- Какие смешные часы! - заметила она. - Они показывают число, а не час!
- А что тут такого? - пробормотал Болванщик. - Разве твои часы показывают год?
- Конечно, нет, - ответила с готовностью Алиса. -Ведь год тянется очень долго!
- Ну и у меня то же самое! - сказал Болванщик.
Алиса растерялась. В словах Болванщика как будто не было смысла, хоть каждое слово в отдельности и было понятно.
(Льюис Кэрролл "Приключение Алисы в стране чудес")
По прошествию целого дня Толик все никак не мог забыть своего посещения той, второй двери. Он всячески пытался выкинуть все это из головы. Но мысли его упрямо возвращали к огромному жирному чудовищу, украшенному человеческими черепами. Он был уверен, что им предстоит еще одна встреча. Моментами он пытался себя убедить, что это был всего на всего сон, ну куда там, стоило только заглянуть в ближний от окна угол и там за толстой шторой во всей свое красе стояло золотое копье, как немое напоминание о случившемся. " У кого-то в таком месте стоит удочка. У кого-то швабра. А вот у меня мифический золой артефакт. Причем неимоверной мощности". Как это произошло? Ведь раньше он не мог прихватить из мира фантазий даже травинку, а тут копье бога молний. Может его последнее путешествие не такая уж и фантазия. Вполне возможно это какая-то параллельная реальность. А встреча с жирным демоном....
Толик резко передернул затвор карабина. "Все, хватит парить самому себе мозги". Карабин готов и теперь надо дождаться звонка клиента. Толик вопросительно посмотрел на телефон. Указательный палец правой руки прямо таки заныл от желания набрать телефон Петровича. Но молодой человек решил немного повременить, чтобы самому хоть самую малость разобраться в случившемся. "К тому же уже вечереет, завтра позвоню". Он вновь на этот раз плавно передернул затвор. Детали выточенные Юрий Федоровичем, мастером на все руки, работающем на судоремонтном заводе были подогнаны идеально, словно заводские. И новый приклад седел на месте как влитой. Тоже работа мастерская, не без гордости подумал Толик и стал внимательно рассматривать буковую поверхность приклада, прикидывая какой бы рисунок подошел бы сюда. Звонок заставил его подпрыгнуть на месте.
Толик разволновался как на первом свидание. "Так, если это Петрович, что ему сказать? - подумал молодой человек, - а что тут думать, надо просто встретится и как следует все обмозговать. У меня уже голова пухнет".
Но к великому сожаление молодого человека звонил не Петрович.
- Алло, здравствуйте, послышался грубый мужской голос, могу ли я поговорить с Толиком?
- Я слушаю, ответил молодой человек.
- Дело в том, что мне посоветовал к вам обратится Андрей Петрович.
- Кто?
Удивленно переспросил Толик, оказывается, он никогда не называл своего старого приятеля по имени, и оно просто-напросто вылетело у него из головы. Наконец, он понял о ком, и о чем идет речь, посмотрел на карабин лежащий на столе и сказал.
- Вы, наверное, по поводу ... "машинки"?
Мужчина на том конце так же замялся, но затем сказал.
- Да, он говорил, что у вас есть вполне пригодная к работе.
- Не совсем так, ухмыльнулся молодой человек, она не просто вполне пригодная, а в отличном состоянии. Все, что было необходимо, я заменил. Так, что она почти как новая. Если желаете, можем встретиться прямо сейчас.
К себе домой незнакомого покупателя, Толик приглашать не хотел. Они договорились о встрече прямо в "дубках" недалеко от автовокзала. Мужчина подъехал к развалинам старого кафе на повидавшей многое "двойке". Он был с товарищем, это в первое время насторожило молодого человека, и он нащупал в кармане нож, который прихватил с собой, на всякий случай. Но мужики не собирались наглеть, карабин им действительно понравился, немного поторговавшись, они рассчитались и уехали с покупкой. Толик еще подумал, что примерно с завтрашнего дня начнется отстрел кабанов в плавнях или косуль в степи. "Если в меру, то это даже хорошо. Потому как в наших краях кроме человека хищников нет, и в иные годы кабаны так плодятся, что бедные дачники плачут, когда по весне приезжают на свои огороды вдоль и поперек перепаханные мощными клыками".
