим спросом, и за день ей не раз приходилось возвращаться домой, пополнять запасы. Кроме всего прочего в сумке ее булькали бутылка коньяка и самогона для жаждущих согрева. В ее семейной жизни так же произошли разительные перемены. Она заимела привычку в канун Нового года заводить себе нового кавалера, ни капли, не стесняясь этого и, надеясь таким образом найти себе достойную пару.
Боря явно не подходил под слово "достойный". Был он мал ростом и мелок душей, и напоминал хорька. Знакомство их длилось чуть более трех месяцев, но Клава уже искала возможность порвать с надоевшим сожителем.
Природа обделила Борю ростом и многими душевными качествами, но компенсировала все это прекрасным зрением. Он издали, увидел, что странная девушка бросила в урну, что-то очень похожее на деньги. Словно пуля он помчался к урне, боясь, что кто-то его опередит. Когда он запустил туда руку, Клава выкрикнула:
- Что же это ты делаешь, свинья!?
Рассмотрев то, что он вытащил из мусорного бачка, Боря обалдел от находки. Подобных денег у него в руках не было очень давно, а может, вообще никогда не было. Наконец дала знать о себе мужская гордость. Он ответил презрительно:
- Да идешь ты к черту!
И весь преисполненный достоинства удалился в неизвестном направлении. Клава в первые мгновения обозлилась, но затем сказала с облегчением.
- Ну и слава богу, проваливай.
Нина прошла в здание автовокзала ничего, вокруг не замечая. Здесь было тепло, и она решила, что сможет тут переждать некоторое время и взять себя в руки. Все говорило о скором закрытии. Уборщица окончила свою работу и теперь стояла возле окошка платной справки и вела непринужденную беседу. Газетный киоск был уже закрыт и большинство касс тоже. В зале ожидания сидела только одна молодая парочка, ожидая последнего автобуса на Запорожье. Даже в кафе людей было совсем немного.
Девушка сидела в желтом пластиковом кресле, с обломанными краями и исцарапанными подлокотниками. Она закрыла глаза и постаралась расслабиться, как это показывают в кино. Со второго этажа спускалась раскрасневшаяся парикмахер Лена под руку с лейтенантом милиции Виктором Храповым. Мужу Лена сказала, что сегодня задержится на работе. Ну и задержалась, конечно. Только не на собрании, а несколько по другому поводу. В принципе собрание сегодня намечалось, но, в конце концов, начальство перенесло его, промариновав людей около получаса. Тут как нельзя, кстати, подоспел Виктор со своим коньяком и конфетами. Лена изменила мужу впервые и никак не думала, что это вызовет такую бурю эмоций. Тут был и восторг, и страх, и даже угрызения совести, и еще множество чего-то неимоверно яркого. Так что останавливаться на достигнутом девушка теперь не собиралась. Когда она шла по лестнице в голове у нее вертелась только одна мысль: "Это же надо столько лет хранить верность. Упустить столько интересного. Вот дура".
В фойе автовокзала заглянули двое подростков, явно бездомных. Почти сразу они увидели Нину, переглянулись и выскочили на улицу.
Наконец Нина полностью овладела собой и могла трезво оценить ситуацию. Всю ночь гулять по городу для того, чтобы уехать домой шестичасовым автобусом? Нет, этот вариант не подходит. Около 24:00 будет поезд, правда от железнодорожной станции придется проделать немалый путь. Но это лучше, чем добираться домой автостопом. За последние месяцы девушка накаталась в машинах до головокружения. Она открыла оставшуюся сумку, достала кошелек. Пересчитала его содержимое. Чуть больше двадцати гривен. На билет хватит. Нина вытащила из кошелька маленькую записную книжечку, куда она аккуратным почерком переписывала все телефоны. У нее промелькнула мысль позвонить Толику. Парень он конечно мужественный и сильный, о таком только мечтать. Но, что он сможет против чудовища. Правда, сейчас по прошествию некоторого времени девушке начинало казаться, а не привиделись ли ей горящие глаза демона на перекошенном от злобы лице Ганса. Как говориться, у страха глаза велики.
"Нет, решительно подумала Нина, я не сумасшедшая и все видела отчетливо". А о том, чтобы позвонить Андрею не могло быть и речи. Андрей для нее, по всей видимости, потерян навсегда и не стоит втягивать его в это дерьмо. Девушка решительно захлопнула записную книжку и положила ее во внутренний карман куртки.
Надо перебираться на железнодорожный вокзал. Скоро поезд и людей там гораздо больше. Сейчас Нине очень хотелось быть среди людей. Пускай в шуме, в гаме, но среди живых людей, в царстве мертвых она уже побывала и ей там очень не понравилось. Путь на железнодорожный вокзал лежал по совершенно темной улице, которую освещали от силы четыре тусклые фонаря. Но Нина больше не боялась темноты. Что может испугать ее после встречи с самим дьяволом или кем-то из его слуг? Никто и ничто - однозначно, как сказал бы Владимир Вольфович Жириновский. Хотя нет, большую опасность в темноте представляют собой открытые канализационные люки, в который если свалишься костей не сосчитаешь.
Нина шла по темной улице, смотря исключительно себе под ноги. Ей очень не хотелось переломать руки - ноги в довершении "прекрасного" вечера. Оказаться по колено в грязной холодной воде ей так же не хотелось. Но улица Сенявина, по которой она шла, даже после мелкого дождика превращалась в страну озер, и потому надо было идти с предельной осторожностью.
