Прежде, чем мы начнем писать последнюю Главу, посвященную Милочке и Серёже, я хочу обратиться непосредственно к Серёже.
Серёженька, милый мой мальчик, дорогой племянник, ты - это всё, что осталось от того, что было семьёй Володи Суховерова. Берги память о них - родителях, тебя воспитавших, посвятивших свои жизни - тебе, с первых дней твоего рождения и до последних лет их жизни.
Серёженька, прости меня за то, что я выношу на "солнечный свет" всё, что до этих пор было спрятано глубоко "в тайных сокровищницах" вашей семьи...
Прости меня, что без твоего согласия и согласия ушедших мамы и папы, у которых разрешения теперь не спросишь, я прикоснусь своими грубыми пальцами старых дрожащих рук коснусь натянутых до предела оголенных нервов твоей души.
Прости, но эти откровения я делаю в первую очередь ради тебя. Мы всегда понимали друг друга, но о сокровенном - разговаривали "молча"... Теперь, прочитав эти строки, может быть, ты услышишь мой "молчаливый крик" -
- "ПОМОГИ СЕБЕ САМ - ТЫ СМОЖЕШЬ!!!"...
И ещё - то, что я решилась написать о тебе и твоей судьбе, мой нежный "ОДИНОКИЙ ВОЛК", может быть многих, попавших в аналогичную ситуацию заставит задуматься и о себе тоже...
В наших уже опубликованных книгах в своих воспоминаниях мы остановились именно на 1991 годе. Продолжение рассказов о нашей семье планируется включить в 10-ую книгу, которую мы так и назвали - "НАША СЕМЬЯ". Поэтому в данной Главе обращаться к событиям моей жизни и жизни Виктора мы будем вскользь - по необходимости.
А здесь постараемся восстановить то, что запомнилось из жизни Милочки и Серёжи. В своих дневниках и записях мы практически не записывали подробности событий из их жизни. Поэтому сейчас трудно привязать наши воспоминания к конкретным датам. Мы будем придерживаться последовательности былых событий - так, как они сохранились в нашей памяти. Мы далеко не всё можем сегодня восстановить в памяти, но то, что пишем - соответствует достоверности...
Ведя записи событий, случившихся за год, мы сначала записывали перечень этих событий. В 1991 году у нас было записано...
Основные события года: ЕЗДИЛИ В ПОЛОННОЕ, ОБРАТНО ВОЗВРАЩАЛИСЬ ПО ПРОСРОЧЕННЫМ БИЛЕТАМ, умер дядя Андрей.
С поездкой в Полонное случай был анекдотичный. Погостили. Собрались возвращаться в Москву. С билетами - трудно. Наконец Рита (сестра Виктора) по знакомству билеты достала. Выехали до Киева электричкой. Сели в Московский поезд. А перед самым отходом пришли пассажиры с билетами на наши места. Разобрались... Рита, вручая нам билеты, назвала число, которое мы не проверили. Оказалось - билеты были куплены на вчерашнее число....
Нас из вагона выставили. Бегали по всем проводникам. Пустить в свои вагоны все отказывались. В последний момент уговорили бригадира поезда. В результате - заскочили в тамбур тронувшегося состава. Я и Виктор всю ночь простояли около туалета с чемоданами и сумкой, в которой сидела наша собачка Динка. А маленький внук Димка спал на багажной полке. В Москве встречал Олег и выкупил нас - заплатил проводнику "за билет"...
Второе событие - умер дядя Андрей - родной брат Витиного отца. Он жил в Ташкенте. Работал в министерстве сельского хозяйства. Был награжден за ряд открытий, которые он сделал в области выращивания цветного хлопка...
1991 год стал историческим крупным событием в жизни страны и всего народа - это августовский путч ГКЧП.
19 августа был обнародован Указ вице-президента СССР Г.И. Янаева о принятии им на себя функций президента "в связи с невозможностью по состоянию здоровья" исполнения этих функций Горбачевым, "Обращение советского руководства", "Обращение к советскому народу" и Постановление Љ 1 ГКЧП "О введении чрезвычайного положения". В Москву были ведены войска. Символом событий стал показ по телевизору - в перерывах между экстренными выпусками новостей, в которых зачитывались указы ГКЧП - балета "Лебединое озеро". В состав ГКЧП вошли: председатель КГБ В.А. Крючков, вице-президент СССР Г.И. Янаев, премьер-министр СССР В.С. Павлов, министр внутренних дел Б.К. Пуго, министр обороны Д.Т. Язов, председатель Крестьянского союза В.А. Стародубцев, первый зампредседателя Госкомитета по обороне О.Д. Бакланов, председатель Ассоциации промышленности, строительства и связи А.И. Тизяков. По призыву Ельцина сотни тысяч москвичей вышли на улицы с требованием распустить ГКЧП, окружили баррикадами и живым кольцом резиденцию российского правительства - Белый дом. Выступая перед его защитниками с танка, Ельцин назвал происходящее государственным переворотом и преступлением. Своими указами он переподчинил себе действующие на территории РСФСР союзные органы государственной власти.
