Аннотация: Обращение к теме горьковской атомной станции теплоснабжении в 1987-1988г. известного российского политика. История
Первая городская детская больница играла важную роль в жизни г.Горького. Её построили в 1939 г. и оборудовали по уникальному для СССР французскому проекту, в ней были ванны! и индивидуальные боксы-отделения. Ванны в годы войны превратили в палаты, но всё равно - это была одна из лучших клинических больниц в Союзе. Здесь проходила лечебная, научная и учебная работа. Коллектив 1 гдб насчитывал до тысячи человек. Руководство больницы пользовалось огромным уважением в городе как среди населения, так и властных органов.
тот же текст с иллюстрациями
https://olegdushin.livejournal.com/167919.html
В годы перестройки Горький всколыхнул проект атомной станции теплоснабжения АСТ, реализуемый под боком города. Проект делали ещё до аварии на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986г. Никого стройка особо не волновала, пока не случилась страшная авария на Украине. Теперь обычные новости о строительстве АСТ воспринимались по иному.
7 июля в г. Чернобыле начался суд, а 29 июля 1987г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда СССР вынесла приговор обвиняемым по делу об аварии на Чернобыльской АЭС. Бывший директор АЭС, его заместитель и главный инженер получили по 10 лет лишения свободы. Статья в Горьковском рабочем 1 августа 1987 г. завершалась словами "надежная и безопасная эксплуатации сложной техники может быть обеспечена лишь при высоком уровне дисциплины, организованности, компетентности и ответственности кадров." 23 сентября 1987г. "Горьковская правда" сообщила о проведенном выездном совещании в Горьком Госкомитета СССР по науке и технике с участием столичных, ленинградских и местных специалистов. Совещание было посвящено теплофизическим проблемам безопасности атомных станций. Участники совещания посетили строящуюся здесь АСТ.
А в городе волновались по поводу АСТ. Ее возводили ради обеспечения теплом 2 микрорайонов, в которых проживало 350 тысяч человек из 1,5 млн жителей. Волнение выплескивалось и в виде вопросов на единых политднях, на которых партийные руководители общались с коммунистами предприятий по поводу вопросов перестройки, антиалкогольной кампании, международного положения и т.п. Партийное руководство не могло игнорировать настроения граждан. В условиях перестройки и гласности затыкать рот руками милиции было неправильно да и затруднительно. Надо было проявить инициативу на поднимающемся гребне внимания к атомной тематике.
Строительный трест, возводящий АСТ, базировался в Приокском районе города. Разумеется, основные волны беспокойства населения приходились на местный райком. В свете новых веяний райком партии Приокского района осенью или зимой 1987г., возможно, и весной 1988 г. дал добро главврачу 1 больницы коммунисту Альбине Баландиной (1936-2004) на проведение разъяснительного собрания в коллективе по поводу АСТ. Аналогичное собрание в Приокском районе проходило тогда же и на заводе Кварц, позже их было больше. Партийные органы рассчитывали на общественный отклик. Для проведения мероприятия были приглашены в качестве докладчиков горьковские физики, проектанты, которые обосновывали целесобразность строительства АСТ и её полную безопасность для населения. Собрание проводилось в большой учебной аудитории больницы, в которой собралось 350-450 человек медперсонала, студентов.
Врач-лаборант Дина Яковлевна Немцова была обеспокоена строительством АСТ вблизи города. Ужасные новости о Чернобыле прошли по всей стране, в детскую больницу Горького привезли с Украины несколько детей с нетяжелым поражением щитовидной железы. Борис вспоминает, что его маму, выскоквалифицированного специалиста по диагностике, напугали лейкозы. Может они были как раз у украинских детей? Наверно, присутствие детей Чернобыля в больнице определяло и небезучастную позицию руководства больницы.
Дома Дина Яковлевна говорила сыну, что ему как физику надо бы заняться темой опасности атомного теплоснабжения. Критика звучали бы авторитетно из уст молодого ученого. Когда было объявлено о собрании, Дина Яковлевна рассказал о нем Боре. Тот решил сам сходить в больницу и принять участие в злободневной дискуссии. В больнице он был как дома, часто приходил сюда. В детстве он жил совсем рядом - в пятиэтажной хрущовке на ул. Крылова д.3 прямо за забором гдб ?1. Ходил в школу ?11 мимо этой больницы.