Домой идти не хотелось, так как там молодого человека ждало копье и мысли, от которых можно сойти с ума. Он решил зайти в "Гавайи" ведь там он уже давненько не был. Кафе как всегда встретило его приятной музыкой и теплом. Толик вспомнил, что как раз сейчас у него на ужин был готов лишь хлеб и то вчерашний. Так, что гуляем. Он заказал жаркое и большой стакан томатного сока, впрочем, почти сразу заменил сок пивом, а затем заказал и то и другое.
Посетителей на этот раз было немало. Одна большая шумная компания праздновала, то ли день рождения, то ли еще что-то. За соседним столом сидели молодые люди явно студенческого возраста пили пиво и обсуждали недавние футбольные матчи. Среди них были и довольно таки приятные молодые девушки, но на сегодня у Толика были другие проблемы. Хотя, как знать. Одна белокурая девчушка так посмотрела на Толика, что молодой человек на время забыл обо всех своих проблемах. Его удивило, что в зале не было никого из компании Ганса. Но теперь у этих парней были другие заботы и иные места обитания. Вместо них за столиком в углу, тесным кругом сидели таксисты, пили кофе и говорили о чем-то в полголоса. Напротив таксистов также сидела большая и шумная компания. Это были люди в возрасте и, по всей видимости, все торгаши с рынка. У них, скорее всего, был удачный день, и теперь они "приливают" его водкой с пивом, еще немного и начнутся танцы, и тогда будет самое интересное, приличное кафе превратится в кабак. Но молодой человек решил покинуть "Гавайи" до того. На время с него хватит шумных оргий и приключений. Ко всему прочему надо встретиться с "крутым" дядей насчет заказа. Молодой человек совсем за него забыл, а ведь это сулило изменение в судьбе, и тогда уже без стеснения можно было бы позвонить Наташе. Ведь он станет другим человеком. Не мародером и браконьером, не скупщиком всякого мелкого антиквариата, а господином оформителем. Да именно так. А может уже не стоит звонить Наташе? У нее вполне возможно уже совсем другая жизнь и пора ее забыть. То есть, как это забыть? Все только начинается.
Но, придя, домой позвонить "крутому" дяде Толик так и не решился. Он подумал, что будет неплохо переждать еще пару дней, так сказать набить себе цену. Он прошелся из комнаты на кухню и обратно.
Если раньше его внимание привлекал к себе только лишь волшебный шар, то теперь с каждые пять минут он бросал невольный взгляд в тот угол, где стояло копье бога молний. Если так дольше пойдет, то скоро его квартира будет напоминать магазин магических товаров, где просто пройтись будет небезопасно. Десять часов вечера. В принципе можно ложиться спать. Так Толик и поступил.
Утро наступило гораздо раньше, чем проснулся молодой человек. Солнце пробилось сквозь завесу облаков, и теперь светило с небес со всей своей пролетарской настойчивостью не на мгновение не затухая. Такая настойчивость солнца заставила молодого человека открыть глаза. Сев на кровати он потрусил головой. Взглянул на часы. Почти полдень. Значит, спал он примерно четырнадцать часов. Вполне возможно это рекорд. Зато Толик, наконец, выспался. Ведь последние несколько дней он не досыпал, особенно в сельве Амазонки. Сразу вспомнилось копье, и голова пошла кругом. Молодой человек запустил пальцы в волосы и проговорил фразу из анекдота про дворника, который был ужасно похож на Карла Маркса.
- Бороду я, конечно, сбрею, но вот куда умище дену.
Он поднялся и пошел в ванну. О чудо! Дали горячую воду. Это просто праздник! И у молодого человека начался настоящий банно-прачечный день. Когда он весь чистый и гладко выбритый вешал белье, было, без четверти пять. За весь день он съел только лишь три сухих как кусок асфальта печенья и запил чашкой сладкого кофе. "Теперь было бы неплохо подкрепиться. А раз я весь такой чистенький и красивый, то можно сходить к кому-нибудь в гости. Самый подходящий кандидат это Петрович. У него всегда есть, что-то вкусненькое. Кроме того, к нему есть очень серьезный разговор".