20 августа возложил на себя командование Вооруженными силами СССР на территории России. В Ленинграде и Москве прошли массовые митинги против действий ГКЧП.
21 августа ночью должен был начаться штурм Белого дома. При попытке блокировать 8 боевых машин пехоты Таманской дивизии, отставших от колонны военной техники, в тоннеле погибли Дмитрий Комарь, Владимир Усов и Илья Кричевский. Войска отказались стрелять в народ.
22 августа массовые митинги демократических сил продолжились. Были арестованы В.А. Крючков, Д.Т. Язов, А.И. Тизяков, Г.И. Янаев. Б.К. Пуго найден в своей квартире мертвым. В Москву из Крыма вернулся М.С. Горбачев с семьей. Остальные члены ККЧП были арестованы
23 августа. Путч провалился.
А в нашей памяти это грандиозное событие запомнилось тем, что мы смотрели и запомнили, в основном, только то, что нам показывали по телевизору: расстреливали белый дом, везде стреляли и было страшно...
Кроме переживаний и забот, которые выпали на долю всему населению страны в связи с мутной и непонятной политикой, набиравшей обороты, у нас протекала своя бурная и не лёгкая жизнь.
Володя работал, а Милочка по-прежнему опекала всячески Серёжку. Ему уже пошел 14-ый год. Он повзрослел, возмужал. Милочка ежедневно продолжала контролировать его занятия в школе. Каждый год она участвовала в работе родительского комитета школы, в который её ежегодно избирали, и она давно уже стала бессменным его активным членом.
Выучив уроки, Серёжка получив разрешение - мчался на спортивную площадку, где до вечера гонял с ребятами футбольный мяч. Домой возвращался уставший и в мокрой от пота футболке. Умывался, ужинал и уединялся в своей комнате. Когда умерла бабушка, в трёхкомнатной квартире остались трое. Большая комната теперь была - гостиной. В левой - была спальня Милочки и Володи, а комнату справа, с лоджией отдали Серёже.
Комната Серёжи была уютной и отражала внутренний мир мальчика. Диван, на котором он спал, шкаф для одежды, письменный стол и стул вот и вся мебель - обычный набор любого владельца отдельной комнаты. Но комната была большая. И все свободные стены комнаты были уставлены книжными полками. Впрочем, как и у большинства советских семей. Часть книг покупалась, часть выменивалась на макулатуру, часть в обязательном порядке дарилась на дни рождения вместе с другими подарками.
Увлекаясь футболом, Серёжка был фанатом СПАРТАКА. Поэтому на книжных полках ухитрялись примоститься разные экспонаты с эмблемами СПАРТАКА: шарфы, шапочки, флаги и другие сувениры. Когда Серёжа стал постарше, он не упускал возможность попасть на стадион.
А ещё на одной из книжных полок у Серёжи стояли ящички с коллекционными камнями, часть которых ему подарила Стэлла, вернувшись из геологической командировки в Дальногорск.
Серёжка любил уединяться и погружаться в свой интимный мир и юношеские грёзы. Очень любил читать. И уже в эти годы был не по годам развит. Будучи очень скромным и по натуре застенчивым, он сторонился девочек. И только на даче он дружил со своей племянницей - Олесей, которая была немного моложе его. Милочка и Катя (Володина сестра) всё время вместе бывали в деревне в общем их доме. Серёжу усыновили позже, когда у Катиной дочки - Марины уже родились Олеся и Женечка. Поскольку Серёжа каждое лето проводил время в деревне вместе с ними, они составляли ему постоянную компанию. Особенно он дружил со старшей - Олесей. Мне кажется, что он, вообще, её не воспринимал за девчонку. У них были общие игры и интересы, свои секреты. Он рассказывал ей даже то, что не доверял ни матери, ни отцу.
А там - ничего не значится. А каким всё-таки был 1992-ой год? Экскурс в прошлое... Это был год Обезьяны: 1980, 1992, 2004, и теперь уже наступивший - 2016 год.
1980 - год Металлической Обезьяны.
Прежде всего вспоминается Олимпиада в Москве. Парад открытия 19 июля в Лужниках. Ласковый Миша, автором олимпийского талисмана стал московский иллюстратор детских книг Виктор Чижиков. В рекордно короткий срок, за один месяц, разработали дизайн факела Олимпиады художники Мухинского училища, а изготовили его на заводе им. Климова. Столицу очистили от пьяниц, тунеядцев и неблаговидных, отправив их за 101 километр. На прилавках московских магазинов появились всевозможные деликатесы и импортные продукты.
Летние Олимпийские игры проходили в столице СССР с 19 июля по 3 августа 1980 года. Это были первые в истории Олимпийские игры на территории Восточной Европы и впервые - в социалистической стране.
Однако более 50 стран бойкотировали Олимпиаду в Москве, в связи с вводом в 1979 году советских войск в Афганистан. Некоторые спортсмены из бойкотировавших стран все же приехали самостоятельно на Игры и выступали под олимпийским флагом.
1992 - год Водяной Обезьяны.