Встреча проходила в большой студенческой аудитории. Длинные парты уходили рядами ввысь от кафедры. Медучреждение выполняло и учебные функции, рядом находился мединститут. (Впоследствии корпус с этой аудиторией был снесён). Борис пришел заранее, занял место на первом ряду ближе к центру. Аудитория наполнилась людьми, началось собрание. Докладчики рассказывали об экономической целесообразности и технологической безопасности АСТ, обещали райскую благодать под бдительным оком суровых атомщиков. Чернобыль вспоминался как несчастный случай, а не злостная закономерность. Успокоительные речи коллег не устраивали молодого ученого. Он задавал с места неудобные вопросы, демонстрируя острую критическую позицию. В конце концов, Альбина Федоровна Баландина решила дать ему слово. - Слово предоставляется Борису Немцову, - объявила главврач. Борис поднялся, как был, в своих фирменных синих джинсах. - Направо или налево идти, задевая по дороге людей, сидящих на скамье? - А, прямой путь короче. - Борис, нисколько не смущаясь, оперся на парту и перемахнул её прыжком. И направился к кафедре. Так мне рассказали об этом дне коллеги Дины Яковлевны. Так, прыжком через студенческую парту вошел Борис Немцов в политическую жизнь Горького, СССР, России.
Об итогах встречи в больнице, естественно, было сообщено в райком, где собирались сведения обо всех собраниях. Впрочем, выступление некого Немцова в 1гдб секретарю Приокского райкома Дмитрию Модератову не запомнилось. Таких коллективных собраний в 1987-1988 гг. проводилось достаточно много.
Борис Немцов вовсе не был убеждённым противником коммунистического режима, готовым в юношеском задоре встать в ряды диссидендов. Но искренним другом КПСС его назвать, конечно, нельзя. Ходит байка, что молодого курсанта Владимира Путина с его товарищами на Югах - в Сочи обыграли, обчистили в карты местные шулера, на подмоге у этих умельцов якобы состоял маленький Боря Немцов. Отсюда как бы происходит недоверчивое отношение одного к другому. Только во время курсантства Владимира, Борис жил уже в Горьком, куда семья переехала после развода его мамы с отцом. Как и другие легенды, сочинская романтика пляжей ушла в далекое прошлое. Уроки быть осторожным ему давались со школы. В первой редакции школьной характеристики золотого медалиста была приписка - политически неблагонадёжен. Мама еле уговорила классного руководителя убрать эту опасную "оговорку".
Даже если бы и не было этого "греха" бунтарского подросткового возраста, для формирования мировоззрения будущего политика достаточно было и того, что Боря стал выпускником Радиофака университета Лобачевского, который в Горьком считался оазисом свободомыслия. Для создания ядерного щита страны и всей его оборонной мощи государству требовались раскрепощённые мозги. А элита научной мысли, а таковыми и были питомцы радиофака, не могла не видеть, что делается вокруг в стране, так сказать, за пределами ядра атома.
Теоретический отдел НИРФИ (Научно-исследовательский радиофизический институт) возглавлял Николай Григорьевич Денисов (1924-1988), в нем числилось человек 15, докторов и кандидатов наук. Это был первый (ведущий) отдел в институте. Каждый сотрудник занимался здесь своей тематикой. Видное место в нем занимал доктор наук Вилен Яковлевич Эйдман (1927-1992), как и Н.Г.Денисов, ученик академика Гинзбурга, научный руководитель Бориса Немцова ещё с университетских времен (3 курса) и позднее его соавтор.