Толик подошел к телефону и тут только обнаружил, что трубка лежит, не плотно и оттуда идут короткие гудки. "Вот это да, значит, со вчерашнего вечера сюда никто не мог дозвониться. А позвонить могли разные люди, причем очень нужные". Молодой человек набрал телефон Петровича. В трубку ответил женский голос. Молодой человек растерялся и положил трубку, затем усмехнулся сам себе и сказал вслух.
- Не туда попал.
Но когда он во второй раз набирал номер, пальцы его заметно дрожали.
- Алло, вновь тот же женский голос.
Второй раз за последнее время Толику пришлось вспоминать имя Петровича.
- Добрый вечер. А Андрей Петрович дома.
Пауза. Причем такая долгая. Но Толик уже не хотел знать ответ, он никуда не торопился, он почти, догадался, что сейчас услышит. Сердце его бешено заколотилось и вдруг стало не хватать воздуха.
- Простите, а кто его спрашивает?
- Друг, хриплым голосом ответил Толик.
- Вы Толик?
Последовал вопрос. Молодой человек утвердительно ответил.
- Вы знаете.... Дядя Андрей умер.
- Когда?
Вновь прохрипел Толик.
- Позавчера. Сегодня были похороны. Мы вам звонили, из больницы, но никто не брал трубку. Дядя Андрей хотел вас увидеть. И вчера весь день звонили, но все время было занято. Дядя Андрей просил вам передать конверт, если хотите, зайдите прямо сейчас. Мы будем очень рады.
Молодая пара, которым Петрович оставил свою квартиру, оказались действительно очень приятные люди. А их две девочки похожие одна на одну как две монетки, словно куколки, все время бесцеремонно рассматривали Толика своими огромными глазищами. А в конце вечера, несмотря на строгие взгляды матери, забрались молодому человеку на колени и принялись требовать сказку. Молодой человек стал рассказывать сказку про варежку, подселяя туда все новых и новых животных, причем таких, каких не было в классическом варианте. В его сказке были и кенгуру - ру-ру-ру, и росомаха - рваная рубаха, и енот - обормот, и еще превеликое множество всяких смешных животных. В конце концов, близняшки начали зевать и скоро родители уложили их в постель. Как только детей забрали из кухни, и Толик остался один, на молодого человека навалилась тоска.
Все, Петровича больше нет, и не будет. Не будет никогда. Хотелось завыть. Но тут на кухню возвратился Валера, папа близняшек. Помянули Петровича, Толик без особых подробностей рассказал про нелегкую судьбу старика и договорился на завтра встретится, чтобы ему показали могилу.
"Петрович умер в тот момент, когда я развлекался в Амазонии, а может, в страхе спасался от жирного демона. Какая разница, в тот момент я игрался с этим дурацким шаром. В тот момент, когда я ему был нужен. И на похороны не попал из-за телефона. Все как-то глупо получается".
Толик прощупал толстый конверт оставленный ему Петровичем, он решил его прочитать завтра, на кладбище. Ноги сами принесли молодого человека к порогу отчего дома. Дверь открыла мама и сказала испуганно, увидев в каком состоянии пришел сын:
- Что случилось?
- Петрович умер, бесцветным тоном ответил Толик и заплакал.
Они еще долго сидели в большой зале. Мама и отец забыли все обиды и раздражения и утешали сына, как могли, но от этого еще больше хотелось плакать. Постепенно разговор перешел непосредственно на Толика. Молодой человек сказал, что скоро привезет рыбы, так как поедет на рыбалку. Похвастался родителям своим ореховым прикладом. Мама спросила, не встречал ли он Наташу. Толик ответил, что нет, и закрыл эту тему. Родители сообщили, что у мамы на работе намечается большое сокращение и она, скорее всего под него попадает. Про себя молодой человек отметил, что теперь надо будет помогать родителям деньгами. В конце вечера и мама, и папа наотрез отказались отпускать сына так поздно и уложили спать, обещая разбудить рано утром.
И обещание они свое выполнили. Еще не было семи, а Толик уже встретился с Валерой. Вместе они съездили на кладбище, и Валера показал могилу Петровича, после чего оставил, Толика одного.