Это первый год постсоветской эпохи. Этим и были обусловлены основные перемены в республиках бывшего СССР. Начало экономической реформы, либерализации цен, "шоковой терапии" Егора Гайдара.
Кроме того, 1992 год ООН объявил международным годом космоса.
Год запомнился рядом реформ Егора Гайдара. В 1992 году Гайдар становится министром экономики и проводит политику, предусматривающую сокращение инфляции.
Отношение к Гайдару и его реформам противоречиво. Сторонники Гайдара считают, что его реформы в 1992 году предотвратили массовый голод и гражданскую войну, создали основы для будущего роста экономики. Оппоненты Гайдара обвиняют его в различных отрицательных последствиях реформ от падения уровня жизни до сознательного разрушения экономики.
Не знаю, как большинство оценивало деятельность Гайдара, наверное, также как и мы. А мы и наши семьи хотели кушать...
Однажды Стэлла пришла к нам и сказала - "Мама, собирайся работать". Оказалось, что в их организацию нужен повар. Я перепугалась. Какой из меня повар? Одно дело - готовить для своей семьи, и совсем другое - для чужих.
Но жить было трудно. Денег не хватало. Продуктов, естественно, тоже. Надо было решаться. И началась моя новая трудовая деятельность по профессии - повар.
Вставала на рассвете. Готовила обед на 15 - 20 человек. Потом мы с Виктором отвозили на нашей Волге готовый обед в офис, на Калининский проспект. Там, в маленькой кухне кормила по-очереди работников ООО "ПРАГМА" и некоторых важных посетителей. Затем - мыла посуду и грязные кастрюли отвозили домой. Отмывала привезённые домой грязные бачки, кастрюли и миски от салатов, и бежала в магазин за продуктами на завтрашний день. И так - каждый день - с осени до весны... Зато, мы были сыты и могли делать необходимые покупки для дома и дачи...
Когда в 1992-ом году, осенью, кончался дачный сезон, я всё чаще задумывалась а - где бы найти какую-нибудь работу? Не помню, что меня подтолкнуло, но я решила зайти в школу. Мне почему-то подумалось, что я смогу вести какой-нибудь кружок для малышей начальных классов.
Моя биография и трудовая книжка им понравилась. Мне действительно предложили везти кружок домоводства. Так, кажется, он назывался. Это понятие, конечно, - очень широкое. Но мы пока договорились, что я буду вести занятия, связанное с шитвом, рукоделием и т. д.
Включили мои "уроки" в расписание, и я уже через несколько дней пришла в школу на первые мои "уроки".
Как-то, несколько лет назад, мне встретилось в каком-то журнале описание нескольких уроков МАКРАМЕ. Мне понравились изделия на рисунках, выполненные замысловатыми узелками. Не сразу, но у меня получилось. В общем, я решила начать с уроков МАКРАМЕ.
Естественно, обеспечивать всех учеников дорогими нитями я не могла. Выход нашелся неожиданно. Не помню - где я достала бабины с бумажными верёвочками, предназначенными для увязывания каких-либо товаров: коробок и пакетов. Вооружившись этим "материалом", ножницами и "шпаргалками" - образцами узоров, я пришла на первый урок.
Детям нравились мои уроки. Вскоре все первоклассники бегали увешенные плетёными украшениями из макраме.
У Милочки с Володей уже была своя машина - маленький Запорожец. Машина выручала их очень. Они теперь не зависели от Володи с Катей, которые раньше всегда, уезжая на дачу, брали их с собой. А, когда время поездок не совпадало, Володя летом ездил в деревню к Милочке с Серёжей "своим ходом" - и поездом и автобусом, а, потом через лес - пешком.
Когда я перешла к урокам рукоделия, поняла, что сама слабо подкована в этих вопросах. А обманывать никогда никого не надо, тем более - детей.
И, также просто и быстро я решилась на этот свой эксперимент, также решительно я его и закончила. Пришла к директрисе, и положила ей на стол заявление об уходе. Она пригласила к себе опять, также как и при приеме на работу - заведующую, и спросила её мнения. Та ответила что-то типа - "Жаль, конечно", но возражать не стала. Прощаясь с ними, я откровенно сказала, что, вероятно, я взялась не за своё дело, но, вместо меня могу порекомендовать моего мужа. А муж - кандидат, преподает в Инситуте повышения квалификации, и близко знаком с Вычислительной техникой. Прозвучал вопрос - "И с компьютерами?" - "Ну, конечно". - "Передайте ему, что мы хотели бы с ним познакомиться. Пусть зайдет"...
Я из школы выпорхнула с таким облегчением, будто бы скинула с себя какой-то гнетущий груз. Почему-то почувствовала свободу, и - радость...
Моя работа в школе в трудовой книжке явилась последней записью моей трудовой деятельности.
Я передала Виктору свой разговор с директрисой школы. Сказала ему, что разговор ни к чему не обязывает, так что, можно, ради любопытства, и сходить, благо это через дорогу, близко к дому.
Он сходил. Видимо, директрисе он понравился, и она чем-то сумела его заинтересовать.
