Аннотация: Рассказ ученого физика Алексея Георгиевича Свешникова о войне, МГУ, эвакуации, учебе в ЧУЗА и фронтовой службе в зенитном 1067 полку 25 ЗЕНАД, ранении, госпитале
Вступление
Перед праздником 9 мая я опубликовал военную часть биографии Алексея Георгиевича Свешникова, профессора физфака МГУ. Практически впервые учёный рассказал об этой части своей многогранной жизни.
Военная судьба Алексея Георгиевича связана с артиллерией, с зенитными войсками. На заключительном этапе войны наша авиация господствовала в воздухе, поэтому зенитные части нередко выполняли задачи обычных пушек и гаубиц. Мамин образок сохранил жизнь Алексею, когда в таком сражении земля-земля его наблюдательный пункт в Чехословакии накрыла вражеская мина. Сложный путь к его выздоровлению раскрывает страничку истории появления пенициллина в СССР.
Рассказы профессора открывают любопытную страничку и о службе женщин в зенитных частях, и о роли лендлиза. Интересно раскрытие взаимоотношений в воинской части.
Не все вопросы исторического плана удалось полностью раскрыть. Например, не удалось узнать имя и должность немецкого генерала, уничтоженного советскими зенитчиками (в т.ч. А.Г. Свешниковым). Не до конца понятны коннотации информации от А.Н. Тихонова с известной легендой о немецком десанте в Нескучном саду в 1941 году.
Большое спасибо Оренбургскому совету ветеранов (В.Гугину) за информацию о боевом командире А.Г.Свешникова - Льве Александровиче Короткове, кавалере ордена Александра Невского, заслуженном работнике МВД СССР.
План приема в Московский Университет в 1941г. был объявлен 21 июня 1941г. На I курс предполагалось принять 930 человек, в т.ч.: 150 физиков. Война приём на первый курс в МГУ не отменила. Однако экзаменов не было.
А.Г.Свешников: "Во всем виновата картошка. Вероятно, в МГУ меня приняли, чтобы убирать картошку. Это, конечно, шутка. В МГУ меня приняли по конкурсу аттестатов в июле 41 года. Трое девятиклассников из нашей школы тогда поступили на мехмат и физфак МГУ. И вскоре профсоюз отправил новоиспечённых студентов убирать картошку в Красновидово на две недели. На счастье, Красновидово фашисты не бомбили."
1 сентября 1941г., как положено, на физфаке начались занятия для 1 курса. 1 августа 1941г. раньше на месяц - начались занятия на II, III и V курсах механико-математического, физического, химического и исторического факультетах. А.Г.Свешников: "Первокурсники ежедневно слушали 3 двухчасовых лекции. Курс физической механики читала Валентина Ивановна Иверонова.
довоенной биографии посвящен очерк
Интеллигенция между мировыми войнами. Свешниковы. Москвичи в Саратове
https://olegdushin.livejournal.com/191340.html
- Всех мальчишек-первокурсников зачислили в группы противовоздушной обороны. Я попал в группу защитников крыши физфака. Было составлено расписание дежурств. Каждую ночь студенты дежурили на крыше красного здания физфака на Моховой. У нас были вёдра с водой, большие баки с песком и мелким камнем, чтобы засыпать зажигательные бомбы, а также большие железные щипцы. Щипцами можно было ухватить бомбу за выступающие части и сбросить вниз. Ещё на крыше стояли баки (ванны) с водой. Внизу вокруг физфака дежурила команда с лопатами и ломами, задачей у них было или засыпать сброшенную с крыши зажигалку землей, или погасить её в бочке с водой.
Зажигалки во время бомбёжки падали на крышу трехэтажного здания физфака. Я всегда находился на крыше, ухватывал её щипцами. Если рядом стояла бочка с водой, то совал её в бочку. Если нет бочки, сбрасывал вниз, чтобы команды её потушили. Десятка два зажигательных бомб я так обезвредил, не менее 3-4 сбросил вниз. Страшно не было во время бомбежек, присутствовал какой-то детский азарт. Мы видели и ракеты, которые пускали диверсанты для целеуказания немецким самолетам во время налёта. Сообщили об этом патрулю во дворе, что пускают ракеты в метрах 300 от нашего здания."