Молодой человек постоял молча возле холмика прикрытого ворохом венков из цветов и хвои. Он положил сверху свой букетик, невдалеке он увидел старое ведро, перевернул его, застелил оберточной бумагой и сел сверху. Толик достал письмо, написанное Петровичем, кроме исписанного листа бумаги там лежали деньги, сто долларовые банкноты. Молодой человек пересчитал деньги, в конверте было четыре тысячи, недовольно скривился, но решил, что на покойника грех сердится. Затем принялся читать послание:
Здравствуй Толик, когда ты читаешь эти строки я, по всей видимости, лежу рядом, в могиле. Не скажу, что безумно рад такому обстоятельству, но что поделаешь. Все там будем.
Прежде всего, о себе. Сделай для старика последнее доброе дело. На эти деньги, что лежат в конверте (там, кстати, четыре тысячи) поставь мне памятник. Не то, чтобы я не доверял молодятам, просто у них дети малые и заботы разные, и к тому же очень уж они молоды да неопытны. Их кто угодно вокруг пальца обведет. А ты у нас человек бывалый.
Так вот памятник я себе хочу не простой. Сделай мне, будь добр крест из мрамора или хотя бы из гранита, но только чтобы перекладины этого креста были похожи на деревянные, словно сделанные из толстых веток дуба. Чтобы издалека была видна кора и сучки от мелких обрубленных веток, и чтобы сучков этих было семь, как раз по количеству годочков проведенных мною в лагерях да в тюрьмах. На пересечении перекладин пусть будет табличка: фамилия имя отчество год рождения - год смерти и все, и чтобы никакой краски ни золотой, ни серебряной.
Может, я покажусь тебе сильно привередливым, но это еще не последняя просьба. Внизу под крестом мне хотелось бы, чтобы росла травка, густая, густая как на футбольном поле. Знаешь, есть сейчас такая, что зеленеет и зимой и летом. Если тебе не трудно будет, то вместо цветов и венков (которые я, кстати, жутко не люблю) найди человека, который время от времени следил бы за этим газончиком. В общем, хочется мне, чтобы все было по-европейски чинно и красиво, и по-славянски от всей души. А для этого (ну это не обязательно) было бы еще неплохо поставить небольшую лавочку и над лавочкой посадить дерево, желательно каштан или яблоню, люблю, как цветут каштаны и яблони.
Молодой человек достал платок, промокнул глаза. Толик пожалел, что не присутствовал на похоронах Петровича. Их старик, наверное, тоже расписал поминутно, и для него там тоже нашлось бы задание.
- Прости, Петрович.
Сказал Толик тихо и принялся доставать из пакета, все, что он купил в супермаркете. Он постарался купить все, что любил Петрович. Тут была и икра, и ветчина, и колбаса салями, и маринованные грибочки, и большие сочные апельсины, и конечно коньяк с пятью звездочками. Молодой человек сам себе налил:
- Спи с миром.
Затем выпил, закусил и продолжил чтение:
Может я тебя сильно пригрузил, извини, но это в принципе все. Теперь, что касается тебя.
Я все никак не могу успокоиться по поводу второй двери. Я думаю, ты догадываешься какой. Дело в том что, чем ближе к тому моменту, ну я имею в виду смерть, человек все чаще задумывается о прожитых года. Поверь мне. Дня не бывало, за последние несколько месяцев, чтобы я не каялся в том или ином своем плохом поступке. Совсем недавно вспомнил черепаху, которую я убил на озере, будучи еще совсем ребенком. Стыдно, жутко стыдно и еще немного страшно. Да какой там немного. Моментами жутко до ужаса. Еще вспоминаю те моменты, когда мог что-то сделать, а не сделал. Вспоминаю мальчишку в лагере, ведь мог же за него заступится, но за шкуру свою испугался. Мальчишка погиб, а я вот каюсь. Может, все обошлось бы, и я был бы цел и мальчишка жив, ну может, лишились по паре зубов, эка невидаль. Но время назад не воротишь. Вот и тебя Толик прошу, если в тебе кто-то нуждается, постарайся помочь.
"Тебе легко Петрович, ты не видел это чудовище. Огромное как дом и злобное как сама ненависть".
И еще, надеюсь, ты уже окончательно убедился, что шар этот очень непрост. И вполне возможно, что, входя в ту вторую дверь, ты окажешь услугу всему человечеству.
"С этим я согласен. Такая мерзость может делов наделать столько, что действительно всем человечеством разгребать придется. Но почему интересно я?".