Наконец девушка вышла на асфальтовую дорожку. Впереди виднелись разноцветные огни кафе "Айсберг" а там и до моста рукой подать, перейдя через который оказываешься на железнодорожном перроне. Нина подумала о том как встретят ее родители. От папы она, конечно, не услышит упреков. Но вот мама.... Мама очень просто может заехать по морде мокрым полотенцем и не один раз. И правильно. Есть за что. Ничего будем надеяться на лучшее. Этот год для родителей оказался удачный: папа хорошо продал ранние огурцы из-под пленки; был хороший спрос на клубнику, под которой у родителей засажено около трех соток земли. В начале осени разжились дешевыми кормами. Вырастили бычка, которого уже скоро можно будет резать. Парочка свиней доживет до Рождества, а может и до Пасхи. В общем, лишняя пара рук семье не помешает.
Настроение девушки, как и она, сама начало выбираться из вечного мрака и холода, на светлое пространство. Она зашагала быстрее. Словно чем быстрее она окажется на вокзале, тем быстрее отправится нужный поезд.
Неожиданно в глазах ее потемнело, а живот пронзила резкая боль. Из ее рук вырвали сумку, и послышался частый топот ног по лужам. Нечеловеческими усилиями Нина заставила себя удержаться на ногах. Она знала наверняка, что если сейчас упадет на мокрый асфальт, то уже не поднимется никогда.
Когда она смогла нормально дышать, а не заглатывать воздух ртом как рыба, она осмотрелась по сторонам. Грабителей и след простыл. "Прекрасный" вечерочек еще не закончился. Нина упрямо продолжала идти в сторону вокзала, плохо разбирая дорогу из-за пелены слез. Когда мимо с ревом и визгом промчалась машина, девушка резко остановилась. Промокнула слезы рукой. Попасть под машину, последнее дело. Хорошо если сразу на смерть. А вдруг переломает все кости, изуродует и превратит в калеку. Нет, такое и в страшном сне не присниться.
Нина вдруг почувствовала страшную жалость к себе и вновь зарыдала. Горючие слезы буквально обжигали щеки, но остановиться она не могла. Когда поток слез иссяк, она начала рыться по карманам в поисках платка. Но вместо платка на свет божий была извлечена записная книжка. Нина смотрела на малюсенькую книжечку как на спасательный круг и в душе ее крепла решимость позвонить Толику. Это единственный выход, он должен помочь. Конечно Толик не похож на принца из сказки, но за благородного странствующего рыцаря он сойдет легко и просто. Надежда затеплилась в душе у девушке, и она почти побежала на автовокзал, там есть телефоны-автоматы.
Двое мальчишек свернули в маленький, аккуратный переулок возле торгового лицея. С большой сумкой бежать было очень неудобно, но действовали они слаженно, и потому у возможных преследователей не было и малейшего шанса. Да собственно никто их и не преследовал. С тех пор как они встретили папу, Гена и Витя, почти всегда оказывались с добычей и всегда выходили сухими из воды. Он очень умный и смелый, и много чего знает. С таким не пропадешь. Едва мальчишки остановились перевести дыхание, из темноты вышел Боря недавний жених Клавы - автовокзальной. Его жизнь напоминала калейдоскоп неудач. Ловкие люди с легкостью обводили его вокруг пальца, использовали, а затем выбрасывали как ненужную вещь. Очень часто он отвечал за чужие проступки и преступления, не получая взамен компенсации. Зато зуботычины сыпались на него дождем. Самый первый раз его безвинно осудили еще в начальной школе. Тогда старшеклассник на перемене запустил в стоящий в коридоре бюст В.И. Ленина куском пластилина и метко попал прямо в глаз. Пробегавшего мимо Борю ловко скрутили дежурные и отвели к директору. В результате его исключили на месяц из октябрят и на неделю из школы, а папа превратил его зад в полигон для испытания ремня на прочность. Ремень был широкий и толстый. После "испытаний" Боря еще долго спал на животе. А когда Боря вернулся в школу, тот самый старшеклассник его на всякий случай отлупил, ну это, чтобы мальчишка не проболтался. С тех пор прошло немало лет, и не раз еще Боря терпел несправедливость. Наконец он решил, что настал его черед пожить за чужой счет. Взрослого человека обмануть ему никогда не удавалось и потому он не нашел ничего лучшего как рассказать бездомным детишкам, что является их ближайшим родственником и привлекать ребят для различного рода афер.
- Ну как ребятки все в порядке?
Спросил он мальчишек. Те ответили с радостными улыбками.
- Конечно.
- Все отлично.
- Ну а я вам, что говорил, а вы не верили. Слушайте меня, и все будет в порядке.
Гена и Витя закивали, возбуждение переполняло их. Доводилось им делать всякие делишки, но вот настоящее ограбление в их практике впервые. Сегодня вечером в "дубках" они нашли большую сумку, набитую хорошими почти новыми женскими вещами и об этом рассказали псевдопапочке. Тот оценил находку, (и сумку и вещички можно неплохо продать) и сказал что, наверное, знает кто потерял все это. На автовокзале он показал мальчикам красивую девушку похожую на иностранку и велел за ней проследить. Далее они действовали, выполняя в точности наставления "папочки" и все получилось.
- Так теперь посмотрим, что у нас тут.
Сказал Боря, расстегивая сумку. Сверху лежал большей кошелек. Руки его задрожали, срывающимся голосом Боря сказал.
- Сынки, постойте на "глазном".
Мальчики беспрекословно подчинились и разбежались в разные стороны, что обозревать все вокруг. Воображение рисовало Боре "лопатник" набитый стодолларовыми купюрами, но его ожидало разочарование. Опять всякая ерунда.