Вскоре он уволился из ИПК РАДИОПРОМА, распрощавшись с системой повышения квалификации, и в порядке перевода перешел на работу в школу простым преподавателем информатики.
ВСПОМИНАЕТ ВИКТОР.
В моей трудовой книжке появилась запись:
29. 31. 08 1993 ....................Уволен в порядке перевода п 5 ст 29 КЗоТ РСФСР
в среднюю школу Љ 958 г Москва
Начальник О/К Кудрявцева подпись печать.
Стаж: 5 лет 5 мес. 6 дней.
Средняя школа Љ 958
30. 1 09. 93 ....................................Назначить на должность учителя информатики
В условиях перестройки, когда трудно было определить правильный жизненный путь, я опять подумал-подумал и решил перейти в школу, которая находилась в 10 минутах ходьбы, буквально рядом с домом. Не надо тратить время для того, чтобы добраться до работы. Тем более, что Ираида, которая в это время работала в школе, выяснила, что в школе нет преподавателя по информатике, а в школе имеется класс ПЭВМ. Я встретился с директором, которая предложила перейти к ним преподавателем информатики. Она провела меня в класс информатики, где стояло 13 ПК. Правда, они мне не были известны. Это был учебный класс на базе ПК "Немига". Как я потом выяснил, ПК выпустил Минский завод. И таких классов по Москве довольно много (как, я много позже узнал, их было выпущено 1000 классов). Стоимость класса была небольшой, именно поэтому их в Москве закупили для проведения занятий по информатике.
Надо сказать, что на занятия по информатике ребята шли с большим удовольствием. Я думаю по двум причинам: первое - далеко не у всех были дома свои комьютеры. А второе - я к концу занятий позволял ученикам знакомиться с играми и играть в них (хотя игр на Немигах было немного и не очень сложные).
В 1993 году перемены коснулись и Стэллы. Она ушла из Прагмы и организовала свою небольшую фирму.
Фирма торговали товарами, которые закупали за границе. Была там одежда, какие-то препараты для похудения, был и спирт.
Иногда, когда нужно было срочно разгрузить фуры со спиртом, Стэлла давала подзаработать своим. Ездили на разгрузку и Володя Суховеров (Милочкин муж) и Виктор. Расплачивались за разгрузочные работы с ними, выдавая по бутылке спирта. Он был разлит в большие пластмассовые литровые бутыли.
Если Виктор и Володя сами разгружали, то Андрюша сбегав в соседнюю школу, за небольшую плату, нанимал, вместо себя, десятиклассников, которые справлялись лучше нас "старичков", таская на склад тяжелые коробки с бутылками.
В то время мы не очень употребляли спиртное, поэтому нам этого спирта хватало надолго. Я из него делала различные наливки и настойки. Настаивали на кедровых орешках, лимонных корочках, а Лариса Михайловна (мама "маленькой" Танюшки научила меня делать из спирта - "коньячок")...
А однажды к Стэлле на склад поступила большая партия модных нарядных блузок. Она предложила нашей соседке - Гале продавать их на Черкизовском рынке. С каждой блузки она имела "навар". Мы с Милой решили - а почему бы и нам не попробовать? Взяли у Стэллы какое-то количество блузок. Вместе с Виктором, который выполнял роль носильщика и охранника товара, приехали на Черкизовский рынок. Был сильный мороз. И тут-то и выяснилось, что торгашеские способности у меня отсутствуют напрочь. Вид у меня был жалкий. У меня всегда на морозе слезятся глаза. Поэтому слёзы постоянно катились из-под замёрзших очков и замерзали на посиневших щеках. Я вся съёжилась, руки скрючились. Пальцы с трудом держали в руках блузку. Нам приходилось ходить между рыночными рядами, так как за место под навесом надо было платить.
В общем, с трудом я продала за день всего одну. Мила - штуки три-четыре. Она ходила по рядам и даже что-то выкрикивала. Зато Галя ухитрилась продать почти все остальные. Она так бойко уговаривала женщин, которые останавливались, чтобы посмотреть на блузку, что они уже не могли не купить её.
Больше я с блузками не связывалась, так как всё равно у меня ничего бы не получилось.
Время летело быстро. Мы с Виктором решили, что его шестидесятилетие в феврале этого года обязательно нужно отпраздновать не только с родственниками, но и в школьном коллективе. Он согласовал этот вопрос с директрисой, с которой всё время поддерживал дружеские отношения. Вообще, такие мероприятия в школе не поощрялись. Но на этот раз было сделано исключение. Мы закупили продукты и вина. Днем сумки с продуктами принесли в школу, и передали двум преподавательницам, которые были назначены ответственными за проведение вечера. Столы накрывались в одном из классов, из которого по этому случаю вынесли парты. Застолье началось только тогда, когда в школе не осталось никого из учеников.
Я на вечере не присутствовала. По рассказам Виктора вечер прошел на хорошем уровне. Приглашенные преподаватели немного раскрепостились, и от души веселились и шутили.
Виктору преподнесли от коллектива высокую хрустальную вазу, и к ней две поменьше, но с таким же рисунком. Эти три вазы у нас живы до сих пор.