"Отец мой (Вилен Эйдман) был суровым, жестким человеком и никогда не стал бы возиться со своим племянником, если бы тот не был очень способным физиком. Борю он считал чрезвычайно одаренным человеком и сулил ему блестящую научную карьеру." (Игорь Эйдман)
"В науке Борю всегда интересовали задачи, связанные с динамикой, движением, неустойчивостями. (Лев Цимринг)." "Фокус интересов молодого ученого Бориса Немцова - можно обозначить как возникновение неустойчивостей на границе раздела движущихся сред. Редкий случай, когда при решении задачи сам Ландау совершил ошибку. У молодого физика была идеи некой конфигурационной неустойчивости - в зависимости от формы представления дельта импульса, который возбуждает отклик, бывает, получается разная картинка волн. -( Н.Ашин). В 1985г. Борис Ефимович защищает под научным руководством Денисова диссертацию по теме "Когерентные эффекты взаимодействия движущихся источников с излучением." Ряд глав диссертации прорабатывались в сотрудничестве с Виленом Эйдманом.
В начале горбачёвской перестройки 1985 г. наш герой не собирался становиться политическим бунтарем. Напротив, основные интересы кудрявого физика лежали в научной области. Этот "веселый раздолбай с баобабной прической Анжелы Дэвис" имел целями писать, по его собственным словам, совершенно гениальные статьи (Н.Ашин), совершая перевороты в науке.
Однако уже в андроповско-черненковские времена то там, то здесь стали публично раздаваться голоса молодых людей, выступающих с активной критикой некоторых одиозных сторон советской власти. На том же радиофаке университета в Горьком тремя отличниками одной из студенческой групп была выпущена стенгазета "Мнение". В ней смелыми вестниками гласности было написано черным по белому, - что "мы не против советской власти", но против догматизма и зашоренности. Поэтому давайте вести свободные дискуссии по актуальным темам. - Газета провисела на стене не больше полутора часов. Её поспешили убрать с глаз долой бдительные товарищи. Зато формулировка "мы не против советской власти" вызвала длительное бурление в среде партийных органах факультета и вызов на ковёр виновников. К счастью для отличников учёбы, их было решено не отчислять из университета. Было учтено, что студенческая группа поручила выпустить стенгазету и при исполнении этой задачи был допущен "всего лишь" перегиб.
Всё равно главного зачинщика критического материала Николая Ашина, которому то и поручили сделать злополучную стенгазету, не решились взять на работу в престижный Институт прикладной физики АН в Горьком. Вместо ИПФ АН, который ему сулили за отличную учёбу, его рекомендовали делать диплом в теоретическом отделе соседнего - менее престижного - института НИРФИ (Научно-иссследовательский радифизический институт). Научным руководителем молодого бунтаря стал ещё тогда неостепененный Борис Немцов. После окончания университета в 1985 г. Ашин поступил на работу инженером в НИРФИ.
Вокруг в стране всходила ростки от семян перестройки и гласности. В 1987г. в НИРФИ стала выходить институтская стенгазета, наполненная "оппозиционным" содержанием. Редактором её, как можно уже догадаться, стал неостепененный сотрудник, первый подопечный Немцова - молодой инженер Николай Юрьевич Ашин. За заметки против коммунистической партии, войны в Афганистане институтские коммунисты Ашина попробовали прессовать. Однако решение комсомольского собрания было благожелательным или, кто-то скажет, - попустительским - "а пускай продолжает выпускать". Характерна реакция Бориса Немцова на первую стенгазету. - "Николай, ты что опять за старое взялся?". Немцов обратился к начальнику отдела Денисову. - "Николай Григорьевич, запретите ему выпускать стенгазету. Вас он послушает, а меня нет. Запретите ему." Денисов, командир пулеметного расчета на отечественной войне, внимательно ознакомился с газетой и сказал только Николаю: "Будьте осторожны."
Мы видим, что Немцов первоначально не входил в очаг фронды даже в НИРФИ, думая преимущественно о научной карьере и расширении кругозора. Бориса приглашали на регулярной основе в университет им. Лобачевского делать обзоры по достижениям иностранных учёных. Для поддержания бюджета молодой семьи, в которой родилась в 1984г. дочка Жанна, помогал студентам решать контрольные работы и занимался репетиторством, готовил к поступлению в вузы по физике и математике. Занимался спортом. Однофамилец, журналист Юрий Немцов вспоминает, что в середине 80-х фотографировал для газеты - без всякой связи с политикой - молодого ученого Бориса Немцова с теннисной ракеткой.