В общем, Толик, тебе решать. Думаю, ты примешь правильное решение. Я так догадываюсь, что ты там уже побывал, только мне не хотел говорить. Ну, ничего надеюсь, все будет хорошо. И ты еще потешишь старика своими рассказами, кстати, ты очень неплохой рассказчик. Ну все, желаю тебе счастья и здоровья, семейного благополучия и успеха. Навещай меня иногда и рассказывай как дела и вообще. Я думаю, что услышу твои рассказы. А теперь прощай, жаль, что не могу обнять тебя на прощанье.
Твой Петрович.
Молодой человек вновь достал платок, вытер нос и глаза. Поежился от холода, несмотря на солнечную погоду на кладбище было прохладно, налил себе еще рюмочку и уже хотел выпить, как увидел рядом с собой пожилую, худощавую женщину. Женщина протянула руку, и Толик безропотно отдал ей рюмку. Та выпила, после чего присела на корточки и принялась не жадно, но с аппетитом кушать колбасу, ветчину и бутерброды с икрой.
- Кстати, сказала странная женщина, эти грибочки он покупал специально для тебя, а сам их не любил. Он предпочитал обычные соленые огурцы из бочек.
На некоторое время Толик потерял дар речи. Вначале он принял подошедшую за обыкновенную кладбищенскую побирушку. Есть такая порода людей, что почти все время живет на кладбище. Ведь всегда кто-то кого-то поминает и там есть, чем поживиться. Но женщина была явно не из этих. Одета хоть и в старенькие пальто и шапочку, но одежда ее была чистая, а вот сапоги, те и вовсе новые и не какие-нибудь, а "Salamander". И говорит она о Петровиче, словно всегда знала его, хотя старик ни о ком подобном, ни разу не упоминал.
Женщина эта была действительно чудная. Звали ее Елизавета Владимировна Самойлова, и работала она санитаркой в областной поликлинике. Работу свою она выполняла добросовестно, но не это было самым странным. Временами она словно включала невидимый телефон. Прикладывала правую руку к уху и начинала диалог, ну, например, с Маргарет Тэтчер, а почему бы и нет.
- Госпожа Тэтчер, громко говорила Елизавета Владимировна, я все понимаю, но почему вы почти полностью прекратили помогать Югославии. Значит, на новые подводные лодки у вас деньги есть, а для голодных детей нету!?
Среди постоянных оппонентов Елизаветы Владимировны были Гельмут Коль, Билл Клинтон, она яростно спорила с Путинным по поводу Чечни. И все это с очень серьезным видом. Над ней посмеивались за глаза, но не более. Но все же было нечто такое.... Что нельзя было объяснить, и некоторые из особо наблюдательных сотрудников поликлиники замечали удивительные совпадения. Однажды Елизавета Владимировна пришла на работу очень уставшая и сообщила, что удалось предотвратить сильнейшее землетрясение в провинции Юньнань, что на юге Китая. А еще за несколько недель до наводнения на Западной Украине она ходила довольная и говорила, что сумели избежать больших жертв и перечисляла названия поселков, особенно пострадавших от наводнения и которые позже очень часто фигурировали в выпусках новостей. Но кто сумели избежать жертв, не ясно? Время от времени у нее проскакивали фразы о том, что она якобы имеет непосредственный контакт с небесной канцелярией, и что каким-то образом она принимает участие в спасении мертворожденных детей. Однажды медсестре Нине она сказала, чтобы та была особо осторожна в этот день, но Нина не обратила внимание на предостережение и сильно подвернула ногу и порвала связки. В общем, очень много чего странного и удивительного можно было наблюдать за этой санитаркой.
Толик продолжал смотреть на подошедшую женщину открыв рот, затем встрепенулся ему стало неудобно сидеть, когда немолодая дама стоит. Он встал и попытался предложить свой импровизированный стул Елизавете Владимировне. Та отказалась, видимо на корточках ей было удобнее. Затем сказала.
- Ну, давай еще по одной и приступим.
Толик не мог понять к чему собственно они будут приступать, но, подчинившись, налил в рюмку коньяка. Выпили. Быстро закусили, Елизавета Владимировна поднялась и начала свой рассказ.
- Прежде всего, ты должен остановить зверя. Он обитает где-то рядом с тобой. Ты уже имеешь опыт охоты на людоеда, так что дерзай.