Теперь, когда ему исполнилось 60 лет, он официально стал ПЕНСИОНЕРОМ.
Год был в стране тяжёлый. Цены по-прежнему росли, а заработки не увеличивались. И на этот раз нашу семью опять выручило предложение Стэллы - Милочке и мне поработать поварами...
Стэлла решила закрыть свою фирму, так как директор "ПРАГМЫ", где она раньше работала, предложил ей работу.
Сначала он стал инвестором дорогостоящего проекта развлекательного комплекса "Карусель" на Тверской улице. В 1993-м году он купил этот комплекс. Кроме того было куплено несколько домов на улице Горького. Задумано было построить огромный развлекательный комплекс, включающий в себя: казино, ресторан и ночной клуб. Всё это объединялось под названием - "КАРУСЕЛЬ".
Стэлла была назначена директором Капитального строительства, где она проявила все свои неограниченные возможности и организаторские способности.
Ночной клуб строила итальянская бригада. Руководил бригадой итальянец - Данила, а его русская жена - Оксана заведовала всеми хозяйственными вопросами. И вот Стэлла предложила мне и Милочке поработать поварами. Нужно было готовить обеды для бригады итальянцев, работавших на строительстве комплекса "КАРУСЕЛЬ".
Оксана провела с нами несколько уроков по приготовлению итальянских блюд. И мы начали работать.
Особенностью итальянской кухни было то, что они не ели супов. На первое нужно было готовить - пасту. Это итальянские макароны разного вида, опять же с разнообразными соусами (мясными, из тунца и т.п.). И на второе нужно было готовить ещё какое-нибудь блюдо. Например, очень вкусными получались шампиньоны.
Сначала мы с Милочкой готовили вдвоём. Но в отношении готовки у нас часто не сходились мнения. Каждая из нас считала, что права она, мы бывало и ссорились.
А потом решили разделиться: мы начали работать через день, но уже по одной в смену. Конечно, было тяжеловато. Но зато следующий день был выходным...
В столовую мы перед началом обеда заносили большой бак с готовым спагетти. Соус, как правило, как бы его не перемешивали с пастой (макаронами), оседал вниз. Каждый обедающий подходил к баку и самостоятельно, перемешав черпаком содержимое бака, накладывал себе еду. А в конце, на дне бака всё равно оставались макароны и самая вкусная густая часть мясного или другого какого-нибудь соуса. Конечно, можно было бы его оставлять, ну, например, итальянцам на ужин. Но этого от нас никто не требовал. Поэтому я "снимала", как говорят, - остатки. Я приспособилась складывать оставшуюся пасту в двойные, чтобы не прорвались, целлофановые пакетики. С трудом уговорила делать тоже самое - Милочку. В этом вопросе я оказалась менее щепетильной, чем она. Всё равно эти остатки, кроме нас никому не отдавались. Зато, в это голодное время эти остатки от итальянских обедов позволили выжить нашим семьям.
Пока мы с Милочкой кормили финнов, итальянцев и гостей, которые приходили вместе с Данилой, или же с начальством строящегося комплекса, Стэлла руководила всем этим необычным строительством.
Когда строительство закончилось и комплекс "КАРУСЕЛЬ" был сдан в эксплуатацию, директор фирмы дал Стэлле деньги в кредит, и она открыла свою фирму - Стэллер.
Фирма занималась поставками мясной и колбасной продукции из Венгрии, а также изредка из Франции, Германии и Италии. Для хранения продукции был арендован склад на Алтуфьевском шоссе на бывшей Свердловской овощной базе. Оборудовали его под большие объёмы поступающей продукцией. Были внутри склада построены помещения под офис, столовую, были установлены холодильные и морозильные камеры. Юра заведовал складом, приемом, хранением и продажей продукции. А Стэлла руководила обеспечением поставок продукции и бесперебойным функционированием организации в целом.
Ещё в 1994 году, с окончанием строительства "Карусели", окончилась и наша с Милочкой работа "итальянскими" поварами.
Неожиданно, Оксана разыскала Милочку и предложила ей работу в Малаховке. Там их итальянская бригада строителей подрядилась провести капитальный ремонт в корпусах бывшего санатория. Кто-то выкупил всю территорию санатория, и, отремонтировав, решил там открыть какую-то новую базу отдыха.
Работать одной там было трудно. Поэтому Милочка пригласила меня в напарницы. Работа уже нам была знакома. Как и прежде, мы договорились работать по-очереди, через день. И опять мы помогли Оксане оборудовать столовую - купили посуду, клеёнки и т.д. и т.п. Почему-то всё, что было в Карусельской столовой, не сохранилось. В Малаховке под кухню был в бывшем санатории отведен отдельный корпус. В первую очередь - это было большое помещение с огромной плитой, не имеющей комфорок. Была сплошная чугунная поверхность, на которую умещались и баки с водой, и кастрюли, и всё, что только могло вариться или жариться.
