в зависимости от жизненного настроя и настроения на момент чтения
-1-
Жили мы всей семьей там, в лесу, недалеко от озера. Копошились в кустах, рыли землю вблизи дубов, искали вкуснейшие желуди... Наш Хряк недавно выиграл битву, но был уже деловитый и уверял, что с ним мы в безопасности. Однако на нас налетели - мы бросились врассыпную, завизжали - сама я повизжать мастерица, а вот когда все визжат, не переношу, впадаю в ступор, замираю - и меня поймали за передние лапы и отнесли сюда... Дали здесь еды - я раньше такой не ела, не желуди и не коренья, а мягкое что-то и рыхлое, как прелая осенняя земля. Мне приносят это по несколько раз каждый день и наливают в большое корыто. Живу-то я по-прежнему в лесу, но и не по-настоящему в нем. Живу я в вольере, в загончике с деревянными решетчатыми перекрытиями с кустом посередине, которая стоит на окраине леса. И тут рядом еще много таких... Вон недалеко Бурый Медведь в искусственной железной берлоге, лисы, волки, гиены, есть даже дальневосточный Марал. Он, признаться, мог бы мне понравится, если б не неволя: высокий, стройный, закаленный... И какие байки травит по вечерам! Всю ночь после них не уснешь, представляя, как пересказываешь их поросятам. Про Белого Медведя говорил - наш Мишка долго потом когтями дерево драл, которое у него рядом с каменной берлогой растет, в его ограждении. Страшно тогда было. Но Орел-могильник усмехнулся, мол, когда у Мишки еще берлоги не было и он в хозяйской бане жил, он всю ее разворотил, услыхав вой кого-то из родных, оставшихся в лесу. Полуторагодовалый был... сейчас ему на год больше, а он только когти подрал - повзрослел...
Рядом вон ежик живет, колючий и злой, ну, не злой, но едкий - слова ему поперек не хрюкни - десять в ответ; или промолчит, что самой стыдно станет; или иголкой кольнет.
Только он живет на свободе. Его в вольеру не загоняли, его и не загонишь: норку пророет и уползет. Но его иногда кормят молоком, и далеко он не убегает, еще и братьев своих приводит. Ага, вона двинулись шеренгой, "бойцы невидимого фронта", тоже мне...
Я пробовала землю под оградой рыть, но быстро заметили и заложили глиной. И понаставили острых кольев, теперь больно натыкаться на них... Я уже всё рыло исцарапала.
Ну, пускай и не очень-то много я в своей жизни передвигалась - так, по склону холма лазили, вокруг озера всё кормились, где дубов побольше, - а загнанность в четыре угла ощутима. В нескольких шагах волки; им, конечно, тоже не выбраться, но запах их я чую и беситься начинаю, ужас такой находит, хоть перелетай через решетку! И они ведь, звери, чуют мой запах, а ну как всё же клетку сломают и доберутся до меня? - природа недолго терпит борьбу с ней, им охотиться надо. И не защитники тогда мне те, кто кормит, и ножки мои резвые не вырвутся бежать... Но ведь дельную мысль чёртов ёж сказал: лучше уж прятаться от волков в родном лесу вместе с родными, чем жаловаться на судьбу ежам.
И чем терпеть это паскудство, когда толпы кричащих, визжащих, что твои поросята, детей, приходят поглазеть, побросать жёлудей... Жёлуди - это, конечно, здорово, но зачем же кидаться-то ими? В глаза попадают, в уши... От крика и шума я торопею, даже в куст свой спрятаться не могу...
-2-1-
- Да нет, брат, неплохо я их и кормил, волков этих самых... Только пора охоты - она верх берет. Видишь, как проломили перекрытия, черти, решетку смяли; и к кабанихе ломанулись. Тут еще дети эти днем привели зверей в возбуждение - школьники-натуралисты. Лазили по оврагу сначала, потом решили к нам заглянуть. Мох выдрали, вытоптали все. Может, кто из них с замком повозился, надо проверить. Я ночью лай собак и гиен, шум и вой услыхал - оделся и выбежал. От крыльца еще заметил, как они её вольеру рушат. С двух сторон волки вломились, она могла меж ними проскочить. А она стоит, дурёха, замерла, глаза на них выпучила, и не хрюкнет. Фаталистка хренова!..
Быстро горло ей перегрызли. Я не видел, я за ружьем вернулся да сына крикнул; эти твари жрали кабаниху, убегать не собирались; мы уж не тронули их, пока не дожрут, а потом капканом и с помощью собак их в запасной загон завернули... Сами ж мы, по сути, виноваты: ну, зообаза зообазой, народ приезжает смотрит, по телесъёмкам животных таскают, изучают их всё... А про них самих подумали? Им-то каково в соседстве жить, когда они во всём лесу еле уживаются? То-то, брат...
Ну, пойдем, завтра отремонтируем, щас давай выпьем, а то что-то тошнота подступила...
-2-2-
- Я вот что расскажу-то тебе, слушай. Чего, спрашиваешь, так всё порушено? И смех и грех, вот что.
Проснулся ночью от шума - собаки лаяли, выли гиены. Кое-как оделся, двустволку в руки, выбежал, сыну крикнул, чтоб на помощь бёг. На крыльце остановился и понять не могу, смеяться или палить.
Волки на ограду кабанихи налетели и застряли - я ж её от кабанихи самой укрепил. Давно свинья их с ума сводила, я знал, да много работы всё, ну, не уследил... А накануне дети эти днем привели зверей в возбуждение - школьники-натуралисты. Лазили по оврагу сначала, потом решили к нам заглянуть. Мох выдрали, вытоптали все... Так вот что. Два волка на ограде висят, а третий и не суётся, страшно ему. Воют все страшно, дёргаются, извиваются, освободиться хотят. А кабаниха, не будь дура, повизжала с перепугу, а как заметила, что волки-то зацепились, так и дёрнула меж ними в лес. То есть что смешно-то: как она юлила. Пришлось же рядом с волками пробежать, а вдруг бы они вырвались? Она пометалась по вольере, и всё же рванула во весь дух с визгом... Эти твари разодрали себе брюхи, мы с сыном их сняли, в капкан, залечили, в запасной загон завели. А кабниху-то я зауважал, вот что, а как же! Пока не буду трогать никого в лесу, забор надо чинить, да и пусть она поросят рожает, у такой мамки, поди, отменные поросята будут!