Аннотация: Оперативник НКВД майор Гура снова в деле против нечистой силы. X-Files по-русский
ВОЛЧЬЯ СЫТЬ
Дело было зимой 1946 года. Банду отмороженных, лютых, озверевших литовских нацистов, круто нафаршированную местными германскими фольксдойче и сотрудниками фашистского гестапо 1-я рота 101-го оперативного батальона МВД прихватила грамотно и посекла практически всех без исключения. Кроме главаря.
- А Витаса вам не взять! Не взять! - злорадно вопил раненый бандит, которого паковали для отправки в тыл бойцы опербата. - Он ещё на ваши могилы с..ть будет, суки, вы, русская мразь, сволочь! И ты, предатель!
- Это мы посмотрим, - мрачно заметил районный оперуполномоченный капитан милиции Альгирдас Картаускас. - Паша, - обратился он в полголоса к офицеру - командиру "краповиков" - вэвэшников майору Павлу Гура, - Витас, похоже, ушёл. Как всегда. Что будем делать? Его нельзя в живых оставлять, здесь кровищи будет по колено - я знаю эту тварь!
- Так оно, - кивнул Гура. - Попробуем найти.
Объект поиска представлял собой особо сложную проблему. Витас Вальдеманс, он же "Вольдемар", он же "Петер", он же "Николай Петруцкий" был опытным и, можно сказать, идейным агентом Абвера с 1933 года, искренне исповедовал принципы господства германской расы над "недочеловеками" типа славян, а когда "недочеловеки" жёстко наваляли его фашистским хозяевам, гибко переметнулся на службу новым хозяевам под звёздно-полосатую тряпку с единой целью, не укладывающейся в голову нормального человека: убивать! Убивать! Убивать всех русских и всех нерусских, кто не хочет убивать русских! Этим бандитам пограничники и оперативники МВД регулярно наводили кранты, но Витас отметился особой неуловимостью и тем привлёк к себе внимание руководства Внутренних войск МВД и конкретно капитана Гура. Витас дважды уходил из, казалось бы, абсолютно герметичных облав. Вот и сейчас.
- Товарищ капитан, собака след не берёт. Вернее, вообще отказывается работать, - угрюмо доложил сержант - проводник-кинолог.
- Где?
Поиск
Псина честно перешла неглубокий ручей и показала тропу, по которой уходил бандит, но дальше идти отказалась. Гура уже приходилось видеть этот панический страх, заставляющий даже самую храбрую собаку приседать на задние лапы. Но там, где отступает собака, солдат Внутренних войск НКВД отступить не имеет права - будь перед ним сам Дьявол. Тем более, что майор Гура уже имел кое-какой опыт общения с "зазеркальем".
- Отзовите собаку, сержант, только помешает, - Гура привстал на колено и, не обращая внимания на воду, быстро проникавшую сквозь штанину из полурастаявшего снега, присмотрелся к следам. Заходящее солнце контрастно выделяло на снегу каждую ямку.
- Ждите здесь.
В пятистах шагах от "заколдованного места", где отказалась работать овчарка, на обочине тропки валялись рваная одежда, бельё и практически целая обувь. Точно! Так уже было - дважды Витас уходил из облавы, сбросив шмотки. Голым, что ли? Капитан посветил фонариком - ну конечно, следы босых ног фигуранта. Теперь промежуток шагов в десять. Ещё немного, и лесная головоломка уложится в понятную картинку...
Осторожно ступая назад по собственным следам, Гура заметил крошки древесной коры справа от тропы. Совсем немного - крохотные точки на нежной-снежной белизне. Справа...
- Понятно. - Капитан Гура мгновенно оценил то, что увидел: на крутом склоне оврага, хорошо спрятавшегося в лесу, скособочился огромный пень. И в этот пень был воткнут нож. Не какой-нибудь особенный, просто хороший деревенский нож, одинаково годный как для разделки свиной туши, так и для простой плотницкой работёшки-стругалки. И что характерно, воткнут был клинком вверх! Кто-то с немалой силой вогнал нож рукоятью в подгнивший срез пня.
Вот теперь Гура о конспирации не заботился совершенно - в кои-то веки представляется возможность схватиться с противником-оборотнем лицом к лицу!
Засада на вервольфа
Капитан выдернул из вогнутой тарелки выщербленного пня нож и сунул его за голенище. Не оборачиваясь, рванул к ручью - тому самому, у которого затормозилась часом раньше служебная собака. Перемахнул ручей и воткнул в снег тот самый нож - на виду у любого, кто пойдёт мимо.
По расчёту, вервольф должен был вернуться в течение максимум восьми часов. Такой уж у него метаболизм. И два из них уже прошли. Но Гура предпочёл быть осторожнее и не ошибся - менее, чем через час через мост рванулись волки.
- Спокойно! - скомандовал Гура, подняв вертикально вверх стволы двух смертоносных пистолетов ТТ-33.
- Не стрелять! - в полголоса продублировал команду капитана старший сержант опервойск Мохаммед Ибрагимов, подняв вертикально вверх ствол автоматической винтовки СВТ-40. Два автоматчика с малиновыми погонами на плечах, ефрейтор Иван Ежов и рядовой Игорь Сенкевич, вскинули вверх стволы своих ППС-43.
Стая из дюжины волков промчалась мимо бойцов-оперативников, даже не замедлив шага, даже не оглянувшись.
