Бал стрекоз
Валентина Душина
Бал стрекоз 2010 год

***
Упокоение...в меде пчела золотая,
крошкой янтарной, вот так уповая,
жужжа, трепеща и летая, застыла.
Мера священная
меда, в закрытом сосуде,
Грезит душа,
заблудившись,
в январской остуде.
Оледенело,что трепетно и сокровенно,
веткой зеленной,поутру,касалось смиренно.
Снежным цветам нет и счета холодной зимою,
жизнь умирает меня обручая с тобою.
Город устал, нет числа затяжным снегопадам,
Снежная баба грустит между раем и адом.
Крылышки голубь сложил и замерз на карнизе,
Выглянет утром, заплачет, беспечная Лиза.
Некуда деться с простудой, тоской, худобою,
лепет стиха, тяжкий вздох, между мной и тобою.

***

Нас было трое: я, мой муж, зима.
И Бог глядел с небес,
из снежной рамы,
Как домик с нами поглощает тьма,
Усиливая четкость панорамы..
Могильщиком у двери стыла ночь,
Баюкая тоску и прочие хворобы.
И плыли небеса, как черный гроб,
точь в точь,
И ангел расчищал для мокрых звезд
сугробы.
С кичливостью надменною февраль,
Склонял в уме: "добро" и слово
"благо".
А я точила карандаш, как встарь,
И под нажимом морщилась бумага.

Я как-то боком выводила: "смерть",
Увидеть порываясь, что за краем.
И спал мой муж, и каменела твердь,
И мой предел граничил с горьким
раем.


***

Никого-то, дороже тебя, у меня нет,
Осторожно к губам твоим поднесу ладонь.
Полыхает из глаз твоих
и струится небесный свет,
Обжигает от губ твоих,
пожирает огонь...
Мне нужны глаза,
чтоб удерживать глаз твоих свет,
Я хочу губами по каплям,
хранить-собирать тепло.
Ни имен у нас и ни слез покаяния нет,
Ну а то что есть, называется жизнь и смерть.

***
Жизнь, как жесть,
тверда и все невпопад громыхает...
Сущность любви и есть,
что к небесам возносит и утешает.
Райских птичек с ладошки кормить,
невпопад молчать и смотреть на Землю.
Наверное, это и значит жить,
Обручившись с звездой, корневищем, стеблем.

***
Как ребенок спит в материнском чреве,
Так и юный стих спит в волшебном древе.
Спят в гортани сна помыслы и буквы,
Спят в садах Христа звезды алой клюквы.
Спит луны овал,
голубые травы,
Церковь спит, вокзал,
башни и канавы...
В шелесте листвы звуки всех наречий,
Спит на языке сладость древней речи.

О сентябре, о сентябре...

По узким улочкам блуждая,
Мы заблудились в сентябре.
Где ветер листья поднимая
Летел к беспечной детворе.
А дети в гомоне базара,
Случайных слов, кричащих фраз,
Цвели среди затей и жара,
Как прошлой жизни парафраз.
Слетал на воду белый лебедь,
И освещал заросший пруд.
И красных листьев шорох - лепет,
Был тих и мудр, был тих и мудр.
Кружили стаи птиц над садом,
И груши падали века...
И пахла сном и виноградом,
Твоя прозрачная щека.

***
Играет сонату на скрипке влюбленный,
Звезда отражается в черной воде.
И август торжественный и просветленный,
Плывет по реке в золоченной ладье.
А я собираю улыбки поэтов,
Целуя доверчиво музу в уста.
Смотрю с обожанием,
средь пышных букетов,
Как гостья моя лучезарно проста.


Стирка.

***
Вглядись же, глаза твои зорки,
замах бельевой веревки,
длиной в обгорелый день.
Полощутся: майки и брюки,
сияет восторгом рубашка
и платьице в строгую клетку,
порхает в углу двора.
Пока ты ходил за мясом,
пока ты ходил за хлебом,
белье пропиталось небом,
окрасилось синевой.
Мы все чего то боимся,
когда надеваем кольца,
а я говорю прекрасно
и долго ищу лицо.
Взлетают крылышки-рюши,
и так эфемерны души,
как в повести Пу Сун Лина,
одна лишь сплошная синь.

***
Когда в догадке слабоумной,
Бегу за пылкою певуньей,
Не повернется враз язык,
Сказать:"Постой, убог мой стих!"

Так в час воскресный и вечерний,
В тоске тяжелой и весенней,
Скорбит о таинстве земля,
Черны леса, черны поля.

А я в родстве с кривым оврагом,
Несу корабль - скорлупку с флагом,
Звенит ручей, трещоткой - сойка,
Врастает в свод небесный елка.

Августовское.

Падает в августе с неба к удаче,
Звездная пыль,
Кто-то смеется, а кто-то от счастья
Плачет навзрыд.
Будь ты простушка и будь ты красотка,
Нет в том беды,
Радуйся пижме, пырею, солодке,
В горсти воды.
Жизнь неуемная, жизнь своенравная -
Лебедя клич,
Все не пригожее,все неизбежное,
Трудно постичь.

***
Ложка да кружка в моем рюкзаке,
В наших краях,жатва выходит боком,
Вот и идет человек налегке,
поочередно беседуя с чертом и Богом.

***
Время холодное, темное, как вода,
снегом, дождем ли прольется?
Вот и клянешь и возносишь
пристрастно года,
Что большего не дается.