Было отдельное помещение с духовками. Это были духовки, выше меня ростом, Открывая дверки, можно было туда установить сразу несколько рядов противней. Там мы запекали американские куриные окорочка, которые тогда вошли у нас в стране в моду. И, естественно, была отдельная комната - столовая, с длинным столом и цветами на окошках. Было помещение для мытья посуды и т.д. и т.п.
В этот раз, к нашему с Милой удовольствию, нам в помощь дали посудомойку - бывшую повариху, которая осталась жить, после закрытия санатория, в домах, где жил персонал, обслуживающий комплекс. Правда, это был лишний глаз, и поэтому, нам остатки от обеда приходилось делить с ней. Чтобы этого хватало, я всегда запускала в котёл лишнюю пачку макарон. Дома это было по-прежнему хорошим подспорьем.
Я впервые видела всё оборудование, предназначенное для производственного, а не домашнего приготовления пищи.
Трудности на этот раз были в том, что приходилось часть продуктов закупать самим. В первую очередь это было - мясо, и уже потом всякие мелочи, необходимые для готовки - приправы, зелень и т.д.
С Милочкой мы опять договорились, что работать будем сменами по-очереди - через день. Это ещё было обусловлено тем, что наш отец уже 7-ой год лежал парализованный. Время брало своё... Пролежни уже покрывали всю его спину. И сколько бы мама не замазывала их мазями и заклеивала, он практически - гнил заживо. Теперь мы с Милочкой ездили к нему по-очерёдно, чередуя рабочие дни с посещениями Дзержинки.
Из дома нужно было доехать на метро до Казанского вокзала. Затем электричкой - до Малаховки. Потом, около трёх км пешком до санатория. И всё это с тяжелейшей сумкой в руках. А вечером, с такой же тяжёлой сумкой (с остатками готовых блюд и продуктов) - пешком обратно до станции - Малаховка. Кроме того, идти было страшно. Мы должны были кормить итальянцев завтраками, обедами и ужинами, так как они жили в одном из старых корпусов, заменившим им общежитие. Чтобы успеть накрыть им стол для завтрака, приходилось выезжать с открытием метро. А домой мы возвращались затемно, накормив их ужином. Малаховка, в основном, являет собой старый дачный посёлок. За высокими заборами, где-то в глубине участков стояли пустые (на зиму) дома. Где-то на том краю Малаховки, который выходил на шоссе, раскинулось цыганское поселение. Это был рассадник наркомафии. Сюда съезжались толпы жаждущих наркоманов. Порой, не имея денег на наркотики, или просто, находясь в состоянии накаченности, они могли и напасть и убить. Такие случаи происходили часто. Поэтому, когда мы с Милочкой бежали по пустой дороге, мимо пустых дач, нас всегда охватывало чувство страха. Но, слава богу, всё обошлось.
В Малаховке мы проработали всю зиму и окончили работу весной 1996 года, когда итальянцы окончили перестройку основного корпуса. У заказчиков возникли денежные затруднения и остальные строительные работы были приостановлены.
Мы с Милочкой работали и ездили к маме с папой. Володя после работы занимался извозом на своём Запорожце. А Серёжа учился уже в 10-м классе.
Милочка по-прежнему являлась членом родительского комитета школы.
Время летит быстро. Не заметили, как подкралась весна, и природа, отряхнувшись от зимней спячки - проснулась, улыбнулась, и всё кругом распустилось и расцвело, заиграв под солнечными лучами новыми яркими красками.
Прозвенел последний звонок. Окончился выпускной бал. Нужно было думать - куда идти учиться дальше.
А вот дальше мне писать о событиях тридцатилетней давности трудно. Дневников никем в то время о жизни семьи моей Милочки не вел. И писем никаких не осталось, которые могли бы подсказать забытое.
А память с возрастом поблекла. И всё былое проявляется из подсознания - окутанное туманом.
И всё же я попробую рассказать о том, что помню. Чтобы не ошибиться, не буду указывать точные даты. Могу перепутать имена или очерёдность происходивших событий. Но это не меняет их сути.
Я знаю, что Серёжа долгими одинокими вечерами, находясь на даче, многое записывал в каких-то своих тетрадях. Это были - и стихи, и философские бдения, и метания между прошлым и будущим в поисках своей правды и многое другое. Он не раз обещал Милочке привести ей свои записи, но как-то всё не получалось. А теперь она их уже не прочтёт никогда...
Наверняка, я не смогу объективно и точно воспроизвести всё, о чем здесь напишу. Если Серёжа всё-таки прочтёт здесь написанное, и решится поправить текст или добавить своё видение прошлого, я с радостью приму его откровения и опубликую с его разрешения всё им написанное...
Буду ждать...
А пока, напишу так, как мне запомнилось то далёкое времечко...
Серёжа был очень эрудированным и начитанным мальчиком. В этом смысле Милочкины труды не пропали даром. Его интересы были разносторонними. Он увлекался и проникал, движимый жадным любопытством, довольно глубоко в основы основ - истории, философии, психологии... Поэтому не удивительно, что легко сдал экзамены и поступил в педагогический вуз.