Боря тихо выругался. Как надоело питаться крохами, объедками с чужого стола. Пришла пора заняться чем-то серьезным. Он посмотрел на темные силуэты двух мальчишек, что переминались с ноги на ногу, и нервно поглядывали по сторонам. "Пора вам дармоеды отрабатывать хлеб и жилье", подумал он, со злобой всматриваясь в ребячьи силуэты.
Нина слушала длинные гудки в трубке телефона, и от каждого гудка сердце ее опускалось все глубже и глубже. "Наверное, не туда попала", утешила сама себя девушка, и вновь принялась набирать нужный номер. Но результат был прежним. На том конце провода никто не отвечал. "Что теперь делать, идти в милицию?!" Но разве они помогут проститутке, пускай и бывшей. "Пока тебе никто не перерезал горло, для всех ты просто не существуешь, и никому нет дела до твоих проблем". Нина вновь заплакала, чувствуя себя человеком вне закона.
Мимо проходило множество людей спешащих каждый по своим делам. В это время прибыл московский поезд, и потому на вокзале началось настоящее столпотворение. Отъезжающие, встречающие, провожающие, все ринулись на перрон. Никто не обращал внимание на рыдающую девушку. Ее отчаяние достигло предела, и жизнь казалась какой-то страшной ошибкой, не поддающейся исправлению.
Развязанной походкой мимо прошла девица с распухшим лицом и огромным синяком, который не скрывал даже толстый слой косметики. Нина с ужасом посмотрела на это существо также живущее проституцией. "Если не уеду, это ожидает и меня". Но ведь она так заспиртована, что ничего не замечает вокруг. Сама себя она, наверное, считает милашкой, и ее не мучают укоры совести, не терзают сомнения. Это точно. Нина перестала всхлипывать. "А может это выход?! Недаром говорится, что истина в вине".
Девушка как следует исследовала свои карманы. Вместе с мелочью там набралось пять гривен двадцать пять копеек. Не густо. Но напиться можно до поросячьего визга и кроме тошноты больше ничто не будет беспокоить. Во всяком случае, до утра. Правда, за эти деньги можно попроситься у проводницы в вагон и кое-как доехать до дома в тамбуре. Конечно, если не появятся ревизоры.
- Привет.
Услышала Нина за спиной и едва не подпрыгнула на месте от неожиданности. Сзади стоял Андрей и смущенно улыбался.
- Почему не звонишь?
Спросил он. Жуткие переживания последних нескольких часов не могли не отразиться на лице девушки. Выглядела она не важно. Красные от слез глаза бегали из стороны в сторону, посиневшие губы мелко дрожали. Такие лица можно увидеть в хронике, у людей выживших после страшной катастрофы или после налета вражеской авиации. Андрей спросил резко.
- Что случилось?
В голосе его было неподдельное беспокойство и тревога. Нина подумала, что ее опять прорвет на слезы, но видимо горючий источник иссяк. Дрожащим голосом она ответила.
- Меня ограбили.
- Кто?! Где?!
Яростно выкрикнул Андрей. Глаза его метали молнии. Он уже не был тем благовоспитанным мальчиком, который казалось и мухи не обидит. Нина подумала: "Вполне возможно мухи он и не обидит, но вот стоит мне сейчас показать пальцем на любого и смело можно вызывать скорую". В слух девушка сказала.
- Я не знаю. Я никого не видела. Меня ударили в живот и вырвали сумку, чувство уверенности стало медленно возвращаться к ней.
От услышанных слов лицо Андрея сделалось, словно каменное. Тяжелым взглядом он стал ощупывать суетящуюся толпу, словно стараясь высмотреть обидчиков Нины. Сейчас он стал выглядеть, повзрослевшим и девушка невольно залюбовалась им. Андрей спросил коротко, в глаза Нины он старался не смотреть, непонятно почему чувствуя свою вину за случившееся с ней.
- Где это случилось?
- Еще за мостом. Я не дошла до кафе "Айсберг".
Ответила девушка. Парень сник, его надежды покарать грабителей прямо сейчас, по горячим следам, сводились к нолю. Это только завтра, с утра, если расспросить знающих людей, можно выйти на эту сволочь, что ударила Нину. И то, шансов найти виновных практически нет. В районе автовокзала он мало кого знал и по слухам по ночам там твориться анархия. Это здесь на железнодорожном вокзале он через минуту знал бы кто, где и когда.
- Ниночка, начал извиняться Андрей, понимаешь, даже если сейчас мы поедем туда, то никого уже не найдем. Может завтра...
У девушки округлились от ужаса глаза. Тот район города стал для нее территорией зла, и сама мысль о возвращении туда вызывала страх.
- Нет. Нет, ничего не надо.
Стала отговаривать она Андрея. В это время к ним подошел еще один Андрей. Только гораздо крупнее и старше, и черты лица были грубее.
Сам Андрей смущенно улыбнулся и сказал.
- Нина познакомься, это мой папа. Папа это моя девушка, Нина.
Нину никогда еще не представляли кому-либо в подобном качестве. Она еще ни разу не была чьей-то девушкой. Оказывается это невероятно приятно, и одновременно чувствуешь какую-то ответственность. Словно тебе в руки вручили нечто прекрасное, но очень хрупкое, что легко может разбиться и что надо беречь.