***
Весны да зимы, да версты
стоят за плечами,
Как на крови и слезах
возрожденные храмы.
Матушка, батюшка райскими
смотрят очами,
Как заживают Христа
огрубевшие раны.


***

То ли мышь пищит, ворошась в копне,
То ли ты обронил пару штук монет.
Вот собака бежит, голова в репье,
Ни еды у нее, ни хозяев нет.

Отдает земле свой последний чох,
Сто ворон летят, ждут ее конца.
На кресте висит у дороги Бог,
И его любовь не испить с лица.

Так и нам грехи не омыть в воде,
У Христа для всех
ржавый гвоздь в руке.
Что один молчит, что другой речет,
Есть на все, про все, свой особый счет.


Предпасхальное.

***

Бабка несет свою тушу,
Сквозь мертвое море грязи.
Ангел ей стелет сушу,
И машет платком из бязи.

Чтоб чувствовала силу Бога,
Когда вдохнет на пределе.
До храма чуть-чуть и немного,
И Марфа будет при деле.

*** 

Скоро тронется лед на реке,
С завершением поста,
Я лечу налегке,
Целоваться в хмельные уста.

Беспечальны и живы,
И в каждом присутствует бог,
Жду цветения сливы,
И жаркого солнца глоток!

Счастье

Я ныряла с моста в эту ночь с головой.
Я читала с листа о тоске вековой.
Называла любовь безответной,
Беспричинной и чуть бесцветной...
Угрожала Ему пистолетом,
И счастливой была при этом!
Ведь когда стоишь на такой высоте,
Что не в силах точно назвать,
Омывает тебя,как Христа на кресте,
Благодать, благодать, благодать.

Домик

Подо льдами, снегами, ветрами,
Расцветает в улыбке домик.
В нем кромешными вечерами,
Ставлю свечку на подоконник.

И восходит ржаное солнце,
И нисходит Христос с божницы,
И звенит в руках колокольчик,
А по стенам бегут зарницы.

***
Лишь чая щепотка в коробке на дне,
Да хлеба ломоть в неприветливом дне,
Но дело быть может, не в этом.
Покуда кричит захудалая плоть,
И бьется житье головой пропороть,
К божничке струящейся светом.

***
Жизнь проходит в суровых зимах,
В кровеносных стучит сосудах,
Одеваешь, снимаешь пимы,
Дни твои - караван верблюдов.

Исчезают в полях бесследно,
Растворяются в небе ртутно,
Лишь любовь всегда неизменна,
Бескорыстна и безрассудна.

*** 
Тебя уже никто не приголубит,
И не подарит бусы в будний день.
Немолодых людей ничто не губит,
Лишь все длиннее от забора тень.

Все ароматней пышный куст сирени,
Цветет в затишье долгих-долгих лет...
Стоишь,как птица в сером оперении,
И над тобою синий - синий свет.

Полька.

Некто пляшущий лезгинку,
Горным ветром обожжет.
На высокие ботинки,
Дождь глаза свои прольет.
Я б сама сплясала польку,
Заломила котелок.
Только тыковку-головку,
Пригибает потолок.
Жизнь летит в сплошном угаре,
Жжет глаза слеза и пот.
Все равно, когда в ударе,
В небе радуга цветет.

***

Никуда от себя не деться,
Птицы сбиваются в стаи.
В эту пору мне трудно согреться,
Отвертеться,
распеться,
отвлечься.
А еще труднее расстаться,
отсидеться
и скрыться,
Если этот сентябрь продлится,
То умножит мои печали.
Средь сподвижников многоликих,
И соратников просто великих,
Так причудливо и нелепо,
Светит осень небесным ликом.
До чего же любовь прелестна,
Бог детей утешает в горе,
Желтый лист поглощает бездна,
Красный лист выцветает вскоре.

***

До чего же мой дух убог,
Не жена я, а Храм печали.
Богородица пишет лубок,
Чтоб на царствие уповали.

Погребают мыши кота,
Змей хоронится в пышном древе...
Безыскусная простота,
Улыбнулся младенец в чреве.

Распинают на дыбе простор,
Загоняя тоску под веки,
В никуда увозит мотор,
От ночных дверей дискотеки.

Где-то ждет молчаливый дом,
Слеповато щурит оконца.
Я да ты, да Господь - втроем,
Ожидаем восхода солнца.

Стихла плоть, плоскогорья душ,
Задевают руками ветки.
Простодушен язык, как уж,
Дождь кладет на глаза монетки.

***

Вяжет глина ноги движение,
Попадает песок в ботинок.
Для одних любовь-наслаждение,
Для других-шелест снежных льдинок.
Для меня любовь-откровение,
А забвение, как распятие.
Для меня любовь-воскресение,
Вознесение и проклятие.

***

Холода в миру, холода...
Слюдяные горят оконца.
Небо близко, все жду когда,
Раззадорясь пригреет солнце.

***

А всю ночку метель мела,
Песни горькие доля пела.
Расставляла сети нужда,
Посылала КУДА хотела.

***

Я пух голубицы лелея в горсти,
Под громы железа и сказок,
Пытаюсь до Бога (угу) донести,
(увы)
Нелепость священных подсказок.
(и узость)

***

Свободой отмечена в дерзких стихах,
Иду по зеленой отаве.
Подснежник встает в потеплевших лесах,
Красуется радостно в славе.

 


(C) Copyright: Валентина Душина, 2010
Свидетельство о публикации No110052602658