Учёба в институте ему нравилась. Когда подошло время первой практики, Милочка рассказывала - насколько сильными были впечатления от первых пробных уроков, которые Серёжа проводил в школе на практике. Он почувствовал контакт с детьми, на уроке, который вёл впервые самостоятельно. Они с интересом слушали его, верили ему. А он впервые ощутил свою самостоятельность и значимость. Не было опеки со стороны Милочки, которая всегда во всём старалась опекать его и находиться по-возможности - рядом.
Серёжа в этот миг впервые почувствовал, что его собственное Я может быть свободным, уверенным в себе, самостоятельным, интересным, а, главное - нужным кому-то ещё. Ему на всю жизнь запомнились эти удивленные детские глаза, обращенные на него с любопытством и жадность узнать то, что знал он и старался этим поделиться с ними...
Лето Серёжа опять провел в деревне. Как всегда туда съехались друзья из Калуги. Как в детстве - бегали по вытоптанному лугу, играя в футбол. В деревенском доме этим летом родители появлялись реже, чем раньше.
Володя продолжал работать. Милочка была привязана к Москве необходимостью ездить через день к родителям. Катя с девочками старались заботиться о Серёже. Но Серёжа в отсутствие Милочки учился жить самостоятельно.
Осенью, когда окончился дачный сезон, нам с Милочкой опять Стэлла предложила работу.
Я начала снова работать поваром. Теперь уже я готовила для сотрудников, которые работали на базе фирмы "Стэллер".
Технология готовки мной была отработана в период работы в Прагме. Здесь всё отличалось лишь тем, что за готовыми обедами приезжали ребята со склада. Они забирали бидон с первым блюдом (супы, борщ, солянка и т. д.), и кастрюли со вторым блюдом, гарниром и салатами. На базе работала уборщица, которая заодно обслуживала обедающих сотрудников, и мыла тарелки. А к вечеру мне привозили грязные кастрюли обратно домой. Как и прежде, экономить на продуктах не было необходимости, так как я всегда оставляла обед для себя и Виктора. Это было удобно очень. Не нужно готовить специально для себя и зарплата оставалась полностью целой. Можно было за счет пенсии, и денег, получаемых мной и Виктором, делать кое-какие покупки, но, в основном, конечно, мы почти всё продолжали вкладывать в нашу дачу.
Готовя обеды, я очень старалась, чтобы они были вкусными и качественными. Не хотелось подвести Стэллу. Да, и вместе со всеми, на базе ежедневно обедал Юра. Но, кажется, моя стряпня нравилась всем. По крайней мере, я ни разу не получила ни одного замечания. На выделяемые для обедов деньги, я покупала продукты, все расходы аккуратно записывала в контрольную тетрадь и отчитывалась перед бухгалтером базы. Она проверяла мои записи и расписывалась, подтверждая их правильность.
Шло время. Кончалась зима. Мы готовились к новому дачному сезону. Конечно, от этой работы я стала уставать. Необходимость рано вставать, потом - готовить обед, а, когда его заберут - бегать по магазинам, покупая продукты на завтра.
Виктор работал в офисе у Стэллы. Поэтому тяжелые сумки мне приходилось таскать всегда самой. Вечером нужно было отмыть кастрюли и бидон и сделать заготовки для следующего дня. Кроме этого, были и другие причины. От ежедневной эксплуатации заметно поизносились и электрическая плита и все мои кастрюли и сковородки. Да и электричество тратилось на много больше, чем раньше. Я пробовала намекнуть на то, чтобы мне возместили эти мои убытки. Но это как-то прошло не замеченным.
В общем, дождавшись хорошей весенней погоды, я написала заявление и уволилась...
В этом - 1996 году умер наш с Милочкой отец, дедушка Олега и Стэллы, прадедушка Димы и Люды.
Мы с Милочкой уже не только приезжали на день, но почти каждый день по очереди оставались ночевать. Была зима. Мы жили уже не на даче, а в Москве. Поэтому дорога занимала меньше времени, в этой части, было уже легче, чем приезжать летом с дачи. И вот наступили дни, когда силы стали заметно покидать отца. Он почти уже ничего не ел. Мало разговаривал, а, если и произносил пару слов, то шёпотом. Было всем ясно, что он доживает последние дни или часы. Сердце билось слабее. Интересно, что почти все парализованные больные живут столько, сколько бьётся их сердце...
В ночь под 16 февраля я осталась ночевать у мамы. Как всегда, я легла спать на раскладушке, которую расставляли вдоль пианино, головой к дверям. А мама ложилась на расставленное кресло рядом с папой. Она не спала, держала его руку в своей, или гладила её, что-то ласково приговаривая.
Ночью я лежала и тоже не спала, понимая, что любой момент может стать для отца в этой жизни последним. В какой-то момент я почувствовала, что моя голова тяжелеет. Было ощущение, что воздух стал густым, вязким. Явно чувствовалось присутствие чего-то непонятного, неприятного. Если бы я точно могла утверждать, я бы сказала, что смерть стояла в ногах отца, и её веяние коснулось и меня. Я попала в её тень. Мне стало жутко, я переложила подушку на другой конец раскладушки, и перелегла головой к окошку.