- А вот теперь и он пойдёт, - капитан Гура медленно опустил стволы, будто что-то нащупывал оружием в быстро сгущавшейся темноте. - Внимание! Огонь!
Сквозь темноту, снег и холод летела навстречу оперативникам-вэвэшникам огромная, мощная, плотная масса мышц, укутанная в тугую оболочку шкуры и шерсти. Адски сверкали красными угольками глаза и светились фосфорическим светом четыре саблевидных клыка в огромной пасти. Дистанция до цели сокращалась с устрашающей быстротой, но и стрелки были не новичками: у каждого за спиной лежало немаленькое личное кладбище из фашистов и фашистских пособников. Они давно уже разучились бояться чего бы то ни было и верили только себе и командиру - капитану Гура.
Удар четвёрки бойцов ВВ МВД был страшен - в туловище атакующей твари влетело столько пуль, что и в руках не унести. Чудище резко споткнулось и запахало рылом и передними лапами лёгкий снежный наст, а под ним - и песчаный берег реки. В разные стороны несло клочья кожи и шерсти. И тем неменее, кошмарное порождение Преисподней сумело встать на четыре ноги и вынуть простреленную морду из ручья. Страшный, непереносимый рёв раздался над поймой невеликой прибалтийской речки.
- Я-а-а-а... у-у-у-у... бь-ю-ю... в-а-а-а-с... - выдохнуло чудовище, медленно разворачиваясь башкой к своим противникам.
- Это вряд ли, Витас, - капитан Гура выщелкнул из пистолетов отстрелянные магазины. - Тут к тебе много претензий. Где твой ножик-то, дружище?
Громадное волкоподобное чудовище встало на задние лапы и, шатаясь, шагнуло в ручей. И тут же справа и слева от капитана мягко щёлкнули вгоняемые на место магазины, клацнули затворы.
- А вот, - жестоко улыбнулся капитан Гура, привычно снимая с предохранительного взвода пистолеты. - Ножик-то у меня! Ты никогда не станешь снова человеком, такие вот дела, Витас, сам напросился. С Рогатым сделку заключил? Так расплатись. Огонь!
И новая лавина пуль ушла в туловище вервольфа. И вновь дикий, жуткий вой, хрип и клёкот раскатились над белорусским болотом.
- Стоп! - скомандовал капитан Гура. - Оружие - к бою, смотрим.
А посмотреть было на что!
Странное туловище, не похожее ни на человека, ни на волка, поросшее редкой жёсткой шерстью, лежало на отмели на берегу ручья - в пяти шагах от бойцов. От его головы не осталось почти ничего, снесли под корень, если не считать нижней челюсти. Передние и задние лапы были перебиты во многих местах, половину грудной клетки вырвало, из огромной дыры в брюхе торчал какой-то маслянисто-красный шмат - похоже, печень.
И тем неменее, этот "беф строганофф" был жив! По крайней мере, он - оно - шевелилось.
- Смотрите, расскажете потом... кому посчитаете нужным рассказать, - капитан Гура неуловимым движением сменил магазины в пистолетах - и оба ТТ-33 исчезли в кобурах. Правый - в поясном кобуре справа, а левый... хрен его знает, где Гура держал левый ТТ. У него вроде бы и третий пистоль был. Но те, кто его видел, уже не могли ничего рассказать.
Между тем труп убитой твари начал неуловимо меняться. Он двигался, двигался, двигался, точнее, корчился и дёргался, без определённой цели. Сначала медленно-медленно. Ежов и Сенкевич не отводили от трупа стволы автоматов. Мухаммедов, помедлив, поднял ствол винтовки. И обернулся к капитану.
- Кара-барлас?
Гура чуть пожал плечами - откуда я знаю? Смотри сам!
Громадное, вонючее, похожее не то на свинью, не то на уродливого волка животное быстро съёживалось. Передние и задние лапы с хрустом превращались в руки и ноги. Раздутый свиной торс свернулся в почти человеческий... Кстати, чья-то милосердная пуля, и явно не одна, прошла у чудища между ног, начисто оторвав гениталии. И вытянутая нижняя челюсть, волчья челюсть с огромными нижними клыками, оставалась единственным напоминанием, что здесь не всё было в полном соответствии с той писаниной, что в учебниках. Для школьников и студентов.
- Готов Витас! - сержант Сенкевич забросил за спину ППС и перевернул труп. - Вот она!
Сенкевич распрямил слегка поросшую сивой шерстью лапу, с однозначной символикой - литовский крест, Мадонна, щит со львом и вставшая на хвост кобра. И эсэсовская наколка - группа крови, дивизия СС "Нордланд". Татуировка Витаса, не подделаешь.
- Отпрыгался, гадёныш. - кивнул Гура. - Дело сделано. Ну, сейчас порубить его на куски для надёжности - и можно закапывать... Ибрагим, Иван и Игорь, переглянувшись, потянули из чехлов пехотные лопатки. МПЛ, малая пехотная лопата, будучи хорошо заточенной, вполне заменяет топор.
- Вот он, ножик его, заговорённый. - Гура крутанул в руке простой крестьянский нож, обыкновенная полоска заточенной стали, с двух сторон - простые деревянные накладки. - Если в пень воткнуть черенком и знать слово - можно превратиться в волка. Нужно только перепрыгнуть через нож.
Капитан Гура резким ударом вогнал нож в ствол здоровенного вяза и мгновенным движением сломал клинок. Рукоять выбросил куда-то за спину.
- Нечего таким ножам на свете делать. И без них погано.