Как уже Нина отметила отец Андрея, был очень крупным мужчиной, широкоплечий, лысоватый, что его ни капельки не портило, и с большими сильными руками сплошь покрытыми мозолями от тяжелой работы. Но, несмотря на натруженные руки, он вовсе не был похож на крестьянина. Уверенная осанка и глаза с прищуром выдавали в нем бывалого человека. По своему опыту Нина угадала в нем старого водителя-таксиста, с какими шутки плохи. Этих парней слегка побаиваются даже бандиты. Хоть, как и положено облагают их "налогом", но держаться с шоферней уважительно, почти на равных. У многих до поры до времени хранятся в тайниках обрезы, да пистолеты, а иной раз и кое-что посерьезнее. В городе хорошо помнят случай, когда водители, разоблачив карточного шулера, что долгое время чистил их карманы, разменяли на мелочь все деньги какие у того нашли в карманах. На беду у картежника оказалось больше трех тысяч. Все эти деньги сложили в целлофановый пакет и привязали шулеру на шею. Затем отвезли его на набережную Днепра и сказали: доплывешь до буйков и обратно, отпустим. Не захочешь плыть, сожжем живьем. Для верности из багажников достали несколько канистр бензина. Картежник оказался хорошим пловцом и до буйков доплыл, а вот назад не смог. Его охранники сидели смирно у самой кромки воды, не смея пошевелиться и позабыв про свои пистолеты и знания восточных единоборств. История эта быльем поросла, и многие сомневаются в ее правдивости, но только не те, кто был в ту ночь на берегу Днепра. Среди них был и отец Андрея.
- Владимир Павлович, отец этого балбеса.
Представился крупный мужчина. Сдвинув ондатровую шапку на затылок, не стесняясь, демонстрируя свою лысину. Он открыто улыбнулся и подойдя ближе бегло осмотрел Нину. Не было в его взгляде и капли похоти, столь привычной для девушки, был только нескрываемый интерес. Он так же не смог не заметить следов слез на лице Нины. Он спросил.
- Что тут у вас случилось?
- Представляешь, папа ее избили и ограбили.
Ответил за Нину Андрей. Улыбка сошла с лица Владимира Павловича. Он надвинул шапку на глаза. Нина даже слегка улыбнулась, обратив внимание на то как вдруг стали похожи отец и сын.
- Где? На вокзале?
Вновь спросил отец Андрея.
- Нет на Сенявина, не доходя до "Айсберга".
Ответила Нина сама за себя слегка дрожащим голосом.
- Давно?
- Около часа назад.
Владимир Павлович покачал головой.
- Поздновато. Наверное, уже и след простыл. Но ничего дочка, может завтра найдем мы твоих грабителей. А сейчас мне надо кое-куда съездить, извините, дела.
Владимир Павлович увидел маленького шустрого мужичка, что яростно ему жестикулировал. Он махнул мужичку, мол все понял, сейчас иду, и обернулся к Андрею.
- У тебя деньги есть?
- Есть немного.
Ответил сын. Папа достал из кармана еще десять гривен и сказал.
- Посидите пока в кафе, подождите меня. Я примерно через часок вернуть и мы что-нибудь придумаем. Не расстраивайся дочка.
Кивнул он Нине на прощание.
В привокзальных кафе собиралась, как правило, публика не самых благородных кровей и потому Нина с Андреем решили немного пройтись. Как по заказу в кафе "Караван" пустовал один столик, и молодые люди заняли его. Усталая официантка держалась молодцом и старалась быть приветливой, но между тем было прекрасно видно, что в мыслях она бесконечно далеко и ждет, не дождется окончание рабочего дня.
Андрей заказал большую пицу, два чая, одно пиво себе и бренди-колу для Нины. В девушке проснулся зверский аппетит, видимо дали о себе знать недавние переживания. Андрей рассказал, что его отец для обеспечения семьи занимается множеством всевозможных дел. Одно из них перевоз пассажиров. Папа недавно обменял старенькую "двойку", на почти новую "девятку". Его постоянное место обитания являлся железнодорожный вокзал. Он старался возить лишь тех клиентов, которым необходимо за город, это и выгоднее, и на трассе машина целее будет, там меньше выбоин и колдобин. Как поняла Нина, Владимир Павлович подъезжает к вокзалу в моменты прибытия Киевского, Московского и Санкт-Петербургского (выговаривается с трудом) поездов и старается не стоять там постоянно. Так как у него и без того работы хватает. Немалый доход приносил ремонт автомобилей, для которого имелся большой гараж, наполненный необходимым инструментом. Сын по мере сил старался помогать отцу. Особенно сейчас, когда учеба окончилась, а армейские будни еще не наступили.
На некоторое время над их столиком повисла неловкая тишина. В воздухе прямо-таки витал вопрос, на который Нина не знала, как ответить. Наконец Андрей набрался смелости и спросил.
- А куда, ты собиралась ехать?
- Домой, ответила Нина сердце ее начало отбивать свыше двухсот ударов в минуту, воздух вдруг кончился, ты же знаешь, что мои родители живут в Геническе.
- Да. Ты говорила. Ты ведь учишься где-то, но сейчас вроде бы не каникулы?
Андрей и сам смутился. Получалось, что он устраивает девушке допрос. Но ему очень хотелось услышать ответы, на интересующие его вопросы.
- Это ты сказал, что я учусь. Я просто не стала тебя разубеждать.
Ответила Нина. Ей казалось, что еще немного и в голове ее начнут лопаться сосуды и она упадет лицом прямо в остатки пицы. И последнее, что она увидит перед смертью, это будет: запеченное тесто, кусочки жареных грибов, тушеный лук полукольцами, овощи и все это покрыто тонким слоем расплавленного сыра и залито кетчупом.
Словно слабые пульсации из далекой галактики до нее долетело.
- Чем же ты занимаешься?