Утром отец вроде бы забылся. Но на самом деле он умирал в полном сознании, потому что слабыми пальцами руки иногда старался пожать мамину руку.
Где-то в 11 часов он испустил последний вздох.
Хоронили его 18-го февраля, на день рождения Виктора Анатольевича, которому в этом году исполнилось 62 года.
Интересно, что у Милочки тоже был подобный случай. С Володей и Милой, жила Володина мама. Семья готовилась к Милиному 45-летию. И вот неожиданно умирает Володина мама. Похороны были 27-го марта, вместо Милочкиного юбилея.
После этих двух совпадений, каждый раз, когда приближается чей-нибудь день рождения, где-то на уровне подсознания, у меня возникает беспокойство - не повторится ли такое мистическое изъявление умирающего - устроить свои похороны на чей-то день рождения?
Позже, в 2000 году, 25 декабря, накануне дня рождения Олега, умерла Вера Николаевна (Олегина бабушка - мама Виктора).
В этом году Серёжа, неожиданно заявил, что переводиться с дневного отделения института - на вечернее. Почему?
Трудно теперь сказать - почему и как он устроился именно на ту работу - грузчиком на рынок. И что копаться - как он туда попал. Теперь уже назад время не вернёшь, и не жизнь не переиграешь и не проживёшь заново...
Возможно, вернувшись с дачи ещё до конца каникул, он решил заработать немного денег. Временную работу нашел сам. А мы все знаем, что новые впечатления - затягивают и ничего не бывает более постоянным, как - всё временное...
Работа заключалась в следующем. К рынку подъезжали автофуры, груженые овощами и фруктами. Грузчики перегружали мешки на свои тележки и отвозили их к прилавкам рынка - продавцам.
Серёжа возмужал. Физический труд был тяжелым, но - закалял.
Всё бы ничего. Но вот - родители стали замечать, что после работы, от уставшего после работы Сергея стало попахивать выпитым спиртным.
Нам взрослым - понятно, что его работа располагала к этому. В бригаде грузчиков, с которыми работал Сергей, были установлены свои отношения, определённая дисциплина и порядки. Не удивительно, что взрослые крепкие, уставшие мужики, после работы расслаблялись, и подкреплялись, восстанавливая силы - спиртным. Но почему никто не задумался над тем - стоит ли мальчика, ну, пусть - не мальчика, а - подростка, втягивать в свою взрослую компанию?
Ещё в 1993 году, папа - Виктор Анатольевич перешёл на работу в среднюю школу Љ 958 на должность учителя информатики. Затем он стал заведовать кабинетом информатики. Проработал в школе до 30. 08. 97 года.
Неожиданно Ёлка предложила папе перейти к ней на работу. Во-первых, зарплата предлагалась выше той, которую он получал в школе. Работа была связана с ведением учета на компьютере, так что, особых новых трудностей не предвиделось. Ну, и, конечно, были те же приятные "льготы", которыми пользовались все сотрудники. Ко дню рождения полагался дорогой подарок и сам праздник отмечался в офисе опять же - за счёт фирмы. Недолго раздумывая, папа перешёл на работу к Ёлке.
В трудовой книжке появилась запись - "Переведён в общество ограниченной ответственности - КОМПАНИЯ СТЭЛЛЕР. Принят на должность торгового агента".
Переходу в фирму предшествовали переговоры с Элей, которая считала, что работа в школе недостаточно хорошо оплачивается. А фирме мне не надо будет сильно напрягаться. Мне обещали 200 $., хотя потом платили 100$, иногда, выдавая премии.
Эта "работа" была придумана Элей, чтобы вытянуть меня из школы. Теперь мне приходилось вставать рано утром, приводить себя в порядок, ехать в автобусе, затем в переполненном людьми метро (было интересно смотреть на новых людей). Приезжал я в офис и старался себя чем-нибудь занять, так как специальной работы у меня не было. Вспоминал неоконченную докторскую диссертацию и, ностальгируя, чаще всего, занимался прорисовкой и раскрашиванием специальных случаев горения зарядов с включениями.
Правда, в это время я освоил и довольно прилично - электронные таблицы по учёту приходящих товаров по объёму и их ежедневному расходу. Освоил графическое представление прихода и расхода, а также их суммирование.
Я начал осваивать систему учёта поставки и отгрузки товара по объёмным показателям. Позже я делал это, даже после официального ухода с работы. Это, когда настал у фирмы трудный период, и пришлось многих сотрудников сократить, в том числе и меня. Не зная, чем себя занять дома, я продолжал ездить на "работу" и, по силе возможности, помогать Стэлле.
Хочу отметить, что необходимость ездить на работу заставляла меня держать себя в "форме". Это очень дисциплинирует и даёт определённый жизненный тонус - всё равно, я не хотел и не думал так рано "уходить на пенсию" и сидеть дома.
Но это будет позже. А пока - дела в фирме шли успешно, и мы с Ираидой пользовались "льготами", как и все остальные работники фирмы.