Аннотация: Дополнение к циклу романов по вселенной W40k. А именно между романом (2)Крейг: путь в никуда. и (3) Крейг: одинокая роскошь. Это первая часть рассказа, всего их предполагается 3, как и романов.
Лоуренн Маккейн не знал предназначения своей жизни, но видел то место, где обитали его родные, соседи. Он думал о том, что возможно ему суждено сделать нечто большее, нежели то, чем ему приходилось заниматься.
Два солнца нещадно жгли ссохшуюся землю: дождя не было очень давно. Оранжевый свет проникал даже сквозь тень зданий. Мелкая пыль не оседала обратно - притяжение здесь несколько меньше, чем должно быть. Она забивалась под одежду, проникала в рот, нос, даже в поры кожи. Безветренно...
Скрипя сухой пылью на зубах, Лоуренн встряхнул свою бежевую курточку и запрыгнул в кабину трактора. Синяя краска была с трудом видна сквозь желтоватый осадок. Двигатель взревел, жадно поглощая топливо. Огромный плуг врылся в землю, и вся массивная конструкция двинулась вперед.
Черные рваные полосы расползались, оставляя после себя перепаханную землю. На чернозем садились птицы, прыгали, кричали, поднимая свои короткие крылья.
Закат. День клонился к концу. Разгоряченный воздух теплился у самого низа асфальтовых дорог.
Земледелец расписался у диспетчера в электронном планшете, занес данные с бортового компьютера трактора о проделанной работе и пошел домой, забыв попрощаться.
Дверь захлопнулась, и помещение теперь освещали только лампы в ржавых плафонах. У стола сгрудилась кучка людей:
- А он молодец, трудится! - сказала старая женщина с редкими седыми волосами. - Так бы мой. Эх...
- Ага, а жена его совсем обнаглела, купила такой домище. Вот и работает теперь.
- И сколько же ему работать? -спросил слесарь с грязным от масла лицом. - А?
- А кто его знает, может всю жизнь, от того и не весел. Даже в храм не ходит по воскресеньям.
- Как это не ходит? Нельзя, грех. - встрял тот же слесарь. - Он не примет его к себе после смерти.
- Что встали, жалкое отребье!
Люди резко замолкли.
Сзади появилась высокая, статная фигура.
- Ну... я жду объяснения.
- Сэр, мы просто разговаривали. - сказала дрожащим голосом диспетчер в очках половинках.
- У вас ночная смена?
- Д-да.
- Тогда почему не работаем?
- .... - молчание.
- Всем работать и не отвлекаться, кто будет сдавать налог, когда прилетят корабли? Может быть ты или ты, аааа значит ты?! - указал пальцем на дрожащего юношу с взъерошенными волосами.
- Н-нет сэр. Вы же знаете, я только...
- Да знаю я, все деньги пропил опять?
- ...- у человека задрожали обсохшие губы. - понимаете...
- Ладно, иди, ты мне надоел.
Фигура удалилась. Голоса смолкли, слышен лишь гул работающих машин да шум сапог.
Поднялась луна и на нее тут же накинулись черные тучи.
Но это были не просто тучи...
Высокий двухэтажный дом стоял на углу мощеной улицы. Акации прикрывали своими редкими листьями кирпичный забор. Местами штукатурку поглотила плесень и мох. Мягкая зеленая трава тихонько шуршала под потрескавшимися ботинками.
Лоурен достал ключ, вставил его в замочную скважину и после того как услышал щелчок, плечом толкнул дверь.
В просторном холле темно и тихо. Лишь предметы отбрасывают свои тени на деревянный отполированный пол. Тяжелые бархатные шторы закрывали часть окна и через оставшуюся щелку пробивался серебристый лунный свет.
Человек тяжело вздохнул, свернул направо, открыл дверцу холодильника, достал пакет молока и принялся жадно пить.
Сев на стул, он стал думать о том, что же представляет его жизнь. Последние месяцы это была одна работа, тяжелый труд... и ничего больше. Лоурен не знал зачем ему такой дом, но вспомнил о детях, которые мирно спали у себя наверху, в маленьких кроватках с ватными одеялами и откинул унылые мысли из головы. Его жена уже спала. Ее роскошные черные волосы лежали на белой подушке. Муж тихонько прилег рядом и почувствовал приятный запах ее локонов. Сон и усталость соединились...
Оуэн Балракс сидел в своем потертом кожаном кресле с высокой спинкой и пышными подлокотниками. Он читал свой электронный планшет изредка потирая лоб или массируя виски круговыми движениями.
Отчеты, одни сплошные отчеты. Он не помнил, когда в последний раз отдыхал. Снабжение очередного крестового похода тяжелым бременем легло на эту жалкую планету, на эту фабрику с фермами, на его плечи.
Денежные взносы пришлось увеличить втрое, не считая тонн продуктов, которые каждую неделю отправляются на орбиту.
Еще месяц назад в тихой ночи можно было услышать далекий гул войны. Кхорн подошел слишком близко...
Но Оуэна уже заботило не это. Он глубоко задумался и сигарета неподвижно повисла в его крепких пальцах. Испарина появилась на лубу и коротко подстриженных волосах. Сегодня жарко. Пепел упал на отполированный стол. Лампа в желтом плафоне тускло освещала небольшой кабинет.
Стук в дверь. Глаза приоткрылись. Показалось? Пауза. Стук повторился с еще более настойчивым ритмом.
- Войдите! - сказал он осипшим голосом.
- Сэр, вас вызывают. Срочно! - сказал тихим голосом один из рабочих.
- Они уже здесь? - брови низко опустились.
- Да. - испуганный взгляд.
- Это точно, ты ничего не перепутал? - привстал, собираясь надеть китель.