Ну, что дорогуша пришло время, как там говориться: "собирать камни". Ах, какие же они тяжелые, эти камни, и от земли не оторвать. Словно оттягивая кошмарные мгновения, Нина сказала негромко.
- Занималась.
Вновь повисла гнетущая пауза. Девушка посмотрела в глаза Андрея. В одно и тоже время она надеялась, что он не будет больше ни о чем спрашивать, и желала как можно быстрее все рассказать. Все, закончилось время лжи, пришла пора говорить правду. На какое-то мгновение в глазах Андрея вспыхнул ужас, он догадался, чем занималась Нина. Вернее почти догадался. Нет, скорее всего, он решил спрятаться за этим "почти". Ему перехотелось узнавать правду. Что было, то прошло и быльем поросло. Он просто любит эту девочку, любит, и все тут и будет любить, не смотря ни на что. Он уверен, что она и есть та единственная, без которой не жить.
Андрей выдавил из себя улыбку и уже хотел сказать давно заготовленную шутку. Оборвать эту паузу и закрыть неприятную тему навсегда. Нина испугалась. Если сейчас она не расскажет всего, не расскажет этого никогда. Будет изворачиваться, лгать и всякий раз прятать глаза, опасаясь встретить кого-то из своих бывших клиентов. Нет.
- Знаешь, Андрюша, мне надо тебе кое-что рассказать. Только ты не перебивай меня, пожалуйста.
Андрей хотел крикнуть: "Не надо ничего рассказывать! Я ничего не хочу знать!" Но не смог. Нина опередила его, взяв его большие ладони в свои маленькие тоненькие пальчики.
Она начала говорить. И рассказ свой девушка повела издалека. Поведала она о том, каково живется в маленьких городах и поселках на краю географии. Там будни серы как шинель милиционера. И тянуться словно обложные осенние дожди. Праздники не намного отличаются от будней, во всяком случае, имеют одинаковый финал. Может ей не везло, но все встречаемые ею молодые люди казалось, родились от одного папы. Они и внешне были слегка похожи, и мысли их были одинаковы, и поступки точь-в-точь копировали поступки друг друга. Запас их слов состоял из сотни русских, сотни украинских слов и как минимум сотни матов. И самое главное, этого им хватало, для выражения собственных чувств и эмоций. Требовалось им совсем немного: мотоцикл, самогон и баба, да и то, последнее было не обязательно. С Ниной не случилось беды как с некоторыми из ее подруг. Ее не насиловал десяток пьяных парней. Отец ее не был алкоголиком или педофилом. Мама не была буйно помешанной. Ее не преследовали местные бандиты. Нет, ничего подобного. Просто замучили серые будни. Черноморск казался ей центром европейской цивилизации, никак не меньше. И когда пришло время выбирать профессию, она сделала все, чтобы покинуть отчий дом. Но поступить в престижное учебное заведение ей не удалось, так как самооценка собственных знаний была сильно завышена. Но ехать назад девушка не собиралась, потому пришлось Нине искать работу. Вместо того она встретила Валентину, по прозвищу Атаманша. Это была роковая встреча. Валя позволила ей жить у себя и дала деньги в долг, на первое время. А потом ненавязчиво попросила вернуть долг. Никакого насилия над ней не чинили, но в один из вечеров Нина оказалась на панели. Вот практически и весь рассказ.
- Хочешь, верь, а хочешь, не верь, продолжала Нина, но когда я встретила тебя, хотела все бросить.
Девушка подробно рассказала о событиях последних дней, не утаила даже про поездку в баню.
Андрей слушал молча и не перебивал. Но становился с каждой минутой все мрачнее и мрачнее.
- Я убью его.
Мрачно сказал Андрей. Его слова прозвучали как приговор безжалостного судьи.
- Кого?
Спросила Нина и непроизвольно испугалась за Толика, ей не хотелось, чтобы у такого хорошего парня были неприятности из-за нее. Для девушки он так и остался странствующим рыцарем, уехавшим в очередной поход.
- Ганса, так же мрачно ответил Толик, я эту сволочь в землю втопчу.
Нина чуть не вскрикнула. Теперь она по-настоящему испугалась за Андрея. Хоть он и был крепкого, явно спортивного телосложения, перед Гансом он выглядел как мальчишка. И, кроме того, Ганс ведь не человек вовсе, он чудовище. Самое обыкновенное чудовище. Какое можно увидеть в дешевом фильме ужасов. Только это чудовище настоящее. Конечно, Нина ничего не сказала Андрею про светящиеся глаза демона, потому как в такое ни один нормальный человек не поверит. Но все равно надо было любой ценой отговорить парня от мысли даже близко подходить к чудовищу.
- Что, ты, испуганно заговорила Нина, а затем зашептала, он ведь настоящий убийца. Его даже "авторитеты" бояться. Он ведь псих и вся его банда состоит из психов.
Потом так же шепотом Нина рассказала, что случилось с Пецей, об этом она тоже первоначально утаила.
- А впрочем, причем здесь Ганс, закончила она, во всем виновата я сама. Никто меня силой не тянул к Атаманше. Конечно, легко было бы сейчас расплакаться, обвиняя в своих бедах всех окружающих или жизнь свою поломатую. Но все это будет ложь. А врать я больше не хочу и не буду. Я сама влезла в это дерьмо и по уши измазалась. И я не удивлюсь, если ты сейчас встанешь и уйдешь, навсегда....
