Один очень гуманный законовед сказал как-то: "Самое худшее, что можно сделать с человеком, это повесить его". Нет! Это еще не самое худшее - с человеком поступают и хуже!
(Гарриет Бичеер-Стоу "Хижина дяди Тома")
"Куда катится этот мир?", шел и горестно размышлял Виктор Вениаминович Куценко. "В пропасть. Все мы семимильными шагами идем к концу света". Виктор Вениаминович был старый коммунист, воспитанный на идеях марксизма - ленинизма и с каждым днем его вера становилась все прочней и прочней. Зятя своего он ненавидел со всей присущей истинному пролетарию классовой ненавистью. Разжирел на людском горе, привык чужими руками жар загребать. "Ничего, ничего все это мы уже проходили, и все эти новоявленные бизнесмены еще умоются своей кровью". "Только вот дочку жалко. Да и она хороша - интеллигентный человек, классный специалист и сидит дома, как ... стыдно сказать - домохозяйка". "Понимаю, произошла трагедия, от этого воспоминания у старика защемило сердце, но на работе в трудовом коллективе, среди товарищей она легче справилась бы с этой бедой. И не потеряла бы свою квалификацию и, в конце концов, бросила бы этого буржуа".
Старик остановился и перевел дух. Да вера его была непоколебима. Но с годами в светлые идеалы он стал вносить свои коррективы. Сами идеалы так и остались незыблемы, просто некоторые постулаты вождей коммунистической партии он мягко сказать не одобрял. Видимо в связи с преклонным возрастом Виктор Вениаминович стал все чаще задумываться о бессмертной душе и о боге. Он категорически осуждал закрытие церквей в тридцатых годах и превращение их в склады. Бороться надо было со служителями культа с этими толстыми попами. А храм божий трогать нельзя. Ведь большевистские идеи плотно переплетаются с церковными догмами. Например: "Все люди братья", чем тебе не: "Возлюби ближнего своего как самого себя". Как человек трезвомыслящий Виктор Вениаминович не смешивал веру в бога и веру в светлое будущее. И он читал грязный пасквиль Войновича на коммунизм в его "Москве 2042". Там большевики, дескать, решили объединить партию и церковь, объявив Иисуса Христа первым коммунистом. В книге имелся комичный герой отец Звездоний. Смешно, но глупо. Так, что в бога Виктор Вениаминович верил, так же как и в мировую революцию. Может она будет бескровной, но рано или поздно и орудия труда и средства производства будут принадлежать народу. А если это в ближайшее время не произойдет, все человечество заплатит за свою алчность. Ведь действительно грядет он, конец света. Все признаки на лицо. Войны, катастрофы, катаклизмы, Господь как может, предупреждает людей, но не видят слепцы очевидного, шагают в пропасть руководимые слепыми поводырями.
Виктор Вениаминович вздохнул и пошел дальше. "А что твориться с городом. Когда-то это был цветущий край, куда съезжались отставники со всего Советского союза. Теперь же тут нищета и разорение, безработица и бандитский беспредел. В городе говорят, завелся маньяк, женщин душит как печально известный Чикатило. Кошмар. А нашу соседку очень обходительную и приятную девушку какие-то наркоманы буквально разорвали на куски. Ужас. Да, да они эти наркоманы, теперь не стесняясь, колются прямо в подъездах. А квартирные кражи?! Милиционеры даже не выезжают по вызовам. В свое время разве позволил себе кто-нибудь из них подобное. Да, были перегибы. Но такого не творилось. И жизнь действительно с каждым днем становилась все лучше и лучше. Казалось еще немного, и наступить оно царствие небесное или коммунизм.
Виктор Вениаминович поднял глаза, прямо перед ним, только немного с боку, стоял молодой парень в дорогой кожаной куртке. Парень внимательно смотрел в сторону Торгового центра. "Вот он хозяин жизни. Белый день, самый разгар рабочего дня, а он и в ус не дует. Стоит себе на свежем воздухе прохаживается. А я работаю с пятнадцати лет".
Мысль Виктора Вениаминовича оборвалась, так как он поравнялся с парнем, и тот достал из-за пазухи рацию сказал короткое:
- Порядок.
И быстро зашагал прочь. В это время из подворотни выскочила заляпанная грязью машина. Резко притормозила. Из машины выскочило четверо в темных масках и автоматами в руках. Точно такие автоматы были у немецких мотоциклистов, когда в 41 они въезжали в город. Мир раскололся пополам, четверо автоматов свирепо залаяли. Виктор Вениаминович с ужасом увидел как люди спускающиеся по лестнице, ведущей в служебные помещения Торгового центра, начинают вскидывать руки и падать на ступеньки. Пули с визгом вырывают куски щебня из бетонных ступенек и с чмоканием погружаются в тела, облаченные в добротные импортные костюмы. Вот и умылись бизнесмены кровью. "Нет, я этого не хотел", с ужасом подумал Виктор Вениаминович. Сердце его закололо с такой силой, что даже в глазах потемнело. Старик стал медленно оседать, опираясь спиной о фонарный столб. Как в замедленной съемке он увидел, как мечутся люди, как четверо в масках садятся в машину. Неожиданно перед его лицом застыли тупоносые туфли.