Смотрели на меня, но видели все мимо,
Дырявый месяц сыром потчевал,
Щербатые дорожки уходили криво и уныло,
В паху у серого бульвара ножик ночевал.

Я робко по Рябиновой шагал с листами
Слов-шатунов неведомых и злых,
Не примечал зари, задымленной клубами,
Мирских потуг дремотных и пустых.

Расшевелил губами планомерну домну,
Щерясь раскатами утробной густоты басов,
И самоходным трубнодувным горном,
Словно дитя играя шарик глобусной.

Вы будто не тревожась огорчались,
Плескали псалмопевно отжим винных лет,
И юноша, глазами карих ягод, саранчею
Сметал слов крошки со стола в кувейт.

Корвет фруктовый, воском налощенный,
Из вазы вваливался в глаз открытый дзот,
И застревал у башен гланд точеных,
И кадыком порывисто стучал о борт...

А за бортом стенали прачки и людишки,
Немытые небритые зады волхвов и серн,
И в карты резались соседские мальчишки,
Из урны наблюдал за ними Олоферн.

И в тикании пространном отступлений,
Вы силились за горло ухватить меня,
Накрыть на стол подружкам и знакомым,
И поросенка весело жуя икать, и Боне...

Так замечтался на ветру осенний лист,
Почуяв папоротников мягкие шатания,
И жизнию-кочергой гоним, поэт повис,
На белокаменном бельме балконьем.

Висел-висел как мастер Дзен в нирване,
Сорвался и упал на бис в саду,
Шафранным сарафаном улучаясь на поляне,
Разгорячился пазухой словно "Орфей в Аду"*.


*"Орфей в аду" - название одноименного сборника стихотворений Бориса Поплавского.

...посвящается Марцеле