Андрей вдруг ощутил себя героем какой-то мелодраматичной картины, или даже нет, скорее всего, американского боевика, или триллера. Он и раньше знал многое про жизнь. Знал, как отцу приходится крутиться и изворачиваться, чтобы создать нормальные условия для семьи. Он не понаслышке знал, сколько гадости творится вокруг. Познал он и людскую подлость и многое другое, о чем он с удовольствием не слышал бы. Никогда он не ощущал себя ребенком, посматривая на многих своих сверстников как на детей, втихомолку посмеиваясь над их надуманными детскими проблемами. И вот только сейчас он вдруг ощутил себя по настоящему взрослым, и понял, что детство ушло насовсем. Помахало на прощание пачкой школьных тетрадей и скрылось за поворотом. Навалилась неимоверная тоска. Он сидел и водил сверкающей вилкой из нержавеющей стали по фарфоровой тарелке. Андрею нравилось это кафе. Особенно посуда. Настоящая, почти домашняя. На вокзале даже в дорогих заведениях сплошная одноразовая посуда из пластмассы, даже чай и кофе в иных местах наливают в одноразовые стаканчики. Молодого человека очень раздражала эта одноразовость. Словно тебя воспринимают как потенциального воришку, которому ничего нельзя доверить кроме рахитичной пластиковой вилочки. И вполне возможно после использования всю эту посуду слегка обтирают грязной тряпкой и вновь пускают в дело. Кушайте на здоровье, гости дорогие. А тут не так, тут все настоящее.
Андрей поднял глаза на Нину. Она тоже смотрела прямо на него. В ее взгляде не было мольбы и собачьего заискивания, был только страх. Но несмотря ни на что она была прекрасна. И красота ее настоящая и сама она вовсе не похожа на одноразовую посуду.
На мгновение Андрей опустил глаза. "Все", подумала Нина, словно падая в пропасть. Откуда-то из глубин памяти выплыла дурацкая фраза: "Прощай моя любовь, мы расстаемся навсегда".
- Мы знакомы всего неделю, тяжело начал Андрей, а для меня уже каждый час без тебя, все равно, что без воздуха. Я словно задыхаюсь. Еще несколько часов назад для меня самое страшное было то, как я буду полтора года в армии без тебя. В принципе это и сейчас самое страшное. Но если бы ты захотела, все твои проблемы стали бы моими. И еще, я думаю, что было - то прошло. Конечно, я ничего не забуду, но обещаю тебе, если ты будешь по-настоящему честной, я сделаю все чтобы не напоминать тебе о прошлом. Я говорю немного не связно, но думаю, ты меня понимаешь.
Андрей оторвался от тарелки. Нина смотрела на него глазами полными слез и счастья. Она не знала, что сказать.
Андрей поднялся из-за стола и поманил ее за собой. Едва они вышли за двери кафе, Андрей притянул Нину к себе. Целовались они долго и вполне возможно простояли бы так до самого утра. Но рядом послышался сигнал автомашины и окрик.
- Эй, голубки!
Отец Андрея слегка побурчал на тот счет, что уже почти час колесит по привокзальной площади в поисках дорогого сыночка. Но это было не правда. Затем с улыбкой до ушей он открыл двери автомобиля и там в салоне, на заднем сидении Нина увидела обе свои сумки. Глаза девушки округлились от удивления и восторга. Предвидя вопросы, Владимир Павлович сказал.
- Не надо оваций. Я конечно не волшебник, но, кое-что умею. А остальное секрет фирмы.
Андрей на какое-то мгновение тоже развеселился, он сказал, не скрывая восхищения.
- Да, папа, ты действительно КОЕ-ЧТО умеешь.
Но Владимиру не пришлось особенно суетится. После того как отвез клиента он подъехал на автовокзал. Несмотря на конкуренцию, там у него имелись неплохие товарищи. Машины он ремонтировал действительно хорошо, и многие обращались к нему за советом и помощью. Местные водители рассказали, что видели, как двое малолеток тащили большую сумку из "дубков". Возле этих пацанов крутится "чушпан" Боря, который когда без денег, за бутылку готов до блеска все машины вымыть. На свою беду как раз в это время на автовокзале "нарисовался" Боря. Сегодня он гулял на все катушку и уже второй раз подходил в круглосуточный магазин за огненной водой.
На этом праздник жизни для Бори закончился. Как стальные клещи, крепкие руки сгребли его в охапку. Какой-то человек стал задавать ему вопросы, время от времени нанося короткие, но ужасно сильные удары в живот. Все происходило в такой последовательности: вопрос, секунда на размышление, затем удар, после которого Боря слаживался пополам и долго хватал ртом воздух, при этом от боли у него даже в глазах темнело. После пятого вопроса Боря почти протрезвел и взмолился о пощаде. Он понял, что человек задающий вопросы, любым способом добьется своего. И лучше ответить как можно раньше, с минимальным для собственного организма ущербом.
Боря быстро поведал жалостливую историю про двух беспризорных мальчишек, которых он пригрел у себя дома и которые живут мелкими кражами. Так как иначе в этом жестоком мире не выжить. О своей руководящей роли Боря скромно умолчал. Да сегодня вечером пацаны принесли ему две сумки. Одну они нашли в "дубках", другую вырвали из рук у какой-то иностранки.
- Ладно, разберемся.
Рявкнул Владимир. И Боря, подгоняемый затрещинами, повел его к себе домой. Придя на место Владимир, увидел спящих на грязном матраце, лежащем прямо на полу двух худющих, головастых мальчишек. Они напоминали двух слепых котят, и рука не поднималась не то, что отшлепать их за проступок, но даже просто разбудить. Проследив за взглядом Владимира, Боря сказал со слезинкой в голосе.
- Беспризорники. Отощали сиротинушки.