Стенгазета в НИРФИ продолжила выходить. Вокруг Ашина сплотилась группа молодых единомышленников. От общих мировоззренческих вопросов молодежь вскоре перешли к местным темам. - А почему сотрудников, ученых НИРФИ посылают на принудительные сельхозработы в колхозы и на овощебазы? Мы требуем, чтобы НИРФИ отказалось посылать сотрудников на всякие базы. - Сейчас поднимают роль трудовых коллективов в управлении предприятиями и организациями. А почему бы не создать совет трудового коллектива в Институте?
Пока Борис Немцов (позже c Львом Цимрингом и др.) ездил в Москву в ФИАН и посещал открытые научные семинары Виталия Гинзбурга (1916-2009) ( ученый проводил их с 1956 по 2001г.), его активный подопечный Николай вышел в Москве на группу Мемориал (ныне признан иноагентом) и познакомился со Львом Пономарёвым (1988 г.) - (ныне признан иноагентом).
Если и проявлялся боевой характер Бориса, вступающего в схватку с сомнениями, то в острых вопросах к коллегам на их научных докладах. "Немцов старался вникать во всё и всегда находил, что спросить, а то и внести поправку...Виталий Гинзбург был, пожалуй, единственным докладчиком, которого Немцов не смел прерывать...Однажды, когда вопросы к Гинзбургу кончились, Цытович решил все-таки испытать Немцова: "Боря, вы уверены, что у вас нет никаких сомнений или соображений? Не стесняйтесь, говорите". Немцов, не вставая с места: Сомнения есть всегда, а уж соображения тем более. Но Виталий Лазаревич излагает вещи на удивление хорошо." - М.Рютова о конференции Сочи-3 в мае 1986г. - Гинзбург был впечатлен добротными работами Немцова по теме излучения движущимися источниками..и "попросил Цытовича пригласить молодого человека на следующую конференцию (как раз ту в 1986г.) в Сочи." http://trv-science.ru/2016/02/23/molodoj-nemcov/
На стыке 1987-1988гг. проходила конференция трудового коллектива НИРФИ, на которой выступали и молодые бузотеры против сельхозработ. Между молодежью и администрацией началась нешуточная рубка. В её разгаре, когда Николай Ашин толкал на трибуне свою правду, из зала вдруг раздался голос Бориса Немцова. - "Какой ерундой вы занимаетесь со своими сельхозработами. У нас тут под боком атомную станцию строят. Она не сегодня - завтра рванет! А вы про сельхозработы и трудовые коллективы говорите! "
Администрация института даже обрадовалась, что можно так внезапно соскочить с темы трудового коллектива. Молодежь, напротив, рассердилась на подобное штрейкбрехерство Бориса и на раскол в их рядах. Немцов тем временем продолжал: "Давайте примем резолюцию, что мы осуждаем строительство атомной станции теплоснабжения в Горьком. Один парторг института пытался вяло возражать: "Подождите, такие вопросы сразу, с кондачка, не решаются." Однако администрация была в целом очень довольна, что можно сменить тему и не бойкотировать сельхозработы, и не создавать совет трудового коллектива.
НИРФИ в отличие от других институтов города не имел экономических интересов в атомной энергетике. Это позволяло ему занять беспристрастную позицию в вопросе об АСТ. Что уж там говорить про молодого кандидата наук! Крупный ученый, член-корреспондент АН СССР профессор Всеволод Сергеевич Троицкий(1913-1996), руководитель отдела радиометрии в НИРФИ, был настроен критически по отношению к атомной энергетике. Как бы там ни было, резолюция о том, что конференция НИРФИ!!!! против атомной станции теплоснабжения была принята именно с подачи Немцова. Это было второе выступление Бориса, которое принесло ему уже больший успех, чем дискуссия в больнице. Для того, чтобы 200 человек ученых проголосовало против АСТ, ему не понадобилось выходить даже на трибуну.
Так Борис сделал научное открытие в гуманитарной области. На границе движения двух сред - общественной и производственной (энергетической) - возникло возмущение, отклик (в данном случае на атомный проект). Он осознал это на рациональном уровне и получил должный результат.
продолжение http://samlib.ru/editors/d/dushin_o_w/atomnajastancijateplosnabzhenijawgorxkomplodumaireakcijanaselenija.shtml