"Вот тебе и на. С какой это стати я что-то должен и, причем кому? Это мне начинает надоедать. Создается такое впечатление, что весь мир словно сговорился. Все хотят меня втравить в драку, словно я гладиатор. Или просто я сошел с ума, и у меня начались галлюцинации".
Затем Елизавета Владимировна взяла кусочек ветчины, причмокивая съела ее, не обращая внимания на пристальные взгляды Толика, видимо не часто ей приходится пробовать на вкус деликатесы, и только потом продолжила.
- И самое главное, ты должен сразиться с демоном. И сделать это надо в том, другом мире. В этом мире он не один, у него есть своя армия, пока маленькая, но, если ты его не остановишь, она будет быстро расти. Правда и в том мире у него тоже найдутся помощники, но там у вас шансы будут равны.
Странная женщина взяла пригоршню земли с могилы Петровича и протянула Толику.
- Это святая земля если ты ей правильно воспользуешься, то у тебя появиться шанс одолеть демона.
- А если нет, что со мной будет? Что ты мне голову морочишь? Что тебе надо? И вообще кто ты такая? Запомни, я никому ничего не должен! Оставь меня в покое!
Вскипел Толик, он оттолкнул протянутую руку Елены Владимировны, земля рассыпалась. Но та ни капли не удивилась. Она достала из кармана своего пальто целлофановый пакетик вновь взяла пригоршню земли и насыпала туда, затем сделала узелок и положила рядом с Толиком.
- Это святая земля, кладбище не раз освещали святой водой, возьми ее она тебе пригодится.
- Слушай, оставь меня в покое, или я тебя полным инвалидом сделаю, прорычал взбешенный Толик.
Но Елена Владимировна лишь посмотрела на него словно на идиота, затем пожала плечами и сказала, указывая рукой на небо.
- Я только лишь выполняю приказы, хотя и делаю это с великой радостью. Но ты можешь поступать как хочешь, знамений ты получил достаточно и горящий куст с тобой разговаривать не будет.
Она уже собиралась уходить, но затем обернулась словно вспомнив, что-то очень важное. Лицо ее сделалось грустным, и она заговорила виноватым тоном.
- Очень жаль, что ты не желаешь выполнять, то, что предначертано для тебя. Но ты должен. Не хотела тебе говорить. Но, понимаешь, ты видел демона, и он видел тебя тоже. Ты был одет иначе, и он не может вспомнить кто ты есть на самом деле. Пока не может. Но он знает, что ты представляешь для него угрозу. Он, не задумываясь убьет тебя, едва только вспомнит кто ты есть, или случайно встретит тебя на улице.
Елена Владимировна как бы извиняясь, пожала плечами, затем решительно приложила правую руку к уху и заговорила по невидимому телефону.
- Да, да, да транспортные самолеты будут. Вы только поспешите! А то вечно у вас все не слава богу. Учитесь работать у Шайгу.
Закончив беседу по телефону, она вновь обернулась к Толику.
- Ну, все мне еще на работу надо успеть. А ты поспеши.
Толик смотрел ей в след, словно она это призрак. Такое не выдержат самые стальные нервы. Он вновь сел на ведро, быстро налил и выпил. Вдруг резкий порыв ветра взъерошил ему волосы, подхватил узелок оставленный Еленой Владимировной и буквально бросил на руки Толику. Он положил узелок себе в карман.
"Ну, что же гляжу выбор у меня не богатый, подумал Толик, и угораздило же меня влезть во все это. Хотя причем здесь я. По всей видимости, есть очень могучие силы.... А впрочем, хватит об этом. Судя по всему, времени у меня осталось совсем немного. Надо спешить. И оставшееся время надо использовать с толком".
Толик быстро поднялся, оставляя на могиле остатки коньяка и закуску, как раз в этом секторе в это время делали обход две маргинальные личности. Молодой человек их увидел издали. Бродяги - любимцы Господа. Толик взмахом руки пригласил их на свое место, пусть помянут старика, а сам пошел домой. Ему еще надо выспаться, ведь вечером, он надеялся, ему предстоит разговор к "крутым" дядей и его женой. К тому времени надо, чтобы от хмеля и следа не осталось. А все остальное надо просто выбросить из головы. На время.