- Слушай Ты, Макаренко, собирай быстро сумки. И не дай господь, твои мальчишки еще хоть раз, кого-то ограбят, я тебя дураком сделаю.
С этими словами Владимир заехал Боре кулаком в лоб, да так, что у того зубы клацнули словно капкан.
Вот собственно и все. Единственное, что беспокоило Владимира, почему это Боря говорил, что мальчишки нашли одну сумку в "дубках"? Врет, наверное, врет крысиная душа. Но в одном он прав, Андрюхина подружка действительно не по-здешнему красива, словно киноактриса заграничная. И хоть о женитьбе говорить еще рановато, за такой женой ухажеры будут увиваться как кобели за сучкой. Ничего, у Андрюхи кулаки крепкие, как у папы. Владимир сжал кулак и посмотрел на него словно со стороны. Маленькая кувалда, такая у всех отобьет охоту заглядываться на чужих жен.
Сумки найдены и возвращены хозяйке. Но последний поезд давно ушел.
Владимир принял безапелляционное решение.
- Значит так, сейчас едем к нам, у нас дочка и заночуешь. А завтра поутру я отвезу тебя домой, с ветерком.
Нина слегка опешила. Такого оборота событий она никак не ожидала. Еще пару часов назад, она готова была наложить на себя руки, или опуститься на самое дно. А теперь она рядом с любимым человеком, его отец говорит с ней как с родной, готов предоставить свой дом для ночлега и утром отвезти к самой калитке. Может он хочет познакомиться с ее родителями? Как знать.
- Я так не могу.
Начала слабо протестовать Нина. Но заботливые руки Андрея усадили ее в машину.
У родителей Андрея была просторная и уютная трехкомнатная квартира, с большой кухней и прихожей. Везде царила чистота и порядок, наведенные заботливыми руками мамы Андрея, Веры Петровны. Это была пышнотелая дама, очень приятной наружности и добродушной улыбкой на открытом лице. И хоть Владимир считался главой семьи, и практически не терялся ни в каких ситуациях, но в присутствии жены он словно делался слегка ниже ростом и немного уже в плечах. Верочка - так называл ее Владимир, вовсе не была деспотичной домохозяйкой и очень многое прощала мужу, а на кое-что просто закрывала глаза. Но если она говорила "нет", это было, НЕТ. А если говорила "да", то это было такое ДА, против которого все "нет" мира ничего не значат. Ее мнение практически во всех вопросах было последней инстанцией. Но, как правило, она всегда соглашалась с мужем и лишь крайне редко ставила большую и жирную точку. Предварительно выслушав все аргументы оппонентов.
Когда Нина вошла в квартиру, и папа громко крикнул:
- Верочка, встречай гостей!
Андрей взял девушку за руку. Он очень боялся, что своим проницательным взглядом, мама определит ее бывшее занятие. Но когда Вера Петровна увидела хорошенькую миниатюрную Нину, в ее глазах ничего не было кроме восторга. Восток и Запад объединились в девушке, помножая надвое все самое лучшее. Вера Петровна с первого взгляда полюбила эту девчонку. Всю жизнь она мечтала о дочке, но судьба подарила ей троих мальчишек. Ее первенец умер в младенчестве, от неизвестной инфекции. Во всяком случае, врачи не смогли определить точную причину смерти. Просто в какой-то момент ребенок просто перестал дышать. Вера с завистью смотрела на женщин покупающих бантики и прочие девчачьи вещички. И никак не могла дождаться, когда же в ее доме будут гладить ленточки и заплетать косички. И вот ее порог переступила девочка, что в будущем может стать членом их семьи. А какие детишки у них с Андреем получаться, загляденье.
Через мгновение в квартире началась невообразимая суета, которая всегда следует за неожиданным приходом дорогих гостей. За несколько минут Нина ответила, наверное, на тысячу вопросов.
Вера Петровна очень любила готовить. И готовила она очень вкусно и умела прекрасно сервировать стол. Но обязательным ее требованием было, чтобы на кухне кто-то находился и развлекал ее разговорами. Когда дома никого не было, собеседниками ее становились либо радиоприемник, либо маленький телевизор LG. Домочадцы давно обратили внимание, что при общении с живым человеком их хозяюшка готовила такие блюда, что Макаревич с Бурдою, рядом с ней казались стряпчими лагерной баланды. Любая крошка таяла во рту и создавалась опасность лишиться языка. В доме было установлено дежурство, и мужчины всякий раз чередовались, развлекая Веру. Сегодняшний запоздалый ужин грозился перерасти в банкет, в мечту чревоугодника.
Не смотря на свои габариты, Вера порхала по кухне словно мотылек и вела разговор сразу с тремя собеседниками. Как правило, посторонним она позволяла на своей кухне лишь чистить картошку и мыть посуду. Посторонними являлись все, даже члены семьи. Она пристально следила, чтобы берущие соль либо сахар ставили все на свои места. И не дай господь, кто-то возьмется резать хлеб и крошки просыпятся на ее любимый бежевый ковер. Да, да на кухне у Веры лежал настоящий шерстенной коврик размерами 2х3 метра, и на его поверхности трудно было обнаружить даже пылинку. Стерильную чистоту на кухне хозяйка поддерживала самостоятельно, также никому этого не доверяя. Кухня была для нее как мечеть для мусульманина. Но когда появилась Нина и взялась помогать, со стороны Веры не было малейших возражений. Она была даже рада, и сама удивлялась, как это она умещается с чужим человеком в своей маленькой Мекке. Все дело видимо в том, что Нинуля или Ниночка вовсе не чужая. И может быть, когда-нибудь ... ах не будем загадывать.