Алексей Георгиевич утверждает, что однажды учёного Андрея Николаевича Тихонова (жившего тогда, скорее всего, на Кропоткинской) осенью (сентябре-октябре) 1941г. не пустили для прогулки в один московский парк автоматчики. Они объяснили, что ловят диверсантов (или даже десантников?). Ученый вроде бы видел, как задержанных грузили в машины. - Сейчас будет проводиться операция по выявлению немецкого десанта, отправляйтесь домой, гулять вам здесь не время и не место. К сожалению, других подтверждений этой истории, кроме рассказа учителя своему ученику А.Г.Свешникову, не найдено.
А.Г.Свешников: "В один из понедельников октября 1941г. в аудиторию зашёл декан факультета (Александр Саввич Предводителев, 1891-1973), в это время читалось первой лекция по физике, и объявил следующее. - Через 2-3 дня состоится эвакуация университета. Есть приказ о переносе учебных занятий в г.Ашхабад. (Решение СНК СССР ?14322 сэ об эвакуации МГУ в столицу Туркменской ССР г.Ашхабад было принято 15 октября 1941г. ) Все желающие принять участие в этой эвакуации могут получить соответствующие документы, собрать небольшое количество вещей и явиться на платформу номер.. на Казанский вокзал, эшелон номер. (103?), вагоны физфака такие то. С собою можно взять то-то и то-то.
Наша университетская компания, юноши уж успели подружиться, собралась и решила: "Надо ехать, ребята, с университетом. Что же здесь - только бомбы с крыш сбрасывать или, если так случится, Москва будет оставлена, в партизанский отряд идти? А тут предлагают приемлемый способ эвакуации."
В тяжелых раздумьях прихожу домой. Надо собираться к отъезду. Приезжает папа из авиационного института, собирает семью и объявляет. Оказывается, в тот же самый день, в те же самые часы, на том же вокзале происходит отъезд в эвакуацию МАИ. Только номер эвакопоезда другой -115(?). И место эвакуации не Ашхабад, а Алма-Ата. Тогда то я решил ехать в эвакуацию из Москвы со своей семьей, а не университетом. (В период с 16 по 22 октября 1941г. - вероятно в среду 22 октября ) сотрудники МАИ погрузились в эшелон и покинули Москву. Наша семья из 4 человек ехали в купейном вагоне. Сестра Анна училась в 41ом на 5 курсе в ИФЛИ - Московский институт философии, литературы и истории. Она начинала учиться на историческом факультете МГУ, но перешла в ИФЛИ, который сначала выделился из университета, а в 1941 опять с ним слился.
илл. В ожидании эвакоэшелона на Казанском вокзале, 1941
Дома на Земляном валу остались наши близкие родственники, вдова брата отца Петра Свешникова, инженера, умершего на строительстве Челябинского тракторного завода, и мой двоюродный брат Юра, 1927г.р., служивший впоследствии в чекистских органах.
В Алма-Ате семье Свешниковых дали 2 комнаты в общежитии. Я пошел учиться в авиационный институт. На физико-математический факультете слушал лекции моего отца. (Занятия в МАИ возобновились 14 ноября 1941г., среди учащихся было много студентов других вузов.) Сдал всего 2 сессии в МАИ. А физфак МГУ тем временем довольно переехал из Ашхабада, где было очень жарко, в Свердловск.
Осенью 1942г. студентов МАИ отправили на уборку урожая риса в колхоз. МАИ заключил с ним договор. Поддерживать сельское хозяйство было принято, на селе не хватало мужских рук. Жили вы в палатках на краю колхозного поля и участвовали в уборке урожая. Непривычно было работать здесь. Рис растет на покрытых водой полях. Грязь жуткая, огромное количество сорняков, которые надо вытаскивать, прежде чем срезать серпом стебли риса с веселочками и зернами.
Я ходил на уборке в шортах с серпом и срезал стебли. На ногах болтались большие брезентовые сапоги. Все ноги были исцарапаны засохшими стеблями риса, что и привело к беде. Началась тогда эпидемия неприятной кожной болезни пенджинка (пендинка), медики это скрывали, но мне подсказали, что случилось. На какое-то время меня направили в местный госпиталь, потом родителям меня переправили в городскую больницу, где меня более-менее быстро подлечили.
В армии
полностью очерк Я был зенитчиком на войне. Алексей Георгиевич Свешников (его продолжение) опубликован на моем канале Друг Истории по ссылке