- Они такие... такие злые, страшные... очень много сэр... и становится с каждой минутой все больше. Кто они?
- Кто они? - собрался уходить. - Наша судьба и последняя надежда сынок. Пошли. - Тяжелой поступью запыленных сапог он прошел за поворот.
Мрачные ржавые коридоры сменялись невзрачными лестничными пролетами с бетонными истертыми ступенями. Местами поручни были погнуты. Старый облицовочный металл съедала зеленая плесень. Из нависавших над идущими труб валил пар. Древние вытяжки плохо справлялись со своей работой и от того в этих коридорах было очень жарко. Балракс поправил воротник кителя, проверил пуговицы и одернул себя. Рабочий все еще тащился сзади. Его грязная промасленная куртка вызвала у управляющего отвращение, и взмахом руки он прогнал его прочь.
Улица...
Балракс вышел на помост и увиденное поразило его так, что дыхание на пару секунд прекратилось и сильно закружилась голова.
На только что вспаханных полях стояли сотни десантных кораблей. Из их трюмов выходили сотни тысяч солдат, танков, дредноутов. Вся эта масса была подчинена чьей-то невидимой воле. Крейговцы расходились большими группами по сторонам, выстраиваясь в ровные шеренги.
В ночи виднелись лишь их неясные очертания и... красные глаза из под острого козырька шлема.
Сапоги с железной подошвой месили землю, через пять минут превратившуюся в грязь. Стальные гусеницы оставляли глубокие борозды за собой. Молчание...
Людская масса стояла неподвижно, и слышно было лишь завывание ветра вдали. Стяги, расшитые золотом и серебром трепыхались от легкого дуновения. Резкий шум сверху.
Балракс посмотрел в небо и увидел средних размеров челнок с выступавшими орудийными башенками.
Огниво от тормозных двигателей рассеяло мрак. Легкая синева расходилась во все стороны. Гул все нарастал, пока корабль не приземлился на рыхлую почву. Его массивные шасси в рылись в нее. Солдаты, стоявшие в стойке смирно, еще более натянулись и обернули свой взор на того, кто выходил из трюма челнока.
Золотистый свет осветил ближайших крейговцев и по стальным ступеням начала спускаться личная охрана высокой персоны. Их маски, сделанные из серебра, повторяли форму человеческого лица, но гримаса была ужасной, она источала злобу и ненависть ко всему живому. Черные матовые кирасы плотно держали тело под своей защитой. На бедра свисали сумки с патронажем и гранатами, а в руках они держали изящные штурмовые винтовки. За спиной крепились острейшие клинки. Черные одеяния украшали серебряные мотивы.
Охрана выстроилась полумесяцем для того, чтобы защитить своего повелителя. На верхней ступени появилась нога, закованная в отполированную броню, а дальше и все тело. Золотой свет огибал и пронизывал фигуру. Он казался простым смертным, успевшим собраться с разных концов, богом, самим Императором.
Его маска так же была сделана из серебра, но она выражала мертвое спокойствие, или даже грусть. Корона, украшенная немыслимым количеством маленьких алмазов, светилась. Ее высокие острые шпили приподнимали и без того высокую фигуру. Голову и шею прикрывали белоснежные шелковые одеяние, спускавшиеся до самого низа. на плечах крепились застежки для плаща, сплошь выполненного из разноцветных изумрудов. Его края несли два маленьких мальчика в бордовых камзолах. В их береты было вставлено большое павлинье перо. Лица детей были исполнены испуганным благоговеньем. Маленькими шажками они продвигались вперед.
Светлейший герцог в пол оборота посмотрел за себя, и детям могло показаться, что под маской он улыбается. Счастье, вот что он им давал в большей мере. Они забыли ту нищету, ту грязь, все страхи и лишения своей прошлой жизни под этим нестерпимым светом.
Изящным движением он протянул закованную в броню руку вперед. Пальцы приоткрыли ладонь и на металлической пластине, защищавшую ее, появилась маленькая светлая точка.
С каждой секундой она становилась все больше и больше. Наконец кисть герцога уже пылала от света, источавшегося шаром.
Одно легкое движение вперед и чудо полетело ввысь. Все дальше и дальше к горизонту, в ночь.
Люди вздыхали и ахали от восторга. Они никогда не видели ничего подобного в своей жизни. Те легенды из священных писаний оказывались не просто сказкой, они реальность. У многих появились слезы счастья на лице, кто-то упал на грязную землю, истошно молясь Ему.
Вспышка!
Небо озарил яркий свет, и вскоре от черноты ночи не осталось и следа. Все поглотил золотой свет, и молочные облака появились невесть откуда. Наступил день. Это бог, в человеческом обличии, шептали все.
Так оно и было...
Статная фигура спустилась по трапу и юркие дроны расстилали перед ним левитирующие пластины, по которым можно было пройти, не касаясь земли. Ни что не могло поколебать его величия. Неспешно шагая, герцог давал всем разглядеть себя в мельчайших подробностях.
На нагрудной броневой пластине красовался череп с короной древних наследников Империи. Все латы были расписаны письменами, молитвами, рунами. Даже на кончиках пальцев...
На них же можно было заметить перстень с тем же изображением, что и на груди.
Все солдаты, как один, преклонили колено, не касаясь земли, в знак своего повиновения и готовности отдать жизнь за Него без единого раздумья. Все они, солдаты гвардии Крейга, солдаты Империума, лучшие во всей галактике.
Герцог прошел безмолвно...
Силея помнилась Крейгу с того самого момента, как он попал в этот сумасшедший мир.
В своих покоях он сидел, не снимая маски со своего, непостаревшего за пять сотен лет, лица. Ладонь он прислонил к холодному лбу.