Немногим позднее часа ночи шумной компанией сели к столу. В это время дверь кухни отворилась, и Нина увидела еще одну копию Андрея, только на этот раз поменьше. Младший брат Виктор потер сонные глаза и спросил.
- Вы чего не спите?
- Мы с девушкой Андрея знакомимся.
Пояснила мама. Виктор помахал всем рукой, и больше не говоря ни слова, ушел спать.
Их застолье было коротким, но веселым. Только в самом начале Вера была расстроена и очень сердита, узнав про злоключения Нины. "Какая сволочь могла обидеть эту крошку!". Андрей был счастлив, он смотрел на Веру и твердил, как заклинание: "Что было, то прошло". И это помогало во всяком случае сейчас.
Владимир Павлович кроме умения заработать деньги имел талант их сохранить и с умом потратить. Кроме новой "девятки" и трехкомнатной квартиры у него имелась большая дача на Днепре. И еще одну квартиру из двух комнат он приобрел совсем недавно в соседнем доме. Причем очень не задорого. Когда в два часа закончили полуночный банкет решили уложить Нину в двухкомнатной квартире, чтобы ребенок выспался, и не слышал с каким шумом три мужика просыпаются, и начинают собираться.
- Как ты?
Спросил Андрей, когда провожал девушку.
- Прекрасно. У тебя такие хорошие родители.
Ответила девушка, затем немного помолчала и добавила.
- Ты должен им все рассказать.
- Нет, решительно ответил Андрей.
Да подъезда шли молча. Наконец Нина подобрала, как она полагала нужные слова и сказала.
- Андрюша, скажи честно, как ты ко мне относишься? Скажи правду, если сможешь.
- Я всегда говорю правду.
"Это черта больших и сильных людей", подумала девушка.
- И я на самом деле люблю тебя. И сейчас мечтаю только об одном. Это чтобы ты дождалась меня из армии.
Нина вдруг вспомнила свои школьные спектакли, где однажды она играла принцессу. Девушка отошла на шаг склонилась в глубоком реверансе и сказала.
- Почту за честь, быть вашей дамой сердца.
Андрей поддержал игру. Он отвесил поклон, словно лихой мушкетер. Затем согнул руку в локте и подставил спутнице.
Квартира находилась на третьем этаже. На втором Нина прочла надпись на стене: "Я буду играть с Лилей вечно". Наверное, в тот день кому-то было очень хорошо с девочкой Лилей. Так же хорошо сейчас и Нине, просто прекрасно рядом с самым лучшим человеком на земле. Она подумала: "Я буду любить Андрея Вечно".
Квартира имела номер 77. "Хорошая комбинация. Может это мой счастливый номер?", подумала девушка у входа. Прямо из прихожей было видно, что, несмотря на то, что здесь никто не живет, тут следят за порядком.
Андрей разложил диван и застелил его свежим бельем. Девушка вдруг ощутила легкую дрожь в коленях. Она знала, что сейчас должно произойти и вдруг испугалась. Оказывается, заниматься сексом за деньги и по любви совершенно разные вещи. Еще она знала, что легко может отказаться, придумав тысячу причин, но ей не хотелось ничего придумывать. При этом чувство страха не проходило. Андрей снял свитер, бросил его на кресло и подошел вплотную. Он положил руки на плечи девушки и поцеловал ее в губы. Нина робко ответила на поцелуй. Затем, когда Андрей крепко прижал ее к себе и страх прошел, нахлынула страсть.
Через несколько минут они были в постели. Несмотря на то, что в комнате было прохладно, в одеяле они не нуждались, и оно слетело на пол. Первый раз Андрей кончил быстро, но это не разочаровало девушку. После этого его член не расслабился окончательно, и парень продолжал плавные движения, нежно лаская упругую девичью грудь. Влюбленная пара, не переставая покрывала друг друга поцелуями и если бы один поцелуй продлевал жизнь на минуту, они жили бы вечно. Мало-помалу эрекция Андрея достигла предела, и движения его сделались более резкими и частыми. За мгновение до оргазма девушка выгнулась дугой и всем телом прижалась к парню, их губы и тела слились в едином порыве. Затем Нина расслабилась и буквально упала на подушку. Рядом опустился Андрей, целуя плечо девушки.
С минуту лежали молча. Нина не имела сил сказать слово или пошевелиться.
- Мне надо идти, прошептал Андрей.
- Жалко, еле слышно ответила Нина.
- Но я могу остаться, приободрился парень.
- Не надо. Твои родители нехорошо обо мне подумают. Кстати, я настаиваю на том, что им надо все рассказать.
- Ты что?! Я не смогу.
Возразил Андрей, поднял с пола одеяло и, укрыв Нину, стал одеваться.
- Тогда я это сделаю. С меня лжи хватит.
- Да при чем здесь ложь, просто не надо ничего рассказывать, и все тут, сказал решительно Андрей.
- Если действительно думаешь, что у нас может получиться что-то серьезное, расскажи все. Мне кажется, я понравилась твоей маме и если ей расскажет обо всем кто-то со стороны, она меня возненавидит. А ты ведь знаешь, что мир не без "добрых" людей.
- Хорошо, я подумаю, как все сделать получше. Только не торопи меня, хорошо.
- Хорошо.
Андрей быстро оделся. Стал на колени перед постелью, нежно поцеловал Нину и сказал.
- А теперь спи. И главное ничего и никого не бойся. Помни я с тобой.
Когда Андрей шел домой он все время думал, как сказать родным, что его невеста бывшая проститутка. А может, и на них подействуют волшебные слова: "что было, то прошло"?